never close your eyes

пак чимин сегодняшним утром решил приехать на работу раньше. вчерашним вечером он не успел досмотреть карточки своих пациентов, да и хотел кое-что уточнить в одной истории болезни, а для этого ему нужен был совета тэхёна, и как раз до его прихода чимин успел бы сделать все свои дела. доктор пак почти что на рассвете приходит в клинику, с улыбкой дежурным медсёстрам поднимается в свой кабинет. в клинике о чимине много всего говорили, кто-то считал его лжецом, потому что «нельзя ходить 24 на 7 со счастливейшей улыбкой, как идиот», кто-то и в самом деле считал, что чимин под чем-то, кто-то просто видел в чимине светлого и оптимистичного человека. такие были ближе всего к истине. один только тэхён ничего не говорил о паке и, кажется, даже ничего не думал, лишь изредка пристально смотрел, так, будто видит всю душу кардиолога насквозь. чимин очень не любил, когда ему лезли в самое нутро. это всё равно, что оказаться голым на площади, никуда не убежишь и не спрячешься, и все видят то, чего видеть не должны, все твои страхи, ищут каждую лазейку и прошаривают все грязные закоулки твоей души, ворошат всё, что тщательно пряталось долгое время от всех посторонних глаз. поэтому чимин не любил проницательных людей. как будто людской взгляд — это пальцы, которые пак ощущает на своём теле, что мажут по коже, словно чёрный, липкий, вонючий гудрон. клеймо, от которого не отмоешься. страх, который не спрячешь. чимин не выдерживал взгляда тэхёна, впадая в оцепенение от ощущения, что его читают насквозь. только ким ничего не говорил, ровно как и ничего не спрашивал. постепенно чим начал, можно сказать, привыкать, да и, в самом деле, тэхён так на всех смотрел, скорее, из-за своей уже подозрительности ко всем. тэхён тот ещё кадр… однако отрицать того факта, что тот профи своего дела, чимин не мог. поэтому и сейчас ему так нужна была помощь хирурга. чимин заходит в кабинет, накидывает халат поверх голубой рубашки, берёт историю болезни, хмурясь и присаживаясь на край стола. он внимательно изучает написанное, отбрасывая уже через минуту бумаги в сторону. сложный случай. тем более, утро. ему точно нужен кофе. чимин выходит из кабинета на кухню и замечает какое-то движение, останавливаясь и вглядываясь. там люди. двое. — откуда и какого черта, - чимин, привыкший быть осторожным и лучше тихим, едва слышно делает пару шагов вперёд. пак выглядывает из-за угла и понимает, что один из людей — это тэхён, а вот второй… чимин моргает две секунды, а потом резко вздыхает, прячется за стену, вдавливаясь в холодный бетон затылком, жмурясь и затыкая себе рот руками. сказать, что чимин паникует — ничего не сказать. сказать, что чимина накрывает панической атакой, — уже будет ближе к правде, но всё равно нет. он старается не шуметь, слышит хлопок двери запасного выхода и с горечью думает о том, что хоть бы одна мразь написала не «запасной выход», а «запасной вход». чимин пулей влетает к себе в кабинет, ерошит волосы, запирается, задёргивает жалюзи, и садится в угол, кусая кулак и покачиваясь. почему. что он тут делает. почему тэхён. — нужно… - чимин делает два судорожных вдоха, не в силах выдохнуть из-за боли в диафрагме, — позвонить. или нельзя? что, если человек не в курсе, и в итоге звонить ему бесполезно? спросить сначала у тэхёна? но где тогда гарантия, что чимина тут же не убьют на месте, как лишнего свидетеля. — чёрт, чёрт, чёрт, - чимин рвёт на себе волосы, сильно жмурясь до мушек в глазах и черноты, — я же думал, что это закончилось, почему оно преследует меня, почему… чимин подрывается, рыщет по своей аптечке, сбрасывая параллельно на пол всё, что попадается под руку: книги, канцелярию, бумаги. он выпивает три таблетки транквилизаторов, чуть больше, чем нужно, зато подействует быстрее. диазепамом нельзя закидываться часто и много, в конце концов, так и наркоманом можно стать. чимин складывает перед собой руки в замок, стараясь глубоко дышать. если тэхён под прикрытием мафии, то хосок ничего не скажет чимину по старой дружбе, потому что хобс, как часть семьи, получается, тоже крышует кима. тэхён тоже часть мафии? или нет? а если нет, почему они его теоретически могут защищать? как ни крути, что бы ни было, хосок не скажет никаких секретов семьи, иначе головы ему своей не видать, даже если это чимин. поэтому остаётся лишь одно. спросить всё у тэхёна напрямую, но ким непростой орешек, просто так не расколется, может запросто сказать, что чимин обознался, выдумать что угодно. но чимин не