«И если ты права, то нечего скрывать.
Кидай меня в огонь,
Клади меня в кровать,
Люби меня до слёз.»
Пятый круг Ада начинается с такой же чёткой чёрной линии на нашем пути. Плутос оставил нас наедине, как только мы начали подходить к ней, удосужившись попрощаться со мной лёгким и слегка надменным поклоном. За линией Сатана тут же останавливается у небольшого каменного выступа, отставляя одну руку в сторону, чтобы вовремя меня остановить. Прямо перед нами огромное болото, вокруг стоит нереальный смрад, дышать становится нечем, лёгкие словно наливаются свинцом. В воде этого болота виднеются чьи-то останки, иногда на поверхность выпалывают куски ткани или отрубленные конечности. Сама же вода какого-то ржавого цвета, некоторые слабые потоки чуть чище, но в целом будто весь мусор собрался здесь, как в эпицентре. Я тихо сглатываю от увиденного и ёжусь, когда замечаю, что совсем неподалёку проплывают чьи-то души. – Это Стигийское болото, – подмечает дьявол, потирая ладони. – Курорт для местных гневных и немного ленивых. – Значит, гнев, – выдавливаю из себя хоть что-нибудь. Не сразу замечаю, как о каменный выступ ударяется нос небольшой деревянной лодки. В самой же лодке сидит мужчина в чёрном классическом костюме, что очень выделяет его среди остальных. Он высокий, с широкими плечами, ровной крепкой спиной, без крыльев, но с приметными завитыми рогами и огромными ушами, которые иногда пририсовывают троллям. Он выглядит уверенно, придерживает двумя руками вёсла, поглядывая за корму, будто бы убеждаюсь, всё ли в порядке прямиком за спиной. – Это Флегий. Один из самых преданных стражников, – правитель Преисподней аккуратно переступает через внешний край лодки, тут же оказываясь внутри. – Благодарю, – стражник низко склоняет голову, выражая и приветствие, и благодарность. Сатана сразу же помогает мне зайти в лодку, протягивая обе руки и разрешая довольно сильно сжать его пальцы. Мы несколько минут привыкаем к слабым покачиваниям на воде, а после молча устраиваемся рядом со стражником. Он долго рассматривает меня, крепко сжимая в руках вёсла. Дьявол молча кивает ему несколько раз, затем мужчина отталкивается от низкого у каменного выступа дна и готовится к тому, чтобы регулировать движение лодки. – Вы… – Флегий изучает взглядом меня так пристально, будто знает что-то, о чем не знаю я сама. – Интересная. – Спасибо? – озадаченно пожимаю плечами, боковым зрением наблюдая за правителем Преисподней, который заметно оживился. Лодка движется медленно, хотя стражник упорно работает вёслами, иногда поглядывая на своего повелителя словно с вопросом. Мимо проплывают души, иногда сцепляясь друг с другом в неведомой мне борьбе, стараясь утопить. Грешники действительно дерутся с огромной яростью и ненавистью друг к другу, хотя всё равно не выплывут и не доберутся к берегу. Некоторые раздирают друг друга до кровоточащих ран, некоторые отчаянно душат в попытках отправить противника под воду, некоторые умудряются плеваться, тянуть за нос, щипать за шею или бить в глаза, при этом что-то выкрикивая и нецензурно выражаясь. Мурашки холодком бегут вдоль позвоночника, плечи неприятно передергивает, я хмурюсь, пытаясь высмотреть за стражником второй берег. Вода становится гуще и мутнее, я чувствую, как под лодкой время от времени что-то стучит в деревянное дно и как острый нос ударяется о головы грешных душ, заставляя уйти под воду. Стоит непередаваемая вонь, даже дышать и вдыхать не хочется. – Всё в порядке? – Флегий обращается ко мне, явно не позволяя себе лишнего. – Видя такие нарастающие ужасы с каждым разом, может ли быть что-то в порядке? – Это комплимент Аду, – Сатана решается положить одну руку мне на плечо, отчего появляется ощущение, что при малейшем лишнем движении я тоже окажусь в болоте. Я громко сглатываю, натягиваю слабую улыбку, стараясь устремить взгляд в деревянное дно и не смотреть ни на что больше. Жуткая паника проходится по пищеводу, будто впиваясь колючими иголками. Я стараюсь дышать ровно, не подавать виду, насколько мне хочется сбежать. – Виктория, не будьте такой замкнутой, вам здесь понравится, – стражник выдаёт хитрую ухмылку, чуть разворачивая лодку при помощи весел. – Ужасно мягкая почва. – К слову, – дьявол довольно щурится, – на дне здесь покоятся души ленивых и при жизни скучающих. Я киваю. Представлять такое вовсе не хочется. Я резко вздрагиваю, как только лодка ударяется об что-то, а точнее, об кого-то. Осторожно перемещаюсь ближе к корме, чтобы рассмотреть внимательно, что же случилось. И тут я понимаю, что это была ошибка. В воде, стараясь удержаться на плаву, находится душа того мужчины, которого я так отчаянно пыталась спасти на задании. Того, которому делали операцию. Того, что своей смертью дал окончательную трещину во взаимоотношениях с Люцифером. Я до сих пор помню неприятный