Волков: становление легенды!

      Когда человек представляет перемещение во времени и пространстве, может ли он представить себе мир, наполненный самыми разнообразными тварями, или же точно такую же местность, но в будущем или прошлом? Конечно, такое он сможет вообразить. И Виктор Кузнецов, в прошлом капитан Армии РФ, а ныне капитан команды юных танкистов Николай Волков, тоже порой воображал себя в других реальностях. Но в такой, в которой он оказался, никогда.       О существовании теории параллельных миров парень тоже был осведомлён, но об проявлении на практике таких вот высказываний Волков подозревать не мог, а думать тем более. Слишком он был занят делами насущными в своём старом мире будучи обычным капитаном, командиром и прилежным гражданином, который даже семьёй не успел обзавестись, - сильно увлёкся карьерой.       Неожиданно перед лицом Николая пролетел зелёный лепесток молодого деревца, приятно пощекотав нос и щеку. Относительно гладкий и прямой ствол выступал в роли опоры для человека, что был окружён кипой разнообразной и разнокалиберной макулатуры. Словно фанатик на ритуале, он был окружён бумажным кругом, чем-то напоминающем пентаграмму, из документов. Тут и стопка рапортов за всё время комы, которая продлилась несколько дней, и некоторые юридические бумаги, что напрямую были с ним связаны, и даже сертификат с официальным извинительным письмом от Федерации танководства Японии. Когда он его увидел, то был сильно удивлён.       Страна восходящего солнца тепло приветствовала гостей из разных уголков мира. И команда Николая не выпала из списка, как и многие другие. Хорошее отношение со стороны местных жителей, отзывчивость полицейских и качество сервиса поражало многих русских парней из числа танкистов. Правда, происходили и несчастные случаи, которые Николай называл для себя казусами; между культурами существовала огромная пропасть, через которую строили маленькие хлипкие мостики, а не полноценные переправы. От чего бывали и конфликты.       Капитан поправил свою новенькую фуражку с загнутым по бокам красным верхом, что получил вместе с обновлённой формой. Теперь не было каких-то псевдоамериканских обмундирований, - хоть их удобство Волков и не отрицал, - а вместо них Степанов распорядился приобрести то, что сможет выделить их из общей массы, придав индивидуальный стиль. Но Волков не одобрил эту затею, хоть и признал, что форма в виду своего цвета и шевронах на ней придавала лично ему устрашающий вид, делая его ещё серьёзней.       Чёрная гимнастёрка, - простая, без всяких излишеств, - с брюками, обшитые белым кантом на рукавах, карманах и воротнике, и пуговицами с двуглавым российским орлом, с вышитыми черепами чёрно-белые погоны, а также три эмблемы-шеврона. Первая нашивка, что пришивалась на правом рукаве, была триколором России, загнутым в треугольник-угол; два других же нашивались на левом рукаве: один с изображением чёрной морды волка сбоку на чёрно-жёлтом фоне, а другой – в виде щита с крестом тёмного цвета и колючей проволокой на нём, пересечённой мечом.       Вид формы и шевронов на неё заставили задуматься об взглядах Степанова. Но, вспомнив как танкисты из его команды примеряли новую форму с их отличительными знаками, как сияли улыбки в толпе парней и как те, подшучивая и смеясь, поправляли фуражки и погоны, что рубинами блистали в лучах восходящего солнца.       В таком вот виде сидел на траве под тенью дерева Волков, перебирая различные листы. Фуражка из-за постоянного виляния головой из стороны в сторону скатилась на затылок, от чего казалось, что капитан носит её небрежно и, в следствие этого, не обладает достаточной самодисциплиной. Воротник гимнастёрки, расстёгнутой на все четыре пуговицы, трепыхается от лёгкого ветерка. Под ней была надета футболка в том же цвете.       Рука непроизвольна потянулась к горлу, где обёрнутый несколько раз вокруг шеи находился пустынный шарф, который подарила ему Эрика во время их небольшой прогулки. По её лицу было видно, как тяжело ей было сделать подарок Волкову. Но капитан сильно удивился, когда внутри свёртка была обнаружена не только сама материя, но и нагрудный знак Куроморимине за ранение.       