Глава 6
Не бечено
Всего за один вечер многое изменилось. Как раньше Терел старался избегать общения с сыном, боясь ему навредить, так теперь не отходил от него ни на шаг. Ардану с огромным трудом удавалось вытащить супруга в столовую, да и ночи он неохотно проводил в спальне. Ему всегда хотелось быть рядом, чтобы наверстать упущенное. — Доброе утро, Кристиан, — только проснувшись, Терел сразу же пришёл к сыну. Он, как и раньше, приветственно поцеловал его в макушку. — Здравствуй, малыш, — нежно коснулся живота ладонью и тоже поцеловал. — Надеюсь, вы смогли отдохнуть? Ответом был бодрый пинок в ладонь, заставивший мужчину рассмеяться. — Вижу-вижу. Значит у вас всё хорошо. Я очень рад этому. — Так и думал, что найду тебя здесь, — раздался немного сонный голос от двери. — Конечно здесь, — широко улыбается Терел супругу. — Рядом с любимым сыном и любимым внуком. Лучше подойди и поздоровайся тоже, мой любимый муж. Ардан покачал головой на это ребячество, не скрывая своего счастья. Терел не часто позволял себе подобное поведение, но если он так себя ведёт, значит, груз вины, что он взвалил на себя, если и не исчез полностью, то стал давить меньше. По крайней мере, затаённая боль больше не читалась во взгляде этого привлекательного мужчины. — Ты стоишь ко мне ближе, потому я сначала поприветствую тебя, — коварная улыбка на губах появляется всего на мгновение, но Терел не успевает ничего сделать, как его увлекают в жаркий и глубокий поцелуй, который никак не подходит для утреннего приветствия, скорее для начала нечто интимного поздним вечером в супружеской постели. Сдержать стон нет никаких сил. В теле зарождается истома, грозящая перерасти в самое настоящее желание. — Стой… По…подожди, — Терел борется с собой и с супругом. — Ты что творишь? — Показываю, как сильно я тебя люблю и как скучал по твоей улыбке, — шепчет едва слышно, щекоча дыханием ухо. — Нельзя же так! — пусть Терел и возмущается, но довольную улыбку скрыть не может. — Здесь же дети! — Один уже взрослый, а второй нас не видит. — Но прекрасно слышит! — заниматься подобным при свидетелях было, мягко говоря, не комфортно. — Если он отлично понял твою лекцию про исцеление, то и происходящее сейчас недолго будет для него секретом. — Ты прав, — смилостивился Ардан, делая серьёзное лицо. — Пока рано такое проделывать. Тычок от мужа и его возмущённый взгляд он встретил широкой улыбкой. Конечно, он не собирался делать ничего подобного. Просто хотелось продлить эти минуты беспечности и лёгкости. Слишком долго они были окутаны страхом неизвестности, отчаянием и чувством возможной утраты. Даже найдя сына, они продолжали мучиться кошмарами, засыпали с тревогой, а просыпались в страхе. Поэтому сейчас это было сродни подарку. Удивительное и почти забытое ощущение счастья. — Доброе утро, малыш, — Ардан наклоняется и целует живот, а после прислоняется щекой, будто желая услышать, что ответит ему ребёнок, но получает вместо этого лёгкий удар кулачком. — А меня он сильнее пинает, — замечает довольный Терел, гордясь тем, что получает чуть больше внимание от ребёнка. — Просто он понимает, что дедушку надо жалеть. Я ведь старше тебя, — широко улыбается. — Ах, ты, — несильно бьёт ладонью по плечу, больше возмущаясь, чем действительно испытывая какие-то неприятные чувства. — Посмотрите на него! Видите ли, он старше! Всего-то на каких-то 52 года! Вспомнил он, — под конец бурчание уже было не разобрать. Ардан отрывается от живота, который продолжал ласково поглаживать и теперь подходит к сыну. Печально видеть, что тот продолжает спать и когда этот вынужденный сон прервётся, никто не знает. — Здравствуй, сынок, — Ардан касается волос сына, нежно их поглаживая. — Мы с папой очень ждём твоего возвращения и очень надеемся, что ты тоже хочешь к нам вернуться. Без тебя нам грустно и так не хватает твоей улыбки и твоего смеха, — тяжело вздохнув, мужчина наклоняется и целует сына, а после касается места поцелуя лбом, зажмуривая глаза. — Знаю, что может быть больно, — шепчет тихо-тихо, — но я даю тебе слово, мы со всем справимся. Обещаю. Только вернись к нам. _____ Приятное тепло, скапливающееся в районе сердца, волнами стало расходиться по телу. Руки и ноги начали отогреваться, будто до этого их окутывал лёд. Небывалое ощущение спокойствия и умиротворения поселилось в душе. Кажется, кто-то что-то говорил, но разобрать слов не выходило. Единственное, в чём я уверен так это в том, что слова полны искренней доброты. Я не слышал, я чувствовал каждое слово. И эти слова попадали в самое сердце, побуждая его биться всё сильнее и быстрее. Как же хотелось увидеть того, кто сейчас говорит. Хотелось прижаться к нему, ведь я уверен, что в ответ меня крепко обнимут надёжные и бережные руки. Обнимут