Кровь с молоком

      Зеркало разлетается сотней осколков, едва коснувшись каменного пола. В каждом осколке отражается суровое бледное лицо графини. Она пристроила всех детей, и обеспечила остальных работников всем необходимым прежде, чем в ее замок пожаловали вооруженные люди и объявили, что графиня Батори пойдет под суд за все свои злодеяния. Что только Этери о себе не услышала. «Купалась в крови девственниц, пила кровь, убивала людей ради удовольствия разными способами, калечила, унижала и издевалась». Нашлись даже свидетели всех этих злодеяний, если верить доносу лютеранского священника, с многочисленными слухами, и обращениями со стороны прихожан. Графиня не спорила, молча выслушав весь этот бред, но виновной себя признавать отказалась. Являясь радикальной протестанткой, Этери уже этим стояла поперек горла церкви. Выйдя замуж, графиня не приняла веру мужа, но сохранились документы, свидетельствующие, что Этери отличалась религиозной терпимостью: никаких препятствий жителям подвластных ей территорий не чинила и исправно жертвовала в лютеранские общины. Да и в целом не вмешивалась там, где не питала интереса. Однако желание церкви опорочить ее, и связать с дьяволом было столь велико, что суд и обвинители готовы были пойти на все ради достижения своей цели. Пока не признают виновной перед богом и людьми. – Свежо предание, да верится с трудом, – сдержанно ответила женщина. Показания с чужих слов, проще говоря – оговор. Тот, кто мог лично видеть и помогать графине в ее делах, были далеко от этого замка и точно не собирались давать никаких показаний. Впрочем, враги свое дело сделали – свидетели для суда есть, трупы тоже нашлись. Большего для обвинения не потребуется. Титул знатного венгерского рода давал некоторые преимущества. Родственники со стороны Батори и обвинители пришли к соглашению о том, чтобы отказаться от публичного суда над графиней. Он бросит тень на репутацию высшей аристократии, к тому же если подобный суд признает вину, а это оставалось лишь делом времени, то часть имущества графини отойдет короне. Этери чувствовала себя окруженной стаей голодных волков, которые со всех сторон скалятся в надежде урвать кусок побольше. И чтобы она не сказала в свое оправдание, это будет использовано против нее. Эмма разливает чай в две чашки, и подсаживается поближе к Джени. Девушке уютно в этом доме, добродушная мама Эммы готовит так много еды, словно приехала не она одна, а еще человек десять. Младшие братик и сестричка крутятся то на дворе, играя между собой, то поближе к сестре. – Я так рада, что ты приехала. Мне столько всего нужно тебе рассказать! – Малявка, это странно, но ты похорошела с тех пор, как я видела тебя в последний раз. – Эмма заливается румянцем. – Я замуж выхожу скоро! – Ух ты, и кто счастливчик? – Джени крепко обнимает подругу, поглаживая по спине. Эмма молода, и у нее вся жизнь впереди. Длинное платье скрывает ее физический недостаток, но девушка довольно ловко передвигается, словно всегда жила так. – Сын мельника. Я ухаживала за его сестрой. Сама понимаешь, никакой активной работы мне никто не даст, но сидеть у постели больного и менять компрессы я способна. К тому же, опять же практика помощи больным. – Ты умница, я очень рада, что у тебя все так сложилось. Хотя все еще чувствую свою вину за то, что ты по моей милости лишилась ноги. – Знай, я никогда не винила и не стану винить тебя в том, что случилось. Значит, такая судьба мне была уготована. Я ни на что не жалуюсь, и все принимаю со смирением. – Расскажи мне о нем. – Иштван старше меня на три года. Он часто уезжает на заработки в соседние деревни и по ближайшим городам. Рукастый и работящий парень, высокий, на руках готов меня носить! Только стесняется себя. – Почему? – В детстве от болезни его кожа покрылась рубцами и приобрела землистый оттенок. Он поначалу не решался со мной даже заговорить, а потом оказалось, что нас обоих жизнь потрепала. – Красота мимолетна, а жить тебе с человеком всю жизнь. – Вот и я ему то же самое сказала. И пообещала, что моей красоты и его силы хватит за нас двоих, еще и детям останется. – Рассмеялась Эмма. – Ты действительно словно светишься! – Я счастлива, Джени. И очень хочу поделиться этим чувством со всеми. – Ты писала госпоже? – Все лето. Иштван научил меня понемногу читать и писать. Ничего особенного, но зато я теперь не бестолковая деревенщина. – Не скромничай, бестолковой ты никогда не была. Что она передала