Влюбиться в него — исход фатальный

— Ты бы видел ее глаза, когда речь заходит о тебе.

Кристофер Катоган.

***

Кисточка для пудры щекотала щеки, заставляя улыбке расплываться по всему лицу. Я сидела с закрытыми глазами ощущая кромешную тьму, но в первые за долгое время не испытывала чувства тревожности, напротив, мой энтузиазм и хорошее настроение бились фонтаном, затмевая напрочь все прошедшие скудные денёчки в академии Блэр. Приятная музыка, правильные люди, я ощущала себя королевой вечера и в долгожданном ожидании мечтала увидеть свой макияж. Вот, еще чуть чуть, последние штрихи и все будет готово. Ости наносит на мои губы вишнёвый блеск и резко разворачивает кресло к туалетному столику. не могу поверить глазам. Не могу поверить себе, что жизнь начинает идти в гору. После эмоциональной ночевки с Кристофером жизнь координально изменилась, а парень заставил взглянуть на мир под другим углом. Смешная комедия, посиделки до самого рассвета, карты на желание, мы дурачились и били друг друга подушками, а затем побежали смотреть восхитительный рассвет пестрых, ораньжево-золотистых лучей восходящего солнца. Крис оказался приятным человеком, раскрывшимся с другой стороны, и мне кажется он почувствовал то же самое… Мы наделали кучу нелепых фотографий, перемерили все мои шмотки, устроили показ мод и заказали двух метровую пиццу с доставкой прямо до академии. Какое было удивление, когда курьер увидел парня в розовых тапочках и в шелковом, женском халате у ворот прямо в 5 часов утра, который нервно пытался предложить человеку оплатить доставку своим телом, пока я как дура снимала это все на камеру и громко уссыкалась от лиц двух взрослых мужчин. Кажется еще минут пять такого убийственного шоу и человек вызвал бы копов оклеветав нас в домогательствах. Не обошлось без долгих разговоров по душам. Мы были трезвые, но язык не мог остановиться, словно машина без тормозов. Крис поделился особыми моментами своей интересной жизни, рассказывая как они с братьями вляпывались в передряги, как клеяли левых девушек на улицах, как купались в фонтанах в центре города под покровом летней ночи, как пытались собраться в поход и как Эдвард застрял в аквапарке в трубе. Парень взял большую ватрушку и пошёл на горку под названием «смыв» откуда ели как смог спуститься, так как ватрушка не пролезала в маленькую трубу, и ему пришлось около получаса ждать спасателей и вылазить от туда уже со спущенным кругом, который пришлось проколоть насквозь и выпустить воздух. К слову Эдвард был бунтарем и рванул на горку пока спасатель не видел, и ему пришлось заплатить огромный штраф за нарушения закона… Что по поводу нарушений? Оказывается ребят сотни раз ловили по ночному Лос Анджелесу и увозили в полицейском уазике, только лишь из-за того, что парни без прав угоняли от ментов… Кристофер был добр и искренен, его глаза горели белым огнём, а рот никак не мог заткнуться, парень словно вел передачу «Что. Где. Когда.» выворачиваея себя наизнанку. И конечно не обошлось без самого больного. Разговаривая с Кристофером мы никак не могли закрыть тему, которая долгое время сидела в моей голове. Парень всячески старался приободрить зарытые надежды и подобрать ко мне нужный ключик… Я поддалась, не выдержала, сломалась, прогнулась и выпалила ему все как на духу, поделившись всеми терзающими вопросами и обидами на того человека, чье имя заставляет сердце биться чаще. Мы поклялись друг другу, что все останется между нами, но стоит ли верить? — Нет. В первые в жизни я мечтаю, чтобы парень был балаболом и разболтал мой невыносимый секрет, который, как тяжкий камень, блуждал со мной по пятам. Все обиды, гнев, непонимание, вопросы и неполученные ответы, я желала чтобы Кристофер передал каждое слово Мальбонте описав каждую деталь в мельчайших подробностях, ведь у меня никогда не хватит смелости высказать все в лицо. Не сейчас точно. Но все оказалось куда иначе. За всю прошедшую неделю Мальбонте не взглянул на меня ни разу, стараюсь всячески обходить стороной, пока Кристофер в полном интузиазме здоровался при всех, трепятно обнимая за плечи или давая пять. Эдвард смотрел искоса, но вскоре стала слышать невнятное «привет» и грубое почмокивание губ, словно он отвергл мою персону. Положительные изменения произошли и в коллективе класса, к моему удивлению, после ночи проведённой с Кристофером я стала более проще общаться с людьми и даже смогла найти общий язык с Ости и ее Хахалечком. После тенниса девушка стала звать меня к себе в комнату и делиться последними новостями школьной жизни обсуждая все возможное на свете, начиная от банальных уроков, заканчивая новомодными фирмами косметики. К слову, девушка оказалась не полной пустышкой, а вполне себе нормальной девкой, с глубокими мыслями и взаимными взглядами на окружающий мир. Только страшная зависимость пугала меня… Но об этом позже. Блаженно проведя рукой по напудренной щеке мысли вернулись в обескураженную реальность кажущуюся фантастическим сном, из-за которого не хотелось просыпаться во все. Блестящие губы, симметрично накрашенные брови и длинные стрелки придовающие глазам дерзость и некую женственность «дикой кошки» во взгляде. Изюмиконой данного творения была белая подводка на внешней стороне глаза и яркие тени в уколках — я была в не себя от восхищений и взбудораживающих восторгов, вылетающих со рта около пяти минут. Мне хотелось верить, что все происходящее не закончится никогда. — Ты можешь перестать пищать? — вырвался теплый смех Ости, пока я зажимала ее в объятьях. — очень приятно, но мне кажется, что я сейчас оглохну! — Ты волшебница! Господи, Ос, этот макияж шикарен, спасибо большое! — Еще шикарней твой новый наряд. — подмегнула девушка подходя к гладильной доске. — Хорошо, что я заставила тебя купить эту кожаную юбку, она отлично подойдёт для сегодняшнего похода в клуб. — Ости берет утюг, начиная довольно проглаживать свое платье, пуская клубки дыма из прибора. Подойдя к зеркалу еще раз оценила свой образ: чёрный, укороченные топ без лямок, обтягивающий грудь, кожаная мини юбка белого, змеиного принята с меклим разрезом на бедре и чёрным классическим ремешком, обтянутым вокруг талии — я была похожа на типичную, американскую девчонку собравшуюся к клуб, что безумно не могло ни радовать. Просто, но со стилем, супер! — Как тебе? Оторвавшись от самолюбования передо мной предстала настоящая лолита в непристойно коротком платье с множеством застежек в виде декора. Большие груди выпирали так сексуально но в то же время не развратно, делая девушку похожей на бунтарскую бизнесвумен, которая собралась разбивать сердца миллионам мужчин в этот драйвовый вечер. Длинные рукава платья повлияли сделать образ более строгим, но вот длина изделия кричала об обратном. — Боже, да ты богиня! — залилась звонким смехом, когда Ости надула пухлые губы трубочкой скривля смазливую мордашку. — Я знаю, — взмахнула волосами, кружась во круг своей оси. — Не даром мама двенадцать часов рожала. — Видимо манерам приличия тебя не научили — смеясь сажусь на кровать натягивая белые носки. — Много пафоса не зазнавайся, крошка, — подмигиваю и вновь смеюсь, только уже от самой себя. Бутылка вина, выпитая с девушкой давала о себе знать. — Пф-ф… Я и есть пафос, милочка. Будь уверена, сегодня все взгляды будут прикованны только ко мне. — она подходит к столу делая большой глоток красного сухого. — Помада не стерлась? Отрицательно маша головой отвечаю: — Я в этом не сомневаюсь. Мы подходим к двери начав переобуваться и потихоньку покидать одноместное логово подружки, которая живёт совершенно одна. — Ты поедешь в форсах? — хмурит брови. — Ну да, — запрыгиваю в удобную обувь. — А что, мне мучиться на каблуках весь вечер? — Фи, — хмурит носик. — Тебе бы подошли босоножки, ну да ладно. Модница, ежай в своих кроссах, — Ости показушно закатывает глаза не спуская фирменную улыбку и достает каблуки на высочайшей тонкой шпильке. — Мои заечки, мама вас сейчас выгуляет. — Нифига себе, мать, а ты не устанешь на них ходить? Тут же сантиметров десять… — Ха! Двенадцать! — Ости обувается, перематывая ноги многочисленно-длинными шнурками и изящной походкой делает уверенные шаги по комнате. — Ну что ты глаза вылупила? Я уже привыкла ходить на каблах, Люци не нравится нагинаться при поцелуе. — изящно проводит рукой по пышным бёдрам и вновь делает зачётный поворот вокруг себя, пока я мысленно закатываю глаза. Люцифер… За всю эту неделю нам удосужилось много раз успеть пообщаться, но вот загвоздка, данный человек сумел вызвать во мне одно опасенье, хоть стиль общения не отличался от прошлого, но что-то внутри подсознания, где-то глубоко говорило, что стоит его обходить стороной. Слишком скрытный, слишком резкий, слишком нравится Ости. Раздражает. Девушка совершенно слепа верит в его «бесконечную» любовь и позволяет прогибаться, не осознавая насколько низко падёт в глаза окружающих. Ее разум задурманен густейшей пеленой глупейших мечтаний об их совместной любви, что напрочь не позволяет увидеть очевидные факты того, что парень пользуется и пренебрегает… «Она настолько сильно примкнула в верх, что падать будет очень больно.» — Ну что, пошли? Люцифер кинул смс, что уже ждёт в машине, — мило улыбнулась в экран и начала доставать из сумочки ключи. Заперев двери, спустились со второго этажа женского корпуса где находилась комната Ости, и счастливые, как дуры, направились прямиком к выходу со школы, лыбясь друг другу в лицо. Девушка шутила и в предвкушала как невыносимо жарко будет рвать этой ночью танцпол, покоряя все и всех своим пикантным видом и большими бёдрами. А я лишь шла рядом позитивно выслушивая весь бред и громко смеялась, радуясь атмосфере. Запрыгнув в черную, тонированную тачку на заднее сиденье, в голову ударили непереносимые слуху басы музыки, от чего лицо сразу же сморщилось в полном отвращение, но по видимому Ости привыкла или ей было по душе, раз девушка спокойно села на переднее сиденье страстно чмокунув кавалера. Люцифер был как всегда шикарен, не могу отрицать, этот парень — ходячий тестостерон и мечта половины школьниц, словно настоящий сын Сатаны, главные порок разврата и похоти всегда одет во все чёрное и всегда чертовски привлекателен. Оторвавшись от жесткого поцелуя с Ости парень удосужил меня