Через песок и море | Through Sand And Sea

Гермиона все еще в постели. Смотрит в потолок. Она не уверена, который сейчас час, но уже светает. Уже давно. Наконец-то она призналась себе в этом. Чувства к Беллатрикс. Целая мешанина из влечения, заботы, интриг и... Ей нравится проводить с ней время. Она больше не боится ее. Доверяет ей. И это само по себе пугает. Как можно доверять человеку, который причинил тебе столько боли? И причинит ей столько боли? И это еще одна проблема. Кроме Лонгботтомов... Беллатрикс на самом деле не совершала многих ужасных вещей, за которые Гермиона ее ненавидела. Пока нет. Не очень справедливо винить ее за то, что она сделала в альтернативном будущем. Но она сделала их. И сделает... как-нибудь... Гермиона отрывается от своих мыслей, когда в комнату входит не кто иной, как Беллатрикс. Ничего не сказав, она просто входит и с грохотом опускается рядом с Гермионой на кровать, складывая руки. Гермиона тоже решает ничего не говорить. Она не уверена, что именно сейчас вырвется из ее уст. И Беллатрикс была права. Она все еще слишком безрассудна. Импульсивна. Ей нужно начать оценивать ситуацию, прежде чем говорить. Итак. Беллатрикс явно чем-то недовольна. Гермиона продолжает смотреть на потолок. Она слышит дыхание Беллатрикс. Почти чувствует жар ее тела – она так близко. Гермиона незаметно подтягивает руки ближе к бокам, не желая случайно коснуться ее. И прикусила губу. Она не может перестать думать о... – Прости меня, ладно? Что? Гермиона переворачивается на бок, чтобы оказаться лицом к лицу с ведьмой. – Что? За что? Что ты сделала? Беллатрикс тоже поворачивается на бок и хмурится. – Ты не сердишься на меня? У нее круги под глазами. И ее волосы еще более безумные, чем обычно. Гермиона улыбается. – Нет, я не сержусь на тебя. С чего бы мне злиться? Беллатрикс ищет ее глазами, а затем, пожав плечами, снова поворачивается лицом к потолку. – Ты не пришла на завтрак. Я подумала, может быть, я обидела тебя и не заметила... или тебе не понравилось, что я пью, или... или я тебя напугала. Боже. Как она могла подумать, что эта ведьма бессердечна? Оказывается, она всегда что-то чувствует. И слишком много думает. Гермиона может это понять. Она полусидит и смотрит на женщину, ее сердцебиение учащается. Она такая красивая. И на самом деле довольно милая, по-своему. Гермиона хочет... Она хочет поцеловать ее. Такой глупый безрассудный порыв. Должна ли она... Глаза Беллатрикс встретились с ее глазами. К черту. Глаза Беллатрикс расширяются. Должно быть, она прочла эту мысль. Гермиона все равно наклоняется. Прижимает их губы друг к другу, достаточно долго, чтобы в животе у нее поселилось тепло. А затем отстраняется. – Ты не напугала меня. Я не злюсь. Совсем наоборот. Вот почему мне нужно было время, чтобы подумать. И Беллатрикс сползает с кровати назад, натыкаясь на шкаф. Что за... И поднимает на нее свою палочку, а затем резко опускает ее с выражением полнейшей паники. Что, черт возьми, происходит? – Беллатрикс, что случилось? Почему... – Как ты меня не боишься? – рычит Беллатрикс. – Как... я могла причинить тебе боль! Я всегда могла... тебе нельзя... Ладно, очевидно, поцеловать ее было очень плохой идеей. – Ты