Жизнь Собачья

      Сириус сидел в кабинете профессора Флитвика. Он обхватил руками голову, ему было плохо.       Сотня дементоров совсем недавно кружила над ним. И один даже скинул свой капюшон перед «поцелуем»… после этого он потерял сознание, и очнулся уже здесь, в замке.       Сейчас он пытался восстановить в памяти события последних пары часов.       Дамблдор вышагивал по кабинету взад и вперёд, скрестив руки за спиной. — Значит, вы утверждаете, Сириус, что Питер Петтигрю жив, и что это он предал Лили и Джеймса Поттера? — он блестнул глазами за своими очками-половинками, Сириус кивнул, было видно, как любое движение даётся ему с большим трудом. — Съешьте уже этот шоколад, вам станет легче! — заботливо сказал директор.       Сириус с усилием над собой откусил шоколад. — Но как же он смог 12 лет скрывать, что жив?       От шоколада сил немного прибавилось, и он начал свой рассказ. — Дело в том, что Питер анимаг, он прожил эти 12 лет в облике крысы в семье Уизли. — Голос хрипел, а засохшая рана возле губы больно подергивала, когда он говорил.       Дамблдор слегка приподнял брови, но перебивать не стал. — Во время учёбы в школе мы с Джеймсом и Питером стали анимагами. — Невероятно! И как же вам это удалось, и для чего? — в словах Дамблдора не было ни строгости, ни злости, только искреннее удивление. — Дело в том, что когда на втором курсе мы с ребятами догадались о том, что Римус оборотень, мы стали искать способ помочь ему. Информации об оборотнях не так уж и много… единственное, за что нам удалось зацепиться, это то, что оборотни безвредны для животных. Мы подумали, что если мы сможем превращаться в животных, то хотя бы поддержим его морально, находясь рядом во время его трансформаций. — У вас и у Джеймса были выдающиеся успехи в трансфигурации, но всё же в столь юном возрасте самостоятельно овладеть этим искусством! Да ещё и Питеру с этим помочь, я ведь правильно понимаю, что без вашей помощи у него бы ничего не вышло? — Вы правы, профессор. Я нашел в домашней библиотеке Блэков запрещённые книги, и мы три года учились по ним, пока не смогли превращаться. Я в собаку, Джеймс в оленя, а Питер в крысу, — последние слова Блэк прорычал. — Повторюсь, это невероятно! И то, что вы смогли без последствий этому научится, и то, что это укрылось от моего ведома… Зато теперь становится понятно, как вам удавалось совершать свои шалости и оставаться непойманными. — На губах директора заиграла лёгкая улыбка. — Благодаря анимагии, я смог выжить в Азкабане, благодаря ей же я смог проскользнуть через решетку, выбраться и переплыть пролив.       Дамблдор покачивал головой в задумчивости. — Так как же вышло так, что хранителем тайны Поттеров стал именно Питер Петтигрю? — Я придумал, как мне казалось, хитрую уловку. Никто бы не засомневался, что именно я буду хранителем у Джеймса, все знали о нашей дружбе. Я предложил назначить Питера, потому что на него никто не подумает. И пока Пожиратели смерти гонялись бы за мной, Питер и Джеймс с Лили были бы в безопасности. Об этом маневре мы никому не сказали. — Сириус вцепился в свои волосы и сжал зубы. — Ну-ну, вы сделали так из лучших побуждений, никто не мог подумать, что Питер предатель. — Я должен был убить его этой ночью! Мы с Римусом хотели вместе сделать это, уже направили свои палочки. Но за него вступился Гарри. Он сказал, что Джеймс не допустил бы, чтобы его друзья стали убийцами… — И правильно сделал, Джеймс поступил бы точно так же! — уверенно и спокойно заявил Дамблдор. — Но он может примкнуть к Воландеморту… может… — Всё может быть, Сириус, но теперь Петтигрю обязан Гарри жизнью, а это неплохое преимущество. — Профессор Дамблдор, насчёт Гарри… Я являюсь его опекуном, я… Я хотел бы забрать его от Дурслей, я бы хотел жить с ним вместе… Я спрашивал его, он тоже этого хочет. — Сириус, мальчик мой! То, что я поверил вам, к сожалению, не говорит о том, что министерство снимет свои обвинения. У нас совершенно нет доказательств, тринадцатилетним подросткам никто не поверит, Люпин сейчас носится по лесу и не может ничего подтвердить. Фадж вот-вот пришлет сюда дементоров, чтобы применить к вам «поцелуй».       