3 годами ранее
947 год
В бамбуковом лесу пахло влажной землёй и немного дымом, словно неподалёку жгли костры. Омеге из своего личного паланкина были слышны лишь шаги несущих его транспорт рабов по широкой тропе и редкие щебетания неизвестных птиц. Енбока все детство растили для жизни в императорском дворце. Его растили для будущего великого императора. Учили всему. Он быстро научился читать и писать, правильно ходить и есть, быть послушным и тихим. Его учили танцевать и петь, чтобы иметь возможность развлечь своего мужа не только телом. Его учили истории и географии. У Енбока была лишь единственная цель в жизни, и то поставленная не им: стать первым мужем императора. Получить это место. Хотя оно и так было его, но расслабляться было нельзя. Что чувствовал омега, когда ехал в великий императорский дворец? Он волновался и ощущал лёгкий страх, скользящий под кожей по синим венам. Мама-омега предостерегала его, что всегда нужно быть начеку. Ведь это не просто дом мужа, это императорский дворец, где нет места доверию и любви. За много лет учёбы Енбок смирился с этой мыслью. Он надеялся, что родит ребенка, и тогда у него будет свой маленький остров любви. Он сотворит его себе сам, если не дождётся этой любви от императора-мужа. Главной его задачей, как первым мужем будущего императора, было родить здорового наследника-альфу. Если не получилось с первого раза зачать альфу, рожать до тех пор, пока не получится. Ужасно. От этой мысли было неуютно уже сейчас. Словно бы тело Енбока не принадлежало ему, а принадлежало императору. Хотя… по сути так было ещё с самого его рождения. Он не принадлежал сам себе. Омега слышал, что императорский дворец был огромным. Это была большая территория с множеством небольших дворцов для сыновей императора и домов для прислуги, тронный дворец, сады и маленькие пруды, что освежали в жаркие летние дни. Обычным людям было запрещено ступать на императорскую землю, могучие ворота из толстых вековых деревьев были словно новой ступенью в жизни Енбока, словно переехав на ту сторону его жизнь должна будет разделиться на «до» и «после». Проезжая под открывшимися многометровыми воротами, омега даже приоткрыл узкое окошко в своём личном паланкине и выглянул, насколько это было возможно, чтобы посмотреть на проплывающие над головой деревянные перекрытия. Когда паланкин молодого омеги прошёл через ворота, Енбок успел краем глаза увидеть, как четверо альф хорошего телосложения навалились на одну из створ ворот, закрывая императорский город. Дальше видно не было ничего, кроме толстых стеблей бамбукового леса. Енбок прикрыл узкое окошко, через которое в паланкин проходило минимум солнечного света, и сглотнул шумно, почувствовав, как неприятно по спине поползли мурашки от подступающего метровыми шагами волнения. Он уже близко.***
Омега низко опустил голову в поклоне перед восседающем на своём троне императором в годах. Его седые волосы были убраны в аккуратную прическу, а половину лица закрывала свисающая с шляпы шторка с тяжелыми бусинами, которые раскачивались от каждого движения головы. Император Юно довольно улыбнулся и чуть наклонил свой корпус вперёд, чтобы получше разглядеть молодого омегу перед собой. — В Кигоне всегда умели вырастить тихих и манерных омег, лучшие мужья для альф, мне даже кажется, что договор с твоими родителями — это не метание бисера перед свиньями, — проговорил мужчина, совсем не замечая, как голова Енбока вжалась в плечи, скрытые тонкими летящими тканями одежд. — Ты хорошо подойдешь для кронпринца: и на личико, и на манеры хорош… Позовите Минхо сюда, — чуть повернув голову к покорно стоящим у стены слугам, велел император. — Кронпринц Минхо сейчас не во дворце, великий император, — елейно улыбаясь, аккуратно говорил советник, тряся редкой седой бородкой и клонясь ниже к правому плечу императора. — Кронпринц выехал с пятым принцем Ханом на утреннюю охоту, великий император. — Неужели? — широкие седые брови Юно взметнулись вверх в удивлении. — Что