Новый рассвет

— Это все ваши козни! — разъяренно шипел Стефан Нарцисс, склонив красное от гнева лицо к уху невозмутимой Екатерины. — Вы все спланировали, намереваясь с самого начала подорвать мой авторитет регента. Вы подослали своего наемника, чтобы он совершил убийство посла, тем самым выставив Францию, и меня лично, в максимально неприглядном свете перед Англией. Даже не думайте, что это сойдет вам с рук, Екатерина! Вы понесете наказание за все свои интриги и за подрыв хрупкого мира между нашими странами… Нарцисс зудел, кружа вокруг Екатерины словно въедливый гнус, и сыпал «праведными» упреками с того самого момента, как перехватил королеву на подходе к тронному залу. Она же стойко его игнорировала. Переступив порог с гордо поднятой головой и прямой спиной, королева оглядела собравшихся дворян, хмурых и недовольных прерванным весельем и намечающимися разборками. Взгляд Медичи бегло скользнул по двум распластанным на полу телам, небрежно прикрытым окровавленным сукном, и остановился на бледно-зеленом лице Карла, напряженно сидящего на троне. Екатерина мимоходом порадовалась, что сыну хватило выдержки хотя бы в позе сохранить королевское достоинство, хотя в глазах и плескался детский ужас и растерянность. В последнюю очередь взгляд Екатерины вычленил связанного Кристофа, окруженного гвардейцами. Бывший камердинер, казалось, вовсе не испытывал страха за свое будущее. Он подарил королеве легкую усмешку и даже осмелился незаметно подмигнуть одним глазом. Пожалуй, только один человек в зале не смотрел на Екатерину как на предателя и врага народа. И, как ни странно, этим человеком был Себастьян, замерший в двух шагах от королевского трона. Более того, в глазах бастарда Медичи смогла рассмотреть поддержку и подтверждение того, что и в этот раз она сможет выйти сухой из воды. Едва услышав от Нострадамуса вести, Екатерина сразу же стала продумывать свою стратегию. Конечно, и она, и Мария, рассчитывали, что англичан возьмут живыми, но как оказалось, Кристоф отнесся к возложенной на него миссии чересчур старательно. Как бы там ни было, англичане заслужили смерть, решившись совершить покушение на Марию. Если рассуждать мерилами закона, именно смерть их и ждала. Но, конечно же, Франция, желая сохранить мир с Англией, пошла бы более дипломатичным путем, постаравшись выторговать жизнь Брайтона у английской короны с пользой для себя. Но что случилось, то случилось. — Я хочу говорить с королем с глазу на глаз. — Решительно потребовала Екатерина. Она недовольно поморщилась, раздосадованная тем, что Карл предоставил возможность стольким зевакам столпиться в тронном зале и глазеть на разыгравшееся перед ними действо. Ни один более-менее разумный и опытный монарх не допустил бы подобной огласки. И тот факт, что Стефан Нарцисс позволил этому промаху короля случится, ясно говорил о том, что новоиспеченный регент жаждет укрепиться во власти путем принижения своего суверенного монарха. Ведь, чем никчемнее выглядит Карл в глазах подданных, тем большую власть получает регент. — Исключено. Только в присутствии регента, представителя Ватикана и королевского прокурора, — не менее решительно вмешался Стефан и, сделав шаг вперед, замер перед королевой, с вызовом глядя ей в глаза. Екатерина язвительно ухмыльнулась. «Как же я, должно быть, страшна, раз трое властных мужчин остерегаются оставить меня наедине с собственным ребенком!» — она с трудом оставила сие насмешливое замечание при себе. — Я не возражаю, если такова воля короля. *** Едва за Екатериной и Нострадамусом закрылась дверь, Мария зябко поежилась и обратила испуганный взор на Франциска. Юноша моментально оказался рядом и заключил ее в ласковых объятиях. Хоть они с Екатериной и обсудили план дальнейших действий и, казалось, продумали все до мелочей, Мария жутко боялась каким-либо неосторожным словом или жестом выдать их секрет. Как же невыносимо сложно ей будет и дальше притворятся безутешной вдовой, особенно когда любимый находится в шаге от нее! — Может, Нострадамус прав, и лучше было бы скрыть все от меня? — Мария спряталась в коконе из рук короля и уткнулась носом в выемку между его ключицами, вдыхая обожаемых запах любимого мужчины, в котором смешалась свежесть осеннего леса с легкими нотками фиалки. — Думаешь, я смог бы смотреть на тебя, отдаленную и страдающую? А ты, смогла бы простить мне такой обман, Мари? — Франциск коснулся губами ее макушки. Девушка молча покачала головой из стороны в сторону. Нет, она бы, наверное, не смогла. Особенно, если в результате этого молчания, выскочила замуж за какого-нибудь иноземного королька, вроде того же дона Карлоса. Руки Марии, казалось, зажили отдельной жизнью, нетерпеливо и жадно ощупывая тело мужа, пытаясь избавить его от плаща и забраться под грубый, плотный камзол. До ушей Франциска донеслось