In war we trust

Круг собравшихся был невелик. Помимо Тёмного лорда их было десять человек. Они сидели в большой гостиной за длинным столом, облачённые в тёмные мантии, а их серебряные маски лежали на глянцевой поверхности стола. Корбан Яксли сменил министерскую форму на мантию Пожирателя смерти. Улыбка публичной персоны не сходила с его лица. Совсем в другом настроении рядом сидел Антонин Долохов, с отсутствующим видом рассматривая свои ногти, хмурился, словно столкнулся с непреодолимой дилеммой. Должно быть он обнаружил очередное несовершенство одного из своих творений и теперь размышлял, как же довести заклинание до ума. Роули, белокурый и мускулистый, и Руквуд, с лицом покрытым шрамами, тихо посмеивались о чем-то между собой. Крэбб единственный из всех имел вид человека привыкшего к излишествам, но это никогда не мешало ему полноценно участвовать в сражениях. Заспанный Драко старательно держал глаза широко открытыми, сидя рядом с Кэрроу и Рабастаном. Младший брат — темноволосый и резкий, напоминал мать, но также он был жилистый и рослый, как их отец. Родольфус сидел рядом с ним, по правую руку Тёмного лорда. Волдеморт обвёл их пристальным взглядом, уделив внимание каждому. По укоренённой в глубины сознания привычке Родольфус спрятал истинные мысли и почтительно склонил голову. — Кажется, больше мы никого не ждём, — сказал Тёмный лорд, — Корбан расскажет вам, зачем мы собрались. Яксли поднялся со стула, чтобы все видели его и слышали самодовольную речь: — Некоторые из вас уже знают, что семейка Уизли находится в бегах. Некоторые об этом впервые слышали. Например, Родольфус. Хотя ничего удивительно в этой новости не было, можно было догадаться, что Уизли житья не дадут. — Эти предатели крови давно испытывали наше терпение, — тем временем вещал Яксли. — Последней каплей стала ложь о болезни их младшего сына. Того, который всё это время помогал Гарри Поттеру. За это нет прощения. — Давно пора, — присутствующие одобрили. Корбан получил ожидаемую реакцию и поднял руку, призывая к тишине. Когда остальные вновь внимали, продолжил: — Их дочурка не вернулась с пасхальных каникул в школу. Их дом заброшен. Мы объявили розыск. И сегодня нам поступила информация. Троих Уизли уже несколько дней подряд видели в одном и том же месте. Корбан выложил на стол несколько фотографий тайно сделанных на улице какого-то поселения. Эти фото одно за другим передавались из рук в руки. На них высокий мужчина, его пухлая низкорослая жена и красивая стройная дочь шли по улице. Они двигались с преувеличенной осторожностью, словно в краске не хватило волшебного оживляющего проявителя. Все трое оглядывались по сторонам. Даже без наводок одним своим поведением они вызывали подозрение. Разодетые в простую магловскую одежду, почти как Гермиона, они старались выглядеть обычными людьми, но не догадались сменить внешность. Достаточно было ярких рыжих волос, чтобы попасть в поле зрения шпионов. Родольфуса узнал Джинни Уизли. Она была в Департаменте Тайн вместе с Поттером и компанией два года назад. — Сегодня мы с ними покончим. Дальнейшее обсуждение было коротким. Корбан уже самостоятельно разработал план действий. Он был зачинщиком этого налёта и нёс ответственность за качество исполнения. Он лично выбрал каждого: участники собранной команды должны были дополнять друг друга как пазлы. Распределив роли и согласовав действия, они отправились на задание. Волдеморт остался ждать результат. `*`*`*`*` Вдесятером они шли к барьеру, чтобы трансгрессировать за Яксли. Когда они оказались на улице за пределами мрачного особняка, каждый по своему расслабился, скинув с плеч давящее напряжение. Алекто совсем уж повеселела и решила начать разговор, чтобы разбавить длинный путь через аллею. Как любопытная особа, она интересовалась вопросом отношений: — Говорят, Поттер был увлечён девочкой Уизли. Поттер всегда был звездой обсуждений в их кругах. Привычка укоренилась настолько, что даже его смерть её не отменила. Всё, от похождений и предпочтений, до того чем же всё-таки примечателен мальчик-который-выжил, много раз затрагивалось в обсуждениях Пожирателями смерти. — Я всегда думал, что его пассией была грязнокровка, — удивился Долохов. — Они всегда были вместе. — Кому вообще могла понравиться грязнокровка Грейнджер? — скорчил гримасу Драко, окончательно сбросив сонливость. — Вы мочалку на её голове видели? Да, они с Поттером всё время были вместе, а ещё с ними был Уизли. Они дружили с первого класса и всегда всё делали вместе. Вместе лезли не в свои дела. Вместе нарушали правила. Вместе получали за это дополнительные баллы от Дамблдора. Поэтому они думали, что им всё сойдёт с рук — пока они вместе, — Драко разразился тирадой, из-за чего остальные просто слушали. Обычно он избегал разговоров и о Поттере и компании, но с гибелью трио его язык вдруг развязался. — Их дружба не сделала грязнокровку привлекательной даже для её дружков. Скучная всезнайка, — слова Драко вызвали смешки у Пожирателей смерти, а он продолжал безжалостно поносить Гермиону: — Школьная мантия висела на ней, как тряпка на швабре. Ни Поттер, ни Уизли не захотели позвать её на Святочный бал. Бедняжке пришлось искать дурака среди иностранцев. Уж не знаю, что она ему подсыпала. Уизли на её фоне выглядела как настоящая королева. В рассказе Драко Гермиона представала жалкой девицей, а Поттер и Уизли последними болванами. Родольфус подозревал, что Малфой намеренно сгущает краски, чтобы повеселить публику. Драко был ровесником Гермионы и продолжал учёбу в школе, пока она притворялась мёртвой и пряталась от врагов, нажитых за короткую жизнь. Сложно было сказать насколько честен в суждениях Драко. — Так значит, Поттер предпочёл рыжую, — вынес вердикт Долохов. — Кажется, у него был хороший вкус. Для них Гермиона была мертва. Перемывать ей кости стало скучно, куда любопытнее теперь было обсудить Уизли. — Напомни-ка, как говорят про Уизли в школе? — попросил Амикус у Драко, видимо не в первый раз. — Яркая, как пламя! Быстрая, как снитч! Бесстрашная, как львица! — Драко проскандировал писклявым голосом, вызвав бурную волну смеха. — Поглядим, как она дерётся, — сказал Долохов. — Ставлю на то, что рыжуля выведет из строя одного из вас в прямой стычке. Тому, кто её серьёзно ранит первым, с меня выпивка! Возмущённые возгласы и новые ставки звучали в ответ. Ребячество в компании Пожирателей смерти было делом привычным, но от него неизменно веяло гнилым душком и упадком. Родольфус слушал их безучастно, думая о своём. Гермиона наверняка ждала, что он принесёт плохие новости о её друзьях. Ей суждено было мириться с этим. Она прятала чувства. Сегодня он увидел, как близка она к тому, чтобы сорваться. Капля за каплей, чаша терпения грозила переполниться. Что будет тогда, он не знал. Она могла сломаться, могла сойти с ума, могла решить расстаться с жизнью. С мёртвых ведь нет спроса. Он злился на то, что не мог сказать наверняка, насколько её хватит. И делал всё, чтобы смягчить падение. Даже притащил в свой дом эльфийку Винки только бы ведьма оставалась спокойна. Но при этом он все ещё чувствовал, что должен сделать больше. Хотя один Мерлин знает, что тут можно было предпринять. Рабастан поравнялся с ним шагом. Он тоже оставался отстраненным, наблюдал за происходящим, слушал