осадок после нашего диалога. Мужчина внимательно смотрит на меня, в его пустых глазах читается узнавание. Тревога проходится от сердца к горлу, безжалостно сдавливая гортань тугим узлом. Страх берёт вверх, с тяжестью падая куда-то вниз, задевая рёбра. Хочется укрыться, закричать, попросить необходимой помощи. Руки немеют, ноги становятся ватными, мне кажется, что ещё немного – и я сама свалюсь в болото и разрешу себя утопить. – Убийца! – вдруг вскрикивает мужчина, закидывая одну руку на корму лодки. Флегий тут же парирует попытку, отмахиваясь от грешника веслом. – Ты была там! Убийца! Душа гневного вновь пытается взобраться на лодку, его руки сжимаются в кулаки, плечи заметно дрожат, а на лице выступают вены от прилива злости. Его прямо трясёт. – О чем это он? – Сатана, кажется, знает ответ, но хочет услышать его от меня. – Он умер на задании. Фенцио со своими гениальными идеями, никто не хотел его убивать, – в панике я повышаю голос, стараясь отойти подальше от разъяренного мужчины. – Надо же, Люцифер всегда чувствовал гнилых изнутри, отправляя их в Ад. Поэтому и не является сюда, чтобы не слышать подобных обвинений, – правитель Преисподней поглаживает пальцем линию своего подбородка, задумавшись. Стражник охотно отбивается от души, хотя гнев внутри продолжает стараться. На какую-то долю секунды мне даже кажется, что умерший завалится в лодку. – Так вот ты какая, – вдруг выпаливает дьявол и смотрит мне прямо в глаза своими пылающими красными. Теперь это не просто присущее демонам пламя у зрачков, это целый пожар, охватывающий даже роговицу. Создаётся впечатление, что ничего подобного впредь не происходило. Его глаза просто светятся, они горят и освещают даже такое тленное место, как пятый круг. Атмосфера среди нас троих становится, на удивление, лёгкой, будто свыше спустилось облегчение, нежно накрывая плечи. Я с полным непониманием поглядываю на двоих мужчин, иногда обращая внимание на третьего, что всё ещё пытается забраться на лодку. – Да чтоб тебя! – Флегий изо всех сил ударяет грешника веслом по голове, заставляя уйти под воду. Я не толком успеваю среагировать, как это же весло оказывается в воде, а стражник старательно отталкивается от дна, в который раз задавая лодке нужное направление. Сатана полностью погрузился в свои мысли, он даже будто бы перестал присутствовать, уставившись в одну точку. То, что я больше не под прицелом его хищного взгляда, даёт надежду, хотя сбежать всё равно вряд ли получится. Остальные души довольно спокойные и тихие, вся агрессия и весь гнев вырываются наружу только при столкновении друг с другом. Мой нос привык к дикому смраду, глаза привыкли к цвету болота, постоянное напряжение никуда не ушло, оттого и стало не менее привычным. Мы молчим до того момента, как лодка снова ударяется, но теперь уже о каменный выступ, очевидно, ведущий к шестому кругу. Я предварительно знаю, что не готова. Правитель Преисподней выбирается первым, Флегий же пытается зафиксировать лодку в одном положении, чтобы сходить к суше было удобнее. Я вновь пользуюсь помощью Сатаны, ощущая, как сильно дрожат собственные колени. Бросает то в жар, то в холод. – Пойдём, – бесцеремонно кидает дьявол, ступая дальше. Очередная чёрная линия, за которой неизвестность. Внутри меня идет борьба: попросить отправить меня обратно в библиотеку либо же остаться до последнего. Мне страшно и мерзко, хочется, чтобы кто-то успокоил. Увиденное не растворится в памяти, не уйдёт просто так, бесследно и беззвучно. Это как некое клеймо – пройти все девять кругов Ада. – Послушайте… – Т-с, – дьявол недовольно цокает языком. Мы переступаем эту линию. Я была готова ко всему, но не к обычным стенам города, похожим на руины. Кольцо из массивного камня, выложенного по какой-то технике, обваливается, кое-где видно даже огромные промежутки между завалинами, что когда-то были стенами. – Это стены города Дита, – объясняет мой сегодняшний спутник, останавливаясь на одном месте, словно кого-то выжидая. Проходит несколько минут, и воздух отчего-то наполняется сильным зловонием. Из-за одной рухнувшей стены показывается туча каких-то назойливых насекомых, что образовывают чёрное облако. Я пытаюсь рассмотреть, что это за вид насекомых и на каких земных жучков они похожи, но ничего в голову не приходит. Маленькие адские светлячки без возможности светить, а только досаждать. – Вы вовремя! – доносятся смешанные женские голоса. Из-за стены, откуда только что вылетел рой насекомых, показываются три молодые женщины, похожие издалека на лесных загадочных богинь. Каждая в чёрном длинном платье, которое развевается на ветру. Вместо пояса у каждой барышни на платье виднеется золотой ремень в виде змеи, что обвила талию. Женщины выглядят молодо, крыльев за спиной тоже не видно, лишь сильные руки и костлявые пальцы. У одной