Три месяца спустя
Дорогой Гарри! В этом письме я не буду описывать следующих подозреваемых, которых, кстати, набрался добрый десяток, так как в этом больше нет смысла. Гарри, он едет к тебе. Вчера ко мне приходил Драко. Он во всём признался. Как влюбился в тебя, не замечая этого, как понял это в тот момент, когда ты случайно попал на Турнир Трёх Волшебников. Как не хотел признаваться в этом, боясь твоего отказа. И наконец, как не смог удержаться и воспользовался твоим положением. Гарри, он сказал, что целых восемь месяцев корил себя, винил в том, что ты уехал. Он боялся, что именно из-за него ты уехал. Гарри, извини, я не удержалась. Видя его бледный вид, виноватое выражение лица, грусть и раскаяние в глазах, я не смогла сдержаться. Я рассказала ему всё. Кто ты, кто твои родители, где ты пропадал все это время, и, конечно же, я не умолчала о твоём положении. Гарри, милый мой Гарри, ты бы видел радость в его глазах, когда он понял, что это его дети. И он уехал. На следующий день, ничего не говоря ни директору, ни родителям, никому, собрался и уехал. Сказав мне на прощание, что обязательно тебя найдёт и во что бы то ни стало добьётся твоей любви. Не буду ждать твоего ответа. Буду надеяться, что ты в скором времени вернёшься вместе со своей семьёй. С любовью, Гермиона.5. Минусы и плюсы беременности.
22 сентября 2013 г. в 12:26
Милая моя Гермиона!
Я рад, что твоё письмо наконец-то меня нашло. Почему я его не получал до этого времени? Есть только одна причина. Понимаешь, во время беременности мне категорически запрещено пользоваться магией. И именно поэтому Сириус с помощью какого-то заклинания запечатал мою магию до рождения малышей, после этого я стал чувствовать себя маглом. Именно по этой причине меня не смогла найти ни одна сова, но я думаю, что если бы ты искала Сириуса, то его бы без проблем нашла любая. Но я даже рад, что ты не додумалась до этого. Иначе… Бедные твои подозреваемые. А теперь перейду к выполнению своего обещания.
Гермиона, ты спросила, где я пропадал четыре месяца, да? Я путешествовал. Где мы с отцом только ни побывали, мы, можно сказать, за четыре месяца полсвета объездили. И для этого было несколько причин. Как сказал отец, с одной стороны, мы сможем хорошо запутать следы. На мой непонимающий взгляд он ответил, что это для второго отца, на случай, если он вздумает меня искать. А вообще Сириус очень враждебно настроен против этого неизвестного. И я уже заранее ему сочувствую, кем бы он ни оказался. Сириус, как истинная «мамочка», оберегает своё дитя и, как он сам выразился, перегрызёт глотку любому, кто посмеет причинить мне вред.
Ты знаешь, Гермиона, они уже начали толкаться, и это потрясающие ощущения! Чувствовать, как маленькие ножки осторожно, иногда немного больно, толкаются в твой живот. Как этими самыми толчками отвечают на твои слова. Да, да, я с ними разговариваю. Могу часами сидеть в комнате около камина, читать книги или рассказывать истории из собственной жизни. И знаешь, что самое странное? Мне кажется, малыши всё слышат и запоминают, и у меня иногда такое чувство, что когда они вырастут, то вспомнят всё, что я им рассказал, прочитал, все мои жалобы, истерики, всё до единого. Я даже уверен, что они неоднократно вспомнят все мои первоначальные жалобы и желание сделать аборт. Да, ты не ослышалась. В первые два месяца я даже думал, не серьёзно, конечно, но думал об аборте. Для меня это время было невыносимым: каждый день ломка по всему телу, постоянно хочется спать, куда-то тянет, чего-то не хватает, чего-то хочется, постоянная тошнота. Всё это очень сильно выматывало, и мне казалось, что ещё одного такого дня я не переживу. Но прошёл ещё один месяц моих мучений, и всё начало понемногу утихать, я начал чувствовать себя более-менее нормально. А теперь, вспоминая первые дни беременности, я не могу сдержать улыбки. До чего нелепым было моё поведение! Ты знаешь, я даже иногда думаю, что когда рожу, то буду завидовать беременным женщинам. Ведь у беременных желудок можно назвать если не железным, то точно очень крепким, раз он может принимать всё, что съешь. Правда, потом с таким же усердием возвращает всё в двойной порции. Короче, я уверен, стоит тебе оказаться в такой же ситуации, что и я сейчас, ты сначала сто раз пожалеешь, что вообще согласилась оказаться в таком положении, а потом миллион раз поблагодаришь Мерлина за то, что он подарил тебе такое сокровище.
Лилиан и Джессика стали моими маленьким чудом, которое я буду оберегать, несмотря ни на что. И если второй отец не объявится, я постараюсь сделать всё, чтобы они даже не чувствовали его отсутствия. Ну, а если объявится… Значит, так тому и быть. Я не буду запрещать ему видеться с малышами, но и не позволю забрать. При этом не буду ненавидеть. Всё-таки, как бы это не произошло, благодаря этому у меня есть мои малыши. И я, пожалуй, оставлю выбор второго имени тоже на второго, неизвестного, но всё-таки отца.
P.S. Надеюсь, что ты пошутила, говоря о номере один. Я не хочу, чтобы он был со мной только из-за детей, так что если это окажется он, пообещай, что ты ему ничего не расскажешь.
Жду твоего ответа не раньше, чем через три месяца.
С любовью, Гарри.
Привязав письмо к лапке совы, парень назвал адресата и отпустил птицу. Положив руки на свой уже довольно большой живот, Гарри вздохнул. Он был несказанно благодарен Гермионе за её помощь, однако новость о Драко его не очень обрадовала. Он любил его. Да, именно любил, несмотря на всё: на его холодность, презрение в глазах. Гарри любил Слизеринца, однако он также был уверен, что его любовь безответна, а из письма Гермионы получается всё наоборот. Но даже несмотря на это, даже если Драко действительно окажется отцом его детей, Гарри не собирается ему рассказывать. Он хочет, чтобы его любимый был с ним по собственному желанию, а не из-за того, что так того требуют обязательства.