Через песок и море | Through Sand And Sea

Беллатрикс тянет Эвдору к себе на колени и грустно обнимает ее. – Это... это стало таким извращенным. Всегда будь чиста. Гордись. Ты сильная. Ты лучше, чем все остальные. Умнее. Звезда. Это... Калипсо просто... просто пыталась защитить его. Сириуса. Она начинает плакать. О нет. Нет... Гермиона опускается на колени, чтобы обнять ее. И тут море накрывает их всех разом и намачивает. – Ах! Тонкс, Тедди и Римус вовремя ушли с дороги. МакГонагалл, Гарри и Молли не успели. И оказались ближе к морю. По колено в воде. Беллатрикс усмехается и вытирает глаза. – Простите. Думаю, это была я. Или Калипсо. Вода всегда пытается помочь. И она поднимает руку к морю. – Я в порядке. Уходи. Иди. Прилив... уходит. Гермиона вскрикивает. – Я не знала, что ты можешь это делать! Беллатрикс с ухмылкой вскакивает на ноги и помогает Гермионе подняться. – Я тоже. Просто попросила мою магию сделать это. Проное улыбается. – Так ты наконец-то поняла. Калипсо никогда не была потеряна. Не совсем. Ты все еще здесь, сестра. Беллатрикс кивает. Все еще немного печально. Улыбка сползает. Все погружаются в тишину. Еще несколько малышей бегут играть на пляж. Тедди следует за ними. Римус с ним, а Виктуар бежит следом, таща за собой Билла. Все остальные, кажется, решают дать Беллатрикс немного пространства. Чтобы оставить нимф в воде и вернуться к столам. Даже Агава и Автоное уплывают посмотреть на какие-то скальные бассейны. Проное исчезает под водой вместе с Тетис. Гермиона берет Беллатрикс за руку и вместе с ней смотрит в море. Теперь мы все исправили. И Калипсо действительно уберегла Сириуса. Его предки выжили. Ты здесь. Все еще храбрая и гениальная. Видишь свое имя на звездах и ведешь своих сестер. Беллатрикс вздыхает. Да. В конце концов, мы добрались сюда. Пришлось немного поплутать в темноте, но... в конце концов, мы нашли свет. Дорогу домой. Она встряхнулась. Смотрит мимо Гермионы. – Прости за это, Минни. И она машет палочкой на МакГонагалл, а затем на себя и Гермиону. Сушащие чары. Гермиона даже не заметила, что МакГонагалл осталась позади. Застенчивая Эвдора цепляется за ее теперь уже сухую мантию. – Минни? – огрызнулась МакГонагалл. – Я думаю, нет, мисс Блэк. Только потому, что... Беллатрикс застонала. – О, полегче! Разве вы не можете отпустить меня? Меня сегодня чуть не отправили в Азкабан! Это мой первый день свободы за... всю жизнь! И она поднимает Эвдору, чтобы усадить себе на плечи. – Бевва! – кричит она. – Ах! Нет! – кричит она сквозь смех, цепляясь за волосы Беллатрикс. Беллатрикс не обращает на нее внимания. – Уже обед? Я умираю с голоду. А может, и ты, Гермиона. Ты не завтракала. А где Тед? Ой! Тедвард! Оставь немного еды для остальных! И ты, Уизли! Она уходит в сторону столов, и Гермиона идет за ней, хихикая. Рядом с ней раздается хрип. МакГонагалл. Ох. – Простите, директриса. Она действительно не хотела показаться неуважительной. Просто... МакГонагалл улыбается. – Зовите меня Минервой, Гермиона. Прошло уже несколько лет с тех пор, как вы были моей ученицей. И я надеюсь, вы не думаете, что я настолько горда, чтобы обижаться на то, что Беллатрикс Блэк дала мне прозвище. Ох. Ну. Теперь это очень неловко. Гермиона не может придумать, как вести светскую беседу. – Я рада, что вы двое нашли друг друга, – легко продолжает МакГонагалл. – Вы очень похожи. Хотя, должна сказать, сходство ускользало от меня, пока вы не оказались в такой близости друг от друга. Вот если бы вы оказались в одном году... Она смеется. – Нет. Нет, это было бы слишком болезненно. Я бы прикусила язык от твоей упрямой глупости. Глупость?! – Почему вы так говорите? Все было бы намного проще, если бы мы были одного возраста! Если бы мы прошли всю школу вместе! Если бы мы... мы так похожи! И мы любим друг друга. Если бы мы поняли это раньше... Минерва только качает