Осколки • Соглашение Трёх II

Бэкхён опаздывал на встречу с адвокатом. Он уже несколько раз пожалел, что не спустился в подземку, а сел на автобус. Поток машин, как сонные мухи плелись друг за другом. Часы показывали без пятнадцати два — до встречи с адвокатом оставалось жалких пятнадцать минут, а они, похоже намертво застряли на подъезде к Сити-Холлу. И вообще кто в здравом уме назначает встречу в разгар рабочего дня в самом центре? Бэкхён начал раздражаться, автобус не успел тронуться, как снова застыл на месте. Мысль выйти, и дальнейший путь проделать пешком, он отмёл сразу. Это безумство, пробираться до места встречи под проливным дождём, а явись он на встречу мокрый до нитки, лишь добавит минус себе в глазах адвоката. А ему хотелось если не произвести впечатление на последнего, то по крайней мере выглядеть достойно. Уже сама мысль, что едет он на встречу не в костюме, как планировалось с утра, а в форме медицинского работника, в накинутой поверх куртки поубавило уверенность в себе. Сегодня он встал на час раньше, приготовил свеженький, только из химчистки костюм. Скурпулёзно наглаживал белоснежную рубашку и ради чего? Чтобы его задержал старший медбрат, украв драгоценные минуты времени и на встречу пришлось ехать в спецодежде? Бэкхён не любил костюмы, но как ни странно именно костюм дарил то чувство уверенности, а в глазах окружающих создавал видимость успешного омеги. Но с другой стороны, — размышлял он, уставившись на хмурый город из окна автобуса. Так даже лучше. Пусть серый костюмчик видит, что перед ним омега, вставший на путь исправления. Работа в больнице только зачтётся в его карму в глазах адвоката. Автобус тронулся и покатил по улицам куда живее. Бэкхён взглянул на часы, до встречи оставалось семь минут, и дай Бог ему не опоздать. В ресторан он ворвался на три минуты позже оговоренного времени встречи. Не критично. Но стоило подойти к столику, он уже так не считал. Холодный, неприветливый взгляд пронзил его сотней иголок, от которого Бэкхён поёжился, но не подавая вида, занял место напротив адвоката. Адвокат равнодушно и всё так же молча положил перед ним документы.  — Это предварительное соглашение. Суд пока не вынес решение, но уверяю, судья вынесет решение в пользу господина Пака. Так что в ваших интересах подписать это соглашение, что значительно упростит вопрос об опекунстве. — Звучит так, словно вопрос уже решён, — голос Бэкхёна звучал уверенно, что в корне не соответствовало его внутреннему состоянию. Адвокат чуть подался вперёд, сведя на переносице кустистые брови. — Господин Ом, неужели вы наивно полагаете, что судья отдаст опеку вам? Безответственному родителю, с нестабильной психикой? — Бэкхён внутренне сжался, опустив глаза к документам. Напускная уверенность тут же испарилась. — Вам бы радоваться, что господин Пак пошёл на уступки и позволил видеться с сыном, хотя будем честными, мог бы этого не делать и затребовать единоличную опеку. Бэкхён едва держал себя в руках, чтобы не вступить в спор, сжав зубы со всей силы, подавляя всю злость и негодование, он заскользил взглядом по тексту соглашения. Внутри всё кипело и его злость требовала выхода, но он продолжал держаться. — Двухчасовые встречи раз в неделю под присмотром опекуна? Вы шутите? — Ни чуть, — равнодушно отозвался адвокат, — так вы будете подписывать? — альфа взглянул на часы, всем своим видом давая понять, что у него ещё есть важные дела. — Если нет, то вопрос о вашем участии в воспитании сына будет принимать судья и тогда я не гарантирую, что у вас будут и эти два часа с ребёнком. Давайте не будем усложнять ситуацию, а пока вы принимаете решение, я в общих чертах обрисую будущие перспективы, — адвокат хищно зыркнул на Бэкхёна и с видом победителя, сложил на груди руки, вальяжно откинувшись на спинку стула. — Вас отправили в отставку с неутешительным диагнозом психиатрического расстройства, с которым вообще можно забыть о возможной опеке над малолетнем ребёнке, у вас нет стабильной работы с достойной