разговоры, глядя прямо перед собой, и молчал. Вот только от него исходило осязаемое нетерпение. В конце концов, он шепнул: — Я сегодня отправил тебе письмо, ты так и не ответил. — Я был занят, — сказал Родольфус. Наверное, сова до сих пор ждала его в в совятне. — Напивался, от тебя несёт за версту, — бросил Рабастан укоризненно. — Этим ты был занят? Родольфус отмахнулся: — Я теперь не могу пропустить порцию огневиски перед сном? — Нет, если эта порция размером с драконье яйцо… — гнев сверкнул в тёмно-серых глазах. Они подошли к внешнему барьеру, шуточная перепалка и весёлые смешки стихли, как и отповедь Рабастана. — Надевайте маски и следуйте за мной в пункт назначения, — Яксли скрыл лицо под маской и взмахнул палочкой оставив след, чтобы все присутствующие могли отследить его перемещение. Рабастан удержал Родольфуса за руку прежде, чем он совершил трансгрессию. — Когда закончим, нужно поговорить, — тон Рабастана подсказал, что разговор будет длинным. Конечно, Рабастан не стал донимать брата во время задания. Вместо этого он отправился вместе с Драко и Яксли наблюдать с воздуха. Оба Кэрроу, Крэбб, Роули притаились в темноте на прилегающих улицах. Никто не знал точно откуда Уизли должны появиться, но они всегда входили в особняк на отшибе. Именно там недалеко от входа, сидел в засаде Родольфус. Долохов и Руквуд были с ним. Они были здесь, создавая поле вокруг, чтобы никто не мог покинуть территорию. Было тихо. Во многих домах поселения давно потух свет. В отдалении лаяли собаки. Никто не мог объяснить почему Уизли возвращаются так поздно, но это то что соответствовало поступившему доносу. Руквуд закончил свою часть работы и вперил в Родольфуса заинтересованный взгляд. Настолько настырный, будто он умолял заговорить с ним. Почти такой же высокий, как Родольфус, с проседью в кудрявых волосах и со шрамами на лице скрытом за маской, он редко высовывался на первый план. Он производил впечатление рассудительного человека, по собственному желанию он мог казаться тихим и безобидным, иногда даже скромным. На самом деле это была ещё одна маска. Именно поэтому он так успешно шпионил для лорда много лет. Его долго не могли разоблачить. Впрочем, не только из-за этого лорд доверял ему. — Хочешь что-то спросить? — До меня долетели слухи, — склонив голову, сказал Руквуд, — что твоё имущество сильно пострадало. Откуда он узнал? Конечно, Беллатрикс была целиком предана мужу только лишь в идеальном мире далёком от реальности, но делиться личной информацией с Августусом она ни за что бы не стала. Долохов все это время был занят плетением магических сетей. Услышав разговор, он тоже обернулся, чтобы легкомысленно спросить: — Что стряслось, Родольфус, тебя ограбили или ты продул в карты? Родольфус ненавидел это. Когда его личные дела провоцировали интерес, словно сплетни вычитанные из жёлтой прессы. А уж обсуждать их с третьими лицами было пыткой. Руквуд для профессионального Невыразимца слишком любил сплетни. Создавая ощущение, что выкладывает всё, что знает, он собирал разнообразные сведения. Он любил тайны. — Всё относительно цело, — Руквуд ответил вместо Родольфуса, — если не считать, что сокровища Родольфуса прокляты. — Как это вышло? — искренне удивился Антонин и подался вперёд, в надежде услышать подробности. — Спроси у Руквуда, кажется, он знает об этом больше, — отмахнулся Родольфус. Августус пожал плечами. — Тёмный лорд приложил к этому руку, это всё что мне известно. — Хотел бы я на это взглянуть, — для Долохова это была тема, над которой можно поломать голову. Его отношение соответствовало ожиданиям. И для него и для Руквуда подобные вещи были полем профессионального интереса. Антонин набивал шишки на собственной шкуре, но имел свои принципы и кодекс. А Руквуд не брезговал вообще ничем. — Я тоже, — сказал Руквуд. Скучное ожидание затянулось. — Теоретически, любой предмет можно очистить от магии. Вопрос — какой ценой, — Долохова видимо не отпускало любопытство. — И как бы ты этого добился? — с препарирующим интересом взглянул на него Руквуд. — Ну знаешь, — хмыкнул Антонин, — в двух словах теорию не пересказать. В твоём арсенале должны быть что-то помимо Непростительных. Оба рассмеялись. Родольфус сделал вид, что и ему весело, хотя болтовня этих двоих начинала раздражать. Незаметно Долохов и Руквуд переключились на обсуждение теории столпов магии. Это было похоже на исследовательскую дискуссию двух учёных бьющихся над одним вопросом. Родольфус иногда вставлял реплики или кивал, соглашаясь с каким-либо утверждением, но сам продолжал думать о своём: как добраться до крестража, который у него почти в руках, но до которого невозможно дотянуться. Как Гермиона отнесётся к расправе над Уизли. Она когда-то сказала, что есть цена, которую им приходится платить, но действительно ли она сможет это принять также стойко. — Так, что ты думаешь, Лестрейндж. Мог бы ты принести мне её? — услышал он вопрос Августуса. Родольфус совершенно потерял нить разговора и теперь пытался понять, о чём эти двое говорили последние несколько минут. Они оба уставились на него выжидающе. — Прости, Август, я задумался и не услышал вопрос. Руквуд терпеливо пояснил: — Грязнокровка была умной. Было бы правильно изучить её мозг, а лучше всё тело. В лабораторных условиях. Родольфус ошалел. Хотя от Августуса Руквуда такого можно было ожидать. У него больше чем у остальных Пожирателей напрочь отсутствовали принципы. Даже его причастность к Пожирателям смерти могла показаться абсурдом, если бы это не было правдой. Хоть он и был чистокровным, о данном превосходстве Руквуд поминал с налётом иронии. Он посвятил себя изучению тайн магии, а вовсе не интересам чистокровных. Это всё, что его по настоящему волновало. Должно быть Волдеморт пообещал ему полную свободу для изысканий, так что обоим было выгодно это сотрудничество. Да, именно сотрудничество. Волдеморт никогда ни разу, на памяти Родольфуса, не наказывал Августуса Руквуда, как остальных. — Антонин тоже считает это важным шагом, — мягко сказал Августус, видя, что Родольфус долго переваривает его просьбу. — Мы должны понять, что такого особенного в ей подобных. И почему ей была дарована магия. Родольфус молчал. Он хорошо владел своими эмоциями, но сейчас он мог только слушать и не знал, что ответить. А Августус продолжал, напоминая колдомедика, который уговаривает маленького волшебника проглотить горькую микстуру от кашля: — А я спросил тебя, мог бы ты принести мне её голову или показать, где тело, — наконец, он сказал прямо, чего именно хочет, видимо решив, что Родольфус не понял намёк. — Прошло мало времени, разложение должно быть незначительным в такую-то холодную погоду. Голова. Разложение. Тело. Она для него всего лишь ещё один объект для изучения. Это Августус так говорил о Гермионе, которую Родольфус еле откачал после остановки сердца. К её сердцебиению он хотя бы раз в день прислушивался. Он отслеживал размеренный стройный ритм. По частоте ударов мог понять взволнована она или спокойна. Мог искать отклонения и, когда по лёгкому трепету убеждался, что с ней всё в порядке, чувствуя от этого облегчение, отпускал невидимую струну. И сейчас он мог бы протянуться сознанием к ней, чтобы ощутить биение её сердца ладонью, словно касается её груди. — Там ничего нет, — сказал