головой. – Катастрофа. Как бы нам этого ни хотелось, студенты никогда не научатся по-настоящему сопереживать своим сверстникам. У них еще нет зрелости. Даже очень разумные и умные молодые волшебники и ведьмы. Например, Нарцисса Блэк. Ей потребовалось много лет, чтобы осознать свое ошибочное мировоззрение. Филиус пытался свести ее с Лили Поттер, тогда Лили Эванс, чтобы спровоцировать какие-то отношения, но... Гермиона не может сдержаться. Она разражается смехом. Оглядывается по сторонам в поисках Нарциссы. Ага. Застыла и смотрит на них с того места, где она передает напиток Тедди. МакГонагалл задыхается. – Она... невозможно, – шепчет она. – Она не может слышать с той стороны! Ты можешь сказать ей, если хочешь, Гермиона. О Лили. Возможно, это вдохновит ее на дальнейшее укрепление междомового единства. Я... я собираюсь рассказать Гарри сегодня. Когда смогу найти минутку. О. Гермиона улыбается Нарциссе. Думаю, он будет очень рад узнать о ней больше. Нарцисса кивает. Поворачивается обратно к Тедди. Гермиона кладет руку на руку МакГонагалл, чтобы остановить ее, пока они не подошли слишком близко к столу. – Вообще-то, Минерва, идея профессора Флитвика сработала. Возможно, даже больше, чем он предполагал. Нарцисса... еще не сказала Гарри, но Лили и Нарцисса действительно стали друзьями. Тайно, чтобы не расстраивать семью Нарциссы. И... и Нарцисса влюбилась в нее. Она была влюблена в Лили с первого курса, Минерва. МакГонагалл на мгновение замирает. – Лили и Нарцисса? О. Но это... замечательно. И... Она делает медленный вдох. – Тогда, похоже, я становлюсь слишком пессимистичной в свои преклонные годы. И мне нужно уделять гораздо больше внимания моим сотрудникам и студентам. Я все еще не... Сивилла Трелони! – внезапно кричит она. Энди вскидывает голову. Она озорно улыбается. МакГонагалл устремляется к ней, а Гермиона обходит столы с другой стороны, примерно посередине, чтобы сесть рядом с Беллой. Она заняла для нее место. Или, может быть, все слишком напуганы, чтобы сидеть рядом с Беллой. Кроме Полумны. Которая беззаботно сидит с другой стороны от нее. Но сейчас все отвлеклись, наблюдая, как МакГонагалл сражается с Энди. Гермиона берет сэндвич и устраивается поудобнее. Она никогда не видела МакГонагалл такой... шотландской. – А вы вообще квалифицированы?! – кричит МакГонагалл, лицо красное. – Я все еще не знаю... Вы не можете быть ею! Она... – Сумасшедшая? – предлагает Энди, широко ухмыляясь. И тут она тянется в карман. Вытаскивает очки. Браслеты. Шаль. Надевает их и превращается. Закрывается в себе и печально смотрит на Минерву, нерешительно подняв руку. – Жаль, моя дорогая Минерва, что твой внутренний взор так затуманен. Я предсказываю, что это будет твоей гибелью. Даже сейчас блеск в твоих глазах... Снейп разражается смехом, и все оборачиваются, чтобы посмотреть на него. Он сжимает челюсть. Поднимает бокал, чтобы скрыть все еще подергивающуюся губу. Один из близнецов Уизли наклоняется через стол, чтобы осмотреть его более внимательно. – Вы действительно Снейп? Нам не хватает метаморфомага, Фред? – Хмм... Энди. Тонкс. Нарцисса. Беллатрикс. Тедди. Не, это все, Джордж. И Драко метаморфирует в Нарциссу. – Ты не умеешь считать, Уизли? Я тоже Блэк, знаешь ли. Рон ухмыляется. – Это чертовски гениально! Значит, вы все можете быть кем угодно? Вау, вблизи это намного страннее. Причудливее. Беллатрикс метаморфирует в Тонкс и подмигивает Гарри через стол. – Здарова. Думаю, ты должен знать, что это я нашла тебя в поезде на шестом курсе, когда Драко наступил на твое лицо. Гарри остолбенел. Нарцисса наклоняется к Гарри и смотрит на Драко взглядом василиска. – Ты наступил на его лицо? Драко мерцает и превращается обратно в себя. – Я... но мама... это было во время войны! И я извинился перед Гарри. Искренне. Он поворачивается к Гарри. – Мне действительно жаль. Я был