усилившееся сопение и пыхтение увлеченной своим занятием супруги. И в любой другой момент Франциск бы ей с радостью помог, тем более, что облаченная в одну тонкую сорочку королева воплощала в себе тот еще соблазн! Но конкретно сейчас им стоило держать себя в руках. — Мари, за тобой в любой момент могут прийти, — мягко напомнил Франциск, слегка отстранив супругу и ловким движением прижав ее любопытные ладошки к своей груди, — Карл должен выслушать твои свидетельства. — Я до сих пор не верю, что все происходит на самом деле, что это не сон! Ты правда не снишься мне, Франциск? — Мария с отчаянием смотрела на мужа. Скользила пальцами по его запавшим щекам, перебирала нависнувшие на лицо локоны. — Если я вдруг проснусь и снова окажусь в той ужасной реальности, в которой нет тебя… я не выдержу, клянусь! В карих глазах блеснули слезы. Губы Франциска дрогнули, старательно скрывая улыбку умиления: супруга в этот момент невероятно походила на взлохмаченного растерянного котенка, которого хотелось приласкать и успокоить. Увидев, как по ее щеке медленно поползла дрожащая прозрачная слезинка, Франциск нежно убрал соленую капельку поцелуем. — Это реальность, Мари. Наша с тобой. И если мы бредим, то оба сразу. Я не уйду и не исчезну. Я осознанно отказался от той жизни, ценность которой мне навязывали с детства, положил корону на чашу весов нашего счастья. Надеюсь, судьба сочтет эту плату приемлемой и позволит мне остаться рядом с тобой. Их губы сплелись в страстном поцелуе. Несколько мгновений, и Франциск уже сам готов был забыть об осторожности, настолько желанной и сладкой была долгожданная близость с женой. С трудом взяв себя в руки, он оторвался от любимой и прислонился лбом к ее прохладному челу. — Нельзя! В любой момент могут прийти посланники Карла. Нужно подождать совсем чуть-чуть… Мария вздохнула, припоминая сумбурные объяснения Нострадамуса. То, как он истолковал свои собственные видения. По его словам, официальная смерть Франциска и смена имени, стали своего рода залогом того, что прошлое страшное пророчество сбылось. Франциск сохранил жизнь ценой короны. Какова будет ее плата за счастье? Этого Нострадамус сказать не смог. Провидец заверил ее, что в Шотландии все разрешится. Значит нужно покинуть гостеприимный берег Франции и возвращаться на родину, добровольно сунуть голову в пасть поджидающему ее крокодилу. — Елизавета следит за мной словно коршун, но, если ты рядом, мне ничего не страшно! — прошептала юная королева в шею супруга. — Английская армия стоит на моей границе. Их флот наблюдает за всеми кораблями в моих водах. Но шанс пробиться в Шотландию незаметно для Елизаветы есть… я уже рассматривала некоторые варианты… правда, я планировала возвращение позже, после того, как закончу дела во Франции… — Мария смутилась, вспомнив, что ее неоконченным делом, в первую очередь, был новый брак. — Но если для того, чтобы ты снова стал всецело моим, нужно вернуться в Шотландию, то я готова отплыть хоть сегодня! — Я ценю это. — Франциск провел кончиком носа по бархатистой, заалевшей от ласки щеке Марии. — Я бы и сам отправился в путь хоть сейчас, но не могу оставить Францию в подвешенном состоянии. Никогда бы не подумал, что скажу это, но нужно любым способом усадить мать на место регента! Карл абсолютно не готов править, а видеть регентом Нарцисса… я не смогу спокойно спать зная, что эта гиена все же урвала себе самый лакомый кусок, и это после всего, через что мы прошли по его милости! Мария посмотрела на него с легким упреком. — Я думала, ты отпустил обиды. Он муж Лолы и ты сам дал им свое благословение. Франциск поежился от досады. — Я согласился, чтобы Нарцисс стал мужем Лоле и позаботился о Жане, но я не давал согласия, чтобы он умостился в кресло регента. Подумать только, ему хватило наглости обвинить мать в моей смерти! Она, конечно, далеко не ангел и отношения между нами частенько заходили за грань, но она никогда не опустилась бы до того, чтобы убить меня! Мы отправимся в Шотландию, как только Екатерина станет регентом. Мария молча кивнула, умостив тяжелую голову на плече Франциска. На нее волной накатила усталость – сказались волнения последних дней, особенно сегодняшние переживания. Шутка ли, чудом избежать смерти, а потом вновь обрести «воскресшего» любимого супруга. Она бы с радостью забылась живительным сном в попытке восстановить утраченные силы, но именно в этот момент в дверь некстати постучали. Вслед за стуком раздался приглушенный голос Нострадамуса: — Ваше величество, будьте готовы – король Карл отправил за вами. Графу де Бриону также велено вас сопровождать. — Хорошо. — Мария недовольно нахмурилась, когда Франциск отпустил ее и отстранился. — Пришлите ко мне мою камеристку. Нострадамус что-то буркнул за дверью, видимо, согласился. — Я буду ждать тебя в