Тиша

Добавить публикацию в вашу историю Тихон быстро коснулся экрана пальцем и, убедившись, что всё загрузилось, отложил телефон в сторону. Затея вдруг показалась ужасно глупой. Кто, интересно, поверит, что Тихону нужно искать гитару через соцсети, вместо того, чтобы поехать в магазин и выбрать нужную. Или взять напрокат в студии. Да и его собственный полуакустический Фендер был вполне дееспособен. Это ещё не считая старенькой акустики — той, что неизменно становилась его верной спутницей в вылазках на природу. По-честному, у Тиши не было никаких причин искать нужную ему гитару по друзьям и знакомым. Видимых причин не было. Но существовала одна очень весомая и серьёзная, понятная только одному Тише — попытаться вытянуть Серёжу на разговор. Они уже больше месяца не созванивались и не виделись. Сначала Тихон всё никак не мог разобраться в своих чувствах. Игнорировал неуклюжие попытки Серёжи извиниться и возобновить общение. А потом Горошко устал или обиделся, или всё сразу — в любом случае, звонки с его номера прекратились. И даже пьяные ночные смс больше не беспокоили Тишу. И от этого было особенно горько. Иногда Тихон открывал их переписку, смотрел на пустое поле в мессенджере и начинал думать, что так оно к лучшему. Видимо, та ссора стала переломным моментом в их отношениях, тем самым, который показал, что они не должны и не могут быть вместе. Оставалось, наверное, принять этот факт и окончательно смириться, но Тихона остановил случайный разговор с Олегом. — Тишка, ты ж совсем раскачался. Машина! — Олег одобрительно оглядел подтянутый торс с поджарыми мускулами, пока Тихон стягивал с себя толстовку. — Смотри, скоро совместные сцены с Разумовским снимать. Не поломаешь нашу Птичку? Тихон хмыкнул. Он старался привыкнуть к своей жизни без Горошко и не хотел думать о том, что им скоро снова придётся оказаться на одной съёмочной площадке. Смотреть друг другу в глаза, спорить, ссориться, драться. Быть рядом, лицом к лицу, когда Тихон буквально видел в расширенных Серёжиных зрачках своё перевёрнутое отражение. И ладно съёмки — на площадке он был Игорем Громом, отпускал свои личные проблемы и не возвращался к ним, пока не звучало «Стоп! Снято». Но будут же ещё совместные читки сценария, просто встречи, дружеские посиделки, перерывы на покурить и на кофе… Как ему вести себя с Серёжей? Как Серёжа будет вести себя с ним? Тихон закурил, пряча за сигаретным дымом своё нежелание обсуждать тему Серёжи, но Олег, кажется, понял. Сказал, словно бы в никуда: — Я с ним недавно виделся, — не уточнил с кем, и так понятно, что речь о Горошко. — Знаешь, Тишка, ты бы всё-таки с ним помягче… Парень извёлся весь, худеет, занимается на износ, а тут ещё эти ваши… Не знаю, что там произошло, но ты же у нас мудрый и взрослый. Пожалей мальчишку. Тем более, что он сам хотел к тебе ехать, но, как я вижу, не доехал? Тихон молча курил, стараясь сохранять непроницаемое выражение лица. Слова Олега о том, что Серёжа страдает, отозвались скребущей болью под рёбрами и одновременно с этим мягкой радостью толкнулись в сердце. Значит не забыл, не забил! Любит до сих пор и так же переживает. Это уже не страшно, с этим можно справиться. — Я тебя понял, — Тихон улыбнулся Олегу и громовским движением поправил невидимую кепку. — Всё сделаю в лучшем виде. Олег дружески пихнул его в крепкое плечо и притворно потряс ладонью, скривив лицо — дескать больно ему от железных бицепсов Тиши. Пообещать, конечно, было гораздо проще, чем на самом деле сделать. Тихон вертел в руке телефон, стараясь подобрать слова, которые смогли бы сразу объяснить Серёже, что он чувствует. И чувствовал всё то время, пока они были не вместе. Но то, что приходило на ум, казалось или слишком пафосным, или нелепым. Как же раньше просто было… Стоило просто набрать выученный наизусть номер, позвать в трубку: Серёнь? И Серёжа радостно откликался, уже готовый — где-то там в Питерской или Московской дали — сорвать к нему, к Тише. Не важно куда и как, лишь бы вместе. Обнять, прижаться всем телом, привыкая и успокаиваясь. Зная, что впереди у них целая ночь полная разговоров, любви, секса. А если повезёт, ещё и долгое утро вместе, когда можно никуда не торопиться, валяясь в постели и строя призрачные планы на будущее. Тихон был уверен, что теперь такое не прокатит. Поэтому пытался составить какую-то фразу, которая дала бы понять: он не обижается. И вообще не обижался. И всё ещё любит, очень сильно любит и безумно скучает. Последняя сигарета глухо стукнулась о картонную стенку пачки. Тихон покосился на ощетинившуюся окурками