из них в руке фонарь, вторая крепко держит меж пальцев цветок граната, третья аккуратно придерживает чашу с мутной черно-красной жидкостью, похожей на яд. Свободные руки они вытянули открытой ладонью вперед, словно настаивая на справедливости, которую здесь вряд ли можно найти. – Это фурии, стражницы шестого круга, – Сатана с гордостью указывает мне на женщин. – Раньше фурии не были привязаны к одному месту, они являлись людям на землю и не исчезали до тех пор, пока преступник или грешник не сходил с ума, заканчивая жизнь самоубийством. Тогда у Ада было больше полномочий и стражники не были прикованы к одному месту. – Отличные были времена, – одна из женщин с интересом наблюдает за моей реакцией. – Нужно вас познакомить, – правитель Преисподней улыбается ещё шире, бегая глазами от меня к фуриям. – Тисифона – это образ ужаса, Мегера – это страшная месть, а вот Алекто – тот самый голос, доводящий до безумства. Не представляю, как справлялся бы без них! Женщины явно поощрены его словами, каждая низко кланяется и кивает головой в сторону завалин, приглашая пройти к шестому кругу. – Здесь у нас глупцы, что отказались от любой веры. Ни Шепфа, ни, его величество, Сатана, – голос звучит убедительно, оттого я делаю вывод, что говорит со мной Алекто. – Даже каких-то невзрачных крылатых себе не придумали. – Фантазии ноль, – отзывается вторая, и только сейчас я замечаю раздвоенный язык. Пригреть змею – Мегера. – Да ладно, они словно на курорте, – со взглядом, полным тьмы и ужаса отзывается Тисифона, иногда улыбаясь мне. – Скоро увидишь. Сатана явно доволен фуриями. Они статные женщины, не позволяющие лишнего и имеющие огромную ментальную власть. Каждая из них безжалостная, у каждой огромная сила влияния, и при этом каждая настолько спокойна и непринуждённа, будто ничего такого не произошло. За обвалившимися стенами довольно тепло, единственное, что может смущать – это гробы, выставленные в один большой ряд. Они раскалённые до предела, а внутри лежат грешники, крича и моля о спасении. Я в который раз вздрагиваю, наблюдая эту картину. Просто даже видеть не хочется в таких случаях. Опалённая кожа, много пепла, зажаренные части тел, превратившиеся в чёрные потемневшие куски. Меня тошнит, я прикрываю рот рукой, смотря себе под ноги. Дыши, дыши, дыши. Никуда не смотри, не слушай эти вопли. – Неужели тебе настолько плохо здесь? – Алекто усмехается, кивая какому-то грешнику, что пытает последнюю надежду вылезти из гроба. – Очень хочется побыстрее выйти отсюда, – я признаюсь, также пытая надежду на сочувствие женщин. – Ещё чего! – фыркает Тисифона. – Это ты ужасов ещё не видела. – У неё немного другое сидит, – Мегера, по всей видимости, чувствует мою жажду мести. Женщины идут впереди, каждая из них периодически оборачивается, что-то рассказывая или шутя о тех, кто мучится в раскалённых гробах. Они привыкли к моему присутствию, Сатана тоже идёт размеренным шагом, как будто ничего сверхъестественного не происходит. Он наблюдает за каждым гробом, иногда вставляя свои пять копеек в разговор и немного веселя стражниц. В такой компании мы доходим до очередной линии, и фурии спешат удалиться обратно за стены города, чтобы всё оставалось под пристальным контролем. – Сейчас мы войдём в сам город Дит, – дьявол потирает ладони, сминая губы. – Совершающие насилие. Здесь будет три пояса, слушай внимательно стражника. Мы заходим за линию, и первое время нас накрывает пустота и тишина. Из этой беспросветной пустоты появляется довольно странная фигура. Создание похоже на какое-то чудовище с телом мужчины и головой быка. Высокий рост, широкие плечи, уверенные и громкие шаги, но при этом бычье лицо. – Минотавр, – силуэт протягивает мне руку и я нехотя её пожимаю. – Давно не виделись, – сухо выпаливает правитель Преисподней, решая пройти вперёд. – Первый пояс – это Флегетон, – стражник предлагает обхватить его руку, чтобы идти рядом и не ввязываться никуда. – Здесь будут насильники над окружающими. Тираны и разбойники. Я молча киваю, Сатана лишь на секунду разворачивается, ловя мой взгляд, а после продолжает идти вперёд. Мы заходим на какую-то поляну, по левую сторону от неё виднеется река. Меня бьет мелка дрожь, как только я вспоминаю Стигийское болото. Река кровавого цвета, и я не удивлюсь, если это и есть её состав. Она кажется глубокой, бездонной, но при этом кишит грешниками. Они брыкаются, стараются выплыть к берегу, но все попытки остаются тщетными, поскольку горячая бурлящая вода заставляет их буквально кипеть и поспешно уходить на дно. Души стараются кричать и махать руками, но кровь тут же попадает в открытые рты, опаляет своей кипящей натурой руки и ноги. – Не смотри ты так, словно расстроилась, – Минотавр задевает своим влажным носом мои волосы. – Тут воры и убийцы, это по заслугам. Хотела бы я в это