коридоре, помни о нашем плане! — прошептал Франциск, запечатлев на лбу супруги трепетный поцелуй. Он снова надел маску и спрятал голову под широким капюшоном, превращаясь в безликого графа де Бриона. Мария вымученно кивнула, с силой сжав кулаки. Ей было боязно отпускать Франциска от себя. Страшно снова потерять чудом обретенного любимого. Но и рисковать репутацией, позволив служанке увидеть в ее покоях «постороннего» мужчину, также недопустимо. Сейчас им всем, невольным заговорщикам в лице двух королев, одного бывшего короля и придворного целителя, необходимо соблюдать крайнюю осторожность – на кону стоит слишком многое. Франциск аккуратно прикрыл за собой тяжелую дубовую дверь и обернулся к тихо замершему в сторонке Нострадамусу. Провидец склонил голову к плечу, всем своим видом напоминая большую хищную птицу благодаря меховой накидке и всколоченным бороде и волосам. Он хмуро смотрел на «графа» темными глазами из-под кустистых бровей. Стражники снова отсутствовали на посту, заблаговременно отосланные прочь Екатериной. Слугу, отправленного за шотландской королевой, Нострадамус отрядил за камеристкой Марии. Но, несмотря на то, что в коридоре они находились одни, Франциск молчал, следуя новому сценарию, впопыхах доработанному королевой-матерью. Теперь граф де Брион был не только отвратительно изуродован ранами и болезнью, но и нем, вследствие все тех же перенесенных увечий. И неизвестно было, вернется ли к несчастному вельможе речь. Франциск невольно усмехнулся, вспомнив, как натурально заламывала руки Екатерина, описывая им с Марией его новые страдания. О! Его мать несомненно была великой актрисой! Она играла, словно дышала. Франциск даже не сомневался – Карл поверит. Весь двор поверит. Вряд ли после всех слухов, что в ближайшее время распустит о нем королева, кто-то решится подойти к нему и нарушить покой королевского гостя. Франциск молился лишь об одном, чтобы Екатерина, увлекшись, не приписала ему какой-нибудь проказы, а то, чего доброго, его и вовсе попытаются по-тихому убрать из замка. Франциск подошел и встал рядом с Нострадамусом. Тот слегка наклонился в его сторону и на гране слышимости прошептал: — К его величеству пожаловал королевский прокурор, кардинал Морель и, насколько мне известно, спешно вызван ко двору лорд Диспенсер. Судя по всему, именно его делегируют гонцом к Елизавете и, возможно, если барон не лишится головы из-за плохих новостей, то вернется во Францию уже в статусе нового посла. По крайней мере, Стефан Нарцисс рассчитывает на это… Франциск едва заметно кивнул. Екатерина тоже надеялась увидеть в роли посла лояльного ко Франции барона Хьюго Диспенсера. Вот только вряд ли Елизавета оправдает ожидания королевы-матери и новоиспеченного французского регента. Из-за угла коридора появилась молодая девушка. Увидев двух молчаливых мужчин, истуканами замерших у дверей ее госпожи, она на мгновение замешкалась, суетливо поклонилась и нырнула в покои Марии. — Насколько мне известно, ее величество уже дала показания. Вам и королеве Марии лишь нужно подтвердить ее слова. — На чью сторону они встали? — не сдержавшись, прошептал Франциск. — У них нет иного выбора, кроме как поверить в вину англичан. Стражника, конечно, накажут, но скорее всего он отделается сравнительно малой кровью. Он спас королеву Шотландии, это убережет его от виселицы… Мария, в сопровождении Жанны, вышла из комнаты даже раньше, чем ожидали мужчины. Девушка надела простое платье из серого бархата, подчеркнувшее синеватую бледность ее лица, распущенные волосы струились по плечам, стянутые по бокам тоненькими косичками. Если бы не узкий ободок диадемы, незнакомые люди и не признали бы в Марии королеву. Она бросила быстрый взгляд в сторону Нострадамуса с Франциском, и неспешной, важной походкой поплыла вперед, гордо задрав подбородок, искоса наблюдая за тем, как мужчины пристроились ей в хвост. В следующие сорок минут Мария убедилась, что терпеть не может представителей судебной системы. Королевский прокурор с донельзя спесивым лицом, еще более снисходительно-пренебрежительный кардинал Морель и холодно-отстраненный Стефан Нарцисс посмели устроить ей настоящий допрос. Можно сказать, с пристрастием. Их ничуть не смутил ни ее титул, ни фактическое положение жертвы. Все трое смотрели на Марию с плохо скрываемым презрением, не испытывая ни трепета, ни уважения. Мужланы! Екатерина стояла неподалеку, молча скрипя зубами и стискивая кулаки. Судя по всему, ее подвергли не менее унизительному допросу, а возможно, и более. Сейчас королева Франции полыхала от едва сдерживаемой ярости и стать в этот момент опорой для невестки попросту не могла. Карл, казалось, вовсе абстрагировался от происходящего в его кабинете. Мальчик сидел за столом, подперев подбородок кулаком и старательно избегал встречаться взглядом с