Ошибка или шанс всё исправить?

Она медленно открыла глаза: обшарпанные серые стены, на них какие-то разводы, пятна: бурые, чёрные, коричневые... На грязном полу кое-где валяется мусор: пивная банка, даже две, коробка из-под пиццы и... её бельё. Женщина улыбнулась самой счастливой улыбкой. Как долго она мечтала проснуться тут, в его объятьях, повернуться, немного потянуться и коснуться своими губами его, а потом просто смотреть на то, как он спит, каждую секунду предвкушая момент, когда он откроет глаза и улыбнётся ей. Это послужит ей знаком. Знаком, что эта ночь для него - не просто развлечение. Хотя, если честно, она просто не могла представить его, принадлежащим только одной женщине. Или обнимающим её по утрам. А вот уйти он вполне мог... Она в панике оглянулась через плечо. На лице снова улыбка. Он всё ещё тут. - Куда-то торопишься? *** Бежать, бежать. Быстрее, ещё быстрее. Бежать, прижимая своё самое дорогое, единственное сокровище в мире к груди. Не оглядываясь, бежать, бежать, бежать... - Мама,- послышалось из-под одеяла. - Тише-тише, не смотри. Мы почти убежали, - шёпотом проговорила женщина, оглядываясь и замечая за собой только троих. Отлично, остальные отстали. Достать бы арбалет и уложить одного, да её малышка сама не сможет за неё удержаться. Так что остаётся только бежать до ближайшего укрытия. Она уже стала задыхаться, и в боку начало колоть. Всего лишь пара фраз, а она уже сбилась с ритма. Не сейчас, только не сейчас. Она видит просвет среди деревьев, а значит, скоро поляна. Женщина оглянулась. Они достаточно далеко, чтобы сделать всё так, как она спланировала. Ещё чуть-чуть. Последний рывок. Так и есть: меньше деревьев — больше солнца, больше солнца - выше трава. Она пробежала ещё метров пятьдесят. - Милая, давай, ложись сюда. За эти месяцы апокалипсиса женщина в первую очередь твёрдо вдолбила девочке беспрекословно её слушаться. Вот и сейчас Даниэль молча легла на траву и позволила маме себя укрыть. - Ни звука и не поднимай голову, я скоро, - только и успела она сказать, прежде чем рванула перпендикулярно предыдущему направлению. И вовремя: трое ходячих, преследовавшие их, вышли из тени деревьев. Женщина на секунду остановилась, убеждаясь, что они направятся за ней, а не за дочерью. Слава Богу! Она со спокойной душой снова скрылась за деревьями, но поубавив темп. Они должны идти за ней. Женщина дотронулась до оружия за спиной. Там всего одна стрела, лучше пока приберечь её. Сейчас можно и ножом. Она оглянулась: один идёт впереди остальных. Он и будет первой её жертвой. Страшно, чёрт побери. Ну всё, сейчас. Вдох-выдох. Она оборачивается и быстро приближается к первому ходячему. Нужно убить одним ударом, или остальные приблизятся и схватят её. Прямо в глаз! Она торопливо достаёт из трупа обычный кухонный нож и отпрыгивает назад. Теперь снова бежать. Оставшиеся двое на одном уровне. Она никак не сможет их убить ножом. Видимо, всё-таки придётся использовать стрелу. Она торопливо достаёт арбалет, поворачивается, прицеливается и жмёт на спусковой крючок. Есть. Покончив с последним и подняв арбалет с земли, женщина, несмотря на усталость, поспешила обратно. Её девочка лежит там одна уже минут десять. На поляне могли появится те ходячие, что отстали от них. Всё хорошо. - Дэнни, милая, пошли, - Даниэль поднялась и поспешно забралась ей на руки, обхватив ногами талию и уткнувшись лицом в плечо. Женщина закрыла её одеялом и снова пошла вперёд. Не было времени отдыхать. Они в заднице, в полной заднице. Во-первых, она не знала, где они находятся, во-вторых, их группу сожрала целая стая ходячих, в-третьих, стрел больше нет, а кухонный нож, находящийся у неё за пазухой, не самое лучшее оружие против этих трупаков, в-четвёртых, у них не было ни еды, ни воды. Да, они