ж, тогда ты познакомишься с ним чуть позже, а сейчас пусть тебя проводят в твои покои. За тобой присмотрит твоя личная служанка — Йеджи. Для знакомства с будущим мужем я велю позвать тебя чуть позже. Император откинулся на золотом троне, положив широкие морщинистые ладони на свои широко расставленные колени, немо говоря о том, что их разговор окончен. Енбок прикусил изнутри щеку и низко поклонился, проронив, как учили ещё дома: — Благодарю, ваше величество. Он встал с колен, отточенным движением рук поправил верхние светло-голубого цвета одежды и, не поднимая более глаз на великого императора, тихо, словно мышь, вышел из тронного зала в открытые для него стражниками двери. На улице было сегодня душно. Под многочисленными расписными одеждами, словно какая-то обёртка для подарка, Енбок истекал потом. Очень хотелось помыться. Ощутить воду горячей кожей. Кажется, от этой жары всё запахи стали в сто раз ярче. Енбок даже почувствовал свой запах. — Добрый день, господин, я ваша служанка Йеджи, приказывайте, — молодая девушка в скромных, но опрятных, омега сказал бы, подобающих императорским слугам, одеждах, низко поклонилась Ли. Её длинные тёмные волосы были убраны в аккуратную и высокую шишку и закручены жёлтой лентой. Дома у Енбока, конечно же, тоже были слуги. Лично Омеге они помогали одеваться, мыться и в других подобных вещах. Ли думает, что императорские слуги не сильно отличаются от тех, что дома. Ведь так? — Йеджи… можешь показать мне мою комнату? Я так изнервничался перед встречей с императором, что готов упасть на этом месте. И он не врал. Коленки и правда дрожали так, словно омега вот-вот рухнет. Покои Енбока оказались на северо-западе императорских владений. Почти на окраине. Далеко от покоев императорских сыновей и уж тем более далеко от тронного дворца. Здесь было небольшое озеро и перекинутый через него мостик. Проходя по чуть скрипящему мосту, Енбок видел, как в чистой воде носятся красные карпы. Вот бы покормить их хлебными крошками, — подумал омега, мерно ступая по мосту за служанкой, что указывала ему дорогу. Здесь чирикали птицы, хоть и их не было видно. Зато было видно высокие макушки многолетних деревьев. Возможно, птицы-певуньи прячутся за их пушистыми ветвями. Нервная дрожь в теле отступила. Стало немного спокойней, когда Енбок зашёл в свой новый дом. Внутри было не так много места, но уютно. Деревянная кровать на возвышении с лёгкими светлыми шторами, письменный стол с парой книг на углу. Видимо, им было известно, как Енбок любит читать. Столик для украшений. Аккуратно касаясь кончиками пальцев деревянной столешницы, омега прошёл до вторых бумажных дверей и, тихо приоткрыв их, выскользнул на задний двор своих маленьких владений. Енбок двинулся по двору императорского дворца, когда через круглую арку вышел к ещё одному водоему. Здесь не было слышно голосов прислуги или грохота тяжёлых одежд стражников. Здесь было только журчание воды, стрекот кузнечиков и шум деревьев, что своими длинными ветвями свисали вниз к воде, касаясь листьями зеленоватой глади. Омега прошёл дальше, тихо, почти бесшумно спускался к воде, когда увидел у берега лодку, половина которой была накрыта большим расписным извивающимися драконами зонтом. Внутри небольшой и старой лодчонки кто-то лежал. Енбок понял это, увидев бордовые верхние одежды и бледные ладони с длинными и тонкими пальцами. Кожа у неизвестного была настолько бледной, почти прозрачной, что сердце омеги пропустило пару ударов от неожиданно проскользнувшей мысли. Жив ли был этот незнакомец?.. Подхватив легкие ткани своей одежды для удобства, омега спустился к лодке; та покачивалась на воде от любого движения в свою сторону. Енбок не ошибся, внутри и правда лежал парень. По насыщенному тяжелому запаху можно было понять, что перед мальчишкой был альфа. Бледная-бледная кожа, волосы цвета звёзд в ночи. Омега ещё никогда такого не видел. Бордовые одежды выделяли и без того светлую кожу ещё больше. Определить, жив или