крепко-крепко и защитят от всех бед. Защитят даже от собственных страхов. Но я только могу слышать этот неясный голос. Мысленно тянусь к нему, пробираясь из тьмы собственного разума, всем своим существом желая поскорее оказаться там… рядом. Чувствую тепло, когда касаются ладони. Чувствую, как тонкие пальцы крепче сжимают мою кисть. Чувствую, как убирают волосы, упавшие на лицо. Но я хочу большего. Большего! «Хочу увидеть вас! Хочу быть рядом с вами!» Мне кажется, что я кричу, но знаю, что больше похоже на мольбы отчаявшегося. «Пожалуйста». Перед глазами пелена слёз. Они мешают, но не на столько, чтобы не суметь отличить тьму от света. Он не режет глаза и не ранит, приглушенно освещает всё вокруг. Слышу шорох чуть дальше. Осторожно перевожу взгляд туда и вижу, как две фигуры обнявшись, выходят из комнаты. «Получилось!» Усталая улыбка озаряет лицо. Да, я пока не смог их увидеть, но начало положено. В следующий раз я обязательно всё сделаю правильно. Моё счастье не может испортить даже лёгкая боль в груди от слишком глубоких вдохов. Но вот непонятное ощущение в животе кажется странным. Опускаю глаза ниже, чуть приподнимая голову, чтобы видеть больше. Боль охватывает теперь и шею, но я быстро забываю о ней, когда вижу свой живот. Он большой… и круглый. Кожа натягивается сильнее то в одном месте, то чуть дальше. Именно там зарождается давящее ощущение. Будто кто-то… Поднять руку оказывается очень тяжело. Почти также тяжело, как и проснуться. Кажется, будто это и вовсе не моя рука, настолько плохо она слушается. Пальцы не хотят сгибаться, запястье тоже не гнётся, но не велика беда. Сейчас мне будет достаточно просто коснуться этой маленькой странности. С большим трудом мне всё же удаётся выполнить задуманное, но ничего не происходит. Может ли быть так, что это всё было только игрой моего воображения? Измученное тело, которое даже лёжа кажется очень тяжёлым, и голова, с трудом пропускающая кое-как связные мысли. Разочарование готово сорваться печальным выдохом с моих губ, но мгновенно преображается в потрясённый вдох, когда по ладони очень отчётливо и сильно попадают крохотной ножкой. Я уверен, что это была именно ножка. В тоже мгновение голову нестерпимой болью простреливает череда воспоминаний. Они сменяют друг друга с невероятной скоростью. В них безумно много боли, отчаяния и страха, но также есть и… «Сыночек, — слёзы вновь наворачиваются на глаза. — Смог… Сберёг…» Больше нет сил держать глаза открытыми. Очень хочется спать. Возвращаю голову на подушку, но руку до последнего держу на животе, ощущая, как толкается мой ребёнок. «Приятное чувство». _____ Всю ночь просидев над книгами, Вард с огромным трудом оторвал себя от постели, чтобы спуститься на завтрак. Он не стал заходить к своему единственному пациенту, чтобы не нарушить атмосферу. Каждое утро господин Ардан и господин Терел заглядывают к сыну, чтобы проведать, да и просто убедиться, что с ним всё хорошо. Их желание видеть своего ребёнка вполне естественно, учитывая произошедший трагический случай. Самому же лекарю вполне хватало взгляда на показатели в планшете. Рассчитывать на что-то большее пока нет возможности, ведь малыш отчасти блокирует его вмешательство, а действовать вслепую не лучший выход. Сейчас вполне достаточно видеть приятный жёлтый цвет ауры, слегка отдающий зеленцой. Совсем скоро наступит полное исцеление. Это внушает надежду на лучшее. Правда, проблемы потом только начнутся. Вард со смесью радости и страха ждал того момента, когда малыш закончит лечить своего папочку и захочет появиться на свет. Наплевав на помятую одежду и взлохмаченные волосы, лекарь поплёлся в столовую. Исправить это он успеет и позже, всё равно почти никуда толком не выходит из своего кабинета или библиотеки, а гостей не предвидется. Слишком лениво сейчас совершать дополнительные телодвижения. Вот после плотного завтрака и чашки кофе, когда по ощущениям он вернётся в действительность, отбросив пелену сна, можно будет что-то делать. Широко зевая и пытаясь протереть закрывающиеся глаза, Вард вошёл в столовую, где негромко что-то обсуждали присутствующие. При его появлении голоса стихли, ведь один из собеседников перестал отвечать на вопросы. В очередной раз, широко зевнув, не забывая для приличия прикрыть рот рукой, Вард, наконец-то, обратил внимание на собравшихся. И в тоже мгновение пожалел, что не потратил лишних несколько секунд на расчёсывание и выбор свежей одежды. «Почему он здесь?!» Стараясь подавить собственную неловкость и силой воли остановив расползающийся по лицу румянец, лекарь, как ни в чём не бывало, подошёл к столу. — Доброе утро, — голос всё ещё не окреп, но и не дрожал. — Доброе, Вард, — кивнули Ардан и Терел почти одновременно. — Мило, — всего