***
— Благодарю за доверие, командир. Мари Док озарилась широкой улыбкой и посмотрела на него бойким и уверенным взглядом из-под прядки волнистых каштановых волос. — Ты — моя правая рука, Райсс. Будь аккуратна. — Эрвин, все будет хорошо. — Мари положила руку ему на плечо и продолжала широко улыбаться. — Как всегда.***
— Командир, с Вами все в порядке? Пелена воспоминаний растворилась вместе с дрожащим голосом девушки. — Да.. — Смит ослабил воротник рубашки, чувствуя нехватку воздуха в легких. — Все в порядке. — Вы выглядите очень бледным. — Он увидел точную копию широко раскрытых зелёных глаз, которые он полюбил раз и навсегда, ещё будучи мальчишкой. — Мне стоит позвать капитана Леви? Эрвин Смит лишь устало повернул головой и тяжело опустился на стул. — Не нужно. — Он сосредоточенно посмотрел на белоснежный пергамент посередине стола, вспоминая слова Док накануне своего провала в памяти. — Ты думаешь, что я берегу тебя в обмен на то, чтобы Военная полиция не вмешивалась в дела Разведкорпуса? — Можно и так сказать. — Логика у тебя на высшем уровне, Кейт. — Смит впервые искренне улыбнулся за все неестественно тянущееся время их разговора. — Но дело в другом. — Он посмотрел ей в глаза. — Тебе пока не стоит находится рядом с титанами. — Командир, но это же абсурдно! — Док, отставить! — Командир неосознанно повысил голос. — Я не умаляю твоих способностей в бою, но тебе нужно оставаться здесь. Мои приказы не обсуждаются. Кейт почувствовала как ее тело из-за внутренней бури возмущения сковала мелкая дрожь. Через силу она кивнула своему командиру: — Простите меня. Я выполню задание. Смит, глядя на поникшую девушку, в которой он каждый раз видел свою покойную любовь, ощутил всепоглощающее чувство стыда. Точно так же, как ощущает родитель, напрасно отчитавший ребёнка по собственной неполноценности при контроле эмоций. — И я накричал не нарочно. — Он тяжело вздохнул. — Завтра утром приходи в мой кабинет для работы. Пергамент будет лежать в верхнем ящике стола. Ключ он него в нижнем за тумбой. — Поняла Вас, командир. Девушка вышла из рабочей комнаты Эрвина Смита и быстро зашагала в больничный блок. Она чувствовала, как кружилась ее голова, так как узкие стены коридора сдавливали окружающее пространство. Войдя в пустое, пропахшее всевозможными лекарствами и настоями помещение, она рухнула на койку от изнеможения, случайно задев лежавшую на краю книгу. Книга, которую принёс этим вечером Жан, упала листами вниз и раскрылась на самой половине. Из-под помятых листов виднелась маленькая вставка, отличающаяся по фактуре и цвету от остальных страниц. Док приподняла её и развернула неаккуратно сложенные наспех страницы. На шероховатом листе, вклеенном между первоначальной бумаги, она увидела небрежный и размашистый почерк: На самом деле я никакой не лидер, а самый настоящий трус. Мне никогда не хватит смелости дать волю своим чувствам. От чего я делаю больно всем, кого люблю. И даже сейчас вместо того, чтобы прийти и сказать тебе о том, что я готовПрости меня, если сможешь.
Ж.К.
Она перечитала записку несколько раз, пытаясь уложить написаное себе в голову. Разум упорно сопротивлялся понимать, как все события, поступки и осколки сказанных фраз складываются в единый неделимый пазл. Это был ее последний шанс. Кейт резко вскочила с кровати и побежала в сторону мужского корпуса. Преодолев несколько этажей, она ворвалась в мужскую комнату, где на неё уставились несколько испуганных неожиданностью её появления взглядов: — Конни! — Она огляделась по сторонам в попытке отыскать Кирштайна. — Где Жан? — Кейт? — Он испуганно посмотрел на её невменяемое состояние. — Ты еле на ногах стоишь! Что стряслось? — Нет времени объяснять! — Девушка судорожно застыла в дверном проеме. — Где он?! — Его забрал капитан Леви для проверки УПМ для завтрашней миссии. — Прошептал не менее смущенный Армин. — Что с тобой? — Чёрт! — Стой! — Спригнер попытался её остановить, но было уже слишком поздно. — Куда ты…. Кейт, чувствуя как сердце уходит в пятки, побежала прямо по коридору до кладовой с УМП. Около заветной двери стоял невозмутимый Аккерман, который окинул девушку высокомерным взглядом и безэмоционально произнёс: — Что ты здесь забыла? — Капитан, мне срочно нужно увидеть Кирштайна. — Она говорила слегка заикаясь, превозмогая сильную одышку. — Прошу Вас, позвольте его на пару минут. — Нет. — Капитан упрямо сложил руки перед собой. — Он уже дважды ослушался моего приказа. — Умоляю, это очень важно! — Она настойчиво попыталась пройти вперёд, но капитан молча заслонил собой проход. — Я не отниму много времени. — Два раза повторять не буду. — В таком случае пожалуйста передайте ему мои слова. — Она набрала полую грудь воздуха. — Он должен знать, что вплоть до самой последней минуты, несмотря ни на что, ему будет принадлежать сердце и разум его верного товарища. — Кейт подняла глаза и задержала взгляд на капитане. — Навсегда. Аккерман тут же прижал девушку лицом к стене, сцепив её тонкие руки за спиной и через зубы ответил: — Ты не понимаешь с первого раза? — Он ещё больше надавил на ее голову, прижимая девушку к холодной стене. — Ты слишком многое себе позволяешь. — После эпизодического нравоучения он отпустил ее руки, предоставляя возможность развернуться. — Если бы не твой папаша, то ты бы уже давно ежедневно и собственноручно чистила бы дула орудий вместе с Кирштайном. Он злостно посмотрел в ее глаза, ожидая увидеть в них детский испуг, но столкнулся с поражающей невозмутимостью. — Скажите честно, капитан. — Она гордо приподняла подбородок и посмотрела в узкие зрачки его темных глаз. — Вы когда-нибудь кого-то любили? — Не действуй мне на нервы, Док. Между ними повисло звенящее молчание, которое на доли секунд прерывалось между нарастающими звуками ударов дождя о черепичную крышу. — А Петра любила вас. В следующую секунду она интуитивно почувствовала, как внутри капитана что-то переменилось. Словно в его холодном и одиноком внутреннем мире появилась огромная трещина, освобождающая каменное сердце от ледяных оков. Аккерман молча просверлил ее взглядом, развернулся и тут же быстро зашагал в темноту длинного коридора, освобождая ей путь в кладовую. Пытаясь скрыть нарастающее волнение, Кейт положила дрожащую руку на пыльную ручку двери и глублко вдохнула, прежде чем войти внутрь. Оказавшись в полумрачном помещении, она увидела знакомый силуэт. Жан вытянул вперёд запачканные от оружейной смолы руки, и она невольно подалась навстречу его крепким объятьям. Вжимаясь лицом в его широкие плечи, она наконец-то почувствовала себя в безопасности. Кирштайн положил свою ладонь на вьющиеся от сырости волосы девушки и медленно провёл рукой, успокаивая её дрожь. Кейт приподняла лицо и встретилась с его нежным взглядом. Жан, наклонившись к ее уху, тихо прошептал: — Вплоть до самой последней минуты. — Он улыбнулся и на его скуле появилась маленькая ямочка. — Несмотря ни на что.