верить. – Когда-то она почувствует себя здесь как дома, – безразлично проговаривает повелитель этого места. – Но Винчесто… – При чем здесь он? – я не могу утолить накатившую волну интереса, как только слышу знакомое имя. К чему здесь упоминание адмирона? Какая здесь связь? О чем хочет сказать этот стражник, похожий внешне на рисунок какого-то ребёнка из детского сада, который не смог разобрать, где фермер, а где бык. – Ты ведь не хочешь, чтобы тебя называли тупой коровой? – безразличие дьявола сменяется злобой. Стражник отрицательно качает головой, заметно погрустнев. – Делай своё дело, – Сатана указывает на кровавую реку, шагая дальше. Мы послушно плетёмся за ним, я изредка поглядываю в сторону реки и тут же отвожу взгляд, прячась за огромной головой Минотавра. Он чувствует мой страх, иногда незаметно для своего повелителя похлопывая меня свободной рукой по плечу. Надеюсь, он всё понимает. Надеюсь, однажды он не смолчит. Поляна с берегом кровавой реки резко сменяется на рощу с несколькими деревцами, а после переходит в полноценный лес. Густой, высокий, приметный, хотя деревья здесь полностью сухие, каждая ветка словно вот-вот рассыплется. – Насильники над собою – самоубийцы, – объясняет Минотавр, чуть вздыхая. – Второй пояс, лес самоубийц. Звучит жутко. Даже отчасти тоскливо. Не хотелось бы знать, что тем, кто пошёл на такой шаг и сделал такой выбор, приходится страдать даже после. – Кусты и деревья здесь – души самоубийц, – стражник аккуратно убирает несколько сухих веток, что преграждают путь нам двоим, дьявол же проскользнул без проблем. В лесу становится неспокойно, деревья будто действительно смотрят в душу. Я замечаю, что мимо стволов проходят огромные огненные псы и лисы, что не обращают на нас никакого внимания. Их хвосты ударяются о сухую древесину, и деревья, кусты и даже лежащие на желтой траве ветки вздымаются огнём. Окружающая среда наполняется дымом, деревья начинают гудеть, как от ветра, но скорее всего от боли. На каждом углу встречается огненный пёс, который точно знает, как выполнять свою работу. Мы продолжаем путь, и впереди виднеется пустыня. То ли потому что лес здесь постепенно выгорает, то ли потому что это третий пояс. Минотавр почему-то утвердительно кивает, будто бы подтверждая появившиеся догадки. – Здесь горячие пески, идёт огненный дождь. Насильники над мировым естеством, – Минотавр потирает свой влажный нос, сжимая мышцы у предплечья, словно предлагая мне держаться за него крепче. – Дождь и раскалённый песок не навредят гостям, это создано лишь для грешников. – Хорошо. – Безбожники под огненным дождём, ростовщики ходят по раскалённому песку, – уточняет Сатана, вновь отходя чуть дальше. Я всматриваюсь в небо, и оттуда действительно льёт огненный дождь, будто вулкан решил выпустить всю накопившуюся лаву. Грешники громко кричат, на теле остаются огромных размеров ожоги, при этом некоторые бегают по песку, стараясь убежать от раскалённых до предела песчинок. Крики, мольба, вопли уже не так влияют на меня, как прежде: я привыкла, что рядом кто-то мучится и не может себе самому помочь. Я уже поняла, какое это отвратительное место, а главное – насколько жестокий и самодовольный в Аду правитель. Я не могу вмешиваться в дела самой Преисподней, вводить свои правила и исключения, но я не хочу этих страданий, однако знаю, вот просто уверена, что дьявол показывает мне каждый уголок не просто так. – У нас мало времени, на следующем круге сделаем немного иначе, – правитель Преисподней резко хватает меня за запястье, отрывая от стражника. Мужчина будто чувствует чьё-то приближение, и со всей скорости, вкладывая все силы, волочит меня за собой, прямиком до линии. Очередной. – Восьмой круг славится злом и обидой, – Сатана несколько раз оглядывается, будто ожидая чего-то неизбежного. – Самый большой круг, причём с самой большой категорией. Мы вместе перешагиваем линию, но ничего толком не происходит. Темнота, одна узкая тропа, которая начинает немного расширяться через насколько метров. Сперва кажется, что она удваивается или утраивается, но потом я понимаю, что если присмотреться, то можно заметить целых десять разных дыр, похожих на чёрные в космосе. Они окутаны туманом, в какой-то неведомой дымке, закручены в спирали, на некоторых будто даже паутина свисает. Не хотелось бы заходить в каждую и видеть очередное кровавое представление. – Восьмой круг славится тем, что именно здесь есть целых десять щелей: искусители, подлизы, вещуны, взяточники, лицемеры, злодеи, лукавые советчики, фальшивки, зачинщики раздора и торговцы святыми должностями, – на последних слова дьявол становится удивительно бодрым. – А что с наказанием? У всех оно одно? – я слабо хмурюсь, понимая, насколько привыкла к этой модели наказания за грехи. – Нет, – улыбка на лице правителя Преисподней становится