Like the devil's got your hand

Когда лезвие меча со свистом рассекает воздух, Валету кажется, что он успел увернуться. Но вслед за этой мыслью его правый глаз пронзает острая боль, из-за чего он неуклюже отшатывается, налетая на Королеву Червей, и они оба кубарем катятся вниз по склону в болотную топь. Его Величество громко чертыхается, чего за ним обычно не водится. Валет мотает головой в отчаянной попытке осознать, с какой стороны он находится, но держать здоровый глаз открытым все никак не получается. Он способен только поскуливать, словно потерявшийся щенок, которого бьют палкой, суетясь и чувствуя, как ноги все больше увязают. Его вытаскивают из черной липкой грязи, потянув с нечеловеческой силой и едва не вывихнув руку при этом. Как ни странно, на несколько мгновений Валет собирается, потому что ни один преследовавший их не смог бы провернуть подобное. — Пойдем, мой мальчик, пойдем. Непривычно ласковый голос Его Величества доносится как будто сквозь вату. Валет снова ошалело мотает головой, пока не утыкается куда-то в чужую одежду, и затихает. Следующее, что он понимает: его несут. Королева Червей несет его, который уже года три как на полголовы выше, на руках, словно ребенка. — Еще немного и оторвемся, — снова слышит он голос своего господина, прежде чем окончательно отрубается. Валет нерешительно касается века подрагивающими пальцами, но натыкается на засохшую корку крови. — Не трогай, — тут же отзывается Его Величество, повысив голос. — Вы... в порядке? — Что со мной может быть не в порядке? — Королева Червей недовольно поджимает губы, то и дело кидая взгляды на нерадивого слугу, по-видимому, чтобы тот не смел ковырять рану. — Меч был покрыт серебром, — бормочет Валет рассеянно. — Хороший меч. Стоил, наверное, много. — Удивительно, как в твоей пустой голове еще остались мысли о деньгах, — бросает Его Величество, отводя взгляд. Злится. Он определенно злится. Валет невольно думает, что благодаря этому они и встретились тогда. Когда он, будучи всего лишь мальчишкой-оборванцем, повис у Королевы Червей на поясе, в отчаянном порыве пытаясь стянуть кошелек. А тот влегкую стряхнул его. Настолько влегкую, что Валет отлетел на метр, попутно треснувшись головой о кирпичную стену, за которой прятался и жил уже некоторое время. Остальное он знал из рассказа Десятки, которая сопровождала Королеву в тот вечер. По ее словам, все, что произнес Его Величество после этого, было: «Ой». — А затем он подошел и даже присел на корточки, — с каким-то нескрываемым удовольствием рассказывала каждый раз Десятка. — Я думала, после такого удара твоя голова лопнет, как перезревший арбуз, но ты оказался на редкость везучим. Никогда не видела, чтобы Его Величество нес кого-то на руках. Валет не знает, насколько это можно назвать везением. Особенно после того, как он удостоился данной чести вот уже во второй раз. По какой-то причине ненавидящий мужчин Королева Червей забрал его с собой. Когда очухавшийся Валет нашел путь в столовую, его ждало столько еды, сколько он, наверное, отродясь не видел. Поначалу Валет тогда накинулся на нее не спрашивая, стоило Королеве знаком предложить ему сесть. Но как только он заметил, что ни странный человек в юбке заместо привычных брюк, ни его мрачноватая спутница не притрагиваются к пище, то тут же остановился. — Она не отравлена, — тихо отозвался Королева Червей, будто читая его мысли. — У нас здесь нет никого, кто бы умел готовить, поэтому Его Величество все это украл, — добавила Десятка невозмутимо. — Позаимствовал, — недовольно поправил ее Королева. — Тогда… почему вы сами ничего не едите? — Нам без надобности, — уклончиво ответил Его Величество. Бдительность Валета, разумеется, данное объяснение не усыпило. Пришлось заткнуть его самому, парочкой яблок, например. В тот вечер он все же перестарался. Отвыкший от еды желудок болел так, что остаток ночи Валет выл, катаясь по кровати под фальшиво-сочувственные охи Десятки Червей, которая присматривала за ним больше из любопытства. «Думали, помрешь тогда. Его Величество разочаровался даже», — сообщила она позже. Валет в ответ очень обиделся. Чем питаются его новые сожители, он имел радость выяснить довольно скоро. Случай был до жути нелепый, просто однажды Валет перепутал комнаты, коих на территории Королевы Червей было слишком много, и наткнулся на две фигуры, которые слились в дверном проеме. Поначалу Валет вспыхнул до кончиков ушей, посчитав, что