Родольфус. Руквуд несколько раз моргнул недоуменно. — Как так? — Ничего от неё не осталось, — размеренно ответил Родольфус, всё ещё пребывая в состоянии, будто его ударили по голове обухом. Наверное, было что-то в выражении его лица нездоровое, из-за чего оба его собеседника отвели взгляды, не сразу сумев скрыть омерзение. Он подавил рвущийся наружу хохот. Чудовища считали его монстром. Он не смог удержать ухмылку, всё ещё веселясь над иронией ситуации, — Прости, Август, я не подумал, что тебе может понадобиться какая-то… часть. Зато после этого они отстали от него со своими дурацкими просьбами. Хотя Руквуд заметно погрустнел. — Ну не расстраивайся так, Август, — утешал его Долохов. — Подумаешь, Родольфус предался страсти к разрушению. Всё поправимо. В мире ещё полно других грязнокровок. — Да, но я хотел получить именно её, раз в мире нет другого мальчика-который-выжил, — ответил Руквуд. — А с ним то что? — спросил Родольфус, не став уточнять в чём на этот раз интерес Августуса. — Его тело до меня так и не дошло. Яксли мне отказал и не назвал причину. Наш Корбан думает, что управляет всем. И даже не осознает значимость моих исследований. Родольфус подивился тому, как последние новости обходили его стороной. Это следовало бы исправить. — Корбан не так уж и плох, — вступился Долохов за Яксли. — Он просто иногда перегибает палку. Ко входу в дом трансгрессировали три человека. Это без сомнения были старшие Уизли с дочерью. — Тихо, — шикнул на двух других Пожирателей Родольфус. Отец семейства проверил дом чарами перед тем как войти. Убедившись, что дом пуст, они скрылись за дверью. — Сегодня они по улице ходить не стали, — заметил Долохов. Руквуд подал остальным знак, чтобы остальные подтягивались к дому. Яксли спустился на метле последним, когда все уже собрались. Он был раздражён. Всё уже сейчас шло не по плану. — Главное, не дайте им улизнуть, — скомандовал он. Пожиратели рассредоточились, чтобы бесшумно проникнуть в дом с разных сторон. Родольфус вошёл с чёрного хода с Долоховым и Руквудом. Яксли, Драко и Рабастан забрались в дом с чердака. Остальные — кто с окон, кто с главного входа. Внутри особняк был до эксцентризма безликим. Как и всё исконно магловское. Обилие гладких поверхностей, начищенных до зеркального блеска, вычурная уродливая однотонная мазня на гигантских полотнах, бессмысленные скульптурные композиции и сухие ветки в огромных непривлекательных вазонах. Угрюмые серые оттенки могли свести с ума любого. Почти везде горел свет. Из гостиной доносилась тихая музыка. Пожиратели подкрались незаметно. Все трое Уизли стояли у камина, огороженного странным черным экраном. Они накинули мантии поверх маггловской одежды и безмолвно чего-то ждали. Пожиратели смерти просто вошли больше не таясь. — Петрификус Тоталус! Экспеллиармус! Инсендио! — Крэбб, Яксли и Роули первые воспользовались магией. Заклинания отразились от Уизли, хотя никто из них даже не поднял руку. Все трое обернулись. Они были совершенно не удивлены появлению гостей. — Хм, за нами подослали десять Пожирателей смерти, — иронично заметил Артур Уизли, пробежав по тёмным фигурам взглядом, — как думаешь, миссис Уизли, они нас недооценивают? Родольфус ощутил, как ему в спину упёрлась чья-то волшебная палочка. — Ступефай, — услышал он за спиной. Он уклонился ещё до того, как враг закончил заклинание. Со всех сторон раздались выкрики. Засияли вспышки. Полетели заклинания. Уизли вступили в схватку, а с ними ещё несколько человек. Они были скрыты под шляпами невидимками, которые послетали в пылу борьбы. Никого из известных Орденовцев, кроме Уизли, здесь не было. Зато был Невилл Лонгботтом и ещё несколько человек не старше семнадцати лет. Все они носили такие же мантии, как Уизли. Боевые заклинания отлетали от них без видимой причины. — Щитовые мантии? — сердито выкрикнул Яксли, разозлившись, что его обвели вокруг пальца. — Эффект от них краток! Круцио! Темнокожего парня с дредами на голове мантия не защитила. Непростительное легко прошибло щит. Юноша оступился и завертелся на полу в агонии. Яксли захохотал. — Симус, жги! — крикнул Лонгботтом, оттащив упавшего друга в сторону. Так уж вышло, что большинство Пожирателей смерти к тому моменту находились в самом центре комнаты. Уизли и молодёжь бросились врассыпную. А в это время один из парней, Симус, подбросил заклинание в висевшую на потолке гигантскую люстру. К ней были привязаны десятки флаконов с взрывными зельями, искрящимися и бурлящими внутри. Пожиратели мгновенно сообразили, что к чему. Рабастан и Родольфус бросились в одну сторону. Долохов, Крэбб и Роули в другую. Алекто споткнулась, но её подхватил её брат и уволок с линии огня. С попятившегося Руквуда слетела маска. Раздались взрывы. С потолка посыпались обломки, чуть не раздавив Пожирателей смерти. Драко и Яксли, находившихся под самой люстрой, не было видно под обломками. — Они нас сюда заманили специально! — возмутилась Кэрроу. — Да! Но без Тёмной метки далеко они не уйдут. Мы заблокировали все выходы, — прорычал Долохов. Почувствовав себя в родной стихии, он кинулся в погоню. Остальные последовали за ним. Рабастан и Родольфус стали откапывать Драко из-под обломков. Парень был жив, но без сознания. Рабастан увидел торчащую руку Яксли и стал разгребать и его. — Я нашёл Корбана. Родольфус сделал вид, что не слышал, и оставил брата разбираться самостоятельно. Где-то в доме раздавались крики. Антонин был прав. Противники не могли уйти так просто. Он пробежал вниз по коридору и заметил краем глаза бесшумную тень. Туда он и отправился. Комната была пуста на первый взгляд. Родольфус внимательно огляделся. За дверью в подсобку раздался чуть слышимый вздох. Лестрейндж приблизился и рывком распахнул дверь. Оттуда вывалился худощавый светловолосый юноша. При этом он подбросил в воздух тёмный порошок, комната погрузилась во мрак. Родольфус вообще ничего не видел и Люмос не помог развеять чёрную густоту. — Инсендио! — услышал он слева от себя. Видит ли его мальчишка каким-то образом в темноте, Родольфус не знал и на всякий случай отскочил в сторону. Заклинание слегка коснулось его плеча. Он выбросил наугад невидимый хлыст и услышал характерный звук встречи хлыста с плотью. Замахнулся вновь. Хлыст прошёлся по твёрдым поверхностям. Совсем рядом раздался торопливый топот. Ещё один замах со всей силы, и на этот раз хлыст попал в цель. От удара юноша упал, по крайней мере тот звук был похож на падение. Откуда-то снизу и справа парень выкрикнул: — Флиппендо! Щитовые чары легко отразили атаку, послав заклинание в самого парня. Было слышно как тот проехался по полу до самой стены. Внимательно прислушиваясь, Родольфус ещё раз замахнулся волшебным хлыстом… До него вдруг донёсся мучительный приглушённый всхлип. Волшебник не видел и не знал в каком состоянии противник, но этот звук заставил его опустить руку. Он так и не нанёс удар. «Что я творю?» — подумал он с запоздалым раскаянием. Перед его внутренним взором возник образ Гермионы, проводившей его этим вечером. Она ведь поняла, куда он идёт. Все эти парни и девушки её друзья. А Волдеморт отправил его сюда убивать. Родольфус так легко забылся. Словно возвратился в прошлое, туда где в пылу смертельной схватки у него было только два варианта — убить или быть убитым. Но теперь-то