Нарисованный мир

       Густые ноябрьские сумерки укутали город. Cерая хмарь мелкого осеннего дождя настраивала на меланхоличный лад. Захлопнув дверь в парадной, я нажала кнопку вызова лифта. На верхних этажах слышался какой-то шум. Стоило зайти в тамбур, как меня сбила с ног дочь нашего соседа, дяди Миши. Последний был пьян в дребезги и бегал по коридору держа в руках разбитую бутылку. В полицейских сериалах, что любил смотреть мой папа, это оружие называли розочкой. Аня подала руку и помогла мне подняться. Дядя Миша заприметив новую жертву, направился в нашем направлении. Бежать было не куда. Дверь долго открывать. Дабы защитить лицо и глаза я выставила руки вперёд. Первый удар пришёлся на правое запястье. Аня закричала. Я попыталась пнуть мужчину между ног, но ничего не вышло, второй раз розочка прошлась по запястью левой руки. Кровь забрызгала пол и одежду. Голова начала кружится, но я таки сумела ударить промеж ног противника, и дядя Миша согнулся пополам с диким криком: ''Убью, мразь! '', а потом резко кинулся в драку. В этот момент отчаяние затопило сознание и осталась лишь одна мысль: ''Не хочу умирать». Моё телосложение было вполне обычным и против дяди Миши ростом метр девяносто и весом больше ста килограмм сил не хватало. Хотя пару раз получилось задеть его скулу, отчего противник ёжился, но нападал снова. ''Я не хочу умирать!»       Собственный вскрик разбудил. Шкуры которыми меня укрывали были слишком мягкими и тяжёлыми для иллюзии. В проходе шатра появилась высокая тень с распущенными волосами: — Что случилось? — осведомился ледяным тоном Гриффит. — Да вот, сон приснился, что один белобрысый, верхом на рогатом льве похитил меня прямо из кровати. Кто бы это мог быть? — издевательским тоном ответила я — Твоё место здесь и твоя судьба — служить мне. Поспешим с ритуалом и выиграем от этого оба, — лицо его оставалось бесстрастным. - Какая судьба? Какой долг? Я свободный человек и я сбегу из этого кагала. — От себя всё равно не убежишь, — равнодушный и даже в какой-то мере успокаивающий голос Ястреба света словно сковал меня. Гриффит молча вышел из шатра. Число вопросов увеличивалось в геометрической прогрессии.       В трактире стоял переполох. — Я всё обыскал, — сказал Исидоро, — она даже пенни за ночлег не оставила. А вчера упорно совала свой кошель в оплату за наём корабля. Это странно, — А я поговорила с постояльцами и работниками трактира, — Ширке смутилась, — они вообще не помнят, что нас было семеро, всё время говорят о шестерых путниках и никакой девушки не припоминают. Гатс прищурился. Раны немного саднили. Ему бы сейчас отдохнуть, но происшествие с провидицей, казалось, более чем странным. А ведь он обещал защиту примкнувшей к их компании девушке. — Если её не помнят даже работники трактира, то вряд ли мы отыщем. Не могла ли она уйти за Фарнезой? Хотя, разве не наша провидица поила меня колдовскими отварами ночью? — Да, я растолкала Кристину за полночь и велела ей идти спать, — потвердела Ширке. После того ее никто не видел. — Так я пойду, поищу по городу? — задал вопрос Исидоро. На самом деле никого искать он не собирался, парню просто пришлась по душе идея не помогать Ширке с делами. С чем он успешно справился. Вечером пришёл Серпико. Он долго изливал благодарности от семьи Вандимион, но когда Исидоро спросил, не пошла ли провидица за ними, только пожал плечами. След странной девушки словно растворился в ночной тьме.       Я проснулась достаточно отдохнувшей и первым делом направилась к пологу шатра. Стояло мрачное морозное утро, не самое лучшее время для посещения кустиков, но другой локации в походном лагере увы, не было. Путь мне преградили копья: — Госпоже не велено выходить из своего шатра, — беспристрастным голосом сказал солдат. — В смысле не велено? — возмутилась я, — А как, простите, соблюдать утренний туалет? — Лорд Гриффит приказал, чтобы вы не выходили из шатра, так что вам следует оставаться тут, до дальнейших распоряжений, — пояснил второй солдат. Меня силой затолкали обратно в шатёр, а через некоторое время внесли два вёдра пустое и наполненное водой. Негодование в душе росло. Решив прорваться на волю, я взяла ведро с нечистотами и открыв полог, пригрозила: — Если вы сейчас меня не выпустите, окачу обоих, — проходившие мимо солдаты заржали. — И до вас тоже долетит, я не жадная, — ухмыльнулась и смешки прекратились. Мои охранники, тем не менее, со своих мест не сошли. Но стоило поднять свое орудие, как один из солдат тут же отскочил вправо. Я воспользовалась моментом и, поставив ведро на землю, выскочила из шатра. Направление было одно, к главнокомандующему. Шатёр Гриффита выделялся какой-то неестественной белизной и размерами. Охраны возле него не было и поэтому я не посчитала нужным сообщать о своём визите. Мужчина сидел один, глядя в карту. — По какому праву, лорд Гриффит, вы заперли меня как свою вещь в этом шатре? Я не ваша игрушка и не ваша собственность, у вас нет прав… — Лорд Гриффит, простите... — прервал меня запыхавшийся солдат. — У госпожи особенно успешно получается дезориентировать противника, — Гриффит подал знак солдату и тот вышел, — Мне нравится твоё свободолюбие и воинственность, сохрани их до срока, здесь они, как видишь, пригодятся. Что касается шатра, это для твоего же блага. Я улыбнулась и елейным голосом ответила: - Какой вы заботливый, какой благородный. Просто нет слов. Вот мне интересно, а Каску вы тоже из благородства души оприходовали? Для её защиты? Или это был акт доброй воли? А воинственность и свободолюбие, я так понимаю, чтобы дожить до конца затмения. Приятно было её насиловать? Главное, ей было приятно, да? Гриффит, ты хоть понимаешь насколько ты омерзителен?! Синие глаза недобро блеснули. Ястреб света медленно поднялся из-за стола и подошел ко мне схватив за локоть: - Ты должна быть предельно осторожна с такими высказываниями, провидица. - Отпусти, - прошипела я. - Я никогда не повторяю дважды, - и Гриффит сжал мой локоть ещё сильнее. - А то что? Запытаешь до смерти или отдашь на съедение своим астральным шакалам? - я хищно осклабилась. Гриффит смотрел не отводя взгляда. В глазах полыхал огонь. Интересно, это и есть настоящий взгляд Фемто? Он прижал меня к себе еще ближе и перевел взгляд на мои губы, немного приоткрытые от напряжения. И буквально в ту же секунду отстранившись, отпустил руку, сказав уже абсолютно равнодушным тоном: - Кристина, ты должна взять себя в руки. Не стоит выставлять себя деревенской девкой, которая так и мечтает запрыгнуть ко мне в постель. Я лишилась дара речи. Вот он! Фемто во всей красе, а не тот зефирный, идеально воспитанный и вежливый Гриффит, который преобладает в манге у Миуры. Как же он меня бесит! От злости не найдя ничего лучше, нагнулась и сняв ботинок, запустила им в мужчину. К моей чести, Гриффит успел увернуться только в последний момент. Белоснежные пряди даже колыхнул ветерок. Ботинок попал в подсвечник, заодно свалив и какие-то бумаги, перевернув чернильницу. В глазах Гриффита читался смех. Я не успела придумать колкость, как лорд окликнул солдата и и меня буквально выволокли из шатра. Тащится пришлось босиком, по холодной земле, под насмешливые взгляды солдат. О чем я только думала?! Эти ботики