Время

      Маргарет Элизабет Картер. Агент, что отказалась от семьи ради памяти о брате. Всегда невеста, никогда жена. Самая сильная женщина, что хоть когда-то встречал Питер, наверное, на ровне с Екатериной 2 и королевой Викторией. Девушка, что пережила потерю любимого и смогла полюбить ещё. Единственная, кто дожила до момента разморозки Стива Роджерса. Лучшая подруга Питера после войны. Питер помнит, как они с Джарвисом и Пегги выкрадывали труп, пытались вразумить Говарда, останавливали апокалипсис и просто жили. И даже в две тысячи тринадцатом году Паркер продолжает приходить к Пегги, как к единственному человеку, что знает его от и до.       Сейчас, купив небольшой букет фиалок, так любимых Картер, Питер проходит в одиночную оплату. Персиковые стены, больничная кровать, тумба да кресло — ничего особенного. Но она уже обустроенная: на подоконнике цветок, на прикроватной тумбе стоит несколько фотографий — Картер живёт здесь уже третий год. Иронично, наверное — хорошие люди всегда страдают. — Здравствуй, Пег. — шепчет Питер, присаживаясь в кресло рядом с кроватью. — Привет. — также тихо отвечает Пегги. — Как себя чувствуешь? — Беспомощной. — усмехается Картер и улыбается так мягко, что хочется упасть к ней в объятья и расплакаться. — Ничего Пегги, это скоро закончится, я знаю. — Питер отчаянно выдыхает и берёт ладонь девушки в свою, немного сжимает, продолжая слабо улыбаеться. — Когда?       Картер не глупая, она знает, что умрёт и не боится этого, ведь боятся нужно неизвестного, а это уже давно понятно. Она в первую очередь человек, а им свойственно умирать. Но как же больно забывать всех, кто был когда-то дорог сердцу, забывать слишком тёплые моменты, забывать свою жизнь… Она бы рада всё это закончить, да вот только не может. Даже она до сих пор играет важную роль, а уйти со сцены значит сдаться. Хотя, может быть, она и рада была бы с грохотом встать из-за стола, но нельзя. Время — странная штука, оно быстротечно, но так своенравно. Наверное, если бы судьба была человек, она бы была садистом. — Три года. Но не волнуйся, моя сестра о тебе позаботится. — Я знаю, Питер. Как дела в ЩИТе? — Боже, да ты самый настоящий трудоголик; тебе бы о себе думать, а ты за ЩИТ беспокоишься. — Питер сдавленно смеётся, откидывая голову назад и проводя свободной рукой по волосам. Чуть успокоившись, он уже тише добавляет «Там всё хорошо.», чем вызывает у Картер удовлетворённую улыбку. — Я рада, что ЩИТ в хороших руках. — Да, Николас хороший директор. — Я не о Фьюри, я говорю о тебе.       Питер молчит. Он никогда не уделял должного времени их деянию — всегда было не до этого; всегда был страх нарушить систему, но такая вера… Чем же он её заслужил? — Пегги, можно вопрос? — спустя несколько минут молчания, Паркер поднимает на женщину глаза. И когда получает положительный ответ в виде кивка, продолжает. — Как думаешь, прежняя ты согласилась бы всё бросить и переместиться в наше время? — Не знаю… Нет, наверное, ты же знаешь, я была слишком упёртой. — немного подумав, произносит Пегги и подрагивающей рукой берёт стакан с водой, поднося его к сухим губам. — Да, ты слишком упёртая. И Говард был таким. — Слышала, что тебя заметили с его сыном папарацци. Чего тебя на Старков-то тянет? — Да, но не в том плане, что ты подумала. Он слишком похож на отца. Но черт Марии в нем тоже много. — До сих пор не понимаю, зачем ты их познакомил, вы же были буквально идеальны. — Так было нужно; если ты не помнишь, то я даже пропал из их жизни. Я не могу нарушать ход истории. Энтони Эдвард Старк должен был родиться, без него многое рухнет. Понимаешь, Пег? — с толикой грусти отвечает Паркер. — Нет, Пит, это же ты у нас знаешь все законы мироздания. — Это сложно Пегги. Я знаю, что должно случиться завтра, через год. Но мне нужно не нарушить эту хрупкую структуру времени, ведь я не вписываюсь в неё. Ты не представляешь, как мне хотелось сказать ему, не ехать в ту ночь. Но они должны были умереть. — Мне жаль, Питер, но что ты здесь делаешь? — в одного мгновение просто забыв всё, что ей говорил Питер, спрашивает Картер, немного приподнявшись. — Ничего, Пег, просто зашёл поздороваться, уже ухожу. Отдыхай.       Питер, обняв подругу и оставив лёгкий поцелуй на щеке, уходит. Возможно, он мог бы всё исправить, но нельзя. Вселенная слишком несправедлива, ей нужны смерти.

