Кому ещё я должен

      — Гарри! Гермиона! Идите завтракать! У папы на вас сегодня большие планы.       — А какие планы? Миона, бросай ты уже эту книгу. Из-за твоих книг я тебя и не вижу целыми днями.       — Видел бы, если б из компьютера вылезал. Только и умеешь, что дурацких человечков по экрану гонять. Кто-то же должен быть умным. Чтение книг — это духовное развитие. А ты так и останешься балбесом.       — И ничего не балбесом! Компьютерные игры развивают логическое мышление!       Джин, улыбаясь, слушала вечную перепалку своих детей. За десять лет супруги Грейнджер привыкли считать Гарри своим родным сыном. И ни разу не пожалели, что взяли мальчика в семью. Гарри рос добрым, светлым ребёнком. Всегда рвался всем помогать, дарил приёмным родителям радость и любовь, защищал сестрёнку. И, хоть учился в школе не так хорошо, как Гермиона, но был старательным и ответственным. С одной стороны, Джин жалела, что родственники мальчика так и не нашлись, а с другой — радовалась этому. Значит, никто не отберёт у них сына.       Размышления прервал щелчок почтового ящика. Пара газет, медицинский журнал и несколько писем… Письмо от подруги, от бабушки и два странных толстых письма из какого-то плотного материала. Одно письмо адресовано Гермионе Джин Грейнджер, а второе — Гарри Джеймсу Поттеру. Растерянность сменилась грустью. Вот, видимо, и нашлись родственники Гарри… Предаваться грусти Джин не позволили ребятишки, скатившиеся по лестнице и всё ещё продолжавшие решать свои глобальные проблемы. Первым заметил состояние мамы более чуткий Гарри.       — Мама, что случилось? Какие-то плохие новости?       Гермиона навострила ушки. При её патологическом любопытстве, пройти мимо какой-то информации…       Джин пожала плечами и молча вручила детям письма. Гермиона тут же вскрыла конверт и стала читать письмо, а Гарри ошарашенно смотрел на адрес.       — Это мне? А почему тут написано «Гарри Поттеру»? Я же Грейнджер!       Женщина вздохнула.       — Пошли завтракать, и я тебе всё расскажу.       Вот только с рассказом ничего не вышло, потому что прочитавшая письмо Гермиона требовала ответы на свои вопросы.       — Мама, это что — шутка? Здесь написано, что я — волшебница и меня приглашают в школу волшебства.       Гарри вскрыл своё письмо.       — И у меня то же самое.       Джин и Дэн, переглянувшись, взяли у детей письма и тоже прочитали.       — Ничего не понимаю. Требуют ответ с совой. Где и как мы должны поймать сову?       — По-моему, это какое-то хулиганство. Нужно заявить в полицию!       — Дэн, если мы придём с этим в полицию, нас засмеют. У меня нет желания становиться всеобщим посмешищем.       — А что, пусть им всё сойдёт с рук?       Дети пытались собраться с мыслями. Наконец Гермиона не выдержала.       — Так мы — волшебники или нет?       — Да какие там волшебники… Ты что, колдовать умеешь?       — Умею… Когда я злилась, у меня книги летали. А Гарри со змеями разговаривает.       Джин вздрогнула.       — Так, почему я об этом в первый раз слышу?       — Мы не хотели вас пугать, — виновато опустил голову сын.       — А вот так узнавать обо всём постфактум — это, по-вашему, нормально? — мистер Грейнджер сердито посмотрел на детей. — Вы вообще собирались нам об этом когда-нибудь рассказать?       Гарри насупился.       — А то, что я узнаю постфактум, что я не Грейнджер, а какой-то Поттер — это нормально?       Дэниел тяжело вздохнул.       — Мы не хотели травмировать твою психику. Мы бы всё рассказали тебе, но позже, когда ты стал бы взрослее.       — Меня бросили родители? Вы меня из приюта взяли?       В зелёных глазах мальчика плескалась такая боль, что Джин чуть не задохнулась, прочувствовав горе сына. Столько лет прожить в семье, которую считал своей, а потом выяснить, что у тебя ничего нет, и ты — всего лишь приёмыш…       — Нет, Гарри, папа тебя нашёл, когда ты шёл по дороге, босиком и полураздетый,       — Босиком?.. Полураздетый?.. И когда это было?       — В ночь на первое ноября восемьдесят первого года.       — Супер! Годовалый ребёнок босой и раздетый бродит ночью в ноябре по дорогам. Замечательные у меня, наверное, родственники.       — Твоих родственников найти не смогли. Мы обращались в полицию. Поэтому и решили стать тебе семьёй, — Джин не выдержав, бросилась обнимать мальчика — Гарри, мы тебя любим, как родного сына. Поэтому и не говорили тебе ничего. Боялись тебя потерять.       