всё было иначе. Времена, когда вместо того чтобы контролировать себя, он погружался в сражение без задней мысли, прошли. Он шёл по тонкому льду и не имел права на ошибку. Не имел больше права убивать и калечить без острой необходимости. Тем более тех, кто больше не был его врагом. Он и этот юноша были теперь на одной стороне. Никто ещё этого не знал, но только сейчас до волшебника дошла эта простая истина. — Петри… Конечно он мгновенно поднял руку: — Экспелиармус, — и поймал волшебную палочку. Парень пытался ползти, судя по звукам. — Как тебя зовут? — Наугад мужчина приблизился к юноше, присел перед ним на корточки и нащупал его плечо в темноте. — Меня зовут Колин Криви. Я маглорожденный и горжусь этим! — процедил тот. Его голос всё ещё ломался, напомнив, что это всего лишь подросток. Не взрослый волшебник, не какой-то аврор или серьёзный опасный противник, способный убить. Мальчишка, который просто пытается выжить. — Хорошо. Колин, скажи у тебя много крови? Где у тебя раны? Юноша не ответил. Родольфус скорее почувствовал, чем услышал, как тот потянулся и сделал резкое движение. Он успел отпрянуть от чего-то тяжёлого, что со свистом пронеслось совсем рядом с его лицом. Диалог не задался. — Конфундус. С тяжёлым стуком юноша выронил импровизированное оружие. Он больше не пытался отбиться. Тогда волшебник приложил палочку к плечу юноши и проверил его самой быстрой и простой диагностикой, чтобы не терять время. Рука у Родольфуса оказалась тяжёлая, он не пожалел юношу и вот результат. Мальчик получил глубокие раны. Не критичные для жизни, но весьма травмирующие и болезненные. Наскоро залечив то, что мог в темноте, он поднялся на ноги, за шкирку отволок парня обратно в подсобку, где вырубил его Ступефаем. Затем он запер дверь несколькими заклинаниями. До конца сражения Колин Криви, оставшийся без волшебной палочки, был в безопасности. Отнятую палочку мужчина спрятал в потайной карман. Наконец-то он добыл для Гермионы оружие. Раньше он думал, что владельца придётся убить, но всё сложилось намного лучше. Для этого не потребовалось идти на крайние меры. Когда он вышел из комнаты, то с облегчением обнаружил, что снова видит. Тьма имела локальный характер. В доме царила тишина. Лишь изредка откуда-то раздавался приглушённый шум. Родольфус выбрал направление, гадая, куда все подевались. Особняк был достаточно большим и почти везде одинаковым; в этой серо-белой гамме, прямых углах и в отсутствие броских ориентиров легко можно было заблудиться. Он забрёл на кухню. На столе лежали недоеденные сэндвичи, стаканы, бутылки сливочного пива и обёртки от конфет, словно пять минут назад здесь пировала небольшая компания. Среди всего этого обнаружилась и маленькая пятиугольная коробка. Она сразу привлекала взгляд, потому что единственная была нетронута. Это была шоколадная лягушка. Родольфус обрадовался находке и спрятал её в карман, начиная верить в добрые знаки и собственное везение. В коридоре послышался топот ног, крики и ругань. Он поспешил туда. У подножия большой деревянной лестницы в укрытии сидели Руквуд и Роули. — Конфринго! — выкрикнул Роули, направив на лестницу заклинание. — Протего максима! — тут же раздалось сверху. Заклинание Роули отразилось и разнесло колону — его укрытие. Дом внезапно тряхнуло, как от землетрясения. Стены застонали, мигнул искусственный свет, затем всё успокоилось. Там наверху заметили приближение Родольфуса. В него отправили заклинание. Он нырнул за дверной косяк, а в том месте, где он только что был, образовалась выбоина в полу. Выглянув из укрытия и приглядевшись, он увидел, что оборону держат три человека. За перилами лестницы, то и дело мелькали длинные рыжие волосы младшей Уизли, с нею был парень, которого звали Симус, и черноволосая девушка. Они заняли хорошую позицию. Сверху им было видно намного больше, чем Пожирателям смерти снизу. Но они зря скучились в группу, лучше бы разделились по разным углам для надёжности. Руквуд тоже обратил на это внимание. И прицелился, призвав змею прямо на пролёт, где трое скрывались. Девушки взвизгнули и выскочили из укрытия, в то время, как парень схватил змею голыми руками и скинул на Пожирателей смерти. В тот же миг он был оглушён заклинанием Торфинна. А из палочки Августа вылетело следующее проклятие и летело оно к рыжей. Девушка перекатилась по лестнице вниз, чудом избежав проклятье. В процессе она сбила подругу с ног. Обе выкатились на ближайший лестничный пролёт. Окончательно запутавшись в полах мантий уже не пригодных для защиты. Обе судорожно пытались скинуть с себя свернувшуюся вокруг ног материю, открытые для любой атаки. Родольфус пустил взрывное, чтобы сломать лестницу, как раз вовремя, Роули кинул Убивающее проклятье. Обе девушки полетели вниз вместе с деревянными обломками. Зато избежали смерть. Падение было щадящим. Родольфус со своей точки обзора видел, как в последний миг перед ударом они замерли в воздухе, после чего скрылись в ближайшем помещении. Торфинн грязно выругался и сорвался с места, Руквуд не отставал. Родольфус отправился следом. Он переступил порог следующей комнаты, у входа лежали две брошенные мантии, а путь загораживал большой кусок льда. Роули был скован в нём до самых плеч. Он пытался вырваться из плена при помощи грубой силы. Родольфус быстро оглядел комнату, здесь было не так много отражающих поверхностей. Торфинн скорее всего не видел, как он вошёл. Волшебник поднял палочку к его затылку. Чем меньше его коллег снуют по дому, тем лучше будет итог этого налёта. Он оглушил блондина. Даже если каким-то чудом лёд растает, Торфинн никому не навредит. В следующей комнате Руквуд дрался с обеими девушками. — Чжоу, прикрой! — закричала Уизли и сразу перекатилась в сторону колонны подальше от ненадёжного укрытия за креслом. Вовремя. Руквуд взорвал кресло. Чжоу высунулась из-за колонны прямо под потолком вниз головой и попала в невыразимца Конфундусом. Уизли сообразила, что он открыт для атаки, и добила его Летучемышинным сглазом. Руквуд дезориентированный выбежал из комнаты, не разбирая дороги, но ему в спину прилетело парализующее. Он пал облепленный летучими мышами кусавшими и царапавшими его, но двигаться не мог. — Джинни, тут ещё один! — Чжоу заметила Родольфуса. Она запустила в него огненный шар. Он потушил его водой на подлёте. Бросил в неё оглушающее, а в Уизли — Круцио. В обоих случаях он намеренно промахнулся. В его намерения входило только припугнуть девушек, чтобы они сами сбежали. К его разочарованию, они продолжили биться, даже когда его заклинания пролетали в дюймах от их лиц. Одной из них удалось сорвать с него маску. Скорее всего это вышло нечаянно, но Уизли после того потеряла всякую адекватность. Она вылезла из укрытия навстречу, забыв об осторожности. — Я сама здесь разберусь! Помоги Симусу, — крикнула она подруге. Та не стала возражать. Прихрамывая, черноволосая скрылась в сквозном проходе, шагая прямо по потолку. Родольфус обернулся к девчонке. Лицо Уизли было искажено отвращением. — Получи, убийца! Сектумсемпра! — она вскинула руку с палочкой, — Конфринго! Эверте Статум! Глациус! Похоже, до неё долетели новости. Родольфус отразил каждое заклинание. Затем ещё раз и ещё. Она жаждала расплаты и, надо признать, в её намерениях он не сомневался. Он позволял себе ранить