оплатой труда, и, что самое важное вы не в состоянии обеспечить своему ребёнку достойную жизнь и воспитание. В лучшем случае, через пару лет, вам возможно и удастся доказать в суде своё стабильное состояние здоровья, но и даже тогда ни один судья в здравом уме не отдаст вам опеку и решение будут выноситься в пользу господина Пака, сколько бы вы не подавали на апелляцию. Опека над ребёнком вам никогда и ни при каких обстоятельствах не свети. Интересно, — альфа на несколько минут задержал взгляд на бейджике, что был приколот к правому нагрудному карману, — в больнице Ханпан в курсе вашего интересного прошлого? — и за вопросом последовала хищная ухмылка, больше напоминающая угрозу. Бэкхён не стал отвечать, подхватил ручку, поставив на документах размашистую подпись. — Так-то лучше. Всего хорошего, господин Ом, — адвокат буквально вырвал из рук Бэкхёна документы и поспешно убрал их в свой портфель. На последок он сухо попрощался даже не взглянув на Бэкхёна. Бэкхён же уходить не спешил. Заказал кофе и пока ждал свой заказ, смотрел сквозь людей, не фокусируясь ни на чём конкретно. Его начало потряхивать, и он чудом не сорвался, чтобы набрать номер Пака и всё лично ему высказать. Он не мог поверить, что Чанёль будет играть настолько грязно. С его подачки адвокат сейчас открыто ему угрожал и даже не пытался завуалировать свои слова. Или ты делаешь, как тебе говорят, или остаёшься ни с чем — именно такой посыл был в словах альфы. На стол опустили чашку с двойным экспрессо. Бэкхён сделал пробный глоток, горечь опустилась на язык, пощекотала рецепторы. То, что ему сейчас нужно. В сущности, на что рассчитывал и чего ждал сам Бэкхён от этой встречи? На благородство и то лучшее, что он знал в Паке. Наивность в тебе ещё жива, Бэкхён. Какое к чёрту благородство? И до этого было понятно, что бывший муж будем мстить за прошлое, а теперь решил окончательно и бесповоротно вычеркнуть из своей жизни. На какой чёрт ему считаться с твоими чувствами после всего? Тут же вспомнились слова Чунмёна. Всё правильно, если уж его бывший муж хочет создать семью с Линем, то Бэкхён сейчас для них проблема от которой он попытается избавиться. А уж это Чанёль умел и умел прекрасно. Скоро Чжун подрастёт и всё начнёт понимать. На одной чаше весов родной папа, на другой Линь. Заботливый и любящий его и его отца. Сын сравнит и поймёт, кто в этой всей истории антигерой, а кто добрый и хороший. И то, что выбор будет не в сторону Бэкхёна, он прекрасно понимал. Он допил кофе, на негнущихся ногах встал из-за стола и направился к выходу. Дождь всё ещё не стих, но до этого незначительного факта Бэкхёну уже не было дела. Одежда промокла за считанные минуты, с волос стекала дождевая вода, устремляясь за воротник куртки. Бэкхёна била крупная дрожь и была ли она от холода или от пожара внутри него он уже не понимал. — Ты по дороге решил искупаться в Ханган? — в своей привычной манере попытался пошутить Чону, но считал эмоции Бэкхёна, и тут же протяжно вздохнул. — Тебе отказали? — Бэкхён сел на стул рядом с кроватью альфы, взгляд опустится на сложенные на коленях руки. Он вздрогнул, когда почувствовал на себе тяжёлое, но горячее тепло. Чону похлопал его по плечу, но руку убирать не спешил. Взгляд без усмешки, внимательный, проницательный. Таким Чону с ним ещё не был. — Двухчасовые встречи раз в неделю, — глухо отозвался Бэкхён, смотря прямо в глаза Чону. — Не так уж и плохо, верно? — Но ты так не считаешь. Послушай, Бэкхён, меня внимательно. научись жить с болью — вот здесь — Чону похлопал его в область сердца. Знаешь какая любовь самая, тварь, живучая? Вот такая, неоконченная. Но по большому счёту всё имеет свой резонный конец, даже чувства.  — А любовь истинных? — Такая же как и у всех остальных. Истинность лишь физиология. Сильная физиологическая зависимость, а кто считает иначе наивные глупцы. Сам подумай, как двух людей может держать вместе обычная физиология? Всё это мифы для неокрепших умов. Так что выкинь из головы эту глупость и вспомни наконец, чёрт тебя возьми, зачем мы здесь. И не разочаровывай меня, мальчик. Не превращайся в тряпку, не таким ты мне показался в нашу первую встречу, а если не можешь, пакуй вещички и возвращайся к отцу под крылышко и жалей себя сколько хочешь. А потом вспомни, что тебе дали второй шанс и что с тобой будет, если пойдёшь на попятную. — Никуда я не собираюсь, — зло ощетинился Бэкхён, уходя от прикосновений альфы. Чону знал куда нужно давить, это Бэкхён прочитал по глазам альфы. В коридоре задребезжала больничная тележка, пришло время ужина. Бэкхён направился к двери и перед тем как шагнуть за порог, оглянулся к альфе. — Вечером будьте готовы, я зайду перед отбоем. До самого отбоя Бэкхёна гоняли по больным, он смиренно выслушивал жалобы пациентов, и внешне проявлял участие, но мысленно был очень далеко. Сегодня у него было суточное дежурство, изучая свой рабочий график, Бэкхён прикинул, что таких дежурств в этом месяце у него не так и много, в дневные смены был слишком высок риск вызвать лишние вопросы, а ночью в отделении должно быть спокойно. Помимо него дежурило ещё два медбрата и он очень надеялся, что они отправятся в братскую комнату, где и проспят до самого утра. Так оно и вышло. Перед тем как отправится в палату Чону на вечерние уколы, его оставили за старшего и попросили зря до утра не беспокоить. Чону ещё не спал, включенный телевизор вещал новостной выпуск. Альфа внимательно следил за экраном и даже ухом не повёл, когда в палату зашёл Бэкхён. Он сел на стул, приготовил ампулу. Старик кряхтя перевернулся на живот. — Приёмник подготовили? — На деменцию пока не жалуюсь, — оскалился старший. — Надеюсь и ты тоже, и проблем с их базами не возникнет, — Бэкхён умел делать уколы и у него это неплохо получалось, но отбросив всю деликатность, он чётким безжалостным взмахом руки вогнал в ягодицу альфы иглу. Тот застонал и на лице омеги расплылась победная ухмылка. — Чёртов садист, — простонал в ответ Чону. — Лучше не нарывайтесь, — предупредил он, подхватывая металлическую ёмкость с использованной ампулой. В начале одиннадцатого всё стихло. Бэкхён погасил лишний свет, оставив лишь гореть настольную лампу на братском посту. Тихо загудел компьютер. Флеш-ключ плавно вошёл в разъём, программа шпион активизировала свою работу. Кончики пальцев покалывало от подскочившего адреналина. Давно забытое, но такое приятное чувство. Пальцы уверенно порхали над клавиатурой, если пару минут назад он ещё сомневался в себе, не забыл ли те уроки спецов, что ему давали краткий курс взлома типовых баз, то сейчас все метания отключились, как и отключились все эмоции и чувства. Он сосредоточился на своей цели. Аккуратно взломать защиту больничной базы оказалось делом пяти минут. И первым делом отгрузил на свою флешку архив с интересующей его базой. Затем перешёл к досье на каждого работника больницы. Пока он точно не знал, что и где ему нужно искать и перебрасывал информацию частями, качать всю больничную базу слишком затратно по времени, а его у него не так и много. Он хотел попасть на крышу, где находилась вертолётная площадка, ну или по крайней мере попытаться. Подключить на своей ключ-карте доступ к выходу на крышу оказалось не так и сложно. На его счастье, что программа-доступ в больнице была примитивного образца. Бэкхён только усмехнулся, насколько в больнице низкий уровень защиты, что с ней смог справиться такой дилетант в этом деле как он. Хотя если быть честным перед самим собой, Бэкхён занижал свои способности. В академии каждый курсант проходит необходимый уровень IT основ для агентуры, но всё же это не тот уровень, который получают полевые агенты, у аналитиков уровень подготовки упразднён до максимума. Поэтому при первой же возможности, он прокачал свои навыки пока была такая возможность и как оказалось не зря. Отделение находилось на восьмом этаже, помня что на этаже перед лифтом и в самом лифте находятся камеры, Бэкхён направился по тёмному коридору. Запасная лестница находилась