***

      Паркер выходит из госпиталя немного поникшим, сегодня он сам разворошил то, что укладывалось не один десяток лет. Слишком обидно, а она так и горчит на языке. В голову не приходит ничего лучшего, чем вновь пойти в башню; есть ещё не законченое дело.       Но его планам не суждено было сбыться. Вместе с ним в здание вошёл уже изрядно пьяный Тони Старк, что стремительно шёл к Паркеру, не обращая внимания на полный зал ожидания. — О, Питер! Выпьешь со мной? — слишком громко начал говорить Тони, закидывая руку на плечо Питеру.       В последнее время Старк стал более сдержан к алкоголю, а сегодня от него так и несёт перегаром, что Паркеру сразу показалось очень странным. Так ещё и вошёл через парадный вход, устроив настоящее шоу. — Тони, ты — пьян. — Питер шипит на мужчину, словно кошка, и, кивнув девушке за ресепшен, дабы не привлечь ещё больше внимания, запихнул мужчину в лифт, несколько раз нажимая на кнопку последнего этажа. Как же он надеется, что папарацци не успели его снять в таком виде; это будет скандал. — Питер, — шёпотом протягивает Тони над ухом Паркера.       Слишком близко, слишком интимно, просто слишком. Так хочется, чтобы то же самое сделал абсолютно другой человек. Как жаль, что он мёртв. — Что ты делаешь? — А ты красивый, как я раньше этого не замечал? — Старк, когда ты пьяный для тебя все красивые. Поэтому ты сейчас уберёшь руку с моего живота и бедра, а ещё отойдёшь на пол метра. — бросает Питер слишком спокойно.       Хотите привести Тони Старка в шок? Просто откажите ему, и, вуаля, он в полнейшем шоке. Собственно, это у них с Говардом семейное.       Только двери лифта распахиваются и впускают их в пентхаус, как Питер перекидывает руку Тони себе через плечо и, протащив его до дивана, отпускает, позволяя Старку упасть. Боже в который раз он это уже делает? Пятый? Седьмой? — Так выпьем? — через несколько секунд молчания вновь заводит старую шарманку Старк, попутно расстёгивая на жилетки пуговицы. — Почему нет. Давай.       Питер вновь отходит от дивана, где разместился мужчина, из мини бара достаёт бутылку рома и два бокала. Ром они разливают уже на небольшом столике около дивана. А после нескольких бокалов Старк начинает говорить то, чего Питер не ожидал услышать никогда в своей жизни. — Двадцать два года назад в этот день умерли мои родители. — произносит Тони, горько усмехаясь и вновь отпивает из своего бокала.       Питер медлит пару минут и не понимает, что Старк вообще хочет от него услышать. Что ему вообще сказать? «Да, Тони, я в курсе этого был ещё восемьдесят лет назад»? — Я знаю, Тони. — всё же выдыхает Паркер, вспоминая, почему он сегодня пошёл к Пегги и говорил ей о Говарде с Марией. — Откуда? — Википедия. — откровенно врёт парень и вглядывается в черты лица Старка, по новой находя все сходства с Говардом.       Нос, губы, глаза, плечи. Господи, почему так сложно? — Нравится? — вновь пытаясь соблазнить, шепчет Тони, закусывая краешек языка, как это делал Говард.       Ну вот опять, это Тони, а Питер видит Говарда, как бы странно это не звучало. Так не должно быть; это разные люди. А хотя какая разница, если хочется просто оказаться в родных объятьях? — Слишком много берёшь на себя, Старк.       Питер медленно выдыхает и, опираясь на бежевый кожаный диван думает, зачем вообще спустился в Мидгард? Сидел бы в Асгарде и не парился. Но нет же приспичило выбраться из-под крыла сестры и отца, а сейчас один «мёртв», а вторая правит в своём царстве. Да и поздно что-то менять. — Мой отец был через чур строг ко мне; у нас никак не получалось наладить отношения. Такое ощущение, что он не воспринимал меня. Всё, что я делал, он считал будто бы своей заслугой. А мама… Она была прекрасной женщиной. Безумно любила отца, хотя мне иногда казалось, что он не отвечал взаимностью. У него на столе даже, помимо нашего семейного фото, стояло фото какого-то парня. Но он мне ни разу не дал его рассмотреть. Я сначала думал, что это его внебрачный сын. — Тони, я уверен, что Говард любил вас с Марией. Возможно, он просто хотел, чтобы ты стал тем, кем стал? — Кем? Эгоистом и бабником? — Нет, гением, миллиардером, плейбойем, филантропом и просто красавчиком? — усмехается Питер, вспоминая, как Стив парадировал этого «заносчивого отпрыска Говарда». — Откуда ты свалился в мою жизнь, Питер Паркер? — поворачивая голову к парню, шепчет Тони. — Тебе напомнить? Ты задолбал Пеппер, она переписала обратно на тебя все твои акции и уехала в Прагу три года назад. А в прошлом году выслала тебе приглашение на свадьбу. — Точно. А ты пришёл на собеседование на роль моего помощника и зама. Я тогда разрывался между желаниями: трахнуть тебя и работать с тобой. — Тони, я бы не дал тебе меня трахнуть. Не будь так самонадеян. — Ты бы не смог устоять передо мной.       «Ага, конечно» — Агент Романофф в здании. — раздался до боли знакомый голос Джарвиса.       После его смерти Тони удалось восстановить его голос и даже вписать в программу некоторую манеру речи Джарвиса. Боже, как же сейчас его не хватает, чтобы слушать нравоучения об вечных опозданиях или несерьёзности. — Питер Паркер, Фьюри вызывает. — входя в большую гостиную, говорит Наталья. — Наталья Алиановна Романова. Я тысячу раз сказал Нику нет. Мои ответы остаются неизменными. — Piter, pozhaluysta, eto ochen' vazhno. YA vsego lish' informator, on skazal, chtoby ya perevel tebya tuda lyuboy tsenoy. — Natasha, Nik znayet moy otvet i eto «Net», yesli on tak khochet vstretit'sya, to ya ne skryvayu svoyego raspolozheniya. — Piter. — Natasha, skazhi yemu, chto zavtra ya pridu sam, schaslivo.       Пока они говорили на русском, Тони пытался уловить хоть какие-то знакомые слова, дабы понять суть диалога, и что вообще происходит. Когда Наташа ушла, скупо кивнув на прощание, Питер выдохнул с облегчением и допил остаток рома в стакане за раз. — Что это было? — Предательство. Шучу. Просто Николас снова бунтует. — Вот это ни черта не объясняет. — Я игнорирую его. Он требует невозможного. И прости, Тони. — говорит Питер перед тем, как достать из небольшой сумки устройство и предложить его к вискам Старка, заранее забрав бокал из его рук.       Устройство стирает последние пять минут из памяти, но имеет некоторые последствия в виде отключки минимум на полчаса. Ну что же, не страшно, зато отоспится, ведь завтра самолёт в Англию. Нужно, чтобы он был, хотя бы, трезв…