её незначительно. Несколько порезов, несильный удар по рукам, шквал ветра, с которым ей пришлось бороться, чтобы устоять. Всё возможное, чтобы утомить её, выбить из сил или прогнать. Она всего этого будто бы не замечала. Надежда на то, что она скоро выдохнется, таяла с каждой секундой, ведьма ускорялась. С каждой новой атакой становилось сложнее сдерживать её напор, не навредив в ответ. После града заклинаний пролетевших в его сторону, он уже раздумывал отбросить осторожность к чертям и осадить её чем-то помощнее, а потом спрятать тело в укромном месте. Точно также, как он поступил с Колином Криви. Неизвестно, как долго это бы продлилось, если бы ему на подмогу не пришёл Рабастан. Он вылез практически на линию огня, оттянув на себя всё внимание девушки. Такой же неугомонный и быстрый, как рыжая, он дал Родольфусу необходимую передышку. Родольфус знал, что должен ударить её исподтишка. На войне нет правил. И у них приказ поймать либо убить Уизли. Но он хотел, чтобы девчонка и все остальные ушли живыми. Чтобы потом, когда придёт время, они смогли хоть что-то противопоставить боевой силе Волдеморта. Рабастан создал семь стрел и направил их в девушку. Родольфус понял, она не успеет отклониться от стрел. Нужно было помешать брату. Ему не пришло ничего лучше, чем заморозить пол под ногами Уизли. Она навернулась на скользком льду. Одна стрела её всё-таки задела при падении, воткнувшись в плечо. Рыжая взвыла от боли. Она с трудом удержала палочку в руке, перехватила её другой рукой, но похоже не могла больше вести бой. Рабастан опустил палочку. Его глаза в презрении сузились, зубы были сжаты, он устремился к девушке. Она пыталась подняться и каждый раз подскальзывалась. Родольфус ударил её с помощью Эверте Статум. Заклинание подбросило её в воздух. Она приземлилась на обычной поверхности. Стрела, торчавшая из плеча, ушла глубже. Однако девушка смогла резво вскочить. Рабастан послал в неё несколько заклинаний подряд. Ни одно не попало. Уизли уже скрылась. — Твою мать! Вернись, сука! — выругался Рабастан, а потом резко обернулся к брату: — Что это ты тут устроил? Драться разучился? — На себя посмотри! Сколько твоих заклинаний в неё попало? — не остался в долгу Родольфус. Младший брат фыркнул, но быстро успокоился: — Я думал, буйные водятся только среди наших. — Я тоже. Пойдём. Они вышли в коридор. — Надо подняться наверх, — предложил Рабастан, глядя на лестницу. — Я видел, как одна девчонка перемещалась по стене и не падала. — Я так не умею, — сообщил ему Родольфус, чем разочаровал брата. Лестница была частично разрушена. Но они смогли подняться по остаткам ступеней торчавших из стены. Когда Родольфус перепрыгнул через небольшой обрыв и добрался до более стабильного участка, дом снова встряхнуло. Он почти потерял равновесие, а чтобы не упасть зацепился за хлипкие перила. Рабастан шёл впереди и бросил взгляд за плечо. Убедившись, что все в порядке, он продолжил взбираться наверх. На втором этаже Рабастан скрылся в направлении откуда доносился самый громкий шум. Родольфус выбрал противоположную сторону туда, где мелькали яркие вспышки заклинаний. Он приблизился ко входу ещё одной обезличенной комнаты. Глянул внутрь, чтобы оценить обстановку. Алекто сражалась с Артуром и темнокожим парнем одновременно. Могло показаться, что это почти честная дуэль, но ведьма была не из тех кто упускает шанс схитрить. К её разочарованию противники раскусывали каждую уловку. Амикус схватился с Молли Уизли. Она показывала чудеса грации и гибкости. Кэрроу пытался подловить женщину на ошибке. Он старался изо всех сил, весь покрылся потом. Но вместо Уизли, пара заклинаний достались близко находящейся Алекто. Вновь она отшатнулась к стене. — Смотри, куда палишь! Молли Уизли избегала любые удары. В очередной раз она сделала невероятный акробатический кульбит в воздухе, словно всю жизнь занималась спортом. Приземлившись твердо на обе ноги, пухлая женщина создала шаровую молнию. Целилась она в Амикуса. Он отбил заклинание. Правда очень неудачно, молния угодила в Алекто. Та упала, тело её сотрясалось в судорогах. Амикус, разъярённый тем, что задел свою сестру, выкрикнул: — Авада Кедавра! Миссис Уизли изменилась в лице. Её кожа потемнела, как и её рыжие волосы. Она завизжала. Артур бросился наперерез заклинанию к жене, сшибив её с ног. Оба они неуклюже упали, но спаслись от смертельного заклинания. — Ты кусок фестралова дерьма! — Артур поднялся на ноги, сжимая кулаки. Он стал ниже ростом, чем до этого, и на глазах начал молодеть. Молли тоже менялась. Из веснушчатой низкорослой женщины, она вытянулась в высокую темнокожую девушку лет двадцати. Мантия повисла на ней укороченным до щиколоток балахоном. Она хлопала пушистыми ресницами, всё ещё пребывая в ужасе от пролетевшей мимо неё смерти. — Вот так сюрприз! А куда это ты дел своих папочку и мамочку, непослушный мальчишка? — спросил Амикус. Именно в этот момент он получил заклинанием от парня с дредами на голове, про которого напрочь забыл. Тело его ударилось в стену. Дом вновь тряхнуло, стена покрылась трещинами. — Отличный удар, Ли! Трое пробежали мимо Родольфуса, так его и не заметив. Он следовал за ними на некотором расстоянии, и прислушивался к их разговорам. К ним навстречу из-за поворота вышла Чжоу. — Квофл в кольце! Джордж отбил бладжер! — тяжело дыша, поведала она друзьям. Это был какой-то шифр. Все они переглянулись. — Время почти вышло. Нужно, найти остальных, — сказал Ли. Вчетвером они поспешили в конец коридора, откуда до сих пор доносился шум. По пути рыжий парень крикнул: — Эй, Чжоу, ты всё перепутала. Нужно было сказать: Фордж отбил бладжер! Он сегодня за двоих! Девушка раздражённо махнула рукой, чуть отставая от друзей на хромой ноге. — Какая разница, если ты уловил суть? Они пересекли расстояние мимо полуразрушенных помещений, где до этого скорее всего и проходило сражение и добрались туда, где оно продолжалось. Антонин и Рабастан сражались с Невиллом и ещё одним рыжим парнем совершенно идентичным бывшему Артуру. Оба юноши свободно передвигались по стенам и потолку, как ранее это делала Чжоу. И тем злили противников. — А где мелкая Уизли? Она ведь не могла далеко сбежать? — задался вопросом Рабастан, увидев компанию. Близнецы набросились на него, игнорируя летящие проклятья посланные Долоховым. Их прикрыли друзья. — Берегись, Джордж! — прикрикнул Ли на одного из близнецов. Уизли даже не обернулся, на нем просто не было лица. — Что ты сказал про мою сестру? Повтори! — прокричал он. Рабастан расплылся в злорадной улыбке. — Я ранил её стрелой. Прямо сейчас она где-то прячется и истекает кровью. При этих словах Уизли взревели одновременно, атаковав его. К ним подключилась темнокожая девушка. Втроём они потеснили его яростью своих заклинаний. Родольфус не мог спокойно смотреть на это и, наконец, вышел из укрытия, чтобы вступить в бой. Как раз вовремя. Потому что один из Уизли бросил Рабастану под ноги маленький шарик с секретом. Тот развернулся у него под ногами, превратившись в небольшое болото. Рабастан мгновенно провалился туда обеими ногами и увяз в зловонной жиже. Несмотря на это он разбрасывал заклинания в своих противников. Отдавшись ярости окончательно после такой подлости, он вознамерился как минимум убить хоть одного из Уизли. Те