шире обычного, глаза вновь вспыхивают, но теперь как-то недобро. – В щелях встречаются заточения в свинцовые мантии, издевательство гадами и бесами, погружение в злобное месиво, выворачивание головы, пытки лавой, потрошения, закипание в смоле и даже болезни. Сатана перечисляет наказания так, словно придумал их самостоятельно и ему есть, чем гордиться. Однако потрошения и издевательства – далеко не то, что мне хотелось бы увидеть, даже ради интереса. – А стражник? – Я здесь, – хриплый голос слышится за моей спиной, заставляя обернуться. На тропе появился мужчина. Темный костюм в клетку, рубашка из серой дымки, красные пятна крови на месте кармашков. Он высокий, кажется галантным и учтивым, большие сильные руки, длинные пальцы, на одном из которых виднеется шрам. Выражение лица спокойное, в пепельных глазах застыл едва уловимых интерес, мышцы явно расслабленны. – Герион, – мужчина довольно кланяется, отставив одну ногу назад. Дьявол довольно кивает головой и осматривается по сторонам, он делает несколько шагов, проходя мизерный круг почти что вокруг своей оси. – Вики, выбери любую щель и зайди в неё вместе с Герионом, – правитель Ада двигает щекой, его явно что-то тревожит, ведь прежде такая спешка была ни к чему. – Я… – Живо! – Сатана просто закипает. – Пятая… щель, – я говорю так тихо, будто в каждом уголке есть уши. Стражник тут же хватает меня за руку и тащит за собой. Голова немного кружится от того, насколько быстро начала разделяться тропа, сначала из одной образовалось три, потом на две больше, потом количество вообще удвоилось. Мужчина знает это место, как свои пять пальцев, а не десять разных щелей, оттого его шаги уверенные и быстрые, я же просто стараюсь успевать и молчать, чтобы не создавать лишних проблем, которые у Сатаны, по всей видимости, откуда-то появились. Неужто меня кто-то ищет? – Прошу, – Герион чуть подталкивает меня бедром и я вхожу в щель. Пространство кажется мягким и тягучим, воздух похож на желе, едва можно вдохнуть. Как только эта грань оказывается позади, я решительно осматриваюсь вокруг. – Лицемеры, – тихо уточняет мужчина. Щель похожа на огромную овальную комнату, внутри очень душно, освещение приглушенное и красное. Вокруг стен и посреди щели расставлены котлы, в них закипает смола вместе с грешниками, что отчаянно кричат и умоляют о помощи кого удобно, лишь бы прекратить страдания. Рядом с котлами, скрестив ноги, стоят, как мне кажется, бесы. Существа больно похожи на обычных чертей, но, тем не менее, тело каждого покрыто чешуей, как у гадюк. Цвет чешуи варьируется – от болотно-зелёного до углисто-бордового. Лапы прямиком как у чудищ – большие, со стороны мерзкие и отталкивающие, с длинными когтями и небольшими перепонками между пальцев. Существа держат в лапах длинные ложки, которыми они варят в смоле души, иногда заставляя грешников сильнее опуститься в котёл. У каждого создания за спиной торчит хвост, похожий на драконий, а на голове острые прямые рога и точно такие же уши. Бесы довольно хихикают, когда смола начинает бурлить, а заточенные в котлах вскрикивать и громко мычать. Мороз проходится под кожей, становится противно и жутко. Я сжимаю предплечье Гериона, и он почему-то без лишних слов направляет меня к выходу. Я мысленно его благодарю. Через минуту мы вновь проходим эту непонятную мне эфемерность, и оказываемся там, откуда и начинался наш путь за пределами чёрной линии. Сатана продолжает ходить кругами, что-то обдумывая. – Как зрелище? – на автомате спрашивает он. – Не хотел долго мучить девушку этим шоу, – правдиво отвечает стражник, за что получает презрительный взгляд пылающих глаз в ответ. – Хорошо, что у нас нет так много времени, иначе я бы тебя, – правитель Преисподней замахивается на мужчину и несколько раз двигает рукой, будто бы только намекая. – Мы можем идти? – я пытаюсь перевести всё внимание дьявола на себя, и у меня получается. Повелитель Ада подходит ко мне и больно сжимает запястье, заставляя быстрее переставлять ноги, чтобы успеть за его вдруг необычно быстрой ходьбой. Герион остаётся позади, и никто даже не говорит ему и слова напоследок. Я махаю одной рукой, желая, чтобы стражник увидел, но в ответ Сатана лишь сильнее сжимает моё запястье и немного встряхивает. Мы очень быстро доходим до очередной линии, вновь преодолевая её вместе. Тут дьявол немного успокаивается и отпускает меня, оставляя на руке заметный красный след от крепких пальцев. – Круг девятый, ледяное озеро Коцит, – поджимает губы, осматриваясь. – Предатели. Я переступаю с ноги на ногу, ощущая резкую смену температуры. Беру пример со своего спутника – осматриваюсь. Прямо в трёх шагах от нас в действительности размещено озеро, и вид у него вправду ледяной. Лёд в самом центре Ада? Хоть кто-нибудь мог бы себе это представить? Я делаю шаг, чтобы лучше осмотреть