На зверя страшного найдется свой однажды волкодав...

      Я проснулся на полчаса раньше звона будильника. У меня не было никаких сновидений. Вообще никаких, что было редкостью в последнее время.       То что произошло сегодня ночью, казалось только сном. Почему Егор не поверил в меня? Он же сам заставил меня дать обещание. Выходит, что с самого начала он не верил в меня. Конечно, его угроза после убийства совы было всего лишь блефом, чтобы звери поверили, что я был ни при чём, но почему от его недоверия мне так плохо на душе? Почему он не доверился мне? Как он мог предвидеть, что я инстинктивно брошусь ему помогать? Неужели я такой предсказуемый? Почему он не вернулся в дом, после того как звери отступили? Он же был ранен, левая рука была вся в крови. Он вообще смог дойти до своего дома? Или он сейчас где-нибудь в снегу, без сознания от потери крови? Я посмотрел в окно, ничего не изменилось, труп совы был на том же месте.       Мне захотелось посмотреть на него поближе. Одевшись, и выйдя в коридор, я заглянул в комнату Оли, она мирно спала и... Улыбалась? До этого Оля только хмурилась, когда спала, но сейчас улыбается. Потому что совы, ее главного страха в жизни, больше нет? Так и есть, теперь, она больше не будет бояться ночи. Я вышел так же неслышно как зашёл.       Направившись в ванную, чтобы почистить зубы, я заглянул в зеркало. На меня смотрело моё обычное лицо. Мне тут же захотелось увидеть, как я буду выглядеть в зверином обличье. Я предварительно закрыл дверь в ванной на шпингалет, чтобы никто не зашёл и не увидел моих метаморфоз.       Вспомнив наставления Алисы, я закрыл глаза, и прислушался к своему внутреннему зверю.       Через некоторое время, открыв глаза, я увидел свою полузвериную сущность. Черты лица стали намного острее, нос уменьшился, красно-бурая радужка увеличились на столько, что склер глаз не было видно, в очках я ничего не видел поэтому пришлось их снять, уши чуть-чуть увеличились, но звуки я стал слышать намного лучше, я смог даже услышать дыхание спящих родителей, хотя нас разделяла половина дома. Интересно, стал ли я сильнее физически? Выйдя из ванной, я направился во двор, там как раз была очень тяжелая вещь которую, даже папа смог перетащить только двумя руками. Это был старый дизельный генератор, он уже давно не работал, поэтому ржавел во дворе. Подойдя, я взялся за ручку одной рукой и легко приподнял его! Вот эта силища! Это значит, что теперь я сильнее взрослого человека?       Почувствовав, что к подошве ноги, что-то налипло я посмотрел вниз. Я увидел свои голые ноги, а потом до меня дошло, что я нахожусь на улице в одних трусах и футболке! А самое главное, мне не было холодно! Вообще! И снег казался таким мягким и теплым. Как же хорошо, быть оборотнем! — Быть оборотнем и жрать детей? — Спросил мой внутренний голос.       Я тут же опомнился. Чего это я радуюсь? Тому что стал сильным? Как эта сила поможет против зверей? Против волка или медведя? И вообще, за эту силу наверняка придется заплатить...       Я глянул на труп совы, который был недалеко. Без сил зверя, я вряд ли смог бы видеть ее труп в такой темноте. Подходя к ней, я ощущал гнилостный запах всё сильнее и сильнее... Её голова выглядела, как кочан гниющей капусты, только со стрелой в глазу и прогалиной заместо клюва, все смотрелось еще хуже. Рядом с ней было бурое пятно засохшей крови на снегу. Кровь Егора. Что с ним сейчас? Дошёл ли он до дома, или лежит сейчас без сознания где-то в снегу? Я посмотрел на кровавый след... Надо идти, быстрее!       Войдя в дом, я сразу вышел из состояния оборотня. Поел холодного борща, оделся и вышел из дома. Интересно, как отреагируют родители, когда увидят труп совы? Поверят ли наконец Оле или будут искать рациональное объяснение? Хотя, если честно, наплевать. Они никогда не поверят детям, даже если доказательство будет у них перед глазами.       