пронырливо уклонялись. Но и их заклинания не долетали к Рабастану, он стал использовать больше защитных чар, и вместе с тем больше жестоких атак. Родольфус тем временем палил заклинаниями в ответ. Его чары парализовали того самого из близнецов, который подкинул ловушку младшему Лестрейнджу. На другой стороне комнаты Долохов наслаждался дуэлью. Он в одиночку уже начинал теснить своих противников к угол. Рабастан погрузился в трясину уже по пояс. Медленно, но верно, он уходил всё глубже в болото. Тряхнуло ещё одним мощным подземным толчком. Дом заскрипел, застонал так, словно его сминает со всех сторон невиданная сила. Стены покрылись трещинами. С них посыпался песок или земля, откуда-то просачиваясь сквозь трещины. С этим толчком Рабастан резко провалился по грудь в болотную жижу. Родольфус схватил его за руку и попытался вытянуть. — Время вышло! — в дверях вновь возникла Чжоу и закричала, — Берём снитчи! — Где Джинни? — кричал Джордж, таща на себе своего брата. — Внизу! Я сама её уведу! — для хромой она очень резво передвигалась скачками, опираясь на здоровую ногу. Молодёжь бросилась наутёк. Долохов зарычал, не удовлетворившись результатами схватки. Поэтому вновь погнался за ними. Родольфус перехватил руку Рабастана крепче. Он знал, если отпустит, то потеряет брата навсегда. — Проклятые штучки Уизли! — сквозь зубы процедил брат. Чем сильнее Родольфус тянул, тем глубже тот увязал. Матерясь, он перебирал в уме заклинания, которые могли бы помочь. Нужен был силовой импульс. Резкий рывок. — Депульсо! — от этого заклинания он не ждал особого эффекта. К счастью оно помогло им обоим оттолкнуться. Рабастан вылетел из трясины и упал на пол. Родольфус оказался рядом. — Ты как? — спросил он. — Нормально, — махнул брат рукой аппатично, лёжа лицом в пол. Оба тяжело дышали, после неравной схватки с трясиной. — Иди, я догоню. Родольфус надеялся, что не зря оставляет его. Он поспешил в погоню. Конечно, он хотел помочь друзьям Гермионы, но только не ценой жизни своего брата, которого только что едва вытащил из смертельной ловушки. Ему хотелось догнать близнецов Уизли. Преподать им урок. И, если не убить, то хотя бы немного вправить им мозги. Вместо этого в одной из комнат он услышал голоса. — Я не нашла Колина, — он узнал голос Джинни Уизли. Она не зря волновалась. Криви вряд ли придёт в себя в ближайшие несколько часов. — Пойдём, мы должны найти его, — ответил ей второй голос, это была Чжоу. Родольфус знал, что Криви нужна помощь. В конце концов, квофл в кольце, а бладжер отбит — что бы это ни значило, похоже оставаться здесь дальше было слишком опасно. Проследив за девушками он понял, что они направились не в ту сторону. Он не мог подойти к ним и рассказать, где спрятал их друга, даже если бы хотел. Оставалось только загнать их заклинаниями. Первое — врезалось в стену на уровне лиц. Девушки пригнулись и побежали в нужном направлении. Они кое-как отбивались, но особо не заморачивались, чтобы попасть. Уизли плохо орудовала левой рукой. Чжоу хромала и больше сосредоточилась на том чтобы проскакать необходимое расстояние с большей скоростью. Родольфус гнал их прямо до той самой комнаты, где лежал Колин Криви, удивляясь тому, что уже намного лучше ориентировался в доме. В конце концов, когда девушки вынуждены были вбежать внутрь, он будто бы нечаянно выбил дверь в подсобку. Джинни была уверенна, он преследует её, чтобы убить. Она осознала, что загнана в тупик и единственный выход преграждает ей враг. Обернулась к нему лицом. Поудобнее перехватила палочку левой рукой, готовясь дать отпор. — Джинни, он здесь! Колин здесь! — обрадовалась Чжоу. Родольфус стоял в дверном проёме. Он посмотрел на бессознательного Криви. Юноша был покрыт кровью и выглядел так, словно умирал, но если стереть следы, никаких ран на нём уже не было. Чжоу почти насильно затащила упирающуюся подругу в подсобку. В её руке мелькнул золотой снитч — незарегистрированный портключ, как понял Родольфус секунду спустя. Рыжая вместе с друзьями исчезла в портале, испепеляя волшебника взглядом. ******* Остальные Пожиратели смерти нашлись на кухне. Роули всё ещё не пришел в себя, но его притащил Крэбб. Мантия Руквуда почти превратилась в лохмотья и он держался за голову, видимо Летучемышиный сглаз как следует потрепал его. Амикус лежал неподвижно перед притихшей Алекто. Едва взглянув на них Родольфус осознал, что тот не дышит. Долохов стоял, глубоко задумавшись. — А где Драко и Яксли? — спросил Родольфус. — Остались снаружи, — подал голос Рабастан, — я их вынес после первого взрыва. Рабастан сидел за столом с каменным лицом, кое-как просушив мантию. От него всё равно несло тухлятиной. Его это не волновало. Он смотрел на свою волшебную палочку так, будто та в чём-то провинилась перед ним. — Значит, они расскажут всем, где нас искать, — сказал Крэбб, которого видимо исключили из битвы где-то в начале, Он выглядел не таким потрёпанный как все остальные. — Может и нет, — вмешался Долохов. — Нас сюда заманили не просто так. Это ещё не конец. — В чем дело? — спросил он, и Долохов подтвердил его самые худшие опасения. — Выгляни в окно, взгляни на трещины в стенах. Мы под землёй. Стены долго не продержатся, нас медленно засыпает землёй. Мы здесь застряли. И будто в подтверждение его слов по стенам побежали новые трещины. Земля сыпалась внутрь. Казалось, вот-вот стены лопнут от внешнего давления. — Они нас заживо похоронили, — Алекто ахнула. Долохов повёл в воздухе палочкой, наблюдая зачем-то ему одному видимым: — Не бойся, Алекто, мы выберемся. Мы выбирались и из Азкабана. — Не самостоятельно, — возразила она, — вас вытащили оттуда мы, а перед этим мы месяцами готовились. Долохов на этот раз проигнорировал её. Родольфус подошёл к Крэббу и тот облегчённо вздохнул, когда почувствовал, что его раны проходят без следа. Какой бы ни была угроза, Лестрейндж должен был делать то, что считал своим долгом. Исцелять раны тех, кто нуждался. К тому же это хорошо отвлекало от мрачных перспектив. — Спасибо, друг, — поблагодарил Крэбб. После него Родольфус занялся тем чтобы привести в чувства Роули, тот зашипел и сел на месте. С обморожениями дела обстояли похуже. Он нуждался в зельях, заклинания могли только облегчить некоторые симптомы, но молодому Пожирателю смерти нужна была помощь. — Если выберемся, отправишься в больницу, — посоветовал Родольфус, Торфинн только кивнул. На очереди были Кэрроу. — Что стало с Амикусом? — спросил он у Алекто. Она посмотрела на своего брата и прошептала. — Стена обвалилась. Я нашла его, — её голос надломился, — когда было слишком поздно. Кэрроу получил удар по голове, прямо в темя и умер почти мгновенно, без лишних мучений. Более щадящая смерть, нежели быть заживо погребенным в земле. Гермиона даже не узнает о судьбе постигшей Родольфуса. И некому будет ей рассказать. Рабастан резко поднялся со стула, сунул палочку в карман и направился к выходу, дав брату знак, что ждёт его. Он пошел за младшим братом. — Не уходите далеко, — предупредил Долохов, — я не буду искать вас, чтобы вытащить отсюда. Никто из них не удосужился ответить. Они вошли в комнату где бились с Джинни Уизли. Рабастан остановился посередине и заглушил комнату заклинанием Муффлиато. Родольфус понял, что брат в дурном расположении духа. — Почему ты не бился