Друзья по несчастью

      — Отец?       В проеме коридора появился серьёзный командир Военной Полиции. Кейт, покраснев то ли от неловкости, то ли от недовольства, виновато отошла от Жана и тут же направлялась к главе семейства.       — Я тоже рад тебя видеть, котёнок.       — Почему ты не в столице? — она стала быстро поправлять волосы, пытаясь побороть волнение от встречи, — Что ты здесь делаешь?       Мистер Док ухмыльнулся и остановился, сложив руки на груди.       — Исполняю свой боевой долг, как видишь. Решил заскочить на помощь к старому другу,  — он отвёл взгляд в сторону военного плаца за окном, — Обратно вернёмся вместе.       — Вместе? — Кейт нервно рассмеялась, но бессознательно встала в агрессивную позу, — Не очень удачная шутка, пап.       — Я не шучу, — отец отрезал твёрдую фразу, — Попрошу командира о твоём переводе. В связи с производственной необходимостью.       Сквозь затяжную стену дождя в комнату проник маленький лучик тусклого солнца.       — Я никуда не пойду, — Кейт скопировала стиль общения своего отца и посмотрела на Жана в поисках одобрения своих слов. —  Я нужна здесь.       — Не начинай ерничать, — он краем зрения посмотрел на недоумевающего рядом Кирштайна. — Твоя безопасность — высший приоритет для меня, и ты прекрасно об этом знаешь. После штурма столицы останешься в нашем штабе.       — Нет.       — Кейт Док, — командир повысил голос, — Это решение не обсуждается.       — Твоим приоритетом как командира Военной полиции должна быть безопасность всех, а не только моя! Почему ты этого не понимаешь? — у младшей Док сдавали нервы, — Сотни невинных разведчиков ежедневно гибнут за стенами, пока полицейские попивают ром в кабаках! Мы должны действовать сообща! Должны объединиться против общего врага! — в ее громком голосе появилась лёгкая хрипота, — И если бы мама была жива, она бы меня поддержала!       Девушка посмотрела в глаза отца и увидела там скрытое разочарование. Не нарочно надавив на больное, Кейт развернулась и стремительным шагом направилась к выходу. Жан, все это время невольно наблюдавший за сценой семейных разборок, посмотрел в сторону поникшего командира.       — Это не ребёнок, а маленькая непослушная бестия, — Док проводил дочь непоколебимым взглядом, — Но я люблю её больше жизни и всегда прощаю все её героические выходки…       Он развернулся к стоявшему неподвижно все это время Кирштайну и протянул ему свою руку в знак приветствия.       — Нейл Док. Командир Военной полиции. — Он посмотрел на погоны парня, а затем вновь перевёл взгляд на его взволнованное лицо, — Кто ты, рядовой?       — Жан Кирштайн, — парень протянул трясущуюся руку в ответ, — Выпускник 104-го Кадетского училища, Рядовой Разведкорпуса, техник по эксплуатации УПМ и вооружения. И ещё… — Он поднял глаза, нервно сглотнул и сделал паузу, обдумывая логическое завершение своего краткого устного резюме, — Я тоже люблю Вашу дочь.       Предательская тишина на несколько секунд пронзила длинный коридор. Жана окутал страх, и ему показалось, что его сердце вот-вот остановится от резкого выплеска адреналина. Док лишь спокойно пожал его вспотевшую руку, намеренно делая вид, что не принял во внимание последнюю сказанную им фразу.       — Я смотрю, что ты парень не из робкого десятка. Всё о себе с ходу выдал, — на его лице впервые появилась лёгкое подобие улыбки, — Точно разведчик?       — Так точно.       — Впрочем, я тоже в молодости был таким, — он потянул свою руку к карману, вытащил небольшой металлический коробок с сигаретами и протянул его Кирштайну, — Всё время лез на рожон. Хотел дом в центре столицы. Отбивал девушку у лучшего друга. Мечтал о большой семье. Свято верил, что достоин самого лучшего. — Нейл горько усмехнулся, зажег спичками свою сигарету и посмотрел в даль. — Всё это конечно же я получил. Но каковой ценой? Дом сгорел, младшая дочь погибла, старшая — на грани, а любимая хоть и выбрала меня, но её сердце так и осталось принадлежать Разведке.       