***
Она слышала плачь, но не могла сказать где он. Пятно вокруг глаза пульсировало, острой болью сбивая мысли в голове. Тихий, но такой горький и отчаянный, Мария шла на него, как мотылёк на огонь, петляя по черно-белым коридорам. Сердце предательски замерло, когда девушка вошла в приоткрытую комнату. Кай сидел в кресле, сотрясаясь от горьких рыданий. — Я больше этого не вынесу… Я не монстр, правда… Меня заставили… Как король, усеянный павшим пешками, он сидел на троне в окружении бездыханных маленьких тел. И все как одна, с копной каштановых волос. Как и Мария… «Я была первой, и далеко не последней»… — Ты нужна мне… нужна… — безвольной куклой, Кай слетел с кресла, и рваными движениями подполз к девушке. Обхватив руками ее ноги и прижавшись щекой к животу, он продолжал шептать: — Они захотят забрать тебя у меня, Маришка… я не могу этого позволить. Я не дам тебя забрать! Девушка едва коснулась трясущимися руками тёплые мужские плечи и почувствовала болезненное жжение в поврежденном глазу, сводящееся с ума. — Ты нужна мне, слышишь? Нужна!Часть 9
12 июня 2021 г. в 13:35
Карл не спал всю ночь. Мысли роем крутились в голове, заставляя сомневаться в их намеченном плане. К слову, план был дырявый как москитная сетка и в нем участвовали его дети, что не могло не волновать. Теперь то он понимал, что чувствовал Итан, когда Роза участвовала в плане по уничтожению Миранды.
На рассвете Гейзенберг зашёл к Адаму и Елене. Поддаваясь щемящему чувству в сердце, он сел на кровать, наблюдая за спящими детьми. Образы, что он так отчаянно глушил в себе все семнадцать лет, чтобы не сойти с ума, стали карабкаться к свету. Он представил, как Мария сидит на соседней кровати и гладит сына по волосам. Как бесшумно подходит и невесомо прикасается к его губам, как нежно проводит рукой по скуле и лаского шепчет: «Я буду ждать тебя». Он вернёт ее, ради детей и ради себя.
— Пап, уже пора? — Елена сонно потянулась и мило зевнула.
— Прости, не хотел разбудить.
— Чем раньше начнём, тем быстрее закончим! — резко подскочил Адам, заставив сестру хлопнуть себя по лицу.
— Ты хотя бы сделал вид, что спал, придурок!
Гейзенберг заразительно захохотал, а дети переглянулись и тепло друг другу улыбнулись. Утро уже не плохо начиналось, может и удасться дожить до вечера.
Герцог наблюдал за восходом солнца, когда из сумеречного леса появилась женская фигура. Она неспешно приближалась, но ещё в дали он узнал дорогие меховые накидки, что когда-то подарил Марии на день рождение. В них Елена походила на мать: такая же статная, элегантная и загадочная. Вот только взгляд их отличался. В девичьих глазах лучилась чистота и невинность, а в глазах его когда-то обожаемой Марии, он видел целый океан страстей, в котором не раз тонул.
— Вы не должны тут быть, — с жаром выдохнул Герцог.
— Как и вас, Герцог, — его имя на ее устах звучало желанней чем любая симфония в мире. — Что бы Коралина вам не предложила, это не стоит жизни невинных людей.
— Для меня стоит, — герцог протянул руку, в попытке прикоснуться к девушке хотя бы кончиком пальцев, когда почувствовал на себе тяжелые взгляды.
В чаще зимнего леса, куда ещё не пробрался солнечный свет, стояли трое вампиров. Презирающий взгляд Адама он узнал сразу. В руках мальчишка держал зеркало. Рядом стоял его отец, держа в руках громадный молот. Его глаза скрывали тёмные очки, за которыми Герцог не смог ничего разобрать. Лишь доктор Моро с гарпуном на перевес смотрел на торговца слегка сконфуженным, извиняющимся взглядом.
