— Сэмюэл… ну Сэмюэл…
Вы уютно устроились на коленях у Сэмюэля, обвив руками его шею. Казалось, она вся была уже обласкана и зацелована… Но была такой родной. Все эти кабели и провода волновали вашу механофильскую душу.
Сэмюэл ждал, он просто сидел в кресле, не решаясь пошевелиться, потому что прекрасно знал, чего вы добиваетесь.
Голубой визор внимательно смотрел в вашу сторону.
Рывком вы потянулись к его шее. Красивые тёмно-серые кабели обрамляли её, будто бы оливковая ветвь законченную статую греческого бога: провода нежно переплетались друг с другом, всё было продумано до мелочей… Такое внимание к деталям. Технологическое совершенство.
Вы принялись целовать самый ближний кабель, не оставляя без внимания ни единый сантиметр.
«А он хорошо держится, человек бы уже давно выдал себя языком тела»
Теперь (по вашей давней традиции) каждый кабель шейных магистралей надо было вылизать — новый приём. Робот, наверное, и не знал о такой чистке кабелей, как вылизывание… До вашего прихода, конечно же.
Сэмюэл слегка изменил положение головы в пространстве, теперь его взгляд был направлен в соседнее панорамное окно.
Казалось, хоть вы и не можете видеть эмоции на лице робота — вы можете их чувствовать. Хотя, какие-то возможности у него всё же были. Голубой визор мог стать ярче или сужаться на манер пристального взгляда, ограничивая свечение, менять цвет. Сейчас вы точно чувствовали, можно было поклясться, что он задумчиво присматривался к виду из окна.
Подумать только, а ведь ему сто тридцать лет, а вам — всего
(вписать возраст), а это разница в
(вычислить).
Хех, что бы родители сказали, узнав, что вы встречаетесь со стариком-ученым, у которого отсутствуют возрастные изменения в характере? А узнай они, что он робот? Да, так-то лучше — пусть встречается со столетним роботизированным любовником.
Вы устраиваетесь повыше на металлическом теле и обнимаете голову исследователя Ада. Голубой визор выключается на манер закрытия глаз. Длинные пальцы обхватывают вас со спины и прижимают к корпусу ещё сильнее, и ещё… желая растворить вас в себе без остатка. Может, ему просто нравится слышать стук вашего сердца? Стук своего он не слышал лет этак восемьдесят пять.
Вас всегда поражало во всяких любовных произведениях тема бессмертия и… неопытности. Когда трёхсотлетние «избранники» ведут себя, как восемнадцатилетние парни. Вас всегда волновало, почему, будучи обычным человеком, восьмидесятипятилетний дед не зажигает на вечеринках, не пышет энергией и не летит в постель, когда её видит.
Но, (!) стоит дать ему бессмертие или превратить в вампира, как вдруг: молодость вернулась, подростковые гормоны пышут в крови, а либидо хватает на всех. Практически всё это можно объяснить по-научному: в организме поддерживается на протяжении многих столетий гормональный фон подростка, препятствующий деградации мозга…
Но какие-то вещи даже наука не объяснит — возрастные изменения в характере. Взять человека в девятнадцать, и в сорок пять одного и того же — разница есть, и она будет.
С возрастом меняется вовсе не блеск в глазах и желание жить, а энергия, задумчивость и опыт.
Опыт — вот что даже дети-гении, сидящие за партами именитых техникумов, не могут купить. У лекторов всегда есть преимущество. Опыт мы приобретаем наблюдая. Эти люди знают каждый твой шаг… Если умеют пользоваться мозгом, конечно.
Так и сейчас, вы рады, что встретили доктора Сэмюэла и, хотя врачей вы не любили с детства, к званию Хайдена вы привыкли, и были благодарны ему за то, что он развеял ваши сомнения насчёт трёхсотлетних вампиров с опытностью восемнадцатилеток.
Хайден был опытным, с блеском в визоре — сейчас этот визор был направлен чётко на вас, будто бы смотрел в самую душу, — с энергией в шарнирах; вы испытали благоговейный трепет в его присутствии — с опытностью и задумчивостью, — казалось, он может предсказать каждое ваше движение, парировать любой удар и выйти победителем из любого спора.
«Он опасен» — о, и вы это прекрасно понимали.
