В этих глазах смутно

Солнце медленно клонилось к горизонту. Приближался первый урок зельеварения у первокурсников, однако Северус со вчерашнего вечера пребывал в скверном расположении духа. Куда он ни шел, он только и слышал о мальчишке Поттере. Преподаватели постоянно твердили о том, какой мальчишка скромный и вежливый. Но как только Мастер Зелий увидел ребенка, он был уверен, что знает, какой он на самом деле. Те же растрепанные иссиня-черные волосы, неопрятный вид, наверняка и характер такой же заносчивый и высокомерный, как у его папаши. Мальчишка, бесспорно, купается в лучах собственной славы. Северус глубоко вздохнул, спускаясь по лестнице, ведущей в класс в подземельях. Он понимал, что рано или поздно отпрыск Поттера приедет в школу, но втайне надеялся, что этот день никогда не настанет. Слишком тяжелы и болезненны воспоминания, связанные с этим ребенком и его родителями. Дверь класса со стуком распахнулась, и Северус, едва слышно ступая, прошествовал к своему столу. Его мантия развевалась за спиной подобно крыльям летучей мыши. И без того темное подземелье погрузилось в полумрак, как только за мужчиной закрылась входная дверь. Немногочисленные разговоры и перешептывания тут же стихли. Обернувшись к ученикам и окинув их пристальным оценивающим взглядом, Мастер Зелий заговорил вкрадчиво почти шепотом: — Вы пришли сюда для изучения такого точного искусства, как зельеварение. Вы вскоре поймете, что глупые размахивания волшебной палочкой и дурацкие заклинания не имеют ничего общего с этой наукой, и потому я не жду, что вы по достоинству оцените все ее тонкости. Однако тех из вас, кто обладает даром, я могу научить, как околдовывать разум и порабощать чувства. Я научу вас разливать по флаконам известность, заваривать славу или даже закупоривать смерть. После его слов тишина, царившая в подземелье, стала практически звенящей. Затаив дыхание, ученики слушали Северуса, глядя на него во все глаза и не решаясь произнести ни слова. И лишь тихий скрип пера по пергаменту время от времени привлекал к себе внимание. Мастер Зелий повернулся на звук и нахмурился, а внутри у него все закипело от злости. Этот нахальный мальчишка даже не слушает, что он говорит. — Поттер! — рявкнул Северус, от чего Гарри чуть не подпрыгнул на месте, как будто ему дали пощечину. Мальчик поднял на Мастера Зелий глаза, сжимая в руке перо. А Северус, запахнув полы мантии, медленно подошел к столу, за которым сидел Поттер с несколькими другими первокурсниками и закрыл собой свет единственного в помещении факела, тенью нависая над ненавистным учеником. — Мистер Гарри Поттер, наша новая знаменитость, — холодно сказал Северус, с нажимом произнося каждое слово. — Скажите, Поттер, что я получу, если смешаю измельченный корень асфоделя и настойку полыни? — Я не знаю, сэр… — потупившись, ответил мальчик. — Вы не знаете. — Губы Мастера Зелий тронула презрительная ухмылка, а со стороны слизеринцев послышался тихий смешок. — Ладно, попробуем еще раз, — злорадно продолжил Северус, не обращая внимания на то, что и без того бледный мальчик, казалось, побелел еще сильнее, а его дыхание участилось. — Где, Поттер, вы будете искать, если я попрошу вас принести безоаровый камень? — Я не знаю… сэр… — выдавил Гарри, судорожно пытаясь вздохнуть. — Жаль, очевидно, слава… Однако Северус осекся на полуслове, заметив, что Гарри перестал реагировать на происходящее. Гермиона, сидящая рядом с мальчиком, позвала его, но он даже не взглянул на подругу, а перо выпало из его дрожащей руки. Мастера Зелий прошиб холодный пот. Он слишком хорошо знал этот отсутствующий взгляд и симптомы начинающегося приступа безотчетной бесконтрольной паники. Взглянув в эти глаза чистейшего изумруда, в которых плескался дикий неподдельный ужас, Северус впервые с момента прибытия Гарри в Хогвартс увидел не своего врага Джеймса, не даже свою возлюбленную Лили, а самого себя… себя в детстве, несчастного и напуганного… потерянного и отчаянно нуждающегося в