последняя вещь из дома, что у меня осталась. Снова оказавшись в своем узилище из ткани и кольев поддалась накрывшей истерике. Мы покидали лагерь, двигались дальше, по направлению к Вританису. Cо вздорной особой отказались ехать все, потому моя повозка была отдельной. Задирая нос, проследовала к своему транспорту, кстати, босиком, ботинок мне так и не вернули, некоторые перешёптывались за спиной: — Я слышал, это кушанская принцесса, которую лорд Гриффит захватил в плен. — А слышал, что это демоница, которую не захотела служить лорду и теперь он держит её в плену. Мда… А что? Снискать славу кушанской принцессы вполне неплохо. Никто не будет лезть лишний раз. Наконец повозка тронулась. Правил ей тот же солдат, что оттащил меня в шатер. Второй примостился рядом. — Эй, Эдриан, может, немного приотстанем, да разложим девку. Покладистей будет. - донеслось до меня. — С ума сошёл? — возмутился Эдриан, — мне ещё шкура дорога. А за девушку лорд Гриффит её снимет. — Жаль, — сказал второй солдат и отхлебнул из фляги. Когда напарники поменялись местами, и Эдриан уснул на свободной лавке, повозка переместилась в самый конец процессии. Новый возница не следил за дорогой и отрядом, и то и дело присасывался к фляге. Я почти уснула, когда впереди послышались крики: — Ой, больно мне больно. Люди, поможите, — голос был старушечий. — Остановитесь! — прикрикнула я на солдата. — Но это может быть опасно, — резко возразил он. — Не хочу ворочаться по ночам, зная, что оставила человека в беде, — встала с лавки и не дожидаясь пока лошади полностью остановятся, спрыгнула на землю. Зря. Без ботинок это оказалось довольно болезненно. Потерев ноги, подошла к старушке: — Бабушка, что у вас случилась? — спросила дружелюбным тоном. — Да вот, ногу повредила, пока девку одну искала, — с нечеловеческой силой бабка притянула меня к себе, сунула что-то в карман штанов и осклабилась, обнажив жуткие зубы. — Дура, — крикнул мой охранник. Я дёрнулась, но из хватки не было возможности выбраться, на руке наливался синяк. Чудовище, отпустив меня, обернувшись в собакоподбную тушу, кинулось к нему. — Жертва во славу нового апостола! - завыло оно, леденящим душу голосом. Взведённый арбалет упал на землю, а из разорванной глотки солдата фонтаном брызнула кровь. Эдриан подскочил со скамейки, а монстр нажравшись одного свежего мяса, углядел новую цель для охоты. Тварь кинулась на парня. Я взяла арбалет и попыталась вспомнить, как там в фильмах стреляли. В голову ничего не приходило, но тут Эдриан крикнул: — Сведите боёк с ложем, — не чтобы я поняла слова Эдриана, руки сделали все машинально. Болт полетел без особого прицела, но зад у твари был большой и он вонзился туда. Отвлечённая моим выстрелом она обернулась и кинулась на меня. «Нет, пожалуйста, я должна жить! '' пронеслась мысль в голове. Эдриану хватило этой заминки, чтобы вынуть меч из ножен и отрубить демону башку. Кровь снова брызнула фонтаном, окропив нас обоих. На поляне валялась убитая тварь, а я непроизвольно сжимала арбалет в руках. Из-за деревьев подоспела подмога. — Эдриан, что случилось? — задал вопрос молодой высокий юноша в доспехах. — Встретили бабку по дороге, а она возьми да превратись в это вот, — парень обвел поляну мечем, вытертым от крови о какую-то тряпку. — Если бы не госпожа, я бы тоже у твари в пузе переваривался. Пока солдаты переговаривались, я молчала, и когда Эдриан повёл меня к повозке, потащилась за ним словно кукла. Тот парень, он умер из-за меня. Повозка тронулась, и я зарыдала. Начала бить мелкая дрожь, голова раскалывалась, поэтому, как только мы добрались до лагеря и разложили шатёр, я забралась туда и забилась в угол.       Только улегшись нащупала маленький свёрток в кармане. Стянув с вещицы пергамент, не поверила своим глазам, это была моя бехелитовая брошь. Та самая, которую мне подарила на день рождения подруга-рукодельница, но в процессе что-то пошло не так. Из красной брошка превратилась в белую. Я украсила ею лацкан пальто и честно, напрочь забыла. А ведь тогда, на мгновение показалось, что брошка на лацкане жадно слизывает с себя кровь. Шизофрения? Но между происшествием в тамбуре и попаданием сюда прошло всего три дня. Всю ночь нещадно лихорадило, кажется, поднялась температура,  куталась во шкуры и тряпки, которые были в моём распоряжении, но ничего не помогало. На утро меня разбудил крик. Увидев незнакомца с ведром, я сначала не поняла в чём дело, но он обронил свою ношу и убежал. Лужа отразила лицо, и сердце замерло. Вместо одной половины лица у меня был огромный глаз насекомого. Мухи. Казалось, я кричала так, что сорвала связки, а потом меня вырвало желчью прямо посреди шатра. Ощупала лицо трясущимися руками и упала на колени. Уродство и не думало пропадать. После вчерашней встречи всё наконец-то стало на свои места. Это перерождение. Но я же ничего не жертвовала для того, что бы стать такой. Тот солдат не может быть жертвой, я ведь не видела ещё руки бога. В шатёр ворвались солдаты, около десятка, больше он вместить не в состоянии. Они стояли в боевых позах, обнажив мечи. У меня что-то спрашивали, но я ничего и никого не слышала, в голове осталась лишь безумная пляска страшных образов. А затем изменённое зрение ослепил яркий свет и вошёл он. Фемто…точнее… Гриффит…нет, наверное, так сходят с ума? Мутировавший глаз отчётливо видел астральную форму Гриффита, в то время как человеческий воспринимал небожителя прекрасным военачальником. Ястреб света сел на колени и бессознательно я протянула к его свету руки, он не оставил их, перехватив мои ладони длинными чуткими пальцами. Было невероятно приятно прикасаться к мягкой, нежной коже его ладоней, не лишённых, впрочем, мозолей. Уложила свою голову Гриффиту на колени и плакала, плакала, даже когда зубы стучали друг о друга. Он выпустил мои ладони из плена своих рук и теперь гладил меня по голове: — Не переживай, это не так больно, — услышала тихий голос предводителя отряда ястреба. На мгновение я замерла. Кому я сейчас доверилась? У кого ищу помощи и спасения? У своего похитителя? Принца тьмы и руки бога? Он сделает всё, чтобы я стала апостолом. Гриффит потянулся ко мне снова, но я встала: — Пожалуйста, уходи, — сорвался с губ полушёпот. На ум пришла цитата из фильма властелин колец: '' Я ни на чьей стороне, потому что на моей стороне нет никого…''       Гриффиту было хорошо. Да, конечно, он сам был источником силы для своей демонической армии, но рождение нового апостола давало невероятный выброс чёрной энергии, в ней можно было купаться как в ласковом море посреди доброго, тёплого лета. И даже ястреб света этим не побрезговал. Девушка ещё не видела и не замечала, как на её разгорающиеся тёмное сияние слетелись мелкие духи зла. Но скоро она сама их увидит. Что ж, так даже лучше. Это поможет ей быстрее принять верное решение.       Видения не давали покоя. Сущности в них были ужасно мерзкими: личинки, ползающие в жуткой зеленой слизи, изуродованные лица с вытекающими глазами и острыми зубами, протыкающими рты. Все они лезли ко мне и говорили о рождении нового апостола. Апостола? Нет. Я не позволю тьме себя захватить, не позволю. Руки сжались в кулаки, напрягла память и начала вспоминать самые счастливые моменты своей жизни: мурчание кота в проливной дождь; улыбки родных и друзей; радугу над летним полем; свежую клубнику; эль в трактире с верными спутниками Гатса; доброго беззубого возницу. По мере того как образы в моей голове сменялись, становилось легче. Наконец спокойно уснула, а поутру, проснувшись, ощупала своё лицо и, о чудо, оно было нормальным.       