А вот что касаемо вас… Казалось, все его мысли были для вас загадкой, каждое движение неожиданностью. И как-то странно вязалась такая задумчивость и отстранённость наедине, и блеск и энергия при виде вас.
Длинные механические пальцы прошлись по причёске, задевая гладкий лоб. Каждое касание вызывало прилив тонкого внутреннего блаженства. Сэмюэл так действует на вас или это его аргент-энергия? Будто бы кто-то дал множественный импульс максимальной длины, выпущенной из рельсотрона. Мощная рука тем временем продолжала удерживать вашу спину.
— Я знаю, чего ты хочешь… но я также должен сообщить, чего хочу я.
«Неужели совокупление не надоедает даже спустя сто лет?» — закралась пошлая мысль.
На секунду вы задумались.
В порыве одних чувств вас накрыли новые. Лицо Хайдена обвили нежные маленькие руки. Вы готовы были всё отдать за этот момент.
Казалось, это всего лишь
игра, но сейчас вы готовы были заплакать — заплакать лишь от этих чувств. Возможно, кто-то другой бы не понял вас, но Хайден должен был понять. С его стажем изучения демонических существ…
Может, ему встречался безнадёжно влюблённый в него кибердемон, который просто упал ему на грудь и стал плакать, просто потому что не мог сдержать своих чувств и восторга от того, что вы можете быть вместе… Прямо, как вы сейчас.
Слёзы градом капали из глаз, скатываясь по чистому нежно-белому корпусу робота.
— Должен заметить, что «то, что хочу я» и «то, что хотите вы» совпадает. Это должно вас порадовать, — как можно мягче сказал Сэмюэл.
— М-меня радует, что ты рядом, — все руки были в слезах.
— Посмотрите на меня, — его манипулятор, резко появившийся в поле зрения, взял вас за подбородок; вроде бы мягко, но в то же время так властно, — Я –трёхметровый робот, если ты боишься за мою жизнь, я могу заверить: убить меня ещё никому не удавалось, — не найдя ответа в ваших глазах, он продолжил, — Но что самое главное…
я хочу тебя, понимаешь? Я жажду продолжения, — ладонь легла на плечо, будто бы ответственность, тяжёлая и и приятная.
«Сколько могут весить его руки?»
Слёзы уже не лились градом и не катились со щёк, однако настрой всё ещё был сбит, и Сэмюэлю — роботу в сверкающем белом корпусе, блик от которого прожигал демонам сетчатку, —предстояло это исправить. Пора было переходить к решительным действиям.
— Как думаешь, мой кабинет отлично подходит для соития… Или мне лучше найти койку?
Медленно под футболку заполз длинный белый манипулятор… Прохлада металла, касание к плоти — казалось, вы пытаетесь всем телом почувствовать каждый сантиметр, каждую деталь его четырёхпалого манипулятора.
«Нет, такую возможность упускать нельзя!»
Секунда, и вы уже висели на шее директора ОАК.
— Я вас понял, мисс
(имя испытуемого).
И вот доктор Хайден уже нёс девушку на манипуляторах, ему было тяжело оторвать взгляд от вас. В то же время, не сделай он это, он мог бы врезаться в стену, да и расположение мистической койки было известно только ему.
Голубой огонёк завороженно наблюдал за прижавшейся к нему особе. Любой человек казался маленьким по сравнению с ним.
Сэмюэл сам хотел себе высокое тело: по его мнению, это оказывало психологическое давление, а в обладателе тела видели защищённость и высоту звания, так что любой работник должен был понимать, кто перед ним.
К счастью, к вам он питал более нежные чувства. При виде вас, в нём будто бы начинала циркулировать энергия, он снова чувствовал себя живым.
Пару раз всё же врезавшись в стену, доктор остановился у загадочной двери.
«Там должна быть не менее загадочная трёхметровая койка. Иначе романтический вечер превратится в раскоряченный Камеди Клаб»
Вы представили, как на гномской кровати развалился Сэмюэл. Вернее, только его верхняя часть. От этой мысли вам стало веселее. Есть в этом образе что-то издевательское. Издевательски приятное.
Массивные двери открылись, открывая вид на отсек. В этой комнате не было окон, только выключенный экран, приваренная к стене 2,5×3,5м платформа, а в воздухе витали крошечные частички пыли.
