* * *
Дэниел Грейнджер возвращался домой по безлюдным улочкам тихого неприметного городка. И, хоть поездка была удачной и он сумел договориться о приобретении новейшей зубопротезной техники для своей клиники по выгодным ценам, но на обратном пути сломалась машина и пришлось несколько часов проторчать в авторемонтной мастерской. А дома его ждали жена и маленькая дочка. Устало зевнув, Дэн уставился на дорогу перед собой — и в этот момент сон как рукой сняло. По асфальту, неуверенно ковыляя, топал босой, полураздетый ребёнок. Оглянувшись на машину, малыш не удержал равновесия и шлёпнулся на попу. Резко ударив по тормозам, мужчина выскочил из машины и бросился к ребёнку. Вокруг не было ни души. Что делает такая кроха ноябрьской ночью на дороге почти голышом? Дэн присел на корточки возле мальчика. — Ну, и откуда ты здесь взялся? Как тебя зовут? — Гайи, — малыш улыбнулся во весь рот, сверкнув немногочисленными молочными зубами и протянул ручки. Этот дядя ему определённо нравился. — Ох ты, горе моё… Ну поехали, отвезу тебя в полицейский участок. Дэн взял на руки дрожащего от холода ребёнка и, завернув его в плед, устроил на детское сиденье дочки. В полицейском участке им не обрадовались. Заявлений о пропаже детей не имелось, поэтому, к мужчине, явившемуся среди ночи с ребёнком, полицейские отнеслись с подозрением. Мало ли — может хочет избавиться от незаконнорожденного младенца, втайне от супруги. Не особо скрывая свою антипатию, они записали паспортные данные мужчины, и выпроводили их вместе с малышом. Вот и пришлось Дэниелу ехать домой вместе с потеряшкой.* * *
Несмотря на позднее время, Джин Грейнджер не могла уснуть, волнуясь о муже. Хотя он позвонил и предупредил, что будет поздно из-за сломавшейся машины, на сердце было неспокойно. В голове всплывали рассказы подружки-сплетницы о ветреных мужьях. И, хотя своего Дэна она ветреным не считала, но неуверенность в себе нет-нет да и проскальзывала в мыслях холодной занозой. Сама придумала, сама поверила. И, когда на пороге появился Дэниел с малышом, завёрнутым в плед, у Джин случилась форменная истерика. Пришлось мужу доказывать, что никаких любовниц у него не имеется, и к ребёнку лично он не имеет никакого отношения. Семейные разборки разбудили и найдёныша, и их собственную дочку. Не по годам умненькая и серьёзная малышка послушала орущих друг на друга родителей и подошла к всхлипывающему малышу. — Не надо кличать! Он боится! — топнув ножкой, заявила самая здравомыслящая из семьи Грейнджер и протянув ручку, погладила его по голове. — Меня зовут Гелмиона. А тебя? — Гайи, — надул губки мальчик, собираясь снова заплакать. Посмотрев в большие зелёные глазки, полные слёз, Джин не выдержала и, решив отложить убиение мужа на завтра, захлопотала над ребёнком. — Бедненький, ты же весь холодный. Как же можно, раздетый ребёнок ночью в ноябре! И мокрый, к тому же. На лбу порез. И ножки израненные. Как же ты топал босиком? Ну что за сволочь могла выбросить такого малыша раздетым на улицу? — А может, он сам сбежал? — Как ты себе это представляешь? Ему же от силы год-полтора. Пойдём, маленький, искупаемся, переоденемся, ранки обработаем, покушаем и спатки. А завтра, может, и твоя семья найдётся. Маленькая Гермиона, слушая мать, сердито хмурила бровки. — Не отдам! Он будет мой блатик! Я буду с ним иглать! — Гермиона, он же не кукла. У него, наверное, есть родные. Они волнуются, переживают. Нельзя же просто так взять и забрать себе чужого мальчика. Джин пыталась вразумить дочь, но упрямству юной мисс Грейнджер мог позавидовать даже ишак. — Я хочу блатика. Давай его возьмём. Я буду холосой девочкой. Наконец уставшее от хлопот и переживаний, увеличившееся семейство было вымыто, переодето, накормлено и уложено. Джин и Дэн уснули с уверенностью, что завтра-послезавтра найдутся родственники малыша и все проблемы решатся. Но ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц никаких родственников маленького Гарри не объявилось. Казалось, ребёнок свалился с Луны. И тогда Дэн, не выдержав прессинга со стороны дочки и жены, подал документы на усыновление. В результате после длительной нервотрёпки и бюрократических заморочек появился новый член общества — Гарри Грейнджер.