Лучшее предложение

Войдя на кухню небольшого ресторана «У Ксавьера», Питер Леншерр, известный здесь как Питер Максимофф замер, глядя на представшую перед ним картину: шеф-повар и его непосредственный начальник, Чарльз Ксавьер с поистине остервенелым видом взбивал венчиком сливки и, судя по их состоянию, уже давно, раз они дошли до устойчивых пиков*. - Шеф, вы в порядке? – осторожно поинтересовался Питер, - вроде бы миксер еще не сломан, насколько я знаю. - И я знаю, но это меня успокаивает, - мрачно раздалось в ответ. Максимофф глубоко вдохнул. В пока еще не наполнившейся запахами готовящейся пищи кухне еще чувствовался легкий флер знакомого парфюма. Очень знакомого. - Я так понимаю, снова заглянул мой дорогой папенька? – сочувственно поинтересовался Питер, подходя ближе. Чарльз мрачно посмотрел на подчиненного: - Бинго, мелкий, три из трех! – ехидно объявил он, - Как же меня от него трясет-то, а! Ресторан ему мой понравился, видите ли, к сети своей он его, присоединит, как же… Да он скорее хуйца моего соснет, чем его получит! – проворчал Ксавьер, продолжая взбивать сливки. Услышав это, Питер не смог сдержать нервный смешок. Шеф поднял на него ставший еще мрачнее взгляд: - Я сказал что-то смешное, Питер? – опасно спокойно спросил он. - Нет, просто вы тоже…кхм…собрали свое бинго, - побледнев, поспешно ответил Максимофф, не чувствуя ни капли раскаяния о том, что сейчас буквально сдает отца, как стеклотару, - золотую мечту моего папеньки. Боюсь, что именно этого он и добивается, потому что нормально подкатывать он не умеет. Венчик упал в гору сливок, стукнувшись рукоятью о край миски. - Золотая мечта, значит? Может, ему еще и поебаться дать? «Блять, папа, ну кто так палится-то, а?» - Э-э, а это уже мечта из разряда бриллиантовых. Почти Фаберже. - Какой проникновенный пиздец, - протянул Чарльз, - передай ему, что единственное, что он от меня получит – это хрен. Целую банку. Даже васаби для этого не пожалею. Ну а пока – займись вот этим, - с этими словами Питеру буквально впихнули в руки миску с взбитыми сливками, - поскольку, думаю, фантазией ты не обделен, как и твой папаша, то к сегодняшнему открытию жду десерт из них. Любой, на твой выбор. А если он не понравится посетителям, - вкрадчиво понизив голос добавил Ксавьер, - отправишься туда, откуда начинал – в царство бискара. Задача ясна? Питер судорожно сглотнул, мысленно костеря отца за то, что тот опять довел шефа до белого каления. - Да, шеф. Разрешите приступать? - Валяй, жги, - небрежно пожал плечами Чарльз, - а я пока пойду, отдохну. И в себя приду. Фаберже, тоже мне… - фыркнув, шеф вышел из кухни. Максимофф посмотрел на полную миску сливок: - Охуеть, спасибо, папа. И что мне теперь с вами делать? Сливки безмолвствовали. После пережитого в руках шеф-повара им уже было глубоко наплевать на то, что с ними будет дальше. Вздохнув, Питер аккуратно поставил миску на стол, посмотрел на часы и поспешил к холодильнику.