воду, превратившуюся в толстый шар льда. И только сейчас замечаю души грешных, они вмерзли в лёд по шею, их тела парализованы в таком диком холоде и количестве льда, лица обращены к низу, а головы в целом как кукольные, будто и не двигались никогда вовсе. – Вечный холод, хотя это место – вселенная моих пламенных просторов, – правитель Преисподней загадочно улыбается. – Может показаться, что тут всего лишь одно большое озеро, но в этом озере четыре пояса: Каина, Антенора, Толомея и Джудекка. В зависимости от пояса размещены души, ведь в каких-то точках Коцит куда холоднее. Я не замечаю, как к нам подходит огромная, просто гигантская фигура мужчины. Он невероятно высокий и широкий, его линия плечей равномерна целому помещению, наверное. Руки мускулистые, ноги накаченные, он прямо как охранник какого-то популярного и престижного клуба. Одет в чёрное, но при этом всём внимание привлекает накидка из какого-то белого меха. – Это Антей, – объясняет Сатана и переглядывается со стражником. – Скоро наш путь закончится. – Я почему-то думала, что на девятом круге будет что-то масштабнее, – я всматриваюсь в остолбеневшие души и неприятно хмурюсь, осознавая, каким мучением может быть обычный холод. – Чем грех материальнее, тем он простительнее, – подмигивает дьявол и заметно расслабляется. Антей становится между нами, взгляд его не менее ледяных глаз суров, он довольно молчалив и даже не здоровается. – Вообще… – правитель Преисподней запинается, словно думая над тем, стоит ли продолжать тему. – Вообще, стражником девятого круга является Люцифер, но так как он наследник трона, ему непригоже торчать здесь сутками напролёт. Поэтому он просто… – Иногда появляется здесь, чтобы проверить работу Антея, – завершает знакомый бархатный голос. Сатана оборачивается на звук, не меняясь в лице, будто бы он знал об этом с самого начала. Ну или как минимум предусматривал, когда мы подходили к озеру Коцит. Антей безразлично кивает Люциферу и, дружелюбно похлопав меня по плечу, направляется ближе к замёрзшей воде. – Что вы здесь делаете? – демон разделяет каждое слово, четко его выговаривая. – Гуляем, – фыркает повелитель Ада. – Кого-то из вас двоих я сейчас разорву в клочья. Сын Сатаны закипает похлеще грешников в кипящей смоле, в его глазах загорается пламя поярче того, что уже встречалось на пути или что сыпалось беспощадными дождями. Он напрягся, сжал руки в кулаки, стиснул челюсти настолько сильно, что, кажется, даже зубы заскрипят. Дьявол со скучающим видом реагирует на заявление сына, облизывая поочерёдно губы. Он словно радуется, что у него получилось провести меня через все девять кругов до конца, словно для него так важна была та месть, что изредка горит во мне, и о которой я сама вспоминаю иногда, когда терпению приходит конец. Сатана спокойно разворачивается вокруг своей оси с поднятыми руками, как у проигравшего. Секунда – и от его присутствия остается лишь облачко блестящей чёрной пыли. Он просто исчез. – Люцифер, я… – Заткнись, – выпаливает мужчина, глубоко вдыхая воздух. – Может ты хочешь поговорить рядом с грешниками? Выковырять тебе их со льда, пусть нас послушают? Я разочарованно смотрю на демона, желая побыстрее выбраться из этого места. Оно меня больше не пугает, но и не держит вовсе. Люцифер долго стоит в одном положении, будто ведет какую-то борьбу внутри себя, а после хватает меня за плечи двумя руками и слабо отталкивает. За моей спиной тут же образовывается водоворот, сын Сатаны успевает следом, прежде чем пучина из облаков резко замыкается. Возможно я ошибаюсь, но, видимо, даже такие механизмы чувствуют, где тот самый Ад во всей красе. Спустя мгновенье мы оказываемся в знакомой мне обстановке. Комната Люцифера, в которой я уже была сегодня до того, как к нам ворвался Рондент со своими объявлениями и угрозами. Даже не верится, что столько всего успело произойти за один день: собрание в главе с мамой, библиотека Ада, это путешествие с Сатаной по кругам, появление Люцифера. За окном его комнаты уже темно. Небо такое бордовое, что почти чёрное. Значит ли это, что день подходит к концу? Что я возле котлов прогуливалась не пятнадцать минут от силы? – Ты ничего не хочешь мне сказать? – бархат сменяется хрипотцой, расстояние между нами попрежнему незначительное. – У меня не было выбора, он затянул меня в какую-то дыру. – Ты про одну из щелей? – Нет, у меня не было выбора. Или ты думаешь, больно мне хотелось смотреть на все те ужасы? Я повышаю голос, сын Сатаны это замечает и делает один опасный шаг мне навстречу. Его напряженные пальцы касаются моего подбородка, он придерживает его так, чтобы наши лица были на одном уровне. – Не смей кричать мне в лицо. – Не смей указывать, – я закатываю глаза и сама напрягаюсь. – Ты знаешь, что мне пришлось пережить? – Разве это я тебя туда утащил? Диалог