в заднице. Но она сделает всё возможное, чтобы защитить дочь. Они шли ещё часа три. Руки затекли, ноги не держали её, основание позвоночника болело от постоянной нагрузки, и живот урчал. Единственной едой, которую она видела за этот день, был один несчастный, найденный ею по дороге гриб. Конечно, она отдала его своей девочке. Ещё дня полтора она сможет обходится без еды и идти. А потом надо будет и себе ещё чего-нибудь найти. А вот с водой всё сложнее. Солнце уходило за горизонт и становилось ясно, что идти дальше не имеет смысла. - Милая, ты как? - обратилась к дочери женщина, остановившись и подбирая подходящее дерево. - Есть хочу и пить. - жалобно проблеяла девочка. - Я знаю, дорогая, знаю. Но сейчас у нас ничего нет, - глаза Даниэль покраснели и наполнились слезами. - Тише, что я тебе говорила? Никаких слёз и капризов, поняла меня? Женщина постаралась быть строже. Если начать её жалеть, девочка совсем расклеится. - Вы с папой очень похожи, - она не любила говорить о нём, но это был единственный известный ей способ быстро успокоить дочь. - У него был характер, он был настоящим мужчиной. И ты такая же сильная, ясно? Не реви, давай. Надо забраться на дерево. Даниэль затихла сразу же, как услышала про отца. Мама так редко о нём говорила. А ей хотелось узнать о нём больше, намного больше. Женщина опустила дочь на землю и ухватилась за ближайшую ветку дерева, выбранного ею для ночлега. Забравшись и устроившись поудобнее, она опустила руки, чтобы подхватить девочку. Наконец, они обе были в безопасности. В темноте ни один ходячий их не увидит, из-за высоты не учует. А спит её девочка тихо. Женщина и не тешила себя надеждой на сон. Ей надо держаться на дереве и держать девочку. Но можно конечно откинуть голову и прикрыть глаза... ненадолго. *** Он стоял, застёгивая рубашку, и напряжённо смотрел в окно. Вдруг он услышал, как кто-то ворочается сзади. Она проснулась. Он боялся поворачиваться. Боялся увидеть разочарование в глазах, услышать слова о том, что это было ошибкой, что она просто слишком много выпила, что ей противно думать о том, что она могла провести эту ночь с этим... реднеком, недоумком, дикарём, который в свободное время шастает по лесу, убивает белок, а потом ест их, который живёт в этом дурацком, старом, уже почти развалившемся, доме. - Куда-то торопишься? - Её голос был таким задорным, счастливым, добрым... Она не злилась? Не жалела? Кажется, у него перехватило дыхание, когда он почувствовал, как её руки обхватывают его. - Дэрил... - Прошептала она, прислонившись к его спине. - Чего? - Наконец взял он себя в руки. Вот что он говорит?! Почему так грубо? Почему просто не обратиться к ней по имени? «Джули, ты проснулась?» Нет, такого он точно не смог бы сказать. - Не уходи. - Она берёт его лицо в свои ладони с длинными пальцами и поворачивает к себе. Он опускает взгляд на её обнажённую грудь. Она не оделась. Ну и хорошо. Так он чувствует, что эта женщина полностью в его власти. Он притягивает её голову ближе и целует мягкие, такие притягательные губы. *** Раньше, ещё до этого грёбанного зомби-апокалипсиса, у Джули никогда не было возможности увидеть рассвет. Да и казалось, что в нём такого? Кому он может быть интересен? Подумаешь, Земля совершила ещё один оборот вокруг своей оси! Учёные уже всё предельно ясно объяснили и доказательства к тому же привели! И вот все ценности, принципы и правила, на которых держался их, как оказалось, хрупкий мир, уничтожены, разрушены и стёрты, и скоро, она уверена, будет уничтожена и вся их человеческая раса. И в это самое время, как ей кажется, людей заставляет верить и дарит им надежду этот самый рассвет. Ничем не примечательный тогда, но такой особенный сейчас. Всем, видящим его, казалось, что именно сегодня, в этот день, зомби