настолько невообразимый жест как приветствие, подмигнув хищным взглядом приглушил музыку и что есть силы вдавил в пол педаль газа, заставляя всех вписаться спиной в сиденья. От полного испуга руки машинально потянулись к ремню безопасности и через секунду, я — слава тебе Господи — была под защитой чёрной, недоверяющей ленты. — Испуглась, Уокер? — парень убавил звук. — Боишься скорости? — Предпочитаю оставаться живой, — закатив глаза на многочисленную, дьявольскую ухмылку слегка спускаю затанированное заднее окно, позволяя легким вдохнуть свежий воздух. В машине было невыносимо душно, а терпкий аромат чего-то пряного в перемешку с сигарами душило горло. — Какая-то ты хиленькая, — одной рукой ведёт машину, а другой уже гуляете на бёдре Ости, изредка поглядывая в водительское зеркальце. — У меня для тебя есть сюрприз — машина резко поворачивает на повороте заставляя отшатнуться в сторону, «если бы не ремень безопасности, я бы улетела.» после ошарешеннх слов парня, Ости накрывает ладонью его руку и мы обе уставляемся на парня, выгибая брови. — Ты это мне? — удивлённо спрашивает девушка. Недовольно закатив глаза Люцифер цокает языком искоса глядя на свою спутницу. — Причём здесь ты? Я вижу как его рука скользит выше задирая платье Ости. Девушка недоверчиво косится на парня медленно убирая его руку, а затем поворачивается ко мне. — Что за сюрприз? — ее вопрос явно обращен ко мне, она уже не улыбается как прежне, а начинает хмурить брови соеденяя их в одну, густую линию. Я пожимаю плечами. — О-о. Думаю, Вик, ты за ценишь. Один мой знакомый давненько хотел с тобой познакомиться. — он сжимает руль двумя руками подавая газу. В ушах начинает слегка звенеть, а музыка и удушающий аромат заставляет почувствовать легкое головокружение. — Ты должна его помнить. — Не гони! — Ости слегка бьёт Люцифера по плечу, но он как в трансе не обраещает на девушку внимание, не отрывая взгляд от дороги. Повернувшись ко мне она спрашивает: — Так подружка, кого ты должна помнить? — Да Люцифер, кого я должна помнить? — нажимаю на кнопку, спуска окно еще ниже. На улице уже сумерки и воздух давно остыл, позволяя холодным потокам как следует проверить машину. — Доминик. — Доминик? — восклицает девушка, игриво бросая взгляд. — О-о… Будет весело! Он сегодня с нами? Томно закатив глаза, Люцифер кидает неоднозначный взгляд на Ости и кивает. Девушка увидев в каком настроение расположен парень сразу затыкается, доставая телефон. В машине повисает гробовая тишина не считая драйвовой музыки играющий на весь салон, но я прям чувствую то самое напряжение между парой. Спустя полтора часа, может два, не знаю, мы приезжаем в запланированное место Ехать было крайне некомфортно, хоть и ребята весело шутили и смеялись, но меня вечно укачивало и тянуло на свежий воздух. Выйдя из машины перед нами оказалось что-то среднее между обычной забигаловки или пиццерии: маленькая парковка, неброский вид, все без вывески… — я уже подумала, что это шутка, но когда Люцифер потер руки и взял нас двоих за талии, убедилась в обратном. Зайдя во внутрь помещения все так же не радовало, бархатные перламутровые стены, скудный рецепшен пару дверей и все… В буквальном смысле там не было ничего, какой это нафиг клуб? Оставив нас, Люцифер подошёл поговорить с широкоплечим амбалом который угрюмо присутствовал на ресепшене исподлобья глядя на нас из-под чёрных линз очков. Ости была в предвкушении, девушка одушевленно переминалась с ноги на ногу сплетая наши пальцы в замок, пока мое предчувствие кричало об обратном. Я знаю такие схемы, невзрачное скрытое здание стоящее на отшибе города, где в совсем обычном подвале располагается настоящий притон, состоящий из множество нариков и низкокачественных шлюх. Только не сейчас Я только забыла эту жизнь. Кивнув нам, Ости сразу же ринулась к парню, по привычке откидывая волосы назад прямиком попадая мне в лицо, сил терпеть этот цирк небыло, я и так ощущала себя не очень, а теперь должна еще по кивку какого-то парня как покорная собачка идти следом. Бесит. Закатив глаза, угрюмо посмотрела на амбала, ощущая все высокомерие сквозь очки, словно он здесь главный. Смешно, насколько подсказывает опыт, на такие должности берут совершенно отбитых качков не умеющие складывать в уме двух значные числа, уверяю, но они почему-то вечно из себя что-то строят, а так же, считают себя тут самыми главными, а получают копейки, идиоты. Пройдя по узкой лестнице мы спустились к громоздким, железным дверям отделяющих нас от мира разврата, шумной музыки и нескончаемой выпивки льющийся фонтаном из каждой щели. — Ну что девочки, оторвемся? — Люци взял Ости за руку и открыл дверь. Шумоизоляция дала изумиться, когда дверь открылась, по ушам стукнули раскатистые басы новейших хитов двадцать первого года, а терпкий запах различных ароматов, кальянов, алкоголя в перемешку с духотой ударил в нос, заставляя тело сразу обмякнуть. Как я скучала… Хоть в моем приоритете были всегда закрытые вечеринки состоящие только из самых близких, но ходить по ночным клубам оставалось удовольствием из любимых. Страх за то что ты можешь отсюда больше не выйти всегда возбуждал и придавал уверенность, а уверенность — самое главное, что должно быть у человека переступившего порог дьявольского места. Драйв, адреналин — смешанные удовольствия начали ласкать тело, заставляя вспомнить былое время, когда все было иначе. К слову обстановка здесь была почти как в элитных клубах Лос-анджелеса, синие бархатные стены, стеклянные потолки безумно огромнейший танспол с множеством обезумевших, полуголых тел, большим количеством развратных девушек на специально отведённых для них местах, огромная диджей площадка, возле которой можно сразу уловить несколько брутальных парней без верха, и огромная, я бы сказала шикарная, стеклянная барная стойка вдоль всей стены, где расположилась уйма девушек в развратных нарядах, не прикрывающих абсолютно ничего. Атмосфера шикарна… Настолько шикарна, что сразу же хочется потеряться сквозь всей разрывающей толпы и окунуться в самую глубь тех самых вечеринок, которых так не хватало… Выпить пару шотов и затеряться где нибудь в туалете покуривая или принимая очередную дрянь от которой так становится хорошо. Маленькая ручка переплётает мои пальцы, потянув сквозь непроходимую пучину толпы. Было видно невооружённым взглядом, что большинство собравшихся необычные школьники, а достаточно взрослые люди, добавляя ощущению еще большей драйвовости. Я пробираюсь в глубь за Ости не боясь распихивать перед собой людей, как подвижных кукол, которые поддаются действим будто под сильным гипнозом, когда человек не видит никого кроме себя… заставляя завидовать и грызть локти, что ты пока что не на их месте. Протиснувшись сквозь пол зала, к моему удивлению показывается завешенная плотной шторой арка, под которой наверняка скрывается места «отдыха» мы с Ости переступаем порог, оказавшись в накуренном зале, где играет более приятная, расслабляющая музыка. Большие занавеси разделяю место по частям заставляя догадаться, что за плотными занавесками скрываются столы и диванчики, и интуиция не подводит. Зайдя видимо наше место в глаза бросается позолоченный обычной краской кальян и огромный кожаный диван упирающийся прямиком в синюю, бархатную стену, поверх которой висит развратная картина с женскими органами. Я делаю шаг, как тут же до моего слуха доносится уж вообще незнакомый голос, к удивлению знающий мое имя. — Так, так, так, какие люди, Люцифер со своими подружками. О-оу малышка Вики тоже в деле? — в центре дивана сидит широкоплчеий блондин с дьявольской ухмылкой, напоминая знакомое лицо, словно раньше мы где-то встречались, но к сожалению память подводит где и когда. Парень удосуживает меня лёгкого презренческого взгляда пожирая глазами ноги, а потом как не было переводит взгляд на Ости. — Люцифер, мне кажется или я с ума сойду от твоих малышек. Ости, ты как всегда шикарна! — Обойдешся, Доминик. — однокласник пожимает ему руку, отбирая трубку кальяна. — Закатай губу. — отвечает, выпуская со рта клубки плотного дыма. — Долго нас ждал? Присаживаюсь возле блондинка пафосно закидывая ногу на ногу, не знаю кто это, но первое впечатление явно испорчено. Слишком много слишком… Пафос, эгоизм, показушность — человек явно пытается казаться лучше чем он есть, показывая свое превосходство, а зачастую такие люди ничего из себя не строят, но Ости нравится, раз она довольная садится напротив и вальяжно, как кошка потирая бедра об мягкую обивку дивана, одаривая нас улыбкой. — Я смотрю, красавица, ты меня со всем забыла? — блондинчик скользит взглядом по бедру. — Доминик, — протягивает трубку кальяна. — Я тебя даже и не помнила, — щурю глаза дерзко отвечая ухмылкой. — Что за вкус? — делаю большую тягу собирая в легкие табачный дым. — Двойное яблоко с корицей. — Фу, блин. — выдыхаю в сторону парня, чувствуя как по горлу расстилается мерзкий осадок. — По вкуснее ничего небыло? — Сейчас принесут персик. — С холодком? — оживленно интересуюсь, ища глазами бутылку воды. — Именно, — парень замечает мой взгляд, протягивая свой стакан. — Будешь? — Что это? Водка? — беру в руки принюхиваясь к напитку. — Джин-тоник, — отвечает Домик, смотря как я делаю два приличных глотка. — А я смотрю ты прям в ударе. — Была бы не в ударе, не сидела бы сейчас здесь. — Снимаю кусочек Лайма кусая с кожурой. Парень вскидывает брови, улыбаясь уголками губ. — Ты выпивку заказал? — интересуется Люцифер оторвавшись от экрана телефона. — Обижаешь, — руки Доминика тянутся к трубке, как он тут же продувает клапан, делая тяжку. — Бутылку виски и девочкам два коктейля. Я перевожу взгляд на Ости записывающую сторис, девушка мило прижалась к груди парня, пока тот ласково приобнял ее за плечо. Чудесная картина наблюдать за тем, как ребята уютно смотрятся вместе, и пусть трезвый разум кричит, что в их отношениях не пахнет любовью, а лишь одной похотью, но сердцем и душой хочется верить, что у ребят искренние чувства друг к другу. «Да и вообще, может я такая не правильная? Может, мне не удаётся правильно понять, что такое отношения?» Для меня отношения — этo переступать через себя, через свою гордость, ведь если тебe важен человек, если ты понимаешь, чтo ты нe сможешь без негo, тo ты будешь этo делать. этo