«Дорогой Уильям, однажды ты поймёшь, как прочесть меня».
Строчка была написана почерком отца, и больше в свитке ничего не было, чистый лист. Я понюхал бумагу. — Свиток заколдован. — Да, я пыталась снять чары, но ничего не вышло. Совсем. Эта магия противоречит магии ангелов. Это тёмный свиток, Уилл. — Магия демонов? Что тогда он делает в мире ангелов? Но, куда более важно, откуда здесь надпись, сделанная мои отцом? — Может, это не он? Может, это просто подделка? — Возможно, но магию демонов это не объясняет. — И что ты будешь с этим делать? — Спрошу у того, кто в магии демоном разбирается лучше меня, — Алана переменилась в лице, когда поняла, что я имел в виду. — Ты что, рехнулся? Ты не можешь идти в логово врага. Он убъёт тебя и подаст к столу. Нет, ни за что! Ужасная и глупая идея. — Другой, чтобы узнать правду, у меня нет. Прошу, помоги мне. — Помочь совершить самоубийство? И не мечтай! Я скажу Джеку о твоих планах, и он тебя остановит, — Алана не стала продолжать разговор и ушла. Я не мог её винить: она волновалась за меня больше, чем я сам. С грустью, провожая шлейф её ауры, я поднялся с кровати. Да, охота за правдой может загнать меня в могилу. Но я верил, что оно того стоило. Возможно, я был не прав, но я тот ещё упрямец: уж что решил, так решил. Забрав свиток, меч отца и свой собственный, я покинул мир ангелов, рискуя никогда сюда не вернуться. И не только потому, что меня могли убить демоны. За не послушание меня ждало наказание, и, вероятно, очень суровое. На моей памяти было несколько таких случаев. Чаще всего ангелов наказывали за связь с человеком. Да, такое наказывалось очень сурово. Это был юноша херувим, юный и не опытный, он влюбился в смертную девушку. Конечно, такие отношения были под запретом. Отношения разных видов? Ни в коем случае! Юноше, по решению нашего суда, оторвали крылья. Высшая мера наказания. Ужасное зрелище, обычно заканчивающееся смертью. Но бывают исключения — тогда был именно такой случай. В этой ситуации ангела изгоняли из нашего мира в мир людей, и что-то мне подсказывает, что он был этому только рад. Я однажды навестил его, ему тогда уже было девяносто лет, по человеческим меркам много, для ангела — сущий младенец. Он казался счастливым в окружении детей, внуков и правнуков, рядом с любимой женщиной, ради которой он бросил всё. И судя по тому, как он смотрел на свою жену, он ни разу не пожалел о своем выборе. Другие ангелы считали его дураком; кто-то жалел его из-за утраты крыльев, а вот я ему немного завидовал. Его поступок был безрассудным, но очень смелым: он рискнул жизнью ради любви. И свою короткую человеческую жизнь он прожил счастливым — так, как он сам этого хотел. Видимо, во мне умер романтик. Наказание для ангелов воинов было иным: нашим высшим наказанием было изгнание в пустые земли. Они напоминали каменистые пустыни с острыми камнями и глубокими пещерами. В тех местах солнце никогда не садилось за горизонт, и ангелы умирали под его палящим солнцем. А если кто-то осмелился зайти в пещеру, то становился жертвой невиданных чудовищ, живущих во мраке камней. Кто-то верил, что там начинались земли тёмного измерения, однако мир демонов и ангелов не соприкасается таким образом, так что это ни что иное, как обычный миф. Мои поступки могли привести меня туда, я это понимал, но всё равно шёл на риск. Целительная магия работала быстро, я практически мог ощущать, как кожа на месте раны затягивается. Однако даже такими темпами три часа покоя было мало. Но Алана ведь не шутила — она расскажет Джеку о моих планах. Я её не винил, она поступала по совести. Всегда так делала. А я же был эмоционален и поддавался чувствам, прямо как сейчас. Я забрал с собой оба меча и покинул мир ангелов. Мечи я спрятал в укромных местах, не хотел снова потерять их в бою. Теперь оставалось найти Ганнибала. В прошлый раз он нашёл меня сам. Как теперь это сделать мне? Ответ буквально прыгнул мне в глаза, когда я увидел огромную рекламную афишу. В одном из театров намечалась премьера оперы. Он точно будет там. Спектакль начинался через полчаса, так что времени переодеться у меня не было и я пошёл в чём был. Я был одет в джинсы, клетчатую рубашку и джинсовую куртку. В роскошно одетом обществе я выглядел как бомж. Во всяком случае, презрительных взглядов в мою сторону было много. И лишь Ганнибал выглядел дружелюбно и смотрел на меня с любопытством. Я непроизвольно дернул плечом и поморщился от укола боли. Это не укрылось от его внимательного взгляда, и его выражение лица стало практически виноватым. Или мне почудилось? Мы стояли на приличном расстоянии друг от друга, но казалось, будто мы беседовали, хотя никакая магия не использовалась. Он был один и я шагнул на встречу первый. — Никак не пойму: ты всё-таки очень смелый или глупый? В нашу последнюю и не слишком давнюю встречу ты истекал