Писатели и редакторы.

— Стоп, что? — редактор нарушил тишину и почувствовал вину за это, как будто он кого-то потревожил. В комнате царила кромешная тьма, Чонгук оглядел кухню с подоконника, чтобы убедиться, что никого не потревожил, и вернулся к чтению главы. Оказалось, он слегка забежал вперёд и пропустил пару глав, и я, как добросовестный автор, должна вас с ним ознакомить... ... Палящее испанское солнце заходило за горизонт, несмотря на это было все еще жарко. Марибель сидела на стуле с мягким сидением, который стоял на маленьком балконе, и докуривала сигарету, тоскливо глядя на людей, которые веселились под ритмичную испанскую музыку и пили сладкие коктейли, добавляя веселья в кровь. Теплый ветер ласкал оголенные бедра Мари, тем самым утешая ее после ссоры с отцом. Аполинар, отец Марибель, владел мясной лавкой над своей квартирой. Человеком он был суровым и хмурым, редко улыбался и постоянно говорил о чем-то серьезном, поэтому серьезность и жесткая дисциплина всегда были его главными методами воспитания маленькой Марибель. Ссоры начались, когда маленькая дочь начала вырастать. Мать девушки оставила отца, потому что не смогла терпеть такого черствого и бесчувственного человека, тогда как она, как женщина, хотела искренности и теплой, нежной любви. Франциска была вынуждена оставить дочь с мужем, потому что она не смогла бы содержать ее на те гроши, которые она получала с сделанных ею бюстов. Теперь отец постоянно говорил Мари о том, как важно найти нормальную, тяжелую работу. Воспитывал Аполинар свою дочь не тк, как всех девушек. Он всегда говорил: "Марибель, не будь дурой...", когда дочь говорила о чем-то интересующем ее, глупом по его мнению. Несмотря на черствость и грубость отца в выражениях она все равно пыталась быть хорошей дочерью и никогда не разочаровывала его. Но однажды она встретила Валерио на том самом пляже и бесповоротно влюбилась, и чтобы не разочаровывать отца выставляла возлюбленного в лучшем свете и не заметила как наврала о нем кругом оставив только имя. И когда она не могла повлиять на Вала она очень расстраивалась что нужно снова врать отцу которого она,хоть и боялась, все-таки любила. Девушка так часто просила Вала оставить это дурацкое занятие и найти достойную работу что уже отчаялась и готова была плакать от безысходности, когда ее отец в очередной раз устроил скандал, позвав ее на кухню. Мари знала, что начинает он спокойным, устрашающим голосом. Спокойствие отца до дрожи в ногах пугало Мари, было неясно, чего от него ожидать, поэтому когда он позвал девушку, чтобы поговорить, она напряглась, но подсознательно знала, что говорить он будет о Валерио.       Аполинар сложил руки в замок и возвышался огромной скалой на стуле в центре стола освещенный лампой, когда Мари уверенной походкой вошла в комнату, стальным взглядом глядя в упор на отца. В этой игре нельзя было отводить взгляд, важно было смотреть уверенно и бесстрашно — Сядь,— грозно проговорил он, глядя на дочь из-под черных густых бровей. Мари шумно отодвинула стул и уселась отзеркалив позу отца. Она поддалась вперед чтобы получше рассмотреть серьезное лицо отца. Мурашки пробежали по спине: губы Аполинара были сомкнуты в едва заметную линию брови были сомкнуты на переносице образовывая страшные впадины на лбу — Слушаю,— только бросила она, отсранившись от отца и закину ногу на ногу под столом. — Не забывай с кем разговариваешь, Марибель,— если он называл ее полным именем, то еле сдерживал гнев. Однако девушку это больше не пугало. — Насчет твоего парнишки, —вздохнул Аполинар, отодвинув стул, он встал, обошел стол и остался позади дочери, положив руки на спинку стула, — Я говорил тебе бросить его, — он прикоснулся к ее темной голове, поглаживая. Мари продолжала сидеть молча, сжав челюсть. — Ты меня не послушала. Как думаешь, что бы мне с ним сделать? — Не смей его трогать, — подорвавшись с стула заявила девушка, обернувшись на отца. Не успела она разглядеть его лицо, как полетела обратно на стул от тяжелой рабочей руки... — Жестко... — проговорил парень, увлеченно читая главу, — А я был уверен, что она тупая сука, а все не так просто... — в пустоту, продолжая читать. ... — Ты забываешься, Марибель, — понизив голос проговорил отец. Теперь она испугалась его. Голова начала гудеть и трястись, так что она не понимала, где находится, а щека жутко горела и пекла, словно ее ударили раскаленным тяжелым предметом. Волосы прилипли к мокрому лбу. Отец все еще стоял и смотрел на нее, так что Мари боялась шевельнуться. — Не зли папу, милая,— проговорил Аполинар, зажав в кулак черные волосы и потянув на себя, повернул дочь лицом к себе. На губе в углу образовалась ранка, которую отец потрогал большим пальцем с перстнем, заставив дочь поморщиться от жжения в ране, а затем погладил по лицу. Мари снова сжала челюсть и продолжала смотреть на него уверенно и бесстрашно. — Ты раньше была папиной умницей, что с тобой стало? — грустно спросил отец удерживая за волосы. — Повзрослела, пап, — не смогла удержаться от язвительного ответа...       