вдовой брата. Единственным мужчиной, чьи глаза смотрели с теплом, а от фигуры исходили волны поддержки, оставался Себастьян, также присутствующий в качестве свидетеля. Мария честно поведала обо всем, что произошло во время охоты. Когда ей стали задавать нескромные вопросы о попытке английского посла скомпрометировать ее в ночь после игры в «Пса и Зайца», девушка, как велела ранее Екатерина, изобразила неосведомленность. По официальной версии, озвученной королевой-матерью, план Брайтона провалил королевский лекарь, якобы предавший англичанина и доложивший ей о попытке подкупа. Да, Екатерине пришлось обелить имя негодяя Кортиньи, чтобы не приплетать к произошедшему «графа де Бриона». Самого «графа» вызвали в последнюю очередь. Укутанная в черное фигура мгновенно приковала к себе все взгляды. Мария с гордостью отметила, что супруг даже не вздрогнул от такого острого внимания. Карл смотрел на вошедшего человека с любопытством ребенка, было заметно, что глаза короля жаждут забраться под маску и увидеть те самые пресловутые увечья, превратившие графа в чудовище. Нарцисс глядел с подозрением и явным предубеждением. От лорда-регента разило отчетливой угрозой. Кардинал источал в большей степени банальное любопытство и легкое отвращение. Священнослужитель не переваривал болезных людей и старался избегать их. Он даже не сдержался и отступил на шаг в сторону, укрывшись за грузной фигурой королевского прокурора. Сам прокурор рассматривал графа с чисто профессиональным интересом. И только Баш при появлении графа метнул в его сторону абсолютно нечитаемый, ледяной взгляд. Ранее, еще до прихода Марии, Екатерина успела упомянуть, что де Брион немой. И эта новость вызвала у Себастьяна ну очень много вопросов, ведь он собственными глазами видел, как тот обращался к псу в охотничьем домике. В том, что граф разговаривал, Баш нисколько не сомневался, он слышал его отдаленный, приглушенный маской голос, хотя и не смог тогда разобрать ни слова. А теперь этого человека пытались выставить немым в довершение к скрытому лицу. Все это казалось Башу очень подозрительным. Но он промолчал, не став выкрывать ложь Екатерины. Он планировал сперва лично выяснить, какую игру затеяла королева-мать. Учитывая «немоту» графа, его «допрос» происходил довольно скомкано. Мужчины задавали вопросы, а тот в ответ кивал или отрицательно качал головой. Мария незаметно выдохнула с облегчением. Она так боялась, что Нарцисс или кто-либо другой не сдержится и сорвет с Франциска маску. Но присутствующие проявили демонстративный такт. Под конец беседы, в кабинет вошел пожилой мужчина степенного вида с орлиным носом и таким же хищным взглядом. Лакей представил его как барона Хьюго Диспенсера. «Англичанин!» — сразу догадалась Мария, рассматривая новоприбывшего. Екатерина оживилась, похоже, она видела в лорде Диспенсере союзника. Выяснилось, что мужчина уже имел представление о роли, которую на него хотят возложить. Слухи о произошедшем инциденте распространялись быстро, стремительно разносясь за пределы королевского двора. Можно было не сомневаться, Елизавета будет в курсе судьбы своего посла задолго до того, как весть дойдет до нее официально. — Вы согласитесь выступить посланцем доброй воли и отправиться в Англию, чтобы передать королеве Елизавете наше сообщение? — напыщенно поинтересовался Карл, стараясь придать своему тщедушному облику ореол величия. По сути, Диспенсеру не оставляли выбора. Его согласие имело чисто формальный окрас. — В таком случае, задержитесь при дворе, — самодовольно распорядился Нарцисс, услышав желаемое от барона, — я сообщу вам детали чуть позже… После ухода Диспенсера в кабинете остались те же лица. Нарцисс и Морель обменялись между собой быстрыми, говорящими взглядами, после чего обратили свое внимание на королевского прокурора. — Что ж, думаю, ситуация более чем ясна. Прискорбно, что лорд Брайтон и его секретарь избежали честного правосудия, но, думаю, мы должны быть благодарны небесам, что не случилось худшего, — высокопарно начал Нарцисс, выходя на середину комнаты и окидывая взором присутствующих. — Слава Господу, вы целы и невредимы, ваше величество! — льстивый лис с фальшивой улыбкой, приклеенной к устам, поклонился Марии. Той ничего не оставалось, кроме как милостиво кивнуть в ответ. — Наша благодарность вам, граф, не имеет границ, — Нарцисс повернулся к де Бриону, — для нас будет честью оказать вам гостеприимство. — Радушие, изобразившееся на лице лорда-регента, не коснулось его глаз, оставшихся холодными и полными скрытой угрозы. — Я позабочусь, чтобы вам выделили подходящие покои, и чтобы чужое любопытство не испортило вашего пребывания при дворе. — Я рассчитываю пообщаться с вами еще раз, при более приятных обстоятельствах! — перебил Нарцисса Карл, сверкая светлыми глазами. Сразу стало