***
Снова эти самые мрачные, самые маленькие апартаменты отеля «Клинок» или в близком кругу «Сердце». Лишь одна лампа на прикроватной тумбочке освещала фото в руках Эдриана. Как же много времени он проводил, рассматривая её. Невольно погружался в воспоминания, пока в ушах звенел тот самый смех из воспоминаний. И место для рамки было именно на этой тумбе, рядом с ещё одной фотографией… Фотографией Пенелопы. Две самые любимые женщины в жизни, которых он потерял и с этой утратой никак не мог свыкнуться. Да и не хотел. Для него была приятна эта боль в душе, не давая забыть. Не отпускал. Одним из прекрасных напоминаний был Ян и тату на шее, которое Эдриан набил месяц назад, вместе с клинками на икрах, в знак преданности своему делу и Гранту, которого так же полюбил и считал братом. Их слишком много связывало, и он стал одним из тех немногих, кем Эдриан по-настоящему дорожил. Многое прошёл с ним, через все ссоры и даже драки. Утешение друг друга в утрате. Видел обе стороны их неоднозначных отношений с Пин. Эдриан слишком много потерял… Отец, Крис, Капа, мать, Оскар и ещё множество товарищей, к которым тепло относился. Эдриан умел дорожить, ценить и любить близких ему людей. Умел поддержать и до сих пор мог сочувствовать. Многие под первым неоднозначным впечатлением думали, что Эдриан сухой, холодный, скрытный парень, но узнав лучше, их мнение менялось, и он уже привык к этому. Понимал, почему люди так думают, ведь до сих пор знал о бегающих из уст в уста слухах о его «изнасиловании». Никак к ним не относился. Всё равно. Безразлично, ибо не только такое о нём говорят, ведь он один из наемных убийц, член Семьи, Головорез Гранта и человек, проживший весь путь становления Клинков почти с самого начала. Знал очень много. Да и не только по этой причине к нему так относились, ведь он сам взял этот холод за манеру поведения на работе. Он серьёзно относился к своему делу, потому и считал это хорошим признаком, так как кого боятся, того и неосознанно уважают. Клинки жили в таком статусе. Лишь состоящие в Семье или имеющие хорошие отношения с ними знали, какие они настоящие. Многие, кто появлялся в их рядах, чувствовали себя крайне неуверенно, но все Клинки уже привыкли и сами старались рассказывать новеньким, как устроен их мир. Так было заведено, и начало этому дал Грант, дав указание всем вести себя подобающе и спокойнее к новым людям. Сам Эдриан не раз слушал ошибочное первое впечатление и рассказывал факты из их жизни, чтобы человек делал правильные выводы, а не в силу своего незнания строил неправильную картину. Все уже знали, какими их кличут, и Клинков это устраивало, но только не в близких кругах. Там мнение совсем другое. Ближе к ночи, когда Эдриан навернул несколько кругов по небольшой комнате, держа в руках фото, он сел на край кровати и отставил фотографию на тумбу в тот же момент, когда любитель ворваться к нему распахнул дверь, впуская свет из коридора. Лёгкой походкой, как к себе, прошёл внутрь. В секунду Эдриан открыл ящик тумбы, откидывая поверх документов фото, и с хлопком закрыл. — Ты идёшь или особое приглашение на поужинать надо? — упираясь плечом в шкаф, произнёс Мартин. — Ты опять врываешься ко мне… — прошипел Эдриан, встав с кровати, и прошёл к шкафу. — Не опять, а снова. — С этого дня я буду закрываться на ключ. — Ахуел? — Я? — Да. — А может быть ты? — Ты! — Ой, блять, всё, вали. — Закатывая глаза, Эдриан толкнул Мартина к двери и прошёл следом, выходя из апартаментов. — Чего, подерёмся? — Шутливо подпрыгивая с одной ноги на другую, поднимая кулаки, Мартин повернулся в коридоре к Эдриану. — Я тебе задницу-то надеру! Мужчина несколько раз ударил Эдриана в спину и плечо, пока тот закрывал дверь, и под гневный взгляд из-за плеча рассмеялся. — Самый агрессивный Головорез… — вздохнул Эдриан, подкидывая ключ в руке и сунув в карман. —Пошли уже, я тебе потом пропиздонов надаю. Есть хочу неистово. — Заебёшь…***