кровью, и вот ты снова здесь. — Я хочу знать, откуда ты знаешь моего отца. — Хочешь знать? А если я скажу, что это знание может стоить тебе жизни? — Оно в любом случае может стоить мне жизни. Так что я уже ничего не теряю, — это было правдой: если меня не убъют демоны, то накажут ангелы за неповиновение. Так или иначе, но я пропал. — Что ж, в таком случае идём со мной, но после оперы. Сегодня выступает Жозефина Лаура, у неё ангельский голос, — Ганнибал усмехнулся, довольный своей шуткой. Опера и правда была прекрасной, голос певицы божественнен, а соседнее от Ганнибала место магическим образом оказалось свободным. Очевидно, мужчина, сидевший здесь прежде, «неожиданно» решил, что не стоит тратить своё время на оперу. А после спектакля мы сели в автомобиль Ганнибала, это было так по-человечески. Я провожу много времени среди людей, но своей машины у меня нет, хотя и есть небольшая квартира. Если мне повезёт, и меня не изгонят в пустые земли, я мог бы жить там. Я бы завёл себе собаку — всегда любил этих верных животных. Какая глупая и сентиментальная мечта. Ганнибал чувствовал себя уверенно среди людей, словно всегда жил среди них. Это было бы очень странно для верховного демона. — Давно живёшь среди людей? — молчание затянулось, и я спросил первое, что пришло на ум. — С рассвета эры людей, — ничего себе, да он ещё древнее, чем я предполагал. Ровесник роду людского. Выходит, он видел всю их историю от самого начала и по сей день. — Но зачем верховному демону всё время жить в мире людей? Они же для не лучше, чем грязь под ногами. — Не все так считают. Мне люди нравятся: я восхищаюсь их музыкой, живописью, скульптурой. Шахматами, — Ганнибал снова улыбнулся, и на этот раз я не удержал ответной улыбки. Это было так странно — иметь общие воспоминания с демоном. Странно и неправильно. — Расскажи, как ты познакомился с моим отцом? — Ты удивишься, но примерно так же, как и мы с тобой. Это была выставка картин одного гениального художника. Наш диалог начался с того, что художника не ценили при жизни. Нас объединило то, что мы оба вели себя не так, как большинство представителей наших видов, и мы оба любили искусство людей, — к этому времени мы подъехали к какому-то ветхому зданию, которое готово было развалиться от дуновения любого ветерка, однако едва мы вошли за ворота, как всё кругом преобразилось. Это был тот же дом, из которого я сбежал, лишь его местоположение изменилось. — Я всё равно не понимаю. Почему ты не попытался убить его? Верховный демон встречает ангела воина и решает поболтать с ним об искусстве? Что за чушь? — В том-то и дело, Уилл. Тогда я не был верховным демоном. — Так и что это значит? Ты им родился! Ты был им с пелёнок, иначе никак. — И снова ты не прав, Уилл. То, что я рассказывал тебе прежде, было правдой. Я могу помочь тебе возвыситься. И сейчас, я думаю, наша встреча — это судьба. Ведь ты сын ангела, который изменил мою жизнь. Я знаю, ты не веришь ни единому моему слову, и я тебя понимаю, однако я могу доказать, — Ганнибал снял свой пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула, затем развязал галстук и расстегнул рубашку. Сняв с себя всю верхнюю часть одежды, он повернулся ко мне спиной, и я замер, не веря своим глазам. Между его лопатками красовалось клеймо овальной формы, с инициалами «МВ» в центре. Подойдя ближе, я дотронулся пальцами до кожи, пытаясь убедиться в том, что это не обман зрения. От клейма до сих пор исходила магия. Ангельская магия. — Этого не может быть...Глава 5
17 июня 2021 г. в 19:48
Я телепортивался к порталу почти с ювелирной точностью. Конечно, дыра в плече — это малоприятное ощущение, но это хотя бы несмертельно. Лекари моего мира — особая ниша ангелов. Они не воюют, а лишь помогают. Разумеется, моё появление в палате, где надо мной суетились кудесники своего дела, не прошло незамечено. Первой появилась Алана, как всегда взволнованная обо мне.
— Что произошло?
— Ничего страшного, просто ранение в бою.
— Ранение в бою? Ты издеваешься, что ли? Тебе пробили плечо твоим собственным мечом! И не говори, что тебе попался невероятно сильный бес!
— Я и не собирался. Это был Ганнибал Лектер.
— Ты сразился с Верховным демоном и выжил?! — в глазах Аланы был и ужас, и восхищение. Таких счастливчиков было по пальцам пересчитать.
— Кажется, тебе есть что рассказать, Уилл, — спокойным, уверенным шагом в комнату вошёл Джек. Со спрятанными крыльями сейчас он мог бы сойти за обычного человека. Вместе с ним была его супруга Бэлла, а следом за ними зашёл Мэйсон. Ему тоже пришлось спрятать крылья, потому что в помещении было довольно тесно. По его лицу было очевидно, что он недоволен, ему нравилось быть центром внимания, но он всегда будет в тени по-настоящему великих ангелов. Марго с ними не было, видимо, нашла более интересное занятие, чем навещать раненого бойца.