***

- Как прошел день? – Эрик Леншерр, владелец сети ресторанов, отвлекся от готовки, обернувшись к вошедшему на кухню сыну, невольно отметив его бледный и откровенно замученный вид. - Вот ты издеваешься или да? – мрачно спросил Питер, с трудом сдерживая рвотный позыв, чувствуя, что на ближайшее время сладкое и все с взбитыми сливками для него заказаны. - А что случилось? – удивился Эрик, возвращаясь к готовке, но не удержался и смерил сына смеющимся взглядом. - Значит, издеваешься… - выдохнул Питер, устало садясь за стол, и, подхватив с него металлический поднос, выставил его перед собой, - вот, что случилось! Вернее, кто! Леншерр бросил короткий взгляд на свое отражение. Хмыкнул: - Тебе что-то не нравится на этой шикарной витрине? – выгнул бровь он, - хотя ты прав, надо будет побриться. - М-да, - протянул Питер, убирая поднос, - теперь я понимаю, почему шефа от тебя просто трясет. - А у тебя разве были сомнения, что твой отец – потрясающий мужчина? – Эрик уже откровенно веселился, кажется, начиная подозревать, что все-таки произошло сегодня на небольшой кухне одного уютного, давно не дающего ему покоя ресторана. - А еще ходячая трансформаторная будка, потому что меня от тебя порою просто коротит, - ехидно парировал Питер, - Какой, ты, однако, многогранный, ну да ладно, опустим момент с восхвалением тебя любимого, ответь только на один вопрос: вот нафига тебе понадобилось доводить мое начальство перед открытием до состояния устойчивых пиков? Эрик чуть не уронил ложку, которой помешивал соус. - Прости, до чего? – осторожно спросил он, обернувшись к сыну. - Устойчивых пиков! - Оу… Ты хочешь сказать, что после очередного нашего разговора его…м-м-м…пика стала устойчивой? Питер взвыл, уронив голову на столешницу, чувствуя, что эти двое однажды просто доведут его до ручки. О, господи, ну почему Ванда так некстати уехала в Европу в рамках обмена опытом? Надо будет позвонить ей на традиционную «минутку нытья». Ему срочно нужна была хотя бы минимальная моральная поддержка! - Папа, я, конечно, все понимаю, но ты можешь хотя бы на пару минут отложить свои фантазии о моем начальнике? - А что я такого сказал? Ты первый завел разговор об…устойчивых пиках. - Все ясно, - Питер поднялся из-за стола и направился к холодильнику, - придется объяснять на пальцах, - пробормотал он, открывая дверцу, - так, где они были? Ага! – при виде бутылки домашних сливок к горлу снова подкатил комок. Сглотнув, Питер закрыл холодильник, взял миску и направился к миксеру. - А теперь, папенька, таки взгляните сюда! – объявил он, включая миксер и начиная взбивать сливки. Все еще не понимая, что нашло на сына, Эрик подошел ближе, глядя на то, как тот ловко и профессионально взбивал их до… И тут до Эрика начало доходить, что разговор зашел не туда именно с его подачи, а не с подачи Питера. - Вот, - закончив работу, объявил Питер, - скажи, до какого состояния я взбил сливки? - Устойчивые пики, как я тебя и учил, - глухо бросил Леншерр. - Бинго, папенька, таки вы далеко не такой идиот, каким прикидываетесь! – всплеснул руками тот, - а теперь представь себе, до какой ручки ты довел Ксавьера, что он взбил сливки до этого состояния всего лишь венчиком? Голыми, мать их, руками?! - Оу…. - Вот тебе и «оу»! А еще шеф просил передать, что единственное, что ты от него получишь – это банка хрена, и скорее, цитата, «хуйца его соснешь, чем получишь ресторан». - Что, вот так вот прямо и сказал? - Да, а потом всучил мне миску этих чертовых сливок и сказал, что ждет десерт из них к открытию, поставив условие, что если я облажаюсь и клиентам он не понравится, то я снова взойду на трон бискарного царства. - Что, прости? - Отправлюсь снова мыть посуду. - Ну, надеюсь, ты не ударил в грязь