ужасен, и... Гарри отмахивается от него. – Я знаю, знаю. Я простил тебя. Но... Он продолжает смотреть на Беллатрикс. Потянулась, чтобы коснуться его лица. – Ты была Тонкс? Ты... ты нашла меня в поезде. Вылечила мой нос... Беллатрикс улыбается. – Да. Я. И я только-только научилась метаморфировать. Я даже не умела говорить. Я пиз... чертовски боялась, что ты раскусишь меня. Она снимает с плеч корчащуюся Эвдору и спускает ее вниз, чтобы она побегала и поиграла. – Пришлось тебя спасать, иначе ты бы вернулся в Лондон. О! И это помогло мне создать патронус! Это был первый раз, когда мне это удалось. Потому что я знала, что у меня уже получилось, понимаешь? Гарри рассеянно кивает. А потом ударяет себя по лбу. – Собака! Это была ты! Собака, а не волк. Тонкс смеется с конца стола. – Мой патронус даже не волк. Отлично, тетя Белла. Хотелось бы знать, как звучал твой голос. – Ужасно, – усмехается Гермиона в ответ. Беллатрикс толкает ее. Гермиона продолжает улыбаться. – Так и было, Белла! Это... Снейп, профессор, разве это не ужасно? Гарри смотрит мимо Драко на Снейпа. –Вы знали, что это была она? Снейп ухмыляется. – Твоя наблюдательность поражает меня, Поттер. Она даже не могла остановить свои волосы от завивания по собственному желанию. Рядом с вами практически стояла Медуза. С... ужасным акцентом кокни. Гермиона кивает. Видишь. Она была права. Прости, Белла. Она проглатывает кусочек своего сэндвича. Замечает смущенное выражение лица Гарри. – Все в порядке, Гарри. Просто у тебя было слишком много дел, чтобы обращать на это внимание. И это все упрощало! В каком-то смысле, это было хорошо, что... – То, что он спекулянт, – добродушно говорит Рон. Беллатрикс смотрит на него мимо Гермионы. – Осторожнее, Уизли. Или я свяжу твои шнурки вместе. Опять. Как я сделала это на шестнадцатом дне рождения Гарри. – Это была ты?! – кричит Римус, сидя за столом рядом с Энди, напротив Тонкс. – Сириус всегда так делал! Я... я думал, что схожу с ума! Я думал о нем... и вдруг мои ботинки оказались связанными! Нарцисса тихонько смеется. –О, я и забыла об этом. Он постоянно делал это со мной, когда я была девочкой. Он находил это уморительным. Сисси Цисси. Такое отвратительное прозвище. Римус фыркнул. – Лунатик тоже не самое лучшее, как бы я его ни любил. Снейп прочищает горло. Делает глоток своего напитка. – Нюниус. Все прикусывают губу, сдерживая смех. Кроме Нарциссы. Она встает и подходит к Снейпу, чтобы обнять его за шею. – У нас есть победитель! Десять очков Слизерину. Ха. Снейп, кажется, не знает, что делать. А потом, похоже, решает, что игнорировать ее - лучший вариант. Что он продолжает делать. – Хотя я помню, как мистер Поттер однажды пытался убедить меня, что его прозвище - Рунил Вазлиб, чтобы спрятать от меня мою собственную книгу... Он слегка поворачивается в объятиях Нарциссы. Улыбается Гарри. –Хорошая ложь. Очень... смело. Нарцисса целует голову Снейпа и отходит, чтобы сесть обратно. Фу. Поцеловать голову Снейпа? Нет, спасибо, комментирует Беллатрикс через нить. Гермиона старается сдержать апельсиновый сок из носа, сдерживая смех. Белла, будь вежливой! Он сегодня помогал на суде. И вообще, его волосы выглядят чище, тебе не кажется? И правда. Может, у него теперь больше свободного времени, чтобы заниматься своей внешностью. Чем бы он ни занимался. Рон наклоняется, чтобы шепнуть Гермионе, прерывая ее мысли. – Эти двое... как... ну... знаешь... вместе? Гермиона опускает бокал и тихонько смеется. Качает головой. – Нет, – шепчет она в ответ. – Они оба просто совершенно не разбираются в дружбе. А Нарцисса, видимо, очень тактильна теперь, когда решила не прятаться. Она и меня несколько раз обнимала. Рон кивает. И снова кивает, когда они оба смотрят, как Нарцисса целует голову Тедди, а затем нерешительно касается руки Гарри, чтобы привлечь его внимание. О. Подождите. Нарцисса