исчезнут, люди найдут лекарство, всё будет позади, они начнут новую, нормальную жизнь... И Джули тоже верила в эту глупость, хотя и старалась всё отрицать, боролась со своими мыслями в голове, но всё-таки надеялась... Ну ладно, хватит пялится на этот огромный светящийся шар. - Давай, милая, вставай. Пора идти дальше. Пока Даниэль приходила в себя, женщина огляделась. Ходячих поблизости не было. Она опустила дочь на землю и спустилась сама. Когда дочь снова устроилась у неё на руках, женщина продолжила путь в том же направлении, что и вчера. Надежда надеждой, но самой поработать тоже надо. Сегодня им просто необходимо найти воду. Дела хуже некуда. Она посмотрела на небо, почти полностью скрытое ветками деревьев. Но несмотря на это, положение солнца определить было довольно легко. Сейчас уже полдень. -Эй! - Внезапно услышала она сзади мужской голос. Нет, только не это. Джули изо всех сил рванула вперёд. - Стой, подожди! Я тебе помогу! Голос не отдалялся, а значит, он погнался за ней. Ага, как же! Кто в это время будет гнаться за людьми, чтобы предложить им помощь? А вот изнасиловать вполне могут. Группа Джули как-то наткнулась на таких подонков. Тогда им удалось убежать, но к мужчинам женщина больше не подходила. -Мама, кто там? - её малышка, её девочка. Голос Даниэль дрожал, и женщина сильнее прижала её к себе, пытаясь спрятать её, вобрать в себя. Или сделать невидимой. Она сделает всё что угодно, чтобы её сокровище не пострадало. Глаза женщины расширились от ужаса, когда она увидела впереди ещё одного мужчину, и он, похоже, тоже её заметил. - Шейн, задержи её! - Услышала женщина команду, данную первым мужчиной. Нет! Джули резко рванула в сторону, от чего её занесло, и она едва не упала. Даниэль клещом держалась за маму и потому не вылетела из её рук. Восстановление равновесия заняло драгоценные секунды, и мужчина схватил её за руку. - Нет! Отпусти, отпусти! - Шейн обхватил руками истошно кричащую женщину, а вместе с ней и маленький, рыдающий, завёрнутый в тёмно-синее одеяло кокон. - Да успокойся ты! - мужчина с трудом удерживал её. Дело усложнялось и тем, что он старался не раздавить ребёнка. Ещё и этот дурацкий арбалет на спине! - Не трогай мою девочку! Умоляю тебя, отпусти её. Я сделаю всё, что захочешь, всё, что захочешь! - Джули, растратив все силы, бессильно повисла у него на руках и быстро-быстро зашептала слова то ли молитвы, то ли мольбы. - Успокойся, успокойся, мы вас не тронем, - к ним подбежал первый мужчина и стал махать руками в примирительном жесте перед её глазами, - мой друг сейчас вас отпустит, но ты не убегай, ладно? Джули осторожно кивнула. Шейн убрал руки. - Меня зовут Рик. Я могу помочь тебе и твоей дочери. У нас есть ферма... - пока Граймс с воодушевлённым видом что-то ей впаривал, женщина боковым зрением пыталась посмотреть куда бы можно убежать, что не укрылось от Шейна, которому, похоже, надоело, что его друг постоянно пытается всех спасти. - С чего это мы уговариваем её? Это она должна нас умолять о помощи. Пошли, эта женщина и её дочь это лишние рты. Нам ещё искать Софию надо и готовиться к зиме. - Шейн, я разберусь, ладно? Ты иди пока в лагерь, предупреди людей. - Рик дождался, пока его друг скроется среди деревьев, и снова повернулся к женщине с ребёнком. - Я понимаю. Мир покатился к чертям. Ты, наверное, натерпелась. Я не буду заставлять тебя. Я просто пойду в ту сторону, в сторону нашего лагеря, - он махнул рукой туда, где скрылся его друг. - И, если вдруг передумаешь, ты можешь идти за мной. После этих слов Мать Тереза в брюках пошёл в вышеуказанном направлении. - Успокойся, милая, - она погладила по спине всё ещё рыдающую дочь. Потом Джули встала и пошла. Вот так вот просто. Доверилась незнакомцу и пошла. Всё равно они в полном дерьме.