Бессонная ночь нашего редактора закончилась, он читал главы не отрываясь, и начал сочувствовать героям, которые прежде казались ему отрицательными. Ушел он спать ближе к рассвету, когда птицы на крыше запели пробуждающую песню, а машины начали ездить по трассе. Затянув капюшон синей толстовки и сложив руки на груди, он начал засыпать, наслаждаясь звуками просыпающегося города за окнами балкона. Проспав около семи часов, Чонгук разлепил глаза и стал сдувать с глаз серую челку, которая за этот месяц отросла на сантиметр. Он уселся, и, когда глаза привыкли к свету в комнате, потянулся за телефоном и его кости хрустнули от долгого лежания. — Ух, надо бы размяться,— протянул он, щурясь от яркого света экрана,- восемь часов пятьдесят девять минут.. О, я почти соблюдаю режим,— похохотав и оставив телефон на месте, Чонгук легким движением тела упал на пол, опираясь на руки, и принялся отжиматься, чтобы проснуться и размяться. Его серые волосы спадали вниз, касаясь пыльного пола, он учащенно дышал, чувствуя жжение в мышцах, но не перестал. Ноги скользят, но Чон продолжает отжиматься и считать: — 44... 45..— остановившись, он поднялся с пола, отряхивая ладони от пыли, — надо бы прибраться, однако не стал этого делать моментально забыв, когда дверной звонок начал трезвонить. Чон непонимающе посмотрел на дверь, но открыл ее, слегка опешив. На пороге стояла Джисан. Темные волосы были взлохмачены ветром, лямка летнего цветастого платья спала сплеча, она как будто бежала, летела через пролеты, к нему. Сердце редактора больно забилось. Она не связывалась с ним в течение недели, а сейчас явилась потрепанная то ли собаками, то ли чьими-то руками. Не сказав слов приветствия, она втолкала его вглубь квартиры и принялась страстно целовать. Джисан отвратительно учащенно дышала, в перерывах между страстными лобзаниями, руками стягивая с Чона шорты и боксеры. Когда пара ввалилась в комнату, Чонгук под прессом женского тела рухнул на кровать. Он был в шоке и не знал, что ему делать. Как быть.

***

— Девушка его мне всё-таки не понравилась, — сплюнув в раковину пасту, сказала Айрин, обращаясь к Сыльги. — Она как-то очень грубо с нами обошлась, вела себя так, будто мы ее настоящие соперницы, — ответила из-за голубой ширмы девушка, перекрикивая воду. — Еще и смотрела на меня как на врага. Да, я получила первое место, но почему нужно винить меня в том, что ты проиграла? — непонимающе рассуждала Айрин, крутя зубной щеткой в воздухе. — Не заморачивайся Джи, ты ни в чем не виновата и ты это знаешь, —поддерживала Сыльги девушку, потому что знала, что она не любит, когда ее незаслуженно обвиняют в том, чего она не делала. — Да, но просто это так по-детски. Не понимаю, как Чонгук вообще с ней встречается. Ты говорила, что он умный и смешной парень, а встречается с инфантильной дурочкой, — продолжала недоумевать девушка, сильнее раздражаясь из-за этой несправедливости. Смыв пену в сифон и промыв горло, она открыла шторку и на секунду засмотрелась на Сыльги. Девушка стояла к ней спиной, пока вода стекала по ее спине на круглые ягодицы. Отросшие волосы прилипали к шее, и она их отлепляла от нее. Оторвавшись от созерцания, Айрин, перекрикивая шум, сказала: — Слушай, мои знакомые устраивают сегодня гонки по ночному городу, сходим? — в этот момент она обернулась, подойдя к любимой чуть ближе и уложив ладони на ее плечи — Почему бы и нет, — как-то игриво произнесла девушка, хитро улыбаясь. — Можем позвать Чонгука с Джисан, вдруг она не такая плохая как мне показалось? — продолжая рассматривать тело на против. — Ты даже откровенным сукам даёшь шанс, — усмехаясь, притянув девушку ближе, так что колени Айрин вжались в холодные края ванной. — Да, это мой единственный минус, — немного подумав. — Я не сказала, что это твой минус, милая — сказала Сыльги, вовлекая девушку в поцелуй. Она уже целовала мокро и страстно, то ли от стекающей по ней воде, то ли от горячего душа. Сладкий вкус ее губ смешивался с теплой водой. Айрин ближе притягивала девушку за талию, так что вода бежала по ногам и рукам прямо на пол, но это их не сильно интересовало. Мокрой ладонью Сыльги обхватила Айрин за затылок, притягивая к себе с новой силой. — Тебя нужно остудить, —прошептала Айрин, отстранившись от девушки.

