Последняя война

Никогда не задумывались, что может находиться в водах, омывающих Бледный город? Конечно, первое, что приходит на ум это Чрево но сейчас речь будет идти не о нём. Где-то в уголках таинственного моря стоял величавый дом, явно семья не из бедных, да и скорее всего, как и Чрево, этот дом изолирован от внешних сигналов волн Телебашни. Над морем, на нереально маленькой ножке земли и камней, что доставала до самого дна морского, находился островок. Там и стояло это поместье. Сравнимо с фонарём или антеной, на которой белые аисты возвели своё гнездо. Именно, Гнездо. И конечно, в каждом гнезде обитают птенчики с их родителями. Только вот, отца птенчик никогда не видел и по словам матери никогда не увидит. Притворщица сидела на аккуратном, миленьком стульчике округлой формы, которое было украшено красивым, пудрово-розовым бантом в цвет всего стула. Такие сидения были расставлены по всей просторной комнате и приставлены к круглым столам, устланых в белую скатерть. За столами сидели куклы. У всех этих бедолаг когда-то отняли жизнь, безжалостный Умелец любил позабавиться с телами беззащитных детишек. Вбивал в их запястья гвозди шумным молотком, прибивая тем самым детей к деревянному, рабочему столу. Иногда ломал кости в ногах, улыбаясь, наблюдая за страданиями жертвы. Сколько стоит исскуство, человек спрашивал? Очевидно, дороже чем одна жизнь. Доставая иглу, мужчина прокалывал глазные яблоки, выдавливая пальцами всю жидкость из них, прежде вглядываясь в глаза наполненные звериным ужасом. Стягивал с детей то, что сложно было назвать одеждой, скорее просто равное тряпьё, затем строительным маркером чертя полосочки, на месте которых он будет резать. Словно студенты медицинского режут лягушку. Проделав данную процедуру он обмазывал скальпель спиртом и йодом. Затем начинал резать живое, брыкающиеся тельце, отчайно крича о помощи. Ну как же исскуснику можно работать в такой шумной обстановке?! Не обходилось без отрезания языка, хотя иногда мастера интересовали зубки своих будущих чучел. Беря плоскогубцы он быстренько выдёргивал зубы, часто с кусками мяса от десны. Ох, но и тут незадача! Много крови, которую приходилось отдирать и выстирывать. Да и одежду для будущих кукол также надо стирать... Наконец, крики стихли, ребёнок ещё жив, что неудивительно с таким-то филигранным профессионалом. Ребёнок уже не боролся, не брыкался и не пытался вырваться. Сломали. В прямом и переносном смысле. Он сдался. Наконец, Умелец крепко держал скальпель. Первая красная линия. По каждой чёрточке он издевательски медленно резал тело бедного дитя. Как же ему нравилась эта часть работы. Вспарывать животики, вытаскивать оттуда все поломанные кости и внутренности. Словно ленты из шляпы клоуна он вытягивал кишечник, большой и маленький. Почки, желудок, который успела поесть желудочная кислота от голода. Затем свежайшую, сырую печень. Сжимал органы в руках, баловался с ними, как с игрушками, забавлялся и смеялся делая это. Так любить свою работу, определенно хорошая жизненная черта. После того, как он снимал кожу со скелета и мышц, мужчина отправлял её высушиватся. В итоге всей работы в итоге он делал самых реалистичных куколок, а главное, качественно и из натуральных материалов. Притворщица была довольна. Сейчас она пила чай, уже позднее шести, но юная леди соблюдала этикет. Мизинец в сторону, блюдечко, культурное сёрбанье. Она ждала свою маму с работы, хозяйку этого дома. Но сегодня вечером она пришла не одна... Притворщица, медленно спустилась в зал. В соседней комнате эхом доносился разговор и смех. Мамин голос и... Мужской голос.. — Неужели мама опять привела сюда этого мужчину..? — вслух сказала девочка печально выдохнув. Затем она невольно прислушалась к разговору внизу, щурясь, пытаясь как можно больше навострить слух. Слышался смех. — Ох, ну что Вы, дорогуша. Вы можете иногда вести своих учеников ко мне на медосмотр. — Как же, Вы же по горло занятой человек. А эти болваны бьют свои головы и попадают в неприятности каждый день. — И всё же, если что вы знаете к кому обратиться, главное, если дело касается учеников, то предупреждайте заранее. А так, приходите