Эдриан сдержал свое обещание приезжать каждый месяц. Из раза в раз, в один и тот же день отпрашивался у Гранта и уезжал в Барбадес. Сидел на крыльце у ещё закрытого дома и ждал, пока из кустов не вышла Фиона и быстрым шагом подошла к Эдриану, вытаскивая ключ. — Привет, я опоздала, только вот вернулась и бегу с поезда, — улыбнулась она и открыла дверь, пропуская вставшего со ступенек гостя в дом. — Привет, всё хорошо? — Да. Просто мы вчера проспали поезд, и выехала я только сегодня рано утром. Оба сразу прошли в столовую, и Фиона отставила чемодан, а на стол поставила пакет, достав из него свернутый в пергамент пирог. — Перекусим? Я ужасно голодна, а Крис никогда меня не отпускала без пирога. Я помню, что ты любишь кофе. И как раз начну всё рассказывать за столом. Хорошо? — скрываясь за стеной и ставя чайник на плиту, спросила девушка. — Хорошо. Где можно помыть руки? — повесив лёгкое пальто на спинку стула, спросил Эдриан. — Или слева по коридору, или здесь на кухне. — Спасибо. — Да не за что!..***
— Даже детский горшок остался, — ухмыльнулся Эдриан, вернувшись в столовую, и прошёл в проём на кухню, где уже по кружкам Фиона разливала кофе. — Ага. Крис ничего не забирала практически, только вещи, — рассмеялась она. — Тебе сколько сахара? — Без сахара. — Сливок нет, прошу прощения. — И не надо, спасибо, я не выспался. Мне нужна чистая доза кофеина. — Ладно… — Крис научилась пироги печь? — спросил Эдриан, пока Фиона нарезала пирог. — Да. А ты с чего это заметил? — Она всегда ругалась на вашу духовку, что она не пропекает пироги, и тесто с начинкой внутри остаются сырыми. — О как. Она тебя угощала? — Всегда кормила меня. Постоянно. Я говорил: «Что бы я без тебя делал?». А она: «Ходил бы с больным желудком». — Даже такое помнишь? — поиграла бровями Фиона, заканчивая с пирогом. — Я всё помню…***
— Ой, я сейчас расплачусь от умиления… — смотря на Эдриана, когда тот откусил пирог, пропищала Фиона. — С чего это? — С твоего выражения лица, стоило тебе откусить. Так вкусно? — Прекрати. — Ладно, ладно… Спустя пару кусков, утолив голод, Фиона начала рассказывать, как поживает Крис. Рассказывала, как воспитывает дочь, чем занимается и про новых знакомых. И Эдриан молча слушал её, один раз рассмеялся от смешной истории про Ненси. Был рад, какое воспитание давала Крис ребёнку, за что он беспокоился, ведь знал, что у неё, по сути, не было нормального примера. Но сейчас на душе отлегло… И в этот раз Грант оказался единственным человеком, кому Эдриан рассказал всё, когда вернулся. Не скрыл, ибо как-то приходилось объяснять свои отъезды, да и ничего плохого в знании Гранта он не видел. Ведь друг был неосознанно втянут в эти события. Ждал у моста, и Эдриану пришлось объясняться. И в это раз тоже. А Грант пообещал сохранность этого секрета. Никому знать про эти поездки не надо было, и Эдриан для всех уезжал по работе, а потом за стаканом крепкого алкоголя кратко рассказывал Гранту. Грант поддерживал Эдриана, понимал позицию, хотя на его месте поступил бы по-другому и все-таки поехал бы к Крис, но не навязывал и не говорил своё мнение. Выбор за Эдрианом, а Грант давал ему возможности.***
Октябрь, хмурый, пасмурный, как раньше. Хотя в Барбадесе это было практически круглый год. Только сейчас серости добавляли голые, будто мёртвые деревья. Привычная дорога с откинутой сигаретой в урну на углу. Эдриан зашёл на участок, который по неизвестной причине расцвёл, будто кто-то там жил. Постучался, и дверь тут же открылась, а к Эдриану выскочила Фиона, сразу закрывая за собой её. — Привет, отойдём. В этот раз в дом не зайдём, — оттягивая за руку, произнесла она и спустилась с Эдрианом с козырька, заводя за угол. — Привет. А что случилось? Выглядишь взволновано. С Крис какие-то неприятности? — И да, и нет. Я не ездила. — Так… Говори. Фиона остановилась, огляделась и тяжко вздохнула, покачав головой. — Я не ездила, Крис прислала письмо, что сильно заболела и просила не приезжать, так как и Ненси дома нет. Её к себе забрала Кетрин, а Крис на домашнем лечении. Но… Чёрт! Я