***

Спустя час грязных и мокрых утех, они успокоились. Спустив ноги на пол и натянув шорты, Чонгук направился в сторону кухни, завязывая волосы в хвост. В этот момент он чувствовал взгляд Джисан на себе. Набрав воды и поставив чайник, он начал думать о том, почему ее так долго не было видно, злится ли она на него до сих пор после Зеленой книги, откуда она вообще и почему не сказала ничего как только переступила порог. Обхватив голову руками, Чон устало вздохнул и прикрыл глаза. — Господин редактор, помоги пожалуйста, — услышал он сладостный зов из комнаты, когда чайник вскипел. Начал вскипать от непонимания и странных чувств и он. — Чонгук, — злостно отчеканил он, встав в проеме двери. Сейчас он был полон злости и был похож на опасного зверя, который мог сломать кости жертвы пополам. Девушка в коралловом белье лежала перед ноутбуком, печатая что-то, когда Чон появился в проеме. Джисан обернулась и непонимающе глянула на него. Она тоже начинала злиться от неповиновения ее словам. — Что? — состроив глупую гримасу. — Не делай вид, будто не расслышала, — продолжал Чон, подойдя ближе к кровати,— назови меня по имени,— сжав кулаки и напрягшись. Его сердце бешено колотилось и болело, создавая ощущение, что он делает что-то неправильное. — Я называю тебя так, как хочу, что за претензия? — вскричала девушка, подорвавшись с места. Ее глаза горели от злости, создавалось ощущение, будто она сейчас ударит его. — Мне не нравится это прозвище, назови меня Чонгуком или Гуки , — на последних словах он смягчился, вероятно, представил как бы это звучало из ее уст, но он сделал большую ошибку и поплатился за нее гнусными и мерзкими высказываниями. — То есть, когда ты меня трахаешь, тебя все устраивает? — голос ее становился тверже, внушая вину парню. — Ах.. боже, да, мне нравится использовать это слово в ролевых играх, но почему ты просто не можешь назвать меня ласково? Гук-и или Чонгук-и, почему, блять?! — парень опять дал слабину, сказав о ласковых прозвищах. Джисан эти претензии смешили, почему просто нельзя переспать с ней и отвалить с расспросами, неужели ему придется всегда закрывать рот подобным образом. — Да что с тобой? Что за предъявы? Это очень глупо с твоей стороны предъявлять подобное, все, не трогай меня. — махнув рукой в лицо, она вернулась к тому, чем была занята. Как будто ее даже не интересовало его мнение. Однако Чонгук как по щелчку пальца развернулся и ушел на кухню, с шумом отодвинув стул. Он опирался локтем о стол, закрывая лицо ладонями. Мысли вертелись проклятым вихрем, сбивая с ног парня. Он никогда не испытывал такого. Непонимание, неведение. Ему нужны были объяснения и ответы, которые теперь было стыдно просить, потому что причина конфликта была глупой. Джисан права. Его до этого все устраивало, почему сейчас он возмутился. Пока Чонгук размышлял, глядя на кружку с остывшим кофе, девушка смотрела на него с торжествующим видом, будто поставила его на место. Конфликт закончен, но не исчерпан. Лежащий на тумбе телефон зазвонил, и Джисан легкой походкой пробежалась до кухни, всучив удрученному парню телефон и примостившись у него на коленях. Чонгук непонимающе глянул на девушку и почувствовал гнев, но ответил на звонок. Пока разозленный он отвечал односложными фразами, Джисан сидела на его коленях, наматывая серые пряди волос на палец и внимательно рассматривая лицо редактора. Он был красивым и горячим парнем, а разочарование и грусть превращали его в слабого и уязвимого — это Джисан очень нравилось. — Айрин звонила, — начал он, посмотрев на нее, — Они с Сыльги приглашают нас на гонки сегодня вечером. — Как круто! Конечно, мы поедем! — прокричала Джисан радостно и побежала собираться. Чонгук успел забыть о терзавших его чувствах и тоскливо улыбнулся, чувствуя еле ощутимую боль в сердце. Когда солнце скрылось за горизонтом, они были готовы к приезду подруг. Чонгук