обещала не причинять мне вреда, так что... – И ты доверяешь мне? Почему? Я не понимаю. Это как... как будто чем больше ты видишь меня, тем больше ты... Гермиона тихонько хихикает. – Тем больше ты мне нравишься? Примерно так это и работает, Беллатрикс. Разве я не понравилась тебе, когда ты узнала обо мне больше? Беллатрикс не отвечает, и Гермиона неловко сглатывает, глядя в пол. Она думала, что Беллатрикс нравится ей. Похоже, она хочет проводить с ней много времени. И прикасаться к ней. Целовать ее. – Может, дело в нити... – шепчет Беллатрикс. Гермиона настороженно поднимает глаза. – Ты знаешь, что это такое? Прошлой ночью ты сказала... о связи. Эльфы говорили о нитях своим хозяевам, но... я не думаю... ты не моя хозяйка. Беллатрикс пересела на комод и смотрит вниз на свои ноги, постукивая кончиками пальцев по дереву. – У меня есть несколько теорий. Нити судьбы. Нити жизни. Что-то... связанное с пророчеством и жизнью. Держит нас вместе. Соединяет нас. Я думаю... я не думаю, что вообще когда-либо существовал долг жизни. Именно эта нить, все это время, заставляла меня спасать тебя. Ох. Нить, связывающая их, не имеющая ничего общего с эльфами? Это заставило ее захотеть спасти... – Я тоже хотела спасти тебя. Когда ты умирала, и мне пришлось убеждать Снейпа, я... я думала, что это из-за временной линии, но... я боялась, что ты умрешь. – безумие. – И я испытала огромное облегчение, когда с тобой все было в порядке. Это то... что ты чувствовала? Беллатрикс медленно кивает. – Я была так зла на тебя за то, что ты не спаслась. Что ты не боролась со мной. Что я почти... отчасти поэтому я решила помочь тебе. Научить тебя быть сильной. Это не должно случиться с тобой снова. Ты должна знать, как бороться. Я ненавидела, что ты чуть не утонула. Я вытащила тебя из воды, как только смогла. Ох. – Из-за нити... – шепчет Гермиона. Нити... красной нити, красной нити, разве это не... – Я слышала об этом только как о чем-то романтическом. Китайская история о... – Я знаю. Ох. Гермиона смотрит вниз на свои руки, неловко ерзая, пока тишина нарастает. Романтика. Любовники. Родственные души, даже. Это то, что знает Беллатрикс? Думает ли она... Гермиона хмурится. – Это не значит... я не люблю тебя или что-то в этом роде... я не думаю. Я не влю... это как ты сказала. Мы так долго пробыли в моей голове, что мне кажется, что ты была там со мной, разговаривала со мной, почти всю мою жизнь. Как будто ты знаешь меня лучше, чем... Гермиона сжимает челюсть, но не осмеливается поднять глаза. Просто смотрит на свои ноги. Тихий стук. А потом ноги Беллатрикс останавливаются перед ее ногами. Она смотрит вверх, и ее сердце начинает бешено биться от того, как близко находится ведьма. Смотрит на нее как... Как... – Я тоже тебя не люблю, – пробормотала Беллатрикс. – Но я думаю, что хочу поцеловать тебя снова. О. Так вот почему она смотрит... У Гермионы пересохло во рту, и она сглотнула. – Почему? Ты передумала? Ты не... я думала, ты не хочешь. Беллатрикс ухмыляется. – Что я не хотела чего? Переспать? Это твой выбор, питомец. Как насчет этого? Переспать... Глаза Гермионы падают на красные губы. И она отталкивается вперед, чтобы попробовать их на вкус.