Кажется, это сражение с тьмой я выиграла. Нельзя быть на самой грани. Если призвать руку бога, мне не удастся остаться человеком и домой не вернусь. Тогда стоит попробовать уничтожить бехелит? Но в манге не было таких прецедентов, не известно что у меня получится. И получится ли вообще. Зараза, и не у кого просить совета. Будь бы здесь хотя бы Ширке… Возможно, мне стоит побродить по лагерю и поискать других демонов апостолов. Не все же они хотели становиться монстрами, может, кто-то пытался противостоять этому?       Соня принесла мне завтрак. — Здравствуй, Кристина, — улыбнулась девушка. — Привет, что ты здесь делаешь? — я была очень озадачена, неужели лорд Гриффитт разжаловал в служанки личного медиума? — Пришла посмотреть на тебя. Слухи по лагерю ходят, один чуднее другого, — девушка смутилась, достала завёрнутый в тряпицу кусочек кекса, -хотя их печёт королева уток, но эти кексы безумно вкусные, — она беспечно улыбнулась. Я откусила кусочек. — Действительно, вкусно, — принялась за еду. Соня вытащила второй кусок для себя. Ели в тишине и когда управились, медиум вновь заговорила. — Так ты становишься апостолом? Гриффит сказал, что медлить глупо. — Получается, что так, — я тяжело вздохнула. — Лорд, наверное, рад, что у него прибавится сторонников? — Сторонников? А ты на его стороне? — взгляд девушки казался хищным, видимо, она хотела что-то выведать или для своего господина или для себя лично. — Сегодня утром мне было видение и все пути в нём смазались, я не вижу ничего конкретного, только лишь хаос и причиной тому служит нездешняя гостья, — Соня смотрела на меня в упор пронизывающим взглядом. Потом потянула ко мне свою узенькую, маленькую ладонь. — Ты позволишь? — Да, — я не видела ничего страшного в том, чтобы медиум заглянула в моё будущие. — Как интересно, ты будешь до последнего дня во служении у того, кто погибнет ради лучшего мира.  Он проложит тебе путь.  — Служение? Так я всё-таки стану тем, кем не хочу?! И какой путь? — Дар не говорит, — вздохнула девушка.       Сидение в шатре постепенно начало действовать мне на нервы, пару раз я отбрасывала полог в надежде на то, что солдат отозвали по более важным делам, чем охрана, но увы и ах, солдаты, как прежде, стояли на своих местах, скрестив пики на входе. Тогда, я больше от скуки, решила попробовать уничтожить бехелит. Отколола брошку от изнанки платья, взяла кинжал и начала остервенело тыкать в белый пластик. Хотелось откалывать кусочки, пока артефакт не превратится в груду мусора, но всё пошло не так, ведь с первым надрезом бехелит тихо застонал, а из его ран начала сочится кровь. — Ты живой? — спросила я у артефакта, но он лишь пялил на меня свои безумные глаза. Кинжал полетел на солому, попутно задев мою ладонь. Бехелит, не теряя времени, протянул свой мерзкий язык к капле крови, застывшей на ладони, но я заметила это и быстро слизнула её сама. — Ты ничего от меня не получишь больше, — оторвав кусок от запасной нижней юбки, перемотала тканью свой порез, а затем обмотала бехелит и спрятала его среди личных вещей.       Мне выдали плащ. Цвета белой шерсти с очень глубоким капюшоном и длинными, спускавшиеся ниже пальцев рукавами. Видимо нас ждал ещё один переход и Гриффитту не хотелось демонстрировать мое перевоплощение во все красе. Лучше бы ботинки или сапоги принесли. Платье пришлось разодрать целиком и обмотать им ноги, ходить босиком было невозможно. Я забралась в повозку и мы тронулись. — Все еще носите его с собой, — Эдриан обернулся и кивнул на арбалет. — Да, с ним мне спокойнее, — отозвалась грустно, — хотя даже не знаю, как и чем из него стрелять. — Я достану вам болтов, если хотите, и стрелять научу. Хоть вы и пленница, но без оружия сейчас нельзя. — Спасибо и прости. Твой товарищ… — Он не был мне товарищем или другом, просто сослуживец. Глупый, всё время пил, за что и поплатился, — парень тяжко вздохнул. — Нет, он поплатился за мою доброту, если бы я не стала помогать той бабушке… — Госпожа, мы воюем не первый год, он должен был узнать тварь. Но его возлияния помешали этому, — Эдриан замолчал, а потом спросил, — а вы правда кушанская принцесса? В лагере говорят… — Нет, это глупости, я кушанская вещунья, как и ваш, медиум, Соня, — наслушавшись сплетен о себе, решила продолжать изображать провидицу, может, он поверит в страшные видения. — А ночью ко мне злые духи приходят и предсказывают нестоячку лорду Гриффиту, вот он и держит меня в плену, чтобы никто не узнал, — я сама рассмеялась собственному бреду. — Госпожа, — Эдриан аж коней притормозил, — понимаю, вы враги, но лучше бы вам лишний раз не оскорблять лорда, он этого не любит. Да и на кушанку вы не похожи… — Не похожа, — машинально повторила я. — Ты прав, мой дом за морем. Оттуда меня похитили злые силы и затащили сюда. — Кушане? — переспросил Эдриан. — Возможно, - ответила я. — Но про злых духов и видения правда, услышишь крики из шатра, не пугайся и не заходи. Я справлюсь. — Уверены? — Ага, кстати, давай на ты? Тебя я знаю, Эдриан зовут, ну а я Кристина, будем знакомы. - Пожалуй, — Эдриан улыбнулся, и на мгновенье, отвлекшись от управления повозкой, пожал протянутую мной руку. А я удивилась, что лошади даже не сбились с пути. Мой новый знакомый виртуозно управлялся с животными. - Откуда такие таланты? -кивнула на лошадей. — Сэр Локус обучил. Он замечательный кавалерист, умеет обращаться с животными и своих солдат муштрует. Учиться у него уже большая честь, — сказал парень и вновь занялся дорогой. Остаток пути мы молчали и каждый думал о своём.       После знакомства с охранником в голову закралась мятежная мысль: ''Это ведь ничего, всё ничего, вот стану апостолом, можно ведь будет и начальника из земного мира пожертвовать, а там и родное обличье вернётся, апостолы же могут меняться и быть обычными людьми. А силу можно по-разному использовать. Вон, учиться у Локуса всё равно хотят и уважают его''. Внутренний голос был вкрадчивым, нежным, он был моим, вроде бы моим. "НЕТ!", - выкрикнула я и потрясла головой, наверное, так сходят с ума, слышат голоса, что заставляют поддаться тьме, видят мерзкие астральные сущности. Но я не хочу себе такой судьбы, я не демон, человек, пусть со своими тёмными и порой мерзкими сторонами, но всё же неполной зла душой. И кроме того, если я стану апостолом, то не смогу вернуться. А голос шептал, шептал, становился громче, улещая умасливая, пытаясь успокоить. Тьма из углов наползала, бехелит развернулся и лежал теперь у стопки моих вещей, я видела как его рот искривился в подобие улыбки, видела астральных сущностей, мерзких, они подползали ко мне, хотели дотронуться, лизнуть, сожрать. Демонические твари облепили меня, оставляя на платье следы бурой слизи, они словно хотели содрать одежду, присосаться к груди, залезть в рот и между ног. Не зная, что с этим делать, я снова сжала руки в кулаки, слёзы брызнули из глаз. Представлять