перерастает в крики. – Да лучше бы ты! Удивление резко появляется на лице демона, он хмыкает и выдаёт знакомую мне ухмылку. Внизу живота почему-то образовывается узел, я прикусываю нижнюю губу, и это, видимо, становится отправной точкой. Люцифер подхватывает меня за бедра, заставляя вплотную прижаться к нему. Ткань его брюк опасно натянута, мой сарафан всё так же податлив в его руках, быстро оголяя ноги и послушно задираясь. Прохладные пальцы нежно проходятся вдоль моих бёдер, кожа в том месте покрывается мурашками, отчего каждое касание приносит ещё больше удовольствия. – Крикливая, – хрипло шепчет мужчина, касаясь своими губами моих. Он делает шаг вперёд, заставляя меня попятиться ближе к кровати. Сначала его шаги неуверенные, немного медленные, будто он ещё не до конца определился. Однако после каждого поцелуя он решительнее двигается к постели, в итоге заставляя меня присесть на край. Люцифер остается стоять, он ищет и таки находит молнию на сарафане, сразу же касаясь замочка пальцами и быстро освобождая меня от этого элемента одежды. Мужчина осторожно откладывает мой сарафан на подоконник, на секунду останавливаясь и рассматривая меня со стороны. Его глаза блестят, просто пылают, ещё и в таком приглушенном, но спокойном адском вечернем освещении. Спустя минуту демон оказывается рядом, он садится на корточки, поглаживая пальцами мои щиколотки, а после поднимаясь выше к коленным чашечкам. Дальше он двигается лёгким и невесомыми поцелуями, отчего я слабо вздрагиваю, пытаясь набрать больше воздуха в лёгкие. – Иди сюда, – сын Сатаны заводит мне обе руки за спину, подтягивая ближе к себе. Он вновь целует чуть выше колена, медленно поднимаясь ещё выше и оставляя влажные следы от губ. Одной рукой он чуть приподнимает мою рубашку, открывая себе вид на лёгкое светлое кружево. Не отвлекаясь от поцелуев, демон одной рукой проходится по разгоряченной коже под кружевом, его большой палец находит чувствительный клитор и умело поглаживает. С моих губ срывается тихий стон, я хватаюсь руками за одеяло, чуть сжимая его. Люциферу это нравится, он отодвигает пальцами кружево и с трепетом целует горячую кожу. Несколько таких поцелуев, мой протяжный стон, и его губы становятся развязнее, я даже чувствую влажность горячего языка, отчего хочется просто растворится. Забыть кто ты и как тебя зовут. Я машинально ложусь на спину, потому что удерживать себя в таком положении просто нет сил. Крылья удобно размещаются на кровати, я раскидываю руки в стороны и прикрываю веки. – Люцифер… – мой шёпот отбивается от стен. Демон тихо мычит, хватаюсь за резинку моих трусиков и таки стягивая их вниз. Спустя секунду его губы вновь возвращаются на прежнее место, только теперь никакое кружево не является преградой. Его язык делает что-то невероятное, проходясь по клитору и спускаясь вниз, иногда с нажимом, а иногда просто ускоряясь, заставляя почувствовать тепло и влагу. Я приподнимаю обе ноги, сгибая их в коленях и немного расставляя, что ещё больше раззадоривает демона. Он улыбается, задерживается языком на одном месте, выдыхая мне в кожу. Я чувствую, как его палец поглаживает чувствительную кожу, растирая ту влагу, что каждый раз оставлял игривый язык. – Люцифер, может… – я прогибаюсь в спине, получая влажный поцелуй прямо в комочек нервов. – Может, что? – он довольно улыбается и аккуратно вводит один палец внутрь. Ощущения удваиваются и обостряются. Я издаю хриплый стон, вновь сжимая руками одеяло. Сын Сатаны воспринимает это как одобрение и, не задумываясь, вводит второй палец. Я готова просто разорваться на мелкие крупинки, это не может быть реальностью. Длинные пальцы приятно двигаются внутри, Люцифер создаёт необходимое трение со стенками, ловя мои тихие стоны и иногда целуя в пах, на что я даже вскрикиваю пару раз. Спустя несколько секунд пальцы двигаются ещё быстрее, с определённым темпом, который явно мне подходит, но начинает казаться, что всё равно хочется большего. – Люцифер? – М? – Я хочу член. Мои глаза явно мутнеют, я вижу расплывчатую картинку перед собой, но не заметить вспышку в красных огоньках напротив просто невозможно. Демон довольно поднимается, помогает мне лечь головой на подушки, стараясь как можно быстрее стянусь с себя всё. Его брюки, рубашка, белье – всё летит прочь за переделы кровати. Я рассматриваю черты его лица, насколько напряжены мышцы от возбуждения. Боюсь спуститься взглядом ниже, боюсь слишком нахально наблюдать за мужским телом. – Не передумала? – спустя секунду демон нависает надо мной, желанно поглаживая бёдра. – Нет. – Чего ты хочешь? – специально наклоняется ниже, вновь поглаживая влажную кожу своими длинными пальцами, но только играя и открыто дразня. – Тебя, – я поддаюсь вверх вслед его пальцам. – Пожалуйста, Люци… Сын Сатаны ловит этот выдох с моих губ, тут же их