помощи, однако не знающего, как попросить… Он смотрел в глаза мальчика, и в этих глазах смутно отражалась искалеченная душа. На какое-то мгновение Северус сам впал в ступор. Он не ожидал увидеть ребенка, особенно этого ребенка, едва ли не до физической боли напомнившего о его собственном детстве. Тем не менее это то, с чем он столкнулся, и с чем необходимо было разобраться. Интуитивно принятое решение, и от едва уловимого взмаха волшебной палочки стол плавно отплыл в сторону. Ученики, сидящие рядом с Гарри, попятились и вжались в каменные стены подземелья. Казалось, они боялись даже дышать. А Северус опустился перед Гарри на одно колено и сжал руки ребенка в своих ладонях. Мужчина лишь надеялся, что сделает все правильно. Ведь в его детстве не было никого, кто помог бы справиться с приступом. — Поттер… Гарри, ты меня слышишь? Никакой реакции. Мальчик лишь неподвижно сидел, судорожно хватая ртом воздух, практически задыхаясь, и смотрел как будто сквозь Мастера Зелий невидящими стеклянными от страха глазами. Северус вздохнул, собираясь с мыслями. Гарри необходимо было как-то вырвать из ступора, привлечь внимание и растормошить. — Гарри! Северус похлопал мальчика по щекам, от чего тот дернулся и немного пришел в себя. По крайней мере, его взгляд стал чуть более осмысленным. Но Мастеру Зелий и этого небольшого прогресса было достаточно. Он прижал руку ребенка к своей груди, а свою ладонь положил мальчику на грудь. — Гарри, слушай меня, — промолвил Северус, стараясь говорить так, чтобы его голос звучал как можно мягче, — дыши вместе со мной медленно и глубоко. Медленный глубокий вдох и такой же медленный глубокий выдох. Шелковый грудной голос Мастера Зелий, тихий и спокойный, мало-помалу достучался до мальчика. Гарри постепенно начал подстраиваться под дыхание Северуса и стал успокаиваться. Наконец мальчик полностью пришел в себя, его дыхание выровнялось, а кожа приняла чуть более естественный оттенок. Только в глазах по-прежнему читался страх. Вздохнув с облегчением, Северус выпрямился. — Я отведу мистера Поттера в больничное крыло, а вы в качестве противоядия от своего скудоумия напишете сочинение на тему, что такое волчья отрава, каковы ее свойства и способы применения в зельеварении. Мистер Поттер, идемте со мной. Едва заметный взмах волшебной палочки, и стол вернулся на свое законное место. Ученики, словно очнувшись от оцепенения, открыли книги и зашуршали свитками пергамента. Гарри поспешно собрал вещи и пошел за преподавателем. Но Северус успел прочитать исписанный лист пергамента, который исчез в рюкзаке мальчика, и почувствовал болезненный укол совести. Гарри слушал его и просто записывал его слова. Некоторое время они шли молча. Гарри, опустив голову, смотрел в пол, а Мастер Зелий не мог поверить в случившееся. — Гарри, давно у тебя подобные приступы? — осторожно спросил Северус, положив руку мальчику на плечо. — Бывают иногда… — послышался тихий уклончивый ответ. — Простите… — Гарри, почему ты просишь прощения? Северус был в шоке, а его рука сама собой сжала плечо мальчика сильнее. Однако, почувствовав, как Гарри вздрогнул, он тут же спохватился и, убрав руку, заметил, как ребенок сгорбился, словно пытался казаться меньше, незаметнее. Мастер Зелий судорожно вздохнул. Этот защитный механизм он тоже знал слишком хорошо. Как и его самого, мальчика приучили терпеть и молчать. Северус опустился перед Гарри на корточки и попытался заглянуть мальчику в глаза. — Гарри, если ты не расскажешь, что произошло, я не смогу тебе помочь. Твои опекуны плохо с тобой обращались? Это был простой вопрос, на который мальчик мог ответить да или нет. Однако в ответ была тишина. Гарри лишь нервно переминался с ноги на ногу и упорно отводил от своего учителя взгляд. Так и не дождавшись ответа, Северус понял, что у него был только один способ узнать правду. — Гарри, посмотри мне в глаза, пожалуйста. Мальчик судорожно вздохнул и наконец поднял голову. Глаза цвета изумруда встретились с обсидиановыми.