одно слово сводит к нулю все старания, и румянец бурным цветом затопляет лицо, переходя на шею. — Б…благодарю, — пытается незаметно привести волосы в относительный порядок, но судя по искоркам смеха в обычно серьёзных глазах эти усилия не остаются незамеченными. Вард костерит себя за опрометчивость и готов спрятаться под стол от взгляда этого мужчины. — Снова полночи не спал? — вопрос, словно спасательный плот. — Да, — с облегчением хватается за него. — К сожалению, ничего нового, но так я хотя бы не столь остро ощущаю своё бездействие. — Вард, ты никогда не был и не будешь для нашей семьи бременем, — Терел знал, что с ним согласится любой в этом доме. — Просто кое-кто не понимает своей истинной ценности, окружив себя излишними завышенными требованиями. Вард даже не подозревал, что этот серьёзный и с виду очень холодный мужчина так высоко его оценивает. Это оказалось огромным сюрпризом для него. И… что скрывать, безумно приятным. — Не стоит… — смущённо опущенный взгляд случайно цепляет планшет. Всего секунда удивлённого замешательства и, ничего не говоря, лекарь вылетает из-за стола. Терел бледнеет спустя мгновение. — Что-то с Кристианом, — Ардан и остальные мужчины подрываются следом за лекарем. Как они не старались, нагнать Варда им удалось только перед дверьми в лечебные комнаты. Времени на разговоры не было. Каждый из них торопился. Но когда они добрались до источника беспокойства — не увидели ничего нового. Кристиан всё так же лежал неподвижно в капсуле с закрытыми глазами. Показатели были стабильны. — Что тебя так всполошило? — спросил Джет, подходя ближе к лекарю и всматриваясь через его плечо в разноцветные линии и числовые показатели. Он был единственным, кто смог сформировать вопрос вслух. — Был зафиксирован сильный эмоциональный скачок, но я не могу понять, что его вызвало. Меня всё так же не пускают дальше. Рискну только предположить, что это кошмары из недавнего прошлого. Терел внимательно слушал лекаря, но его не покидало ощущение, что всё совсем не так. Он не обладал обширными медицинскими познаниями, как Вард, и не мог читать рисунки ауры, поэтому объяснить было сложно, в чём именно ошибка, скорее так чувствовало его сердце. Приблизившись к сыну, Терел коснулся его лица, будто потерявшего несколько тонов здорового оттенка. Пальцы мгновенно почувствовали влагу. «Ты плакал?» Глупо было надеяться, что это слёзы счастья, но в сердце поселилась необоснованная крупица надежды, что его мальчик мог впервые не лить горьких слёз. Стерев мокрые дорожки, Терел положил одну руку на голову сына и стал ненавязчиво перебирать пряди, даря маленькую ласку. Ребро другой руки слегка надкусил и поднёс к губам сына. Обычно они делали это после завтрака, чтобы иметь возможность восстановиться после вечернего кормления, но Терел посчитал, что сил у него вполне достаточно. Учитывая, что Кристиану не столь и много нужно. Поскольку он в коме, то не мог совершать практически никаких самостоятельных движений, а то, что оставалось доступным — было слишком заторможенным. Он даже глотал с опозданием, что легко могло привезти к тому, что он просто подавится, не имея возможности приспособиться. Из-за этого приходилось делать рану очень маленькой, чтобы кровь шла, чуть ли не по капле. Убедившись, что сыну комфортно, Терел переключил своё внимание на лекаря, но не смог удержаться, чтобы ещё раз не проверить физическое состояние Кристиана. Мужчина прекрасно понимал, что за время их недолгого отсутствия ничего не поменялось, но родительское беспокойство унять, просто так не получится. И вот тут он заметил то, чего однозначно быть не могло. От удивления даже перестал поглаживать волосы сына. Терел широко раскрытыми глазами смотрел на правую руку Кристиана. — Что случилось? — Ардан обратил внимание на шокированное состояние супруга. — Рука… — слова никак не хотели формироваться в связное предложение. — Его рука… Старший мужчина перевёл взгляд на руку сына. Постепенно и на его лице стало проступать удивление, поскольку он начал понимать, что хочет сказать муж. — Я точно помню, что… когда держал Кристиана за руку, то мои пальцы касались его ладони. — Хотите сказать, что его рука лежала ладонью вниз? — сформулировал высказывание Джет. — Да. — То есть он сам её перевернул? — Вард тоже был не менее удивлён. — Но как это может сделать тот, кто сейчас в ко… — А! — лёгкий, скорее от неожиданности, вскрик. Терел ещё на середине слов лекаря почувствовал шевеление под левой рукой, будто выказанное недовольство от прекратившейся ласки, но хорошенько обдумать это не смог, поскольку в ту же секунду острые зубы впились в его ладонь, делая рану глубже, а тянущие ощущения только способствовали увеличению скорости оттока крови из тела носителя.