целуя. Его пальцы ещё какое-то время дразнят меня, а после я ощущаю, как что-то явно побольше и внушительнее медленно проталкивается внутрь. Становится больно, я прикрываю один глаз, поспешно глотая воздух. – Больно? – демон притормаживает, рассматривая на моем лице реакцию. – Немного. – Нужно привыкнуть, – мужчина целует меня в кончик носа, потом в лоб, потом возвращается к губам. – Расслабься. Я расслабляю мышцы, боль немного отступает, но в уголках глаз появляются слёзы. Люцифер не решается продолжить, он лишь отчаянно покрывает мое лицо поцелуями, ловя губами соленую влагу. – Пожалуйста, ещё, – я шепчу ему в губы, но это его ещё больше озадачивает. – Я же не могу… – Пожалуйста, Люцифер, – я почти скулю, настойчиво двинув своими бёдрами. – Пожалуйста. Демон молча целует мои губы, делая осторожный толчок. Мое тело поддаётся, стенки тут же обхватывают член, принимая его. Мужчина томно выдыхает мне в губы и делает ещё один толчок, а после ещё, и наконец входит во всю длину, простонав более раскрепощено. Он касается губами моего подбородка и линии подбородка, хаотично возвращается к губам и иногда оставляет поцелуи на щеках, начиная задавать определённый темп. Его дыхание тут же сбивается, а мое мешается со стонами на выдохе, отчего у демона появляется мотивация ускориться. И он ускоряется, понимая, что я этого жду. Темп нарастает, становится относительно резким, хоть и не слишком грубым. Внизу живота патокой расплываются новые необъяснимые ощущения, отдающие жаром и смесью чего-то просто приятного и очень приятного. Люцифер двигается размеренно, иногда позволяя себе войти глубже под определённым углом, резко толкнувшись. Его глаза горят до такой степени, будто плавится всё вокруг, его дыхание настолько сбившееся, что выдохи в мои губы становятся новой зависимостью. Демон резко останавливается, хватаюсь рукой за край моей рубашки и тут же её разрывая. Я пытаюсь возразить, но его это совершенно не волнует, он дорывает её чуть ли не до конца, откидывая в сторону. Пальцы добираться до моего бюстгальтера, и в скором времени он отлетает в сторону. – Развернись, – хрипит Люцифер, выходя из меня и помогая разобраться с тем, что же он хочет. Тканью моей рубашки он привязывает мои запястья к изголовью кровати, заставляя провернуться к нему спиной и сесть прямо на член. Одна рука демона наматывает мои волосы на кулак, вторая жадно придерживает за талию, заставляя чуть приподняться. Толчки становятся резкими и грубоватыми, я с каждым разом чувствую как быстро головка входит внутрь и как под острым углом проникает глубже. Люцифер не стесняется и открыто постанывает, я тоже не отстаю, нашёптывая его имя, как мантру, и иногда вскрикивая, когда толчок получается предельно точным. – Вот, так, девочка, – он, не церемонясь, вколачивается с каждым разом глубже, срывая с моих губ рванные стоны. Темп становится бешеным, второй рукой он направляет меня за талию к себе навстречу, становится настолько хорошо, что хочется паузы и глотка воздуха, а в комнате теперь ужасно жарко. Люцифер резко приподнимается, заставляя меня подняться следом и выгнуться в спине. Его ладонь поглаживает линию моего позвоночника, после обводя одну ягодицу и громко по ней шлепая. – Мне кажется, что я… Не успеваю договорить, как Люцифер вновь входит в меня, заставляя сильнее прогнуться. – Люцифер! Я издаю протяжный гортанный стон и резко вздрагиваю, случается какой-то всплеск и по телу разливается приятное наслаждение, такое томное и спокойное. Держаться в таком положении становится трудно, тело тут же расслабляется, но демон оперативно подхватывает меня за талию, фиксируя её. Его толчки ударяют с новой силой, я несколько раз вскрикиваю, потому что толком ещё не прихожу в себя. Чувствую влагу, он вновь ускоряется, грубо вколачиваясь в мое тело, придерживаясь руками за талию и впиваясь в тонкую кожу ногтями. Сын Сатаны немного наклоняется, я ощущаю спиной его разгоряченной торс, пока он продолжает грубо трахать меня в таком положении, срывая с губ тихие и протяжные стоны. – Ещё немного, – один толчок настолько точный, что вздрагиваю и вскрикиваю. – Ох, Люци… – Да, скажи ещё так, – он вновь выравнивается, ненадолго выходя из меня, и проводит членом по половым губам, заставляя почти полностью обмякнуть. – Люци… На запястьях появляются красные следы от ткани, демон резко входит, делая несколько быстрых и грубых толчков, а после точно так же вздрагивает, выдыхая вместе со стоном. Я чувствую как дрожит его тело, какими расслабленными вдруг стали руки, удерживающие мою талию. Я пытаюсь чуть двинуться, но из-за этого получается дополнительное трение, что заставляет меня выкрикнуть имя демона, а его вновь хрипло застонать. – Это… это… чёрт, – Люцифер пытается удержаться на весу и нехотя тянется одной рукой к тканевому узлу на изголовье кровати.