Ошейник

Игорь старался подмечать детали. Всегда. Вот сейчас, например, когда Разумовский, присев на край стола, выдал короткий монолог про свободу слова и неотъемлемое право, у него правая рука дернулась. Непроизвольно. Пока говорил, на автомате стучал пальцами по банке газировки и скреб ее ногтями. Моргал часто, как только в глазах не рябило. Мелочь, конечно, но мелочи имели значение. А Разумовскому успокоительное бы попить не помешало. Он, в довесок к своим нервным тикам, нет-нет да поглядывал в сторону сидящего поодаль, на диване, бородатого мужика, затянутого в черное — водолазка, брюки, пиджак. Кулон на цепочке поблескивает — Игорь рассмотрел волка. Лицо непроницаемое. Спина идеально ровная, будто палку проглотил. Как там Разумовский его представил? Олег? Кто он такой, интересно. Охранник? Рядом с беспокойным Разумовским Олег, застывший как статуя, смотрелся чужеродно. — Хотели дать людям свободу слова, а вместо этого подарили маньяку трибуну с микрофоном. Разумовский на пару секунд тоже застыл, смотрел на Игоря не мигая, а потом поднялся и молча сел за стол. Отгородился им, как щитом. — А ко мне из полиции уже приходил человек… с улыбкой. Я все рассказал. — Да, меня просили кое-что уточнить… — Игорь сам себе не поверил. Разумовский тоже не поверил, посмотрел скептически. Потом улыбнулся. — Не бойтесь. Я вас не выдам. Чем больше людей занимаются делом Чумного Доктора, тем… — Разумовский вдруг запнулся на полуслове, уставился мимо Игоря. Тот обернулся. Олег отвлекся, вчитывался во что-то на экране своего смартфона. Разумовский на него пялился. Потом вскинул глаза на Игоря, занервничав еще сильнее, на стуле заерзал. — Тем — что? — Игорь шагнул в сторону и наклонился, положив ладони на столешницу. Отгородил Разумовского так, чтобы смотрел только на него. — А?.. Да. Тем лучше, я хотел сказать. Он умолк, покусал губу, а потом открыл рот, воздуха уже набрал, хотел что-то сказать… Игорь услышал шорох, потом шаги: Олег прошел мимо него и остановился позади Разумовского, ладонь ему на плечо опустил, сжал. Тот рот захлопнул — аж зубы клацнули. — Товарищ майор, мне кажется, Сергей уже сказал вам все, что знал. Оригинал видео удален, как вы слышали. Вычислить преступника не представляется возможным, увы. Так настроена система. Мы обязательно окажем помощь следствию, если это будет в наших силах, но впредь прошу предупреждать о предстоящем визите, тем более втором за день. Сергей не всегда находится на месте и не всегда свободен, даже в столь позднее время. У вас остались какие-то вопросы по существу? Ух ты, он говорящий! Слишком много и когда его не спрашивали. Что-то тут нечисто. Почему он так резко вмешался? Почему Разумовский так нервничает? Не нервничает даже — боится. Этого, что ли? Может, не охранник он вовсе, а менеджер какой, который рассказывает, что когда и кому говорить надо и не надо? А Разумовский знает что-то, чем, по профессиональному менеджерскому мнению, не стоит делиться? Даже если и так, он в любом случае наемный работник, это ему надо бояться, что с работы турнут. Не наоборот. Что менеджеров, что охранников этих — как листьев на деревьях, а Разумовский один такой самородок. Тем более Игорь — не скользкий журналюга, не интервью пришел брать. Они тут маньяка обсуждают, на минутку. Хотя невротика закошмарить — много ума не надо. Наедине бы поговорить. Без всяких умников. — Сергей, у вас тут здание какое-то запутанное… — Разумовский удивленно вскинул брови, потому что здание было нормальным и со схемами у лифтов, только тупой бы не разобрался. — Не проводите, если вам не сложно? А я еще пару вопросов задам, если вы не против. По существу. — Конечно. Разумовский глянул снизу вверх на Олега, повел плечом, в которое тот вцепился с нездоровым энтузиазмом. Да что у них тут происходит, черт подери?! Олег отмер и руку убрал, но тут же шагнул за Разумовским, стоило тому подняться. Игорь жестом его остановил. — Извините, уважаемый, следствие идет, сами понимаете. Нужно пообщаться наедине. Если, конечно, вам нечего сообщить по делу. — Нечего. Сергей? Я могу проводить. — Все нормально, — Разумовский глянул почти умоляюще. — Я… Я сейчас вернусь. Пойдемте, Игорь. — Прощайте, Игорь. Олег, заложив руки за спину, неспешно подошел к стеклянным дверям. Смотрел, пока лифт не уехал вниз. И вот теперь, когда он исчез из виду, Разумовский вдруг успокоился. Игорь видел, как распрямилась его спина и расслабилась челюсть. Даже моргать