Они оба стояли в пустом коридоре. Нейл Док был мужчиной среднего роста с яркими карими глазами, от которого пахло устоявшимся запахом дорогого, приторного табака. Жан сразу подметил, что Кейт унаследовала от него выразительные высокие скулы, но в остальном была на него но капли не похожа. Мамина дочка.       — Так что, рядовой, — Док сделал глубокий вдох и приложил сигарету к губам, — Получить то, что хочешь — ещё не означает, что оно будет принадлежать тебе вечно. Понимаешь?       — Да, сэр, — немного успокоившись, перебирая незаженную сигарету в руках, Жан нахмурил брови и опустил взгляд, обдумывая сказанное, — Я люблю Кейт, и я обязательно сберегу её.       — А ты быстро схватываешь, юнец! — Нейл выпустил густой дым и громко рассмеялся. — Знаешь, я буду с тобой предельно честен. Для своей дочери я уже отыскал удачную партию: средних лет офицер из моего подразделения, весь при погонах и подходящих высокопоставленных связях, — он покачал головой, — Но на этом пока все его заслуги.       Жан продолжал стоять молча, обреченно уставившись глазами в пол.       — Я был уверен до этого дня, что не ошибся с выбором будущего спутника жизни для моей отныне единственной родной дочери. Ведь я желаю ей только всего самого лучшего, — он продолжал смотреть на перегонки мелких капель дождя на запотевшем стекле, — Но тут появляется простой и донельзя амбициозный рядовой из Разведкорпуса, который заставил меня засомневаться, — Док перевел на парня проницательный взгляд и увидел в его янтарных глазах искру надежды, — Заставил меня поверить, что именно с ним моя дочь будет счастлива. Ведь я увидел это собственными глазами. И что мне теперь делать?       Рядовой продолжал смирно стоять перед статной фигурой командира. Он совершенно не знал что ему сейчас следует делать и говорить, поэтому решил выбрать путь правды.          — Послушать своё сердце.       — Я — человек чистого рационального расчёта, Жан, — он впервые обратился к Кирштайну по имени, — Так что предлагаю тебе следующее: я даю своё согласие на твою кандидатуру в обмен на её безопасность. Приведи её целой и невредимой после окончания войны, — Док продолжал сверлить его взглядом, — И я дам вам своё благословение.       Без нотки сомнения Жан оторвал глаза от пола и без запинки произнёс:       — Я обещаю, что сделаю это, сэр.       — Только учти, что на кону всё или ничего, — он потушил догорающий окурок о каменную кладку сырой стены, — Если не сможешь, то потеряешь в этой жизни всё, что у тебя есть. И превратишься в одинокого, жалкого, пропахшего табаком вояку.       — Я выполню своё обещание, — Жан уверенно протянул вперёд руку и передал сигарету командиру обратно, — И кстати, я не курю.       — Чтож, — Док искренне улыбнулся и как-то слишком по-отцовски похлопал Жана по плечу, — Тогда мы с тобой договорились. С этого дня я отдаю её под твой чуткий присмотр.       — Благодарю Вас.       Кирштайн отдал честь, машинально приложив руку к груди, и, получив утвердительный ответ, развернулся по направлению к выходу. Дойдя до конца коридора, его снова окликнул голос отца девушки:       — … Я только не до конца тебя понимаю, — его слова пронеслись звенящим эхом, — Ты вроде неглупый парень. С такими способностями бы мог добиться больших высот, но сидишь и прогибаешь здесь, в Разведке. Открой мне секрет, что тобой движет?       Жан застыл на несколько секунд, затем развернулся и уверенно произнёс:       — Я уже говорил Вам, командир.       — Ах, да, точно. Любовь. — Док искренне рассмеялся. — Ну, бывай, успехов!       Кирштайн ещё раз кивнул и ринулся вниз по скользким ступенькам за своей возлюбленной. Выбежав в двор военного лагеря, на влажной от дождя почве он увидел маленькие следы, ведущие к устью реки. Пройдя по тропинке он увидел силуэт расстроенной девушки, сидящей у кромки прозрачной воды.       — Кейт!       — Отец и тебя начал закидывать нравоучениями? — она всхлипнула носом и отвернулась, — Прости, в последнее время он стал слишком… назойливым.       — Не волнуйся, он никуда тебя не отправит, — Жан присел на корточки рядом и заглянул ей в лицо, — Просто он очень переживает за тебя.       — Не отправит? — Кейт громко усмехнулась, — Зная его, я никогда не поверю в то, что он принял это решение просто так. О чем вы ещё говорили?       Криштайн продолжал смотреть на яркое отражение тёплого оранжевого заката в ее темных зрачках.       — Хм, да так.. — Жан загадочно улыбнулся, — О разных мужских делах: воинской чести и сигаретах.       Они оба тихо рассмеялись, но Кейт по-прежнему оставалась печальной. Сделав глубокий вдох, она продолжила тему их разговора:       — У моего отца нет воинской чести, — она посмотрела на подступающую к каменистому берегу пену от течения горной реки пустым взглядом, — Он спокойно сидит в своем штабе, когда за стенами городов идёт настоящая бойня.       — Это не так. Я уверен, что на то, есть свои причины.       —Причины? — она напряжённо прихмурила брови, — У него ведь был шанс на искупление. После смерти мамы он мог, нет, он обязан был посвятить свою жизнь борьбе с титанами! — Кейт в отчаянии ударила кулаком об полый ствол лежащего рядом засохшего дерева, — Но он выбрал безопасную жизнь в столице.       — Кейт, — Жан успокаивающе прикоснулся к ее подбородку и легко потянул к себе, — Но ведь он выбрал безопасную жизнь в столице в первую очередь ради тебя.       А что если и правда ради неё? Неужели её отец вовсе не безучастный к проблемам окружающих штабной вояка без принципов и норм морали, а всего лишь несчастный, поломанный жизнью одиночка, который просто пытается сберечь самое дорогое в его жизни — свою дочь?       — Чтож, уже вечереет, — девушка виновато отвела взгляд и посмотрела на яркое небо, —  Нам стоит вернуться в лагерь. Если ты не возражаешь, я бы могла помочь тебе с проверкой УПМ.       — Буду только рад твоей бесценной помощи, — Жан встал и подал ей руку, — Пойдём?       — Так? — Она нерешительно посмотрела на его ладонь. — За руки?       — Нас видел вместе сам Нейл Док, так что теперь нам терять больше нечего.       Кейт аккуратно подала свою руку и уже молча, каждый погружённый в свои мысли, они медленно дошли до лагеря. По пути к кладовой с обмундированием и оружием на них неожиданно наткнулся угрюмый Йегер. Увидев их вместе, он задержал взгляд, странно ухмыльнулся и молча удалился дальше.       Они оба подошли к небольшой офицерской  кладовой и, по-хозяйски приоткрыв тяжелую дверь ногой, Жан сразу скомандовал:       — Садись рядом, — парень указал рукой на небольшую деревянную скамейку у двери, — Я буду всё проверять, а ты вести учёт, договорились?       — Так точно.       Док послушно присела рядом и принялась наблюдать за четкими и слаженными движениями, любуясь грацией его мускулистых рук. Она не могла поверить своему счастью, ведь юноша, на которого она могла лишь украдкой смотреть в Кадетском корпусе, сейчас сосредоточено сидит перед ней на расстоянии вытянутой руки. Через пятнадцать минут напряжённой работы Кирштайн наконец-таки подал голос:       — Послушай, — не отрываясь от проверки работоспособности ржавых предохранителей, спросил Кирштайн. — Что тобой движет?       — А? — Кейт резко выбилась из своих платонических размышлений, — О чем ты?       — Ну, — он отложил гаечный ключ в сторону и вытер маленькие капельки пота с висков, — У каждого человека есть то, ради чего ему хочется жить. — Кирштайн ловко вытащил маленькую деталь и посмотрел на Кейт через тонкий просвет, — По типу этого маленького винтика, приводящего в беспрерывную работу сложный механизм.       — Хм… — она наклонила голову в левый бок и смущённо улыбнулась. — Вероятно… любовь?