не переставал чувствовать себя уставшим и удрученным, словно что-то высосало из него силы, и если он выглядел грустным, то Джисан была очень воодушевлена, пока одевалась. Она надела белую кофту, просвечивающую красивую грудь, неясно зачем. Чонгук посчитал, что в таком прикиде она может замерзнуть, поэтому, подняв с кровати синюю толстовку, сказал: — Может, поверх наденешь это? — осторожно подал парень голос, будто боялся обидеть ее. — Нет, — с злобой в голосе ответила девушка. Чонгук не стал начинать разговор дальше, потому что невовремя зазвонил телефон, после чего он сказал: — Пошли, они приехали. Выйдя на улицу, пара не держалась за руки, а шла на приличном расстоянии друг от друга. Чонгук при тусклом свете всех фонарей пытался глазами найти девушек, когда белый ниссан скайлайн сверкнул фарами и издал громкий звук. Рядом, опираясь о капот, стояла Сыльги. Она отсалютовала им двумя пальцами и к ним на встречу вышла Айрин. Айрин поежилась от холода, потому что была в черном летнем топе, понадеялась, что будет не холодно. — Я думала мы поедем на моей джетте, — произнесла Джисан, когда они подошли ближе к девушкам, скептически оглядев машину. — Ну уж нет, мы едем на гонки и должны соответствовать тамошней толпе,- возразила Айрин. — Тебе что не плевать, что о нас подумают? — ухмыляясь спрашивал Чон, обнимая ее. — Чон, я просто хочу побыть на их месте. — Ладно, — подала голос Сыльги, отряхивая штаны от грязи с капота, — поехали. Девушки сели спереди, а удрученный Чонгук и недовольная Джисан сзади. Плавно выехав из двора, Айрин набрала допустимую скорость и направилась в сторону моста Панпхо. Заезд устроили на самом популярном и посещаемом месте в Сеуле, ради сегодняшней гонки здешние гонщики перекрыли дороги, примыкающие к мосту. Подъехав ближе, их носы уловили смешанные в воздухе запахи жженых шин и алкоголя, когда компания остановилась и вышла. Это была трасса протяженностью в несколько километров. Выйдя из цветастой тачки, к ним на встречу двигался какой-то парень с голым торсом и очень веселым видом. Его черные волосы были растрепаны, а черная краска под глазами размазана. Он дрыгался под кости, идя в их сторону и раскрыл объятья для Айрин, которая с улыбкой на лице прижалась к потному телу. — Добро пожаловать, господа, — лучезарно улыбаясь, проговорил парень, поцеловав по-отечески Айрин. — Знакомьтесь, это Чангюн, —указав на парня рукой, притягивая за талию ближе к себе, похлопала его по спине Айрин. — А вы, ребятки, новички? — указывая рукой на всех присутствующих, спрашивал Гюн с горящими от веселья глазами. — Да, мы никогда не были на гонках, — докурив сигарету, недружелюбно ответил Чонгук, нахмурив брови. — Ну, так я вам все покажу, — энергично двигая руками под треки, обрадованно произнес парень. — Окурки на землю лучше не бросать,— предупредил Гюн, указав пальцем, когда Чон собирался выкинуть его. Этот манерный парень с пирсингом на языке не затыкался ни на минуту, все бубнил и бубнил о мощных движках в здешних тачках и гениальных водителях. Чонгук почти не слушал его, тогда как девушки с явным интересом слушали его и задавали вопросы. Чону нравилась эта атмосфера, царившая здесь, она казалась ему романтичной. Из колонок в машинах орали басовые треки, качавшие и заставлявшие веселиться, толпа девушек, липнущая к гонщикам, хипхаперы поражавшие публику своими танцами и крутые тачки. — Пойдемте, скоро заезд, — закончил он свой треп знатока и повел их ближе к тачкам. — Делайте ставки! — вскричал над ухом незнакомый парень, и вся компания разу глянула на Гюна. — Если хотите выиграть, ставьте на супру 95-го года, вон ту, синюю. —он указал пальцем на стоящую вдалеке машину. — Не врешь? — насмешливо спросил Чон, глянув на него. — Проиграет — с меня пиво, — он протянул Чону свою влажную руку для заключения пари, и он пожал ее. Айрин с Сыльги зашумели, чувствуя