пепельницу, перевёл взгляд на гитару, устроившуюся на стойке. Тишина гордость и Серёжина любовь. Горошко, по правде, был так себе гитарист, особенно до встречи с Анжелой — знал пару-тройку простых аккордов и умел сыграть «Цыганочку» переборами. Но на Тишин Фендер запал сразу, дрогнувшим голосом спросил: — Можно? Получив добродушный кивок от Тиши, осторожно взял гитару в руки. Погладил гриф, будто шею диковинного животного, а потом пристроил округлый бок гитары на коленке и взял первый аккорд. Тихон видел его, как сейчас: длинная лохматая чёлка закрывает лицо, чуть отросшая рыжина волос, растянутый ворот чёрного свитера, шнурок с подвеской на шее, острая ключица, трогательные косточки на тонких запястьях, джинсовые коленки… Серёжа тогда был у него в гостях первый раз. Они оба ещё толком не знали, чем всё закончится, и старательно делали вид — а мы просто друзья, без всяких там… Хотя, помнится, Тихон боялся, что Серёжа услышит, как громко у него сердце бухает от волнения и возбуждения. А Серёжа начинал краснеть, когда встречался с ним взглядом, слишком часто кусать губы и поправлять волосы. Позже тоже признался, что мало о чём мог думать, так сильно его к тянуло к Тише. Как же тогда им было хорошо вместе. И как гадко сейчас. Вот бы иметь такую супер-способность: возвращаться в прошлое и менять события. Чтобы не было той отвратительной сцены на Комикс Коне, и всё у них сложилось бы совсем иначе. — А, Серёнь? Как круто было бы? — Тихон ухмыльнулся, представляя реакцию Серёжи. Вспомнил его слова про суперспособности. Это как играть с читами. Стоит один раз ввести чит-код, и через неделю, через месяц ты игру забываешь. Потому что неинтересно. Интересно — когда трудно. И ты ценишь то, что приобрёл или потерял только за счёт того, что есть некое преодоление. Серёжа сказал это давно, в одном из подкастов посвящённых выходу «Майора Грома». Обычно неспокойный и искристый мальчик в тот момент показался Тихону слишком серьёзным на фоне шутливых Артёма и Ромы. Наверное, именно тогда Тихон понял — то, что у них начинается с Серёжей — это не проходная интрижка и не случайное увлечение. За внешним хаосом Горошко прячется что-то настолько глубокое и неизведанное, что если даже немного заглянешь туда — уже не удержаться. Затянет. Захочется узнать больше и больше, с каждым разом удивляясь, как один человек может умещать в себе несколько огромных вселенных. Получается, что его уловка с постом в истории тоже чит-код? Да нет — успокоил себя Тихон — читерством это было, будь он на сто процентов уверен в положительной реакции Серёжи. А так… Просто попытка, пусть наивная и дурацкая, но искренняя попытка что-то исправить. И даже если она не сработает, Тихон не остановится, он всё-таки найдёт нужные слова, подберёт верные интонации и будет пробовать снова, и снова, пока Серёжа не станет привычным доверчивым и ласковым лисёнком, совсем родным, отчаянно близким. Телефон пиликнул, оповещая о новом сообщении. Тихон осторожно протянул к нему руку, уговаривая себя не расстраиваться, если оно не от Серёжи. Но всё-таки расстроился. Да, кто-то откликался, кто-то бесцеремонно пытался узнать, зачем ему понадобилась гитара, кто-то задавал совсем ненужные сейчас вопросы. Сообщения и реакции на историю посыпались одно за другим, в какой-то момент даже захотелось удалить её и сделать вид, что ничего не было. И именно в тот момент Тиша увидел знакомую аватарку и осторожное Серёжино: «Привет, могу гс?» Конечно, может! Тихон, стараясь попадать по буквам, быстренько набрал ответ. Смешное чувство — просто сообщение, просто пара слов на экране, а сердце заколотилось, как будто он летит по трассе на запредельной скорости. Или словно попал в ураган. Ураганы принято называть женскими именами, но этот его персональный, с самым любимым искристым именем — Серёжа. Голос Горошко в динамике телефона. Слегка усталый, не такой эмоциональный, как обычно. Тихон переслушал несколько раз, прежде чем до него дошёл смысл произнесённого. Ему просто нравилось слышать эти знакомые хрипловатые нотки, представлять, как Серёжа выдыхает сигаретный дым в сторону, пока курит, стоя на балконе и записывая ему голосовое. Тихон закурил свою последнюю и отправил ответ. Серёжа говорил, что можно позаимствовать гитару у ребят из Анжелы — у них много, они только рады будут помочь «звезде» и, если Тихон не против, он сейчас скинет ему контакт чувака, ему можно написать и договориться. Окей? Окей… — ответил Тихон, помрачнев. Ему было приятно, что Серёжа так быстро откликнулся, но казалось, что тот вовсе не хочет с ним встречаться, сразу