Кровавый след простирался прямо к поселку. Я пошел по нему через лес. На этот раз за мной никто не следил, даже своими звериными глазами и ушами я не мог никого услышать. Неужели звери настолько испуганы? Хотя, их можно понять. Сколько уже лет они убивают и съедают детей? Как вдруг один из этих детей убивает одного из них. Наверное, впервые за долгое время, им страшно. Интересно, Егор ждал, пока Сова не зайдет в комнату или напал сразу? Ведь окно разбито не было. Хоть оно и было прикрыто, теоретически его можно было открыть и снаружи. Я уже вышел из леса к поселку, как вдруг я кого-то почувствовал. Некому выходить в такую рань на улицу. Кровавый след, резко оборвался. мне навстречу вышел человек. — Что, Антоний, упиваешься своей звериной силой? Твои глаза стали еще страшнее, чем вчера.       Егор, выглядел как обычно, но звериное зрение уже заметило, его бледность и испарину на лбу, и его левую руку, которая висела плетью. — Ты же мог умереть! — Взволнованным тоном начал я — Я конечно понимаю, что у тебя был план, но что если бы все сорвалось? — Если бы, да кабы... Вот скажи, какой сейчас смысл задаваться этой фигнёй, Антоний? У истории нет слагательного наклонения, а то, что произошло сегодня ночью, уже стало историей. Ты мне лучше скажи, когда ты шел по лесу, ты их чувствовал? — Я вообще никого сейчас в лесу не чувствую! Сперва я удивился, что вообще никого не ощущаю, поэтому обратился к зверю и точно убедился, что сейчас в лесу никого.       Егор злорадно усмехнулся. — Вот такого эффекта, признаюсь я, не ожидал. Я вообще сейчас боялся в лес заходить, а тут оказывается боятся меня самого! — Егор засмеялся, но сейчас его смех не был истеричным или злобным, он был... Нормальным? Отсеявшись, он быстро помрачнел. — Итак, Антоний, подведем наши итоги: Один оборотень убит, осталось двое, не считая Алисы и самого козла. Я могу сражаться только одной рукой, а из вчерашнего боя ясно, что звери боятся огня. Ещё козел имеет сильную связь с этими масками, так как он заорал в глубине леса от боли, когда я уничтожил огнем маску совы, наверное, он почувствовал боль от огня, и это навело меня на одну идею: Если мы не сможем их одолеть, то нам придется сжечь весь лес. Мне самому эта идея, не нравиться, так как огонь наверняка перекинется на поселок, а пожарные могут не успеть вовремя. — Да, в лесу много сухих деревьев, если облить их бензином и поджечь, то огонь благодаря ветренной погоде, быстро перекинется на другие деревья. Но всё же ты прав, это слишком рискованно. Кстати, не хочешь, сказать, что именно у тебя с рукой?       Егор застыл и виновато посмотрел на меня. — Я просто не смогу ей двигать некоторое время вот и всё. — Егорий, хватит, просто скажи уже всё как есть!       Он потупил взгляд. Ему, что стыдно за ранение? — Клювом этой твари у меня разорваны сухожилия бицепса, поэтому лучше сейчас ей вообще не пользоваться.       Я даже подумать не мог, что все настолько серьезно. Чёртова сова! Если у меня и была к ней еще некая жалость, то теперь от нее не осталось и следа. — Тебе наверное родители осмотрели рану и обработали ее? — Ты не знаешь моих родителей... — Хмыкнул он. — Если они узнают, что я где-то серьезно поранился, то на фоне всей это истории с маньяком, меня просто из дома не выпустят, как некоторых других "счастливчиков". Так, что я сам все сделал, по медицинскому справочнику. — Я же вижу, что этого недостаточно! Тебе надо в медпункт, а лучше сразу в райцентр! — Они сразу позвонят родителям и меня запрут...       Он был прав, ни к кому из взрослых обратиться нельзя. Хм... Из взрослых. — Нам нужно попросить Алису о помощи.       Егор вытаращил на меня глаза. — Ты что совсем что ли? С чего ей помогать мне, после того, как я убил одну из ее культа? Если я без тебя, к ней выйду, она меня просто разорвет! — Ты забыл кое-что, она сама можно сказать, "благословила" тебя на убийство совы.       