перестал как заведенный. Только плечо машинально потер. Там, где только что лежала ладонь Олега. — А это кто? Ну этот. Олег. Охранник? Странный такой. — Нет. Да. Не совсем. Как сказать… — Разумовский нахмурился, потер висок. — Почему странный? — Как есть, так и скажите. А почему странный… У него надо спросить. — Он мой давний друг. С детдома. Мы с ним выросли вместе. Только я после выпуска дальше учиться пошел, а он — в армию. Потом то приезжал, то уезжал — по контракту служил. Теперь охраной руководит и меня… сопровождает, если нужно. А то всякое бывает. Журналисты там… Год уже как вернулся. — Откуда? — Из Сирии. Горячая точка. — Разумовский дернул плечом и вдруг добавил очень тихо: — Черт его туда понес… Может, потому и странный... И первым вышел, когда двери вставшего лифта разъехались. — А что? Многие по контракту служат. Вроде выгодно. Разумовский поморщился. — Мне не понять. Я не осуждаю, просто… Люди там меняются. До неузнаваемости. — Как и на любой войне, разве нет? — Да. Вы его извините, иногда вламываются незваные гости, он бывает резковат. Чрезмерно и не к месту. Тем более сейчас вечер. Вот он и… Простите. Собственно, — он махнул рукой в сторону дверей на улицу, — выход там. У нас тут можно заплутать, но от моего кабинета… все просто. Вы же не заблудиться боялись, да? Не хотели при Олеге говорить? Я о его службе мало знаю, он особо ничего не рассказывает, так что лучше спросить его самого, если это вдруг важно. Важно ли? Игорь задумался. Вспомнил, как Чумной Доктор поймал камень на лету, словно чертов Железный Человек. Огонь рядом шумел, Игорь тихо подкрался, камень — не ракета, чтобы уловить его свист в воздухе, а он услышал. Не просто услышал — поймал. Поймал в полете! Как такое возможно? Реакция должна быть — дай боже каждому. Потом, костюм этот. Маска. Голос изменен до неузнаваемости — что-то встроено. Огнеметы… — Игорь? Все в порядке? — Что? Да. Да, в порядке. Задумался, извините. Что ж… Я пойду. Спасибо за беседу. Если вдруг появится информация… — Конечно. Если я придумаю, чем могу помочь… Нельзя, чтобы такой человек спокойно разгуливал по городу. Кто знает, что еще придет ему в голову. — Разумовский нахмурился и после короткого раздумья добавил: — Не могу сказать, что Гречкина жаль. Но… Самосуд — это ведь не выход, правда? Нельзя людей убивать. — Нельзя, — согласился Игорь. Плевать на Гречкина. А на самосуд — нет, потому что сегодня самоназванный народный мститель убивает реального преступника, а завтра кто-то прирежет соседа за то, что тот стену сверлил в неположенное время. Люди берега очень легко теряют, только дай волю и повод. — Ладно, Сергей, не буду вас больше задерживать. Разумовский улыбнулся и протянул ладонь, рукав толстовки у него неудачно съехал. Игорь пожал машинально. Потому что во все глаза смотрел на синяки, опоясывающие запястье. Свежие, еще желтеть не начали. Разумовский понял, на что Игорь смотрит, заозирался — нет ли свидетелей — и хотел вырвать руку, но тот не отпустил, только сдвинул рукав выше — четкие следы от чужих пальцев. Опа. Как интересно. Особенно если учесть, что при друге своем Разумовский весь издергался, а потом раз — и утих, когда они с Игорем вдвоем остались. Совпадение, как говорится? — Кто это вас так? — Никто. Я ударился. Вы идти хотели. — А вы мне хотели что-то сказать. Еще в офисе. Пока чрезмерно резкий не к месту друг вам рот не заткнул. — Что? Не хотел… Не затыкал… Вам показалось! Отпустите! Игорь и отпустил, чтобы поймать вторую руку Разумовского и тоже задрать рукав. Синяки один в один, ну надо же. Как неожиданно. — Пустите, Игорь! Кто-нибудь увидит! — Так нет никого. Время — десятый час. — Камеры все пишут. — И что? Кто-то эти камеры посмотрит, и ты снова ударишься обеими руками? — Игорь даже не заметил, как на "ты" перешел. — Н-не понимаю, о чем вы. Отпустите,— выдавил Разумовский, а потом вдруг посмотрел прямо в глаза и выпалил: — Или арестуйте, если у вас есть какие-то подозрения! — А ты хочешь, чтобы я тебя арестовал? Секунду Игорю казалось: сейчас Разумовский кивнет. Не кивнул. Отвернулся. Игорь все еще держал его за руку и чувствовал, как рука эта мелко дрожит. Игорь отпустил. — Дай телефон. Разблокируй только. — Он набрал свой номер на неудобном, огромном экране, сохранил. Разумовский глядел на него вопросительно. — Позвони, если надо будет…. Арестовать. Кого-нибудь. И ушел, разок не удержавшись и обернувшись в дверях. Разумовский растерянно глядел ему вслед.