наклоняется, чтобы прошептать Гарри на ухо, и Гермиона практически визжит в нитку. Беллатрикс вскакивает, заставляя стол дребезжать. Что... что ты... Гермиона в волнении хватает Беллатрикс за руку, Гарри хмурится, кивает и встает вместе с Нарциссой, чтобы пойти в дом. Нарцисса рассказывает Гарри! О Лили! Беллатрикс задыхается. Черт возьми... Вот дерьмо! Черт, как бы я хотела... Мы можем посмотреть? Просто подглядеть? Совсем чуть-чуть... Нет! Мы не можем этого делать! Это личное! Это... Гермиона забывает о своей мысли, когда Невилл встает с места рядом с Полумной... и обходит стол. К Снейпу. О, Боже. Снейп делает паузу. Смотрит на пустой стул Нарциссы. Кивает. – Драко, не мог бы ты освободить место для мистера Лонгботтома? Я полагаю, мы должны... поговорить. Глаза Драко расширяются, и он поспешно кивает. Встает. Оглядывается по сторонам. Выглядит очень неуверенным в себе, поскольку понимает, что и его мать, и Гарри пропали. Ему лучше не искать их. – Драко! – зовет Гермиона. – Садись напротив нас. Я не разговаривала с тобой сегодня, я... как... все? Ты, должно быть, совсем запутался после последних нескольких дней. – Как и все, – фыркает Джинни, передает Джеймса Молли и пересаживается на свободное место Невилла рядом с Полумной. Драко садится с неловкой улыбкой. –Это... довольно странно, да. Они погружаются в тишину. Все едят. И, вероятно, все еще пытаются осмыслить всю информацию, которую им сегодня подкинули. Бедная МакГонагалл превратилась из ничего не знающей во все! А Молли! Ведьма, которую она убила, обедает через стол от нее. Но кроме нескольких настороженных взглядов... ничего. Люди на удивление хорошо к этому относятся, ты не находишь? размышляет Гермиона. Беллатрикс пожимает плечами, откусывая яблоко. У них нет особого выбора. Что они собираются делать, убить меня? Ты убьешь их. А потом умрешь. Может, ты им просто слишком нравишься, чтобы они что-то говорили. Гермиона насмехается. Это не из-за меня! Ты им всем просто... нравишься. Люди ничего не могут с собой поделать. Ты очень приятный человек, Белла. Гарри и Джинни изменили свое мнение о тебе за день. И Тонкс тоже, правда? Тед очень гордится тем, что ты его лучшая подруга. И Римус всегда говорит о тебе приятные вещи. – Очень странно, – хмыкает Полумна, ни с того ни с сего. – Очень странно, что вы все видите так ясно. Видят ясно? – Так, вот оно что, – огрызается Беллатрикс, отбрасывая яблочную сердцевину и поворачиваясь к Полумне. – Что это с тобой? Ты провидица? Так вот откуда ты знаешь? Все это время ты... ты всегда знала, что это я! Ты все знаешь! Луна улыбается, накручивая волосы на палец. – О, я не знаю всего. Это невозможно. Совершенно невозможно. Нет, ты просто плохо скрываешь, Беллатрикс. И Гермиона. Вы все. Вы всегда что-то забываете. Но это ничего. Приятнее видеть тебя. Это правда. Полумна всегда замечает что-то неладное. Гермиона вздыхает. – Ты ведь видела меня в Отделе тайн, не так ли? Я думала, что видела. Когда я провалилась сквозь время и пыталась спрятаться. Полумна подносит к ней миску с фруктовым салатом. Беллатрикс прислоняет голову к плечу Гермионы. – И она слышала мой голос. Когда мы ходили к Добби в Хогвартс. Но это все равно не объясняет, откуда ты знала, что я буду помогать Невиллу с его проектом по гербологии. – Проект по гербологии? – Невилл хмурится, пересаживаясь на место рядом с Драко. Снейп, кажется, ушел... А. Ушел гулять по пляжу с МакГонагалл. Беллатрикс какое-то время молчит. Остается стоять, прислонившись к Гермионе, и просто смотрит на Невилла. ...