— Наивно было полагать, что вы придёте ко мне сама… — Герцог криво усмехнулся, но Елена ухватилась за его руку.
— Вы знаете об этих местах все. Молю, скажите где именно в шахтах прячется Коралина.
— Если я скажу вам, то больше не смогу вас увидеть.
— Если вы не скажите, меня, как и моего брата с отцом больше никто не увидит.
— Баожэй и Исак в восточной части, а ваша тетя и Ивер в западной. Они готовят места массовых захоронений.
Елена обернулась на мужчин и коротко кивнула, подавая знак. Герцог последний раз глянул на зеркало и уже тише добавил:
— Госпожа Елена, чистокровные — дети природы, им не нужны зеркала.
Девушка кивнула, не совсем понимая последние слова торговца.
Лошади заржали и повозка тронулась в сторону деревни. Когда Герцог поравнялся с бывшим соперникам, Гейзенберг лишь снял шляпу в знак уважения и прошёл мимо, не сказав ни слова.
— Удачи…
— Что ж… — Адам заговорщически посмотрел на отца, — командуй, отец.
— Мы с Адамом пойдём вперёд, в сторону Баожэй и Исака, естественно по просьбе одного молодого человека… — Карл достал из кармана плаща сигару и зажал ее в зубах, собираясь зажечь, как перед лицом оказался огонь из металлической зажигалки, которую держал Адам.
В этот момент Карл почувствовал себя по настоящему счастливым. Ведь еще каких-то несколько дней назад сын смотрел на него волком, а сейчас показывал свою лояльность даже через такие, казалось бы, мелочи.
— А через пять минут вы двое заходите следом, но уже только в сторону Коралины. Адам, отдай зеркало сестре. Моро, отвечаешь за Елену головой, — затянулся Карл и сразу же потушил сигару.
Когда Карл и Адам скрылись во мраке шахты, Моро сжал гарпун и стал считать.
Лампочки назойливо трещали, когда Баожэй закончила расширять яму, радостно выдохнула и воскликнула:
— Вот теперь сюда пол деревни за раз войдет. Исак, подай мне полотенце.
Но в ответ был лишь треск лампочки и гнетущее безмолвие.
— Исак? — Баожэй выкарабкалась из ямы и встретилась с удивлённым взглядом мужа, во лбу которого зияла дыра.
Секунда, и железный молот снес ему голову, оставляя на неё месте не очень лицеприятную картину.
— Прости Баожэй, что так рано, но я привёл к нам гостя! — задорно обьявил до боли знакомый голос.
Ровно через пять минут Моро и Елена двинулись вслед, но на развилке свернули на восток. Петли темных коридоров, освещённых лишь пыльными электрическими лампочками, заставляли сердце замирать. И когда они вышли в просторную часть шахты, где привлекли своим присутствием внимание Коралины и Ивера, сердце провалилось куда-то вниз.
Тетя лишь грустно ухмыльнулась:
— Я надеялась что ты не вернёшься из того леса…
— Чтобы не убивать самой? — Елену слегка подрагивало от слов тети. Зеркало в руках продолжало быть обычным, вызывая панику.
— Зачем ты так? — Коралина с мужем встали с вагонетки и напряжённо замерли.
Каждый присутствующий тут понимал, чем все может закончиться и уже были готовы напасть. Моро почувствовал запах влаги и увидел ржавый резервуар с водой, стоявший возле стены на возвышении. Елена тянула время, но ничего не происходило, зеркало не отвечало. Преимущество было на стороне чистокровных и нужно было что-то предпринять. И быстро.
Гарпун уже был направлен на резервуар, когда Ивер растворился в воздухе, а в следующую секунду рукой протаранил зеркало, вместе с хрупким телом девушки. Ржавые стенки не выдержали удар гарпуна и вода хлынула под ноги, образовывая глубокие лужи. Ивер в одно мгновение оказался возле резервуара, пытаясь закрыть разрыв. Коралина, совершенно не поменявшись в лице, смотрела как ее племянница падает на колени, рвано хватая ртом воздух. Лужи под ней стремительно напитывались кровью.
