* * *
Наутро я не знал, чего мне хочется больше — спать или убить Оливера Вуда. Привыкший за время каникул спать столько, сколько ему хочется, организм категорически отказывался подчиняться идиотским приказам капитана команды по квиддичу. Раскачиваясь на метле, как китайский болванчик, я зевал так, что мне мог бы позавидовать и крокодил. В результате удалось поймать снитч только тогда, когда он чуть было не залетел мне в открытый рот. Наверное, канонный Малфой был прав, и у меня всё же были в роду древесные лягушки. Иначе, что это за страсть такая — ловить мячик пастью? Остальная команда была приблизительно в таком же состоянии. С одной разницей — ловить ртом бладжеры никто не пытался. Единственным исключением был сам Вуд. Он был отвратительно бодрым, как розовый зайчик из рекламы в моей прошлой жизни. Приняв душ после тренировки, я немного пришёл в себя. А завтрак и вовсе примирил меня с действительностью. Мы шагали на трансфигурацию, когда наткнулись на неприятную картину. Белокурая девочка со слезами на глазах что-то просила у старших школьниц, а те над ней откровенно насмехались. Судя по форме — все они были когтевранками. В Дадли взыграл внутренний гриффиндорец, и он двинулся к девчонкам. Мы остановились, решив пока не вмешиваться. — Что здесь происходит? — поинтересовался кузен тоном директора школы. Девчонки захихикали. — Иди отсюда, малыш! Тебя это не касается, — заявила старшая из них, по виду — не меньше, чем пятикурсница. — Я не собираюсь проходить мимо и позволять кому-то обижать девочек. — Ох, как же это я не поняла? Это же — доблестный рыцарь из Гриффиндора, — заржала девчонка. — Да, я-то — гриффиндорец. Причём, попал на свой факультет вполне заслуженно, а вот вы на Когтевран явно попали по ошибке. Мозгами у вас и не пахнет. Отбирать вещи у младшекурсницы — это признак полного идиотизма. — Да я тебе… — когтевранка выхватила палочку, но Дадли оказался быстрее и, выкрутив ей руку, предупредил: — Одно неправильное действие — и рука сломается. Не советую сопротивляться. Остальные девчонки тоже выхватили палочки, но мы уже направили на них свои. — Что здесь происходит? — декан факультета Когтевран с удивлением смотрел на своих студенток, сцепившихся с гриффиндорцами. — Эти ученики на нас напали, — заявила наглая старшекурсница, растирая покрасневшее запястье. — Профессор Флитвик, — вмешалась Гермиона, — попросите их объяснить, почему мы на них напали. Или студенты вашего факультета никогда не говорят правды? Профессор нахмурил брови и строго посмотрел на своих студенток. — Что вы можете сказать по этому поводу, мисс Салливан? — Профессор, кого вы слушаете? Это всего лишь маленькие обманщики. — Они ничего ещё не говорили, следовательно — и не обманывали. Наоборот, слово предоставили вам. Или мне попросить у профессора Снейпа веритасерум? — Это запрещено! — вскинулась старшекурсница. — Тогда говорите добровольно, — маленький профессор, как оказалось, умел быть убедительным. — Это была всего лишь шутка… — залепетала провинившаяся. — Мы ничего плохого не делали… — Лишь затравили всем факультетом младшекурсницу, — добавила Гермиона. — Какой, однако, дружный у вас факультет. Хорошо, что я упросила Шляпу не отправлять меня туда. Не хотелось бы учиться в стае шакалов. — Да как ты смеешь? — взвизгнула одна из девчонок. — Молчать! — рявкнул Флитвик. — Именно так и выглядит ваше поведение. Только шакалы бросаются всем скопом на одну беззащитную жертву. Что вы сделали мисс Лавгуд? Только теперь до меня дошло, кого мы защищали. Неземное существо — Луна Лавгуд. Помнится, и в каноне факультет обижал бедную девочку. Может, если вправить им мозги сейчас, то жизнь Луны изменится в лучшую сторону? Старшекурсница замялась. Видно, какие-то остатки