Могло создаться впечатление, что это личная комната Сэмюэля… Палач Рока-то ростом меньше будет. Могло, конечно, показаться, что эта кровать сделана как раз для Палача Хайденом: тот был неравнодушен к нему, даже большую статую Думгая посреди своего личного кабинета поставил.
Смена локации вывела из размышлений, заставив сосредоточиться на этом моменте. Сильные белые манипуляторы, казалось, несут вас с нежностью и заботой. Казалось, сейчас вы защищены так, как не были защищены даже триста спартанцев от града летящих в них стрел.
Вас аккуратно кладут на холодную металлическую койку. Вы начали её осматривать. Падающая тень медленно поглощала часть койки. Сэмюэл навис над вами. Огромный… сильный… белый… расчётливый… властный… имеет учёную степень, да и интеллектуал к тому же!
— Я подозреваю, что ты девственница. Для первого раза я бы рекомендовал классическую миссионерскую позу. Если хочешь, я всё сделаю за тебя, можешь на меня положиться, — робот коснулся собственного плеча в уважительном жесте.
— Мне никогда не нравилось название этой позы, — высказали вы собственную мысль.
— Я прекрасно понимаю, что для такого, по-твоему мнению, пенсионера, как я, эта поза подходит больше всего, но я должен заметить, что, когда мой разум перенесли в робота, я пенсионером не был, и, исследуя демонов, я им не стал. А то, что поза стала классикой, говорит лишь о том, что она была очень популярна у людей и прошла проверку временем… И чтобы доказать тебе, что я не такой уж и старый, мы можем использовать также позы: «сидя», «колыбель», «сидя на столе»…
— Я никогда не говорила тебе, Сэмюэл, что ты старый, — руки поднялись в воздух, будто инк возносил хвалу кровавым богам, — Ты – совершенство технологии на аргент-энергии! — воодушевлённо окончили вы.
— И, тем не менее, я прекрасно знаю, что ты об этом думала. У меня много киборгизированных сотрудников, и когда они ругаются, то часто называют друг друга пенсионерами, а излишне юных сотрудников меньше пятидесяти лет — юнцами.
— Значит, я для тебя юнец?
— Разве вы,
(имя), были для меня обычным сотрудником?
— Н-нет.
Хайден стал ещё ближе к вам. Тень на платформе продолжала разрастаться по койке, пожирая её; будто бы бесстрашного воина окружают и затягивают в свои сети полчища демонов, и тот совсем тает среди огромной армии смерти… Завораживающие зрелище.
Собрав все свои силы для того, чтобы переместить взгляд и не пялиться дальше на импровизированную войну теней, в десяти сантиметрах от вашего лица возник руководитель ОАК.
— И кто разрешил вам говорить со мной на «ты»? — визор, казалось, передавал укор, голубая подсветка стала заметно ярче.
Манипулятор легонько коснулся руки.
Внезапно в голове вспыхнули кроваво-красные образы, странные яркие иероглифы, слышался неразборчивый поток данных, одни картины сменяли другие, вмиг передавая вам истинную автобиографию Сэмюэла.
Пытаясь переосмыслить полученные данные, вы уставились на Сэмюэла… Или, правильнее сказать, Серафима?
— Т-ты… Ты врал мне! Ты – один из творцов… Зачем?! Зачем надо было становиться таким?
«…красивым роботом, с заранее заготовленной биографией»
— Я думала…
«…что всё о тебе знаю» — удивление сменяет печаль, руки на груди скрещиваются.
— …Я думаю, все мои шутки про пенсионный возраст теперь беспочвенны. Теперь придётся шутить о том, что такая ангелоподобная сущность, как ты, на самом деле сущий чертёнок!
— У вас были видения? Палач Рока… Скорее всего, это он на вас так повлиял. Видите ли, у него такие видения бывают часто, но он способен вызывать их у других… Не телепатически, конечно… Но возможность проецирования у него есть . Обычно это происходит на сильных эмоциях или при ностальгических воспоминаниях, — робот опёрся на локти, — В целом, скорее всего, он даже и не подозревает о таких функциях своего организма, и ещё больше он не подозревает о том, что мы пытались исследовать природу его явления. Но я также могу предложить, что, возможно, он специально вызывает такие галлюцинации с образами у других людей и использует это в своих целях.