мог обознаться. это был мин юнги. это был чёртов глава мафиозной группировки. у них в больнице. — блять, как же это плохо, - нервничает чимин, прокручивая шею и слушая хруст позвонков кое-где. нужно брать себя в руки, и если для того, чтобы узнать правду, придётся всё рассказать тэхёну, то у чимина, видимо, выбора не останется. если тэхён не часть мафиозной семьи, всё будет не так плохо, но если это правда, то, скорее всего, тэ ему ничего не скажет, а пака просто уберут. чим прикусывает губу, выдыхая. сначала — дождаться тэхёна. потом — действовать по ситуации. пак не знает, сколько проходит времени в немом молчании. чимин просто сидит и смотрит в одну точку, пока перед его глазами прокручиваются ужасные кадры с хриплыми присказками посмеивающихся далеко не молодых мужчин. «давай, покажи, на что ты способен». «бриллиантовое колье тебе так идёт, детка» чимин вздыхает и жмурится, выпадая из реальности. ему кажется, что это бриллиантовое ожерелье висит у него петлей и тянет вниз медленно, но верно, обрубая все последние надежды на то, что можно подняться и выбраться из этого болота. тянет и душит, сковывает змеёй и сжимает, пока чимин не задохнётся в луже собственной крови. видимо, отсюда уже не выберешься, неважно, что ты будешь делать. жить «нормально» уже не получится, «нормально» — это про кого угодно, только не про тебя, пак чимин. хотя он очень пытался, получил образование, опять же, с помощью хосока, нашёл работу, но. всё новое — хорошо забытое старое. какая паршивая фраза. чимин закрывает глаза, нервно потирая запястья. ему страшно. страх вообще странное чувство, которое зачастую есть только там, где существует надежда, что всё разрулится само собой. чим тоже думал, раз уж один раз выбрался, значит, оно всё и разрулилось, однако вот он сидит и ловит вьетнамские флэшбеки от одного вида человека со спины. так уж всё решилось, как чимин надеялся? затишье перед бурей? ему кажется, что его опустили в пучину всего мерзкого, ужасного и отвратительного, через что он прошёл и куда бы предпочёл больше не возвращаться никогда. попасть в эту сферу не так уж и сложно, однако если бы чимина попросили описать это одним словом, он бы сказал мрак. безусловно, мрак всегда расплачивается с теми, кто находится на его стороне, но, увы, фальшивыми деньгами. деньги — это самая тоскливая и одновременно самая вечная игра. в сущности, это прямая кишка человечества, в которую что ни кинь, всё ей мало. в том-то и проблема, что на мрак нельзя взглянуть «одним глазком», как и с крыши многоэтажки нельзя упасть слегка. у одних людей есть выбор, что делать, куда идти, чем заниматься, а вот у чимина его не было. его никто не спросил, хочет он или не хочет вязнуть во всем этом дерьме. его просто выкинули, как помойную кошку, как мешок из-под картошки на мусорку, отдали на растерзание, сказав, мол, делайте с ним что хотите. чимин сжимает руки в кулаки. может, ещё не поздно попросить хосока отравить отца? или, может даже, попросить об этом юнги, или ещё кого-нибудь, если тот откажет. за три (адских) года чимин вполне научился пользоваться своим лицом, завёл себе некие связи и выбил положение. при желании, вернись он сейчас в мафию, но уже не в качестве шлюхи или раба, чимин запросто бы мог занять какое-нибудь ведущее место, быть важным и авторитетным человеком и по одному слову убрать всех, совершенно всех мразей, кто каким-либо образом когда-то посмотрел на пака в прошлом не так. о да, чимин, несомненно, очень зол. и он помнит имя каждой сволочи, которая видела в нем только товар. средство для потребления. чимин заставляет себя несколько раз рвано выдохнуть, чтобы успокоиться хотя бы немного. душа человеческая как яблоко — с одного конца растёт, с другого ссыхается. в ней всё, что угодно — и пропасти, и провалы, и старые шрамы, она и всесильна, но она же и беспомощна, наивна и глупа. иногда она движется вперёд, иногда откатывается. чимин понимает, пойти на поводу у эмоций и злости — откатиться назад, а значит, это равно уподобиться им всем. с другой стороны, какой смысл строить из себя святого, если это никому не нужно, и если мстить людям, играющим по-грязному, можно такими же грязными способами? третий вопрос, есть ли вообще смысл в этой мести. ответ напрашивается сам собой. он чимину не нравится, но... в этом случае смысл есть. пак выдыхает, берёт себя в руки, сжимая зубы до скрипа, хватает телефон, выходя из кабинета, делает лишь один звонок. после двух привычных гудков трубку поднимают. — алло, хосок?

