Цветы души твоей

Эдгар стоит перед зеркалом и, зажав ножницы в зубах, ещё раз осматривает себя. Очень внимательно: на празднике он должен выглядеть идеально. Он уже думает, что всё в порядке и пора заканчивать, как замечает тонкий росток с крохотным белесым бутоном, тянущийся из-за уха. Эдгар бормочет что-то раздражённо и, перехватывая ножницы удобнее, старается одновременно и избавиться от цветка и не отрезать кроме него что-нибудь...лишнее. Конечно, было бы проще, помогай ему в этом кто-нибудь. Но он знает, что лишние глаза — это всегда лишние вопросы. А он не хочет ни слышать их, ни отвечать. Это и так возмутительно донельзя, что наследник семьи Валден носит на себе проклятые метки сродства и вынужден прятать их всеми правдами и неправдами. Эдгар вновь глядит в глаза своему отражению и, не найдя в нем ничего неудовлетворительного, спешит одеться. Уже скоро прибудут первые гости. Разумеется, ему придется их встретить. Лука знает, что опаздывать - дурной тон. Тем более на такое крупное мероприятие, куда молодому изобретателю попасть не так-то просто, но он всё равно позволяет себе небольшую задержку. Только для того, чтобы повозиться с яркой лентой на подарочной коробке, украшая ту несколькими распустившимися ромашками с аккуратными белыми лепестками. В этом нет никакого смысла, наверное, всё равно у именинника таких за сегодняшний день наберётся под несколько десятков, но Бальза всё равно заканчивает свою деятельность и оглядывает получившееся со всех сторон довольно.  В этот момент он замечает что-то яркое на руке, оттенок которого куда ярче, чем темно-красная ткань пиджака. Лука вздыхает тяжело, глядя на свежий маковый цветок выглядывающий из-под рукава, и, не в силах даже попытаться оторвать его, прячет обратно, только затем, убедившись, что никаких других цветов больше не видно, продолжает свой путь. Нет, конечно, он не ненавидит своё состояние, наоборот, ему очень нравятся эти яркие бутоны, они красивые и совсем не вредят, вот только если не хочешь видеть на себе чужих косых взглядов, приходится следовать негласным правилам этой игры. В конце концов, не каждого поражает эта, как её прозвали в некоторых кругах, "цветочная болезнь", значит и нормой считать нельзя.  Как жаль.  Уже у назначенного места Лука проверяет часы и выдыхает облегчённо. Всё-таки не опоздал. Когда Эдгар видит очередного гостя, застывшая вежливая его улыбка сменяется на что-то чуть более приветливое. Он помнит этого человека: “интересный случай”, как отзывался о нём отец. Возможно, сегодняшний вечер ещё не совсем потерян — теперь ему хотя бы есть с кем поговорить. — Спасибо за то, что пришли. — Вам спасибо за приглашение, мистер Валден, — улыбается в ответ Лука и протягивает ту самую подарочную коробку, что всё это время держал в руках. — С праздником.  Так необычно осознавать, что они с сегодняшним именинником примерно одного возраста. Интересно, как ощущаются праздники со стороны виновника торжества, когда из каждого стараются выжать весь максимум? Печально, наверное, ведь пропадает все ощущение уюта, а само мероприятие используют лишь в каких-то собственных целях. — Благодарю. Перед тем, как передать подарок человеку, ответственному за них, Эдгар на секунду задерживает взгляд на коробке, и уголки его губ невольно дергаются. Ромашки.  Конечно, Бальза не знал, не мог знать, что Эдгар эти цветы устал видеть и обрезать (вырезать) тоже устал. Это просто неприятное совпадение, поэтому он старается выкинуть это из головы и выглядеть так, будто ничего не произошло. — Прошу, развлекайтесь, — советует он своему гостю. — И прошу простить, что не могу уделить вам больше внимания...обязанности. — Конечно, конечно, я всё понимаю, — кивает Лука в ответ.  В конце концов он не единственный гость здесь.  Это всегда так. Куча людей, знакомых и не очень, и каждый приходит с какой-то своей целью, например, завести новые знакомства и показать себя. И Лука тоже поддерживает какое-то время разговоры, вот только занятие это в конце концов утомляет, потому парень отходит чуть в сторону.  Эдгар тоже не теряет времени даром: сначала всё так же приветствует всех приглашенных, а потом ходит по залу, поддерживая разговоры с людьми наиболее интересными и перспективными. Всё ради будущего. Пусть даже виски сжимает болью, а от ярких красок и зеркального блеска кружится голова, он продолжает улыбаться беспечно и общаться с гостями. Но в конце концов, останавливается и, совершенно случайно выцепив взглядом Бальзу, стоящего одиноко, направляется к нему. Во-первых, гости не должны скучать, во-вторых, ему самому нужен небольшой отдых от изысканной лжи и утомляющей стратегической светскости. И небольшой, ни к чему не обязывающий разговор с небольшим, ни к чему не обязывающим человеком должен в этом помочь. — Как вам вечер? — спрашивает Эдгар, из вежливости не останавливаясь слишком близко. — Ох, мистер Валден? — Кажется, Лука слишком глубоко ушёл в свои размышления о работе, воспользовавшись небольшим перерывом. Думал о формулах, чертежах и изобретениях, потому и отвечает с небольшим запозданием. — Должен признать, с организацией постарались на славу.  