***

— Вы мне обещали, Альбус! Вы обещали! Была ночь. Яркий свет луны заливал кабинет директора Хогвартса, но Северус Снейп не собирался уходить. Он был зол, а его тихий ледяной пропитанный ненавистью голос, казалось, бил наотмашь. Стоя у камина и глядя на танцующие языки огня, мужчина пытался подавить бушующее в груди пламя ярости. Альбус Дамблдор, сгорбившись и осунувшись, судорожно вздохнул, сидя в своем похожем на трон кресле. Прикрыв глаза, престарелый маг оперся рукой о подлокотник кресла и сжал пальцами переносицу. Он снова ошибся, подверг мучениям ребенка. А Мастер Зелий судорожно вздохнул, не глядя на Дамблдора, перед внутренним взором предстала морозная ночь восемьдесят первого… — Скажите, Альбус, где мальчик? Северус сидел в Хогвартсе, в кабинете своего бывшего директора, в надежде выяснить судьбу ребенка, лишившегося семьи по его вине. — Северус… — Я просто хочу знать, где он. Дамблдор окинул его оценивающим взглядом. Снейп знал, что выглядит не лучшим образом, проведя почти три месяца в Азкабане. Грязная потрепанная мантия, некогда сидевшая впору, сейчас висела на нем мешком, волосы спутались и ниспадали на исхудалое лицо. Но ему было все равно, он должен знать. — Почему это тебя так волнует, Северус? Он ведь сын Джеймса, — наконец промолвил Альбус. Снейп не ответил. Он тяжело вздохнул и, встав, отошел к окну. Там бушевала снежная стихия, все сильнее заметая замок пушистым невесомым одеялом. Невидящим взглядом Северус смотрел в пустоту ночи, как будто она могла ответить за него. — Он сын Лили. Простая фраза, но у обоих от нее сжималось сердце. Один скорбел о загубленных жизнях молодых людей, без тени сомнения доверившихся ему. Другой винил себя в том, что подписал смертный приговор единственной любимой девушке. — Я не могу сказать, где он. Но будь спокоен, он хорошо защищен, его никто не найдет. Северус покачал головой, на мгновение зажмурившись. Если Дамблдор не хотел что-то говорить, добиться от него информации можно было разве что под действием сыворотки правды. — Пообещайте мне, что мальчик будет в безопасности. Из-за меня он потерял семью. Он не должен страдать еще больше. — Обещаю… Северус чуть заметно тряхнул головой, отгоняя воспоминание. Это был единственный раз, когда он интересовался судьбой мальчика. Но сейчас проклинал себя за то, что так и не выбил из престарелого мага правду, за то, что позволил обиде и ненависти к школьному врагу затмить разум и здравый смысл, вытеснить из памяти осознание того, что мальчик сын его любимой. — Вы обещали, что мальчик больше не будет страдать! Но в итоге над ним десять лет издевались! Альбус, как вы могли такое допустить?! — Прости, Северус. Я думал, для мальчика так будет лучше. — Дамблдор тяжело вздохнул, понимая, что это не такое уж и хорошее оправдание. — Не у меня вы должны просить прощения! Вы не видели Гарри, не видели, в каком он состоянии, не видели его глаз, его воспоминаний! — Ты воспользовался Легилименцией? — Альбус в легком шоке вскинул бровь, хотя и догадывался, что знает ответ. — Да, черт возьми! Как, по-вашему, я бы узнал, что произошло? Мальчик настолько затравлен, что боится даже заикаться о том, что происходило в том доме! Северус глубоко вздохнул, пытаясь подавить пламя эмоций. Он едва сдерживался, чтобы не сойти на крик. После увиденного и услышанного от мадам Помфри трудно было держать себя в руках. Хотелось трансгрессировать на Тисовую улицу и как следует проучить этих никчемных магглов, которым был доверен Герой магической Британии. — Я не могу понять, как вас вообще угораздило отдать Гарри этой семье, этим жалким особям, которые презирают магию! — У Северуса язык не поворачивался назвать Дурслей людьми. — Вы же прекрасно знали, что Петунья завидовала магическому дару Лили. И эта зависть переросла в ненависть! А Вернон Дурсль просто ненавидит все, что выходит за его рамки понятия нормального! Они сказали ребенку, что его родители были пьяницами и погибли в автокатастрофе, а он сам — никому не нужная магическая ошибка, которая должна была умереть вместе с ними, и которую им теперь приходится содержать. Тетя и дядя, которые должны были заботиться о мальчике, методично жестоко избивали его за малейшую, по их мнению, провинность, запирали в чулане под лестницей и выпускали, только чтобы он делал работу по дому! А у кузена с его дружками была любимая игра: кто наставит больше синяков уродцу! Рассказывал все это Северус не Альбусу, а горящим в камине поленьям. Он чувствовал, что если посмотрит в эти глаза за очками-половинками, то ему еще труднее будет сдержаться и не наслать на престарелого мага какое-нибудь проклятие. Глубокий вдох, очистить Окклюменцией разум и запереть эмоции подальше. А Дамблдор еще больше сгорбился в кресле, понимая всю тяжесть совершенной им ошибки. В повисшей тишине он поднял глаза на Мастера Зелий и впервые осознал, что у мужчины есть чувства и ему не чужды любовь и сострадание. — Я хочу стать опекуном Гарри. — Северус наконец решился прервать затянувшееся молчание. — Хватит с мальчика вашей опеки. Я никому его не отдам и не позволю, чтобы он возвращался в тот дом. А если вы попытаетесь мне помешать, я увезу его из страны, и вы никогда больше не услышите ни обо мне, ни о Мальчике, который выжил. — Хорошо, Северус, ты будешь опекуном Гарри, — кивнул Альбус. — Если тебе потребуется помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне. — Спасибо, директор. На этом разговор был окончен.