***

тэхён задумчиво заходит к себе домой, безэмоционально скидывая одежду и кидая её на пол. сил на что-то реагировать и что-то делать - нет вообще. тэхёну, действительно, просто повезло, что у него сегодня выходной на работе, ему в таком состоянии лечить кого-то точно нельзя, толка как от козла молока. тэ падает в кресло, расстёгивая верхние пуговицы рубашки, сползает по мягкой обивке вниз, откидывая голову и прикрывая глаза. он чертовски устал и вымотался. все эти мафиозные дела, невольным свидетелем которых тэхён становится, порядком его выматывают. по правде, рана юнги серьёзная. тэхён жмурится. бог знает, когда в следующий раз мафиозный глава вот так вот в очередной раз заявится к нему, и бог знает, насколько это будет плохо. от юнги тэхён уже привык ожидать всего, чего угодно. ким даже не удивится, если глава приползёт к нему с распоротым животом, из которого будет торчать сорок ножей. в какой-то момент хирург уже поймал себя на мысли, что жизнь проходит так быстро, а настоящей жизни будто и нет вовсе. всё происходящее будто какая-то херовая демо-версия реальности. тэхёну это ощущение совсем не нравится. ким бросает короткий взгляд в сторону шкафчика с алкогольными напитками, но мотает головой. глушить эмоции алкоголем очень плохая идея, спирт проблемы решает, примерно, как хлеб, то есть никак. тэхён понимает, что ему надо отвлечься, как-то успокоиться и прийти в себя, сбросить груз мыслей и ответственности, которая, вообще-то, не должна ложиться на его плечи, и никак напрямую не связана с ним, но которую тэхён, почему-то, на себя решил взять, и зря. видимо, прав юнги, и у кима точно синдром героя. тэ открывает глаза, выпрямляется, нервно трёт их пальцами. он во всём этом не понимает лишь двух вещей. вернее, полторы вещи. во-первых, почему тэхён всё ещё помогает мафии. как ни крути, это правда. это не рабочее, это всё-таки что-то другое, не профессиональное, человеческое. эти люди опасные, страшные убийцы, но тэхён почему-то верил в какую-то принципиальность юнги и что-то внутри ему подсказывало, что просто так мин убивать не будет, в конце концов, у него основная специфика не резня во всём городе, а просто нелегальный бизнес. убирает он лишь тех, кто его предал. так ли вообще всё это тогда серьезно или просто раздуто — другой разговор. мало ли людей, которые что-то подпольно держат и крышуются теми же полицейскими. откуда столько страха киму правда ясно не было. однако он, несомненно, был. корпорация мина, если это вообще так можно назвать, зародилась при отце юнги. в то время слово «ганпхэ» было страшно произносить, и отец мина действительно держал в страхе многие районы и регионы сеула, ибо мин гымджэ был человеком строгим, суровым, способным устроить резню без причины, и пальцем не пошевелить. мафия тогда — убийства, кровь, трупы и полицейские, разводящие руками, мол, ничего не можем сделать. казалось, от своего отца юнги унаследовал только корпорацию и принципы мафиозной семьи. тэхён был уверен, что не ошибается в этом. он, конечно, рад, что юнги не занимается беспричинной резнёй, ибо что-то ему подсказывало, что мин юнги человек жёстких принципов, и убивает действительно лишь «по делу», если вообще так можно выражаться. с другой стороны, в глазах тэхёна это всё ещё аморально и неправильно, потому что бизнес должен чем-то кормиться. казино, наркотики. проституция. и если первые два ещё можно понять, людские соблазны, дайте людям хлеба и зрелищ, пожалуйста, гробьте себя сами, вот вам ресурсы. это выбор человека, но проституция. кто просто так идёт в такую сферу? невозможно попасть в это «случайным образом». даже от самых тяжёлых обстоятельств. тэ не был сторонником легализации проституции, потому что в этом случае будет значить, что «покупать» кого и насиловать — это цена, которую ты платишь. официально. законно. и это нормально. сама мысль о том, что можно пойти и купить человеческую жизнь, просто противила ему. это всё видится тэхёну жутко неправильным, не зря же среди людей, работающих в сфере эскорта, самый высокий процент психически больных и склонных к суициду молодых персон. это всё тоже неспроста. как вообще люди попадают в эту сферу — тэхёну было страшно подумать и представить. это то, что его пугало по-настоящему. потерянные, брошенные люди, зачастую без выбора. что ими двигало, когда они решили, что отдавать в пользование своё тело — это единственный выход? тэ пришёл к двум выводам: страх вокруг корпорации мина не оправдан, это просто пришло от отца и имидж кровавых беспощадных убийц всё ещё сохранился. с другой стороны, мафия продолжает заниматься ужасными и отвратительными вещами, с которыми ким смириться не мог ни при каком раскладе. тэхён никогда не видел юнги за работой. он не знает эту сторону «главы мафиозной семьи» самой опасной, на минутку, во всем сеуле, не знает и не может даже вообразить сидящего в кресле юнги, что щёлкает джину пальцами, и тот просто на глазах у мина сносит кому-то голову. тэхён не может вообразить мина таким, и из-за этого у него жуткий когнитивный диссонанс. тэхён как будто не знает реальности, а она есть, ибо знание всего ужаса никуда не девается, сидит на подкорках мозга, гложет червяком и бьёт набатом, когда раненый юнги сидит на кушетке напротив. тэ никогда не видел босса мафии. он видел раненого человека, которому помогал каждый чёртов раз. оттого мысли в его голове путаются ещё сильнее, ведь если тэ не видит в нем главу мафии и относится как к человеку, почему помогает? просто потому, что он врач и это его работа? или всё-таки есть какая-то другая причина, по которой тэхён помогает? а, ну точно. это во-вторых. юнги единственный, кто может вернуть чонгука из сингапура домой. единственный, кто может защитить младшего и уберечь. но по какой-то причине чонгук всё ещё не в сеуле и возвращать его мин не особо-то и спешит. почему? юнги же сказал, что всё разрешилось, тогда по какой причине он не может вернуть чонгука обратно с теми же поддельными документами? за ним кто-то охотится? его разыскивают? как юнги собирается в таком случае найти этих людей, выследить, если даже самые верные и умные его крысы, разбросанные по группировкам и приближенные к верхам, всё ещё никого не выследили и не нашли? значит ли это, что всё сложнее, чем юнги рассказывал тэхёну, или же действительно нет никаких зацепок? как это возможно? тэхён сгибается пополам и трёт пальцами глаза. он чертовски устал. — вот бы нашёлся тот, кто посвятил бы меня, тогда я бы сам смог вытащить гука, - бубнит ким в свои ладони. он сомневается в том, что говорит. это всё равно, что поверить, что юнги спокойный человек, который всего лишь попадает в различные передряги чуть чаще, чем другие. а так он и белый, и пушистый, мухи не обидит. конечно же, это не так, мин, может, спокойный и уравновешенный, совсем не такой, как его отец, но тэхён видит этот взгляд сокджина, направленный на босса каждый раз. мин юнги — невероятно опасный человек. непонятно лишь, почему тэхёну эта опасность не угрожает. ким потирает челюсть пальцами, действительно не понимая мотивов юнги, потому что не видит никакой выгоды для мина. юнги просто ходит к нему для того, чтобы был компромат на тот случай, если тэхён захочет пойти в полицию и всех сдать? но это бессмысленно, его немедленно закроют, как соучастника. — господи, как же я устал. тэ поднимается, проходит пару шагов и падает на диванчик, не раздеваясь. он сворачивается лицом к спинке, обнимает колени руками и мелко дрожит. тэхёну не страшно, умереть — последнее, чего он боится. смерть самое действенное лекарство от жизни. — хочу проспать миллион часов и не проснуться, - тэ прикрывает глаза в надежде забыться и отдохнуть от всего хотя бы во сне. у него полная каша в голове, тэхён не понимает ничего, и ответов на его вопросы никто так просто не выложит. значит, надо как-то самому выкручиваться, самому всё узнать, нужно самому найти крыс, если они вообще есть. нужно влезать в это. нужно вытаскивать чонгука самому. и если надо будет — отвечать за младшего тоже самому своей головой. никто больше этого не сделает. и никого, кроме младшего, у тэхёна нет. — я больше не могу сидеть в неизвестности. и раз никто мне ничего не говорит, то я сделаю всё сам, - тэ вздыхает, прижимая колени к себе ближе, прежде чем погрузиться окончательно в тревожный и беспокойный сон поздним утром.