как раз напротив братской комнаты. Тихо проскользнув к лестнице, Бэкхён быстрым шагом начал подниматься. Всего каких-то восемь этажей подъёма, не так уж и много. На лестнице было тихо, раздавалось лишь тихое шуршание его шагов. Больница спала тихим спокойным сном. Как он и думал, на двери слот для ключ-карты. Он коснулся слота картой и дверь издала характерный звук. Дверь поддалась. Первое, что почувствовал Бэкхён это сильный шквалистый ветер прямо в лицо. Осмотревшись, Бэкхён прошёл вперёд и притаился за бетонным выступом. С этой точки его будет невозможно заметить на случай незваных гостей. Вид на вертолетную площадку был как на ладони. Он опустился на резиновый настил, пошарил по карманам. В пачке осталось всего пара сигарет. Этого до утра слишком мало, придётся терпеть. Бэкхён с наслаждением затянулся, по телу прошлась волнами приятная лёгкость. Бэкхён не успел понять как быстро пристрастился к сигаретам. И теперь просыпаясь по утрам, первое что он делал это тянулся к сигарете. Начинало казаться, что сигареты притупляют чувство одиночества, но по большому счёту он просто таким образом обманывал себя. Было время когда он прикладывался к алкоголю в поисках анестезии, но боль от него лишь усиливалась в разы и долгожданное облегчение так и не наступало. Выкурив сигарету, он решил осмотреть площадку. В кармане ждала своего часа маленькая камера-шпион. Крепить её в непосредственной близости к площадке было бесполезно, большая вероятность, что та слетит от сильного потока воздуха при взлёте вертолета, да и высока вероятность что её могут заметить, а это было не в его интересах. Выбрав самую удачную локацию, Бэкхён установил камеру и отошёл чуть в сторону. В тёмное время суток её здесь точно не заметят. В дневное время был риск, если только ответственные за площадку осматривают каждый угол, что скорее маловероятно. Техники конечно поднимаются на площадку но эти проверки не носят ежедневный характер. В отделении было всё так же тихо, его отсутствие осталось незамеченным. — У меня всё готово, проверяйте, — тихо произнёс он в микрофон. Через минуту в ухе раздались характерные помехи и бодрый голос альфы: — Отличная работа, сынок. Картинка отличная. Будет чем старику заняться на досуге, — и альфа отключился.

***

Чжун с самого утра был задумчивым. Когда вчера Чанёль объявил, что завтра они поедут к папе в гости, сын только нехотя кивнул и умчался к себе в комнату. А сегодня, как только проснулся, не терзал отца бесконечными вопросами, не тараторил без умолку за завтраком, а на Линя даже не реагировал. То, что Линь стал ночевать в их доме гораздо чаще, чем раньше казалось бы сын привык и не задавал лишних вопросов. Но однажды они появятся, и как это объяснить ребёнку он пока сам не знал. Настроение альфы было не намного лучше. Ехать в дом Ома было малоприятным испытанием. Но выбора у него не было. Но сильнее всего Чанёля волновал тот факт, как пройдёт встреча Чжуна с Бэкхёном и при малейшей вероятности, что эти встречи пойдут во вред ребёнку, Чанёль уже решил для себя, что прервет их. Линь порхал по кухне, пытаясь расшевелить отца с сыном. Но всё его воодушевление было показным, Линь волновался и это было видно. Боялся отпускать его в дом Омов? Или просто показалось? Ночью омега был как никогда страстным. При взгляде на чуть полноватые губы Линя тут же вспомнилось, что он вытворял ими прошлой ночью. Но как ни странно ответной реакции в паху не последовало. Что ещё тебе надо, Пак Чанёль? В твоих руках юное соблазнительное тело, чего тебе не хватает? Но как оказалось одного тела ему мало. Физиология не способна перебить ту пустоту, что образовалась внутри, и как её вытравить из себя он не знал.  — Может, — начал нерешительно Линь, усаживаясь на краешек стула, — сходим сегодня в кино? Как вам идея? Чжун продолжал ковыряться своей ложкой в тарелке без всякого энтузиазма. — В другой раз, Линь. Сегодня нам нужно будет побыть вдвоём с Чжуном. Надеюсь ты понимаешь? — Да-да, конечно, — Линь старался не подавать виду, но грусть в глазах ничем не скроешь. — Раз так, проведу день с Кёнсу. — Отличная мысль, — отреагировал Чанёль. После встречи с Бэкхёном у них с сыном вряд ли будет настроение куда-то выбираться. Сына бы собрать по кусочкам. Когда Чанёль усадил сына в детское кресло, Линь выжидающе мялся на пороге дома. На прощание Чанёль удостоил его лёгкой улыбкой, прекрасно понимая, что от него ждали совсем другого, но он пока не хотел демонстрировать перед сыном их близкие отношения. Чжун ещё конечно совсем маленький, но уже прекрасно понимает смысл который несёт в себе поцелуй между альфой и омегой. — Чжун, ты же помнишь, что я тебе вчера говорил? — Мы едем к дедушке? — Да, сынок. — И там будет папа? — Верно, милый. Хочешь его увидеть? — в ответ сын только неопределённо пожал плечами и сразу же устремил взгляд в окно, тем самым демонстрируя, что у него нет настроения продолжать этот разговор. Чанёль не настаивал и сосредоточился на дороге. До самого дома Омов они ехали в полной тишине. Притормозив у ворот, Чанёль вышел из машины, распахнул дверь со стороны Чжуна и взял того на руки. Сын начал крутиться, давая понять, что хочет идти сам. не успели они подойти к дому, как дверь распахнулась. В дверях стоял старший Ом. Несмотря на всю уверенность, которую так старался произвести старший альфа, было заметно как тот на самом деле волнуется. — Идёмте скорее в дом, Бэкхён себе там места не находит, — Чанёль же всем своим видом демонстрировал равнодушие, показывая как ему глубоко безразличны чувства бывшего мужа. Чанёль взял за руку сына и они направились на встречу к Ому. Чжун на удивление ускорил шаг и устремился к деду. Обхватил его ноги руками и крепко прижался. Ом же подхватил ребёнка на руки и зашёл в дом. Пройдя в дом, Чанёль отметил про себя, что здесь почти ничего не изменилось, разве что мебель уже не та, но в целом всё как было с прошлого его визита. Бэкхён ждал в гостиной, одна его рука сжимала спинку кресла, как будто бы он держался за неё, чтобы не упасть. Серый цвет лица, под глазами залегли тени. Чанёль не стал более подробно его рассматривать, лишь равнодушно мазнул взглядом, как по незнакомцу, и прошёл к самому дальнему креслу возле окна. Всё его внимание было приковано к сыну. Ребёнок тихо сидел на руках у Ома, взгляд опущен вниз. На папу даже не смотрел. Пак был готов сорваться в любую минуту, если что-то пойдёт не так, забрать сына и убраться подальше из этого дома. В один момент Чжун как-будто бы отмер, зашевелился в руках и дед опустил его на пол. Бэкхён не спеша и как -то нерешительно подался навстречу, будто бы боялся спугнуть сына своей импульсивностью. Присел на колени рядом с Чжуном и начал что-то тихо говорить. Чжун прикусил губы, взгляд прямо в пол. Он несмело кивал на слова омеги, время от времени отворачивался. А на попытку обнять себя, не отклонялся и смиренно это позволил. Бэкхён стал чужим для него совершенно посторонним человеком, это читалось в каждом жесте ребёнка. От предложенного чая Чанёль наотрез отказался, сама мысль сидеть за одним столом, играть в семью была ему противна. Эти два долгих часа ему было чем заняться, в личной почте лежало несколько писем, с которыми до конца выходных дней нужно было ознакомиться. Грядущая рабочая неделя обещала быть тяжелой и напряжённой. Время от времени Чанёль бросал на сына вопросительные взгляды, но тот внимательно слушал Бэкхёна, отделываясь односложными ответами. Кюсон всячески пытался расшевелить ребёнка, что в конечном счёте не имело успеха. Встреча подходила к своему логическому завершению, чему Пак был рад. — Чжун нам пара, — на его счастье никаких уговоров задержаться от Омов не последовало. Чанёль поднялся с кресла, собираясь подойти к сыну, но тут заметил, как Чжун ещё робко и нерешительно протянул руку Бэкхёну и сам ухватился за него. Они молча шли до двери за руки, но в дверях, Чанёль взял сына на руки, давая понять, что на этом встреча точно закончена и ни говоря ни слова направился к машине.