С пофигистично-каменным выражением лица вы смотрите на Сэмюэла.
Сэмюэл смотрит на вас.
Вы всё ещё смотрите друг на друга.
Хайден слишком долго молчит…
— Впрочем, мы отвлеклись, — робот начинает медленно подниматься, кисти манипуляторов сжимаются в кулаки. Градус эпичности и адреналина увеличивается в вашем сердце. Его фигура растёт перед вами, становясь всё темнее и недоступнее в свете бьющего в спину фиолетового освещения. А яркий видоискатель сужается на манер прищура. — Let's Fuck!
Голубая подсветка визора будто становится сиреневой, по кабелям течёт чистая аргент-энергия. Фиолетовая подсветка комнаты ярко обрамляет спину робота, будто бы чьи-то когтистые лапы удерживают его на месте, не давая осуществить задуманное.
Теперь в вас разгорелось желание, хоть вы и не понимали, куда делись обида и внутренняя боль из-за этого обмана.
Вряд ли вы знали, что Сэмюэл использовал разновидность частотной волны, чтобы снизить недоверие к нему. Этот подлый
маленький негодник — искусный манипулятор.
Робот заваливается на койку, берёт вас за бедра и прижимает к себе.
— М-м-м, только вам надо раздеться перед началом. Вы ведь не хотите, чтобы мы имитировали трение, как игрушки в руках ребёнка во время взрослых фантазий?
Слово за слово, или, вернее сказать, «молчание золото», и вы молча согласились. Одежда аккуратной стопкой лежала на полу; властный робот любил аккуратность, (во многом эта привычка была оправдана отсутствием развлечений и неимоверной скукой внутри ОАК) хотя сейчас казалось, раскидай вы вещи по комнате ему было бы пофигу.
— Не желаете осмотреть прибор перед началом или хотите увидеть его сразу в действии?
— Конечно.
— Ну, хорошо, — лежащий робот не заставил вас ждать.
Щиток паховой брони отъехал в пазы, обнажая длинный коннектор. Сэмюэль провёл манипулятором по всей его длине. Это жутко возбуждало.
Член был серебристый, с голубой подсветкой. Сама подсветка чередовалась с серебристыми полосами, обрамляющими данный предмет. Казалось, это подчёркивает исследовательскую натуру его обладателя. Пожалуй, ни один человеческий пенис не скажет о его обладателе ничего, то ли дело перенестись в тело робота и сконструировать всё так, как хочется тебе.
Сначала вы не решались подойти к лежащему на такой огромной платформе Сэмюэлу, но внутреннее любопытство раздирало. Поражаясь собственному чувству развратности, вы тянетесь рукой к коннектору.
— И какая длина?
— Он может увеличиваться в размерах. Длина может быть от пятнадцати до тридцати пяти в зависимости от желания пользователя, — спокойно ответил Хайден заранее заготовленную фразу.
Рука мягко обхватила коннектор у основания, как ни странно тот был тёплым. Чужой манипулятор обхватил вашу ладонь, выведя вас из зачарованного состояния, и начал водить ею по всей длине. Вы, конечно, были рады, что он наконец-то держит вас за руку так долго, но уж точно не думали, что это произойдет при таких обстоятельствах.
— Я могу менять температуру, если, конечно, вам нравится холод настоящего металла или вы не боитесь обжечься, — с лёгкой усмешкой ответил он, смотря вам в глаза.
— Сэмюэл, ты такой горячий. Мне тяжело.
— Тогда я боюсь представить, как вы переживёте следующие мгновения…
Секунда, и длинные руки подхватывают вас, и вы резко оказываетесь на прохладном теле Сэмюэла Хайдена — главы ОАК. Ни с чем не сравнимое чувство. Лежать на белоснежном корпусе в его объятиях.
— Какой размер вы предпочитаете?
— (вписать длину в см.)
— А температуру?
— (вписать от холодного металла до пекла в аду)
Коннектор позади вас принял нужную форму и температуру. Он был довольно близко к телу, чтобы вы могли ощутить процесс изменения.
— Вроде вы предпочитали миссионерскую позу?
— А вы любите пожёстче? — с этими словами Хайден резко положил вас спиной на койку и будто пригвоздил манипуляторами.