— Зараза Сцыль продолжит распространяться, если это не прекратить, — будто убеждая себя, пробормотала Коралина, жестом давая мужу знак.
Ивер метнулся для последнего удара, когда чёрные волосы, словно щупальца, выходя из воды, обвили тело мужчины и переломав как тростинку, откинули его к стене. Постепенно, женское тело объятое обгоревшей пепельно-чёрной корочкой, как доспехами, вышло на поверхность.
— Себастьяна? — Коралина схватила в руки кинжал. — Нет, Мария… Теперь ты не просто на неё похожа, а стала ей, и сейчас ты за все заплатишь…
— Ты уверена в этом, сестрёнка? Ты, как и твой выродок муженёк, мне теперь не ровня. Смеешь приписывать все грехи нашей матери мне, особенно после всего что сотворила сама?
— Я?! — Корали покрепче сжала кинжал, угрожающие надвигаясь.
— Ты продала нас с Дианой, как свиней, как скот! Кто по дороже предложит… а сама укатила к своему любовнику. Думаешь, я не раскусила твой мерзкий план?
— Какой ещё план?
— Отдав меня Герцогу, ты думала решить вопрос с потомством Сцыль раз и навсегда. Рассчитывала на то, что в койку к нему я не полезу и все красиво завернула в обертку «заботы о моей безопасности». А Диана тебя защищала…
— Диана была несусветной дурой, что тебе поверила! Ты, как и мать, решила устроить произвол и убила чистокровного, подставив нашу семью под удар!
— Ты мне не поверила… — мокрые локоны Марии завибрировали.
— Конечно не поверила! Ты такая же гнилая тварь, как и Себастьяна!
В тот самый момент, когда из штольни послышались быстрые шаги, уже вставший Ивер метнул отцепленный гарпун в Марию.
Первое, что услышал Карл, когда они добежали до восточной ветви шахты, это смех. Громкий, безумный, знакомый и незнакомый одновременно. Машинально запустив молот в чистокровного, он пригвоздил того к стене, отделяя верхнюю часть тела от нижней. Адам подлетел к Моро, помогая поднять раненую сестру, рана которой медленно затягивалась.
Мария впала в безумие. Одним резким движением она вынула из тела гарпун и широко улыбаясь прокричала сестре:
— Где он? Кай! Где он?
— Ты свихнулась… — Коралина была уже близко.
— КАЙ! — Марию трясло в конвульсиях.
Металлические шахматные фигурки с бешеной скоростью, словно пули изрешетили Коралину, отталкивая назад.
— Где же ты… — Мария схватилась за голову, оглядываясь по сторонам.
Но столкнулась взглядом с тем мужчиной в плаще, которого видела в отражении зеркала когда-то. Пятно вокруг блеклого больного глаза горячо запульсировало.
— НЕЕЕЕЕТ! НЕ СМОТРИ! НЕ СМОТРИ НА МЕНЯ!
Чёрные «щупальца» стали бить по стенам шахты, а тело содрогаться и извиваться. Мария намеревалась сбежать в отражение в воде. Камни с потолка откалывались и с грохотом летели к земле. Старая шахта не выдерживала таких ударов.
— Карл, нужно уводить детей, шахта долго не протянет! — Моро держал Елену на руках, направляясь к выходу, но то не слышал.
Он семнадцать лет не видел ее. Терпеливо ждал, когда ее образ покажется в зеркале. Терял надежду и снова ее обретал. Нет, она не уйдёт снова... Гейзенберг метнулся к мутной луже, пытаясь ухватиться за исчезающие в отражении «щупальца», но они выскальзывали у него из рук. Резко, как рыба в воде, Мария растворилась в водной глади.
— Отец! — Адам тряс его за плечо. — Прошу, нужно уходить!
Коралина смотрела как расплывчатые человеческие фигуры скрываются в штольнях, как не успевшее регенерировать тело мужа, заваливает камнями и вспомнила тёплые материнские объятия Себастьяны:
— Как жаль…