в полную силу? — прошептал Рабастан, глядя исподлобья. — С чего ты взял, что... — Ты дал Уизли улизнуть, когда я её победил. Я подумал, что это была случайность, но потом... потом ты стоял и смотрел, как мы дерёмся. Ты не сразу поднял палочку. Только тогда, когда я попал в трясину. Думаешь, я ничего не заметил? — Рабастан был очень зол. У Родольфуса не было готового ответа, он не ожидал, что Рабастан будет таким внимательным, находясь в гуще событий. Казалось он был осторожен, но видимо недостаточно, и не подумал о возможных последствиях, а брат всё заметил и теперь хотел знать причину. — Даже не знаю. Кажется, я перебрал с выпивкой сегодня, ты был прав. У меня был очень длинный и сложный день, — технически это была правда, но его оправдания звучали жалко. Родольфус попытался перевести разговор: — Я думал, ты любишь дуэли. — Не люблю, — сказал Рабастан, отмахнувшись. — А ещё я не люблю тайны. Во что ты вляпался? Говори! Младший Лестрейндж поднял палочку. — Не понимаю, о чем ты, — он даже не пошевелился, чтобы защититься. Рабастан мог угрожать ему сколько угодно, Родольфус знал, что он будет благоразумен и не причинит вреда родному брату. Но также он был настороже и собирался отрицать всё до конца. — Ходят слухи, — начал Рабастан, Родольфус мысленно возвёл очи к небу, он чувствовал себя человеком, о котором сплетничают на каждом шагу, — что у тебя дома живёт ведьма. И это не твоя благоверная. Наступила длинная пауза, во время которой Родольфус пытался справиться с эмоциями. Никто не должен был знать о Гермионе. Если бы Беллатрикс о ней узнала, то они оба были бы уже убиты, а кроме неё никто не мог попасть в его дом без разрешения. Потому что он закрыл вход для всякого гостя, кроме законной супруги. Ей бы он тоже закрыл вход, да только не мог этого сделать. — И кто же распространяет подобные слухи? — он впился взглядом в брата, встревоженный его осведомленностью. — Портреты, — Рабастан не стал увиливать, ответив прямо. — Они её видели. И спрашивали меня, кто она такая и почему она живёт в твоём доме. Как будто я что-то об этом знаю. Родольфус раздражённо выдохнул. Портреты его предков шпионили за ним и передавали информацию. Хорошо, что не чужому человеку. Хотя само по себе это было неприятно. Кажется, ему придется пересмотреть их положение в интерьере, может быть даже удалить в какой-нибудь тёмный угол, где они не смогут подглядывать и подслушивать. — Портреты много болтают. Что ещё они тебе рассказали? Губы Рабастана расплылись в широкой улыбке. — Так значит, ты не будешь ничего отрицать. — Опусти, пожалуйста, палочку, — спокойно ответил Родольфус, хотя уже изрядно сердился. — Или ты всё-таки собираешься использовать против меня заклинание? Рабастан опустил палочку. Его плечи поникли, он закрыл глаза на секунду и покачал головой. — Прости, иногда я не понимаю, кому могу доверять, — сказал он. Неизвестно, что именно он нафантазировал. Родольфус тоже начинал сомневаться в том, кому может доверять. Если Рабастан всё узнает, сохранит ли он тайну? Или предаст? — Так что тебе рассказали портреты? — Только то, что она живёт в доме и она очень странная. Странная. Это слово могло означать всё, что угодно. Одетая по-магловски, измождённая, вечно настороженная и встревоженная, тихая, цепляющаяся за бисерную сумочку напряжёнными пальцами, или что-то ещё — она определенно не вписывалась в то, что портреты считали нормальным. Да, Гермиона по-своему была странная. — Кто эта особа? Что вас связывает? — Рабастан с сомнением заглянул в глаза брата. — Никто, — он лгал, надеясь, что слова звучали убедительно. — Нас ничего не связывает. — Я не понимаю. Из-за неё ты закрыл для меня вход. Я хотел навестить тебя и не смог. Она живёт в твоём доме. И теперь ты говоришь, что вас ничего не связывает, — он был расстроен. Родольфус подумал, что раз люди всё равно сплетничают о нём, то он может обратить это себе на пользу. Пусть одна сплетня прикрывает другую: — Ты знаешь, что произошло с моим хранилищем в Гринготтс? — Слышал от Трикси. Точнее, она жаловалась на твою скупость, — его усталый голос сказал больше, чем слова. Белла, должно быть, утомила Рабастана своими жалобами. — С её подачи я почти разорен, — признался Родольфус. — Тёмный лорд захотел, чтобы магия Хранилища не залёживалась без дела. Так он выразился. Никто не спросил моего мнения, понимаешь? Меня это не устроило. Я нанял кое-кого помочь мне. Поэтому я хотел сохранить всё в тайне от Тёмного лорда и Беллы. Он ждал какую реакцию вызовет подобное признание. — Ты же знаешь, что можешь рассчитывать на меня? — наконец, сказал Рабастан, хотя конечно понял, что Родольфус увиливает от прямого ответа. Он вздохнул с облегчением, его и правда начало напрягаться, что вся эта ситуация разделяет его с единственным родным человеком, который у него был. Хотелось верить Рабастану, а не бояться, что он предаст. — Конечно. Я знаю, но у тебя своих дел полно. — наверное, нельзя было придумать момента лучше, чтобы обсудить важный вопрос, пока их никто не прервет и не подслушает. — Ты же охотишься на Нимфадору Тонкс? — Да. Если повезет она скоро клюнет на мою уловку. Драко вызвался мне помочь. Думаю, вдвоём мы справимся быстрее. Заинтересованность Драко в этом деле могла всё усложнить, но если Рабастан поймёт как это важно, он сможет держать юношу от непоправимых ошибок. — Басти, послушай меня внимательно. Я хочу тебя кое о чём попросить. — Для тебя всё что угодно... почти, — добавил он в конце, его лицо приняло хорошо знакомое озорное выражение. Родольфус наконец решился. Если Рабастан утверждает, что ему можно доверять, тогда пусть покажет это делом. — Ищи её и не находи. Протяни поиски настолько, насколько сможешь. — Что? — Рабастан опешил, — Это она у тебя прописалась? Родольфус никак не ожидал таких выводов от брата. Хотя такое можно было предположить, учитывая о чём они говорили перед этим. Отрицание, либо подтвердит догадки, либо придётся рассказать больше, что само по себе рискованно. Когда дело доходило до Рабастана, то нельзя было сказать, как быстро он догадается, что старший брат лжёт. Он знал Родольфуса всю свою сознательную жизнь и мог почувствовать ложь, а потом попытаться докопаться до истины. Эта черта безмерно раздражала, хоть Родольфус продолжал любить брата. В этой ситуации правильнее было не заострять внимание на острых темах. — Так ты сделаешь это для меня? Рабастан заметно расслабился, кажется, не заподозрив ничего. Родольфус улыбнулся. — Хорошо. Но Тёмный лорд будет в ярости... — С этим не поспоришь, — пожал плечами Родольфус. Рабастан засыпал его вопросами: — Сколько нужно тянуть? Пока она не родит? А оборотня ты тоже приютил? — Нет у меня никаких оборотней, — уклончиво ответил Родольфус. — Ты слишком много значения придаешь семейным узам. Она не нашей крови. Или это что-то другое... Я понимаю, она метаморфомаг... может принять любую внешность... Ребёнок точно от оборотня? Рабастан покосился на брата, оценивающе оглядев его с головы до ног и обратно. — Не нафантазируй ерунды, — он строго предостерег брата, что не стоит развивать эту мысль. — А это потом не окажется правдой? — Рабастан, — он возмутился уже теряя терпение. Младший Лестрейндж устало вздохнул: — Ну, ладно. Но ты хоть что-нибудь мне расскажешь? — Куда я от тебя