— Как ты познакомился с ним?
— Он держал меня в плену, на протяжении нескольких недель.
— Что?! — Мэйсон никому не дал и слова вставить, гневно испепеляя меня взглядом. Ну ещё бы.
— Почему не доложил сразу после возвращения? Как посмел утаить такую информацию?
— Я ничего не утаивал, просто намеревался всё рассказать Джеку — нашему мудрому лидеру, — я правда так думал, но от перекошенного лица Мэйсона всё же получил удовольствие.
— Оставьте нас, — не обращаясь ни к кому конкретно, велел Джек. Все присутствующие молча вышли, оставив нас наедине. Джек присел на край кровати и посмотрел на меч моего отца.
— Вижу, он принял тебя? Мечи редко переходят по наследству. Но вы с Джейсоном были так близки, что я не удивлен.
— Вы хорошо знали моего отца?
— Не так, как хотелось бы. Думаю, мы никого не знаем на все сто процентов. У каждого есть секреты.
— И какие секреты могли быть у моего отца?
— Почему ты спрашиваешь? Его нет уже более двухсот лет. Разве это теперь имеет значение?
— Имеет, ведь этот демон... — я немного запнулся, не сразу решаясь назвать его имя, — Ганнибал Лектер, он знал моего отца. Он узнал его меч и мне не показалось, что они были врагами.
— Это невозможно, противоестественно. Ангелы и демоны не могут быть друзьями. Мы высшие создания, рожденные для великой цели — оберегать людей. Демоны лишь уничтожают и убивают всё, к чему прикасаются. Это единственное, на что они способны, не более, — слова Джека были убедительными и логичны, но я не мог просто взять и выкинуть из головы выражение лица Ганнибала в тот момент. Однако перечить Джеку я тоже не мог.
— Вы правы, конечно. Отец давно умер и не стоит ворошить прошлое, — на это Джек ласково, по-отечески улыбнулся мне. Он действительно часто относился к другим ангелам, как к своим детям. Ещё за это его так уважали и любили.
— Я рад, что ты в порядке, Уилл. Ангелов сейчас гораздо меньше, чем в былые времена. И думаю тут всё из-за того, что многие ангелы предпочитают оставаться холостыми. Это очень печально, Уилл, мне бы хотелось, чтобы ты поменял своё решение.
— Чтобы Мэйсон Верджер решил, с кем я должен связать свою судьбу? Нет уж, спасибо, — я недовольно скривился. Разговоры о браке раздражали меня.
— Ты противишься традициям, Уилл — это неправильно. Наши устои формировались тысячи лет и с тех пор не менялись.
— Я бы произвёл реформу в этом вопросе, позволив ангелам самим решать, кого им любить, — Джек нахмурился от моих слов, он был оплот традиций и не любил, когда их священность оспаривали.
— Отдыхай и набирайся сил, Уилл, твои таланты нам ещё пригодятся, — Джек миролюбиво свернул тему, но вовсе не закрыл её. Он был прав: ангелов становилось меньше, особенно ангелов воинов. Навязанные браки никому не нравились. Архангелы и Херувимы могли иметь в этом вопросе привилегии, при условии, что они хорошо умели лизать зад Мэйсона Верджера. Мне иногда казалось, что это не только фигура речи, хотя и не хотелось думать о всех сексуальных извращениях, на которые способен этот Архангел.
Через несколько минут после ухода Джека ко мне снова пришла Алана — моя верная подруга. Мэйсон подозревал между нами роман, однако он ошибался. Хотя, по правде говоря, я был бы не против. Каких-то особых чувств к ней не имел, разве что незначительное физическое влечение. Она была моим другом с самого детства, всегда относилась ко мне как к равному, и только за это её можно было любить до конца вечности, пусть я вообще не знал, что такое любовь. Я видел это чувство между родителями, но сам никогда его не испытывал. Наверное, просто не дано. Так что я бы женился на подруге и был бы вполне счастлив. Разумеется, мне никто бы не позволил жениться на Алане: даже на нашу дружбу смотрели косо. Однако со стороны Мэйсона это была банальная ревность, он давно положил на неё глаз, несмотря на то, что их брак тоже не могут одобрить. Хотя, опять же, скорее всего ни о каком браке он и не думает, лишь о сексуальном удовлетворении.
— Ну что, Джек поделился своей великой мудростью?
— Да, велел быть разумным, не делать глупостей и жениться.
— О-ой, Если Уилл Грэм решит жениться, то настанет конец света, не иначе, — усмехнулась Алана. Я тоже ответил лёгкой улыбкой: она слишком хорошо меня понимала.
— Так ты что же, решил вести себя хорошо и не нарушать правила? Если так, то нас точно ожидает дождь из лягушек.
— Не волнуйся, Алана, лягушек не будет. Здесь замешан мой отец, и я хочу знать, как именно.
— Кстати, о твоём отце. После нашего последнего разговора я покопалась в библиотеке и нашла вот это, — она протянула мне небольшой свиток, потрепанный временем, однако всё ещё достаточно крепкий. Я развернул его и прочёл надпись сверху: