Mamazun

Ежемесячные собрания Пиковых Лордов были такими скучными. Едва ли кто-то обращал внимание на то, что говорил Юэ Цинъюань, за исключением людей, которые на самом деле должны были выполнять эту работу — Шэнь Цинцю, который должен был подготовить документы и взять на себя ответственность в отсутствие Юэ Цинъюаня, Шан Цинхуа, который отвечал за логистику, а также Му Цинфан, который должен был удостовериться в наличии достаточного количества медикаментов. Шэнь Юань зевнул. Каким бы успокаивающим ни был запах его матери; его худые, мускулистые бедра были не самым удобным местом для сна. У Лю Цингэ еще меньше, его лицо могло выглядеть так, будто оно находится на вершине сотни самых красивых лиц мира, но его тело было еще более сложенным и крепким. Прошли три палочки благовония, прежде чем он решил поискать в зале более удобное место, чтобы полежать. Он огляделся и заметил, что Ци Цинци и Юэ Цинъюань смотрят на него с надеждой. Его глаза внезапно заметили плюшевого кролика, спрятанного под длинным рукавом Ци Цинци. Что...что она делает с плюшевым кроликом посреди собрания? Чувствуя любопытство, он тихо обошел зал, не замечая, что Пиковые Лорды перестали говорить о секте и теперь смотрят на него. Он остановился рядом с Ци Цинци и тихонько потянул ее за рукав и немного отодвинул его, чтобы взглянуть. — Шимэй Ци, такая хитрая! — внезапно воскликнул Юэ Цинъюань. Когда Шэнь Юань увидел ухмылку на лице Ци Цинци, он наконец понял, что на самом деле его заманили игрушкой, как настоящего ребенка. Как неловко! Да, я все равно должен вести себя так, это не имеет значения, — решил Шэнь Юань. — Шигу, можно мне взглянуть? Ци Цинци ухмыльнулась, показывая плюшевого кролика, которого она спрятала. — Притворяешься невинным, когда прячешь у себя сладости, шисюн Чжанмэнь? Юэ Цинъюань выглядел так, словно его обидели. Тем не менее, он вытащил ассортимент сладких пирожных, которые прятал за спиной. — Я просто хотел поделиться ими с шичжи Юанем. Какие бы безделушки он ни приносил, ни одна из них не производила на Шэнь Юаня такого впечатления, как иностранные закуски. Он вспомнил, как в последний раз, когда он привез какао, только что доставленное с иностранного корабля, глаза Шэнь Юаня стали такими яркими и счастливыми, что он пожалел, что не купил всю коробку. Закуски? Шэнь Юань повернул голову и посмотрел на Юэ Цинъюаня. Как Лидер Секты, Юэ Цинъюань иногда встречался с правительственными чиновниками или даже с членами королевской семьи, которые дарили ему редкие подарки — обычно иностранные предметы, которые привозили торговые суда. Шэнь Юань мог сказать, что Самолет Стреляющий в Небеса, вероятно, изучал историю у учителя физкультуры, потому что большинство исторических деталей не были точными. Однако он простил автора за это, потому что из-за исторических неточностей Юэ Цинъюань иногда привозил редкие предметы, такие как шоколад или карамельные конфеты, которые ещё не были изобретены (по крайней мере, не в современной форме, которую он знал) или не достигли бы их земли в нынешнюю эпоху. Ци Цинци щелкнула языком. Заманивать ребенка редкими конфетами, она не ожидала, что Лидер Секты применит такую тактику. Однако ей пришлось сдержать смех, когда она увидела, что глаза Шэнь Цинцю тоже упали на тарелку. Даже мать попалась на удочку, тц. Она подняла своего кролика и заговорила с Шэнь Юанем , изо всех сил стараясь казаться милой. — Юань-Юань, хочешь поиграть со мной? — Э-э, сегодня ночью ему приснится кошмар, — небрежно прокомментировал Шан Цинхуа, сидевший рядом с Ци Цинци, заработав за это угрожающий взгляд. Шэнь Цинцю вздохнул. — Если все вы так любите детей, почему бы вам просто не завести собственных? — Мне