веселье, а затем, когда Чангюн стал удаляться в сторону дороги, Айрин крикнула вдогонку: — Только не говори, что за рулем ты. — А кто же еще, милая? — развел он руками, обернувшись. — Сегодня ты напьешься, — похлопала Айрин его по спине, приобняв при этом курящую Сыльги за талию. Айрин все еще ежилась от холода, пока Сыльги старалась согреть ее, потирая плечи, и влюбленно смотрела на околевшую девушку. — И как Гюну не холодно? — Просто он горячий парень, — с смехом в голосе проговорил Чонгук и накинул на плечи девушки свою куртку, направившись к машине, чтобы взять другую себе. Айрин не успела сказать и слова, только посмотрела благодарно Чонгуку в след. Подойдя к ниссану, Чонгук услышал как ревут моторы и скрипят шины отъезжающих гонщиков. Надев толстовку поверх футболки, он достал из кармана сигареты и поджег одну, выдохнув густой дым вверх. На секунду он остановил взгляд на небе, оно так и тянуло Чона взлететь. Он все ещё чувствовал неприятное где-то в груди. Чувство вины и опустошенности томило его, но он решил не думать об этом, а просто двинуться в сторону подруг и прихватить пива для них. — Теперь лучше? — спросил он, коснувшись плеча Айрин и она благодарно кивнула, когда он протянул им бутылки с жидкостью. — Он, кстати проиграл, — перекрикивая орущую музыку и веселую толпу, оповестили девушки в один голос, - так что нам придется нести тебя на руках к машине. Чон тоскливо улыбнулся. В душе все еще томилось съедающее чувство, когда недалеко, у старта, он увидел Джисан, которая крутилась и ластилась к гонщику на какой-то оранжевой тачке. Она не стесняясь лапала его, а он не робея делал тоже. Зарывался лицом в ее грудь, вываливал ее наружу, так что его друзья тоже ее видели. Он уже подхватил ее своими сильными руками и усадил на капот своей тачки, грязно и отвратительно целуя ее как последнюю шлюху. В Чонгуке вскипела недавняя обида и злость на девушку, он, ничего не сказав, всучил стоящей рядом Айрин свое пиво и направился по направлению к девушке, которая очень громко и отвратительно хихикала. Почуяв неладное, подруги последовали за ним. Чонгук молча подошел и оторвал парня от нее, вызвав у того недоумение. Пока верзила возмущался, Чонгук больно сжимал руку девушки, бежащей за ним и приговаривавшей "Чонгук, отпусти". Стоящие у тачек друзья гонщика медленно следовали за парой, но Айрин махнула рукой, дав понять, что все под контролем. — Какого хуя, Джисан? — громко заорал Чонгук оттащив девушку подальше от любопытной толпы, — Не успели мы поругаться, а ты уже на капоте с каким-то мудаком чуть ли не трахаешься и стонешь как шлюха, — девушка только морщилась и закатывала глаза на эту тираду парня — Я просто перебрала, прекрати, черт возьми, — она начинала канючится. — Прекратить? Ты, блять, издеваешься? Я спрашиваю, какого хуя? — Чонгук продолжал плеваться в нее своим гневом, удерживая ее за предплечье. Стоящие неподалеку девушки курили одну сигарету на двоих, осуждающе глядя на парочку и качая головами. В парне бушевали все испытанные за день эмоции, он был готов убить ее на месте от обиды и злости, непонимания и усталости, сейчас он точно не был виновен. Когда Джисан начала орать на парня бессвязный бред, который не долетал до девушек, они решили разнять парочку и, подходя ближе, услышали обрывки: — Оставайся с этими шлюхами... тебе было очень комфортно с ними в прошлый раз, — после этих слов, Чонук замахнулся на девушку, удерживая ее за руку, но чья-то слабая, но уверенная хватка остановила его. — Оставь ее, — проговорила Айрин, заставляя Чона обернуться в сторону девушек. Подгадав время, Джисан высвободилась от его хватки и пошла куда глаза глядят.Чонгук пытался отдышаться, смотря как девушка удаляется от них. Он сжал кулаки до боли в ладонях. — Пойдем, тебе нужно остыть, — обнимая парня, Айрин подводила его к девушке, и они втроем подошли ближе к старту.