А потом становится Гермионой. Шестнадцатилетней Гермионой. – Спасибо, что не сказала, – шепчет Беллатрикс Невиллу. – Я... я не хотела сталкиваться с тобой. Ты застал меня в неудачный день. Гермионы не было, и... я не знала, что делать. Я пошла в Хогвартс, чтобы увидеть Фоукса. Умоляла его отправить меня во времени к Гермионе, но... а потом ты нашел меня. Заботился обо мне. Я была слишком слаба, чтобы отказаться. Чтобы показать тебе, кем я была. Невилл просто смотрит в ответ. А потом опускает голову на руки. Выдыхает. – Тебе было больно. Я сказал тебе идти в Больничное крыло. Я так волновался. Я не знал, что делать. Я надеялся, что Гарри или Рон появятся. Я был бесполезен. – Это не так! – воскликнула Беллатрикс, садясь и превращаясь обратно. – Ты сделал это лучше. Я была... я была такой уставшей, потерянной и одинокой. Я почти... я сдалась. Ты видел меня, я... я плакала. Мои доспехи пали. Моя магия заставила окна взорваться и... и ты защитил меня, и исцелил меня, и... и я чувствовала себя такой виноватой и глупой, потому что я разрушила твою жизнь и ничего не могла сделать. Я просто... Он смотрит вверх. Смущенно смеется. – Я действительно думал, что ты Гермиона. Ты исправила мой проект по гербологии. А потом сказала мне не пропускать ужин, сказала мне... ты выслушала меня. Это... это было очень весело, работать над этим. Рассказывать кому-то все свои идеи и... и ты отнеслась ко мне серьезно. Не смеялась надо мной. Я был вроде как профессор и... – он снова смеется. – И теперь я профессор. Профессор гербологии. Беллатрикс кивает. – Ну, так и должно быть. Эти мази были чертовски хороши. И ты был хорошим учителем. Я бы, наверное, просидела там несколько часов, если бы не появилась Энди и... не утащила меня домой. Боги, я была в полном беспорядке. После этого я спала три дня подряд. Невилл печально смотрит на нее. – Ты действительно выглядела потерянной. Усталой. Я все еще помню. Ты просто шла рядом со мной. Почти ни слова не сказала. Беллатрикс выдохнула смех и потянулась за кувшином тыквенного сока. – Не могла. Голоса - хитрая штука. Я поняла это, только когда мы добрались до теплиц. Я просто... ну, я очень хотела поговорить с тобой и помочь тебе, так что моя магия наконец сработала. Как-то так. Мне пришлось довериться своей магии, чтобы не облажаться. Невилл смотрит на нее как следует. Хмурится. – Ты... обняла меня. Ты ведь об этом говорила, не так ли? Ты сказала, что обнимала меня раньше. Беллатрикс стонет, проводя рукой по волосам. – Так жутко, я знаю. Прости. Я не хотела, чтобы это было так. Она смотрит вниз на стол. Шепчет. – Я просто чувствовала себя так неустойчиво, а ты был так добр, и... и я была так счастлива, что ты был добр. Ты - этот ребенок, этот ребенок, которого я... Я так рада, что ты не закончил, как я. Тьма не забрала тебя. Гермиона делает движение, чтобы взять Беллатрикс за руку... И Беллатрикс вдруг поднимает голову. Поворачивается на своем сиденье и смотрит на дюны в сторону коттеджа. Нарцисса стоит в окне кухни. Улыбается. Приветствует ее. Энди встает из-за стола. Что... Беллатрикс встает. – Цисси зовёт меня. И тебя, Драко, и... что-то связанное с цветами. О! Гермиона тоже встает. – Я тоже? Это личное, или... Беллатрикс фыркнула. – Она знает, что у нас нет секретов. Ты можешь пойти. И Гарри может захотеть, чтобы ты была там. И ты, Уизли. Ну, вы оба. Хм, это дерьмо сбивает с толку. Теперь я должна называть вас по именам, верно? Джинни и Рон. Джинни встает. – Конечно. Но ты же понимаешь, что технически я теперь Поттер? И что происходит? Что делают Гарри и Нарцисса? Драко неловко смеется. – Сейчас увидишь. Думаю, наша... семья скоро станет немного сложнее. Лицо Рона скривилось. – Семья? О чем ты говоришь, Малфой? Что... Гермиона не слышит продолжения. Потому что Белла уже тащила ее по песку в коттедж «Ракушка». В знакомую гостиную. Или не очень знакомую. Здесь книги... повсюду. Маггловские книги. И письма. Гарри сидит на полу, окруженный письмами. Он смотрит на Гермиону. Мокро смеется. – Там... Там так много... моя мама! Гермиона опускается на колени рядом с ним. Обнимает его. Так много писем... Дорогая Нарцисса... Привет, Нарцисса... Угадай, что, Златовласка?... Ты