понятно, что от королевского любопытства де Бриона не спасет даже регент. Как король собирался «общаться» с немым, не понимал никто из присутствующих. Не письмами же, в самом деле! Франциск поморщился под маской, заранее «предвкушая», как будет отбиваться от Карла, жаждущего увидеть его лицо. Временами брат превращался в сущего ребенка, коим, по сути, и являлся, не взирая на корону на голове. Стефан, убедившись, что король сказал все, что хотел, снова заговорил, обращаясь к королевскому прокурору. — Раз с этим вопросом мы разобрались, я смею просить вас, месье Бланц задержаться для еще одного дела… — он многозначительно уставился на Екатерину. Королева-мать вопросительно приподняла бровь и с вызовом вздернула точеный подбородок. Кардинал Морель сделал шаг вперед, остановившись перед королем. — Ваше величество, мы просим вашего дозволения на проведение обыска в покоях королевы Екатерины, — безжалостно провозгласил он, не заботясь присутствием посторонних. — Как вы знаете, Ватикан проводит расследование по делу отравления короля Франциска и королева-мать находится в числе подозреваемых. Услышав его слова, Медичи вспыхнула до корней волос, но задушила поднявшееся возмущение. О да, она ждала этого шага от врагов. Екатерина едва сдержала торжествующую улыбку. «Ничего не выйдет, змей! — мысленно шипела она в спину Морелю. — Вашим планам не суждено осуществиться!» — Разрешаю! — надменно взмахнул рукой Карл, с вызовом глядя на мать. Он ожидал вспышки бессильного гнева, мстительно жаждал насладиться беспомощностью Екатерины, но мать разочаровала его. Вместо того, чтобы сердиться, Медичи ехидно улыбнулась и, глядя на мужчин свысока, уверенно заявила: — Чувствуйте себя как дома, господа. Кардинал едва заметно хмыкнул и вышел из кабинета в сопровождении прокурора. — Только после вас, ваше величество, — склонился перед Екатериной Нарцисс, указывая на дверь. Они вышли в коридор почти одновременно. Стефан поравнялся с королевой и пошел рядом, соблюдая подчеркнутую дистанцию и заложив руки за спину, словно боялся ненароком придушить Екатерину. — Вам благоволит сам дьявол, Екатерина, — зашептал Нарцисс, не глядя на собеседницу. — Подумать только, снова вышли сухой из воды. Однако не надейтесь, что ваш мальчик-слуга отделается так же легко. Екатерина насмешливо взглянула на него, приласкав взглядом каменно-серьезный профиль. В глубине души ее женской натуре польстили ревнивые нотки в голосе Стефана. Ах если бы она ненавидела его хоть чуточку меньше… — Можете хоть казнить его, я не возражаю. Напротив, вы окажете мне услугу, Стефан, — отрезала в ответ. Стефан посмотрел на нее, пытаясь разглядеть следы фальши и притворства. Не получилось. — Кто этот второй? Очередная ваша пешка? — Не понимаю о ком вы. — Граф де Брион, — голос Стефана сочился подчеркнутым сарказмом. — Я знаю почти всех представителей аристократических родов Франции. Его я вижу впервые. Кого вы спрятали под этой маской, Екатерина? Признайтесь сами, я ведь все-равно докопаюсь до истины. Екатерине не понравился этот вспыхнувший интерес, но она умело притворилась, будто ей наплевать. — Копай, Стефан. Тебе же нравится копаться в чужих экскрементах. — Она презрительно взглянула на него, задержав взгляд в ожидании ответного внимания. — Надеюсь, ты получишь удовольствие, роясь в моем нижнем белье. Замерший на месте Нарцисс удостоился пренебрежительного похлопывания по щеке холеной ладошкой. Мгновение, и сильные пальцы сомкнулись на тонком запястье королевы, удерживая, но не причиняя боли. — Признайся честно, — отбросив приличия, зашептал Стефан, — Морель найдет то, что ищет? Ты отравила Франциска? Если Екатерина и удивилась, то виду не подала. — Можно подумать, ты не в курсе, что рассчитывает найти твой сообщник. — Екатерина… Она не дала ему договорить. Женщина вырвала руку и брезгливо протерла батистовым платочком место, где пальцы Стефана касались обнаженной кожи. — Я не стану играть в твои игры, Стефан. Я докажу свою невиновность и верну себе пост регента, а ты… — Екатерина широко раздула ноздри, сдерживая ярость, — ты навсегда исчезнешь с моего пути. С этими словами она развернулась и зашагала прочь. После ухода Нарцисса и королевы-матери, в кабинете короля остался лишь сам Карл, Себастьян, Мария и «граф де Брион». Все четверо мгновенно ощутили неловкость. — Если ко мне больше нет вопросов… — начала Мария. — Конечно, Мария, не смею вас задерживать! — Я проведу вас, Мария! Карл и Себастьян заговорили одновременно. Озадачено переглянулись и понимающе улыбнулись друг другу. Франциск невольно скрипнул зубами и сделал шаг в сторону жены. Этим движением он привлек к себе внимание братьев. — Ах да, граф… — встрепенулся Карл. — Вам ведь нужно подобрать достойные апартаменты. Займешься этим, Баш? — как ни в чем не бывало обернулся он к