»-———— — ————-«

О, черт. Она резко вдыхает, когда ее пронзает электрический разряд. Руки Беллатрикс прижимаются к ее спине, притягивая их друг к другу, и она практически впивается в губы Гермионы с жаждущим стоном. Все тело Гермионы плавится, включая мозг, и она отдается ему. Это происходит. Это так хорошо, что она никак не может остановиться... Она подносит руки к волосам Беллатрикс и глубоко целует ее, притягивая к себе как можно ближе, позволяя ее рту раскрыться. Она хочет чувствовать это. Нуждается в этом. Мерлин, она не была так возбуждена уже... ...никогда. Она стонет в рот Беллатрикс и начинает двигаться назад к кровати, увлекая ведьму за собой. Беллатрикс отстраняется, чтобы усмехнуться ей в губы, и Гермиона чувствует, как расстегивается пижамная рубашка. – А вот и импульс, который я не должна была игнорировать. Знаешь, как долго я боролась с этой мыслью? Убеждала себя, что не хочу этого? Я должна была трахнуть тебя, как только поймала твой взгляд на мне в коттедже, – пробормотала Беллатрикс, стягивая с Гермионы рубашку. Она хотела... – Ты хотела тогда? Ты думала об этом? Она садится на кровать, а затем решает просто снять пижаму, наблюдая, как Беллатрикс снимает платье, просто раздевается догола. Похоже, она в таком же отчаянии. – Я даже не знала, что мне нравятся ведьмы, пока ты мне не сказала. Ее глаза блуждают по обнаженной женщине, обнажая все больше и больше кожи, пытаясь решить, к чему она хочет прикоснуться в первую очередь. Беллатрикс толкает ее на кровать и снова захватывает ее губы, их тела сближаются, когда ведьма опускается на нее сверху, исследуя ее рот с интенсивностью и темпом, от которых у Гермионы кружится голова. Боже, и прикосновение ее кожи. Как она может быть такой мягкой и в то же время такой сильной? Как будто над ней склонилась львица. Сдерживаемая сила. Гермиона скользит руками по спине Беллатрикс и старается не забывать дышать между поцелуями. Она задыхается. Они еще ничего не сделали, а она уже задыхается, отчаянно желая прикосновений. Как она не знала, что ее привлекают ведьмы? Она отстраняет свой рот. – Как ты узнала? Там, в коттедже? Что меня привлекают ведьмы? – задыхается она. Беллатрикс придвигается ниже, чтобы поцеловать ее в шею, и Гермиона корчится, откидывая голову назад от ощущения горячего рта и скрежета зубов. – Я не знала. Я просто увидела, как ты смотришь на меня, и догадалась. Ни одно из твоих воспоминаний не было очень сексуальным... очевидно, ты искала не там, где надо. Отрицая себя. И я была права. Она поворачивается на бок и проводит рукой по груди Гермионы. Сжимает, щипает и с горящим взглядом следит за реакцией Гермионы. Палец царапает нижнюю часть ее груди в нужном месте и... Гермиона стонет, упираясь в ладонь, а затем перекатывается на ведьму, прижимает ее к себе за запястья и целует. Беллатрикс, кажется, находит это забавным и хихикает ей в губы, но Гермиона только сильнее целует ее, прикусывая нижнюю губу. Ей нужно почувствовать ее, ощутить ее вкус. Она хочет прикоснуться к ней, чтобы... Она отстраняет рот и сползает вниз, чтобы провести языком по соску, и вздрагивает, когда Беллатрикс задыхается и стонет в ответ. Ведьма сводит ее с ума. Вот она, страсть, о которой она и не подозревала. Она всегда удивлялась, почему люди так одержимы сексом, но... Она обнимает Беллатрикс за талию и наклоняется, чтобы пососать ее шею, а руки хватаются за все, что только можно. За ее волосы, простыни, тянутся между телами, чтобы погладить кожу. Горячая боль, нарастающая между ног, восхитительна. Она нащупывает сосок и грубо щиплет его. – О, черт! Когда... ты