совести ещё остались. — Ничего страшного мы не делали. Просто спрятали некоторые вещи… — Какие? Мисс Лавгуд, какие вещи они спрятали? — Все… — большие глаза Луны снова наполнились слезами. Маленький профессор закипал, как чайник. Казалось — ещё минута, и он начнёт плеваться кипятком. — Немедленно вернуть все украденные вещи! Да — украденные! Не думал, что на моём факультете процветает воровство. И да — двадцать баллов с Когтеврана за воровство и издевательство над младшими. — Но почему так много? — возмутилась одна из старшекурсниц. — По двадцать баллов с каждой из вас! Ого! Одним махом Когтевран потерял сто баллов. А Флитвик суров… Но, оказывается, им было этого ещё недостаточно. — А гриффиндорцам, значит, ничего не будет за рукоприкладство? — Спасибо, что напомнили. По двадцать баллов каждому из гриффиндорцев за справедливость и неравнодушие. А вам, — Флитвик обратился к своим студенткам, — советую хорошо запомнить этот урок. Недостаточно иметь мозги, нужно ещё уметь ими пользоваться. На урок мы опоздали. Профессор Макгонагалл сняла с каждого из нас по пять баллов, но, судя по довольным физиономиям — никто не расстроился.* * *
С этого дня к нашей компании прибавилась Луна Лавгуд. Маленьким и беленьким привидением она незаметно присутствовала на всех наших собраниях, так что к ней вскоре привыкли и свободно говорили обо всём. Она всем улыбалась своей неземной улыбкой, а Дадли в её глазах вообще был принцем на белом коне. Кузен, в свою очередь, также тепло относился к девочке и готов был порвать глотку любому, кто осмелится её обидеть. Похоже, вместе с магическим даром в нем проснулось благородство.* * *
Наконец нам удалось выкроить в плотном графике время для посещения Тайной комнаты. Решили идти вшестером, чтобы познакомить Шшушшу со всеми членами нашей команды. Сьюзен дрожала, как осиновый лист. Невилл тоже время от времени начинал заикаться. Дадли старался держать себя в руках и не показывать страха. А Луна сразила меня наповал. Увидев василиска, она бросилась его обнимать и залепетала… на серпентарго. Шшушша был в восторге. Встретить ещё одного змееуста для него дорогого стоило. — Луна, а как давно ты владеешь серпентарго? — поинтересовался я. — Владею чем? — удивилась девочка. — Ты не знала, что умеешь говорить со змеями? Как такое возможно? — с горящими от любопытства глазами влезла Гермиона. — Я не только со змеями… Я со многими зверушками разговариваю. У меня до вас не было друзей, а звери никогда не обидят и всегда искренне мне радуются. Бедный ребёнок. Росла как Маугли. Звери были ей и семьёй, и друзьями — Не обидят? — усомнилась Гермиона. — Вообще-то, у зверей имеются зубы и когти, и они очень даже могут обидеть. — Они чувствуют… Если ты не желаешь им зла — они никогда первыми не нападут. Какая мудрая девочка… Действительно, самые худшие черты характера присущи только людям. Животные гораздо проще и честнее. Впрочем, лирика — это хорошо, но нельзя и забывать, для чего мы сюда пришли. — Шшушша, тот говорящий, о котором мы говорили раньше, ничего здесь не прятал? Были у него какие-нибудь тайники? Василиск задумался, а потом покачал головой. — Если что-то и прятал, то я ничего об этом не знаю. Может, в моё отсутствие… Он был очень скрытный. Мы разбрелись по всей Тайной комнате, нажимали на камни, простукивали стены. Только одна Луна не участвовала в наших забавах и мурлыкала с василиском. Наконец, уставшие и разочарованные, мы вернулись к ним. — А что вы ищете? — поинтересовалась Луна. — Тайник с бумагами Волдеморта, — вздохнул я. — Но боюсь, что нам его не найти. — Почему? — удивилась Луна. — Вот же он. Она указала на стену прямо напротив того места, где мы сидели. Стена как стена — никаких признаков тайника. — Луна, ты