когда Вам угодно, дорогуша, Вас я всегда буду рад видеть у себя в больнице. — Благодарю Вас — женщина широко улыбнулась. Затем наступила небольшая пауза. — Знаете, дорогуша, я заметил, что Вы в последнее время всё меньше стали появляться в городе и чаще звать меня именно к себе домой, хоть и раньше мы встречались в школе, или где-нибудь ещё в городе. Мне, конечно, безумно приятно такое внимание но я бы хотел узнать, с чего это всё началось так внезапно? — задавал вопрос мужчина, потирая второй подбородок грубыми, трудолюбивыми пальцами. — Понимаете, дорогой, Бледный город стал давить на меня с огромной силой. Он уже не ощущается как прежде, в нём невыносимо находится долго... Что-то изменилось, явно, город и так был словно мёртвым но... Сейчас будь-то бы весь мир рушится под ногами... Мне кажется, если так продолжаться для каждого из нас наступит тьма и нас всех погладит мрак...— Говорила женщина, местами останавливаясь, подбирая самые подходящие слова. Доктор задумчиво поиграл пальцами и выдал: — Ну, во-первых наш мир и так уже прогнил до корней. Но как мы можем видеть, дно ещё не пробито но на пути к этому. Во-вторых, очевидно, что источник всех изменений и проблем исходит от Телебашни. Так было всегда. — Доктор вздохнул, потирая платком лоб, на котором выступали капли пота. — Сигнал виноват в этом. — Верно но нельзя забывать про его владельца. Вещатель, он точно замешан в этом. — Я не могу согласиться с Вами здесь, дорогуша. — Что? Почему? Разве не он управляет сигналом? — женщина удивлённо выпучила глаза. — Я понимаю Ваше удивление, конечно, он замешан в этом но мне кажется он что-то умалчивает... Я и сам думал, что такого просто не может быть но... За долгое время пока я работал со своими пациентами ко мне частенько заходил сам мэр. У него были жалобы на многочисленные кошмары, видения, безумную параною, ощущение, что за ним всегда кто-то наблюдает. Также, с физической точки зрения у него тоже не всё гладко. Наш Вещатель ох как сдулся, и морально, и физически. И всё же, он ведёт себя очень странно. Однажды я смог поймать его на слове. Он говорил о своих ощущениях и, мне кажется, они не взялись на пустом месте. — рассказывал врач. — Получается.. На его место мог встать тот, кто намного сильнее чем он... — Или же, тот, который стал сильнее чем он... — Доктор опустил свой взгляд, щуря глаза. Притворщица слышала каждое слово. Она ощутила странное чувство во время этого разговора. Неясное волнение, низ живота неприятно скрутило, а у самой девочки было до боли плохое предчувствие.. Но она решила не передавать этому большое значение, особенно сейчас. Притворщица полностью спустилась вниз и вышла к хозяйке и гостю. Женщина перевела свой учительский взгляд на дочь. — Добрый вечер, мама. Здравствуйте... Сэр. — поздоровалась девочка, а ведь она даже не знала, как зовут их частого гостя. Или же знала но просто не хотела запоминать. — Ты опять пользовалась моей косметикой? — по учительски строго спросила та, надавливая взглядом на Притворщицу. Она лишь виновато опустила глаза и поёрзала туфелькой по ковру круговыми движениями. Учительница сердито вздохнула, потирая пальцами переносицу, неприятно жмурясь. Мужчина в это время широко улыбнулся, продемонстрировав самые здоровые зубы в этом мире. — Ох, ну что же Вы, не хмурьтесь, моя дорогая! У Вас прелестная дочь, девочка, я думаю, хочет научиться красится, всего лишь. Но я всё таки тоже не очень этим доволен. Нет, я не имею ничего против косметики, но вы ещё слишком малы для этого, юная леди, поэтому косметика может навредить коже вашего нежного личика. Поэтому, лучше не наносить кучу маминой косметики, а лучше, вообще не красится в этом возрасте. Лучше пользуйся кремами, деточка, они то уж точно не сделают хуже. — говорил Доктор. Что ж, полностью в своей профессии, Притворщица лишь натянула улыбку. — Благодарю за совет, сэр... — неуверенно ответила та, она вправду не помнит его имени... Мать перевела взгляд с мужчины на дочь. — Слышала мистера Винсента? — точно, Винсент, вот вспомнилось — Немедленно иди и смывай со своего лица этот позор! — Я не- — Сейчас же. Бегом. В ванную. — перебив и