Он держит в руках полупустой стакан с напитком и водит пальцем по прозрачным стенкам, но пока не делает и глотка.  — Должен признать, все эти разговоры с большим количеством новых людей довольно утомительны, вы так не считаете? — Улыбается Бальза. — Возможно. А возможно, вам стоит чаще выбираться в люди, и тогда все станет намного проще. Да, это утомительно, но с опытом просто учишься игнорировать свою усталость и добрую половину чужих слов. — Впрочем, вы ведь заняты наукой, верно? Думаю, у вас не так много времени на светские рауты. — Ваша правда, — кивает Лука. — Впрочем, я рад, что у меня появилась возможность провести этот вечер именно здесь.  Он чуть приподнимает свой стакан и щурится, разглядывая сквозь темноватый напиток, накладывающий на зал своеобразный фильтр, чуть приглушающий яркий свет.  — Особенно, если учесть то, что вы заняты искусством. А ведь это совершенно разные виды деятельности.  — Разве? — удивляется Эдгар. — То есть, да, так обычно говорят. Но это просто проявления человеческой натуры, я думаю. То что мы придумали, мы поддерживаем и мы развиваем, даже если питается оно из разных источников. На последнем предложении он резко осекается и отворачивается прочь. Вот ведь…совсем забыл. Сейчас не время и не место для сложных философских споров или его личных взглядов, а он уже перешел черту. Это неприятно. — Даже так? — Лука чуть приподнимает бровь удивлённо, а затем улыбается, едва приподняв кончики губ. — Это довольно интересно. Просто обычно люди любят разделять.  Он всё-таки чуть опускает этот стакан многострадальный и переводит взгляд на собеседника.  — И всё-таки, в этом всём мне нравится одна деталь. Особый взгляд на окружающий мир. — Через призму своей деятельности? Неизбежно, увы, но, говорят, очень вредно.  Будто бы противореча своим словам, Эдгар позволяет взгляду расфокусироваться, превращая всю залу в импрессионистский шедевр.  — Да, но, без этого, думаю, не так просто двигать прогресс, — пожимает Бальза плечами, а затем замечает что-то и взгляд его на секунду становится растерянным.  Снова этот красный, который куда ярче ткани его костюма. — Прошу меня простить, вынужден отойти, — Лука отставляет стакан в сторону и старается незаметно расположить руки так, чтобы новых ростков с маленькими яркими, но ещё не распустившимися, бутонами не было видно.  Бальза улыбается и движется не так торопливо, чтобы лишний раз не показывать, что что-то здесь не так, но стоит ему оказаться в одном из безлюдных коридоров, как тут же ускоряет шаг в поисках любой отражающей поверхности, пытаясь при этом на ходу запихнуть новые ростки под ткань рукавов.  Эдгар провожает гостя недоуменным взглядом. Что-то случилось? Стало плохо? Ах, черт, вот это уже совсем не его дело.  Он уже собирается найти себе другую компанию, как слуга останавливает его и говорит о том, что отец ждёт его в своём кабинете. Кажется, это какая-то важная встреча, и Эдгар просто не может отказаться.  Однако, перед очередным поворотом он замирает: там стоит тот самый человек, с которым они говорили пару минут назад. Что он здесь делает?  — Почему...почему сейчас? — Тихо, едва шевеля губами, растерянно спрашивает Бальза сам себя, стоя перед зеркалом, висящем на стене. Лука, кажется, думает, что здесь никого нет и не замечает молодого Валдена. Гость оглядывает свое отражение в зеркале очень внимательно - ярко-красные цветы уже успели распуститься. Небольшие бутоны выглядывают через рукава и воротник и парень старается спрятать их под тканью одежды. Хоть и не сразу, но у него получается убрать их так, чтобы с первого взгляда не было видно, что с ним что-то не то, но Лука все равно нервничает немного и движения его слишком уж торопливые. Так вот, что случилось. Алые, удивительно насыщенного оттенка маки красивы в той же степени, в которой и отвратительны, и Эдгар не может отвести глаз, а уголки губ его чуть подрагивают в слабой улыбке.  О том, что его могут увидеть и неправильно растолковать его присутствие, он вспоминает слишком поздно. Нет, всё, нужно уходить, возвратиться, свернуть налево и уже другими коридорами добраться до злополучного кабинета.  О собственных цветах, пробивающихся под одеждой, он пока не знает, и это к лучшему.  Сейчас ему следует думать совсем о другом.