в порядке?... Я тут подумала... Что насчет пяти часов... Пожалуйста, поговори со мной... О, это... удивительно. Она сохранила их? Все письма? Годы... Вы можете видеть, как почерк Лили меняется с возрастом. Она лучше владеет пером. Меньше чернильных клякс. Или перьевой ручкой. Иногда кажется, что она пользуется перьевой ручкой. Или карандашом. Или... Джинни и Рон подходят, старательно избегая писем. Гарри встает и обнимает Джинни. Рон берет несколько писем. Его брови поднимаются. – О. Все они... я правильно понял? Гарри мягко смеется и поворачивается в объятиях Джинни лицом к ним обоим. – Похоже, что все больше и больше людей были влюблены в мою маму, да. – Влюблены? – шепчет Джинни в ответ. Нагибается, чтобы взять письмо. – Значит, она... Значит, каждый раз, когда Нарцисса насмехалась над нами или смотрела свысока... – Все это непростительное поведение, – прерывает Нарцисса, идя с Драко им навстречу. Затем она пригибает голову. Потирает затылок. – Я... я чувствую, что должна извиниться перед всеми вами. Я вела себя ужасно. Я была слишком напугана... Она смотрит вверх. – Вы все... видели, каким было мое детство. Когда я впервые попала в Хогвартс, встретила магглорожденных, это все еще было... вбито в меня. Все эти напутствия о чистоте крови и... но как я могла в это поверить? Когда Лили всегда была ко мне так добра. Блестящая. Умная. Сильная ведьма. Она... как я могла ненавидеть ее? Так что... я не ненавидела. Я любила ее. Она была моей... первой любовью и первой подругой. Все эти книги - от нее. Все подарки. Некоторые, чтобы помочь мне узнать о мире магглов, другие - потому что она любила истории и хотела поделиться ими со мной. Энди подходит к Нарциссе и обнимает ее. Нарцисса с облегчением откидывается назад. Закрывает глаза. – Но я приняла неправильное решение. Я решила спрятаться. Я слишком боялась, что мне будет больно. Лили пострадает. Что пострадает Белла. Я решила жить жизнью Нарциссы Малфой. Ведьмы, которой мне всегда говорили быть. Той, кем меня учили быть мои... родители. Это было проще, чем... Я должна была убежать, как ты, Дромеда. Вместо этого я... только сеяла еще больше ненависти. Злословила, извергала яд, произносила ужасные слова... на детей. Вы все были детьми. – Но ты никогда не верила в это? В чистоту крови? – шепчет Гарри. Нарцисса открывает глаза. Грустно улыбается ему. – Нет. Я встретила Лили... и больше никогда не сомневалась в истинности мира. Неважно, что говорили мои родители. Или Белла. Я больше никогда им не верила. Она вздыхает. Поглаживает руку Энди и отстраняется. – Все было бы намного проще, если бы я с самого начала послушала тебя. Или Тигги. Бедный Тигги. Я... Тигги! Тигги появляется сразу же. Улыбается. – Да, госпожа Нарцисса? Нарцисса приседает. – Я такая идиотка, Тигги. Почему я не слушала тебя? Почему мы все не послушали тебя? Мне... мне так жаль, что тебе пришлось терпеть нас, – улыбается она застенчиво. Тигги усмехается. – В конце концов, вы слушали. И вы были очень хорошей хозяйкой. Тигги счастлив, что вы вернулись. И... Тигги хочет кое-что показать вам. Вам, мистеру Гарри и мистеру Драко. Тигги поворачивается. Жестами показывает на Теда и Беллу, которые стоят на кухне и смотрят на... Гермиона задыхается. – О! О, это... Тед ухмыляется. – Проектор. Чертовски древний, и трудно найти такой со звуком, но Тигги сказал мне, что у них есть пленка, так что... – Пленка? – Нарцисса тоже подходит. Ловит взгляд Гарри, широко раскрытые глаза встречаются с широко раскрытыми глазами. – Я думала... она тоже... – Она использовала маггловское устройство, да, – говорит Тигги. – Тигги не знал, что это, но следил. Помогал. Мисс Лили... знала, что Темный Лорд ищет ее. Что она не в безопасности. Поэтому она хотела, чтобы у вас и мистера Гарри было это видео. Это воспоминание. И думала, что никто не найдет