***

Был тихий морозный вечер Сочельника. Мягко кружился пушистый снег, укрывая все вокруг невесомым белым одеялом. Трое второкурсников факультета Гриффиндор весело играли на заднем дворе с виду мрачного дома в Паучьем тупике. Со стороны можно было бы посочувствовать детям, что они находятся в таком угрюмом месте. Однако практически никто не знал, что объединяло хозяина дома и Героя магической Британии, которым являлся один из беззаботно играющих гриффиндорцев. Северус Снейп стоял у окна гостиной и с легкой улыбкой на губах наблюдал, как Гермиона Грейнджер, одна из лучших учениц школы, запустила снежком в своего друга и по совместительству Мальчика, который выжил. Ее примеру последовал рыжеволосый мальчик, Рон Уизли, и завязалось небольшое сражение. Но закончилось оно, как только один из снежков попал в Мастера Зелий, вышедшего на небольшую веранду. Рон с Гермионой в страхе замерли, а Гарри лишь широко улыбался, глядя на мужчину. Северус покачал головой и, стряхнув снег, жестом дал детям понять, что пора идти в дом. Весело смеясь, ребята стали помогать Мастеру Зелий на кухне, а он лишь радовался в душе, наблюдая за ними. Легонько взъерошив Гарри волосы, Северус поставил на большой поднос несколько кружек с горячим шоколадом, а мальчик взял его и понес в гостиную. Однако, выходя из кухни, он не заметил разбросанные по полу камушки от игры в плюй-камни и, споткнувшись, упал. В то же мгновение послышался звук бьющейся посуды и сдавленный вскрик Гермионы. Обернувшись, Северус в ужасе обнаружил, что девочка с Роном в страхе вжались в стену, а Гарри сидел на полу и не шевелился. В мгновение ока мужчина оказался рядом с дрожащим задыхающимся темноволосым мальчиком и обнял его за плечи. — Тише, тише, все хорошо, — успокаивающе заговорил Мастер Зелий и, взяв ребенка за подбородок, заставил посмотреть в глаза. — Дыши, Гарри, медленно, глубоко и спокойно, и говори со мной, не молчи. Однако в ответ была тишина. Мальчик несколько раз глубоко судорожно вздохнул, неосознанно до боли сжимая руку мужчины, и только потом едва слышно выдавил: — Все нормально… прости… я не хотел… Прижав Гарри к груди, Северус погладил его по непослушным вечно растрепанным волосам. Мальчик не скоро еще забудет ужасы пережитого. Но Мастер Зелий поклялся, забрав Гарри чуть больше года назад из той семьи и став его опекуном, что сделает все, чтобы вернуть ему душевное спокойствие. — Тебе не за что просить прощения, Гарри. Ты и твое здоровье для меня важнее всего. — Снейп осмотрел ребенка и, убедившись, что он не поранился и не обжегся, отпустил. — Иди к друзьям, они очень за тебя переживают. Мальчик смущенно улыбнулся и пошел в гостиную к друзьям, а Северус выпрямился. — Бинки! — Послышался негромкий хлопок и перед мужчиной возникло невысокое лопоухое существо. — Приготовь детям горячий шоколад с мятой. — Профессор, у вас есть домовой эльф? — робко поинтересовалась Гермиона. — Мастер Снейп редко нуждается в помощи Бинки, юная мисс. — Домовик поставил на журнальный столик поднос с кружками горячего шоколада и, чуть поклонившись, исчез. — Бинки был эльфом-домовиком моей матери, теперь живет со мной. — Северус пожал плечами, сев в кресло-качалку. Остаток вечера они провели за непринужденными разговорами. Ребята играли в разные игры и мастерили гирлянды, которыми потом украшали гостиную Мастера Зелий. А мужчина сидел в кресле у камина, не мешая детям развлекаться и изредка присоединяясь к игре. Вдоволь навеселившись, друзья, сморенные теплом ярко пылающего камина, уснули прямо на пушистом ковре, когда уже было глубоко за полночь. — Бинки может отнести юных мистера Уизли и мисс Грейнджер в спальню, — тихо сказал домовик, зная, что Гарри хозяин никому не доверит. — Спасибо, Бинки, это не обязательно. Северус укрыл детей большим махровым пледом и присел рядом с Гарри. Мастер Зелий мягко провел рукой по его волосам, убирая челку с лица. Легкая улыбка, такая редкая для других, но такая частая для Гарри, не хотела сходить с губ мужчины. Видеть, как ребенок, несмотря на все пережитое, пытается быть счастливым, вселяло в Северуса веру в чудо, надежду на то, что разбитое сердце можно исцелить.