***
Всегда было приятно просыпаться от тусклого утреннего света, проникавшего в его комнату через витражное окно. Или от тихих разговоров слуг, делающих работу по дому в коридоре. Он даже научился ценить пробуждение из-за ворчания старого библиотекаря, который обычно любил просыпаться на час раньше и решал, что идея позаниматься в комнате своего ученика весьма неплоха. Но в этот раз Хёнджин прыгнул к нему на кровать, чтобы разбудить его… к чему он никогда не привыкнет. Минхо заворчал в полусне и попытался спрятаться под простыню. Слишком рано для Хёнджина. Он почувствовал, как чьи-то руки ищут его над простынями. — Ты, Ли Минхо, змея, — Минхо замычал, не заинтересованный в том, что говорит его лучший друг. — Вчера вечером я видел, как ты выходил из зала с красивым мужчиной, и даже не сказал мне, куда идёшь. Нехорошо так поступать со своим лучшим другом. — Этот мужчина не имеет значения. Ничего не произошло. Дай мне поспать, — с последними словами Минхо пнул Хёнджина, который упал с кровати на ковёр. Однако парень снова взобрался на кровать, сжал в кулаках простыни и сдёрнул их. Он возвышался над Минхо и тыкал его в нос с каждым произнесённым словом. — Я. Тебе. Не. Верю. — Хёнджин, ещё слишком рано. Я хочу спать, — заныл Минхо. — Не-а, — Хёнджин перекатился на край кровати и лёг рядом со своим лучшим другом, лицом к нему, — да ладно тебе, я никогда не видел, чтобы ты кем-то интересовался. Хотя бы назови его имя, — Минхо покачал головой. Меньше всего ему хотелось говорить о своём разбитом сердце. Погодите. С каких это пор его сердце разбито? Не может быть. Он отказывался чувствовать это. Это была всего лишь ночь. Глупая, скучная ночь. Всего лишь поцелуй. — Давай, Минни, помоги мне, — Минхо поднял голову и застал в дверях Сынмина, скрестившего руки на груди, как будто вся эта ситуация его не интересовала. — Ах, так ты привёл подкрепление? — Хёнджин гордо улыбнулся и кивнул. — Да ладно, только его имя, — его лучший друг надулся, и как бы сильно Минхо не ненавидел это, он знал, что никогда не сможет начать свой день и приступить к своим делам, если не назовёт ему хотя бы имя. Минхо вздохнул и сел в кровати, подтянув колени к груди, обнимая себя руками. — Джисон. Его звали Хан Джисон, — в комнате повисла тяжёлая тишина. Даже Сынмин, казалось, стал заинтересован. Минхо продолжал смотреть на невидимую точку в комнате, чувствуя неловкость от всей этой ситуации. Он уже собирался встать с кровати, когда Хёнджин ударил его подушкой. — ХАН ДЖИСОН? — Минхо посмотрел на него и увидел удивлённого и взволнованного Хёнджина, широко улыбающегося ему. Он всё ещё держал подушку, готовый снова напасть на него, если понадобится. — Ай. Да, Хан Джисон. — Мы говорим о том самом Хан Джисоне? — Хёнджин ударил его снова, и на этот раз слегка раздражённый Минхо взял другую подушку и ударил Хёнджина в ответ. — Я не знаю. Круглые щеки, большие глаза, каштановые волосы, одетый в пурпурное и белое, — Хёнджин уронил подушку и закрыл рот руками, широко открыв глаза. Он посмотрел на Сынмина, который вышел из двери и теперь сидел на краю кровати, нахмурившись. — Что? — снова тишина. Минхо это не нравилось. Ему не нравилось не знать, что происходит, когда речь идёт о чём-то, связанном с ним. — Что такое, Хёнджин? Ты же знаешь, что меня не интересуют все эти социальные вещи, так что давай. Рассказывай. Какое негласное правило я нарушил в этот раз? — Хёнджин взял лицо своего лучшего друга в ладони и посмотрел ему в глаза. — Ты не нарушал никаких правил, глупый, но сам Хан Джисон танцевал с тобой. А потом ты ушёл с ним в сад, — Хёнджин выглядел взволнованным всей этой ситуацией. Он практически вибрировал на своём месте. — Он сын одного из самых благородных и древних домов в королевстве. Он добрый, умный, храбрый, горячий- — Я всё ещё здесь, — слегка раздражённый Сынмин прервал речь Хёнджина. Хван подполз к Сынмину и аккуратно чмокнул его в губы. — Прости, милый. Ты