Этот почётный знак, как объяснила Эрика, вручался ещё в прошлых веках после Второй мировой тем немецким, японским и итальянским танкистам, что получали травмы в танковом спорте. Конечно, безопасность экипажа повышалась со временем, и такая награда стала редким гостем на форме участников соревнований. Лишь ветераны-танкисты носили её в память о прошлых победах в спорте и боях.       У Николая была награда III-ей степени для танкистов Чёрного Леса, что давалась за первое ранение: сам значок был в форме овала из дубовых листьев, в центре которого находился символ команды – Балкенкройц и японскими символами на нём. За крестом располагался традиционный головной убор танкисток, в которых они ходили на тренировках. Материалом для нагрудного знака послужила латунь, окрашенная в чёрный цвет с выделенными углублениями белым цветом. Яркий цвет хорошо выделял неровности и детали на фоне тёмных тонов.       Итцуми вскользь упомянула, что эта награда - ручная работа, и подтвердила это, показав имя командира Стаи с росписью мастера. Как оказалось, он был девяносто первым человеком среди команды Куроморимине удостоенным такой награды.       Волков предполагал, что такие знаки не штампуют, но, чтобы иностранца, - не японца, - удостоили почётной награды другой страны… Тут парень отвесил себе хлёсткий подзатыльник. История знала подобные примеры будь то известный советский военачальник Жуков, либо же «Пустынный лис» Роммель. Правда, награды были в основном от союзников в первом случае были от Англии и Монголии, к примеру, а во втором – итальянские.       Но Волков отбросил в данный момент лишние рассуждения.       Николаю пришлось пройти за эту неделю после выписки из больницы многое. И благо, всё для него обошлось хорошо. Даже слишком хорошо. Теперь ему не были страшны врачи, ввиду того, что тесты и анализы, что были сданы после пробуждения, оказались идеальными. Японские, - да и русские врачи в частности, - отправились в место под названием немой шок. Слишком хорош был Николай для этого мира.       И первым серьёзным испытанием стало для него официальное назначение на должность командира… нет, не танковой команды школы. Всё обстояло куда серьёзней. Теперь он, Николай Волков, становился официальным лидером автономной команды по танкововодству Министерства Обороны и Федерации Танководства РФ, приписанной к их учебному заведению, хоть и неформально был под покровительством Министерства Обороны. Конечно, Коля был сильно потрясён, когда услышал такое название, но быстро пришёл в себя. Такие повороты событий лишь обещали увеличение каналов финансирования, - самое главное чистые, а не какие-то теневые, когда им помогало МО поставляя танки, например.       Ну, и ответственность подкралась оттуда, от куда её не ждали. Теперь-то у них была не маленькая команда, а неполнокровный танковый батальон «Волчья сотня». Теперь то они могли спокойно расширить танковый парк, повысить количество профессиональных кадров и улучшить условия тренировок, - всё то, что у них было, только лучше.       К ответственности Волков прибавил ещё и тот факт, что Мин. Обороны запросит от его команды, как от организации с военной направленностью, подготовку молодых кадров к несению воинской службы в танковых войсках. Самому Николаю возможный вариант событий не нравился, но кто он такой, чтобы идти против своей страны? К тому же, он сам до перерождения служил в армии, поэтому полностью осознавал важность таких действий, - по крайней мере мотивы.       Волков вздохнул, грудь сначала увеличилась в объёме, но после моментально вернулась в прежнее состояние. Рука потянулась к переносице, чтобы помассировать её и немного отвлечься от нагромождённых мыслей.       Голова сама повернулась в сторону «казарм», в которых были временно размещены бойцы из России. Расстояние до их расположения было приличным для пешехода – на глаз он бы отметил метров пятьсот-шестьсот, а вот до общежития девушек из Чёрного Леса – сотня-две. Находились две команды на территории Университета всех звёзд, на чьей базе и будет проходить финал.       Волков, словно человек потерпевший крушение, сидел на небольшом бугорке под деревом, ожидая своих спасителей. Время было не позднее, стрелки часов на экране смартфона указывали на полдень. До вечерней тренировки было ещё далеко, а утренняя прошла часа два назад. Днём жарко и сидеть в танке под испепеляющими лучами солнца никто не хотел и не желал, поэтому промежуток между тренировками был своеобразным перерывом.       