нe ложиться спать, когда ты нe выспался, потомy чтo тебe хочется слышать родной голос как можнo дольшe, и плевать на этот сон. Лечь спать в 6 утра, а бывает и позже, потому что до этого времени вы выясняли отношения, ругались и кричали друг на друга. Но вы выяснили, остались вместе а не расстались, потому что вас не устроил какой-то поступок. Отношения — этo когда ты ждёшь. Когда тебе важно всё, что связано с твоим человеком, когда ты пытаешься егo понять, пытаешься встать на егo местo и посмотреть на ситуацию егo глазами. Нo так жe, отношения — этo два человека. Это огромный труд двоих людей. Не бывает такого, что один человек жертвует собой, а второго и так всё устраивает. Когда вы отдаёте себя друг другу, когда вы рука об рукy проходитe через трудности, которыe вам посылает судьба, толькo тогда вы обрететe поддержкy и опорy на всю жизнь. Только тогда вы будете уверены, что рядом с вами тот самый человек. Ваш человек. — Эу, Вики? Захотелось расплакаться, просто предательски расплакаться, что в моей жизни все не так, как хотелось бы. — Все в порядке? — перед глазами расеевается белая дымка, а чья-то рука аккуратно ложится на плечо. Резко обернувшись, замечаю, с какой тревожностью смотрит на меня парень… Осветленный брови слегка приподнялись, делая взгляд более испуганным, а под уголками внешней стороны глаз появились мелкие морщинки. Доминик был чертовски привлекательным, высокий, с необычной внешностью человек, мог покорить сердце любой девушки одним взглядом, заставляя утопать в голубых глазах, но жаль, что по душе мне только чёрные… — Что? — резко одернувшись понимаю, что нахожусь не в том месте где надо распускать сопли. — Ты просто сидела и залипала минут двадцать в одну точку… Все хорошо? — парень подсаживается ближе, я смотрю на не понимающую Ости, которая допивает уже третий коктейль, а затем на Люцифера отрицательно машушего головой. В груди застывает ком, не давая выдавить и слова. — Будешь пить? — Да… Да, спасибо, — лихорадочно беру коктейль в руки, убирая пластмассовую трубочку делая жадные глотки. Спирт обжигает горло, ударяя в голову, но лицо остаётся непроницательным. Привыкла. Каждый из нас когда-либо сталкивался в жизни с собственной сильной душевной болью. События, которые вызывают у нас острые страдания, могут быть разными — смерть близкого человека, разрыв важных отношений, серьезные неприятности… Можно перечислять вечно. Так иногда случается, что близкие люди или сама жизнь ранят нас до самой глубины души. В такие моменты и возникает острая душевная боль, которая захватывает полностью и мы чувствуем ее каждой клеткой своего тела. Как мы справляемся с этими переживаниями? У каждого из нас есть свой способ. Но наиболее распространенный — это накачать свой организм всякой дрянью покидая грязный мир на какое-то время, что в моем случае очень помогает… Шум, гул, драйв, трава, алкоголь — я ненавижу себя за это, но порой таким образом можно легко перенести все окружающие себя проблемы. — Ого-го, девочка даёт! — блондинчик посмеивается глядя на друга. — Люци а ты говрил… — вдруг голос резко утихает, словно асекаясь от всего сказанного. — Вики, а ты хороша. — Угу, — каваю головой допивая до дна. И только когда опустошенный стакан ставится на стол, молниеносно ловлю недовольный взгляд Люцифера, смотрящий со стороны. Парень делает тягу кальяна выдыхая пар так быстро, что он тут же рассеивается, не оставляя за собой и белого клубка. Грубый голос пробивает до дрожи, заставляя задуматься: — Не теряйся, Вики. Тебя здесь никто не тронет, даю слово. — слова звучащие как обещание. Положительно киваю головой заправляя прядь волос за ухо. Он прав… Прав до чертиков! Я слишком часто начала теряться, слишком часто выпадать из реальности теряя время на всевозможные раздумья и решения… Но, только надо ли это? Зачем мучать себя, когда жить нужно здесь и сейчас? В мире столько всякого дерьма создающего наиглупейшие проблемы, но ведь они не стоят сломанного мизинца. Хватит! Хватит изводить себя, мучить или заставлять! Жить нужно здесь и сейчас, в эту минут, в эту секунду! Долбить себе в голову, что жизнь — это не проблемы! Жизнь это — движение, ошибки, разбитые колени, улыбки! Облокотившись на спинку дивана, руки машинально сжались в кулак, впиваясь острыми ногтями в ладони. В голове сразу промелькнула истинная мысль… Руки, точно! Разжав пальцы, взгляд сразу упал на полукруглые, красные впадинки образовавшиеся косым рядочком на самой ладони… Родные… Сколько всего вы пережили, сколько драк, крови, наркотиков, боли, мозолей, сколько слез и заветных касаний? Порой память стирает из головы воспоминания, но руки то помнят сколько ран они пережили… И вновь я делаю шаг назад. «Хватит. Остановись. Здесь и сейчас, забыла?» — волна тока проструилась по телу напоминая, кто и где я. «Мы же сильные. Мы. Сильные. Гордые. Холодные. Успокойся. Не разводи сопли. Этого не нужно. Слышишь?» — «Слышу» кивнула самой себе, расплываясь в слощавой улыбке. «Ты права, «родная», ой как права.» — Люцифер, как там ваш турнир? И с этого все как в тумане, я слушала и слушала, как Люцифер публично высмеивает команду соперников, унижает и злорадствует, комментируя так, что одиннадцатый класс полнейшие лузеры не умеющие совладать мячом. Счёт десять, двенадцать, команда моего класса лидирует, но как же так? Стакан за стаканом, я не знаю сколько времени прошло, все как в тумане и только чёрные глаза мерцающие перед лицом и бьющий по лёгким тяжёлый табак. Горький, но такой привычный спирт обжигает горло, заставляется мозг притупиться и не контролировать действия, я кричу себе «О, БОЖЕ! Что ты творишь», но слишком поздно. Дрожащие, мокрые от давления руки обвивают шею блондина, а бёдра упорно трутся об его пах. Мы одни, я на нем, Люцифер отошёл поговорить, пока Ости бросилась покорять танцпол. «Мне надо вытащить из него информацию любой ценой» Как же я ненавижу себя, что я делаю, что творю? Мне противно и плохо, этот терпкий одеколон, грязные руки, сбитое напрочь дыхание и ради чего? Ради кого я это делаю, себя? Доминик что-то знает и я вытрясу эту информацию несмотря ни на что! «Я верю, что победу одержат мои мальчики…» Потная рука парня соскальзывает со стекала и грамосткий стакан летит прямиком на задравшуюся по самую талию юбку. «Какой позор, он видел меня почти голой, надеюсь здесь нет камер…» Щеки накрывает кипяток, пока по телу струится проезжающий холод, будто в помещение минус десять. Дрожащие руки резко поправляют юбку. «Надо срочно в уборную, освежиться и подумать… хорошо подумать» — П-прости, мне надо строчно туда, — показываю на выход из зоны, торопливо соображая что к чему. Сердце колотится, ощущая позади себя широкоплечего блондина идущего по пятам… — Прости, Уокер. — Бывает, ничего страшного, — начинаю заливаться смехом ощущая как руки Доминика начинают щекотать ребра. — Ха-вах-ха-ха! Прекрати, ну же! Мы подходим к двум железным дверям с позолоченной на вид краской — мужской и женский туалет. Мысли теряются рассеиваясь в дикой атмосфере ночного клуба, унося далеко-далеко от реальности. Влажный, явно от пота и воды металл ручки проводит волну мурашек по плечам и лопаткам как только рука касается двери, но все внимание тут же переключается на парня, продолжавшего щекотать до смерти. — Эй, крошка, ты куда? — игриво выгибает бровь, кивая в другу сторону. — Нам сюда. — Не-а, — машу головой ощущая спиной, как парень подходит вплотную. — Мне в туалет, видишь, — закидываю голову, заглянув в блестящие от алкоголя глаза. — Женский. — указываю пальцем на значек. — Ты не поняла, — отрицательно машет головой. — Мы, — кладёт руки на плечи, подталкивая к двери возле. — Идём сюда. Брось Вик, меня женщины тампонами закидают если я зайду в ваше царство, а юбку жалко, надо быстро застирать. — Оу-у — упираюсь в мужскую дверь, прижимаясь грудью к стенке. — Какой галантный. Но… — разворачиваюсь и парень не даёт сделать и шагу, как тут же кладёт обе руки по обе моей стороны. — Но, что? — слегка приоткрыв рот парень наклоняется ближе обжигая дыханием. Заметив на уголке губы размазанный блеск моей помады, весело провожу ладонью подмигивая парню, а затем резко проскакиваю через руку, делая шаг в бок. — Не пойду я туда, а если кто нибудь зайдёт? — складываю руки на груди как тут же из мужского санузла выходят двое мужин. — молча провожаю их взглядом, подмигивая Доминику. — А я что гворила? Мне будет не комфортно… — пожимаю плечами, приобнимая себя за талию, пока ноги и тело мысленно уже на тансполе зажигают с Ости. «10 минут. Не удержусь и рвану к подружке. Плевать. Надо ловить момент.» — Ой, да брось, — цокает парень закатывая глаза, пока его рука открывает дверь. — Смотри, никого нет. Да и тем более, ты же не будешь голой там прыгать. Замочим по быстрику, потом пойдешь на танцпол, коктейли, мальчики, музыка, как идея? Как раз все высохнет. После слов «танцопл и коктейли» перед глазами появляется слощавая картинка, затуманивая все во круг. Расслабиться и напиться, а дальше как пойдёт. Непередаваемые эмоции как снежный ком накрывают тело целиком, заставляя отключить мозг, действуя по типичным инстинктам клуба. Решив действовать быстро и чётко залетаю в туалет подходя к самой первой раковине. Включив воду настраиваю кран, пытаясь ощутить тот самый баланс «не горечо не холодно» и как только температура меня устраивает набираю в руку жидкое мыло, проводя по ткани юбки. — Какая умничка, — ерничает Доминик. — Дай помогу! — с хитростью в глазах парень подносит руки под воду, в секунду начиная обрызгивать меня с головы до ног. — Эй! — смеюсь как мальенький ребёнок, не сдерживая одурманенные чувства. Голос прорезается, давая самой себе удивляться, на что я вообще способна. С громким писком отпрыгиваю от раковины убегая от парня, в надежде на то, что многочасовой труд Ости не смылся. — Дурак, убью! — Это мы еще посмотрим! — как то грубо отвечает парень, выливая в спину набравшуюся в ладони воду. Огромная порция воды попадает прямиком на спину и голые лопатки, заставляя встрепенуться как кошечка, пока мурашки по бедрам ледяным потоком накрывают ноги до самых пяток, вызывая в теле приятную дрожь. — Придурошный, холодно! Ва-аха-ха! — прохладная вода затсавляет чувствам навостриться испытывая спектр забавных эмоций