Егор остановился так, как будто запнулся. — А ты уверен, что правильно ее понял? — Да, уверен. Если будет нужно, то встану перед ней на колени.       Егор посмотрел на меня, как на умственно отсталого. — Антоний, не надо так ради меня унижаться. — А разве это унижение, просить, чтобы твоему другу облегчили боль? Я же вижу, как тебе больно. К тому же, ты не сможешь долго скрывать такое, от своих родителей.       Я услышал только грустный вздох от него. — Ладно, но только ты не забывай, что нам надо ее еще найти. Есть какие-нибудь соображения?       Призадумавшись, я стал перебирать всё, что я знал о ней. Одежда у нее вполне себе чисто и опрятно выглядит. Сомневаюсь, что проживая в лесу, как она шутливо утверждала, можно было сохранить свою одежду в таком хорошем состоянии. Значит, она живет либо в самом поселке, либо неподалеку от него. Хотя, если вспомнить те самые первые догонялки с ней, где она сбрасывала с себя одежду, она могла просто спрятать свою одежду в укромном месте и обернувшись лисой полностью, спокойно жить в лесу. Неужели придется искать именно там? Нет, нужно еще подумать. Алиса сказала, что если я действительно запомнил ее, то легко смогу ее найти. Я что-то упустил, но что именно? Закрыв глаза я представил ее так, как будто она была рядом со мной. Она подходит к нему, от нее пахнет апельсинами и фейерверком... Точно! Ее запах. — Скажи мне, Егорий, здесь есть какие-нибудь склады? — Да, есть один действующий, и несколько заброшенных еще со времен Союза. Думаешь, она живет в каком-нибудь из них? — Скорее всего, кстати, а еще она умудряется тырить конфеты оттуда. — И похоже, что она накладывает морок на сторожа, по сути, она может просто не скрываясь входить и выходить на склад. Мда, совсем значит Алиса одичала... — Что значит "одичала"? — Недоуменно поинтересовался я. — Ну смотри, она использует морок, просто для того, чтобы у нее было безопасное логово, и чтобы воровать конфеты! То есть, как обычное животное. Эх, её бы с собой в город взять... Что мы бы могли там сделать? — Она не животное. — На тон выше сказал я. — Так я и не говорил, что она животное, я сказал, что она, как животное.       Вывернулся все таки. — Ну и чтобы мы в городе стали бы делать? — Как, что? Вот например: Алиса накладывает морок на бандитскую "малину", мы с тобой ВСЁ, что можно взять с собой уносим, а их оставляем без всего.       Выглядело это все конечно очень соблазнительно. Я мог бы, взять столько денег, сколько я захочу и поехать в Диснейленд с семьей. Но... — Почему ты не сказал, что будешь делать с этими бандитами? — Ты же знаешь ответ. — Егорий, ты страшный человек. — Знаю, мне даже от самого себя, иногда тошно становится.       Тем временем мы почти дошли до школы. Так как мы пришли слишком рано, во дворе еще никого не было. Я подергал за ручку входной двери. Закрыто. — Хм... Придется тогда подождать. Надо использовать это время, чтобы распланировать наши действия после школы. В школе, все будут следить за нашими разговорами, поэтому там не получится. — Всё просто. Сначала идем ко мне домой, за пирогом и чаем в термосе. — Зачем? — В гости без ничего не приходят. Плюс, Алисе это должно понравиться, разве нет?       А он прав. Может мы хоть так задобрим её? А еще, я должен буду уговорить её помочь Егору. — Не забудь меня научить изготовлению костяного ножа. — Не забуду. Что, уже хочешь убить волка или медведя? Один ты точно не справишься, даже в форме оборотня. Хотя, если честно, мы даже оба с одним из них не справимся. — А как же твои "коктейли Молотова"? — Их нужно как минимум несколько бросить, сомневаюсь, что они будут стоять и не двигаться. — А как же ступор от твоих ножей? — Похоже, он работает только один раз и то на короткое время, нам нужно придумать, что-нибудь получше. — Полить их чем-то воспламеняющимся, чтобы они от одной бутылки полностью загорелись? — Неплохо, но этого не достаточно. Я вот