же знаешь, что мои глаза направлены лишь на тебя, но сам Хан Джисон решил ухаживать за Минхо, нашим маленьким книжным червячком. — Я тоже всё ещё здесь, — Хёнджин снова сел рядом с Минхо. — Ладно, серьёзно. Он правда хороший. Я слышал, что с самого раннего возраста он противостоял своим родителям и говорил, что не женится ради власти или альянсов. Он сказал, что полон решимости ухаживать за кем-то, потому что этот кто-то ему нравится, а не чтобы угодить желаниям родителей, — Минхо хмыкнул и вспомнил, как взволнован был мальчик прошлой ночью, когда он сказал ему, что согласен на ухаживания. — А в следующий вторник он станет рыцарем… — Хёнджин прервал своё возбуждённое урчание, когда понял, что собирается сказать, — ох… — Да, ох, — Хёнджин наклонился и крепко обнял Минхо, с радостью принявшего проявление привязанности. — Мне так жаль, Мин, — Сынмин присоединился к объятиям, пытаясь утешить и своего друга. Не многие люди в жизни Минхо знали о его политике «никаких рыцарей», только его самые близкие друзья, и они понимали, насколько это важно для Минхо. — Всё в порядке. Это была всего лишь одна ночь, переживу, — Минхо поцеловал Хёнджина в висок и сжал руку Сынмина. Ему нравилось чувствовать себя окружённым любовью друзей. — В любом случае, не очень-то любезно было с вашей стороны брать с собой своего бойфренда, чтобы давить на меня, сэр Хван. — Жениха, — с гордостью поправил Сынмин. — Как скажешь, — Сынмин мягко ударил Минхо по руке, и они рассмеялись. — В любом случае, я голоден и у меня много дел, поэтому, если вы не хотите видеть мой голый зад, предлагаю Вам подождать меня на кухне. Сынмин издал звук отвращения при упоминании Минхо своего зада и поднялся с кровати. Он подошёл к двери и дождался Хёнджина, пока тот также встал с кровати и поцеловал Минхо в висок. — Я уверен, что где-то там тебя поджидает ещё один книжный червь вроде тебя. Может, присоединишься к следующему посольству, которое отправит король Чан. Кто знает, возможно, твой будущий муж пишет прекрасные стихи на языке, который тебе ещё предстоит выучить, — Минхо ласково улыбнулся другу, и они вышли из комнаты, снова оставив его наедине со своими мыслями.***
После завтрака он пошёл в библиотеку, готовый начать переписывать рукописи и с головой погрузиться во всё остальное, что не было глупым Хан Джисоном, и его глупой улыбкой в форме сердца, и его глупыми мягкими губами, и его глупыми смешками. Он успел сделать довольно много работы, прежде чем мастер вошёл в библиотеку, довольно весёлым тоном напевая себе под нос. Он был серьёзным человеком, и, поначалу, когда Минхо только стал его учеником, он побаивался библиотекаря. Но вскоре понял, что старик был дружелюбным человеком, действительно добрым и милым, всегда дарящим улыбку тем, кто её заслуживал. И Минхо определённо заслужил эти улыбки. — О, Минхо, я вижу, ты проделал огромную работу, а? Иди сюда, выпей со мной чаю. У меня для тебя чудесная новость, — Минхо отложил перо и подошёл к столу своего учителя. Старик разлил чай по чашкам, а Минхо сел за деревянный стол. — Что ж, Минхо, ты должен знать, что король очень впечатлён твоей работой, — Минхо осторожно потягивал горячий чай, слушая старого библиотекаря, — и я убедил его позволить тебе выполнять больше обязанностей, связанных с дворцом. Не то чтобы мне нужно было его разрешение, если я захочу, чтобы ты над чем-то работал, то ты будешь, но всегда приятно рассчитывать на одобрение короля, верно? — Минхо только кивнул. Король был впечатлён его работой, и это заставило гордость расцвести в его груди. — Я убедил его, чтобы именно ты зарегистрировал торжественный акт, который состоится в тронном зале во вторник. Ты, дитя моё, будешь секретарём церемонии посвящения в рыцари. Рука Минхо отнялась, и чай пролился на стол. К счастью, чашка не упала на пол, но это движение всё равно напугало старика. — Ну-ну, не надо так нервничать, Минхо. Ты профессионал, и я