лицом? - Разумеется, нет, но теперь я еще долго не буду есть ничего из сливочного и сладкого, - уже спокойнее заметил Питер, - из этих завтра, может, мороженое сделаю, - добавил он, убирая все со стола. - Тогда хорошо, что я передумал делать сегодня сливочный соус, - заметил Эрик. - От души спасибо, папа, - кивнул Питер, - господи, когда ты уже научишься нормально подкатывать? Вот тебе так вот уже нужен этот ресторан или это всего лишь повод почаще встречаться с его владельцем и шеф-поваром в одном лице? Эрик промолчал. Он сам не знал, что на него находило, но каждый раз, когда он встречал насмешливый взгляд ярко-синих глаз и видел ехидную улыбку мягко очерченных губ его прямо до зуда в кончиках пальцев подмывало устроить какую-нибудь пакость или выдать очередную язвительную колкость. - О, нет, походу, я угадал… Вот только теперь я невольно задаюсь вопросом, как при твоих…кхм…широких предпочтениях получились мы с Вандой? - А тебе что, подарить учебник по сексологии вместе с пособием по акушерству и гинекологии? – Леншерр вернулся к готовке. - Нет, спасибо. - Вот и славно. Есть вещи, которые детям о родителях знать не следует. Но если на то пошло, то тебя это как-то смущает? - Если только перспективой того, во что превратится моя работа, если вы продолжите в том же духе, - пожал плечами Питер, - в остальном же если ты счастлив, то остальное меня не касается. - Спасибо. И что ты имеешь предложить? - Для начала – оставь его в покое. Дай ему остыть после того, как вовсю жег и пепелил, - подумав, предложил Питер, - а потом извинись. Ну, не знаю – на собственноручно приготовленный ужин пригласи или подари ему что-нибудь в качестве извинения. И уже после этого подумай о том, как все-таки нормально пригласить его на свидание. Если, конечно, его взгляды столь же широки. - А может ты… - Нет, папа, я не буду его об этом спрашивать. И его сестру, и подопечную тоже – мне нравится там работать. - Я рад, - Эрик поставил перед сыном тарелку с ужином, - и, быть может, мне действительно стоит подумать о смене тактики. - Это было бы просто замечательно, - с чувством заметил Питер, - м-м-м, вкусно! Может, все-таки вернешься к работе в поле, сиречь, на кухне? - Может, и вернусь, - мужчина взял тарелку со своей порцией и сел за стол, следуя примеру сына, - как вообще прошел день? Ну, исключая сливочную историю? Питер улыбнулся и начал рассказ о прошедшем дне. Как из-за очередной шуточки Алекса Шон чуть не запорол припущенного окуня и в итоге оба получили разнос от Хэнка. Как Роуг поругалась с шефом из-за мятного соуса к баранине, и как их разнимал Логан. О реакции Рэйвен на придуманный им десерт. На кухне каждый день что-то происходило, и все же, невзирая ни на что, он любил работу там. Кухня завораживала и восхищала его, и он был рад, что был частью этого удивительного мира. С самого детства, когда отец – тогда еще просто шеф-повар в ресторане Себастьяна Шоу, взял их с Вандой с собой на работу, когда их не с кем оказалось оставить. Вопреки добродушным шуткам поваров «о маленькой хозяйке на большой кухне», Ванде больше понравилось в зале под крылом у администратора Эммы Фрост. Питер помнил, удивление всех тому, как, если им верить, «ледяная стерва Фрост» таяла от любознательной малышки с пытливым взглядом ярко-голубых глаз, расспрашивающей, как все устроено и почему. А вот самому Питеру больше понравилось на кухне. Он с искренним интересом наблюдал, как отец ловко управляет таким большим количеством людей, при этом успевая готовить сам. Когда же его деятельной уже тогда натуре надоело сидеть без дела, мелкая и держащая его подальше от опасных секторов кухни работа нашлась и для него. Принести, подать, передать, найти в кладовке – вскоре на кухне привыкли к маленькому и