«О, какое приятное чувство придавленности!» — промелькнула мысль в голове
Сиреневый визор смотрел на вас, всё так же, заглядывая в самую душу.
— Чтобы вы знали, это не самая моя любимая поза, а поза, которую я рекомендую для первого раза вам. К тому же, я решил слегка разнообразить процесс. Кстати, вам же лучше, можете ничего не делать.
— Мне бы хотелось быть полноценной участницей полового акта.
Вас слегка обидело предложение Сэмюэла быть бревном на поле постельного боя. В стороне оставаться совсем не хотелось, но вы понимали, что ожидать постельных кульбитов от вас не приходится… вследствие неопытности.
Подумать только, первый раз у вас будет с Сэмюэлом! Вашим кумиром
казалось бы, при чём тут язык программирования и первый раз вы лишитесь девственности именно с ним. Чего ещё можно было желать в этот вечер?
— Что же, тогда вам повезло, — могучее тело надвигается на вас, голова становится ближе к вашему лицу, а динамик шепчет прямо на ухо, — потому что я придумал, как разнообразить ваш первый раз… Начну я, продолжите вы (имя испытуемого).
— Я думаю, я буду не в состоянии двигать двести девяносто четыре сантиметра корпуса, состоящего из возбуждающих проводов, металла и чистого сияния будущего.
Если бы Сэмюэл мог краснеть, его тут же бросило бы в краску. Но вместо этого он приподнялся, наклонил голову в сторону, как бы смущаясь, и окрасил визор на время розовым. Не каждый день ему говорили комплименты, пусть даже такие длинные. И уж тем более мало кто говорил ему такое про его робоформу.
— Иногда я поражаюсь, что вы научный сотрудник, а не человек, пишущий романтику и любовные послания на заказ, — невзначай сказал робот, смущённо отмахиваясь.
Он взял вас за бёдра, вы, признаться, даже и не заметили, как этот ловкий манипулятор смог это провернуть. Мелкий негодник…
— Скажите, а как вы относитесь к науке в целом?
— (Начало объяснения…)
Вы начинаете объяснять свою точку зрения, задумываться.
И именно в этот момент Хайден начинает входить в вас. Не то чтобы вы не предполагали такой исход событий. Но явно не ожидали то, что он будет таким резким. Повезло, что из-за возбуждения смазки в вас было полно, и это сильно облегчило ситуацию. Хотя оставлять её без внимания вы были не намерены!
— Ай, эй! Ты не дослушал!
— Да? Если хотите, можете не продолжать, либо предоставьте доклад на эту тему завтра к трём.
Робот медленно продвигался и разрабатывал ваше нутро, Казалось, будто вы занимаетесь этим уже довольно давно, хотя и было чуть непривычно.
Вы встречались взглядами, платформа под вами, казалось, перестала существовать, вы были будто бы в облаках. Хоть и находились на Марсе.
Марсианские облака… Красивый фиолетовый закат и вы, освещённые в лучах этого вечера…
Сэмюэл же сейчас думал о том, точно ли он сбалансировал чувствительность члена, и все ли сенсоры включены в работу.
Несмотря на ребристость некоторых частей, он был чувствительней человеческого органа (соотношения чувствительности которого равно 2:8 в пользу женщин, как мы знаем, Хайден задал настройку 4:8. В этом был свой расчёт: он не хотел вам навредить, он хотел, чтобы всё было под контролем, и уж точно не хотел лишаться преимущества в соотношении 2:8).
«Как хорошо быть роботом, всегда можно себя контролировать» — да, да, контроль над наступлением кульминации он тоже имел в виду.
Темп начал нарастать, вы уже привыкли к ощущению внутри вас, интимность обстановки располагала к расслаблению.
Но теперь… пришёл черед Сэмюэла расслабляться. Пора показать, что и вы способны на многое.
***
Палач Рока прогуливался по наконец-то тихим и безопасным коридорам станции… А нет, ещё один демон… Одним мощным ударом руки демона впечатают в стену, и черепушка разлетается на множество осколков. Теперь даже археолог не соберёт.
Уставший морпех тяжёлым, но бодрым шагом направлялся в свой отсек. Убедившись, что его никто не услышит, он начал насвистывать какую-то мелодию.