и лёгких ощущений, как в детстве, когда мы ранним утром поливали газон, дабы облегчить маме задачу… Прижавшись к холодной плите, мурашки пронеслись ощутимой волной до самых пяток, создавая иллюзию куриной кожицы на плечах и бёдрах, взбудораживая вновь. Влажные плечи содрогнулись, заставляя мелким капелькам воды аккуратно стечь до самой ключицы, впитываясь в чёрный, хлопковый топ без лямок. Перевести дух не удаётся, из-за смеха дыхалка сильно подвела, забирая большую часть кислорода на банальную отдышку, но больше всего смущало то, что Доминик продолжал подходить, все брызгая и брызгая. — Ну хватит, слышишь? — прикрываю лицо ладонями прикусывая губу, разглядывая уже испачканные джорданы. «И где я только так умудрилась, вроде белые были» — Попалась! — со смехом восклицает парень с силой сжимая предплечья, заставляя мимолетно осознать, что я жуть как испугалась. Запрокинув голову вверх, невозможно было не обратить внимание на глаза: голубой хрусталь отдавался блеском, когда сам зрачок расширялся чуть ли не до самых границ горизонта. «Азарт? Мне кажется мальчик заигрался, время заканичвать игру» — Хорошо, — пытаюсь стянуть с себя руки, но парень не позволяет. — Да попалась, ты выиграл, поздравлю. Давай делом займёмся… — вновь делаю попытку, когда понимаю, что игра только что началась… «Не-е-ет» «Да ну нафиг» — Ты правда, — парень с силой выкручивает предплечья, заставляя повиноваться и опрокинуть руки в верх. — Я выиграл и мне как победителю положен сладкий приз… — навалившись всем телом, лицо Доминика до невыносимости приблизилось ко мне, сокращая дистанцию. — А хуем по лбу тебе не положено, а? Могу устроить! — страх перерастает в агрессию заставляя сильнее вырываться, но все бестолку, он лишь с большей силой сжимает руки. — Отпусти, мне больно, идиот! — Какая ты дерзкая, люблю таких усмерять, — прижавшись к виску, по рукам пошла омерзительная дрожь, когда Доминик просунул язык в мое ухо, начав медленно тянуть за мочку. Дернувшись со всей силой судьба сыграла очень глупую шутку, услажнив ситуацию в сотни раз, загоняя в тёмный угол страшных предположений, «а что будет дальше?». Левая рука резко освободилась, но не успела я даже и замахнуться, как парень перехватил ее, вновь занося на верх и хватая за обе кисти. Пока правой рукой он держал запястья, то левой с силой придавил шею, обволакивая каждым пальчиком тонкие костяшки, лишая лёгкие кислорода… — Отпу!.. — не успев договорить и слова, парень сильнее сжал шершавую ладонь, заставляя рефлективно приоткрыть рот. — Заткнись! — влажные губы вторглись в рот, познавая и насаживая все глубже и глубже язык. Вкус алкоголя и запаха табака вызвали неприязнь с силой заставив прикусить язык, о чем я сразу пожалела. Громкая пощечина прилетела тут же, обжигая до адского пламени щеку и край виска. — Тупая дура, думаешь, со мной шутки шутить можно? — он хватает меня за щеки специально сдавливая челюсть. — На меня смотри! — закрыв глаза не стала слушаться, до последнего надеясь, что это тупой розыгрыш. — Ты блять не поняла? — парень начал трясти мою голову из стороны в сторону вызывая головокружительные чувства, а потом и вовсе ударил об стену, заставив повиноваться. — Уяснила? — Нет! — воскликнула и сразу зажмурились, ожидая очередного удара, но его не последовало. Только кривой смех, режущий уши. — Боишься? Правильно, ни дай бог, ты, сука что нибудь не так сделаешь, я тебе нос сломаю. Сердце забарабанило быстрее, заставляя все тело напрячься от очевидного страха, который заиграл в моем животе, намертво скруичивая все органы сразу. Резкая тошнота плохо сказалось на организме, заставляя задуматься только об боли. «Господи, НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ! ПОЖАЛУЙСТА, НЕ НАДО» — от одной лишь мысли, что тупой шутки не будет и все взаправду кружилась голова, мерцая перед глазами десятками глянцевых звёзд. Руки отекли начав гудеть и чесаться, принося мучительную пытку. «Я в жопе господа, в полной жопе. Мне не жить. Я лучше нафиг покончу с собой, только не это» —прикусив губу, городо из последних сил, мне удалось задрать голову, почти на равные смотря друг другу в глаза… — Зачем весь этот цирк? Хочешь кому-то присунуть, пожалуйста, полный клуб народу. Что ты до мне то прокопался? — не отводят взгляд, удавалось держаться хорошо, пока голос предательски не дрогнул в конце, заставляя блондинчика сладострастно усмехнуться прямо в шею. Уткнувшись носом, шершавый язык проскользнул по моей шее, медленно начав покусывать, оставляя дорожку грубых, отвратительных засосов. Нацелив себя на то, что будет слегка неприятно, с полной уверенностью задрала подбородок мощным ударом стукнув Доминика по голове. — Нахуй забылась? — На вопрос ответь, ты, кусок мяся, — процедила сквозь зубы, сдержал себя от лишних мыслей. — Понравилась мне очень сильно. — он сдавливает горло и руки пытаясь коленом здарать юбку, вызывая во мне испанский стыд. — Ноги, фигура, длинный язык, наверно еще и жопа упругая, давай проверим, — убрав руку с гола, левой рукой задерает юбку, грубо начав сжимать ягодицы, — да… Упругая, кайф, наверно еще и тугая. — Закатив глаза, отвожу взгляд в сторону давери, приудумывая следующий вопрос, чтобы подольше заговорить. «Почему в этом чёртовом клубе не ходят в туалет?» — А еще твоя покорность, — парень сжимает горло заставляя в прямом смысле не чувствать кислород. Делав маленькие глотки воздуха медленно теряю сознание, будто свет в помещение в медленной съёмке гаснет утягивая в кромешную темноту. Но, резкая пощечина дала разуметься. — Я для кого рассказываю? — рука слегка ослабивате давая жадно глотать кислород и тут же им давиться, вызывая у этого ублюдка смех, да и только. «Тупое животное действующее по инстинктам. Где твои яйца, раз до сих пор не трахнул меня» — Такая заботливая, такая милая, — он проводит ладонью по моим слипшимся от пота волосам, убирая со лба и щек. — Готовая на все, даже запрыгнуть левому чуваку на коленки, ведь так? — отрицательно мошу головой, мысленно ненавидя себя за существование. — Нет? Разве не ты полчаса назад терлась об мой пах как кошка, вынюхивая информацию? — Ты настолько не самоуверен себе? — прокашливаюсь прямиков в его лицо, пока глаза предательски заливаются слезами. — Может… — горло дерет, заствляя вновь задыхаться, — Может, я… Мне ты понравился? «Он мне и в правду понравился, внешне, как человек, не больше, но все симпатию от сам перечеркнул» — Прям на столько? — он оглядывает меня с ног до головы азартно улыбаясь. Сделав нервный кивок, отвожу взгляд в верх, смотря на дико уставшие руки. — Ха, то есть ты охочешь сказать, что если я сейчас тебя отпущу, — он тоже смотрит на руки, но затем хавает мое лицо прижимая к стене, — то ты не сбежишь? — отрицательно машу головой, получая звонкуй посчечину заставящую уши залитсья противным писком. — Довольно игр, меня слегка подзаебало просто стоять. Доминик опускает руки, не дав даже опомниться, с силой, как собаку хватает за шкварник топа теня к раковине упирая лицом прямиком в поверхность. Дыхание перехватывает, и только сейчас страх полностью овладевает мной, как сильный гром посредине ясного неба, заставляя желеть о всем сказанном… Настолько, что я захотела плакать навзрыд, разбивая это чёртово стекло в дребезги, круша, круша все по кругу, погружая весь чёртов мир в многочисленный мат, обвиняя каждого в случившемся… Каждого, кроме себя. Я устала, устала совершать ошибки, устала жить и просто пытаться выжить. Жизнь — это игра, состоящая из множество уровней и рекордов. С самого детства мы совершаем первые победы, заробатывая очки, пытаясь вытянуть этот уровень, перейти на следующий, поверить, что дальше — легче, дальше — лучше. Мы все мечтаем повзрослеть, все мечтаем о семье, образование, детях, любимой паре, мы все следуем тенденциям моды, законам, стилям, но зачем это? Разве настолько важно быть первым? На столько надо пройти все уровни и выиграть? Не понимаю! Нет… Никак не пойму! Ты пашешь, работаешь, переступаешь через себя, но для чего? Для чего ты дерешь задницу пытаясь кому-то что-то доказать? Ведь важнее всего то, что всегда с тобой рядом и это — ты сама! Разве кроме тебя для кого нибудь есть дело? Разве кого-то волнуют твои проблемы? Глупцы все, кто считает что да. Навсегда, просто навсегда надо запомнить истинную фразу, глосящую о многом: «Человек рождается один и погибает один, все происходящие — иллюзия.» Иллюзия, мираж, фантазия, да все что угодно! Если ты попала в жопу, то ты должна сама себя из нее и достать. Надо не зацикливаться на обществе, надо топить в себя, надо верить, выкручиваться, жить, но житы так, чтобы левые люди и дышать в стою сторону боялись, а это дорого стоит. Репутация — самая хреновая вещь. В один день она есть, в другой уже нет. Люди так сильно топят за идеализированность, что боятся пошатнуть свою репутацию, боятся высказаться, боятся делать, заниматься любимым хобби, боятся жить… Но надо ли это, когда завтра ты можешь просто умереть? Бедные, несчастные милые девушки терпят унижение и пытки, издевательство и насилие, но для чего? Для репутации… Как можно жить в обществе, когда глобальные проблемы не решаются на уровне глобальных проблем? Как можно жить, зная, что над тобой могут надругаться, а ты в замен ничего не сделаешь, ведь по сути, твой статус пошатнется? Эгоисты! Кругом одни эгоисты, заботящиеся только о своем состоянии, только об своем авторитете, утаивая страшные скелеты в шкафу… Коленом раздвинув ноги, Доминик с силой натягивает мои волосы, наматывая на кулак, заставляя изогнуться из-за все сил, лопатки сводит мучительной болью, пока из глаз текут обжигающие слезы, потихоньку размазывая уголки стрелок. Глядя во свое отражение, я не могу поверить, как так… В какой момент жизни все пошло не так, ведь сколько бы дерьма не было, я всегда имела определённый статус и неплохую репутацию. Девки завидовали, пацаны уважали — золотая середина позволяющая комфортно существовать в гнилом мире, когда-то… — Сними топ! — скомандовал властный голос потянув за волосы. — Тебе надо, ты и снимай. — прокричала я, понимая, что после этого вечера все будет по другому. Все осознав, я пришла к выводу, что данная ситуация вполне заслуженна… Можно было сразу догадаться, что меня поставят раком именно в толчке