шустрому урагану его имени. Даже неожиданно заглянувший на кухню и заставший там Питера, старательно сушащего полотенцами зелень, Шоу не разразился тирадой на тему «детям не место на кухне» в ответ на слова Эрика о том, что ему не с кем оставить сына и дочь. Лишь вздохнул и сказал что-то типа «с малых лет смену себе готовишь, Леншерр? Похвально, но аккуратнее, чтобы нас, упаси Бог, не привлекли за эксплуатацию детского труда». В плане «смены» Себастьян Шоу как в воду глядел, потому что так почти и получилось. Вскоре Эрик открыл свой первый ресторан, Питер пошел учиться по кулинарной стезе, а Ванда – в сферу администрирования. Шло время. Один ресторан стал сетью, Питер нарабатывал опыт в одном из них, Ванда совершенствовалась в управлении гостиницами и ресторанами, а потом… Потом Питер почувствовал, что работая под надзором отца особо не разгонится. Все будут думать, что он уже априори имеет преимущество и кучу плюшек с поблажками, а ему это все на хрен не надо было. Когда он объявил о том, что хочет попробовать начать работать с нуля в другом месте, грянул скандал. Отец пытался остановить его, говоря, что сам прошел этот путь и не хотел бы, чтобы его повторил Питер, и он не для того горбатился на свой собственный ресторан, чтобы сын работал на потенциальных конкурентов. На что Питер гордо заявил, что, конечно, благодарен, но так он нужного опыта фиг наберется, после чего собрал вещи и вообще свалил из дома. На примете уже была подходящая вакансия в ресторане, о котором он слышал весьма красноречивые, полные похвал и восхищения, отзывы. Так, заполнив анкету под материнской фамилией, Питер попал в ресторан Чарльза Ксавьера в качестве мойщика посуды, действительно, начиная с нуля, как он и хотел. И все было неплохо, пока с месяц назад в этот ресторан не заглянул его отец… - Так, говоришь, оставить его в покое? – заметил Эрик, когда, покончив с ужином, они убирались на кухне. - Да, папа, это было бы неплохо, - заметил Питер, - думаю, ты уже понял, что всем этим ты уже ничего не добьешься, потому что такое только в школе и может проканать, да и то не факт. Ну, блин, не мне учить тебя ухаживать. Это вообще-то мне в пору у тебя советы просить, а не наоборот. Хотя я уже привык, что у нас все не как у людей. - Скорее у людей, не как у нас, - фыркнул Эрик, тут же подобравшись, - А тебе уже нужны мои советы? - Нет, - как-то подозрительно быстро ответил Питер, - пока нет. Леншерр лишь недоверчиво хмыкнул, но настаивать и начинать расспросы не стал: - Ладно, тогда учтем твой, - заметил он, сам закрывая явно скользкую для сына тему, - Иди, посудой я уже сам займусь. - Что, нужно подумать? – понимающе хмыкнул Питер, - хорошо. Я – в душ и, пожалуй, спать. Вымотался я сегодня что-то. - Тогда спокойной ночи, Питер. - И тебе, пап. Глядя вслед сыну, Эрик лишь улыбнулся. Пусть он и не говорил ему, но в глубине души он гордился его стремлением узнать всю кухню с нуля и самостоятельно проходить все ее ступени, а не устроиться на теплом местечке в семейном ресторане. Это же было и в Ванде, сейчас путешествующей по Европе в рамках обмена опытом. И Леншерр знал, что Эмма Фрост с нетерпением ждет свою юную протеже, дабы передать ей свой пост в ресторане Шоу. Если Ванда выдержит работу под началом этого мудака и самодура, то ей больше ничего не будет страшно. А в том, что она выдержит, Эрик не сомневался. Мытье посуды действительно успокаивало и приводило мысли в порядок. Моя тарелку за тарелкой, нож за ножом и так далее, Эрик невольно думал о том, как так получилось, что он по уши влюбился в одного невыносимого и упрямого шеф-повара и что теперь делать, когда он действительно наломал дров? Впрочем, ответ на первую часть вопроса он знал. Над вторым же предстояло подумать.