мечусь, не знаю, что делать! — И ты всё равно не поехала? — Да! У меня есть на то причины. Я не могу оставить родителей, отцу хуже. Им нужна моя помощь. Потому мне нечего в этот раз тебе рассказать. Глянув Эдриану за спину, глаза Фионы расширились, и она резко отвела глаза на мужчину перед собой, оттягивая его ещё в сторону. Но Эдриан заметил напряженность Фионы. — Так значит… Они здесь. В этом доме. Сейчас, — понял он скованность в девушке и почему участок показался ему снова жилым. — Блин… — Ну. — Да! Им пришлось переехать поближе ко мне, чтобы я не тратила часы на беготню из дома к ним в другой район. — Ясно… — поворачивая глаза в сторону окна, Эдриан тут же столкнулся с тем, кто наблюдал оттуда, а Фиона с вскриком оттолкнула дальше, пряча гостя. Это был отец… Строгий и одновременно до жути испуганный взгляд, будто увидел смерть с косой. Спустя столько лет. А кулаки Эдриана сжались от злости. Тот самый человек, что своими руками доставил столько боли. Всё разрушил. И так отвратительно отнёсся к Крис. К собственной дочери. Для Эдриана было немыслимо выдать собственную дочь за того, кто ей в отцы годится. Ту, что только лишилась любимого, рыдала каждый день, и отец это видел. Поднимал на неё руку. И безразлично отнёсся к изнасилованию, считая это нормой жизни в браке. Ведь сам взял в жену ту, которую выдали за него. Эдриан знал всё из разговоров с Фионой и из письма Крис, потому и картина в голове была детальной, как никогда. — Эдриан. Нет, — требовательно произнесла Фиона, вытаскивая его из пелены нахлынувшего гнева от одного лишь секундного взгляда. — Есть, что хочешь передать Крис? — разжимая челюсть, произнёс он, возвращая глаза на девушку перед собой. — Что? — Я поеду к ней. — Не делай этого, лишь потому что я не смогла! — Я шел сюда, чтобы услышать новости и сказать, что поеду. Я сам решил это до приезда сюда. И учитывая обстоятельства, уверен, что сейчас это как никогда нужно. Она там одна и болеет. Что передашь? — Нет, ничего. И вообще не говори ей, чтобы приехал и узнавал, всё от меня! — Почему? — Она разозлится на меня, что я полезла не в своё дело. Не надо. Ты сказал, что это твоя воля, то пусть будет так. Ладно? — Ладно. — Подожди, сейчас сбегаю за листочком, напишу адрес. — Не надо, я знаю его. — А? — Я пробил ещё после первой встречи. Я знаю его. — Хорошо… Не говори ей! Не говори! — Я понял, не буду, — хмыкнул Эдриан. — Чёрт… Не верится как-то. Так! Теперь твоя очередь рассказать мне, когда приедешь. Меняемся местами! Ты надолго вообще туда? — Ладно… Не знаю. Может она меня даже за порог не пустил и хлопнет дверью перед носом, запираясь на все замки. — Не-а. Я уверена, что она так не сделает. Тогда всё равно жди, я схожу за листочком и зайдёшь ко мне домой с новостями, когда приедешь. — Хорошо. Жду…***
Оштен. До последнего Эдриана не посещала тревога. Но сейчас… Он волновался. Взял машину и поехал по адресу, сжимая руль от волнения. Район с таунхаусами. Хлопок дверцы машины поставил конец его поездке. Он приехал. Ничего пока с собой не взял, чтобы лишний раз не раскрыть, что знает о болезни. Было бы подозрительно. Хотелось закурить, стоило остановиться у дома, но он не стал, чтобы не пропахнуть. И весь день до этого не курил. Вдох-выдох и ступеньки к двери мимо серых, полупустых клумб с завядшими по осени цветами. Прокашлялся, поймал себя на мысли, что выглядел, как дурак и давно такого не испытывал… Стук в дверь. Десяток секунд и думал, что сейчас будет тишина и закроются все имеющиеся замки на двери, ибо Крис глянет в глазок. Но она так не сделала… Она замерла перед ним, как только открыла дверь. Будто оленёнок в свете фар на дороге. — Здравствуй… — Нарушил затяжную тишину между ними Эдриан. — П…П… Прив… Чёрт… Кхм-Кхм… Привет… — прокашлялась Крис, бегая глазами из стороны в сторону. Эдриан сразу заметил смущение и шок в ней. И не смог сдержать ухмылки, ведь испытывал то же самое. Почти не изменилась, как и этот взгляд с расширившимися зрачками карих глаз…