Женщина расплакалась, прижимая его к себе.       — Мамочка, не плачь, я тоже вас очень люблю. Я не знаю других родителей. Вы — мои папа и мама. И Гермиона моя самая любимая сестрёнка.       Всеобщие объятия были прерваны звонком. Дэн пошёл открыть дверь и увидел на пороге высокого, худого, благообразного старичка с длинной бородой.       — Вы мистер Грейнджер?       — Да, а вы кто?       — Я — директор школы волшебства и чародейства Хогвартс. Могу я с вами поговорить?       — Да, конечно, проходите.       Растерянный Дэниел посторонился, пропуская гостя в дом.       — О, я вижу, молодые люди уже ознакомились со своими письмами.       — Ознакомились и ждём разъяснений, — Дэн по-прежнему не был уверен, что это не розыгрыш.       Старичок взмахнул палочкой — и из воздуха появилось кресло, в которое он и уселся. Оглядев притихшее общество, с круглыми глазами наблюдавшее за его действиями, гость хитро блеснул глазами за стёклами очков и принялся рассказывать:       — Магия — не сказка. В мире действительно существуют волшебники. Причём, их достаточно много, чтобы образовывать целые сообщества, скрытые чарами от глаз обычных людей. В магическом мире, так же как и в вашем, имеются торговля, здравоохранение, спорт, образование и даже министерство магии. Имеется у нас и школа, где обучают юных волшебников, достигших одиннадцатилетнего возраста. Запись в школу производится магическим путём. Конечно, большинство волшебных детей рождается у родителей-волшебников, но бывают и исключения, как в вашей семье, когда оба родителя являются маглами, то есть не волшебниками. Ну, и так как невозможно в обычной школе научить ребёнка-мага колдовать, то, естественно, он должен учиться в магической школе. Это то, что касается вашей дочери. А теперь мне хотелось бы выяснить, как в вашу семью попал Гарри Поттер?       Дэну не очень-то хотелось откровенничать с незнакомцем, но он чувствовал, что отвечать на этот вопрос придётся, поэтому вкратце пересказал историю знакомства с Гарри.       Выслушав рассказ, старик добродушно улыбнулся.       — Вы же понимаете, что мальчика придётся вернуть? Здесь он в опасности!       — Куда вернуть?       — Его родственникам. Дяде и тете. Дело в том, что родителей Гарри убил тёмный волшебник. Потом он попытался убить и ребёнка, но защита матери, пожертвовавшей собой ради сына, отразила смертельное заклинание. Тёмный маг развоплотился, а Гарри получил этот шрам на лбу.       Дэн был озадачен,       — Если тёмный маг погиб, то какая опасность грозит Гарри? Почему он должен отправляться к родственникам, которые даже не пытались его найти всё это время?       — У тёмного волшебника было много сторонников, желавших отомстить мальчику, а защита работает только на доме его кровных родственников.       — Хороши родственники, у которых маленький ребёнок бродит ночью по дороге, один, раздетый и раненый, — возмутился Дэниел.       — Они ни о чём не знали. Гарри сам выбрался из корзины.       — Какой ещё корзины?       — Гарри спал в корзине, которую я поставил на порог дома его родственников.       — Так это вы подбросили его в корзине, как котёнка! — вмешалась уже шипящая от злости Джин. — Его бы обнаружили только утром. И это в ноябре! К утру он бы уже воспаление лёгких получил! Да вы там все неадекватные! Я не отдам вам Гарри! Мы сами защитим своего сына!       Джин прижала к себе мальчика. Её уже трясло от злости и страха.       По-прежнему добродушно улыбаясь, старик направил палочку на Грейнджеров.       — Глупые маглы, что вы можете мне противопоставить? Обливиейт!       Гарри увидел, как из палочки волшебника вырвался луч и ударил в маму. Потом такие же лучи полетели в отца и Гермиону. С ужасом мальчик увидел, как члены его семьи один за другим падают на пол, но тут спасительная темнота накрыла его сознание.       Очнулся Гарри от холодной воды, которую плеснули ему в лицо. Уши сразу же заложило от визга незнакомой женщины с вытянутым, как у лошади, лицом.       — Вставай, паршивец! Работа не будет ждать, пока ты тут валяешься. Если хочешь получить свой кусок хлеба, иди работать.       Невероятно толстый мужчина с усами, как у моржа, больно пнул его ногой в бок.       — Щенок, тебе придать ускорения?       