еще не делала этого с ведьмой? Черт побери, – стонет Беллатрикс, пальцы впиваются в бедра Гермионы, голова откидывается назад, обнажая горло, спина выгибается. – Нет, нет, я... но я хочу. Я не знаю, где... скажи мне. Я хочу, чтобы тебе было хорошо, скажи мне, где тебя трогать. Беллатрикс вздрагивает под ней, а затем обхватывает ее руками крепко, собственнически. Она впивается в шею Гермионы и проводит губами и языком туда-сюда по чувствительной точке, заставляя Гермиону стонать. Беллатрикс усмехается, а затем кусает ее за плечо. – Мне нравится слышать тебя. Когда ты... это для тебя в новинку. Я чувствую, какая ты мокрая. Расскажи мне, что ты открыла для себя. Что ты узнала такого, чего не было ни в одной книге, которую ты читала. Что она узнала? Всезнайка. И кто теперь сапиосексуал? Гермиона вздрогнула. Они обе. – Я... я не ожидала, что твое тело будет таким мягким. Я не могу перестать прикасаться к тебе. Даже... я не могу решить, хочу ли я притянуть тебя как можно ближе или нежно прикасаться к тебе. Смотреть на тебя. Она садится и проводит кончиками пальцев по груди Беллатрикс, ее плечам, рукам. Проводит по мышцам, царапинам и шрамам, избегая синяков. Гермиона сглатывает. – Я не могу решить... хочу ли я смотреть на твое тело... или наблюдать за твоим выражением лица. Ее глаза встречаются с глазами Беллатрикс. Они темные, но сосредоточенные. Сверлят ее. – Меня всегда привлекают твои глаза. Я хочу понять тебя. Понять, о чем ты думаешь. Чувствуешь. Она поддерживает зрительный контакт, а ее рука опускается ниже, вниз по животу Беллатрикс, поглаживая кости бедер. Глаза Беллатрикс, кажется, еще больше темнеют и закрываются капюшоном. Не останавливайся. Опустись ниже. Прикоснись ко мне. Черт, я забыла, что ты можешь... ты уверена? Я не знаю... Она стонет. Да, да, я скажу тебе, только... Гермиона просовывает руку между ног Беллатрикс и... о, че... О, черт, о, ты чувствуешь... я хочу... так...? Черт, Беллатрикс. Она такая мокрая. Это сделала Гермиона? Она даже не знает, что делает, она только знает... ну, она делала это с собой, так что... Она прикусывает губу и снова смотрит на лицо Беллатрикс. Круговые движения. Она попробует круговые движения. Беллатрикс покачивает бедрами. Да, да, вот так. Делай то, что ты бы сделала с собой. Представь себе это. Я хочу увидеть... Я делаю это. Когда я одна в постели, я трогаю себя вот так, тебе нравится? Быстрее. Я вижу тебя, воспоминания, это... Ты прикрываешь рот одной рукой, а другую держишь между ног... О! Сильнее... да. Ты пытаешься быть тихой. Ноги Беллатрикс раздвигаются шире, когда Гермиона вжимается в нее, толкаясь все увереннее, ведьма начинает пыхтеть и раскачивать бедрами, лицо раскраснелось. Я была в Норе. Я должна была вести себя тихо, но мне было так хорошо. Тебе не нужно молчать. Я хочу... – Да, да, Гермиона, черт, – задыхается она. – Продолжай, я так... нет, мне нужно, я хочу... Беллатрикс внезапно садится и одним движением притягивает Гермиону к себе, укладывая ее на спину и неуклюже целуя. Горячо, жестко, влажно и бездыханно. Твою... Гермиона стонет и дёргает бедрами. Она отрывает губы. – Я думала... разве я не... Беллатрикс кусает ее за ухо, отстраняется от нее и прижимает колено между ног Гермионы, раздвигая их. – Ты чуть не поймала меня, питомец. Как, черт возьми, тебе удалось так легко раздвинуть меня перед собой? О нет. Не просто видеть тебя – я хочу видеть это сейчас. Слышать тебя. Я хочу... позволь мне прикоснуться к тебе. Она... Гермиона отстраняется, толкает Беллатрикс в плечо, чтобы у нее было немного места, и смотрит на нее сверху. Хочет ли