Почему своеобразным? Волков вспомнил про теоретическую подготовку личного состава. Так что экипажи боевых, многотонных машин отдыхали от физического труда, напрягая свои извилины в попытках запомнить ТТХ немецких танков и его слабые стороны, с которыми они схлестнуться в боях в ближайшие дни. Благо, у Чёрного Леса был хоть и большой, но всё же ограниченный парк боевых машин. Так что не смотря на количество, можно было выучить весь список моделей бронепарка.       Глаза капитана сузились, этим действием он хотел разглядеть отдалённый силуэт человека, который он заметил. У него бы получилось, если бы не искусственные растительные островки, на которых располагались деревья со всех уголков необъятной земли. Ветви их переплетались в непонятные узоры и фигуры, образуя плотные заросли. Но среди них проглядывалась фигура. В руках видеться тонкий предмет, который веером кружит в руке человека и размашистыми движениями кладёт краску на холст.       Многое Николай не видел, но воображение хорошо подрисовывало картину происходящего в дали. Капитан узнал в неизвестном художнике Савелия – командира Королевского Тигра. Понял он это по сине-фиолетовому отблеску волос, который не сразу был замечен, но благодаря солнечным лучам всё же замечен.       Командир Стаи был многим ему обязан, особенно, в свете произошедших событий. Именно его танк стал преградой на пути отступления Оараи в ущелье тем самым, позволив образовать клещи, из которых девушки не смогли выбраться. Снаряд 88-ми миллиметровой пушки, выпущенный наводчиком Люцифера, снёс вражеский флагман, принеся победу в матче полуфинала.       Правда, сам Волков этого не увидел, но ему всё рассказали братья по оружию. Кстати о них Коля подумал только сейчас. Он немного волновался за свой экипаж, так как они были вместе с ним в одном танке во время падения в обрыв. Но им, в отличие от капитана, повезло намного больше. Отделавшись ушибами, ссадинами и испугом, они были излечены в течении пары дней.       Волков решил, что сидеть под открытым небом да с лёгким ветерком хватит, и быстро начал собирать документы. Последним он подобрал письмо от Федерации танководства Японии. Его он уже прочитал и содержание запомнил хорошо.       Особо нового из письма капитан ничего не открыл, но к официальному обращению прилагался сертификат на восстановление машины, - либо же её замену, - а также чек со страховки, - каждый участник Сенша-До был застрахован именно на такие случаи. В итоге, Волков, посовещавшись с товарищами, принял решение о покупке нового танка.       Как бы не был хорош его Ричард, но он уступал другим танкам. Хоть весь экипаж привык к британской машине, но он был в ужасном состоянии. Падение с обрыва повредило его трансмиссию, изогнуло ствол орудия, сорвало траки и некоторые катки, а также измяло тонкие листы стали. Именно поэтому командир принял решение о замене танка. Но после этого встала проблема, какой именно танк им нужен? Какой страны, тип, формы? И тут Николай, решив не мучать себя, предложил своему экипажу самим решить их дальнейшую судьбу.       Но беда не приходит одна: соратники-танкисты Волкова решили, что лучшим для них окажется британский танк, но выбирать из того, что стоит до Кометы они отказались. По регламенту им мог подойти только Центурион первой марки, но вот его вместимость не позволяла ему взять всех пятерых танкистов.       Долго бы мучился Николай, - даже был готов отказаться от задумки, но после его осенило. «Точно, пополнение! – воскликнул тогда он. – У нас же есть резервные танки.» Ещё до боя с Оараи Семён предоставил капитану записку с данными о нахождении двух американских танков. И что самое главное, экипажи хоть и были подобраны, но не осведомлены о зачислении. Так что Волков, взяв слово, предложил Богдану взять командование на себя.       Конечно, Страх пытался отказаться, - да и Волков помнил, как заряжающий говорил про свою лень и нежелание брать ответственность. Но время идёт, и надо меняться. Всем экипажем просили Богдана стать командиром танка. Пришлось даже идти на уловку и предложить ему самому выбрать боевую машину. Тут он и раскололся.       