это у Тигги. Нарцисса всхлипывает, закрывая рот руками. – Почему... почему ты мне не сказал?! Я... если она испугалась... Тигги вздыхает. – Тогда вы были не моей госпожой, госпожа Цисси. Вы были Малфой. Это большой риск для мисс Лили. Она знает, что госпожа Белла - моя госпожа. И если госпожа Белла попросит у нее информацию... все пойдет ужасно плохо. И тут Тигги озорно усмехается. – Но мисс Лили - думающий эльф, о да. Поэтому она сказала Тигги... что это не поможет Темному Лорду. И не поможет госпоже Белле. Это поможет только мисс Нарциссе. Она попросила Тигги дать обещание. Обеспечить безопасность. Пока вы с мистером Гарри не будете в безопасности и не придет время для встречи. О. Это такая умная идея. И смелая. Рискованная. Но если бы Нарцисса рассказала Лили о Тигги, о том, какой Тигги добрый и хороший... Гермиона придвигается ближе к проектору. И Белла, которая наклоняется, чтобы посмотреть на него и... Ради всего святого... Она хватает Беллу и оттаскивает ее, пока та не начала возиться и не сломала что-нибудь. Прекрати. Это сложно. Я объясню позже. Что делает этот переключатель? И что значит "aux"? Это просто пленка, верно? То же самое, что и в видео. Длинная черная пленка, которую показывают... Гермиона застонала. – Белла, пожалуйста, скажи мне, что ты не разбирала одну из касет Энди только для того, чтобы... – Только скучную! И Тед сказал, что я могу, так что... Тед смеется над ними, качая головой. А потом кладет руку на проектор. Смотрит на Гарри. И на Нарциссу. – Вы хотите, чтобы я... начал? Нарцисса смотрит на Гарри. Он сглатывает, неуверенно. Рон закидывает руку ему на плечо. – Зеркало Еиналеж, часть вторая, так? Только на этот раз за тобой стоит целая семья. Гарри благодарно улыбается ему. Смотрит на Джинни и Гермиону. Кивает Теду. – Давай. Хорошо. Проектор включается. Освещает стену кухни. И начинается показ фильма. – Записывается? – доносится в комнату голос ведьмы. – Думаю, да. Прости, папа. Я испортила кинопленку прилипающими чарами, – смеется она про себя. Затем вздыхает. – Жаль, что тебя все еще нет рядом, чтобы объяснить все эти вещи. Технологии развиваются так быстро и... в общем, –шепчет она. Пока все темно и отрывисто. Но потом угол меняется. И они видят сад. Камера направлена на клумбу. Зернисто, но в цвете. – Так, стой здесь, – говорит Лили. – Не смей падать со стула! Хорошо. Иди сюда, Гарри. И тут Лили входит в поле зрения. Сидит, скрестив ноги, на траве. Годовалый Гарри у нее на руках. У нее на коленях. Прижимается лицом к ее шее. Лили улыбается в камеру. – Я только что разбудила его. Разбудила тебя, если ты смотришь. Ты смотришь, Гарри? Ее улыбка спадает. – Надеюсь, я там тоже смотрю, – шепчет она. – Смеюсь над собой. Над тем, как глупо и тревожно я себя вела. Но это... Она целует голову Гарри, опустив взгляд. – Я просто больше ни в чем не уверена. Над нами нависла туча. Так что... Она встряхивается. Поднимает взгляд. – Перестань жалеть себя, Лили. Подними подбородок. Что я говорила... ну, я нашла это на прошлой неделе. Это было папино. Туни не хотела его брать. Или не нашла. И я... ну, фильмы - это хорошо, не так ли? У нас есть наши фотографии, конечно. Гарри. Несколько недель назад у Гарри был день рождения, и я послала Бродяге фотографию его маленькой метлы. Тебе все еще нравится летать, Гарри? Тебе понравилось. Ты не мог перестать хихикать, да? Она поднимает Гарри. Как будто ее рука - это метла. Или как будто он Супермен. Тащит его по воздуху. – Врум! А вот и Поттер! Капитан Гриффиндора по квиддичу! И толпа в восторге! Гарри начинает плакать. Лили опускает его на землю и крепко обнимает. – О, прости, Гарри. Что делает мама? Ты слишком устал для этого. Слишком сонный. Зачем она будит тебя на рассвете, а? Она укачивает его. Он затихает и смотрит на нее. – И тебе не обязательно быть гриффиндорцем. Ты можешь быть в