Гермиона этого? Готова ли она принять то, кто это, что они делают? Щеки Беллатрикс раскраснелись, глаза остекленели. Ее губы слегка приоткрыты, дыхание учащенное, а взгляд мечется по лицу Гермионы. Она смотрит... Мы не обязаны, Гермиона. Мы можем остановиться. Я не... Я не буду... Я бы никогда... Гермиона улыбается ей. Хорошо. Может быть, она действительно знает эту ведьму, она... – Я доверяю тебе. Мне просто нужна была минутка, но... ты тоже уверена? Ты не будешь... жалеть об этом? Беллатрикс садится обратно на колени между раздвинутых ног Гермионы, взгляд медленно путешествует по ее телу, его интенсивность заставляет ее дрожать. Ее глаза снова встречаются с глазами Гермионы с лукавой ухмылкой. – Нет. Не жалею. Гермиона закатывает глаза, когда Беллатрикс начинает целовать тело Гермионы. Такая импульсивная. Всегда думает о последствиях, да, точно. Ведьма не знала бы, как сдержаться, если бы... – О, не останавливайся! Рот оказался между ее ног. Никто никогда... – О, это так приятно, как же я раньше... да, продолжай. Она чувствует упругое тепло, прижимающееся к ней, и теряет контроль над дыханием. Она зажмуривает глаза, рот открывается, когда ее тело дрожит, а бедра вздымаются. Ей нужно держать их ровно, нужно оставаться неподвижной, чтобы... О, это так... Она подергивает бедрами. Быстрее? Черт, как она... ее тело в огне... ах! Сильные руки обхватывают ее бедра, крепко держа ее, когда язык проникает внутрь нее. Да! – Да, глубже! Беллатрикс, Белла... Я... я не могу... Она так близка. Ее руки вцепились в одеяло и... почему она не может... что-то... она не может совсем... Она хочет посмотреть на нее снова. Она слишком далеко... – Беллатрикс, я хочу... мне нужно трение... твоих пальцев. Внутри меня... и мне нужно, чтобы ты была сверху. Она чувствует стон, вибрирующий между ног, и вздрагивает, притягивая Беллатрикс к себе, пока она ползет вверх по ее телу. – Я никогда не была так счастлива, что ты не перестаешь говорить, все, что ты говоришь, просто... – Белла, заткнись и поцелуй меня. Прикоснись ко мне, я так близко. Она хнычет, когда рука проникает ей между ног. – Я не собираюсь тебя целовать. Я хочу услышать твой крик, когда ты кончишь. О! Это так... ...властно. Она заставляет себя сосредоточиться, даже когда ее тело кричит о разрядке, и ухмыляется Беллатрикс. – Ну тогда, – говорит она, – Лучше заставь меня. Может, я хоть раз промолчу. Глаза Беллатрикс расширяются, а затем она хмурится. Она сильно вдавливается в Гермиону. О боги... Гермиона прикусывает губу и закрывает глаза. Она слышит разочарованное рычание Беллатрикс, и тут же в нее входит еще один палец, темп становится все быстрее. Гермиона толкается бедрами и вцепляется обеими руками в простыни, но молчит. Она знает, что Беллатрикс любит бороться. Вызовы. О. Она открывает глаза и встречает взгляд Беллатрикс. Как насчет этого, Белла? Кто финиширует первым? Она садится, не обращая внимания на замешательство Беллатрикс, и тянется между ног другой ведьмы. Что ты... ах. Гермиона встает на колени и начинает двигать рукой, пальцами, пытается не рухнуть обратно, когда ее ноги дрожат. Кто сильнее, Белла? Кто сломается первым? Беллатрикс подстраивается под нее и начинает копировать ее. Ее рука двигается вперед-назад и... Ты уверена, что хочешь сделать это, питомец? Уверена, что не хочешь просто лечь и позволить мне трахнуть тебя? Бедра Гермионы сжимаются, а рот открывается. Мерлин, она хочет... Ты бы хотела этого, не так ли? Чтобы я лежала под тобой, мокрая и стонущая, кричащая для тебя. Беллатрикс хнычет, ее глаза закрываются, бедра дергаются. Затем она