светлые моменты оказалось мало. Тьма не отступала, голос в голове становился всё громче и тогда я начала петь: Степь под копыта бросит ковер ковыля. Примет убитых в добрые руки земля. Там, на дороге — пепел остывших костров. Древние Боги помнят забытую кровь. Нам на ладони чертит грядущее рок. Серые кони, серый усталый клинок. Там, за порогом ветра нездешнего вихрь Древние Боги в нашей смеются крови. Иллет -Древние боги       Песня помогла успокоиться, взять себя в руки и прогнать голос из головы. Я закрыла глаза и начала представлять вокруг себя белый свет, сияние которое любит всё живое и восторгается им. Демонические твари на моём теле корчились в конвульсиях опадая пеплом на подол платья. Не желая больше находится в шатре, я откинула полог и выбралась на улицу: -Эдриан, может сейчас самое время потренироваться? — спросила я у солдата, который уныло пытался продраться сквозь текст какой-то книги. Он поднял на меня глаза, заговорщицки улыбнулся. Факел и кресало с трудом одолжили у нового напарника парня по имени Каспар, он мирно дремал у шатра и надобности в них не было, Мы отошли недалеко от лагеря, где Эдриан ещё на закате приметил засохшее дерево. Солдат воткнул в землю принесённый факел. Его света вполне хватало чтобы разглядеть и мишень и болт. Парень учил меня заряжать арбалет, целиться. Как объяснял Эдриан, оружие было разным, мне достался самый примитивный экземпляр, он спокойно натягивался руками и не требовал особой мускульной силы. Более сложные модели взводились с помощью козлиных ног, но для новичка вроде меня, это пока было слишком долго. Впрочем, стрелять с каждым разом у меня получилось всё лучше и лучше. Пока не явилось чудо в перьях. Гриффит неодобрительно посмотрел на наш маленький междусобойчик и подойдя ближе вырвал арбалет из моих рук. -Я попросил бы не давать госпоже оружие, — спокойной произнёс он, но в воздухе повисло напряжение. - Лорд Гриффит, при всем уважении, госпожа должна уметь обороняться. Кушане… - Прежде всего госпожа должна разобраться со своими способностями, — если бы Фемто мог убивать взглядом, Эдриан был бы уже мёртв. — Госпожу Кристину отведёшь в шатёр, а сам явишься ко мне для разговора. Парень кивнул, хотя я видела, что он хочет что-то ещё сказать, но Эдриану будто завязали рот узлом. Мы шли до шатра молча. Перед тем как уйти к Гриффиту, Эдриан протянул мне свёрток, в нём был другой арбалет и болты.       Я долго переживала за друга и ворочалась, а когда почти уснула, в шатёр заглянул незнакомый солдат. — Леди, выдвигаемся, собирайтесь, — он ушёл, дождавшись кивка. Повозкой правил он же. При моём появлении парень скривился. Мы тронулись не сказав друг другу ни слова. Надеюсь, Эдриана хоть не пытают. На привале пойду искать и освобождать друга. Сбежим от Гриффита вместе. Не проехав и полпути, процессия устремилась вдоль русла речки, что шло параллельно с трактом. План созрел быстро. Если бехелит живой, можно его утопить да попробовать самой нырнуть, в фильмах иногда так попадали в другие измерения, и путь домой может лежать через воду. Я подсела поближе к вознице и начала елейным голосом: — Сэр рыцарь, лорд Гриффит приставил вас охранять меня? — Угу, — буркнул парень неприязненно. — Тогда может, познакомимся? Я Кристина, — улыбнулась и протянула парню руку, ответ меня удивил. — Кушанские шлюхи меня не интересуют, — отозвался солдат. Зря он кушан помянул. Впереди раздались звуки боя. И вскоре из-за деревьев выступили несколько фигур с мечами. Один из воинов запрыгнул прямо в повозку, но я тут же столкнула его на землю, кончик меча лишь проскрёб по доскам. А вот кушанские стрелы, что летели прямо в возницу, я заметила первой. Наверное, вместе с превращением в апостола мои реакции ускорились. Пришлось пойти на подлость: в последний момент я столкнула его на землю. — Тварь, — заорал парень мне вслед, но стрелы пронеслись над его головой, а в повозку полетело ещё с десяток. Я кое-как заползла под лавку, но двое кушан забралась вовнутрь, а ещё один засел на козлы. В того, что с мечем, попала из арбалета, уж не знаю куда я его ранила, но из повозки он выпал, а вот другой накинулся на меня и мы покатились по дощатому полу. Из оружия у солдата был кинжал, мой арбалет, выбитый из рук, полетел под соседнюю лавку, а грубой силой враг меня превосходил. Потому начал бить куда придётся, до полуобморока и когда я, лишённая сил, перестала сопротивляться, он развязал свой пояс и явил миру неприкрытое достоинство. «Нет, пожалуйста, только не здесь, не сейчас, не хочу умирать! ''. Бехелит нагрелся, понимая, что подошла к опасной черте я попыталась взять свои эмоции под контроль. В возницу попали своими же стрелами, он упал с козел. Одну из лошадей тоже ранили и она скакала из последних сил. Повозка неслась к реке, словно исполняя моё желание, и скорость была бешеной. Треснула ткань панталон. Нож поднесённый к шее не давал сопротивляться. А свободная рука кушанина уже блуждала под юбкой. Я попробовала оттолкнуть насильника в последний раз. Лезвие царапнуло шею, выступила кровь, а внизу что-то тёплое коснулось моей промежности, когда из-за деревьев белой молнией вырвался он. Прекрасный и воинственный. Белый конь скакал во весь опор, а волосы и плащ Гриффита развивались на ветру. Против воли я засмотрелась на эту картину. На скаку Гриффит вытащил меч и отрубил голову кушанину. Меня обдало фантаном тёплой крови, а ястреб не медля ни минуты перепрыгнул на козлы. Правда, он не успел ничего сделать, лошадь пала, потащив за собой вторую, повозка перевернулась и мы полетели в ледяную воду. Река была скорее большим ручьём. Неглубокая, шириной она тоже не отличалась и если бы при падении мы не разлетелись в разные стороны, то вероятно кто-то оказался бы на противоположном берегу. В такой не то, что бехелит или человека, даже муху не утопишь. Внезапно меня пробрал истерический, очень громкий смех. Но он тут же унялся, когда я посмотрела на Гриффита. Грозный предводитель банды ястребов, сидел попой в ручье так же, как и я, и разглядывал свои руки. Шлем его валялся рядом, белые волосы рассыпались по плечам, а он все не отрывал взгляд от запястий в латных перчатках. На берег выбрался мой давний возница. Первым делом он конечно, подбежал к Гриффиту, помог немного ошарашенному лорду подняться. Тут подтянулись и другие солдаты, а бывший возница направился ко мне и отвесил смачную пощёчину, потом вторую: — Кушанская подстилка, ты чуть меня не угробила, зачем столкнула с козел? — Я не…тебя бы убили…- он даже недослушал, ещё один удар пришёлся на щеку с кровоподтёком, солдат было замахнулся ещё раз, но его руку перехватила рука в латной белой перчатке. — Оставь её в покое, — раздался голос генерала ястреба. Солдат отошёл, а Гриффит протянул мне руку и помог подняться. Потом обнял меня и закутал в свой плащ. Я прислонилась к его груди и заплакала. Тяжёлая рука погладила меня по голове. — Идём, — бросил Гриффит в полной тишине.       Своего вещь мешка и арбалета было жаль. Хорошо, что кашель и болты весели у меня при поясе, а кушанина интересовало больше то, что под юбкой. Только кровь с себя и с одежды придётся долго смывать. Повозку на этот раз мне пришлось делить с солдатами, пехотинцами. Все обсуждали инцидент с кушанами, недобро косясь на меня и стараясь отодвинуться подальше. На лес неспешно опустились сумерки и лагерь Ястребов вновь начал разрастаться. Я поискала костёр, к которому можно прибиться, чтобы согреть воды, набранной в том злополучном ручье, но солдаты сторонились не желая делить свой огонь с пленницей и не ровней. Так я металась от костра к костру, пока не увидела маленький огонёк вдалеке, и увидела, как мне машут рукой. Это была Соня, она сидела у костра с молодым человеком. Я сразу узнала апостола Ирвина. Девушка же оглядела меня с ног до головы и пришла в ужас. — Вот это ты навоевалась, — поцокала языком она. И поднявшись протянула мне руку: — Мы покинем вас, сэр Ирвин, простите, — и мило улыбнувшись девушка потащила меня за собой. Вещей у Сони было на порядок больше моего, и хотя размером девушка мне уступала, в её вещь мешках нашлось и подходящие платье и пара безразмерных башмаков. Безразмерный плащ мы замочили в кадушке со щёлоком, а вот порванные панталоны уже не годились на то, чтобы быть зашитыми. Кушанин постарался. Когда всё было готово, Соня протянула мне арбалет: — Возьми, он тебе ещё пригодится, -девушка вздохнула, — пока ведь это единственное оружие, что у тебя есть. - Соня, я не расплачусь за твою доброту… — О, поверь, ты заплатишь мне втридорога, — девушка улыбнулась. — Что ты видишь? — Ах, Кристина, ручные канарейки забавные, но свобода может сделать и из канарейки коршуна. Я вернусь к Ирвину, а тебя уже ждут, — девушка выпорхнула из шатра первой, я вышла следом, и увидела, что Эдриан топчется возле шатра не зная, стоит ли беспокоить нас. — Кристина! — воскликнул он. — Эдриан! — я улыбнулась, среди холода лагеря и чужих лиц, пожалуй, я была рада этому солдату. И хотя Соня тоже отнеслась ко мне с большой добротой, я не знала, можно ли ей доверять. — Лорд Гриффит сказал, что я единственный, кто может обеспечить ему твоё приличное поведение, — улыбнулся парень. Смешно ему, ага. — Он ничего тебе не сделал? Так или иначе, ты нарушил его приказ. — За зайцами пришлось поохотиться, а я это страсть как не люблю, — Эдриан поморщился, — Лорд не из тех кто порет своих солдат или ещё чего похуже делает. Это я такой смелый, а другие и приказов не нарушают. — А почему ты тогда нарушил? — задала я вопрос. — Я тоже был пленником до семнадцати лет. А потом мой лорд подох прям в постели, с очередной шлюхой. С утра пришёл его горшок выносить, а она плачет на нём, рядом лечь хотела, не знала, что обычно на этой постели я лорда согревал, — парень передёрнулся, — я в тот же день убежал, подался сначала в разбойники, мечем махал хорошо, друзей да подружку завёл. Грабили мы, грабили, дограбились, пришла война и к нам. Половину банды вырезали тюдоры, только мне жизнь оставили, сказали, с нами пойдёшь, а я снова убежал, в наемники подался, тут да там, а потом увидел, как, ястребы сражаются и решил, что к ним хочу. Лорд Гриффит мне сразу понравился и я ему присягнул. Да только вот душа у меня, видать, слишком вольная, не всегда я всё делаю как командир приказал, — Эдриан улыбнулся и развёл руками, а я как-то сразу всё поняла. И его доброту и волосы срезанные почти под корень на голове и это вечно мальчишескую улыбку вроде добрую, но порой напоминающую оскал. — Чем я могу отплатить тебе, за арбалет и кроликов и…- я запнулась, вспомнив, чем славятся здешние нравы, вот сейчас он попросит юбку задирать. А  панталон жаль, если порвет, вряд ли Соня еще одни даст.       Мы подошли к шатру, но вместо того чтобы зайти и задрать мои юбки, Эдриан сказал: — Спой ту песню, что пела в тот вечер, когда мы пошли тренироваться. День был тяжёлый и мне так не хочется сидеть в ночной тьме, вспоминая лица убитых кушан, — парень вздохнул. А ведь он прав. Я тоже как-то просто перенесла дневной эпизод с рекой и кушанином, если сейчас уйду в шатёр могу снова начать превращаться и даже очень успешно. Сейчас моя психика была на грани. Эдриан смущённо протянул мне маленькую, залапанную жирными пальцами лютню. Я уставилась на неё как коза на баян. Мало-мальски щипать струны в такт песне я умела. У отца в кладовке среди ненужного хлама валялось шестиструнная гитара, которую я тайком умыкнула и весь восьмой класс мы горланили за гаражами самые разные песни под аккомпанемент. Но это было давно. Приняла лютню, провела по струнам. Эдриан тем временем присел рядом, я немного побренчала вступление и начала песню. Голос у меня был самый обычный, слух хороший, но так как о развлечении своих солдат сиятельный ястреб, видимо, не задумывался, то вскоре к нашему костру потянулся народ. Зодд стоял за деревом не желая показываться на люди, Локус подошёл довольно близко и слушал, не таясь. Ирвин, чей костёр всегда был в отдалении, тоже пересел поближе. Принцесса Шарлотта стояла в растерянности у своего шатра, Соня, села рядышком и Мьюл последовал за ней. Было, без сомнения, что-то волшебное в том, чтобы играть на лютне у костра перед таким количеством людей и нелюдей. Я улыбнулась, скорее не редким раздавшимся хлопкам, а сама себе. Сейчас бы в мире берсерка орать песню про веру, надежду и любовь. — Спой что-нибудь ещё, — попросила Соня, дёргая меня за рукав. — соловьев нам ещё долго не услышать, а значит будем наслаждаться канарейкой. Канарейкой, я только дёрнула губой и снова принялась незамысловато бренькать на лютне. Слова опять приходили в голову легко. Я прекрасно помнила, как искала эти песни в интернете, хотела проникнуться эстетикой средневековья, кто бы знал, что в средневековье мне придётся вновь вспоминать специфический репертуар. После второй песни я вошла во вкус. Эдриан затаив дыхание ждал продолжения, а Соня сидевшая совсем рядом подливала масла в огонь: — А про любовь песня будет? — задала она вопрос. — Про любовь? — я сощурила глаза. Вот про что петь реально не хотелось так это про любовь. Военный лагерь, все после боя, насильники эти кругом, а она про любовь просит. От любви до ненависти — только шаг, Но шаг по кромке клинка. Бьётся раненой птицей моя душа. Грань безумия так близка. Оступиться, бросить неверное «да», И осколками рухнет мир. Птица станет курицей навсегда, А мы просто — станем людьми. От любви до ненависти… Тэм Гринхилл       Нужен ли сон существу, которое плевать хотело на законы мироздания? Человеческое тело требовало отдыха, но стоило Ястребу прикрыть глаза, как он оказывался по колено в реке. С перерезанными сухожильями, изуродованный и немощный, живой труп. А в ладони налитая теплом болталась цепочка с бехелитом. Это было так реально, будто происходило на самом деле. И сердце почему-то начинало бешено стучать. Воспоминания, ушедшие на задний план, словно они принадлежали человеку, которого он хорошо знает, но сейчас имеет с ним мало точек соприкосновения, мешали. Ожившая память и сердце не слишком радовали Гриффита и поэтому он поднялся с импровизированной кровати, прошёлся по шатру, когда его внимание привлёк шум. Кто-то пел, и песня была ему незнакома. Ох уж эта чужестранка. Гриффит понимал, это его нахождение рядом с ней и бехелитом заставляет тело девушки трансформироваться. Одно её слово, одна ее жертва и Кристина обретёт силу. Так однажды поступил он, почему же не может она? Что такого ценного есть у этой маленькой чужестранки, чего не оказалось у него? Военачальник Ястребов откинул полог и пошел  к костру. Солдаты, апостолы, даже принцесса Шарлотта и Соня. Приковывать всеобщее внимание девушка умела. Он тоже послушал, голос у Кристины не то чтобы был очень звонким, но выходило довольно ладно, только одно не нравилось мужчине. Это чувство в груди, оно разрасталось и казалось, будто до того лёгкое тело и голова становились тяжёлыми. Слова песни арбалетными винтами впивались во взбудораженный мозг. И где она такой репертуар взяла? Всё это напоминало ему старую жизнь. Улыбки товарищей, их смех, а потом память услужливо подсунула картины из затмения. До того он плохо помнил, что происходило с его товарищами и как они умирали. Теперь их смерти предстали перед глазами Гриффита мрачной, но оттого не менее яркой ретроспективой. Ястреб дождался окончания песни, затем проговорил отстранённо: — Мы выступаем с рассветом, — всеобщие внимание резко переключилось с Кристины на него. Солдаты стали потихоньку разбредаться по шатрам, принцесса Шарлотта подбежала к Гриффиту и заглядывая в глаза, с пронзительной нежностью спросила, понравилась ли ему песня. Предводитель банды ястреба кивнул.       Зайдя в шатер я сразу уселась на кровать и глубоко задумалась. Различия между апостолами и простыми людьми в этот вечер будто стёрлись. Мы делили один быт, одни песни и кажется, даже чувства на всех. И самое интересное: в манге всё случалось по мгновению пера автора, армия быстро оказывалась в нужном месте и всё прочее, здесь же мы плетемся, плетемся уже наверное с неделю, да и вообще c каждой ночёвкой я всё больше проникаюсь средневековой бытовухой. Ночные постои и отдых, еда, обозы, которые порой нагоняли процессию. Иногда возникали короткие стычки с кушанами и пишичами в селениях. Но чаще деревни и мелкие города на нашем пути были разорены и разграблены практически до фундамента. Получается, нарисованный и придуманный Кентаро Миурой мир живёт своей жизнью когда за ним не следят? Как сказки из мультика про Вовочку, дай забор покрашу, пока книгу никто не читает? Или же это все в голове автора и сейчас я просто гуляю по чужому сознанию? Но что тогда с моей душой, я мертва? Не находя ответов на свои вопросы вздохнула. Бехелит был холоден и спокоен. Засунув брошь в гору своих тряпок и будучи уверенной, что она не потеряется, легла на импровизированную постель, но заснуть спокойно не получилось. Поднялась, бестолково заметалась по шатру, хотела было собрать свои пожитки. Но доставая вещмешок сначала не поняла в чём дело, а поднеся руки к свету факела упала на солому. Мои ладони больше не были моими. Вместо, пальцев на них красовались тонки чёрные лапки, покрытые чёрными волосками. В ужасе я закатала рукава и увидела, что руки, превратившись в такие же чёрные лапы насекомого, были лишь немногим толще пальцев. Лапы принадлежали мухе. Не мне. Тошнота снова подступила к горлу, желчь из желудка вырывалась наружу. Если я стану апостолом, всё правда закончится? Зачем врать себе, в глубине души каждый человек лелеет чёрные мысли, зависть и ненависть к своим врагам, проклинает и просит об их многочленных страданиях. Значит ли это, что каждый человек априори демон? Есть ведь и другие чувства, светлые. Они могут победить тёмные начала? Просидев в углу остаток ночи, придумала новый план. У нас в книгах и фильмах полно моментов, где дети буквально погибали под копытами лошадей. А у меня тут целое войско. Если бросить бехелит под копыта, возможно, его просто раздавят и я утрачу свою связь с апостольским началом. Как только свернули шатры и войско Ястребов начало отбывать, я медленно прошлась по поляне, служившей нам лагерем этой ночью, и бросила бехелит под копыта тяжёлой кавалерии. А затем спокойно уселась в повозку на своё законное место, рядом с Эдрианом. Сегодня пехотинцы смотрели на меня с уважением и интересом. — Эдриан, — обратилась я к солдату, — а куда мы едем? — Освобождать Вританис, госпожа Кристина, — ответил парень. — Отлично, — занимательная у Гриффита логика, сначала украсть меня из Вританиса а потом тащить туда силой. Ему так нужно моё апостольство? Но если вспомнить канон, нас ждёт встреча с Ганишкой, явление мирового спирального древа и рёв астрального мира, а значит, возможно, в мироздании буду дыры и я смогу прорваться домой. Правда, что я буду делать там такой? Изменённой? Значит, надо быстрее узнать уничтожен ли мой бехелит и разорвалась ли связь с ним. А ещё лучше найти ребят и уехать с ними в эльфхейм. Возможно эльфы знают, что с этим делать. - А что так долго? Мне уже надоело трястись в повозке, — я капризно оттопырила губу, глядя на Эдриана, но ответил мне чужой голос: — Всадники и лошади должны быть отдохнувшими для боя. Это причина наших частых привалов, никогда не знаешь, кого встретишь на пути. Доброе утро, госпожа. — Сэр Локуc, доброе утро, — поздоровалась я в ответ. — Думаю это ваше, — он разжал латную перчатку в ней я увидела свой бехелит. Целый, он даже не запачкался в дорожной грязи. — Спасибо, — поблагодарила, выдавив из себя подобие улыбки, а зубы скрежетнули так, будто только что меня заставили съесть лимон. Схватила бехелит, приколов к изнанке плаща. Тело непроизвольно дёрнулось. Я сразу почувствовала как что-то назревает. Ночью мне точно достанется. Вот чего они добиваются? Мне некого приносить в жертву, а значит я и ритуал завершить не смогу. Локус же не отставал от меня. — Раз госпожа не хочет ехать в повозке, возможно лошадь подойдёт ей больше? — он взмахнул перчаткой и ещё один солдат кавалерии подвёл к нам прекрасное создание с седлом. — При всём уважении, Сэр Локус, я упаду с животного в первые пять секунд, это если ещё в стремя заберусь. — Не бойтесь, госпожа. Вас поддержат, — сказал рыцарь лунного света и возница нашей телеги притормозил. Вслед за мной с телеги поднялся и Эдриан. Я подошла поближе к коню. Красивый зверь: чёрный, в белых яблоках, c белой же мордой, хвостом и гривой. В карманах плаща у меня как раз залежался ноздреватый хлеб. С утра я ничего не ела и решила, что если в дороге меня застанет голод, то пожую хотя бы его. Коню горбушка понравилась и когда я пыталась неудачно влезть в стремена и скребанула по его боку, не подал виду. — Объезженный, — констатировал факт Эдриан. — А кто на нём раньше ездил, Сэр Локус? — Понятия не имею, — ответил апостол, — но лошадь вернулась, а тащить её за отрядом без дела не вижу смысла, — Локус благородно подождал, пока Эдриан подсадил меня второй раз и я наконец оказалась в седле. Хорошо что под плащом вместо дорожного платья были штаны. Иначе бы никаких сёдел мне не светило. По совету Локуса я чуть сжала бока коня и мы тронулись. Измененные лапы хороши цеплялась за поводья мелкими коготками. Интересно, это сам Локус изъявил желание прокатить даму или Гриффит приказал обучить будущего апостола езде? Постепенно лошадь начала ускорять ход и вскоре мы оказались почти в середине процессии. Животное хорошо знало своё дело, а вот у меня разболелась попа и спина с непривычки. Внезапно на дорогу выскочило нечто. Сложно было описать его вид, это был просто неряшливый кусок плоти. Кобыла, заржав и встав на дыбы, понесла. От ужаса я не могла даже кричать, просто сидела и огромными глазами взирала на мир, что с бешеной скоростью проносился вокруг. А тварь, как назло, выбрала своей целью меня. Сейчас я умру. Отчаянье затопило сердце, голова закружилась, затошнило. «Нет. Пожалуйста, я хочу жить!» Мысленно взмолилась я. Арбалет остался с другими вещами в повозке. Тварь одним прыжком преодолела разделявшее нас расстояние и вцепилась мне в ногу. Пытаясь вывернуться, я почти упала с лошади, но лошадь резко развернулась и в тварь всадили меч. Гриффит устремил на меня свои глаза, полные льда. Не понимаю, как он всякий раз умудряется приходить мне на помощь? — Ты в порядке? — Да, — хрипло ответила я. — Помочь тебе слезть с лошади? — Его зрачки перестроились, а сзади показался Эдриан. Похоже, это была провокация. Бехелит за моим воротом нагрелся и тут я поняла. Если сейчас слезу с лошади, бехелит призовёт руку бога и исполнит моё желание жить, а жертвой станет он, солдат, который поверил мне и проникся. Нет, этого нельзя допускать. — Лорд Гриффит, уверяю вас всё в порядке, вернёмся в лагерь, — я вымученно улыбнулась и жестом показала, чтобы Эдриан уходил. На глазах у товарищей его точно не принесут в жертву. Из последних сил я держалась в седле, нога неимоверно болела, а за лошадьми тянулся кровавый след. Гриффит следовал за мной, и когда я попыталась остановить лошадь, сразу же перегодил мне путь. — По-моему, нам следует расставить все точки над и, — сказала я. Гриффит уставился на меня непонимающе. Хотелось не говорить, а орать и истерить, но я старалась себя сдержать. Эх, жаль второй ботинок сгинул при инциденте с повозкой. Сейчас бы им да в наглую, бесстрастную голубоглазую рожу запульнуть. — Лучше убейте меня, лорд избранный. Я больше не могу жить, тем более с вот этим вот, — тряхнула чёрными изменёнными лапами. — Интересно, — Гриффит объехал мою кобылу. — В любой страшной и опасной ситуации ты упорно хочешь жить. Я слышу твои молитвы, и поскольку являюсь ангелом, то отвечаю на них. Не буду скрывать я бы с удовольствием от тебя избавился: ты слишком много знаешь, приносишь больше проблем, чем пользы, но видишь ли не так много адекватных апостолов, что согласны служить мне без лишних сложностей. Сила, что в тебе таится видна сквозь человечность. Согласись, с моей стороны будет глупо упускать такую возможность. — Только, лорд Гриффит, ты заблуждаешься. Я не сдамся. Лучше умру, но не сдамся, — лицо исказила злобная гримаса и я плюнула ему в шлем. Хотя хотелось попасть в лицо. — Я терпелив и я подожду, — бросил этот надменный хрен, никак не прокомментировав мою выходку. Он поскакал вперёд и я потащилась за ним против свой воли. Некоторое влияние ястреб света всё же на меня имел и это пугало.       В лагере Эдриану пришлось буквально стаскивать меня с лошади, немилосердно болели внутренняя сторона бёдер, руки и шея. Меня трясло крупной дрожью, кости на ногах будто стали ломаться. А увидев рваную рану на голени парень побежал за водой и чистой ветошью. Проходивший мимо Локус дёрнул уголком рта: — Вижу, госпожа осталась недовольна поездкой? — я как раз пыталась растереть шею. — Да что вы, всё зашибись, — подняла палец вверх и злобно ухмыльнулась, а вот и второй заговорщик. — Отлично, теперь эта кобыла ваша, надеюсь, в скором будущем, мы встретимся как соратники на поле боя, — Локус пошёл дальше, а я недоумённо смотрела ему вслед. Ещё и издевается. Уснуть не получалось. Липкие тени сгустились в шатре. Они набирали силу и мелкие демонические существа астрала приближались ко мне. "Пора'' — раздался резкий голос. Бехелит открыл было рот и уже собирался призвать руку бога, но я заткнула его глотку тряпкой. В ту же секунду я увидела силуэт Гриффита за пологом шатра, прикоснулась к своему лбу и поняла, что моё лицо полностью превратилось в лицо насекомого. Огромные сетчатые глаза видели мир таким какой он есть. Мерзость собиралась, они хотели полакомиться человеком, которого я не отдам. В таком состоянии нельзя вернуться домой, мне не разорвать проклятие бехелита, и выбора у меня нет. Конечно, кто-то другой мог бы просто переродиться, но мне претила сама идея стать злым астральным существом. Поэтому выход был только один. Надо как-то связаться с Гатсом и просить его убить меня. Возможно, тогда я вернусь домой, а возможно просто не дам свою душу на съедение Идее зла. Ведь если от Гриффита я ещё могу сбежать, то от бехелита нет. Забившись в  угол, я начала распространять вокруг себя белые искры на уровне фантазии, представляла, как они уничтожают тьму вокруг и твари уползают восвояси. Старалась чтобы глаза были в темноте, потому что закрыть их сейчас было нельзя. Как же страшно и одиноко должно было быть всем этим апостолам в подобной тьме? Для самого перерождающегося это тоже боль и страх. Так сколько же надо потерять, чтобы воззвать к бехелиту осознанно и самому? Насильно представила, как дух отделяется от тела и я парю в воздухе. В астральном воплощении можно постараться найти ребят. Вспомнила уроки Ширке, которые она проводила для Фарнезы. Лежать спокойно не получалось, я видела и чувствовала как по мне ползают. Закрыть глаза лишённые теперь век тоже не удавалось, пришлось натянуть плащ на лицо. Спасительная тьма неведенья помогла. Не знаю сколько ещё я так лежала, сдерживая агонию, отвращение и рвотные позывы, но, в конце концов, тело стало легким -лёгким и тьма перестала сжимать голову.       Я воспарила под потолок. Увидела своё тело и поняла, вышло! Теперь Гатс, а лучше Ширке. Если хватит сил их найти. Но найти я никого не успела. Едва покинув лагерь напоровшись на того, кого не хотела бы видеть в своём нынешнем обличии. Не знаю, что рыцарь-череп делал здесь, но он критически осмотрел меня и заявил: — Ты не из тех существ, что слетелись сегодня, почувствовав энергию рождения апостола. — Потому что я и есть этот апостол. — Но от тебя не исходит тёмная энергия. — Я сражаюсь с этой тьмой и заткнула тряпкой пасть бехелита. Сэр рыцарь, я знаю, вы можете это. Отведите меня пожалуйста к Гатсу. Мне очень нужно с ним поговорить, потому что завтра меня возможно уже не станет. Может, он упоминал  обо мне, я Кристина, провидица. Мы встретились по пути во Вританис и хотели плыть к эльфам вместе. — Кристина, — на мгновенье рыцарь-череп замолчал.- Что ж я проведу тебя, но учти, если причинишь вред мечнику… — Нет, я бы не за что ни стала причинять боль тому, кто мне помогал, — я склонила голову и рыцарь-череп протянул мне свою руку. Полёт по ночному небу в компании древнего существа это то ещё удовольствие. Всё вокруг звенело от магии, я видела и элементале и астральные порождения тьмы, но все они летели мимо, не решаясь подступиться к нам. Наконец мы добрались до того самого трактира. Прошло не больше двух недель с момента, когда я была тут в последний раз, но казалось что это стены видела не меньше года назад. Мы материализовались в комнатке, чем разбудили чутко спящую Ширке у постели Гатса. Мечник тоже открыл глаза и потянулся. — Простите, что пришли среди ночи, — робко подала голос я. — Кристина?! — c недоверием спросила Ширке. Узнала. — Я встретил её у лагеря воинов, недалеко от города. Ещё несколько дней и они будут здесь, — сказал рыцарь-череп. — Исидоро искал тебя, но не нашёл. Как ты оказалась в лагере кушан? — задал вопрос Гатс. -Да, у кушан, -замялась. Снова вру. А что делать? Сейчас любое мое слово о том что Гриффит рядом и Гатс может сорваться, а им ещё на остров плыть, лечить Каску, не надо разваливать канон. — Я пришла с просьбой, — сняла капюшон плаща и показала невидимое до этого уродство. Гатс и Ширке синхронно округлили глаза. -Хочу, чтобы Гатс убил меня, пока не поздно. — Как такое вообще произошло? — с ужасом спросила Ширке. И я рассказала все. Ну почти все. Не считая истории на земле. — Так ты пытаешься противостоять этому? — спросил Гатс. — Уже практически нет. У меня не остаётся сил, чтобы держать в здравии свой рассудок. Потому встретив сэра Рыцаря я сразу пришла к вам. — Если ты сопротивляешься злу, то шанс еще есть, — огорошила меня Ширке. — Что?! — с недоумением спросила я. — Бехелит можно переплавить и даже уничтожить в огне, — поддержал ведьму Рыцарь череп. — Они поддаются переплавке, и при определённой температуре могут исчезнуть. — Тогда, подождите минутку, — Ширке зачем-то убежала к очагу, а когда вернулась, то протянула свои ладони мне — Вот, — на руках девушки лежал тёплый уголёк. — В нём элементале огня, он поможет тебе так как не погаснет до последнего сучка в очаге. — Спасибо… — А если это не поможет, то ещё некоторое время мы пробудем здесь, — сказал Гатс, — но на всякий случай носи с собой кинжал и бей сюда, — он показал на точку возле сонной артерии, — это верный способ относительно безболезненно не стать апостолом. — Не уверена, что вас застану. Скоро вы уйдете за Фарнезой. В замке будет много кушанских пишачей и страшный бой после. С их магом и их императором. Приготовьтесь к нему. Ширке, корми его получше. Я бы помогла но здесь я всего лишь…- я хотела договорить, но пространство резко закружилось, потом схлопнулось и вечно не закрывающимся глазам предстал потолок шатра. И хотя астральные видения прервались, я посмотрела на уголёк, зажатый в уродливой, изменённой лапе.       Гриффит зашёл в шатёр девушки под утро. Подошёл, равнодушно откинул капюшон с её лица, увидел большие глаза насекомого. Девушка сразу же дёрнулась на свет, как на раздражитель и лидер отряда ястребов поспешил вернуть колпак на место. С таким же скептицизмом он посмотрел на бехелит с заткнутым тряпкой ртом. Сейчас бы вытянуть её и вся эта игра закончится. И всё же он не хотел быть причиной падения этой девушки, хотя несомненно, чем больше она сражалась с нарастающей вокруг себя тьмой, тем больше он хотел заполучить её. Это ведь невероятно, балансировать на самом краю и не падать так долго. Но почему, почему она всё ещё держится за эту свою трухлявую человечность? Что в ней такого? Какая мечта, чтобы ради неё проходить через такие муки, когда казалось бы протяни руку и на ладони окажется весь мир. Эта девушка... Своими поступками она рушила баррикады его сердца, тех эмоций и воспоминаний которые Гриффит в себе подавлял, и сейчас ему казалось, что сознание словно прогибается под себя и та хлипкая перегородка стоящая между Фемто и Гриффитом человеком может развалится в любой момент.       Следующие несколько дней прошли относительно спокойно. Моё изменившееся тело не желало приходить в норму, но бехелит заткнутый тряпкой молчал, а я готовила побег. Для начала спёрла кресало и трут у Каспара. Тот вообще халатно относился к своим вещам и обязанностям, так что когда заметил пропажу этих принадлежностей, то не удивился. Дальше пришлось подружиться с лошадью. Ей я таскала свой завтрак, так как сама есть не могла практически ничего. Кобыла с благодарностью принимала мои подачки и становился всё более покладистой. С наступлением ночи мне всё ещё становилось хуже, вот уже и правая нога превратилась в лапу и под одеждой я чувствовала что-то подозрительно худое, но снимать и смотреть, что там была не готова. Успокаивала себя тем, что надо потерпеть. Каждое утро в мой шатёр являлся Ястреб света, не знаю, что он хотел здесь найти, я с ним не разговаривала и вообще старалась держатся подальше, но уходил Гриффит будто удовлетворённый. Ногу пришлось обмотать тряпками. Удобств это не прибавило, но ботинок держался и то хорошо. Сэр Локус тоже не спускал с меня глаз: восхищённый моим упорством в верховой езде, он даже подсказал пару хитростей, которые упростили мне жизнь. Когда мы подошли к стенам Вританиса, я чётко увидела уплывающий корабль. Не дождались меня Гатс и компания. Так тому и быть.       Передовой отряд выдвинулся и я поняла, что это мой шанс. Гриффит будет занят Ганишкой, а его генералы будут заняты войной, значит я останусь без присмотра. Правда Каспар все равно остался дежурить у моего шатра в лагере, но, думаю, это ему быстро наскучит. Так и вышло. Не прошло двадцати минут, как он куда-то ушёл, насвистывая незнакомую мне мелодию. Быстро покидав все нужные вещи в дорожный мешок, я выбежала из шатра, взгромоздилась на лошадь и прижав её пятками поскакала в галоп. В обратную от города сторону. И хотя я ещё не привыкла к седлу и нагрузкам, лошадь оказалась настолько хорошо выезженной, что неудобств было мало. Пока из-за камней разрушенной деревни, что я проезжала не вылезло несколько пишачей. Оторваться от них никак не получалось пришлось одной лапой пытаться достать арбалет. Получалось плохо, твари подбирались и тогда я почувствовала, как нагрелся, уголёк, спрятанный в кошельке. Я достала его и увидела как в середине бьётся белое пламя. Прикрыла глаза, и попыталась установить связь с элементале как это делала Ширке. Получилось только напугать тварей, но пока они были в смятении, я достала арбалет и начала пальбу. Уложить удалось всех, пусть и времени понадобилось много. Все равно Гриффиту сейчас не до меня. Солнце уже клонилось к горизонту, когда мы прискакали на лесную поляну.       Я хлопнула кобылу по крупу и приказала: — Иди домой, ты умница, — лошадь фыркнула и действительно куда-то пошла. Надеюсь, пишачи ее не достанут и кобыла вернётся в войско. Я оставила на седле арбалет и записку для Эдриана. Обидится, наверное, что не попрощалась. Время до заката ушло на сбор хвороста для костра. Попался даже старый выворотень, жаль, что его я не смогла дотащить. Веток я насобирала пять больших охапок и их хватило бы чтобы приготовить пару тройку ужинов. Я достала магический уголёк и произнеся заклинание аккуратно положила его в середину костра, который успела соорудить. Хворост загорелся сразу и я очень порадовалась, что не придётся возиться с огнивом. А то мир берсерка мне уже начал казаться местом, где не сопрёшь - не проживёшь. Наконец я достала из мешка свой бехелит и бросила его в огонь прям с тряпкой во рту. Сначала всё было тихо, а потом огонь стал менять цвет с бордового на кирпично-рыжий и тут бехелит завопил. Меня снова начало ломать. Изменялась вторая нога, а из лапоток, раздирая кожу и одежду, прорезались прозрачные слюдянистые крылья. Это было настолько больно и мерзко, что меня снова вырвало желчью. Сквозь волшебный огонь на меня смотрел не тронутый пламенем бехелит. На глазах выступили слёзы. Секунда.. Оказалось это довольно много времени. Всего лишь секунда. Набросив на глаза колпак, я ступила в магический костер. Постепенно боль ушла, горело моё тело и душа и сквозь пламя костра я увидела, как плавится бехелит.