перевёл на другого, отказываясь быть посредником — дескать, сами там решайте. Тихон уже хотел дежурно поблагодарить Серёжу и попрощаться, как вдруг на экране замигало короткое и такое щемящее: «Тиш». И следом ещё пара сообщений. Серёжа предлагал ему свой стратокастер. И тут стало ясно: до этого он сам думал, что Тихон не захочет его увидеть. А помочь Тише хотел. Вот и деликатничал, предоставляя возможность забрать гитару у чужого человека без своего участия. А потом, видимо даже на расстоянии, почувствовал огорчение Тихона и всё-таки решился. Они перекидываются ещё несколькими голосовыми. Воодушевлённый Тихон благодарит, Серёжа всё ещё осторожно уточняет, привезти ли ему гитару или Тиша сам заберёт. А Тихон вдруг решает сделать то, что раньше бы никогда не пришло ему в голову. Скринит переписку и выкладывает новую историю, на которой отмечен Серёжа. Почему ему так захотелось публично его отблагодарить? Показалось, что Серёжа это оценит. Это было одновременно и «пусть все видят, что мы вместе», и «я на тебя не сержусь». И это было очень искренне. Серёжа оценил — вместо гс раздался звонок. Голос Горошко — уже более близкий и более радостный — звучал у самого Тишиного уха, будто Серёжа за плечом стоит. И «Тиш» уже вживую, совсем тёплое, такое, что хочется зажмурится и повторить ещё раз про себя. Никто больше не называл Тихона так коротко и ласково, таким хитроватым хриплым голосом. Они договариваются о встрече, Тихон деликатно уточняет, не вызвать ли Серёже такси. Он помнил ещё самые первые их встречи, до громовских гонораров, когда Серёжа уже обрел определённую популярность, но всё ещё временами сталкивался с безденежьем и пара тысяч рублей за одну поездку казалась ему слишком непосильной тратой. Серёжа со смешком отказывается, шутит про то, что стал богатым и знаменитым. Уточняет Тишин адрес — как будто бы мог забыть, ага. А потом кидает свою фотку в такси. Тихон смотрит на бледное лицо в сумраке салона машины — похудел ещё больше, почти как тогда, на первых съёмках. Глаза — огромные, совсем чёрные из-за тусклого освещения. Чёлка отброшена назад. Сосредоточенно смотрит в камеру. Тихон незаметным жестом приложил телефон к губам. Как же сильно он соскучился! Внутри всё переворачивается при мысли, что уже через час вот такой вот Серёжа будет стоять на пороге его квартиры. Лишь бы не сорваться, не броситься сразу сгребать в охапку. Вдруг порыв Серёжи помочь с гитарой — это запоздалая попытка извиниться и сохранить тёплые отношения для дальнейших съёмок, а вовсе не тоска по любимому человеку и желание немедленно оказаться в Тишиных объятиях? Но как же хочется верить, что Серёжа сейчас точно так же нервно крутит в пальцах телефон, нетерпеливо вглядываясь в мелькающие за окнами такси улицы.

***

Тихону кажется, что прошла вечность, прежде чем раздалась трель домофона, и затем торопливые, топающие шаги на лестнице. Он распахнул дверь не дожидаясь звонка. Серёжа. Истёртая кожанка болтается на плечах, за спиной гитара в кофре. Привычно растрёпанные волосы, топорщащийся капюшон чёрной толстовки, искусанные губы. Тихон с трудом отводит взгляд и широким жестом руки приглашает пройти. Горошко кивает, осторожно улыбаясь, переступает порог, но не делает попыток снять ботинки и пойти дальше. Неловко пытается стянуть с плеча лямку от кофра, избегая встречаться взглядом с Тишей. Тихон опять гадает: реально хочет так быстро удрать или просто ждёт приглашения, не решаешься навязываться? Ставим на второе? — Даже кофе не попьёшь? Пива? У меня, конечно, не такой выбор напитков, как у тебя Серёнь (реверанс в сторону Разумовского срабатывает, Серёжа наконец улыбается широко, встряхивает волосами), но кое-чем могу угостить. Заодно с гитаркой своей познакомишь, а то вдруг закапризничает без хозяина. Для человека, который ещё минуту назад отчаянно делал вид, что забежал по делу и уже готов выскочить за дверь, Серёжа слишком резво стаскивает ботинки и кидает кожанку на вешалку. Подхватывает гитару. — Пошли, — Тихон ведёт его в комнату, кивает на диван, Серёжа садится, тут же складывая ноги по-турецки. — Пива? Кофе? — Газировку, — показывает ему язык Горошко. — Слабо? — Ни капельки! Тихон идёт на кухню, радуясь, что в холодильнике дождалась своего часа пара баночек Доктор Пеппер. Ледяные, запотевшие они приятно холодят пальцы. Одну из них Тихон на мгновение прикладывает ко лбу — нужно успокоиться. Серёжа в его комнате. На его диване. Как давно этого не было? И как сейчас вести себя, чтобы не спугнуть и не разрушить то, что вроде бы постепенно начинает восстанавливаться?