Себастьяну. Баш удивленно поднял брови, сраженный детской непосредственностью Карла, граничащей с обыкновенной наглостью. Заселение гостей никак не входило в его обязанности, но разве мог он перечить королю. — Конечно, — что ему оставалось кроме согласия? Мария едва сдержала улыбку, наблюдая за этой картиной. Обменявшись с Карлом вежливыми кивками, девушка вышла в коридор. Франциск тенью шагнул за ней. Пройдя несколько метров и убедившись, что вокруг никого нет, Мария обратила к супругу сияющий лик. Даже не видя его лица, скрытого за маской, она была уверена – Франциск улыбается. — Кажется, все прошло хорошо, — прошептала она. — Я попрошу Баша поселить тебя ближе ко мне. Франциск отрицательно качнул головой. — Нет? — Мария недовольно нахмурила брови. — Почему? Указав пальцем на горло, Франциск напомнил, что вынужден молчать. — Ладно, объяснишь позже, — смиренно вздохнула Мария и привычно положила ладошку на сгиб его локтя. Именно такая умильная картина предстала перед глазами Баша, когда он их догнал, затаившись в тени стены. Нежно улыбающаяся Мария, доверчиво шагающая под ручку с незнакомым мужчиной, глядя на него влюбленными глазами. А то, что это был именно влюбленный взгляд, Себастьян знал абсолютно точно – именно так Мария смотрела на Франциска, когда между ними царил мир. Волна непонимания, несогласия и банального возмущения поднялась в душе де Пуатье. Даже ему самому Мария никогда не дарила ТАКИХ взглядов. «Да кто же вы такой, граф де Брион?!» *** Франциск в шоке рассматривал свою комнату. Не сказать, чтобы она была неуютной или тесной. Напротив, вполне приличные апартаменты, просто Франциск надеялся, что благодаря протекции Екатерины ему выделят комнату на третьем этаже. Пусть не совсем рядом с покоями Марии, а, например, в другом крыле… или хотя бы на втором этаже, где находились гостевые комнаты… Но никак не ожидал, что его поселят на первом, аккурат по соседству с Башем. Собственно, брату он и был обязан такой «удаче», ведь именно Себастьян отдавал распоряжение о том, куда заселить гостя. Сам Баш, прожигая его полным недоверия взглядом, сообщил, что уже попросил Нострадамуса подсобить переезду его пациента. Считалось ведь, что все вещи «графа» находятся в охотничьем домике. Франциск снисходительно фыркнул. Его скромный багаж определенно не дотягивал до графского уровня. Впрочем, толку-то: что ни надень, все будет скрывать чертов плащ. К вечеру по замку начали расползаться первые слухи о новом таинственном жильце. Навещая Нострадамуса, Франциск несколько раз краем глаза замечал любопытных служанок, с шушуканьем наблюдающих за ним из укромных уголков коридора. Королю даже стало интересно – какие небылицы успеют о нем сочинить. Одно радовало, дальше сплетен любопытство обитателей замка вряд ли зайдет. А провоцировать больший интерес к своей персоне Франциск не планировал. Нострадамус поделился с ним последними новостями: обыск в покоях Екатерины ничего не дал, кардинал ушел ни с чем и едва скрывал разочарование. Известие о том, что Марию успел навестить дон Карлос, не обрадовало. А вот уточнение, что уходил от нее испанец в мрачном настроении, утешало. — Гийому будет вас не хватать, ваше сиятельство, — вздохнул Нострадамус, передавая Франциску тюк с одеждой. — Я тоже буду скучать. Я бы забрал его в замок, но боюсь, тогда ему придется прятаться от всех, а такая жизнь настоящее мучение. Уж это я прочувствовал на собственной шкуре… Перед ужином графа де Бриона официально представили двору. Перетерпев минуту позора, пока его разглядывали будто диковинку или балаганного уродца, Франциск едва дождался возможности сбежать прочь от любопытных и одновременно брезгливых взглядов тех, кто раньше склонял перед ним головы. Укрывшись в тени, он наблюдал за Марией, вынужденной разделять общество дона Карлоса. Испанец и правда казался недовольным и отчужденным. Его явно возмущало отсутствие интереса со стороны шотландской королевы. Кажется, дон Карлос догадался, что и тут ему ловить больше нечего. Невеста, ранее столь заинтересованная в выгодной партии, внезапно целиком охладела. Позже, когда обитатели замка разбрелись по своим покоям и замок начал погружаться в сон, Франциск выскользнул из комнаты и, прислушиваясь к ночным шорохам, прокрался к старому гобелену, закрывавшему один из многочисленных тайных проходов. Тех самых, о которых знали лишь выросшие в замке принцы и принцессы. Этим проходом, пропетляв по лабиринту, скрытому в толстых каменных стенах, Франциск добрался до опочивальни Марии. Едва отодвинул фальшивую панель и тут же очутился в объятиях поджидавшей его супруги. — Надеюсь, вы не возражаете против моего визита, ваше величество? — шутливо поинтересовался Франциск, крепче прижав к себе любимую, пока она стаскивала с его лица опротивевшую обоим маску. — Я решительно на нем