знаю, что ты отлично справишься с этой работой. Минхо начал вытирать стол тряпкой, которая лежала рядом. — Я… дело не в этом, сэр. Это просто… вы же знаете, как я отношусь ко всему, что связано с рыцарями, — библиотекарь накрыл ладонью руку Минхо, который поднял голову, чтобы взглянуть на своего учителя. — Знаю, но я не буду жить вечно, и когда я больше не смогу выполнять свою работу, я ожидаю, что ты возьмёшь на себя мои обязанности. И это одна из них, — Минхо только слабо кивнул и снова сел в кресло. Ему пришлось смириться с тем, что он увидит своего рыцаря гораздо раньше, чем думал. Часть его ожидала, что он не увидит его до следующего бала, и, к счастью, рыцарь уже забудет о нём к тому времени и простит ему его поведение. Но, похоже, у Вселенной были на него другие планы. — О, и ещё кое-что. Отныне ты будешь проводить больше времени с Его Величеством. Ты не освобождён от своих библиотечных обязанностей, но он просил тебя присутствовать на некоторых его советах, — библиотекарь ласково погладил Минхо по голове. — Тебе суждено совершить великие дела в этом королевстве, дитя, и король это знает, — Минхо на мгновение забыл о Джисоне и всей церемонии посвящения в рыцари. Его грудь наполнилась гордостью. Вся его тяжёлая работа наконец-то окупалась.***
Во вторник он проснулся рано и плотно позавтракал. Ему нужно было много энергии, чтобы встретить этот день. Он отправился в библиотеку и собрал всё необходимое для церемонии посвящения в рыцари. Затем он направился в покои короля и легонько постучал. Стражники открыли дверь, и он вошёл в комнату. Король стоял у камина, рядом с ним — стражник и два советника. Он не в первый раз встречался с королём, и они не в первый раз разговаривали. Но это был первый раз, когда они проводили так много времени вместе, почти сблизившись. Он знал, что у короля есть только советники, которым он глубоко доверяет, и, если Минхо хочет быть в его совете, ему придётся потрудиться. — О, Минхо, что-то ты рано пришёл, — Минхо склонился перед королем. — Ваше Величество, — Минхо почувствовал мягкое похлопывание по спине, и когда он поднялся, его приветствовала тёплая улыбка, украшенная милыми ямочками. — Будет тебе. Оставь это для публики, нет необходимости в этих формальностях наедине. Ты можешь называть меня Чан, пока не почувствуешь себя достаточно комфортно, чтобы называть меня другом, — он заглянул через плечо короля и увидел, что Сынмин успокаивающе кивает ему. У короля Чана было много советников, но самыми близкими из них были Сынмин и Чонин, братья. Они были довольно молоды для того, чтобы стать советниками, но при этом очень умны. И, честно говоря, Чан тоже был весьма молод, чтобы быть королём, но ему пришлось принять корону, когда его отец умер от внезапной болезни год назад. Его мать не выдержала и, как сказали лекари, умерла от горя. Другим человеком в комнате был Чанбин, личный телохранитель короля. Он выглядел устрашающе, но Минхо знал, что он был очень мягким человеком. Чёрт, его первый поцелуй был с этим человеком, им было по двенадцать, и он просто хотел узнать, из-за чего вокруг столько суеты. Им не то, чтобы не понравилось. Просто не то. Не тот человек. Они всегда были близки, и такая глупость, как поцелуй, не могла разрушить их многолетнюю дружбу. Они всё приготовили и направились в холл. Минхо сидел слева от короля за огромным, красиво украшенным деревянным столом. На столе лежала стопка бумаг и несколько склянок с чернилами, готовых к использованию. В этот день Минхо должен был записывать всё, что было сказано во время церемонии, а также быть свидетелем клятвы, принесённой рыцарями. Как только они принесут клятву королю, им нужно будет подписать контракт, и тогда они официально станут рыцарями. В тот день не так уж много людей собиралось быть посвящёнными в рыцари, только двое мужчин и три юные леди. Будущие рыцари были представлены залу, и глаза Минхо тут же принялись искать