нет альфа, было сложно. Снежные ресницы не подрагивали во сне, грудная клетка не поднималась с вдохом. Енбок шагнул в лодку, пытаясь удержать равновесие в тут же закачавшемся деревянном судне; когда он потянулся к парню, лодка накренилась слишком сильно и омега полетел вниз на незнакомца с громким… Ааа! — Эй?! — услышал мальчишка, когда осмелился открыть глаза. Он лежал на чужой теплой груди. Енбок тут же вскочил с открывшего глаза парня, который оказался живее всех живых, но, видимо, омега совсем позабыл, что до сих пор находился в лодке. Та вновь покачнулась, но белоснежный альфа удержал Енбока за локоть, не дав упасть. Омега глянул на крепкую хватку, потом на лицо альфы и замер. У незнакомца были светлые ореховые глаза. Енбок такого никогда не видел. Чужие длинные не лишенные изящества пальцы с крупными перстнями, сжимающие омежье предплечье, манят взгляд, а темная родинка под левым глазом кажется совсем уж контрастной на белой коже. И это была совершенно не обычная аристократическая бледность, это была настоящая белизна, как белая фарфоровая чашка прямиком из Поднебесья. Альфа был словно не из этого мира. — Ты…– прошептал он, засмотревшись, но альфа неожиданно зажмурился и зашарил свободной рукой рядом с собой, цепляя пальцами шляпу. Крупные бусины на ней застучали друг о друга. — Кто ты такой? — нахмурился незнакомец, но Енбоку не суждено было этого увидеть за свисающим с полей шляпы рядом деревянных бусин. — Я, — дернулся встать омега, совсем забывшись, и лодка снова опасно качнулась, уронив в очередной раз Енбока на альфу перед собой. Парнишка ойкнул и поднял взгляд на лицо мужчины, оказавшись от чужого носа в паре вдохов. Красота альфы перед ним была удивительной. — Господин Ли! Молодой господин Ли! — услышал Енбок голос своей служанки и крупно вздрогнул, что не скрылось от белоснежного альфы перед ним. Омега поспешил встать. Знакомый голос становился все ближе по мере приближения Йеджи. Енбок в пару шагов пересёк лодку, так и не ответив на заданный альфой вопрос, и встал туфлями на твёрдую землю. Здесь он чувствовал себя куда уверенней, чем на лодке, — господин Ли, ну где же вы?! Почему вы убежали от меня? Дворец не место для игр… — Джи-я! — крикнул омега, завидев девушку в круглой арке. Служанка повернулась на зов и обрадовалась. Енбок это по глазам прочитал. А потом в этих глазах он прочитал искру страха и то, что взгляд уже направлен за молодого господина. Енбок обернулся. В шаге от него возвышался белоснежный юноша. Его руки были сложены за спиной, а бусины шляпы по-прежнему закрывали большую часть лица. Ореховых пронзительных глаз, увы, было не разглядеть. Йеджи тут же низко поклонилась, но Енбок успел подумать о том, что вряд ли это было адресовано ему. Девушка, конечно, являлась его служанкой, но… — Четвёртый принц Хенджин, — поприветствовала она по всем правилам, так и не подняв головы. Енбок весь цепенеет, осознав, что этот альфа вовсе не «кто-то», а один из пятерых сыновей императора Юна. По всему телу пробегает толпа неприятных мурашек, и тело делает быстрей, чем мозг успевает сообразить — Енбок низко кланяется. — Четвёртый принц, прошу простить меня за мою бестактность, — пролепетал омега, чувствуя, как сердце в груди заходится с бешенной скоростью, — я Ли Енбок, меня призвали во дворец из Кигона для… — Наслышан, — перебивает принц Хенджин, а омега поджимает губы, чувствуя, как что-то неприятное ворочается внизу живота. — Уже успели встретиться с кронпринцем? Енбок не видел, он чувствовал чужой тёмный взгляд на себе. Он давил на плечи, словно собираясь поставить омегу на колени перед собой. — К сожалению нет, меня известили, что кронпринц уехал на охоту. Нашу встречу перенесли. Омега чувствовал превосходство альфы над собой, поднять взгляд на чужое лицо казалось просто непосильной задачей, поэтому Енбок, словно дворцовый слуга, стоял, низко опустив голову. — Что ж… очень надеюсь, что ваш брак с моим старшим братцем будет таким же удачным, как сезон