Из-за его спины выглядывал такой же толстый мальчишка, по виду ровесник Гарри, и мерзко хихикал. Голова раскалывалась, болели ушибленные рёбра, а мальчик не мог понять, кто эти люди, как он здесь очутился и где его семья? Ненормальные незнакомцы угрожали и требовали от него выполнения какой-то работы, и Гарри решил подчиниться, чтобы не провоцировать сумасшедших.       — Хорошо, хорошо, я встаю. Только скажите, кто вы и где мои родители?       Эти слова ещё больше взбесили психов. Женщина стала орать, брызгая на Гарри слюной, а толстяк принялся расстёгивать ремень.       — Ты, урод ненормальный, совсем мозгов лишился? Твои родители-алкоголики разбились на машине десять лет тому назад, а тебя подбросили к нам. И ты должен быть благодарным, что мы все эти годы кормили и одевали тебя, дармоеда.       Гарри впал в ступор. Эти психи десять лет его кормили и одевали? А как же семья Грейнджер? Или ему это лишь приснилось? Размышления прервал удар ремня, как огнём опаливший его спину. Испуганный ребёнок сжался в комочек и попытался отползти подальше от взбесившегося толстяка. В семье Грейнджер Гарри ни разу не били, и ему стало очень страшно, когда он понял, что никто не придёт на помощь. Он был в полной власти этих маньяков. Новоявленные «родственники» втолкнули мальчика в какой-то чулан под лестницей и заперли дверь снаружи. В голове мутилось, и Гарри чувствовал, что сходит с ума. Он не мог понять, что происходит, что это за ад, в который он попал. Вся эта ситуация была до невероятности абсурдна, но о реальности происходящего говорила тёмная каморка, жёсткий топчан и боль в спине от удара ремнём. Мальчик сел, размазывая слёзы по щекам. Положение было безвыходным. Ненормальная семейка либо пыталась убедить его, либо сама верила, что Гарри жил здесь десять лет. Если отношение к нему будет таким же в дальнейшем, то он сойдёт с ума и сам поверит всему, в чём его пытаются убедить. Наверное, лучше ни о чём не спрашивать и делать всё, что требуют. Может, тогда не будут бить. Вообще, создавалось впечатление, что кого-то не устраивало, что мальчика любят, заботятся о нём, и требовалось поместить его в такие невыносимые условия. Кому это было нужно? Тому старику директору? Что плохого сделал ему Гарри? Промелькнуло воспоминание, как папа, мама и Гермиона потеряли сознание. Что с ними сделали? Живы ли они? Нужно каким-то образом попытаться с ними связаться, может, они его смогут забрать отсюда. Такая резкая перемена в жизни послужила толчком к возникновению множества вопросов, на которые пока не было ответов.Наконец усталого и измученного ребёнка накрыло беспокойным сном.       Утром Гарри разбудили топот и вопли над головой. На лицо посыпалась штукатурка.       — Вставай, ненормальный! — вопил юный слонопотам.       — Хватит валяться, лодырь! Иди готовь завтрак! — визжала лошадеобразная тётка.       Гарри встал, понимая, что сопротивляться — себе дороже.       Окинув злым взглядом мальчика, тётка брезгливо поджала губы.       — Приведи себя в порядок, неряха! И поживее. Завтрак сам не приготовится.       Мальчик растерялся, не зная, где находится ванная, но подзатыльник тётки задал ему нужное направление.       Войдя в ванную, Гарри уставился на своё отражение в зеркале. Волосы дыбом, вместо нормальной одежды — какие-то тряпки на три размера больше, вместо привычных очков — какие-то круглые, замотанные скотчем. «Даже вещи забрали», — грустно подумал мальчик и принялся умываться. Кое-как приведя себя в порядок, Гарри поплёлся на кухню готовить завтрак для ненормальной семейки. Когда выяснилось, что ему еды не полагается, он даже не удивился. Вместо завтрака его отправили работать в сад, потом нужно было помыть машину, затем — заниматься уборкой, мыть посуду — и так до самого вечера. Перед сном ему выделили комок холодной, склизкой каши, которой, наверное, и собака побрезговала бы, но для уставшего и голодного ребёнка это было почти лакомство. Последующие дни были похожи один на другой, как под копирку. Гарри уже почти верил, что все десять лет он жил с тётей Петуньей, дядей Верноном и кузеном Дадли, а семья Грейнджер ему приснилась. Но тридцатого июля жизнь опять сделала финт ушами.       