устремив свой строгий взгляд приказала мать. Девочка поджала губы и с опечаленым видом непонятый ребёнок направился в сторону уборной, краем уха слыша как мама кричит в никуда: — Ох, уже без пятнадцати девять, как можно так опоздать с ужином?! — воскликнула та, видимо обратив внимание на часовые стрелки. — Где же наш Дворецкий? Он должен быть здесь! Да если он попадётся мне на глаза- — Ну-ну, не горячитесь, дорогуша. Порой мне кажется, что в школе с вашими воспитанниками вы ведёте себя спокойнее чем в домашнем очаге. Хотя по сути у других учителей наоборот. В любом случае, раз у вас нет в доме других слуг и раз главный помощник не пришёл, значит нужно прийти к нему самим. — предложил Доктор.— Вы знаете, где он может находиться на данный момент? — Помню, он всегда помогает Умельцу в его работе, а мастер как раз работает под вечер... — Отлично, значит идём туда. Вдруг заработались, поверьте, дорогая, у меня тоже такое бывает. Да и вас нельзя оторвать от проверки контрольных по алгебре. — Доктор улыбнулся, вставая со стула. — Ведите, дорогуша, ведите — обращаясь к Учительнице, мужчина культурно отодвинул и её стал из-за стола и галантно подал руку. Так они и направились к рабочим Гнезда. Притворщица скрылась из виду. * * * Умелец. Сколько себя помнит, он всегда трудился до седьмого пота. Всегда выполнял работу с совестью и неизмеримой скурпулёзностью. Создавал лучших кукол для своей маленькой Госпожи. Такая работа требует тишины, покоя и... одиночества. Многие любят одиночество, просто мечтают о том, чтобы остальные по-скорее ушли и скрылись, потерявшись в толпе всегда куда-то спешащих прихожих. Но он не из таких людей. Он другой. Он не может существовать один, ему нужен кто-то рядом, хотя бы один близкий и любимый человек. Ах, сколько же холодных зим и цветущих вёсен он ждал избавления от мук сердечных в одиночестве, сколько осенних листьев опало, сколько летних дождей прошло. А спасенья всё нет и нет. По крайней мере, ему всегда так казалось. Его мечта исполнилась. Он нужен кому-то, он нужен ему. Ох уж этот Дворецкий. Любимец хозяйки, лучший работник, честный и чинный как никто в Гнезде. Он помогал Умельцу в его работе. Стирал одёжки и тряпки детей, безследно пропавших этим полуднем, высушивал их, надевал на готовых куколок и отдавал Притворщице. Хозяйка безума от кукол, она позовёт на своё чаепитие каждую по-настоящему достойную её куклу. Умелец с Дворецким по началу не ладили от слова совсем. Обоим было довольно непривычно работать с кем-либо на пару, а тем более теперь постоянно. Но этот минус для них со временем превратился в жирный плюс. Как выяснилось у них много общего и со временем их уже мужская дружба стала нечто большим. Они нашла друг-друга. Они больше не одиноки. Они могут любить друг-друга когда пожелают и никто не смеет им помешать. Как и сегодня... Умелец снова поймал ребёнка, что отчайно пытался вырваться из его цепких, паучьих пальцев. Этому маленькому также не повезет, как и всем детям до него. Мастер уже взял скальпель, готовясь сделать штрихи по намеченным чёрточкам. И вот, в животе сияет кровавая трещина, и в палитре теперь достаточно красного, сколько стоит исскуство кто-то спрашивал. Очевидно дороже чем одна жизнь. Профессионал своего дела продолжал испускать алую жидкость, отделяя кожу от плоти. Сквозь оглушающею пелену мольбных криков вдруг слышался скрип двери. В комнату входит сам Дворецкий. Мужчина красивый такой, ухоженный, чистый. Видно, следит за собой от и до. Аж глаз радуется. Умелец приостанавливает свой процесс "оака" и по особому встречает гостя глазами. Он не видит его лица но отчётливо видит две щеки и хитрую улыбку, что расплылась на лице сотрудника. Умелец вернулся к работе. Вновь леденящий судорожный вскрик эхом отозвался по комнате и открытой двери в коридор. Дворецкий немедленно её закрыл, нельзя поднимать лишний шум, да и никто не должен забывать о манерах, он ведь рос не в пещере, как говорят. Умелец уже во всю охвачен работой. Крики всё громче, они превращались в терады, сменяясь минорными нотами, в то время как сам мастер анимато продолжал работу. Внезапно крики стихли. Рваного дыхания