дождей в засушливое лето, — неожиданно прозвучало намного мягче, чем всё предыдущее. Енбок даже дёрнул головой, замечая чужие светлые глаза и ни тени улыбки на полных губах. Омега замер, не сразу сообразив, что следовало поблагодарить. — А… благодарю, четвёртый принц, — протараторил Енбок и поклонился ещё ниже. Белоснежный принц наклонил в бок голову, наблюдая за чужими поклонами. Бусины на его головном уборе отошли в сторону, и на дневном солнце показалось подобие улыбки. Больше усмешка на один уголок рта. Но Енбок этого увидеть уже не успел. Из круглого проёма в каменной стене к ним бежал ещё один дворцовый слуга.***
Кронпринц Минхо — будущий муж Енбока и великий император. По спине омеги градом прошёлся горячий пот. Енбок низко кланяется перед кронпринцем, складывает руки в уважении перед собой. Он прекрасно чувствует запах альфы на таком расстоянии: пряный, оседающий с щекоткой в носу. От него тянет хорошо прочихаться. Интересно, чувствует ли кронпринц запах Енбока? Тут также пахнет кровью зверя. Омега видел, как из мешка, который с охоты привезли принцы, вытащили рыжую-рыжую лисицу со стрелой, торчащей из пушистого бока. Её и ещё пару уток отнесли в сторону кухни. Енбок не любил охоту. Он больше предпочитал смотреть на живых зверей, нежели на то, как их пронзает смертельная стрела, наверняка измазанная парализующим ядом. Кронпринц Минхо стоял рядом, слушая, что говорил ему отец. Смотрел вроде и на отца, а вроде как сквозь. Омега чувствовал лёгкую дрожь от волнами подступающего волнения. Кронпринц перед ним был красив, высок и статен, но более омега ничего о нём не знал. Каким был этот человек? Был ли он жесток, как его отец, или, наоборот, мягок и податлив, как молодые гибкие стебли деревьев на ветру? –… свадебный обряд проведём через неделю после того, как я решу вопросы с наместниками с южных земель, — говорил император, а около десятка чиновников по двум сторонам от его трона важно кивали и гудели не переставая. Енбок мысленно поблагодарил императора за то, что познакомился с кронпринцем сейчас, а не на самой свадьбе. Может, будет время привыкнуть к нему? Омега пытался незаметно поглядывать на кронпринца. Он был похож на статую. Стоял рядом, почти плечом к плечу, выше на половину головы. Интересно, если поднести зеркало к его носу, останется ли там след от дыхания? Енбок смотрел до того самого прекрасного момента, пока альфа неожиданно слегка не наклонил свою голову вбок, чтобы быть чуть ближе к своему будущему супругу, и не зашептал тихо-тихо, не переставая смотреть вверх на восседающего на троне императора: — Давайте прогуляемся после всего этого, Ли Енбок, — предложил он, но почему-то омеге казалось, что он просто не может сказать «нет». Сердце в груди билось быстро, разгоняя горячую кровь по телу, а кронпринц скосил на Енбока свой взгляд. Омега чувствовал это. Он ждал ответа, и Ли едва заметно кивнул, шумно сглотнув скопившуюся во рту слюну.***
Завидев первую императрицу-мать, идущую в приятной прохладной тени многочисленный дворцовых построек, Хенджин останавливается, опустив корпус в приветственном поклоне. Роскошная женщина с длинной процессией своих служанок остановилась рядом с названным сыном. — Императрица-матушка, приветствую вас, — проговорил молодой человек, все еще не подняв головы. Женщина презрительно поджала тонкие красные губы. Хенджин дышал поверхностно и через раз, ожидая чужих слов; бусины на его шляпе колыхались от каждого лёгкого движения тела. — Тебя ещё не отправили в Вангу́? — фыркнула она и сложила руки с тонкими запястьями и узкими ладонями на груди. Длинные и широкие рукава ее одеяний почти скрывали ладони. Хёнджин не смел поднять головы и сказать что-то в ответ. Только в своей голове он мог представлять, какая, должно быть, мягкая кожа на шее императрицы-матушки, когда Хёнджин со всей силы сдавит её пальцами и услышит чужие хрипы, мольбы не отнимать жизнь. Интересно, его папа так же умолял императриц, когда те убивали его собственными