думаю про клюв совы... Сначала он был для меня просто охотничьим трофеем, но теперь, я думаю сделать из него какое либо оружие. Антоний, — Зевнул Егор. — может, ну эту школу? Мы вполне можем не ходить, под предлогом того, что нас родители из дому не выпускают. Мы кучу времени из-за неё теряем. — Классная наверняка будет обзванивать родителей тех детей, кто не придёт. Это у тебя телефона нет, а у меня есть. Так, что для меня это не вариант. — Мда, жалко... А бросить тебя тут я не могу, поэтому придется нам вместе сидеть... — Да нормально всё будет со мной! Иди лучше домой, отлежись хоть. — Нифига, мало ли что? Вдруг Рома с Бяшей, что-нибудь придумали?       Я уже совсем забыл об этих двоих. А ведь действительно, после того, как я можно сказать "мусорнулся", от них можно было ждать только очередной пакости. Хотя, после сегодняшней ночи, они уже не представлялись мне преградой, которую надо преодолеть, так, небольшие препятствия на которые и внимания, то обращать не будешь. Послышался звук открывания замка входных дверей. Мы вошли в пока что практически полностью пустовавшую школу. — А вообще эти двое представляют собой жалкое зрелище. В курсе, кстати как Бяша свои передние зубы потерял? — Нет, не в курсе. — Я уже думал, что их могли в драке выбить. — А дело в том, — Залихватски продолжил Егор, — что Бяша немного, как бы это выразиться... Не очень умный человек. Он на спор хотел продержаться пять минут на перекладине зубами...       Я был в шоке. И это самые страшные хулиганы класса? Один закомплексованный толстяк, который от одного слова "свинья" впадает в ступор. Местный дурачок, который стал держаться за перекладину зубами. Интересно, что там у Ромы, хотя, если у него в друзьях такие типы, это уже многое о нём многое говорит. Не зря же есть поговорка, "Скажи мне, кто твой друг, и я скажу кто ты".       Войдя в класс, Егор продолжил. — У Ромы уже несколько приводов в милицию за кражи и вандализм, поэтому он и боялся, что ты можешь рассказать о вашем столкновении тогда. В милиции за него крепко взялись бы. И ещ...       В класс начали заходить наши одноклассники. Кажется страха в их глазах стало еще больше, неужели пропал еще кто-то? Когда звери могли успеть еще кого-то похитить? Может еще до того, как сова напала на нас? Надо прислушаться к их разговорам.       Я сосредоточил свое внимание на ушах. Нет, именно на ушах нельзя, если они сейчас увеличатся... Из уроков биологии я вспомнил, что у человека есть внутренние ухо. Нужно было задействовать только его. Это было заметнее труднее. Но, через некоторое время я действительно стал слышать их приглушенный шепот. — Знаешь, что это тогда было? Свет и шум был от дома того очкастого психа. — Думаешь, его рук дело? — Ну, а кого еще-то? Хотя его сосед тоже мутный какой-то. Я удивлен, что еще никто не пропал.       Я почувствовал облегчение. Ну хоть этой ночью звери никого не сожрали. Или скорее Егор не дал никого сожрать. — Весь поселок услышал тот вой. Думаешь это он? — Молчи лучше.       Они что, знают о Хозяине Леса? Впрочем Рома тоже говорил про него, когда они с Бяшей, подводили меня под руки домой. Интересно, а как он вообще мог вырваться из их рук? Или, они просто его бросили Хозяину? Не удивлюсь, если это действительно так.       В класс зашла Катя со своей стайкой подружек, о чём-то увлеченно болтая.       Сама Катя была как всегда в хорошем настроении, похоже, что энергии она с подружек посредством своего энерговампиризма уже успела собрать. Впрочем, как только она увидела Егора, тень страха промелькнула у нее на лице. Сам Егор как всегда сидел и смотрел прямо перед собой, похоже, что просто медитировал.       Мне было очевидно, что он так ненавидит этот класс, что готов своим разумом перенестись в какое-нибудь другое место, хоть на то небольшое количество времени которое осталось до урока.       