Джисона. Найдя его, Минхо почувствовал, как у него подкашиваются колени. Пресвятая Богородица, в своей благородной одежде этот человек выглядел слишком хорошо. Он выглядел серьёзным и нервничающим. Он был последним, кого посвящали в рыцари. Джисон поднял голову и посмотрел на Минхо, не ожидая увидеть библиотекаря. Слабый румянец проступил на его щеках, и он уставился в пол, пытаясь избежать взгляда библиотекаря. Наконец настала очередь Хана быть посвящённым в рыцари. Он подошёл к королю и опустился перед ним на колено. Минхо поднял голову от бумаг и увидел слабую ухмылку на лице младшего. Мило. Минхо покраснел от этих мыслей и немедленно вернулся к своим обязанностям. Вскоре после этого Джисон подошёл к столу, и Минхо протянул ему бумагу и перо, чтобы тот подписал контракт. Джисон взял перо, мягко проводя пальцами по пальцам Минхо. Тот почувствовал, как его сердце забилось быстрее от лёгкого прикосновения, и попытался отвлечься, глядя на почерк Джисона. Его почерк был прекрасен, что, несомненно, свидетельствовало о его блестящей образованности. Закончив подписывать, он протянул перо Минхо, который принял его дрожащими руками. Их взгляды пересеклись, и на лице Джисона появилась мягкая улыбка — тёплая и извиняющаяся, будто он пытался извиниться за свои действия несколькими ночами ранее. И Минхо ответил улыбкой такой же мягкой, как и у Джисона. Король распустил церемонию и пригласил всех собравшихся присоединиться к нему на пышном пиру в другом зале. Минхо уже собирался отправиться в библиотеку, чтобы привести в порядок только написанные им документы, когда король сказал ему, куда, по его мнению, он направляется, и что он должен присоединиться к нему и новоиспечённым рыцарям на пиру. Минхо согласился, не желая отклонять предложение короля. Он сидел очень близко к королю, прямо рядом с Сынмином, и за это был искренне благодарен, потому как он мог разговаривать со своим другом. Уже собирались подавать десерт, когда Минхо почувствовал, как кто-то аккуратно похлопал его по плечу. Когда он обернулся, его встретил улыбающийся, хотя и волнующийся Джисон. — Сэр Минхо, можно Вас на пару слов? — Минхо посмотрел направо, ища совета у Сынмина. Младший кивнул, и Минхо встал, держа Джисона за руку. Они выскользнули из зала и вышли на балкон, где было меньше народу. Ни один из них не осмеливался взглянуть друг на друга, предпочитая любоваться прекрасным видом, открывавшимся перед ними. — Я хотел извиниться, Минхо. Я думаю, что был несколько прямолинеен в тот вечер. Но я хочу, чтобы вы знали, что моё предложение остаётся в силе, даже если мне придётся ждать Вас, — сердце Минхо сжалось при виде рыцаря. Он ему очень нравился, и он знал, что так же нравится Джисону. Но он должен расставить все точки над «и», как бы больно это ни было ему или младшему. — Я правда польщён, — он собрал все свои силы и заглянул младшему в глаза. — Но, боюсь, мне всё же придётся отклонить предложение. И, поверьте, вы мне очень, очень нравитесь, но мне не нужен рыцарь, простите, — Минхо увидел разочарование в глазах младшего, и что-то внутри него сломалось, — но мы можем быть друзьями? Если вы всё ещё хотите моего присутствия. Джисон сжал его руку и прикрыл глаза, прежде чем снова посмотреть на Минхо и мягко улыбнуться. — Да, быть друзьями тоже неплохо, — Минхо обнял Джисона, пытаясь вложить в эти объятия все свои чувства к младшему. Они отошли друг от друга, и Джисон внимательно посмотрел на него. — Но я всё равно буду ждать Вас. Вы мне нравитесь, и я не думаю, что эта симпатия уменьшится, если я узнаю Вас получше. На самом деле, я думаю, что моя привязанность к Вам будет только расти, — Джисон казался таким уверенным с этой глупой улыбкой на лице, что Минхо усмехнулся. — Я рад слышать, что всё ещё нравлюсь Вам, но не думаю, что изменю своё решение. Я не люблю рыцарей, не хочу никого обидеть. — Никто не обижен. И двое молодых людей вошли в обеденный зал как друзья.