облизывает губы, и ее глаза открываются. Да. Да, я представляю себе это. Скажи мое имя. Скажи его. Гермиона сжимает руку Беллатрикс, не останавливаясь на своем, вдавливаясь глубже, даже когда ее тело дергается, а другая рука опирается на плечо Беллатрикс. О, она... Беллатрикс. Черт, Белла. Это так приятно. Я чувствую, как ты сжимаешься вокруг моих пальцев, ты почти у цели? Не останавливайся. Дай себе волю. Я не... Я... Я не... Я не могу... – Белла, мне плевать на победу. Я... к черту это. Я собираюсь... ах! Хватит прятаться, чертова слизеринка, скажи мне... – Да! О, черт, я так близко, я не могу остановиться. Мои ноги собираются... Беллатрикс падает обратно на кровать, и Гермиона заползает на нее сверху, просовывая пальцы между ее ног так сильно, как только может. – Гермиона! Не останавливайся, я... – ее глаза закрываются, рот открыт в безмолвном удовольствии. Черт, она выглядит так... Между ног Гермионы начинается пульсация, и она наблюдает за этим, ее пальцы проникают глубже. Беллатрикс стонет и вздрагивает, двигая бедрами, сжимаясь вокруг пальцев Гермионы, а затем падает назад, задыхаясь. О, черт, это было... Она... Она опускается на бедра Беллатрикс и смотрит на нее сверху вниз. Ее лицо раскраснелось, грудь вздымается, а рот все еще открыт, когда она задыхается на простынях. Ее взгляд медленно фокусируется на Гермионе, и она возвращает руку обратно между ног Гермионы. Гермиона так близко, ей просто необходимо... Она раскачивается вперед-назад, и пальцы Беллатрикс начинают двигаться внутри нее, пока ведьма набирает дыхание и силы. Так близко. Так хорошо... Гермиона... Гермиона... Гермиона! Да, да, да, я... что?! Беллатриса делает выпад вверх и бросается на Гермиону так, что они обе падают на кровать. И пальцы снова вонзаются в нее. Сильно, быстро и... ох, черт, ох, да! Ее глаза зажмуриваются. Рычание. – Посмотри на меня! Открой глаза и посмотри на меня. Больше никаких игр. С ее губ срывается стон, и она открывает глаза. Задыхаясь, смотрит в темные глаза Беллатрикс. – Вот так, хороший питомец. Теперь издавай те красивые звуки, о которых я просила, – хрипит Беллатрикс, сильнее прижимаясь к ней и сжимая ее ладонь. О-о-о. Она не знала, что хочет услышать это, но... – Да, да, Беллатрикс. Я..., – скулит она. – Сильнее, ты нужна мне. Заставь меня кончить, заставь меня. Ах! – она стонет и дико двигает бедрами, гонясь за этим ощущением. Это почти... о боже. О Мерлин. – Черт, ты так хорошо звучишь. Чувствую себя так хорошо. Думаю, я попробую тебя снова. Да. О да-о-о! Ее рот... Она с криком сползает с кровати, когда язык проникает между ее ног, а затем рот опускается, чтобы сосать. Сильно. Она видит звезды и, наконец, достигает пика, пульсируя, дрожа и сжимаясь вокруг пальцев Беллатрикс. О. Это было... Она падает назад со стоном, чувствуя, как Беллатрикс наваливается на нее сверху. Черт. Она едва может дышать, она... Это было... Она продолжает задыхаться, разжимая руки на простынях. Ее глаза закрываются. Ее дыхание успокаивается. Ее сердцебиение медленно выравнивается... Она чувствует, как Беллатрикс натягивает на них простыню и просто лежит. Она едва может пошевелиться. Она даже не может приподняться... Что ж. Она не ожидала, что ее утро пройдет именно так, но... Она чувствует, как Беллатрикс шевелится и садится. О, Боже. Она ведь не в бешенстве снова? Гермиона закрывает глаза, не готовая встретиться с этой реальностью. Она чувствует поцелуй на своей щеке, а затем кровать наклоняется, и раздается звук шагов по ковру. Она уходит? И тут она слышит звук душа. Слава Мерлину. Она закрывает глаза и погружается в сон.