Класс постепенно заполнялся. Рома с Бяшей кидали на меня настороженные взгляды, но мне было все равно. Рома уже хотел подойти ко мне, но на полдороги передумал. Внутренний голос ехидно сказал, что это из-за Егора. Вот же трусливые мрази! Когда трое на одного, они храбрецы, а тут двое на двое, уже кишка тонка, просто подойти и поговорить. Прозвенел звонок, но Лилии Павловны все еще не было. Странно, может все таки что-нибудь произошло? Егор прервал свою медитацию и с видимым только мне усилием положил левую руку так, чтобы она не мешала. Потерпи, Егор. Я уговорю Алису и она тебе обязательно поможет. Обязательно, уговорю. Ты только потерпи, друг.       В класс влетела наша классная. Всегда такая строгая, но теперь почему-то... радостная. Что случилось? Я оглядел класс, похоже все были озадачены этим вопросом. — Класс! — торжественно начала она, — объявляю вам радостное событие, Вова Матюхин нашёлся!       Сказать, что класс несколько секунд был в шоке, значит ничего не сказать. А больше всего были удивлены именно мы с Егором. Класс между тем взорвался аплодисментами и радостными криками. Лилие Павловне потребовалась минута, чтобы успокоить их всех. — А все это благодаря лейтенанту Тихонову и нашим ученикам Петрову и Старикову!       Класс второй раз взорвался аплодисментами. Полина улыбалась и аплодировала мне сильнее всех. Рома, конечно тоже хлопал, но глядя на него, я нервно поёрзал на стуле. Катя с лицом ангела радостно улыбалась, но мне даже через маску приторности было видно, как не легко ей это даётся. Мне было так приятно, что я сперва даже подумал, что это какой-то слишком хороший сон. Уж очень мне было непривычно, когда мне так рады, но затем я вспомнил, свой первый день в этой школе, как эти сейчас улыбающиеся одноклассники, тогда смотрели на меня: как на чужого или прокаженного. Никто не заступился тогда, когда Семен начал издеваться надо мной, им было плевать. Практически полностью этот класс состоял из лицемеров. Егор встал со своего места, так резко, что все аплодисменты прекратились и все уставились прямо на него. — Надо же, — Со злостью произнёс он. — какими все добренькими вдруг стали, а? Уже как будто не было ни шепотков за спиной, ни слухов... — Он обвел взглядом весь класс и вопросил — Вам не мерзко от самих себя?       Одноклассников как будто холодной водой окатили. Похоже, им впервые на это указали. — Стариков, ну зачем так ругать своих одноклассников? — Лилия Павловна попыталась урезонить его. — Все они были напуганы произошедшим вот и... — Нет, нам не мерзко, — встала со своего места Катя, — стыдно должно быть только тебе, ведь ты сказал тогда про Семена..., — Она осеклась под взглядом Егора. — Катя продолжай пожалуйста, мы все внимательно тебя слушаем. — Его голос дрожал от гнева.       Она молчала. Видно, вспомнила то, что он обещал ей вчера. — Ты сказал, что маньяку надо сказать спасибо, что он подох, — неожиданно, пришел ей на помощь Рома.       Вот же мразь! Стукач гребанный! В ответ на такое я тоже встал с места. — Если ты, Рома, такой "правильный", что ж ты не сказал тогда, как ты при мне кричал Бабурину, что зарежешь его? Это после того, как вы трое напали на меня!       Рома уже тоже хотел что-то сказать, хотя нет, я и так знаю что, как Егор продолжил. — А я от своих слов не отказываюсь. Эта мразь держала в страхе весь этот тщедушный класс. По этой мрази здесь никто плакать не будет, но особенно ты, Рома, так как ты просто использовал его.       Дело плохо, надо попытаться прекратить это "выяснение отношений". Я обратился к нашей классной. — Лилия Павловна, где сейчас находиться Вова, мы с Егором хотим его навестить. — я громко обратился к ней.       Все замолчали и посмотрели на меня. Егор с Ромой в том числе тоже. Я внимательно посмотрел на нее и заметил, как на ее лице промелькнул... Страх... Что-то тут не так. — Вова сейчас находится в поселочном медпункте, через некоторое время его перевезут в райцентр. Думаю, вас к нему не пустят, его состояние очень тяжёлое.       