Дурманящий

Опять скрываются глаза под ярко-красными очками. Только мы с тобою знаем для чего очки ночами. Почему на нас так смотрят, я никак не пойму. И как узнать, что ты давно со мной готова ко всему?* Солнце ослепляло этим днем всех жителей города. Натянув солнцезащитные очки в холодную осеннюю пору, люди шагали по улицам. Лучи света проникли и в старую квартирку на окраине, они осторожно обошли полузакрытые шторы и устремились прямо на лежащего на полу парня. Он резко зажмурился и попытался открыть глаза, но это не увенчалось успехом. Солнце слепило еще совсем не проснувшегося Антона, заливаясь светом в его по-редкому нормального размера зрачки. Парень пробурчал что-то невнятное и, превозмогая всем, чем только можно было, со скрежетом в мышцах приподнялся. Голова шла кругом и жутко болела, словно тысяча молотков дубасило прямо в виски. Кстати от виски Антон сейчас бы не отказался. Он огляделся в поисках своего телефона и обнаружил его на столе. Яркий свет дисплея выжигал глаза, но Шаст, убавив яркость, всё-таки попробовал найти номер Димы и позвонить ему. Гудки вновь оглушили, если честно, Антон не знал мотив звонка другу, но в данный момент ему срочно нужно было поделиться с Позовым. Шаст, к сожалению, нюхал меф, а не курил траву, поэтому помнил все, что произошло вчера, а особенно четко – как получил дозу. Дима довольно быстро взял трубку и скрипящим голосом пробубнил: – Привет, Тох, что случилось? – Алло, да... Дохуя всего случилось, нам надо встретиться. – Я смогу через полчаса к тебе приехать, ок? – Хорошо, пока. На самом деле, Шастун был крайне удивлен тем, что Позов так быстро согласился, обычно его очень долго приходилось упрашивать. Как и обещал Дима, ровно через полчаса долбился во входную дверь. Он уже привык, что Шаст никогда не слышит обычного стука, поэтому приходилось громко дубасить, а иногда даже кричать. Звонок был сломан уже несколько лет, поэтому давить на него смысла тоже не было. – Привет. – пробубнил Антон, открыв другу. – Здравствуй. – кивнул Дима и самовольно прошел в квартиру, завернув на маленькую кухню. В ее углу стоял небольшой стол и два стула, по виду плиты было понятно, что на ней уже давно ничего не готовили, на столе красовался старенький чайник без воды. Мусор никто не выносил около недели, но запаха практически не было, потому что пустые коробки от дошика не воняли. Дима прошел на кухню и уселся на один из стульев, рядом расположился Антон. Он тяжело вздохнул и припал лицом к столу. – Нашел дозу? – спросил Позов, будто бы говорит о чём-то совершенно обычном. – Да... – проскулил Шаст, не поднимая головы. – Спиздил? – Дима усмехнулся и легонько толкнул Антона в плечо. – Не-е-ет, – он приподнялся, глядя на друга, – мне сделали скидку. – Кто? – Арс. – прошептал Шаст и снова упал на стол, – Мы познакомились у тебя на хате. – Попов? – спросил Дима и, увидев одобрительный кивок, ухмыльнулся, – Мы, можно сказать, работаем вместе. – Да? – Угу, – Позов отвел взгляд в сторону, принявшись разглядывать порванные обои, – не так давно я лично занимался изданием его книги. – Чё? – Ничё. – Дима усмехнулся, – "Морена", "Паутина" и еще что-то на "и". Не читал его книги? – Нет... – Неплохой он писатель, честно говоря. Вот с бабла, полученного с продажи книг и берет меф. А с хуяли он тебе скидку сделал? Антон, все это время тупив в темноту взглянул на Диму. – Мы пососались и он отдал в полцены. С лица Позова сползла улыбка. Он немного поперхнулся и расширил глаза. – Ты с мужиком сосался? – прошелестел он, немного отодвигаясь от Шаста. – Мне нужна была доза! – воскликнул Антон и схватил Диму за плечи. – Фу, блять, ты серьезно с мужиком... Боже... – в глазах Позова летали злобные искорки, а в голосе слышалось громыхающее возмущение. Парень подскочил и рванул к входной двери. – Дим, подожди! – заскулил Антон и кинулся за ним, но тот, схватив куртку, выбежал из квартиры. – Пидор конченный! – прорычал тот напоследок и громко хлопнул дверью перед носом Шастуна. Теперь у него нет никого. Антон стоял посередине коридора, глядя на дверь. Из глаз катились соленые слезы, но парень не спешил их вытирать. Сердце стучало с невиданной прежде скоростью, словно готовилось вырваться и упасть в холодные руки Шастуна. Внутри всё сжималось, дышать становилось тяжелее из-за кома в горле. От него отказалась родная мать и самый близкий друг, а все многочисленные знакомые казались не больше, чем иллюзия. Он один в прогнившем мире, разлагается в старой квартире. Антон покачнулся и упал на ледяной пол и закрыл руками лицо. Слезы не останавливались и лились ручьем из зеленых глаз, что щипали от количества соли. Шастун тихонько заскулил и с силой схватил себя за горло, чтобы хоть как-то наказать обидчика за все страдания. – Я буду гореть в аду. – прошептал он сам себе и сильнее зарыдал. Солнце скрылось за темными тучами, снег вновь засыпал все дворы и улицы, переулки, ранее полные людей, ныне пустовали.

пустота порочит моё сердце руки в крови, страх в глазах серые будни закрыли солнце пресноводные рыбы утонут в морях

Неожиданно, в выжженный разум пришла идея, а если быть точнее, то Шаст просто вспомнил, что у него осталось еще половина от дозы. Парень поднялся, машинально вытер слезы и направился в комнату, где оставался заветный порошок. Антон проделал уже привычные действия и наконец боль оставила его, уступив место новым красочным чувствам. Он принялся прикручивать события, что произошли с ним за этот конченный день и приятно удивился, поняв, что ничего особо страшного и не случилось. Поссорился с Димой? Да и вовсе он не был другом никогда, так, просто человек, который мог помочь с деньгами, Антон никогда не ценил его как человека. Полизался с Арсением? Да и что такого?! Он, между прочим, известный писатель, а Шастуну выпал такой шанс! Мир вновь обрел краски, по его комнате туда-сюда летали яркие огоньки в кислотной оболочке. Антон с радостью наблюдал за происходящим, наконец почувствовав себя по-настоящему счастливым. Но хотелось большего. Честно говоря, Шаст не отказался бы от еще пары грамм, ведь принял он сейчас только оставшуюся со вчерашнего дня половину, а красочный мир покидать так быстро не хотелось.