застал их за чем-то интимным. Но спустя несколько мгновений он заметил кровь на бледной шее Десятки, там, где сомкнулись зубы ее господина. Та, впрочем, отнюдь не выглядела напуганной и не пыталась отстраниться. Напротив, до ушей Валета донесся сладкий вздох, после чего она притянула Королеву Червей еще ближе. А еще чуть позже он осознал, что странный непонятный ему звук — это звук жадных глотков, после чего нервы Валета окончательно сдали. «Как резаный визжал, Его Величество от неожиданности аж подавился». Должно быть, даже не преувеличивала. Шума он тогда наделал очень много, благодаря чему Королеве даже не пришлось утруждать себя поисками. Пока его тащили за шиворот, Валет успел пять раз проститься с жизнью и осознать, что все это время его самым коварнейшим образом откармливали. И теперь сожрут, раз уж он узнал обо всем раньше времени. Но в действительности все, что Королева сделал, опустил Валета на лавку, стоило Десятке закрыть за собой дверь. Объясниться он, по-видимому, не считал нужным. «Если хочешь — уходи», — сказал Королева просто. И Валет, тайком убедившийся ночью, что путь к отступлению действительно открыт, походил с полчаса на окраине леса, а затем вернулся. В конце концов, умереть от голода было гораздо страшнее, чем оказаться обескровленным нечеловеческим существом. А Королева Червей продолжал регулярно его подкармливать, словно приблудившегося щенка. Позже он еще не раз заставал Его Величество и Десятку Червей за подобными забавами. Поначалу он относился к этому с деликатным уважением, пока однажды Королева Червей ни обмолвился, что кровь одного вампира другому — как мертвому припарка. После этого, вопросов у Валета все еще было намного больше, чем ответов. И, в конце концов, это не осталось незамеченным. — Хочешь что-то спросить? — милостиво поинтересовался Его Величество, заметив, что Валет пялится на его прокушенную руку, следы на которой еще не успели затянуться. — Но зачем? — выпалил Валет, наконец получив на это право. — Зачем вам пить кровь друг друга, если это ничего не дает? — Я думаю, это предусмотрено нашим организмом, — сказал Его Величество тогда, подумав. — Чтобы жертва не сбежала. Валета такой ответ лишь сильней сбил с толку. — То есть?.. — неуверенно пробормотал он, коря себя за чрезмерное любопытство. — Сексуальное возбуждение, — ответил Королева Червей просто. Покрасневшее до корней волос лицо молодого слуги его явно забавляло. После Валет больше эту тему никогда не поднимал. Но и Десятка, и сам Королева ни один раз услужливо подкидывали ему ненужных ассоциаций. — Он не подпускал меня к тебе все это время, — поясняет Десятка Червей, даже не подумав поздороваться или спросить Валета о самочувствии. — Как будто я могу тебя съесть. — Где Его Величество? — перебивает Валет ее, прежде чем Десятку унесет в сторону обсуждения его привлекательности, коей он, по мнению Королевы и Десятки Червей, совсем не блистал. — Отдыхает. Валет недоверчиво косится на Десятку, из-за чего несуществующий глаз отдается болью где-то в районе переносицы. — А ты сам как думаешь? Думаешь, чего ему стоило почти неделю находиться рядом с живым человеком, истекающим кровью? Валет виновато бубнит что-то в ответ, и взгляд Десятки Червей становится мягче. — Он в порядке. Я просто никогда не видела его таким взволнованным, — признается она, вызывая у Валета смутное чувство дежавю. Валет думает о руках Его Величества, которые с такой легкостью пронесли его ни один километр, в то время как он сам оказался бесполезен. О Десятке, которая, если бы всерьез захотела, убила его не моргнув глазом. У него никогда не было шанса стать равным этим двоим. Валет вздыхает. — Почему Его Величество до сих пор не обратил меня так же, как тебя когда-то? — полуплаксиво спрашивает слуга, не ожидая при этом ответа. На самом деле, он просто чувствует потребность поныть, раз уж по-прежнему считается раненным и уязвимым. — Ты действительно не понимаешь? — Десятка Червей смотрит на него как на дурака, перестав играть с подолом пышной юбки. Будучи словоохотливой на подробности чужой жизни, она никогда не рассказывала, как именно сама оказалась подле эксцентричного хозяина. Валет пожимает плечами, украдкой касаясь пустой глазницы. И тут же одергивает руку, будто боясь, что Королева Червей это увидит. — Отыщем тебе повязку, может быть, хотя бы вид у тебя будет посолиднее, — тут же вставляет свое слово Десятка, замечая его жест.