любом доме, в каком захочешь. Даже в Слизерине, что бы ни говорил твой отец. Она оглядывается на камеру. – Кто... кто смотрит? – нерешительно говорит она. – Потому что я... я отдаю это Тигги. Чтобы пленка была в безопасности. Я надеюсь, что он сохранит ее в безопасности. Немного неловко, если это смотрит Беллатрикс. Или Сами-Знаете-Кто. Но я... Она закрывает уши Гарри ладонями. – К черту. К черту их всех. Мы не можем всегда жить в страхе, что Сами-Знаете-Кто может все увидеть. Появиться в любой момент. Поэтому я знаю, что это опасно. Я знаю, что не должна. Но они все равно не поймут, что это такое! Они просто уничтожат это. Поэтому я собираюсь довериться Тигги, и... Она выдохнула. – Ты там, Нарцисса? Ты тоже смотришь? Она прикусывает губу. Отпускает голову Гарри, чтобы пощипать траву. Заправляет волосы за ухо. – Я видела тебя в "Пророке". Видела фотографии маленького Драко. Он... он так похож на тебя. У него было такое выражение лица и... Она смеется. – Это так напомнило мне о тебе. Я скучаю по тебе. Не могу поверить... неужели прошло уже три года? Три года с тех пор, как мы разговаривали? С тех пор, как мы... – Ма! – кричит Гарри. Лили смеется. Ставит его на траву, лицом к камере. – Да. Мама. Ты станешь ради мамы? Вставай! Она поворачивает его так, чтобы он стоял лицом к ней. Он тянется, чтобы дотронуться до ее лица. Хватает ее за нос и волосы. Лили улыбается и делает вид, что кусает его руки. Он проходит мимо нее. Вытаскивает цветок из сада. Маргаритку. Лили смеется. – О нет, Гарри. Нежнее. Нежнее с... Головка отрывается от цветка. Гарри пытается приклеить ее обратно. Он падает в клумбу. Лили усаживает его в траву и встает. – Ты не можешь накладывать репаро на цветы, Гарри. На живые существа. Ты не сможешь это исправить. Поэтому ты должен быть осторожен. Лили поднимает камеру. Держит ее, чтобы показать клумбу более близко. – Смотри, какая я глупая, Нарцисса. Ты видишь? Я все еще делаю это. Выращиваю свой тайный сад. Сажаю нарциссы для тебя. И лилии. Петунии тоже, хотя Туни сводит меня с ума своим упрямством. Я хотела дать Гарри цветочное имя, но не могла придумать мальчику. Глупо, не правда ли? Если у меня будет еще один ребенок, и это будет девочка, будет так много имен на выбор. Хотя Алиса было бы хорошим именем. Я всегда думала об этом. Или Матильда, ты помнишь эту книгу? Я дала ее тебе сто лет назад. На втором курсе или что-то вроде того. Камера показывает им все цветы. А затем поворачивается. Очень близко к лицу Лили. Ее глаза. – Джеймс скоро проснется. Он не поймет, почему я это делаю. Отдаю это Тигги. Он... не волнуйся, Нарцисса. Я все еще не сказала ему. Я обещала. Я никогда... По ее щеке скатилась слеза, но она все еще улыбается. – Надеюсь, война уже закончилась. Если вы смотрите это. Вы оба. И Драко, возможно. Надеюсь, не Люциус. Он такой напыщенный болван. Но если война закончилась, то мы должны были снова найти друг друга. Я... Она отодвигает камеру. Держит ее на расстоянии вытянутой руки. – Кто бы ни смотрел... Я люблю вас. Я люблю тебя, Гарри. Я люблю тебя, Нарцисса. И я уверена, что люблю тебя, Драко. Если... Она смеется. – Если мы не знакомы, то привет. Я магглорожденная, которая последние сколько угодно лет не давала твоей маме покоя. Посылала ей кучи книг. Мы познакомились на первом курсе, ты знаешь. Я до сих пор помню. Мне кажется, ты была самой маленькой ведьмой на нашем курсе, Нарцисса. Но такой решительной. Сильной. И... ты была такой забавной. Уверена, ты и сейчас такая. Я всегда могу рассчитывать на то, что ты меня рассмешишь. Все, что выходит из твоих уст... о Боже, на кого я похожа? Похоже, я все еще не могу заткнуться! Она снова смеется. – Ладно, помолчи, Лили. Говорим за Англию. Точно. Пока! Люблю тебя! Попрощайся, Гарри! Камера поворачивается к Гарри. Он сидит на траве. Он растерянно машет кулачками. И фильм обрывается.