Палач знал, что Сэмюэл готовил для него сюрприз — личные покои в суровых спартанских условиях. Наверное, кровать там железная, приваренная к стене… Стены фиолетово отсвечивают… А если повезёт, то там даже окон не будет! Настроение было приподнятое.
Конечно, доктор Хайден ещё ничего не успел сказать своему любимому борцу с нечистью об этом, но Палач всё сделал за него: нашёл карту доступа, активировал первую попавшуюся базу данных и начал вчитываться в историю демонических рас, попивая томатный сок из кружки, заодно читая личные сообщения персонала (бывших президентов клуба живых) и данные на локации. Он также узнал, что ему нужен отсек B-420 и загрузил координаты. Одно название уже нравилось Думгаю; такое невзрачное, будто бы это склад картошки!
Добравшись до отсека, Палач Рока провёл картой по считывающему устройству двери.
Двери отсека распахнулись, и лучезарный фиолетовый свет озарил солдата.
Но каково было его удивление, когда он увидел перед собой следующую картину:
странная юная девушка удовлетворяла доктора Хайдена. Робот, казалось, был весьма удовлетворён и счастлив. В позе наездницы девушка тихо постанывала, подпрыгивая на… робо-члене? Откуда у Хайдена член? Может у него ещё и яйца есть?
Какая разница?! Надежда на личный спартанский отсек была разрушена!
Из глаз Палача потекли слёзы, благо в шлеме это было малозаметно… Он на это надеялся…
Поза выражала досаду.
Однако, Сэмюэл отвлёкся и увидел Думгая. Последнее, что он успел — это поднять манипулятор и произнести это ласковое, как всегда казалось Палачу:
— Убийца…
Но солдат уже убегал, прикрывая визор шлема мощной ладонью, стараясь скрыть слёзы.
— Подожди, Убийца, ты всё не так понял!
***
На следующий день…
Вы лежали на идеально гладком белом плече. Вокруг, казалось, царит покой и забота. Вас окутывало покрывало, на манящем белом корпусе пальцем можно было мечтательно вычерчивать узоры.
— Мой любимый кристально белый Сэмюэл!
— Вам нравится? Я почистил корпус. Если бы вы только знали, как на Марсе сложно поддерживать чистоту. За месяц пластины выцветают и из кристально белого становятся просто белым… И пыльными к тому же!
Визор светился жёлтым; очевидно сейчас глава ОАК был счастлив и спокоен.
— Как там Палач? Ты сильно переживал из-за него.
— Он сильно расстроился из-за личного отсека, но я приготовил ему новый — личные покои с музеем, стойкой для доспехов, компьютерами, статуями и фигурками. Откуда их столько, я не знаю, я не ответственен за сувенирную продукцию. Он, конечно, ожидал более спартанских условий, но я сказал ему, что он справится, Убийца тут же принял это, как новый вызов, и повеселел. Теперь ему будет чем заняться. Мне всерьёз не хотелось давать ему скучный блёклый отсек без окон — это был запасной вариант. Кстати, как оказалось, Палач действительно может вызвать видения у других людей и использовать это в своих целях, но иногда эта способность проявляется спонтанно, полностью держать её под контролем он не может, — последняя фраза была сказана как бы невзначай.
— Можно ли это назвать «его касанием»? — собственные мысли, как бы невзначай вырвались из головы.
— Скорее его аурой, — Сэмюэл жестами начал пояснять ситуацию, — да и потом, если вы думаете, что он вас «облапал», то он так же облапал и некоторую часть сотрудников ОАК.
Вы, смеясь:
— Сэмюэл, а тебя он «лапал»?
Доктор Хайден сгребает вас в охапку мощными манипуляторами.
— Ну, что за научный сотрудник мне достался?! И главное, кто разрешил вам называть меня на «ты»?! — визор вспыхивает красным, но вы чувствуете, робот тоже настроен шутить.
Вас слегка трясут для пущей убедительности, но вы всё никак не можете сдержать смех.
Всё вокруг такое… Прекрасное. Всё, как в ваших мечтах, а находиться с ним здесь, на Марсе, всё равно, что быть в облаках, на седьмом небе, но живой. Только вы и Сэмюэл… И ничего больше не надо.
