***
Пустой взгляд Крис не следил за движениями рук, что намывали всю посуду, а после и вытирали. — Моя сестра не пережила, как судьба над ней издевалась всю жизнь. Она была несчастна, а я ничего не сделал. Я пытался, но если она дошла до такого, то я сделал недостаточно. Моя любимая сестра покончила с собой в прихожей их с Грантом апартаментов, повесившись на крюке люстры. — Этой весной, мне пришла информация об отце. Его занесло на Парадиз. Я отправился туда, искал… — Я задержался на острове из-за того, что его перекрыли и искали нас. — Вот, Крис, почему я долго не приезжал, и почему ты не могла найти этому объяснений. Прошу, прости меня, любимая… Я не изменял тебе… Тарелка со звоном упала в раковину. Тыльную сторону ладони Крис прижала к губам и зажмурилась, лишь бы не всхлипнуть, не дать воли обжигающим веки слезам. Плечо снова заныло, но ей было плевать. Переваривать за весь вечер сказанное Эдрианом ей было намного тяжелее. Особенно больнее, когда гостей в доме не было, ночная тишина была слишком громкой в доме. Ненси готовилась ко сну, Кетрин тоже устала и почти сразу же после помощи Крис с растиранием поясницы разогревающей мазью уснула. Крис осталась наедине, чего очень не хотела и оттягивала весь вечер. Медленно отойдя от раковины и бросая дела на завтрашний день, ибо никаких сил у неё уже не осталось, Крис вытерла руки и погасила свет в кухне, уходя в зал, немного прихрамывая на ноге, что после прогулки болела сильнее. Захламлённость резала глаз. Крис не знала, как справиться с этим переездом. Казалось, этим переменам и попыткам обжиться не будет конца. Они так и не смогут найти всем этим вещам место. И самим себе тоже, потому что Крис сердцем чувствовала, как и её молчаливая дочь, что их место не здесь… Они обе были дома, но всё равно хотели вернуться домой. Облизнув пересохшие губы и ненавидя покалывание на тяжёлых веках, Крис оглядела гостиную, игнорируя захламлённость всеми силами. Глаза нашли котиков, лежащих на подоконнике и диване. Казалось, что даже им тесно. Каприз мирно посапывал. Рассвет был единственным котиком, что ещё не спал и тут же открыл глаза, как хозяйка вошла. — Пойдёшь со мной? — тихо хмыкнула Крис, хлопнув по бедру. Котик пролез мимо сестрички и братьев и спрыгнул с дивана, уходя за Крис наверх. Но на втором этаже их встретила Ненси. — Ты ещё не спишь? — удивилась Крис, проходя к дочери, что слышала, как мама поднималась, и вышла к ней, держась одной рукой за свою дверь. — Я расстелила постель, подготовила пижаму и расчесала волосы, но… — Ненси отпустила ручку двери и стала нервно заламывать пальцы, — я хочу сполоснуться и побыть с тобой… Можно? Крис сглотнула и подошла к дочери, не веря, что она высказала потребность в её близости с такой неуверенностью. Будто Крис её отвергнет. Неужели мы до такого докатились?.. — Конечно можно, дочь, — с нежностью сказала Крис, огладив мягчайшие волосы дочери. — Я мыла посуду холодной водой и недолго, так что горячая вода должна остаться в бойлере. Хочешь, я тебе сегодня почитаю на ночь, почешу спинку? — Да, — засияла Ненси, почти подпрыгнула от счастья. Перед тем, как сходить за Ненси и сказать, что ванная наполнена, Крис заглянула к Кетрин, утвердившись, что та спит и ничего её не тревожит. Чудо жалобно скреблась на первом этаже, но Крис сначала решила помочь дочери, а только потом выпустить собаку. Она собрала грязную одежду, почти умоляя себя не забыть её постирать следующим днём. — Мам? — Сидела в ванной Ненси, играя с тонким слоем пены. — А где мои игрушки для ванной? Крис обернулась к ней, закрыв корзину для белья. — Скорее всего, в коробке какой-то на первом этаже. Прости… я ещё не успела некоторые разобрать. — Ничего страшного. — Улыбнулась Ненси, собирая небольшую гору пены и надевая её себе на голову, как корону. Хихикнула. Крис тоже. Касаясь края ванной, Крис спросила: — Хочешь немного покупаться или просто сполоснуться? — Покупаться. Можно? Воды хватит? — Хватит. Я нагрею ещё. Могу принести другие твои игрушки. — Давай! Крис хватило пяти минут, чтобы собрать всё подходящие игрушки дочери и принести их в ванную. — Спасибо, мама! — Ненси радостно приняла игрушки, которые Крис опустила к ней, и поочередно погрузила в воду, промокая их. — Не за что. Я пока выйду, поставлю воду, выпущу Чудо в будку, а то просится, скребётся снизу. И потом занесу полотенце с халатом. Будь аккуратна, хорошо? — Хорошо. Я уже большая, чтобы ты следила за мной в ванной. Я ведь в школу пойду этой осенью! В школу. Этой осенью… Пока Ненси плескалась в ванной, Крис поставила большую кастрюлю воды на огонь, выпустила Чудо в их двор, что был в десять раз меньше прежнего. Но их собачка была довольна и не видела разницы. В спальне Рассвет лежал на краю, где когда-то всегда любил спать его отец. Ждал, пока хозяйка ляжет и можно будет проползти к ней под бок. Предупредив дочь, что уже скоро нужно будет вылезать из ванной, Крис прошла к шкафу, куда успела сложить пару вещей и полотенца. Прижав к груди полотенце для дочери, она повернулась, касаясь шторы, чтобы закрыть окно на ночь. И тогда же в свете фонарей и под длинными тенями от козырьков дома напротив увидела машину. Чёрную, без каких-либо знаков. Узнала человека на водительском. Эдриан… Крис отступила от окна, застыла на месте. Разум кричал остаться в доме и закрыть двери на все замки, не забыв в этот раз и про заднюю. Сердце велело спуститься к нему. Увидеть его снова и узнать, что он здесь делал, зачем приехал. Накрыв вместо полотенца зону у сердца дрожащей ладонью, она прокашлялась, прежде чем обратиться к дочери через приоткрытую дверь в ванную. — Ненси, я пока спущусь вниз, чтобы контролировать воду, а как согреется — приду, ладно? — Хорошо! — ответила Ненси, после чего Крис пулей вылетела из дома. Или почти. Стоя в прихожей и нерешительно суя ноги в сандалии, запахивая кардиган, Крис остановилась. Задумалась. И уверенно дёрнула ручку двери, выходя в ночную прохладу. От вида Эдриана, одновременно с ней вышедшего из машины, её сердце застучало ещё быстрее. И пока он переходил дорогу и приближался к ней, Крис отвлеклась на мысль, что если бы он ехал из дома, то припарковался бы с их стороны. Но он остался на другой полосе, значит ехал с другой стороны. Не из дома. Вернули в реальность Крис его шаги. Он хотел подняться выше к ней, но Крис вытянула руку, останавливая. — Не сюда. Она сама спустилась к Эдриану, подавляя хромоту, и прошла налево, за клумбы, к забору между её частью дома и соседями. Остановилась под фонарём, между ним и стеной с почтовым ящиком соседей. Слепая зона, Эдриан догадался мгновенно. Из любого окна их не увидеть и не услышать. Скорее их могли бы услышать соседи. Но не Ненси, что могла бы сама выйти из ванной и подойти к окну, выглянуть, прислушаться. А когда-то было совсем по-другому. Они не скрывались, даже если один хитрый нос мог подглядывать с окон гостиной, не стояли друг перед другом, не зная, что сказать, а скованность присутствовала только от нежелания расставаться. Слёзы к векам Крис подходили только из-за печали, что Эдриан уезжал. Сейчас же она и хотела его видеть, но и не хотела от щемящей боли на душе. Стоя перед ней, он давил на её ноющее сердце. Преданное, тоскующее и раненое. Но она бы не сказала, что не была рада видеть его перед собой. Больше всего ей по-прежнему не верилось. Казалось, только этим утром она даже не ждала его появления. В этот момент, уже ночью, её голову разрывало от всего, что Эдриан ей рассказал. А Эдриан не пришёл за окончательным прощением, решением Крис. Он понимал, что прошло всего-то часов пять, может больше, — он не глядел на время, когда примчал в город, к дому, к таунхаусу, сколько часов прошло, пока он объяснялся и молил хотя бы понять. И не смотрел на время, когда Крис ушла, почти сбежала, прося его перед уходом сунуть новые ключи от двери под коврик. Для Эдриана за последние дни время то неслось слишком быстро, то почти замирало. В эти мгновения, пока в свете фонаря над ними он оглядывал Крис с ног до головы, останавливаясь на её тёмно-карих, больших глазах, Эдриан умолял время остановиться. — Ненси купается. У меня есть пять минут, не больше, — очень тихим голосом сказала Крис, крепче сжимая кардиган на боках, прикрывая скрещенными руками живот. — Зачем ты вышла? Такой вопрос от Эдриана заставил Крис недоумевающе свести брови. С таким же непониманием она ответила: — Подумала, что что-то случилось. Если нет, то зачем ты приехал? Эдриан помедлил с ответом, опустив глаза, что помутнели, — он задумался. А после, прикусив одну губу, медленно моргнул и рассеяно покачал головой. — Просто хотел узнать, что у вас здесь всё в порядке… Мне бы хватило просто глянуть на окна и утвердиться, что вы спите. — Всё в порядке… Ты мог узнать это от Кетрин. Вы с ней не виделись, когда она приезжала домой? — Виделись. — Хосе передал тебе мои слова? — Я виделся с Хосе после того, как он привёз Кетрин домой. Но мы были заняты другим делом, вокруг было много людей. Что-то важное? — Да. Но пусть он расскажет сам. Крис опустила глаза под тяжестью его янтарных, пробегая взглядом по одежде Эдриана. Он остановился на руках. Розоватый оттенок задержался на его тёмной коже вокруг ногтей. Глаза Крис шокировано расширились от понимания. — Твои руки в крови, — озвучила она, снова начиная уже внимательнее разглядывать одежду. Она не знала, что меньше часа назад он был в рубашке и пиджаке. Сейчас же он стоял перед ней в распахнутом пальто, под которым виднелась такая же чёрная водолазка с высоким горлом. Эдриан медленно поднял руки на свет, изучая их с недовольством. Он переоделся, отправив на сжигание кровавую одежду, умылся, пытался полностью вычистить руки, но не вышло. Он опустил руки по швам и кивнул. А затем озвучил: — Бульдог мёртв. — Крис подняла глаза к его лицу, на котором была видна лишь решительность и секундно вспыхнувшая злость от одного упоминания предателя. — Как?.. — Я казнил час назад. И его соучастников. Не всех. Половина пока под вопросом, я жду возвращения Гранта с Парадиза для совета. Пока что мои парни выкапывают для этих предателей одну братскую могилу. Таких выродков мы даже кремировать не отправим. Пускай гниют под землёй одной кашей. Эдриан почти прикусил язык от привычного желания не рассказывать Крис так много. Но произошедшее днём им было прекрасно проанализировано, как и слова Крис о том, как много он от неё утаивал. С этого же дня он решил бороться с этой проблемой. Тем более, что Крис имела право знать об участи тех, кто — как бы Эдриан ни старался — представлял для неё и дочери опасность. Крис и Эдриан стояли друг напротив друга слишком долгие пять секунд полного молчания. Эдриан немного стал жалеть, что рассказал, ведь Крис просто молчала, глядя на него странным взором, ничего ему не дающим в качестве ответа. Потом она опомнилась после раздумий и кивнула, переступая с одной ноги на другую. Эдриан очень не хотел, чтобы Крис по своему доброму характеру жалела казнённых. Почему же она молчит? На самом же деле Крис была поражена собственным жестоким безразличием. Ей ни капли не было жаль тех ублюдков, что решились войти в её дом, требовать от неё повиновения, угрожали. Озвучивал это всё Бульдог, но те, что стояли у него за спиной, молча являлись соучастниками и своим бездействием поддерживали его. Никто не остановил Бульдога, когда он избил Марка, даже когда он был без создания. Бульдог до последнего выбивал из него жизнь, пока сам не выдохся. Никого из них Крис не жалела. Даже если Эдриан после казнит и остальных, она только облегчённо выдохнет. Никто не имел право угрожать ей и её семье. Выговаривать такие ужасные вещи в её сторону и её дочери. Воспоминания о том нападении вызвали в ней ярость. Жгучую и жестокую. — Хорошо, — проскрежетала она, уводя взгляд в сторону. — Но ты ведь только приехал. Сам сказал, что даже в офис не приезжал. — После нашего разговора, и как ты рассказала и ушла, я поехал узнавать о произошедшем и решить вопрос окончательно этим же днём. Но… — Эдриан поморщился, взмахнув рукой и горько поднимая брови, вглядываясь в лицо Крис. — Почему ты не отдала печать? Они бы ушли сразу, спешили. Крис почти пошатнулась, удивляясь. — Они же предали тебя! Бульдог от жадности проворачивал это за спиной Бобби, когда у него и без того было полно забот в твоё отсутствие. Верному солдату вас, Клинков, стоило бы с товарищами только стать дружнее и работать усерднее, а не устраивать этот бунт. Я даже подумать не могла, что такое возможно. — Крис начала качать головой, крепче обнимая себя и зажмуриваясь. — Не для этого мы столько пережили. Не для этого ты пропадал днями и ночами. Не для этого ты носишь шрам от пули… Не для этого я молилась по ночам за твою жизнь, чтобы в ещё один раз, когда тебя нет дома, я встретила тебя живым и невредимым в постели, посреди ночи или ранним утром. Пускай изнеможённым, но живым… — Крис… Видя, как по одной щеке Крис прокатилась слеза, Эдриан миновал метр между ними, беря её лицо в свои ладони и поворачивая к себе, пока она упиралась и пыталась отвернуться. — Пожалуйста, не плачь… Только не снова. — Я так испугалась… — зашептала она, накрывая влажный нос рукавом. — Я днями и ночами думала, где же ты и что вообще происходит. А этот ублюдок… Я хотела, чтобы он ушёл, но и печать не могла отдать… Не могла… Я злилась на тебя, но похоже этого было мало. — И имела на эту злобу полное право. — Стирал её слёзы Эдриан большими пальцами. — Я подвёл тебя. Крис зажмурилась ещё сильнее, всхлипнув от его слов. Эдриан сдержал стон от боли, принесенной её слезами. — Умоляю тебя, не плачь… — Бульдог избил Марка, — продолжала Крис, резко взяв его за кисть руки, которой он оглаживал её щёки. — Он в ужасном состоянии… Я ничего просить от тебя не хочу, но… Я не могу простить себя за то, как он пострадал от моего упрямства. Если есть возможность, хотя бы самая маленькая, навестить его — реши это. Если Хосе иногда не впускают, то меня точно не пропустят, если я сама приду. Я даже не знаю, как буду смотреть его жене в глаза, но это настолько ничтожная проблема… Эдриан … Одна просьба, и больше ничего… — Конечно. — Закивал он. — Я сам сначала доеду до больницы, а потом и устрою твой визит к Марку. Как можно скорее, если ты этого хочешь. — Спасибо. Эдриан хотел обнять её, но Крис отстранилась, не позволяя ему. Слова Фионы о появившемся животе не давали ей расслабиться и подпустить Эдриана ближе. Даже вторую руку убрать с талии. Крис стала отходить, убирая руку Эдриана со своего лица и замечая на ней браслет из бисера, подаренный Ненси. — Мне нужно домой… — Отошла Крис, почти вжимаясь в стену. — Ненси пора вылезать из ванной. Она наверное ждёт меня. — Почему вы вообще ещё не легли спать? — Эдриан быстро подхватил тему и был готов закончить эту встречу, лишь бы отойти от разговора о произошедшем. — Долго возились с переездом. Шумно было, Вилсон задержались. Она играла с Робином до последнего, пока он сам не уснул на диване, а потом помогла с уборкой в зале, чтобы мне полегче было… Она… Она каждый день старается мне помогать во всём, что может. И сейчас меня ждёт, чтобы я почитала ей на ночь, а потом уснуть вместе. Эдриан промолчал, отступил на два шага назад. Его голова опустилась, почти касаясь подбородком груди, а глаза закрылись. Крис заметила, как сжались его кулаки. Желание обнять настигло теперь её, но она подавила его. Если Эдриан и правда любил Ненси, как всегда говорил, значит, в этот момент он едва держался на ногах от душевных терзаний и тоски. Она понимала, как почти ударила его в грудь простым рассказом о дочери, что сейчас, находясь в пяти метрах сбоку и выше, не знала, что Эдриан, по которому она ужасно скучала, находился так близко. Еле сдерживая себя, Крис сделала шаг в сторону, направляясь к своей части дома. — Это правда, что ты мне сказала?.. Крис остановилась, обернулась. — Что? — Что она назвала меня папой… — Эдриан закусил нижнюю губу, встав теперь так, чтобы в тени, упавшей на лицо, не было видно появившейся красноты в его глазах. — Ты не соврала, чтобы просто сделать мне больно? Она правда так сказала? — Даже ради того, чтобы сделать тебе больно, я бы не стала так лгать. — Сглотнула Крис. — Я снова всё пропустил… Эдриан потёр лицо ладонью, пока Крис дошла до крыльца, поднялась на одну ступеньку. — Доброй но… — Просьба за просьбу, — перебил Эдриан, дойдя до Крис и глядя прямо в её глаза, задержал свою руку на периллах поверх её. — Я не имею права это просить и даже ставить такие условия, как просьба за просьбу. Знаю, что ты не хочешь ей говорить о моём возвращении, и возможно ты усомнилась в моей любви к ней. Но, пожалуйста… поцелуй её на ночь за меня. Не говори, что от меня. За весь этот месяц я делал это хотя бы мысленно каждый вечер и желал ей сладких снов, как раньше. Пускай хотя бы так мой поцелуй дойдёт до неё, и я буду знать, что это точно случилось. Пожалуйста. Крис высунула свою руку из-под ладони Эдриана и поднялась до двери. Эдриан так хотел добавить больше, желаемое, так и рвавшееся из его груди с того момента, как он увидел её, выходящую к нему на улицу. Но понимал, что будет лишним. Слова о любви Крис не нужны, они только надавят, расковыряют раны. Поэтому Эдриан только сунул руки в карманы пальто и развернулся. — Доброй ночи. Когда он достиг линии дороги, шёпот Крис его остановил. — Подожди. Эдриан развернулся, видя, как Крис взялась за ручку двери. — Когда я погашу свет в спальне, это будет значить, что Ненси засыпает, и я вот-вот её поцелую. Как ты и просил. Она устала за весь день, так что ждать долго не придётся. — Я буду ждать столько, сколько потребуется. — Хорошо…***
Принося ведро воды, Крис застала момент, как Ненси вымывала игрушки и перекидывала их в таз. — А вот и я, — заулыбалась Крис, ставая ведро на табурет и закидывая туда ковш. — А я сама помыла голову и тело! — Указала Ненси на свои волосы. — Представляешь? Даже глаза не щипало! Чуть-чуть в нос попало, но это не было больно. Потом я намылила мочалку и всю себя помыла. Осталось только спину, но я не смогла сама. — Умничка, учишься. Давай я тебе спину потру… Через десять минут, шлёпая по плитке до порога, а потом и по дереву пола в спальне, Ненси плюхнулась в своём халате на кровать, пока Крис выжимала её игрушки и вешала над ванной на прищепки, чтобы с них стекла оставшаяся вода. После и Крис сполоснулась и вернулась к дочери. — Ого! — Увидела она, как Ненси, уже переодетая в пижаму, держала книгу на коленях, а рядом с ней лежали две её любимые игрушки. Слева лежал зайчик, давно подаренный Кетрин, а справа — медвежонок от дяди Гранта. Когда-то для Ненси он казался огромным, но теперь, когда пух в нём немного осел, да и сама Ненси выросла, эту игрушку она с лёгкостью стала брать с собой в постель. — Ты уже готова. Молодец. Ненси в это время расчёсывала волосы и гордо кивнула маме. — Да. Всё принесла и переоделась. Услышала, как Кетрин проснулась, и сходила, помогла ей перевязать пояс. Он у неё развязался. Крис убрала полотенце с волос, подобрала с косметического стола свою расчёску и присела на кровать к дочери, поправляя свою ночную сорочку. Ненси убрала расчёску на тумбочку и приблизилась к матери, как в тот же момент Крис протянула к ней руки и нежно прошептала: — Иди ко мне. Обнимая дочку и позволяя ей присесть боком к ней на колени, пока ноги остались на кровати, Крис гладила её волосы, перебирая локоны, просушивая их. — Я горжусь тобой. Ты постоянно помогаешь мне в эти дни, помогаешь Кетрин. С пониманием относишься ко всем этим переменам, хотя я чувствую, что у тебя на душе тоже что-то очень неприятное и тревожащее. Ненси с удовольствием ласкалась в руках матери, но что-то в её выражении лица задело дочку. Она чуть приподнялась, касаясь шеи матери. — Мама… Ты хочешь плакать? — спросила Ненси, поднимая одну прядь длинных волос матери и едва накрутив её себе на пальцы. Крис улыбнулась, почти хохотнула, похлопывая парой пальцев дочь по спине. — Только если от счастья. Ничего другого во мне нет… — солгала она. — Но не смотря ни на что, я безумно счастлива, что ты есть у меня, Ненси. Спасибо, что ты появилась, выбрала меня и стала расти в моём животе. — Ты хорошая мама. — Пересела Ненси так, что теперь их лица были друг напротив друга. — Стой. А разве можно выбрать маму в животе? Ты тоже выбирала своих родителей? Теперь Крис засмеялась. — Это я образно сказала. И, к сожалению, я не выбирала своих. Ненси задумчиво сморщилась. — Мне кажется, если бы дети могли выбирать родителей, у всех плохих людей не было бы детей. — Возможно, Ненси. Это сложный вопрос. Ненси едва поёрзала на коленях Крис, от чего та тут же поняла, что её дочка правда выросла и потяжелела. Она даже не могла обхватить Ненси вместе с её ногами, чтобы покачать, как раньше. — Но! — Улыбнулась Ненси, влажные волосы обрамляли её лицо, прилипая к щекам. — Ты самая лучшая мама на свете! Ты сама добрая, красивая и… женственная! — Женственная? — поймала ещё одну волну смеха Крис, почти запрокидывая голову. — Да! А ещё честная, заботливая, внимательная и неповторимая… Знаешь, я была в лагере, и там не у всех детей были мамы. Мне было так обидно за них. Хотелось, чтобы у всех была такая мама, как у меня. Чтобы к ним тоже приехали их мамы, чтобы они вернулись и любили этих ребят. — Мне очень жаль, Ненси… — Наверное, у них нет такой мамы, потому что в животике мне показали тебя, и я сразу выбрала! Любой ребёнок бы выбрал тебя. И я тебя выбрала в животике, в самом-самом начале. И ты стала моей! Крис взяла Ненси за щёки и поцеловала в нос. — Спасибо, моё счастье… Я тебя очень сильно люблю. — И я тебя люблю, мама, очень сильно…***
Рассвет потёрся о ноги Крис, пристраиваясь на уровне коленей. Игрушка была зажата между Крис и Ненси, так как дочка уложила голову матери на плечо и пристроилась как можно ближе. А игрушку тоже хотела держать рядом. От тихого, почти шёпотом чтения книги Крис отвлекла Ненси, что заворочалась, как делала всегда, когда уже почти засыпала. Искала самую удобную позу, чтобы окончательно отдаться сну. Крис опустила книгу, медленно высвободила плечо, когда от её движения Ненси сама переместилась чуть ниже, под одеяло, утыкаясь носом в игрушку. Её кулак стал в поисках позади что-то нащупывать, но наткнулся только на другую игрушку, и Ненси взяла мишку за лапу, снова засыпая. Книга тихо опустилась на край тумбочки. Крис аккуратно переложила и зайца поближе к Ненси, накрыла дочь одеялом. Взялась за подушку, которая была выше дочери, чтобы подложить её по голову Ненси. Оттянула. И увидела что-то небольшое, круглое и до боли узнаваемое. Крис подошла ближе, подняв сувенир. Жёлудь. Маленький, покрытый лаком жёлудь. Тот, что Эдриан пообещал Ненси найти и привезти из Барбадеса. И он привёз его, положил в комнате Ненси, пока она была в художественной школе. В тот же день Ненси принесла в дом Чудо. Когда Ненси принесла жёлудь и положила под подушку? Когда я была в ванной? Скорее всего… Крис перетянула подушку под голову дочери. Постояла, глядя на жёлудь в ладони, обдумывая. И всунула его обратно под подушку Ненси. Затем глянула в окно, обошла постель и коснулась шторы, немного отводя в сторону. Машина стояла на прежнем месте. Не вглядываясь в тени на улице, Крис запахнула обратно штору и прошла к светильнику. Не увидеть было ей, как Эдриан после появления Крис у окна, держа руки на руле, поднял с кисти браслет Ненси. Прокрутил его, не снимая, до пальцев. Крис дёрнула выключатель, присела на кровать, двигаясь к дочери. Эдриан в тусклом свете фонаря рядом оглядел браслет, сжал кулак, что бисер впился ему в костяшки пальцев. Крис нагнулась к лицу дочки, убрав пару прядей с её лица. Эдриан зажмурился, приблизив руку к лицу. Когда материнские губы коснулись тёплой щеки, Ненси немного приоткрыла глаза. — Доброй ночи, Ненси. — Доброй ночи, мама, — Вяло улыбнулась в ответ Ненси. В темноте машины синий бисер браслета был прижат к губам Эдриана на пару секунд, после чего тот прошептал: — Сладких снов, мой лисёнок… Улыбка замерла на губах Ненси, когда она закрыла глаза, удобно устраиваясь на подушке. Крис сидела ещё пару минут, вслушивалась в шум за окном. Но в ответ ей была только тишина. Спустя десять минут, когда Эдриан подумал, что и уставшая за весь день Крис тоже уснула, и завёл машину, отправляясь закапывать предателей за железнодорожной линией, Крис ещё сидела на кровати. Как она услышала тихий рокот двигателя и шум колёс, она огладила низ живота и прошептала: — И тебе доброй ночи, ещё одно счастье, что выбрало меня…