настаиваю! — в тон ему ответила Мария, захватывая губы мужа в плен жадного поцелуя. — Как я соскучилась… — выдохнула она ему в уста минутой позже. — Чувствовать твое присутствие рядом и не сметь подойти – истинная агония… — Зато наша авантюра, кажется, удалась. Франциск хитро подмигнул, подхватывая Марию на руки. Королева поджидала его в одной ночной сорочке, стоя босыми ногами на холодном полу. — Ты себя совсем не бережешь! — пожурил любимую Франциск, сурово хмурясь. Уложив девушку на кровать, он обхватил ее ступни ладонями и содрогнулся, такими ледяными они оказались. На лице короля отразился весь спектр недовольства. — Ммм… — застонала Мария, млея от теплых рук и нежного массажа в исполнении Франциска, — вместо того, чтобы сердиться, лучше согрей меня… Она подалась вперед, подцепила полы черного плаща и потянула супруга на себя. — Я отослала стражников и крепко заперла дверь… — заговорщицким тоном сообщила Мария, когда его лицо очутилось в сантиметре от ее собственного. От этих слов глаза Франциска вспыхнули яркими голубыми звездами. Несколько минут в комнате был слышен лишь треск горящих поленьев в камине и звуки страстных поцелуев. Тяжелый плащ незаметно улетел на пол, накрыв собой отброшенную ранее маску. Чувствуя, как ослаб на груди камзол, расстегнутый ловкими пальчиками Марии, Франциск неохотно отстранился. — Прости, родная, — он виновато прижался лбом к ее лбу, крепко зажмурив глаза в попытке совладать с собственным возбуждением, — я совершенно не подумал, что нам нужно оберегать твою репутацию и… не подготовился… Наверное, сегодня нам лучше воздержаться, пока я не раздобуду, — Франциск неловко замялся, — все необходимое… — он пронзительно взглянул в глаза Марии. Сперва Мария не поняла, о чем он говорит. А когда пришло осознание, залилась краской и выдохнула донельзя смущенное «Оу!». Впрочем, юная королева быстро взяла себя в руки и даже слегка разозлилась: вот еще удумал нелепую отговорку, чтобы лишить ее долгожданной близости! — Брось, Франциск! Ей богу, какие глупости… — на мгновение ее лицо исказила грусть, — Мы столько времени старались, пытались всеми силами и все зря… Сомневаюсь, что мое чрево внезапно стало более плодовитым, — голос Марии затих, а губы растянула вымученная улыбка. — Не нужно никаких… дополнительных мер. Нахлынувшую тоску Марии можно было резать ножом. Франциск прижал девушку к груди и виновато уткнулся носом ей в макушку. — Прости! Я не должен был… — обхватив узкий подбородок Марии пальцами, он осыпал ее лицо невесомыми, лихорадочными поцелуями. — Я верну улыбку на твои сладкие уста! — многозначительно пообещал, забираясь ладонью под подол ночной сорочки и лаская нежную кожу бедра. Печальные думы мгновенно забылись, со сладким стоном Мария откинулась на ворох подушек, увлекая за собой увлеченного поцелуями Франциска. Их полная чувственной неги ночь только начиналась… *** Глядя на догорающие в камине угли, Дельфина ожидала возвращения Баша. Женщина зябко куталась в теплую шаль. Нужно было подкинуть дров в очаг, но зрелище тлеющих красными всполохами головешек завораживало, и она не спешила. Толстая коса, по обыкновению перекинутая через плечо, почти расплелась. Тонкие пальцы задумчиво перебирали прядку за прядкой. Дельфина размышляла о минувшем дне, проведенном в лесу. Пока Баш был занят охотой, она медитировала в поиске единения с природой, искала путь, который приведет ее к убийце, которого они с Башем безрезультатно ищут уже несколько месяцев. Он был рядом, этот безумец, почти утративший человеческую суть. Иногда Дельфине казалось, что она чувствует его присутствие прямо здесь, в замке. Будто черная тень скользила по стенам, появляясь на периферии бокового зрения и растворяясь в щелях между камнями. Рядом с поленницей стояла деревянная коробка, наполненная соломой. В этой коробке Дельфина держала одну из банок, найденных в сарае безумца. С помощью этой банки она время от времени пыталась вызвать хоть какие-то видения, нащупать ниточку, связь с ним. Ее дар был не такой сильный, как у того же Нострадамуса, но иногда он включался, яркой вспышкой принося с собой размытую картинку, ощущение, чужую эмоцию. Изнывая от ожидания, Дельфина в который раз потянулась к банке, положив ладонь на мутное стекло. Сперва ничего не происходило, только могильный холод, исходящий от банки, иголочками покалывал кожу. И вдруг чужое сознание темной кистью мазнуло перед закрытыми глазами Дельфины: сырая темнота… облачко морозного пара, вылетающее изо рта вместе с дыханием… худые белые пальцы, сжимающие толстые прутья решетки… алое пятнышко крови на серой манжете рукава… Дрожь прошла по телу Дельфины. Видение исчезло, оставив после себя кислый привкус во рту. Что-то глухо стукнуло за стеной. Дельфина слегка подпрыгнула на месте от неожиданности. Нервы после