тебе в этот раз? – Джени подбадривает подругу. – Несколько книг из своей библиотеки, рецепты мазей и травяных настоев. А еще платье на свадьбу и приданное, которые я не просила. – Хорошо, что она не оставила тебя без поддержки. – Она и тогда снабдила меня деньгами, травами, и всем необходимым и только потом отослала из замка. – Вот почему она все лето становилась все мрачнее. Ты писала ей не только о себе, да? Что было в последнем письме? – Да, Иштван часто привозит из города всякие слухи, сплетни, ну и вообще служит источником информации. Так вот, все лето искали свидетелей или жертв злодеяний графини. Даже по лесу с собаками разыскивали захоронения. – Кажется, я видела что-то подобное однажды, но за зеленью деревьев мало что рассмотреть можно. – Так вот, Иштван знал, что я была в чахтицком замке в услужении графини. Даже поначалу решил, что это она лишила меня ноги. Пришлось сказать, что его будущая жена просто с тягой к приключениям. – Джени улыбнулась, прижимая подругу к себе. – Ему с тобой повезло, малявка! Что грозит графине? – Свидетелей, в конце концов, отыскали и выбили из них признания. Ей грозит суд, обвинение, а дальше не знаю. – Значит, она солгала мне, когда так настойчиво выдворяла из замка. Потому что сказала, что ничего пока не нашли. – Она просто хотела, чтобы ты была в безопасности. Я так думаю. – Ага, а она там одна пусть за всех отдувается теперь. – У госпожи, разумеется, есть собственные осведомители, но я решила, что моя информация лишней для нее не будет. Она знает, что делает. – Уверенно произносит Эмма. – Ты помогла ей уладить все дела, чтобы ее не застали врасплох. Графиня распустила всех детей, да и вообще, похоже, смирилась с тем, что ее ждет. Но нельзя же сидеть сложа руки! – Теперь-то ты понимаешь, что госпожа не такая плохая, какой ее хотят представить перед судом? – Теперь я все понимаю. Где мне найти повозку, которая сможет доставить меня к замку? – Зачем, Джени? – Затем, что я хочу поговорить с ней. – Уверенно отзывается Джени. – Не думаю, что она одобрит, когда ты вернешься в самый неподходящий момент. – Другого может и не быть уже. В итоге Эмма соглашается с доводами подруги и просит жениха помочь с повозкой. Джени прощается с девушкой, и на свой страх и риск отправляется обратно в чахтицкий замок. Ухабистая дорога и лес, постепенно покрывающийся золотом осени, что вступает в свои права. – Вы мне солгали, госпожа. – Со злостью начинает Джени, переступив порог комнаты Этери. – Зачем ты вернулась, ты ведь так желала свободы? – Женщина не оборачивается, глядя в окно. Она в простом платье и светлые волосы сколоты в бесформенную прическу на затылке. – Мы обещали доверять друг другу, а вы вместо этого сплавили меня куда подальше. – Я не хочу, чтобы ты пострадала. Ты молода, Джени и у тебя целая жизнь впереди, ни к чему портить себе репутацию темными пятнами. – И я хочу посвятить эту жизнь учению. – Перед тобой открыты все дороги. – Я хочу учиться у вас, госпожа. – У меня? – Этери оборачивается, глядя на девушку. У женщины потухший взгляд темные тени залегли под глазами. Да и в целом она напоминает привидение старинного замка, а не его полноправную хозяйку. – Да, у вас. И я приехала, чтобы вам помешать. Чтобы вы там не задумали, не позволяйте загнать себя в угол. Не признавайте своей вины! – Ты не понимаешь, Джени. Все решится за меня и без меня. – Расскажите правду о том, что вы помогали этим людям и многим другим. – Чтобы меня предали огню, как ведьму? Нет уж, спасибо. Вне зависимости от того, что я скажу, я все равно буду признана виновной. – Джени подходит к графине, и прикасается к ее ладоням. Кожа сухая, но теплая. Девушка позволяет себе то, что не смогла бы раньше, она сжимает женщину за плечи и словно встряхивает, всматриваясь в ее усталое лицо. – У вас царапины на руках, что случилось? Вы больны или пострадали? Нужна помощь? – Разбила зеркало, пустяки. – Безразлично бросает графиня. – Надо что-то делать. – И что ты предлагаешь, заявить во всеуслышание, что я занималась незаконными делами, и привлекала к ним тебя и Эмму? – невесело усмехается женщина. Она выглядит настолько смирившейся, что Джени мимолетно ощущает собственную слабость. Что если у нее не получится убедить? – У вас есть трава, что позволит изменить цвет волос хотя бы на время? – неожиданно интересуется девушка. – Есть, но зачем? – Тогда самое время ей воспользоваться. Ближе к рассвету мы отправимся в путь. – Твой план – побег, я правильно понимаю? – Именно. У меня никого нет, а вас будут искать одну, никто не знает что я с вами. Вдвоем нам будет проще. А в простом платье, да с другим цветом, и затеряться куда легче. Вы столько лет боролись с режимом, столько учились, столько узнали, а теперь собираетесь отдать себя в руки правосудия, словно и правда, провинились в чем-то перед ними. Это безрассудство! Я собираюсь учиться, и вы мне в этом поможете! – Джени замечает, как теплеет карий взгляд Этери и продолжает говорить. – Вы отчаялись, это нормально. Но это не повод отказываться от себя и от своей цели в жизни. Лишаться свободы в угоду чужим убеждениям. Вы мне нужны. Вы нужны тем, кому потребуется ваша помощь! Этери сдается и прижимается к Джени ближе, позволяя тонким девичьим рукам обнять ее крепко, и сама обнимает в ответ. – Ты уверена, что это хорошая идея? – шепот женщины возле самого уха. – Как никогда в своей жизни. В замке найдутся надежные люди, которые не растрезвонят всем о том, что вы ушли? – Мои люди мне верны. – Это поможет нам выиграть время. Огни промасленных факелов коптят стены и пляшут тенями по холодному камню. Все, как всегда, но Джени чувствует то самое счастье, о котором говорила Эмма. Впереди новая жизнь, и столько всего предстоит. Она носит воду, чтобы помочь Этери с волосами, и помогает собрать немного вещей, травы и некоторые рецепты, несколько важных книг, да пищу в дорогу. А еще отправляется в хозяйский кабинет, чтобы забрать из запертого ящика книгу. – Почему ты взяла ее с собой? И как ты вообще попала в мой ящик без ключа. – Я умею вскрывать замки. – Ухмыляется девушка. – Маленькая разбойница, – искренне смеется Этери, и Джени с удовольствием отмечает, как женщина на ее глазах возвращается к привычной жизни. Будто в нее снова капля за каплей вливают новые силы. – Чтобы больше не совершать старых ошибок. К тому же, если ее найдут, кто докажет, что это не свидетельство ваших злодеяний? Книги не теряют память, и прошлое останется на страницах написанное вашей рукой. – Все-таки, я была права. Ты не по годам умна, Джени. – Поэтому я буду отличной ученицей, госпожа. – Девушка сияет от гордости, получив похвалу. – Кстати, об этом. Меня лишили титулов и всего имущества. Теперь у меня нет ни богатства, ни власти. Даже мои прекрасные платья придется оставить здесь и привыкать к платьям, как у служанок. – Для меня вы всегда будете прекрасны красотой королевы, чья шея увита ожерельем из топазов, а багряно-красный шелк платья облегает стройное тело. Мне все равно, есть у вас титул или замок. Если вы хотите быть свободной и дальше продолжить помогать людям и учиться, я буду сопровождать вас, куда бы вы ни отправились. Вы можете помочь мне, а я помогу вам. К кочевой жизни я приспособлена лучше. – Это правда. Только денег мы все-таки возьмем, они принадлежат мне по праву. – Одобряю, деньги лишними никогда не будут. – Джени пристраивает багаж к двум лошадям, – Но сначала нам необходимо будет заехать к Эмме. Все-таки я обязана ей многим. Лошадей сменим в деревне, а дальше отправимся, куда глаза глядят. – Отличная идея, Эмма будет рада. Да и искать нас там никому и в голову не придет. – Куда бы тебе хотелось? – Наверное, в Европу. Вы так интересно о ней рассказывали. – Мечтательно отзывается Джени. – Значит, обязательно доберемся и до Европы. В этой стране оставаться все равно не стоит. – Да, госпожа. – Больше я не твоя госпожа. – Мягко поправляет Этери, помогая Джени устроиться на лошади поудобнее. – Magistra, – с улыбкой исправляется девушка. – Показывай дорогу. – Лицо графини в свете дрожащего фитилька искрится новыми надеждами. Свеча в тяжелом темном подсвечнике гаснет, и Этери оставляет ее прямо на конюшне. Утром все уберут, но они двое к тому времени будут уже далеко. Старуха из старого шатра была права лишь в одном – Джени осталась одинока, но она сама творец своей судьбы и ей посчастливилось встретить человека, который готов разделить с ней жизнь и поделиться своими знаниями. "Мы можем соглашаться или не соглашаться с инакомыслящими, но хорошо, когда мы понимаем, что ими движет".

Девочка-девочка, кровь с молоком, смола. Не ошибается тот, чья совесть чиста добела. Не все то золото, что блестит, да сверкает. Не все то зло, что по локоть в крови утопает. Девочка-девочка: доверия в янтаре печать. Все, что посеешь, придется сполна пожинать. Не отрекаясь и не стыдясь, поумерив спесь, Вот она жизнь, принимай ее всю, как есть.