какого нибудь клуба или я умру от передозировки, одно из двух. — Посмотрим как ты загворишь через пол часа. Еще будешь слёзно молить, чтобы я остановился! — мужские мечты. Доминик аккуратно упирается в бедра задом, ослабевая хватку волос, пока руки грубо пытаются содрать мой топ, на силиконовый липучках по внутренней части края. Мужчины порой так слепы, из-за личных побуждений готовы погнаться за двумя зайцами сразу, и только потом осознав, что не догонят даже одного. Смешно, благодарю свою мамашу, что родила меня с вагиной между ног! — Иди нахуй, понял! — как только натяжение волос ослабивает, а обое руки пытаются содрать топ, я резко без всяких раздумий хватаю жестяную мыльницу не давая себе и доли секунды на раздумья, а просто на отмашь бью по лицу гада. — Еще раз попробуешь провернуть такой спектакаль с любой другой девушкой и ты труп! — одергиваю юбку, с силой стукая парня туда, где находится у нормальных мужчин достоинство. И пока парень мягко говоря офигевает от боли, резко тяну за волосы смазливое личико прямо на рожон коленки, четко поподая в самое яблочко! Кровь каплями стекает по чёрному кафелю переливалась на белом свете, пока внутренний голос кричит одно: «беги! Дура беги!» Словно получив приговаривающий выстрел, я, что есть ноги бегу к двери пытаясь совладать с отекшими пальцами рук, но замок как на зло заедает. «Как банально, Вики Уокер. Я конечно в тебе сомневалась, но вот прям так… По видимому тебе суждено быть лохушкой пожизненно» — Черт, черт, ну же открывайся, давай! — я готова уже вибить дверь плечом, просто чтобы выйти от этого озабоченнго на хрен! Теребонив деревню ручку, она как в банальных фильмах заедает в нужный момент а дальше вы знаете… — Куда намылилась, Потаскуха? — злостный голос мотивирует ускориться не обращая внимания на бесчисленные руки. — я же теперь тебя не выебу, а убью. — Мда, хиленький ты какой-то, даже подумать не могла, что такого мужика как ты, может уложить такая тёлка как я, Ха-ха! — с губ слетает усмешка, когда ты понимаешь, что если судьба шлет какую нибудь западню, то всегда есть выход, главное не воронить. Высунув язык, я дёргаю ручку долбясь об дверь боком, замок повернулся, но заветного щелчка не произошло… — Иди на хуй, Уокер, мое терпение лопнуло, — парень резко направляюся в мою сторону, вытирая тыльной стороной ладони маленький кровоподтек тонкой струки, когда в мою голову приходит осознание того, что если сейчас не получится, то все, «пиши пропало». С силой навалившись на дверь я дернула ручкой так, что та полностью опустилась вниз отрываясь нахрен с корнем и… Все? «НЕТ. НЕТ. НЕТ. НЕТ.» С силой ударив плечом об дверь злосчастную дверь, я прокляла всех и все, начиная от родной матери, заканичвая левой девочкой испортящей мне в 3 классе рисунок гуашью, а как говорится: «детская обида — самая страшная». На глазах навернулись слезы, а тихий гул музыки перерос в настоящий шум, отбивая жёсткие басы прямиком в уши. Резко поднявшись, опустив юбку по длинней, глаза бросились разбегаться в разные стороны, а ноги интуитивно поволокли к выходу. Возвращаться — страшно, искать кого-то — нет времени, да и кого? Люцифера? Друга этого НЕДО-носильника? Нет, спасибо, чем он мне поможешь, если только опять не посадит нас за один стол. Ости? — глупости, она сама себе помочь не может, верит парню который гуляет на стороне, а тут что? Будет еще и блондинку оправдывать. Сложно, голова плывет кругом заставляя агрессировать на саму себя. Ни друзей, ни денег, ни телефона, одна, опять одна… Все как один собрались на танцполе, пьяные тела в полуугарном стояние, извиваясь отдаются ритму музыки, погружаясь в состязание релакса, пока в этом же заведение насильно затаскивают женщин в мужские сан узлы под придолгом помочь. Все, хватит с меня, никаких вечеринок, гулянок, клубов и тому подобного, у меня есть я, этого достаточно, а дальше видно будет. — Вики! — резко осекаюсь отпрыгивая в сторону, когда понимаю, что чья то рука насильно тянет в глубь. Чёрные, как смоль густые волосы слегка взъерошены падают на потное, блестящее от ярик лучей софитов лицо, заставляя расплакаться в ту же секунду, пока чёрносливовый взгляд прожигает мою натуру насквозь. Грубая, как раньше хватка становится мягкой, аккуратно тянув за собой в пучину лиц заставляя нырять с головой в неизвестность. Момент не описавший словами, словно в детской сказке время нарочно становится вспять, заставляя замереть весь всех в округе, любуясь только им… — Маль! — минуты изводят. — Маль! Маль! Господи, — прильнувшись к груди, желание уходить испортилось оболочком дыма, рассевая все переживания и невзгоды. Мне было все равно, сколько дней мы не виделись, сколько не общались, что он ко мне чувствует, а что нет. Зарываясь носом в тёплую толстовку, эмоции накрывают с головой, позволяя дать слабину и свободу. Горячие слезы моментально обжигают щеки, говоря все… Боль в перемешку с усталостью бьют ключом изнемогая до кончиков пальцев, но все это становится неважным, когда он и его поддержка рядом. Просто объятья, просто поддержка, просто тёплый поцелуй в макушку… Волна электрических разрядов разливается по всему телу, проникая в каждую венку глубоко под кожей, насыщая любовью, забирая каждый косочик боли… — Тише… — когда-то грубая рука становится мягкой и невыносимо нежной, аккуратно поглаживая запутанные волосы. Мы стоим в центре зала качаясь из стороны в сторону давая каждому из нас той самой поддержки. — Взгляни на меня… — ласково просит Мальбонте не совершая никаких действий, надеясь только на меня. — Что-то случилось? Почему ты здесь одна? — Прости, прости, я виновата, — истерика не перестаёт утихать заставляя до боли в костяшках обхватить плотную ткань толстовки, пока отголоски рыдания перемешивались с ритмичным звучанием песен. — Они… Я… Там в туалете, Господи… — язык заплетался заставляя голову гудеть отбиваясь с силой в висках. — Так получилось… «Зачем, зачем я делаю это?» — непонимание терзало за живо, заставляя стыдиться самой себя. — «Я не должна рассказывать ему ничего, не обязана, он мне никто…» — но как же быть, когда сердцу не прикажешь? Что делать, если только с ним на душе становится спокойней? Моральный урод и эгоист! Столько боли и мучений, страданий и унижений, ненавижу себя! Ненавижу его! Бережно накрыв мои щеки ладонями Маль слегка заставил голову опрокинуться вверх, мучительно изводя оливковыми глазами. — Что случилось? — большие пальцы ювелирно стали стирать крупные кристаллики слез, заставляя взять с себя в руки пошмыгивая носом. Перехватившее дыхание убивало, терзая сомнениями, а надо ли? Надо ли сказать? Но ведь что он может сделать? Отвезти домой? Было бы неплохо. Я верю и знаю наверняка, что он не оставит меня одну. — Ко-комне домогались… — сожмурившись произнесла слова, мечтая вычеркнуть весь день из памяти. — Что ты сказала? — вкрадчивый голос повысился на тон, вызывая дрожь пов сему телу. — Пожалуйста, не заставляй повторять. — помотав головой освободилась от рук парня, опуская голову вниз. Порой мы стыдимся банальных слов и это нормально, смущение и замешательство являются синонимами показывающими, насколько человек живой. Не стоит стесняться и говрить — это не опасно! Опасно закрываться в себе, страшно молчать, переживая тяжёлые последствия в одиночку, утопая в миллионах вопросов и не досказанностей. — Кто? — властные руки охватывают плечи начаная потряхивать. — Кто это сделал? — Он почти ничего не сделал, — мысленно карю себя за идиотские слова. Мне не хочется, чтобы Мальбонте вмешивался во все это дерьмо, понимая, насколько разрушительными могут быть последствия. — Ты больная? Вики, посмотри на меня! — пухлые губы образовались одной линией, а тёмные, густые в цвет волос брови взброшено нахмурились, пока глаза осуждающе пытали проницательностью. — Просто имя, скажи его и все. — Не хочу! — прикусываю губу отрицательно маша головой. — Маль, не надо, прошу. Давай просто уедем? Отвези меня домой. — Нет, Уокер. Как ты не понимаешь? — он берет меня за руку сжимая костяшки, водя большим пальцем по тыльной стороне руки. — О таком нельзя молчать. Просто, блять, покажи пальцем и я разберусь. Не важно кто это, мужчина, женщина, двухметровый амбал, богатенький мальчик на отцовской тачке… — Доминик… — шепчу сжимая в ответ его ладонь. — Что? — мужские скулы напрягаются, а венные прожилки на лбу отдавались пульсацией. — Маль пошли домой… — Я убью его! — голос срывается на рычание, как тут же парень разворачивается, с силой распихивая людей, удаляясь в противоположную от меня сторону. «Черт, черт, черт. Какая же я идиотка!» — Маль подожди! Сердце выпрыгивает с груди удушающе пьяня сознание, пока ноги все быстрее и быстрее несутся в прямиком за следом парня. Мы подходим, нет, подлетаем к «зоне отдыха» перетупая порог, когда совесть предательски начинает давать жёсткие пощечины. «Что ты творишь? Зачем создаёшь еще большие проблемы? Зачем впутываешь его?» — зажмуриваю глаза, пытаясь найти хоть одно логическое объяснение происходящего. Все кажется сном, просто сном или идиотским сценарием наиглупейшего романа. Одна дурость! Маль раздергивает шторы яростно ища парня, выплескивая нервный пыл с помощью грубых высказываний, пока мое сердце выпрыгивает из груди от одной лишь мысли: «что сейчас будет…» «Таким я его еще никогда не видела» — подловив себя замечаю, что реакция и действия Мальбонте значительно изменились: глаза сверкали от дикого блеска заставляя устрашаться, пока суженные, до бусинок зрачки выискивают взяглядом подлеца… Но, это не все! Наружные уголки глаза опущены вниз, указывая на то, что парень явно борется между страхом и злостью задумываясь или обдумывая что-то… Улыбка переросла в ожесточённую гримасу заставляя показать сверкающие зубы, пока венки на шее вздувались от каждого вдоха, словно ему не хватает кислорода. — Маль не надо! — восклицаю поняв, что он совсем уже близко. Мальбонте одергивает штору, резко налетая через стол на сидящего парня, расслабленно курящего кальян. — Кусок мяса, я тебя уничтожу! Шум битого стекла заполняет пространство, заставляя левых людей обратить внимание. Маль ожесточённо нападает на Доминика занося страшные удар по лицу, пока тот в испуге пытается его сбросить. — Сука! — рявкает Люцифер резко подрываясь с