видения натянулись до предела и женщину колотило. Что-то происходило в смежной, пустующей комнате. Стиснув зубы, Дельфина прихватила кованную кочергу и на цыпочках вышла в коридор, медленно продвигаясь вдоль стены к соседней двери. В щель приоткрытой двери пробивался слабый свет от зажженной свечи, выхватывая из темноты мужскую фигуру, увлеченно копошащуюся в чужих вещах. От удивления Дельфина едва не выронила кочергу. — Баш?! Мужчина вздрогнул и повернул в ее сторону лохматую голову. — Что ты здесь делаешь?! Почему ты… — Дельфина запнулась, сжав пальцами тонкую переносицу. — Я все жду, когда ты придешь, а ты решил убраться в пустой комнате? — Уже не пустой. Теперь у нас есть сосед и он не внушает мне доверия. Хочу понять, кто он на самом деле такой, этот граф де Брион. Нутром чую – никакой он не граф! Екатерина утверждает, что он немой, но это ложь. Мария ведет себя так, будто хорошо его знает. Королевские собаки ластятся к нему, хотя обычно не подпускают к себе посторонних… И я собственными глазами видел, как он уходил через один из потайных ходов, о существовании которых известно лишь единицам. Баш снова перетряхнул полупустой сундук, досадливо поморщившись. С вещами у графа было не густо. Из интересного, Баш нашел только документы, удостоверяющие личность графа, опись его недвижимости и земель. Документы подписанные Карлом! Тем самым, который графа видел сегодня впервые в жизни. Не забавно ли? — И ты решил устроить обыск? — озадачено уточнила Дельфина. — Я хочу понять, чего от него ждать. Хочу быть уверен, что этот человек не представляет опасности для Марии… Баш смущенно умолк, испугавшись, как бы Дельфина не поняла его заботу о Марии превратно. Женщина догадывалась, что испытываемые им чувства по отношению к шотландской королеве далеки от просто дружеских, но сейчас Баш был с ней. Не хотелось, чтобы Дельфина приревновала на пустом месте. — Позволь, — Дельфина протянула ладонь к нижней сорочке, которую Баш неосознанно мял в руках. Несмотря на то, что сегодня у нее уже было одно видение, возможно им повезет, и она сможет увидеть что-то и об интересующем Себастьяна субъекте. Сжав ткань в пальцах, Дельфина закрыла глаза и глубоко вдохнула, сосредотачиваясь на появившемся ощущении тепла. Вспышка. На внутренней стороне век снова отразились знакомые руки, все та же капелька крови на манжете, но никаких решеток… Тонкие, словно паучьи лапки, белые кисти тянутся вверх, защищаясь, отгораживаясь… Холодный блеск метала… темная фигура склоняется над поверженным человеком. На месте лица зияет белое пятно… рука в перчатке снимает маску и перед глазами Дельфины проявляются узнаваемые черты... — Дельфина! — крик Себастьяна привел ее в чувство, и женщина поняла, что ее уже некоторое время трясут за плечи. — Как ты? Я не мог до тебя дозваться, ты напугала меня! — он судорожно прижал ее к груди, стискивая до хруста в ребрах. — Увидела что-нибудь? — Скажи, он носит маску? — Дельфина снова потерла переносицу, пытаясь осмыслить видение. — Да, он прячет лицо из-за уродства… Баш хотел добавить, что видел графа без маски, но запнулся, осознав, что уже не уверен, а того ли человека он видел на лестнице в охотничьем домике. Что если Нострадамус обманул, и то был вовсе не граф де Брион. — Я знаю, это прозвучит странно, и даже безумно, но кажется, под маской скрывается мертвец… — Дельфина побледнела. — В моем видении под маской был твой брат. Франциск. Баш ошарашенно отступил на шаг. На его лице сменялись шок, недоумение и неверие. Мужчина запустил задрожавшие пальцы в торчащие во все стороны волосы. — Франциск?! Как это возможно? Он же… мертв… — Я могла ошибиться, Баш, — Дельфина попыталась заглянуть Себастьяну в глаза и успокаивающе сжала ладонями его предплечья. — Мой дар, это не что-то точное. Скорее всего, я все не так поняла. — Нет. — перебил ее Баш, успокаиваясь. — Я чувствую, ты не ошиблась. Паззл почти сложился, все ранее несочетаемые фрагменты заняли свои места: Ахилл, признающий только своего хозяина; Мария, с любовью смотрящая на мужчину в маске и доверчиво льнущая к нему; фальшивый граф, вынужденный скрывать лицо и притворяться немым, иначе любая собака при дворе узнает его; покровительство королевы-матери, вверившей заботу о «графе» своему доверенному любимцу Нострадамусу. Кто же это, если не Франциск! Но к чему весь этот обман, в курсе которого, кажется, даже Карл? А главное, почему его, Себастьяна, оставили за бортом семейной интриги?! — Почему ты не доверился мне, брат? — процедил сквозь зубы Баш, растерянно оглядываясь вокруг и не замечая попыток Дельфины заключить его в утешительные объятия. — Почему? Он сегодня же задаст этот вопрос Франциску! Не сойдет с этого места, пока не дождется возвращения брата и не спросит, глядя тому в глаза. И видит бог, он вытрясет из него объяснения!