не слышно, да и сердце больше не выстукивает сумасшедшие удары. Вот и тишина. Неожиданно рука Дворецкого оказывается на руке Умельца, который схватил скальпель крепче и собирался довести дело до ума но тонкие пальцы переплелись с пальцами мужчины. Умелец хорошо почувствовал это прикосновение грубой, мужской кожи к шелушастому тылу ладони. Вдруг ощутил знакомый запах в воздухе. Наслаждался вдыхая его, будто бы дышит им в последний раз. Запах свежести намешался в пыли и запахе старых книг, и газет. Прекрасное сочетание. Умелец взглянул украткой, Дворецкий также поднял глаза и мастер не смог оторвать свои. Его светло-серые глаза так и хлопали ресницами, так и отражали Умельца словно зеркало. Настала пауза, всё вокруг стихло, наблюдая за этим моментом. Дурманящий аромат и будоражащая тишина. Даже старый, громкий маятик накрыл этот туман. Больше ничего не важно, больше ничто не имеет смысла. Тот самый момент, когда время остановилось, снисходительно давая возможность насладиться друг-другом, открыться и выразится в своих нежных чувствах. Им никто не посмеет помешать. Дворецкий телекинезом стягивает маску и очки с лица умельца. Ему не нужно скрывать своё прекрасное старческое личико. Целует, смачно и страстно. Умелец лишь отвечает, у него-то свободны шаловливые ручки, в отличие от Дворецкого. И его рабочие, грубые пальцы закрадываются под смокинг, расстёгивает, оставляя Дворецкого в рубашке. Нежно проводит тыльной стороной по щеке, опускаясь на шею. Дворецкий морщится, непроизвольно вытягивая шею. Сипло дышит, когда чужой язык скользит по его шее, направляясь к ключицам. Никуда не деться от него, от нежности, заполняющей грудь и горло, выступающей сквозь кожу, терзающей руки желанием прикасаться и гладить. Затем мужчина берётся и за рубашку, долой её, прочь! Одежда будет мешать веселью. Он стягивает с него эту рубаху, оставляя Дворецкого обезоруженным. Умелец не в силах отвести глаз от любимого, изучает его тело, каждый его волосок на груди и ниже пупка, каждую складочку, каждый изгиб. Но ему хотелось большего. Он бы хотел узнать Дворецкого ещё глубже, исследовать с головы до пят. В глазах мерцает страсть, мерцает любовь и желание. Жажда становится невыносимой мукой, тело мастера охватывает жар, дышать становится сложнее, а сердце будто сейчас выпрыгнет их груди. Умелец набрасывается на Дворецкого, как хищник на свою добычу. Хаос и нежность, вот что происходило меж ними. Облизать, коснуться, полапать и целовать. Их языки переплетались, оставляя на друг-друге мокрые круговые дорожки слюны с языка. Ах, как прекрасно! Столько любви, столько страсти! Он приблежается, стягивает брюки... Стук. Три удара по двери. И в комнату входят два незваных гостя. Учительница стала истуканом. На её лице застыла томная улыбка до век. Это напару со стеклянным взглядом ужасно пугало. Доктор же потёр переносицу, громко хмыкнув и вновь вспотел. — Похоже, мы не вовремя.. — бросил врач то ли своей подркжке, то ли любовникам, то ли самому себе, вновь доставая из кармана платок, дабы вытереть пот. Учительница по-прежнему сверлит взглядом. Затем ели заметно двигает губами, начиная что-то бормотать. Наконец, звуки превратились в слова: — Немедленно одевайтесь... Парочка грязных тварей! Да вы в своём уме, вы понимаете, что вы сейчас творите?! Да я вас выставлю на улицу! — кричала хозяйка. Доктор всячески старался успокоить женщину но та никак не слушалась. И всё же, прозвучали финальные слова: — Дворецкий, немедленно одевайся и подай нам ужин! И не думай со мной даже разговаривать, даже в глаза не смотри, мне противно тебя видеть! — и женщина хлопнула дверью, оставляя трёх шокированых мужчин. — Дорогуши, вы не переживайте. То чем вы занимаетесь абсолютно нормально, лишь ваша хозяйка этого не понимает. Старайтесь делать это вне рабочем времени, не допускайте таких же ошибок как и сегодня. — Советовал врач, удаляясь из комнаты. Умелец и Дворецкий переглянулись. Оба были красными, словно малины объелись. Что ж, поймали на отлынивании от работы. Время исправлять ошибку. Нужно скорее пойти к кухарю и забрать еду, подать пока не остыла. Холодных закусок сегодня точно не будет.