издеваешься? Там же ничего нет, — я не мог понять — шутит она или говорит всерьёз. — Ой, я и забыла, что вы не видите мозгошмыгов, — огорчилась девочка и, подбежав к стене, зашипела на серпентарго. Камни разъехались, образовав нишу, в которой лежала простая чёрная тетрадь. Луна протянула руку. — Не трогай! — испугался я. — Там может быть какая-то защита. — Нет, Гарри, здесь ничего нет. Разве Тайная комната и василиск не являются достаточной защитой? Луна взяла в руки тетрадь и отдала её мне. Я перелистал страницы. Рецепты различных зелий, описания ритуалов, чертежи артефактов… Конечно, я не знаток, но что-то сомневаюсь, что это — то, что так искал Дамблдор. Из тетради вдруг выпал листок. Я нагнулся и, подняв его, бегло просмотрел. Какие-то стихи… Я хотел было выбросить листок, но его перехватила Гермиона и принялась изучать. — Гарри, Дамблдор искал именно этот листок. Я уверена. — Зачем он ему? Зачем ему какие-то стихи? — Это не просто стихи. Это — шифр, указатель к чему-то спрятанному. Думаю, Дамблдор жаждет отыскать эту вещь. Я взял в руки листок и прочитал вслух: «Средь гор и сказочных озёр Хранит свой сон крылатый зверь. Где разум просветлённый скор, В том храме ты отыщешь дверь. Лишь шесть ступеней вверх пройдёшь, Когда закат преломит луч. Тогда ты эту дверь найдёшь. И там возьмёшь ты первый ключ. Ту дверь открыть лишь сможет тот, Кто, чтобы счастье сохранить На муки адские пойдёт, И жизнь отдаст, и будет жить». — И что это за абракадабра? — удивился Дадли. — Тут же ничего не понятно. — Это зашифрованная инструкция, — пояснила Гермиона. — Здесь говорится, где можно найти какой-то ключ. Судя по всему, этот ключ не единственный, а их несколько. Ведь написано «первый ключ». Я считаю, что мы не должны отдавать этот листок Дамблдору. Он говорил о тетради, вот тетрадь ему и надо отдать, а то, о чём говорится в стихах, мы должны найти сами. Нам самим оно пригодится. — Гермиона! О чём ты говоришь? — попытался я воззвать к голосу её разума. — Может, это какой-то тёмный артефакт? Или просто — золото, драгоценности? Зачем оно нам? — Гарри, ради этого листка Дамблдор рискнул всем, не побоялся наложить непростительное на студента, потерял высокие должности и приговорён к Азкабану. Как ты думаешь — это ценный предмет? Если ты сомневаешься, то мы можем отыскать этот ключ и отдать Дамблдору. — Отыскать?! — я задохнулся от негодования. — Ты так говоришь, будто это просто. Прочти стих ещё раз. Для того, чтобы его найти, нужно пройти адские муки и отдать жизнь. Уверена, что хочешь играть в эту игру? — Думаю, что это сказано не в прямом смысле слова. Это должно что-то обозначать… Вот только пока не знаю, что… — Этот листок был у Волдеморта, — решил я обратиться к последнему аргументу, пытаясь достучаться до здравого смысла подруги. — Неужели ты думаешь, что мы — третьекурсники — умнее его, и сумеем найти то, что не удалось ему? — Гарри, а почему ты думаешь, что ему не удалось? Может, он как раз уже нашёл, — заинтересовался Невилл. — Если бы ему удалось, то этого листка либо вовсе не было бы, либо их было бы несколько. Ведь ключ-то не один, как сказала Гермиона. — Тем более, — обрадовалась подруга. — Попытаться найти то, что ему не удалось — это же какой стимул! Мы просто обязаны попробовать. А если будет опасно, то мы в любой момент можем бросить поиски. — Не забывай, что мы учимся в школе и не можем её покидать. Как ты собираешься искать? — я сопротивлялся уже чисто из вредности. Эта загадка и меня заинтриговала. — Ничего, пока мы в школе, можно разобраться теоретически. А сами поиски оставить на лето. Я оглянулся вокруг. Меня окружали любопытные глаза. Судя по всему, я один здесь упираюсь. — Хорошо. Думать разрешаю. Только никаких «адских мук»!