Взяв обещание с командира, что его не кинут в пекло и ему будет оказана помощь в освоении новой роли, командира танка, Богдан принял предложение. К тому же, ему достался не какой-то лёгкий или средний танк, а мощный и опасный тяжёлый американский танк, что способен победить Тигры и Пантеры. Только Николаю пришлось немного соврать, - он посчитал это ложью во благо. Ему пришлось скрыть от товарища, с которым командир прошёл множество битв, его желание использовать Т34 как козырь.       Тяжёлый американский танк мог бы вскрыть любой немецкий танк. Но Коле было известно из доклада о его плохой оптике, - да что там, она просто отсутствовала на данной боевой машине. Так что Т34 «Цегле», - именно такой позывной был взят новым командиром, - как и М6А2Е1 «Гаврик», и Центурион «Акела», и другие медленные танки станут кулаком в предстоящем бою.       Человек собрал все документы, что были «разбросаны» вокруг него и был готов пойти к себе в комнату, но вдалеке послышался рокот мотора.       Его Волков не спутает не с чем – это мчится на всех парах его новенький танк. Лязг гусениц, рык двигателя и лёгкая дрожь земли под ногами – всё это извещает о прибытие его новой боевой колесницы. Всмотревшись в даль, командир заметил его.       Сквозь маскировочную сеть сверкает на солнце неприкрытые части болотного окраса брони. Орудие застыло в одной плоскости. Даже когда танк подпрыгивал на мелких преградах, его семнадцати фунтовая пушка не вздрагивала, - это умельцы из механиков смогли установить внутрь танка двухплоскостной стабилизатор. Правда, пришлось пожертвовать частью свободного места в башне и корпусе, - за комфорт приходится расплачиваться.       Как говорилось ранее, на танке была установлена пушка калибром 76,5 мм, что по английской мерке равна семнадцати фунтам. А вместо спаренного пулемёта BESA в башне был установлен 20-мм Polsten, что делало его опасным противником для слабо бронированных целей, да и более крупным и тяжёлым врагам он тоже мог подпортить шкуру. А установленные на краю бортов башни постановщики дымовой завесы помогут скрыть отступление.       Единственным недостатком этой боевой машины был его слабо обученный экипаж, что только уменьшало весь потенциал. К счастью, у Волкова и его экипажа было время. Конечно, оно ограничивалось всего неделей и парой дней, но при должном упорстве и желании можно освоить данный аппарат. Это предстояло сделать экипажу Волкова.       Рядом с Волковым остановился Центурион. На башне открылся люк наводчика, что был справа от орудия. Николай ещё не привык, что он, как и наводчик расположен в противоположной стороне, нежели, когда он сидел в Комете - слева. - Эй, Коля, давно не виделись, - улыбнулся Клим, подшучиваю над капитаном. - Ага, час, - ответил парень, подходя ближе к танку. – Как проходит обучение Богдан? - Да как сказать? – почесал подбородок наводчик. – С своим экипажем ладит, и все его слушаются беспрекословно. - Вот и славно, - проговорил Волков, который немного переживал за товарища.       Когда танкист остановился напротив Акелы, из корпуса показалась голова Гаврила, а сам мех-вод засверкал всеми зубами. Он бы и продолжил улыбаться, если бы не раздался хлопок двигателя, больше походивший на взрыв слабой петарды. - Ну, вот чего ему не хватает? – спросил Захарченко у командира. – Что не остановка, то бам… - попытался повторить звук водитель. - Мне-то чего знать? Сам понимаешь, вещь иностранная, у неё своё особое звучание. Привыкай, брат.       Волков вскарабкался по ВЛД танка, поднялся на башню, использовав ствол в качестве ступеньки. Открыв дверки-створки командирского люка, аккуратно спустился на своё установленное место. Фуражку положил сбоку от сиденья, чтобы не мешалась. Внутри стоял гул от мотора Метеор производства Роллс-Ройс. Чтобы избавиться от этого противного, мешающего звука, Волков надел наушники с ларингофоном. Ему никогда не приходилось работать с подобной гарнитурой, и он пожалел об отсутствии опыта в обращении.       Особый принцип работы микрофона позволял убрать из эфира посторонние шумы: гул, грохот орудий, посторонние фразы, не несущие практического смысла. Волков поправил ларингофон на горле и зажал кнопку на гарнитуре. - Говорит Волков, как слышно? - Командир, слышу вас отлично, - ответил Захарченко, как самый дальний от капитана член экипажа. - Хорошо, - Волков осмотрел пространство вокруг. – Гаврил, разворачивай в сторону казарм. На минутку зайду. - Вас понял.       