Глаза Сириуса округлились, как он может так спокойно об этом говорить?! — Успокойтесь, мой мальчик, иногда судьба даёт в жизни второй шанс. — Что-то блеснуло в глазах директора.       Сириус не находил слов…       И что тут скажешь? Хвост сбежал после стольких попыток его схватить! Надежды на то, что он сможет зажить нормальной жизнью рядом с Гарри, разбиты. Вот-вот явятся дементоры, чтобы лишить его души… — Я должен вас оставить сейчас, — Сириус в ответ лишь слабо кивнул. — И всё-таки я восхищён! — Дамблдор слегка улыбнулся и вышел, запирая за собой дверь.       Сириус остался один, он без сил откинулся на спинку потертого кресла.       Кажется, сейчас у него не осталось ни мыслей, ни чувств… даже боль он сейчас не замечал.       Подбитый глаз, синяки и ушибы, которые оставил ему Гарри… Глубокие кровавые царапины и укусы, нанесенные Лунатиком, когда Сириус в облике Бродяги пытался оттащить оборотня от детей, перед тем, как его настигли дементоры…       Вот он — конец. Как долго он к нему шёл, сколько прикладывал усилий, и всё пошло прахом…       Сириус услышал стук в окно и поднял глаза.       Он был на восьмом этаже западной башни, и сейчас в его окно заглядывали Гарри и Гермиона верхом на живом (!) Клювокрыле! Челюсть поползла вниз от удивления, он вскочил! — Отойдите назад! — жестом показала Гермиона, она взмахнула палочкой, и окно со звоном открылось. — Но как?.. Как? — Сириус от изумления потерял голос, уставившись на гиппогрифа. — Скорее сюда, у нас совсем мало времени. — Гарри мертвой хваткой обхватил глянцевую шею гиппогрифа, удерживая его на уровне окна. — Тебе надо немедленно бежать отсюда! Дементоры уже на подходе, за ними пошел Макнейр.       Не раздумывая, Сириус, взявшись за края рамы, высунул наружу голову и плечи — к счастью, он был очень худ — и через несколько секунд он уже сидел на спине гиппогрифа позади Гермионы. — Отлично… Клювокрыл, а теперь скорее на верх башни! — скомандовал Гарри, дёрнув верёвку.       Один взмах могучих крыльев — и они снова летят ввысь, на самую верхушку Западной башни. Цокнув когтями, Клювокрыл приземлился на площадке, окружённой зубчатой стеной. Гарри с Гермионой тотчас соскочили с него. — Сириус, немедленно улетай, — переводя дух, сказал Гарри. — Они вот–вот придут в кабинет Флитвика и увидят, что тебя нет. Клювокрыл скреб по крыше лапой, потряхивая остроклювой головой. — А что с другим мальчиком? Роном? — спросил Сириус. — С ним будет все нормально. Пока–то не очень, но мадам Помфри уверяет, что она его вылечит. Скорее лети, Блэк!       Но Сириус все смотрел на Гарри. — Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас? — всё было как во сне, он не верил, что он спасён. — Лети! — заорали одновременно Гарри и Гермиона.       Блэк развернул Клювокрыла в небо. — Мы еще увидимся! Ты истинный сын своего отца, Гарри…       Сириус сжал каблуками бока Клювокрыла. Исполинские крылья вновь развернулись, воздушная волна едва не сбила Гарри с Гермионой с ног, и гиппогриф взмыл в небо.       Гарри долго провожал его взглядом. Огромная птица и ее наездник становились все меньше, меньше. Луна зашла за облако. И спасенные беглецы исчезли из виду.