места, тяня за собой свою девушку. — Какого хрена? Красные, как сверкающий рубин на палящем солнце глаза медленно переводят взгляд на меня, заставляя испытать адский стыд. Ости подрывается, начиная вопить от страха, прикрывая рот тонкими пальцами. — Боже он его сейчас убьет! Люци! Сделай что нибудь! — девушка сжимает его плечо, пока все тело начинает дрожать. — Твою мать! — парень действует незамедлительно хватая Мальбонте за спину, крепкими руками тянув на себя. Это не помогает. Мужчины отвечают взаимными ударами переворачивая все на своем пути, пока тело ловит на себе осуждающие взгляды незнакомых людей. Никто не помогает. Все повысовывались из своих мест, начиная перешептываться и даже снимать. Злость волной окутывало тело, пока не дошло до предельной точки, как только кому-то из «зрителей» пришло в голову подсвистеть… Стыд, злость и паника — руки дрожли заставляя кожу зудиться от происходящего, захотелось закрыть глаза и просто исчезнуть, отказавшись где нибудь далеко-далеко на краю обрыва. Голос подрагивал предательски запутывая язык. — Прекратите, Маль! Сцена с дракой вызывает тошноту, как только глаза улавливают сцену связанную с кровью. Запах алкоголя и табачного дыма насильно принуждают закатать глаза. накрывая лицо ладонями, делая глубокий вдох обжигающего легкие воздуха. «Невыносимо…» — Вики, что происходит? — прижимается девушка обхватывая мою руку. — Где ты была? Почему Маль так… Так подло налетел? От слова «подло» в голове взрывается вулкан, извергая гнев в перемешку с бешенством льющегося по венам, как кровь. Хочется развернуть и дать хорошенько Ости в лицо, заставляя задуматься перед тем как говорить не подумав. Вцепившись ногтями в ладони, стараюсь максимально сдержать себя, медленно выдыхая через нос. «Она не виновата» Гордо задрав голову вверх произношу: — Подло поступил Доминик, пытаясь изнасиловать меня в туателе. — чувства утихают оставляя пустоту внутри. Сейчас не так страшно. Сейчас я чувствую облегчение… — Что? — испуганно восклицает девушка, пока ее парню удосуживатся разцепенить парней. — Что за хуйня, Маль? — Люцифер откидывает парня на другую противоположность дивана, испепеляя взглядом, пока с его губы кровоточит тонкая струйка крови. Доминику досталось сильнее, парень мимолетно отползает в угол, потирая льющуюся кровь из носа, пока все лицо и глаза катастрофически-страшно опухли от ударов… — Посмотрите-ка, — хриплым голосом отзыватеся парень, изподлобно глядя в глаза. — Тебе хватило смелости вернуться, так еще и на стучать. — с губ слетает тихая усмешка, заставляя охватить живот руками, откашливаясь на пол слюной, в перемшку с кровью… —Урод! Сдерживаю себя, сплетая руки с рядом стоящей девушкой, которая потихоньку начинает понимать ситуацию. — Сука! — грудная клетка подрывается от сбитого на прочь дыхания, пока руки Мальбонте сжимаются в кулаки. — Заткнись сейчас же, или я тебя убью. Сверлящий взгляд голубых глаз плавно переключается на парня, расплываясь в кривой ухмылке, пугая и настораживая одновременно. — Тебя так задело что я приставал к твоей телке? — парень сплевывает огромный сгусток слюней перемешанных с кровью на чёрный кафель полов. — Она — не тёлка, — рычит Мальбонте сжимая кулаки сильнее. — Не смей… — Но твоя же, — подловив на слове, с губ Доминика слетает тяжёлый вздох, заставляя закатить глаза, парень закидывает голову вверх хватаясь за живот. — А знаешь… — его хриплость режет слух. — Ты прав, она не тёлка… Комната плывет, принуждая делать жадные глотки необходимого воздуха, стены сужаются, а колени подрагивают пуская леденящую волну по бёдрам. Кажется весь мир замер, в ушах повисла гробовая тишина, давая отчётливо слышать свое порывистое дыхание. Страх настолько окутал сознание, что тело машинально отключилась от мозга. —… Она настоящая блять, но целуется охреневато. Признавайся, ты научил? — руки обхватывают живот сжимая сильнее, давая предположить что Мальбонте отбил парню пару ребер или задел грудную клетку. — Прям как опытная сучка изивалась на моих коленях… М-м-м… Голубые глаза пошло скользнули по бёдрам, спускаясь все ниже к разрезу юбки. Пока все 4 пары глаз уставились на меня. — Что ты только что сказал? — его злости нет придела, грубый, ожесточённый голос спрашивает еще раз: — Ублюдок, повтори! Мальбонте встаёт, пытаясь дотянуться до подонка, пока рука Люцифера не сдавливает плечо. — Не надо! — в подавленном состоянии подрываюсь с места, хватая за горячую, от ударов руку. — Пожалуйста, Маль, он врет! — моя ложь вызывает тошноту, заставляя желудок переплестись в тугой узел. К глазам подступают кристаллически-обжигающие слезы, заставляя чувствовать стыд и угрызение совести, за предательство. Обхватив мускулистое тело утыкаюсь носом в его грудь, дрожа как последний осенний лист. — Это ложь… — Кхе, Кхе… Повторить? — Доминик старается отползти дальше, понимая, что правда в любом случае окажется на моей стороне. — Я страстно ласкал рот твоей бляди языком, и знаешь, мне понравилось… Такие пухлые и мягкие губы, этот вкус вишни… А запах волос… Она терлась об мой пах как кошка, пока я с силой сжимал бедра, проникая под юбку, наслаждаясь неумолкаемым стоном вылетающим с ее горячего рта… Кхе! Задрав голову к его подбородку, я не увидела ничего кроме озлобленных, как тьма глаз, смотрящих на жалкое пятно, развалившегося на полу. «Он даже не смотрит… не смотрит на меня» — Прошу тебя! — кричу, будто пытаюсь достучаться сквозь бетонные стены. Голос оседает отдаваясь хрипотой и диким зжением в горле. — Слышишь? Пожалуйста, не верь! Не верь! Нет! Маль… это ложь, умоляю, пожалуйста, давай уйдём. — Ты покойник! — руки резко, как собачку, откидывают меня в сторону, ели как давая удерживаться на ногах. Маль вновь набрасывается на избитое тело блондина перелетая через стол, делая жестокие удары по уже и так избитому лицо. Доминик не сопротивляется, пытаясь прикрываться руками, бездыханно скручивается клубком. Молодой человек не перестаёт наносить удары, хватая за светлые волосы безжалостно, как баскетбольный мячик, стукая лицо об стол, все вновь и вновь… — Твою мать! — выругиватеся Люцифер, пытаясь разнять драку, искося глядя на наши с Ости дрожащие тело с испуганным выражением лица. — Придурок, ты его сейчас прикончишь нахуй! — он тянет Маля за шкирку резко отталкивая от парня. Рухнув как мешок, Доминик утыкается лицом в обивку дивана, не подавая признаков жизни. — Господи, прошу, остановись! — встреваю в ситуацию вещаясь к Мальбонте на шею стараямь утихомирить пыл. Грудная клетка вздымается вверх, отдаваясь сильным тактом дыхания, пока моя не может сделать даже глоток воздуха. — Боже мой… — охает девушка, аккуратно смахивая дорожки слез. — Это ужасно. Ему надо помочь… — Ты, черт возьми, что себе позволяешь? — накидавается Люцифер, усугубля ситуацию в разы. Встав между мужчинами, предел злости закипает в разы, не позволяя больше никому открыть рот. — Заткнитесь, пожалуйста! — голос содрогается, ощущая как тяжёлые руки сзади обхватили плечи, пока красные глаза осуждающе испепеляют душу. — Хватит, ну же! Это я виновата… Простите! Он сам полез… А потом я… И вот… Да. — язык несёт всякую чушь, заставляя челюсть подрагивать. — Что он с тобой с делал? Приставал? — последние слова Люцифера звучат как пытка. — Хотел изнасиловать… — руки окутали тело, заставляя спиной почувствовать упругую грудь прижимающую к себе со всей силы. — Это ты, сукин сын виноват! Какого хуя ты потащил их к этому долбаебу?! Прекрасно ведь мог догадаться… — Маль… — шёпотом перебив, парень резко утихает, наверняка осознавая, что не лучшее время для выяснения конфликтов. Люцифер закатывает глаза, посмотрев (теперь на реально) кусок мяса, лежащего на диване. Кучу стекла и крови… Разбитые кальяны и посуда, атмосфера угнетала одним видом. Одноклассник аккуратно подошёл к девушке, ласково приобняв за плечи, успокаивая в теплом объятии. — Ему надо помочь… — шептала она, — А вдруг с ним что-то случиться? «Пусть лучше этот урод здохнет, а я дам показания в качестве защиты, солгав, что было совершенно покушения на жизнь. Знания законов и большая взятка юристу — дело закрыто» — Уезжате, — опустив руки с талии произнёс парень. — Я здесь приберусь и вызову скорую, сказав, что произошла банальная потасовка. Доминик сейчас знатно прибухал, поэтому обычной капельницей от врачей и мелким штрафом за посуду все обойдётся. — Люци, я не оставлю… — Ости пожалуйста, — тихо перебив кладу руки на ее плечи, заставляя повернуться. Она мечется на месте, не понимая что делать, пока прозрачные слёзинки бережно проносятся по щекам. Обвив наши руки в тугой замок, облегчение медленно окутало тело, заставляя каждую мышцу расслабиться. Ости мягко прислонилась плотнее, заставляя чувствовать мельчайшие мурашки. Мальбонте протягивает руку злейшему врагу, сплетая ладони в мужском рукопожатии, пока сердце молниеносно не заколотилось от счастья. На вряд-ли, что они когда-то подружатся, но со стороны смотрится мило… — Спасибо, — произносит Маль, стукая парня пару раз по плечу. В ответ тишина. И только когда мы доходим до выхода из зоны отдыха, к моему удивлению происходит то, что никак не ожидала услышать. — Маль, — окликивает Люцифер, — я бы на твоём месте поступил точно так же. Они кивают друг другу, пока Ости с силой вцепляется в руку. Стыд окутывает с головой, давая осознать, что я, будучи настолько легкомысленной испортила вечер всем окружающим меня ребятам. *** Выйдя на улицу голова поплыла кругом заполняя лёгкие чистым, и таким казалось насыщенно-свежим воздухом, заставляя содрагнуться. Голые плечи окутали моросящие мурашки пробегая волнами по лопаткам и спине, спускаясь до самых бёдер. — Чего мы ждём? — тихо поинтересовалась соседка. — Почему стоим возле машины? Тут прохладно… — Залезайте, дверь открыта, — Мальбонте открывает дверь внедорожника расположившего среди десятков машин на парковке. — Сейчас только Крис и Эдвард подойдут и поедем. — Угу… — Ости пролазит во внутрь продвигаясь к середине, пока моя рука мягко закрывает дверцу. Идеальный шанс. Идеальный шанс, чтоб все испортить. Понимая, что не смогу жить с таким грузом, смотря в чёрные как ночь глаза, сомнения накрывают с головой. «Надо признаться и разложить все по местам» — думала я, пока в теле бушевал ураган. Мозг кричал: «О, дура! Опомнись, что ты творишь? Заткнись и молчи!», пока сердце жаждело стекла и боли… Я не могла сдерживать напор эмоций, понимая, что в любых отношениях, с любым человеком, кем бы то он не был: друг, подруга, парень, простой знакомый… Всегда должны быть честные и доверительные чувства. Маль должен знать полную картину произошедшего… — Маль… — прикусываю губу, понимая что слишком долго пяляюсь на свои чумазые форсы. — Чего? — подходит ближе делая шаг, искалеченные ладони аккуратно проводят подушечками пальцев по моему плечу, убирая за ухо передние пряди. — Ты дрожишь… — он был прав. Пронзающий ток резво пробежался по телу от одного лишь ощущения его кожи и банального присутствия. — На, — снимает через горло бежевую толстовку, резво одевая мне через голову, заставляя волосы электризоваться, вызывая еще большее смущение чем было до. — Вот так, уже лучше, — улыбаясь уголками губ аккуратно щёлкает меня по носу, заставляя отвести взгляд, пока обдувающие тёплым ветерком щеки наполнились румянцем. — Прости, перебил, ты что-то хотела сказать? Температура в теле сразу понижается, а обкусанные изнутри напрочь щеки не дают покоя, ощущаясь мелкими ранками во рту. Говорить в лоб не хотелось, да и не знала как, совесть терзала, принуждая одернуть рукава, запутавшись в тёплой ткани толстовки. «Если я зайду из далека, есть шанс, что он поймёт…» — подсказало сердце, пока мозг кричал ободном: «Да не оправдывайся!» — Почему все так? — решила довериться сердцу. — Как так? — напрягся парень засовывает руки в передние карманы чёрных джинс. — Запутанно? Я если честно ничего не понимаю… — Ты просто устала, тебе надо отдохнуть, — делая шаг назад, поглядывает в машину. — Да я не про это… — следую его же действиям смотря на безобидную Ости, уткнувшуюся в экран мобильника. — А про что тогда? — Про нас, наверно… — не успевают слова слететь с губ, как на улице раздаётся громкий свист. Обернувшись полу боком, улыбка озаряет лицо видя недовольную физиономию Кристофера, явно уставшего во всех смыслах от этого вечера и шикарно-довльного Эдварда ели идущего с бутылкой виски. — Эй школота! — кричит пьяный близнец. — Так и будите возле тачки зажиматься, как два дебила или вы терки трете? — спатыкаясь, он ели как ухватывается об плечо своего брата. — Заткнись! Алколюбительная ты свинья! Если нажрался, веди себя достойно! — сдерживается Кристофер из последних сил. — А, Вики? Увела ты нашего дружбана, пришлось мне все в одну харю пить, посмотри как страдаю… Дурные мысли уходят на второй план, заставляя ближе прижаться к Мальбонте, вместе наблюдая за забавной картинкой. Ноги гармошкой, оба парня идут облокотившись друг на друга пытаясь соблюдать равновесие, пока горло Эдварда обжигает дорогой алкоголь. — Потом поговорим, — ухо обжигает горячие дыхание, пробуждая тысячи бабочек в низу живота. — Ну что встали, помогите! — истошно кричит Кристофер, жалостно кидая взягляд. Мальбонте подрывается с места дотасикивая брата до передней дверцы машины, пока Кристофер облегченно вздыхает отходя в сторону ближе ко мне. Картина маслом вызывающая смех да и только. Один широкоплечий амбал пытается усадить другого, разжигая чуть ли не третью мировую войну. Эдвард как упертый баран брыкается, пытаясь сбежать, пока Мальбонте в роли заботливой мамочки усмиряет ребёнка. — Пей, только молчи. Захочешь блевать, глотай в себя, ничего не знаю. Испачкаешь салон — тебе крышка. — пристегнув ремень безопасности, по братски хлопает по полечу. — Уяснил? — Да мамочка, только один вопрос. — из уст через чур перепившего Эдварда слетают слова, вгоняющие в краску. — А ты меня поцелуешь, как Вики тогда в машине, или я не такой привлекательный? Испанский стыд заставляет отвернуться, резко обжигая щеки. Таких откровений я не слышала давно, да и неудобно как-то, как будто все что связанно с Мальбонте — табу. Понимание, что парень через чур пьян дает осознать, что лучше перемолчать нежели пытаясь попрекаться, тем более когда уже и так все очевидно. — Кристофер, я в полной заднице… — шепнув чрез спину, открываю дверцу салона, оставляя будущий вопрос парня без ответа, устало запрыгивая в машину. — Что случилось? *** Тусклые фонари мрачно-желтого цвета мерцают за окном затонированной тачки, погружая в такие заезженные мысли, что без тошноты тяжело, пока в салоне, на всю играет новомодная музыка в перемшку с писклявым, подпевающим голосом Эдварда. Интересно, люди часто чувствуют себя так, как будто больше не понимают, что сейчас происходит? Жизнь пролетает искрящим моментом оставляя за собой дымку от зажженной спички, которая сразу рассеивается в воздухе, не давая насладиться происходящим. Резко, в один момент пропадает банальное желание делать что-либо, запутывая сознание в чувствах необъяснимых самому себе. Одна лишь пустота и угнетение внушает разуму то, что никто кроме тебя не понимает, и кажется, что не осталось больше ничего чтобы заставило двигаться вперёд… Главный вопрос: я запуталась в жизни или в чувствах предназначенных для него? Тяжко, когда не можешь ответить на свой же вопрос, сложно когда не знаешь, важен ли ты человеку, или это игра сознания? Картинка создающая иллюзию? Может ты просто ничего не значишь для него? Как понять человека, когда он делает одно, а слова показывают совсем другое, кому верить и верить ли вообще? Сложно, когда ты не понимаешь, как дальше общаться, Потому что он вроде не отпускает, но и не держит. Он вроде бы и рядом, но так далеко… *** Машина резко останавливается, заставляя упереться руками вперёд, дабы избежать столкновения, пока передняя дверца пассажирского сиденья тут же распахиватеся. Эдвард вываливается прямиком мешком на землю, издавая хохот и звуки рвоты, музыка утихает давая отчётливо слышать матерное бурчание двух парней, которые резко подрываются с мест к своему товарищу. — А они у тебя смешные, сразу видно братья! — подкалывает молчаливая всю дорогу Ости, озарено шепчя. — У меня? — сердце пробивает удар теплотой, разливаясь в груди. — Они просто пьяные. *** ~Маль~ — Предлогаю оставить его здесь, — Крис матерится, отбирая у Эдварда бутылку. — Как ты считаешь? Ма-а-аль? — щелчок пальцев мелькает перед глазами возращая в реальность, пока мысли забиты только девушкой седящей у затонированного окна, опечалено поглядывающая на дорогу. — Так нахрен не пойдёт! — психует друг, кидая полу пустую бутылку в кушири. — Сука, идиоты, я вам что нянька тирэ психолог? Ты — он слегка касается ногой Эдварда — лежи, сиди, воляйся пока здесь, а ты — не сдерживая эмоций тыкает в мою грудь, — пошли за мной! Отойдя в сторону, прохладный воздух обжигает ноздри приводя в сознание. — Чего? — Я чего? — Кристофер бьет в плечо, — это ты чего? Блять, Маль, я не дурак, чтобы понять, что за херня у вас происходит, но ты можешь быть по собранней? Я заебался тянуть все на себе, — достав из кармана пачку винстона, кладёт сигарету в рот, поджигая зажигалкой. — У нас на носу две решающее игры, тренировки, сука, ебанная школьная программа, экзамены в конце то концов, а мы блять как три олуха носимся по кабакам и решаем глобальные, — делая тяжку, показывает руками скобки — проблемы! Один ужрался, у другого яйца чешутся, мне блять разорваться? Вам сколько лет, тринадцать? Почему один не знает как в меру пить, а другой как с девушкой вопрос уладить? Брови нахмурились не ожидая бурной реакции от парня, которого сложно не понять. Кристофер всегда отличался от нас с Эдвардом, был более пунктуален и спокоен, но даже у него не хватило сил. Оглядев глазами звёздное небо, язык не поворачивался сказать о том, от чего сердце, блять, съёживается в разы меньше, заставляя чёртовым, не понятным эмоциям брать верх над самоконтролем. Протянув пачку, вытащил сигарету взаимно закурив вместе с человеком, являющимся по факту самым родным. — Прости что оставил, — табачный дым поподает в лёгкие никак не давая расслабиться. — Ты же знаешь, я бы никогда. — Ну да, конечно, — закатывая глаза он сплевывает на землю, пиная клубок пыли. — Знаешь Маль, все поменялось… И мне это не нравится. — Что ты хочешь этим сказать? — губы поджались в плотную линию прикусывая зубами изнутри. — Буквально все. Мы уже совсем не те браться Чейз, кем являлись до появления Вики. — Нет, не говрит так, — шаг ближе, делаю последнюю тягу выкидывая окурок в сторону. — Послушай, давай разберёмся с этим, но только не сегодня, пожалуйста. Хочешь поговорить, давай завтра, я согласен, Эдвард как раз проспится и мы все решим. Хорошо? — пожимаю руку, похлопывая Криса по плечу. — Хорошо, Брат. Он прав, все изменилось и изменилось слишком резко. Словно по щелчку пальцев жизнь перевернулась с ног на голову, приставая к горлу раскаленный нож. Мы изменились под влиянием других людей, забывая настоящих себя. Если не сегодня, то когда? — Что у Вики случилось? — равнодушно спрашивает Крис, когда мы подходим к машине. — Ничего, Доминик пытался ее изнасиловать. *** ~Вики~ Ночная тишь и никого. Белая луна, как снег, освещала окрестности академии, заставляя изумляться от холмитсых высот и чрезвычайной красоты, не подвластной взору в утреннее время суток, пока прохладный, до дорожи ветер баловался с волосами, заставляя прилипать к влажным от помады губам, отвлекая от дурных мыслей засевших в голове. «Ты запуталась и запуталась окончательно. Просто забудь, твои оправдания — глупость не трезвого сознания. Забудь этот день как страшный сон, Вики. Просто заткнись. Жива, и на этом спасибо» Аккуратно высадившись с высокого внедорожника, обхватив плечи руками делаю горестный вздох, обходя машину кругом. Мальбонте аккуратно вытаскивает Эдварда, закидывая руку парня на плечо, тот в свою очередь не сопротивляется лишь слегка похрипывая в ответ, пока голова вынуждающе свисает на бок. Достав ключ зажигания, Кристофер небрежно забирает вещи, закатывая глаза. Он вымотался и устал морально, отдавая всю энергию и силы на не стоящие разборки и выходки. Обречённо подойдя к братьям с губ слетает что-то нечленораздельное, похожее на ругань. — Ну что, — смотрит на нас. — Вас наверно надо оставить двоих? — Троих, — вмешиваюсь, понимая, что вопрос был адресован не мне. — Пускай Эдвард по будет с нами, а вы с Ости идите домой. — подхожу к полу сонному близнецу, обхатывая его под грудью прижимая к себе. — Мы