денусь? — Родольфус покачал головой, хотя чувствовал, что ему стало легче. Пусть брат понял всё превратно, зато воспринял новость лучше чем можно было ожидать. — Не знаю... — протянул Рабастан. — Сбежишь с метаморфомагиней на край света и поминай как звали. Эта мысль не приходила Родольфусу. Просто взять и сбежать, разве такое возможно? Но если до этого вдруг дойдет... — Тогда ты пойдешь со мной? — Размечтался, — саркастично бросил Рабастан, направившись к выходу. — Давай сначала выберемся из этого могильника. Мне уже становится скучно. А там посмотрим. Родольфус согласился с этим, сколько бы им обоим не было лет, он всё равно желал опекать младшего брата. Рабастан же был слишком независимым уже с детства, у него на всё было свое мнение, порой он бывал иррационален. Это у него были все шансы влипнуть в историю. Было время, когда Родольфус всерьёз опасался этого. Как оказалось, у судьбы было чувство юмора. Родольфус сам влип в историю. А Рабастан знал об этом слишком много, для того чтобы не влипнуть за компанию. `*`*`*`*` Когда они вернулись на кухню. Долохов всё ещё изучал чары, использованные против них. Время от времени переговариваясь с Руквудом. Остальные просто наблюдали за ними. Разве что Алекто потеряно сжимала руку своего брата. — Да, ты прав, Августус, — сказал Антонин, отвечая на какую-то реплику. — Наши противники не учли, что антитрансгрессионные чары не только ограничение, но и лазейка. Хотя я и не могу создать портключ, они об этом тоже позаботились, у меня есть идея, как сдвинуть барьер в нужную мне точку. — Мне вот любопытно, кто из них такой изобретательный, — ответил Руквуд. — Близнецы Уизли, — догадалась Алекто, — В школе до сих пор проносят контрабанду их производства из подполья. Держу пари, это они всё придумали. Руквуд улыбнулся её ответу. — Я заинтригован их возможностями. — Что ты хочешь сказать, Августус? — не скрывая агрессию, спросил Рабастан. — Думаешь это игра? — Конечно игра. Признай же, что противостоять хитроумному противнику в разы интереснее, чем шайке из благородного Ордена Феникса, сколь могущественного столь и нерешительного. Вот тебя, Рабастан, тебя когда-нибудь пытался убить хоть кто-то из Ордена Феникса? — А ты, как думаешь? Конечно, да. — Значит тебе повезло. А я видел только то, как Дамблдор манипулировал своими людьми. Но люди ему попадались слишком мягкие. Благородные. Они уповали на закон, на Министерство магии, на Аврорат. И что же? Большинство из них нынче мертвы. — В тебя кто-то, наконец, пальнул смертельным проклятием? — съязвил Рабастан. — Нет. Думаю, что никто из них пока не готов пойти на прямое убийство. Но они справедливо решили, что врага следует уничтожить. И вот, пожалуйста, они придумали прекрасный план. Заманили нас сюда и похоронили. Если Антонин не справится, мы останемся здесь. Тогда мы все неизбежно погибнем. Это ли не попытка убийства? — Антонин справится, — усмехнулся Долохов, по-мальчишески ухмялясь, — уже почти справился. Руквуд приподнял бровь и склонил голову в почтении. — Значит, мы с ними ещё встретимся. Тогда посмотрим, кто кого перехитрит. — Разве это был не Орден Феникса? — поинтересовался Родольфус, явно что-то упустив из виду. — Нет, — ответила Алекто. — Они зовут себя Армией Дамблдора. Они ещё в Хогвартсе много гадят. А вот теперь повылазили как тараканы, чтобы вести войну с нами. Невилл Лонгботтом и Симус Финниган уже бросили школу ради этого. Я думала, они где-то в лесу прячутся, а они оказывается сюда сбежали. Долохову потребовалось время, чтобы сдвинуть трансгрессионный барьер. В итоге, он создал пятачок пространства, чтобы они могли покинуть особняк. — Отправляйтесь по очереди. Максимум двое, а лучше по одному. К барьеру привязано спусковое заклинание, не знаю, что это. Может просто сигнал. А может что-то экстравагантное. Мне придётся удерживать заклинание до конца, чтобы оно не запустилось. — Нужно забрать Драко и Яксли, — Рабастан вспомнил о соратниках. — Я займусь этим, а ты помоги Алекто, — сказал Родольфус. Он проверил, что палочка надёжно спрятана в карман, чтобы не выронить её при нестабильной трансгрессии. Первой ушла Алекто. После неё Рабастан с телом Амикуса. Затем отправился Роули, поддерживаемый Крэббом. Руквуд. Настала очередь Родольфуса. Антонин должен был быть последним, он прощальным жестом махнул ему вслед. `*`*`*`*` Родольфус трансгрессировал во двор перед особняком. На месте дома было пустое место. Здесь не было тел Яксли и Драко. Должно быть они уже пришли в себя и отправились назад. Либо в процессе погребения особняка их утянуло под землю. Тогда они скорее всего погибли. Родольфус прошёлся по окрестностям в надежде отыскать хоть какие-то следы в подтверждение одной из догадок. То что в его направлении летит заклинание, он почувствовал слишком поздно. Напавший пользовался невербальной магией. Родольфус почувствовал удар в спину, словно его приложили чем-то тяжелым. Он упал и выгнулся от боли. Это был самый сильный Круцио из всех, что ему доводилось на себе испытывать. Когда его внезапно отпустило, он ощутил новую боль в теле от следующего неизвестного проклятья. Родольфус откатился прочь. Ещё заклинание вгрызлось в землю туда, где он лежал мгновение назад. Он пытался собраться с силами, чтобы вынуть палочку, но пальцы не слушались. С запозданием он осознал, что истекает кровью, теряя её слишком быстро для обычного ранения. Голова шла кругом. В глазах рябило и мутнело. — Кто ты? Чего ты хочешь? — спросил Родольфус у своего врага. Вновь в него прилетело Круцио. От боли волшебник закричал. Чувствуя как силы оставляют его вместе с кровью, он позволил себе проявить слабость. Враг так и не показал лицо. Он был всего в нескольких шагах, услужливо скрытый тьмой. Рука подлеца поднялась. На конце его волшебной палочки собрался зеленый свет. Родольфус понял, у него есть только один шанс спастись. Он трансгрессировал, молясь о том, чтобы его не расщепило. Оказавшись у самых ворот родного дома, он кое-как отдышался, чтобы потом, сделав над собой усилие, пойти к дому на нетвердых ногах. Он не запомнил, как прошел расстояние от ворот до двери. Как ввалился внутрь. Там он обнаружил, что больше не может сделать ни одного шага. После чего упал на пол с тяжёлым глухим ударом. Где-то рядом послышались торопливые шаги, затем его позвал голос — одновременно требовательный и просящий. Он пытался разобрать речь, но слова доходили к нему отрывочно, продирались через какую-то преграду. Сквозь накатывающий мрак он видел, что Гермиона склонилась над ним. Её лицо размывалось. Превратилось в световое пятно и маяком качалось над ним. Он ощутил её прохладные ладони на своём лице и шее. И хотел бы раствориться в этих нежных прикосновениях, но это прошло. Всего через пару мгновений ощущение пропало. Не критичные для выживания функции организма отключались. Ощущения тепла, объёма и пространства, запахи и звуки и прочее — всё это было больше недоступно. Восприятие притупилось. «Отдай Гермионе палочку», — вспыхнула у него в голове последняя ясная мысль. Слабеющей онемевшей рукой, он нащупал что-то в кармане. Из последних сил протянул девушке. После чего с чистой совестью провалился в беспамятство. Гермиона сидела перед ним на полу, сжимая в руке шоколадную лягушку. Из её широко распахнутых глаз потекли слёзы.