Что-то сомневаюсь, что всё дело только в тяжелом состоянии. Чувствую, тут дело в другом... — В таком случае, мы пойдем к нему прямо сейчас! — Заявил Егор. — Никуда вы не пойдете, так как входную дверь с сегодняшнего дня закрывают на замок. И без моего разрешения её не откроют. — Категорично заявила классная.       Вот теперь мы точно застряли. Нас точно не выпустят... — Значит только с вашего разрешения... Хорошо.— с этими словами Егор стал снимать свитер.       Вот дурак, он же сам говорил, что если родители узнают о его ранении, то его из дому не выпустят! Зачем он это делает вообще?       Как только Егор снял свитер, все тут же увидели его забинтованную руку. Он потянул за один кончик бинта, как только он это сделал, область под ним сразу же стало красной. Рана, что до сих пор не закрылась? На пол медленно, каплями начала капать кровь, так как Егор специально опустил руку вниз. Несколько девочек вскрикнули. — Как видите мне очень нужно в медпункт, а Антон меня туда проводит, тем более ему всё равно нужно, как можно скорее встретиться с лейтенантом Тихоновым по поводу личности предполагаемого маньяка, поэтому прошу вас открыть нам дверь.       Лилия Павловна побледнела от такого перфоманса. — Что произошло с твоей рукой, Стариков? — Во время сегодняшней ночи меня ранило, то чудовище из леса, что детей ворует.       Да что с ним такое сегодня?! Его окончательно переклинило! — Стариков, если решил, что ты известный юморист Коклюшкин, то ты плохо шутишь, так как никто не смеётся. Сейчас я скажу на вахте, чтобы для вас обоих открыли дверь, пока можете собираться.       Как только она вышла из класса, Егор стал стирать кровь на полу своими испачканными бинтами. Он снова перетянул более свежие бинты на руке. — Вам двоим здесь не жить. — Начал угрожать нам Рома. — Я подговорю старшеклассников и...       Егор развернулся и уже хотел направиться к нему, но я оказался быстрее. Я ударил Рому по лицу так, что он упал со стула. — Еще раз будешь нам угрожать, не жить будешь ты, понял ссыкло? Один на один ни с кем разобраться не может...       Рома взглянул на меня также, как и Семен когда я назвал того свиньёй.       Мы собрались и направились к выходу из класса, Егор когда выходил, бросил взгляд на Катю, который не предвещал ей ничего хорошего. Она еле заметно вздрогнула.       Быстрым шагом мы вышли из школы и направились к медпункту. — Антоний, это что было? — Это я должен задать этот вопрос. Егорий, ты чем только думал?! — Обстоятельства изменились, Антоний. Нам нужно разобраться с этим прямо сейчас. Я вообще не понимаю, что сейчас происходит. Я вообще думал, что Вовы уже давно нет в живых, а тут такое... Тогда почему когда он пропал, звери танцевали? — Я сам не понимаю, что тут происходит. Неужели тут замешаны не только звери? Получается, что маньяк тоже есть! — А ведь всё так хорошо складывалось. Ладно, поспешим лучше в медпункт.       Пока мы до него доходили, уже окончательно рассвело. У входа был милицейский УАЗик, значит, Тихонов здесь. Войдя внутрь мы увидели его самого, сидящего на скамье и обхватившего голову руками. Этот жест не предвещал нам ничего хорошего, но всё же мы подошли к нему. — Константин Владимирович, у вас получилось расспросить Вову? — обратился к нему я.       Он медленно поднял голову и сказал с горечью. — Тут некого расспрашивать. — Он что, умер? — Лучше бы умер, чем будет жить вот так... — Мы может войти к нему? — Поинтересовался Егор. — Вы не должны этого видеть, я сам в себя до сих пор прийти не могу. — И все таки мы войдём. — Не говорите, что я вас обоих не предупреждал. После такого у вас точно будут кошмары. — Мы в них и так живем. Войдя в палату, мы увидели, как Вова смотрит прямо на нас, немигающим взглядом. Сам он весь в кровавых бинтах. Из его рта текла слюна, а сам он был абсолютно седым.