руками, а потом смахнули всё на несчастный случай? Болезнь. Что это вообще было? Даже лекарь не мог сказать конкретно. Может, они и его подговорили? Хёнджин уверен. Альфа молчал, боясь что-то сказать, потому что реакция императрицы-матушки может быть совершенно разной. В прошлый раз такой их разговор закончился красным следом от тонкой ладони на белой щеке Хенджина. Хотя он просто пожелал названой матушке хорошего дня, но та, видимо, расшифровала для себя всё по-другому. — Смеешь молчать вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, негодник?! — в голосе женщины Хенджин прекрасно слышал истерические нотки. Она начинала заводиться. Разжигалась также быстро, как сухая трава, когда к ней подносили горящий факел. — Извините, матушка, — проговорил альфа, сжимая за своей спиной длинные белые пальцы, но совсем не уследил за тем, что сорвалось с его острого языка, — но мне казалось то, что я здесь, перед вами, прямое доказательство, что великий император ещё не отослал меня в Вангу́. Разве это не логично, матушка? Долго ждать не пришлось. Женщина безжалостно замахнулась и ударила по скрытой большими бусинами щеке. Шляпа слетела с белоснежных волос альфы, обнажая болезненную белизну кожи и горящую красным пятном щеку. — Пошёл вон с моих глаз! Видеть тебя не хочу! Я обязательно сделаю так, чтобы ты в самое ближайшее время покинул дворец! — выпалила императрица, сияя красным от гнева лицом. Хенджин заметил, что она сжимала ладонь, которой ударила альфу. Наверняка бусины шляпы сильно ударили её в ответ. От этого осознания альфе даже стало приятно. Принц уже ничего не чувствовал к этим словам. В далёком детстве он бы сбежал от чужих прожигающих в нём зияющую дыру глаз и прорыдал оставшиеся несколько часов. Сейчас же он просто продолжал стоять, держа свой взгляд светлых глаз где-то внизу, на выложенной камнем тропе, слыша и видя, как быстро уходит женщина со своим длинным хвостом служанок за своей узкой спиной. После того, как звук чужих шагов наконец-то стих и вокруг были только тёплый ветер и птицы-певуньи, Хенджин поднял упавшую на тропу шляпу и, быстрыми движениями отряхнув ту, надел обратно, скрывая себя от ярких и жгучих солнечных лучей.***
Тёплый ветер баловался с подолами многочисленных одежд Енбока. Поднимал лёгкие, почти прозрачные верхние ткани, а омега постоянно их поправлял, не дозволяя ветру-игруну забавляться. Енбок шёл за кронпринцем, не поспевая на два шага. Шёл в его величественной тени, буквально чувствуя всю мощь альфы. Какого будет быть с ним? Ласковый ли кронпринц муж… — Енбок, вам нравится хокку? — едва обернувшись к своему будущему омеге, спросил мужчина. Его большие светлые ладони были сложены за спиной в замок, а чёрные длинные волосы, что были подвязаны светлой лентой, поддавались лёгким порывам ветра. Енбок дёрнул головой вверх машинально, чтобы посмотреть на чужое лицо, но увидел лишь совсем чуть-чуть. Альфа шёл по выложенной камнем тропе, и каблуки на его ботинках отстукивали только им понятный ритм. Омега, безусловно, знал, что такое хокку, но не был уверен в том, нравилось ли оно ему. В большинстве случаев он просто не понимал их смысла. А то, что он был, Енбок не сомневался. — Думаю, да, — все-таки ответил он, а сам подумал «зачем?». Может, он просто хотел больше понравится будущему императору. Своему будущему мужу. Неожиданно кронпринц остановился под ветвистым деревом, поднял голову вверх и шумно вдохнул ветер, который качал тонкие ветви. Енбок встал рядом, наблюдая и чего-то ожидая. — Избегающий любви Не дает согреться своему простуженному сердцу, — неожиданно сказал мужчина, и ветер вокруг завыл, словно бы вторил ему, — слышали такое? — альфа повернулся к омеге, смотря сверху вниз. Енбок хотел было ответить, что впервые слышит эти строки, как буянящий ветер задул с новой силой. И на этот раз он был достаточно прохладным для того, чтобы омега сжался. Кронпринц Минхо заметил это. — Давайте я провожу вас в ваши покои? На улице уже холодает.