справимся, — тепло смотрю на Маля, ловя взаимный взгляд. — Обещаю. — Спасибо, — уголки губ слегка приподнимаются. — Тогда мы пойдём? — он поворачивается оглядывая уставшую Ости, расположившуюся по отдаль от нас. Прижав мужское тело сильней, киваю головой, обречённо провожая взглядом парочку, удаляющуюся за забором под свет тусклый фонарей. «Так будет лучше и правильней» — Что будем делать? — Маль потряхивает тело друга издающего недовольный стон. — Предлагаю бросить придурка здесь, в наказание за длинный язык! — Какая ты жестокая, — ухмыльнувшись, мы двинулись в сторону ближайшей лавочки, осторожно усаживая нажравшуюся хрюшку. — Как всегда, все через жопу. — почесывает затылок. — И не говори… В академии Блэр все устроено удобно и эстетично, поэтому нам не составляет труда оставить Эдварда в гордом одиночестве, отдельно присаживаясь на противоположную лавочку. Секунды в тишине кажутся вечностью, отнимая заветное время которого не осталось. — Спасибо Маль, — припускаю юбку к дрожащим коленам. — Наверно если бы не ты… — Заткнись Уокер. — присев по ближе, закидывает руку через плечо позволяя разряду тока пробежаться по телу. — Это моя ошибка, это меня рядом не было. Отрицательно замотав головой, накрыла лицо ладонями не веря ушам. — Ты всегда рядом, Маль. Даже, иногда больше. — впиваюсь ногтями в очертания лица, корая за длинный язык несущий банальную дурость. — То есть, ну, ты понял… — Уже все всё давно поняли кроме нас двоих, сахарок. Волна адреналина просто бахает в теле, издевательски начиная крутить ноги. Мысли, эмоции, касания — организм даёт сбой, окутывая кончики пальцев в дикий мороз, пока щеки и живот запекается от блаженного огня. Не выдержав обстановки, и такой банальной посиделки среди ночи, подрываюсь с места, приподнимая заднюю точку, намереваясь встать и развернуться, но Мальбонте не позволяет. С силой ухватив за талию натаскивает на себя, подчиненно усаживая на колени, как тогда в машине… словно маленького ребенка. — Пусти! — вцепляюсь кончиками пальцев в его руки, пытаясь отцепить от своей талии. — Задушишь! Придётся два тела тащить! — Какая ты не угамонная… — ухо обжигает напористое дыхание, заставляя успокоиться и замереть на месте. Горло предательски пересыхает, пока рот навязчиво пытается сделать жадные глотки воздуха. Низ живота начинает скучиваться, заполняясь лёгким возбуждением переходящим в тихий, но такой громкий для нас стон. — Но в то же время покладистая… «Настоящий подлец!» — лёгкое трение мужской щеки об мою шею вызывает дрожь и умиления, позволяя зажатым мышцам расслабиться… «Думаешь все? Обнял меня и сделал такой покладистой? Ха! Как бы не так! Это я заставляю тебя меняться — не ты! И в скором времени докажу. А пока я тебя просто люблю и ненавижу. Одновременно.» Облокотившись спиной на парня, слегка раздвинула ноги для большего удобства, складывая спрятанные кисти рук на зажатую им талию, вдумчиво хмуря нос. — Маль… — задираю голову, вглядываясь в усыпанное звездами небо. — Ау? — поворачивает лицо в мою сторону, упираясь носом в шею. — Почему ты не такой как все? — вырывается вопрос мучивший с первых дней. — Какой? Перевожу взгляд на него, упираясь кончиком носа в щеку, специально делая долгий выдох, заставляя взаимно почувствовать мурашки от нашей с ним близости. — Тебе правду сказать или красиво соврать? — Думаю лжи с нас достаточно, — хмурится. — Валяй правду. — Ты больной, высокмерный, нахальный, эгоситичный ублюдок, не видящий ничего под носом. Моральный урод! Нет. Эксцентричный, моральный урод! — зажав челюсь до сркежета зубов пытаюсь утихомирить пыл, понимая, что слова таки и крутятся на языке. Резко уводя голову в противоположную сторону, с губ парня слетает тяжёлый выдох, пока руки крепче окутывают своими обятьями, как антистресс. Игрушка. Чёртов с два! — А с тобой что тогда? Сахарок, — процедил сквозь зубы. Решив, что все слова надо говорить исключительно в глаза, ладонями накрыла его щеки, еле как заставляя посмотреть на меня. Бушующий ураган отпечатывался в чёрных как смоль глаза, заставляя тонуть в стыдобе от своих же слов. — А я просто запуталась… — провела ладонью по горячей, явно от злобы щеке, поворачиваясь боком, закидывая ноги на лавочку. — Запуталась в собственных чувствах, заставлюящих сердце бредить каждый раз, когда ты, — тыкаю в грудь пальцем, — просто блять появляешься. Доволен? — закрываю глаза начиная отрицательно махать головой. — Господи, как же унизительно… Невыносимо. Хуже смерти. Понимать, что я должна презирать твои манящие губы, слать куда подальше чёрные глаза и избегать такие нуждающиеся касания… Но, мать твою все напротив! НА-ПРО-ТИ-В! Мне хочется убить его на месте, вцепиться в лицо, расцарапать глаза, написать на кирпиче «Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ» и кинуть в лицо. Но сил хватает лишь на крутую, звонкую пощёчину, звук которой машинально заставляет вскрикнуть, прикрывая глаза от страха. «Сейчас точно убьёт. Не простит» Дрожа как испуганная мышь, в голову закрадывались сомнения, с очевидным исходом. Он эмоциональный. Как атомная, заряженная бомба. Неправильное слово и ты труп. Покойник. Грубо, видно со злости, Маль напористо обвивает шею, властно притягивая к себе. Пока влажные, когда-то недоступные губы вторгаются в мой рот, жадно, я бы сказала халатно изучая пространство, дотягиваясь языком до самой нёбы. Опешив от обстоятельств, непроизвольно накрываю макушку густых волос, измученно тянув на себя, пока попа и бедра не по детски начинают самовольничать, обтираясь об напухший бугарок чёрных джинс. — М-м… — вырывается сладкий стон, накрывая тело волной возбуждения, пока трусики непристойно намокают. Мужские руки самовольничают игриво пощупывая, скользя по талии, упорно проникая под задравшуюся на бёдрах юбку. Ладони накрывают ягодицы с силой массажируя и сжимая как антистресс, пока тело все таки же извивается под мужским стояком, возбуждая как нимфоманку, от одной лишь мысли, что как и с какой силой… «Господи, да!» — Маленькая сучка, — шепчет парень. — Языкастая, противная, такая… — руки с сдавливают ягодицы резко наталкивая на член.— Сладкая. Желанная. Сногсшибательная. Дорогая. — губы опускаются ниже вцепляясь в шею, пока ритмичные движения и тихие стоны доводят до пика… — Я хочу тебя, — кусает парень, оставляя дорожку влажных следов. — Хочу тебя всю. Хочу, чтобы все знали, что ты моя… Только моя. — В чем проблема? — закатываю глаза от переезбытка эмоций, пока рука тянется к краю юбки, намереваясь кончить во всех смыслах. — Скажи всем, что я только твоя…— прижимаюсь к груди, обжигая мочку уха горячим дыханием. — Только. Твоя. Мальбонте медленно отстраняется, вынуждая почувствовать моросящий до дрожи холод в перемешку с ужасной тоской. Возбужденное тело предательски ноет, производя давление на интимные места. Неловко было видеть его таким… Грустным, я бы сказала поникшим. И… Усталым? Опустив голову на согнутые локти засунул пятерню глубоко в волосы тянув на себя. — Прости меня, Вики… Родная, такая маленькая, я знаю. Знаю, что полный урод и делал больно. Знаю, что твоя репутацияя здесь — пиздец как пошатана, и все сука из-за меня! — аккуратно накрыв мою ладонь начинает массировать тыльную сторону. — Я настоящий идиот, а ты — та самая единственная и не повторимая половинка в которую я до дури влюбился. В первый. Сука. Раз. Испытал. Блять. Чувства. Гореть мне нахуй в аду, если ты меня не простишь. Я не верила своим ушам… С замиранием сердца слушав повторяющиеся слова вновь и вновь… «Нет… Боже… Нет… Я не верю. Я здесь? Я дышу?» Не знаю, что произошло в этот момент, но я тоже ведь изменилась. Это был какой-то ощутимый до чертиков взрыв. Странный и взбудораживающий холодом до кончиков волос. Я не хотела держать зла на Мальбонте. Зло — создаёт людей в диких ожесточённых зверей, причиняя одни несчастья. Нужно учиться прощать. Нужно учиться забывать. Нужно учиться любить и ценить. Вопреки всему. Всем и каждому. Нужно научиться позволять давать шанс. И я сделала это. Между нами было много разного — от сладких поцелуев до жёстких скандалов вываливающихся на публику. Издевки и насмешки, унижение — было много ужасного, но и хорошего было не мало. Думаете людям суждено меняться? Суждено. Стоит лишь сильно захотеть. Пересилить. Я вижу. Вижу и знаю, что Маль изменился, позволяя высказывать свои чувства… Не только злость, не только ревность… Что с ним случилось? — не знаю, возможно кто-то до меня причинил ему боль в прошлом, а может что-то серьёзней. Страшно наступать на те же грабли, понимаю. Мужчины — весьма ранимые существа, не смотря на толстый слой кожи и физическую силу заложенную природой. В его сердце живёт человечность и сопереживание, и так глупо было не заметить этого раньше… Только сегодня, когда он без сомнения бросился на Доминика, и ради чего? Точнее, ради кого?.. Меня? Черт. — Обещай, что мы исправим все, обещай! Не будем больше ругаться, ссориться, врать… — голос содрогнулся, подступая к глазам жгучие слезы. — Даю слово. Мы исправимся сахарок. Оба исправимся… — он переплетает наши ладони мягко поглаживая замерзжие костяшки. — Никакой лжи. Пора что-то менять. Опухшие от слез глаза устало накрывают видения, погружая в кромешную тьму, в первые не вызывающую страха. Хотелось молчать. Поджать под грудь колени и молчать сутки напролёт погружаясь в собственные мысли бурлящие в жерле пламени внутри себя. Вопросы: «А что будет дальше? Теперь все в серьёз? Надо рассказать про клуб и баскетбол… Может промолчать? Ну было и было, а? Сама все накручиваю…» — тугая верёвка сплеталась на горле, лопая глазные капеляры от нехватки кислорода, уже ни раз за это вечер. «Слишком много произошло. Надо остыть.» — старалась внушить в голову. «Расскажу. Будет легче. Но не сегодня. Этот день подошёл к концу. Все устали. Всем нужен отдых. Успокойся Вики. Не торопись.» — сердце подпрыгивало как баскетбольный мяч, отвдаваясь противоестественными ударами по всему телу, пока мужские руки нежно ласкали мои волосы, с силой прижимая к себе.

Океан мыслей, Все кажется сном. Где мы с тобой только вдвоем. Что за проблема? Куда мне уйти? Чтоб боль и страдания не знали пути. Все слишком поломано, слишком слишком. И в твоих глазах одна интрижка. Мягкие губы коснутся вновь, Давая понять, что это любовь.