Как выяснилось, следующий день был днём его рождения. Разумеется, никто ничего дарить ему не собирался. Только посмеялись и загрузили работой. Не дождавшись приглашения на завтрак, мальчик собрался идти работать в сад, по дороге прихватив почту — дядя Вернон любил во время завтрака читать свежую прессу. Вместе с газетой было несколько писем, и Гарри обомлел, увидев среди них знакомый толстый конверт, адресованный ему. Отдав почту, Гарри потерянно смотрел на своё письмо, не решаясь открыть, боясь получить очередной пинок судьбы. Но открыть конверт ему и не дали. Дядя вырвал письмо у него из рук и, визжа и брызгая слюной, изорвал в мелкие клочки. Обалдевший мальчик получил подзатыльник и был отправлен работать. Однако стоило Гарри открыть входную дверь, как в дом влетели три совы и, бросив к его ногам такие же письма, улетели обратно. Наклонившись, чтобы их поднять, он был сбит с ног налетевшим на него дядей Верноном, который тут же подгреб под себя письма.       — Не смей выходить на улицу! Будешь помогать тётке в доме.       Последующие часы превратились в дурдом на выезде. Совы ломились в окна, письма лезли в почтовый ящик, в форточку, в камин. Дядя ходил за Гарри, как привязанный, бдительно наблюдая, чтобы к нему не попало ни одно письмо. Наконец, схватив мальчика за волосы, он швырнул его в чулан и замкнул дверь. Сидя в тёмной каморке, Гарри даже обрадовался, что его, наконец-то, оставили в покое и попытался проанализировать происходящее, но оно не поддавалось никакой логике. Если его хотели убедить, что он все десять лет жил здесь, зачем присылать эти письма? И почему в таком количестве? Может, они будут приходить до тех пор, пока Гарри не прочитает хотя бы одно? Но ведь он уже читал это письмо. Почему они опять приходят? Считают, что у него склероз? Зачем было забирать его из нормальной семьи и отправлять в этот дурдом? Директор сказал, что здесь Гарри будет под защитой… Правда, что ли? Да скорее сами Дурсли его убьют, чем соратники этого тёмного…       Что-то ему всё больше не нравился тот добрый дедушка. Не очень-то он и добрый. И что произошло с его семьёй? Гарри не находил себе места от беспокойства за родителей и Гермиону. Да, он уже знал, что они не являлись его настоящей семьёй, но другой семьи у него не было, и он любил их, как родных. Спустя три дня после появления в этом доме Гарри умудрился пробраться к телефону и позвонил Грейнджерам. Трубку взяла мама, но когда мальчик, захлёбываясь от радости, стал просить, чтобы его забрали, она сказала, что никакого Гарри не знает и у них только одна дочь. Продолжить разговор ему не позволили. Выхватив у него трубку, дядя отвесил мальчику подзатыльник и забросил в чулан. Вспоминая странный телефонный разговор, Гарри пытался понять, что же происходит. Ситуация становилась всё абсурднее. Казалось, что всё, что сейчас с ним происходит — это страшный сон, и он никак не может проснуться. Но, если ему всё приснилось, то откуда он вообще знает о семье Грейнджер, причём даже номер телефона? А они его не помнят. Как будто мальчика стёрли из их памяти. Волшебники умеют такое делать? А почему тогда Гарри так не сделали? Ведь тогда бы он просто думал, что жил с Дурслями. Стоп! Именно здесь несостыковка получается. Видимо, что-то пошло не так, и у Гарри остались настоящие воспоминания. Значит, не стоит пороть горячку, а то явятся и доделают то, что не получилось. Надо ждать и наблюдать. Приняв это решение, Гарри уснул.       Но, оказалось, что этот сумасшедший день ещё не закончился. Ночью его разбудили грохот и крики. Сквозь щель в двери чулана мальчик наблюдал очередную сюрреалистическую картину. Здоровенный волосатый мужик ввалился в дом, выломав дверь, завязал в узел дядино ружьё, отрастил Дадли свиной хвостик и требовал предъявить ему Гарри Поттера. «Соратник тёмного волшебника», — подумал Гарри и забился в дальний угол чулана. Но конечно, спрятаться как следует он не смог. Его вытащили и предъявили.       Великан сказал, что его зовут Хагрид, и он работает лесником в Хогвартсе. Когда Гарри представил, какие там должны быть звери, если у них такой лесник, у него волосы дыбом встали. При более близком знакомстве страх перед великаном немного поутих. Гарри понял, что тот — наивное и добродушное существо. Правда, слегка неадекватное.       Мальчика рассмешило, как Хагрид рылся в своих карманах, с видом фокусника вынимая оттуда самые непредсказуемые предметы: собачье печенье, живых мышей, чайник, сову. Одним словом, Гарри понял, что скучно ему в Хогвартсе не будет.