Завезти бумаги было не сложно – всего десять минут и можно двигаться в сторону полигона, где экипажу Центуриона приходилось чуть ли не ночевать. Но цель, а именно повышение навыков владение танка, оправдывала все средства, что на неё тратились, время.       Разогнанный до тридцати километров в час танк двигался по дороге в сторону учебного полигона-комплекса Университета. В Японии Волков знал, пожалуй, единственного мастера, в идеале владеющего не только танком, но и картой с планами; мастера, способного при помощи Центуриона уничтожить более десяти танков, выйдя из заведомо проигрышной ситуации. Именно её Николай попросил обучить его правильно распоряжаться ресурсами.       Удивляться, узнав пол мастера, было бы глупо, но вот её возраст. Да, многие её знали и боялись, но не командир «Волчьей сотни», так как она была его знакомой. Этим мастером была Алису Шимада.       Удивительно, как одна встреча смогла повлиять на будущее.       Теперь Николай перенимал опыт вундеркинда, что согласилась помочь ему освоить новую технику. С ней он мало общался до этого, а сейчас у них сложились, - вряд ли Волков называть это дружескими, - приятельские, возможно, деловые отношения. Но даже так ему приходилось порой извиваться посильней дождевого червя, чтобы преодолеть барьер стеснения. Младшая из рода Шимаду была стеснительной и скромной девочкой.       Это сильно удивляло Волкова: как две противоположности – умный и расчётливый командир и маленькая скромная девочка – могут быть одной личностью, или одно другому не мешает? Николай предположил, что единственной причиной может быть воспитание Алисы: она выросла в семье мастера Сэнша-До, отчего обязана пойти по стопам матери.       Сидя на крыше башни, Волков гадал над особенностями характера Шимаду. В небе змеями ползли тучи, то покрывая, то отпуская на свободу небосвода солнце. Лёгкий ветерок касался лица, слегка щекоча капитана Стаи. Фуражку, что была ещё в начале пути заменена на специальную гарнитуру – ларингофон – и берет, который был получен ещё в начале пути становления профессиональным танкистом и игроком Сэнша-До.       Вот только командир Стаи не стал бы прямо называть себя профессионалом, скорее набравший опыт нежели кто-то иной.       Но оставался один факт: ему удалось выйти в финал японского чемпионата по Сэнша-До. Коля не отрицал возможное везение, слабость или ошибки противников, разная оснащённость команд. «Тут не стоит разбирать прошлого», - сказал себе на днях Волков, - «если только для анализа своих ошибок, прочее – лишнее».       Поблагодарив высшие силы, что организовали ему встречу с Алисой, Волков прекратил полёт мыслей. Осталось меньше сотни метров, и они въедут на территорию полигона и стрельбища, где он должен встретиться с Алисой. - Командир, разреши добавить газу? – спросил мех-вод. - Давай, - позволил набрать скорость он, берясь обоими руками за люк и пытаясь тем самым придать себе большей устойчивости.       Траки начали постепенно сливаться в монотонную грязно-чёрную линию; поршни двигателя застучали более активно, нравясь вылететь из гнёзд; только орудие не изменилось – оно продолжало сохранять параллель земли. Набрав, максимальную скорость, Центурион, словно поезд, мчался по проложенному пути.       Ворота, возле которых и должна была произойти встреча, Гаврил, ведя Акелу, чуть не снёс. Но удалось обойти, вместо этого он выгнул рычаги управления таким образом, что бедный танк вошёл на небольшую поляну, от которой осталось только место и земля, боком, подминая под себя почву и поднимая облака пыли вместе с комьями земли.       «Ну, Захарченко! Вот трюкач! Я тебе это припомню! – погрозил воображаемым кулаком Волков водителю, который, возможно, сам не ожидал такого исхода.»       Но Николай не стал отрицать эффектности появления, - вот этому они научились в полной мере. Единственным минусом, который отметил капитан, была нехватка хорошего металла или же рока. Чтобы под какой-нибудь хороший риф они ворвались на «арену». Всё произошло… только музыку они забыли.       После того как осела пыль, и грязь прекратила свой полёт, Волков заметил чёрного рыцаря – Центуриона Университета – что стоял неподалёку, а на нём командир команды Всех Звёзд, Алису Шимада.       Волков осознал: - Сегодняшний урок будет длиться дольше обычного, - только и смог проговорить он.