не нравятся мужчины и альфы, — сказала Ци Цинци. — Я не люблю какашки, — сказал Шан Цинхуа. — Я пьян, — сказал Повелитель пика Цзуйсянь. — Я слишком занят, — сказал Вэй Цинвэй. — Я монах, — сказал Лорд пика Кусин. — Прекратите пытаться завоевать расположение малыша, это жалко. Юань такой ребенок, которому легко угодить, он поиграет с вами, если вы попросите, — сказал Лю Цингэ. — Ну, он не будет, — пожаловалась Ци Цинци. — Один час на пике Сяньшу, и он всегда начинает просить шисюна Шэнь вернуться. Как Шэнь Юань мог не захотеть вернуться домой, когда был окружен похожими на пум женщинами, которые обращались с ним, как с куклой ? В прошлый раз, когда он позволил сестрам делать то, что им заблагорассудится, они надели на него примерно сорок комплектов одежды! — Я думаю, ему не нравится оставаться на других вершинах. Он так же не выносит мою, — добавил Му Цинфан. Пиком Му Цинфана буквально была больница или медицинская школа горы Цанцюн, а Шэнь Юань и так вдоволь нанюхался лечебных трав и мерзких зелий. — Ученики пика Байчжань слишком шумны, а у пика Ванцзянь повсюду острые лезвия, не говоря уже о громких звуках кузницы. На пике Цюндин находятся все важные документы и зал... короче говоря, он действительно не может оставаться долго нигде кроме пика Цинцзин, — заключил Шан Цинхуа. — Но ведь шичжи Юань наверняка захочет иногда проводить время где-то ещё, верно? Юэ Цинъюань попытался заманить его в ловушку. Несмотря на то, что отношение Шэнь Цинцю наконец-то потеплело к нему, но после той Конференции Бессмертного Альянса он был в плохом настроении, а сам Юэ Цинъюань был завален работой, он ни как не мог освободить свою комнату и свое расписание, чтобы поиграть с Юанем. Честно говоря, Шэнь Юань действительно хотел провести время в каком-нибудь другом месте. Проблема была в том, что Шэнь Цинцю чрезмерно защищал его. С самого рождения он ни разу не выходил за пределы горы. На самом деле он даже не побывал на всех двенадцати вершинах. Шэнь Юань хотел исследовать мир, увидеть всех волшебных зверей и растения, о которых писал в романе Самолет Стреляющий в Небеса. Несмотря на ужасающий сюжет и сюжетные дыры, Самолет на самом деле проделал хорошую работу над созданием и описанием различных магических зверей, а также растений —хотя половина из них была использована ради введения в сюжет новой жены. Внезапно у Шэнь Юаня возникла идея. — Бабушка! — воскликнул он. Шэнь Цинцю моргнул. Шэнь Юань быстро вернулся к родителям и забрался на колени Лю Цингэ. — Я хочу увидеть бабушку!

***

Это будет первый раз за десять лет, когда Лю Цингэ приедет в свой семейный дом. В секте его всегда навещали родители. Ну что ж, если бы не брак, он едва ли бывал бы на своем пике, так что Шэнь Юань мог понять, почему он так же не из тех, кто приезжает домой. Да и что такое десятилетие для культиватора? В романе никогда не указывался возраст Пиковых Лордов, кроме того факта, что они были довольно молодыми, когда Ло Бинхэ вступил в секту. Это имело смысл, поскольку нынешним Главным Учеником Пика Цинцзин был Мин Фань, и он был всего на несколько лет старше Ло Бинхэ. И Шэнь Цинцю, и Лю Цингэ достигли достаточно высокого уровня самосовершенствования, чтобы сохранить свою молодость. С тех пор, как Шэнь Юань себя помнил, они выглядели как юноши лет двадцати с небольшим, хотя определенно были старше, чем казались. Возможно, они не были слишком старыми, так как Лю Минъянь была подростком, но опять же Мастер и Госпожа Лю также были культиваторами, не ограниченными возрастом. Однако они выглядели не так моложаво, как их сын, возможно, либо их совершенствование было не таким продвинутым, либо они просто хотели казаться старше, чтобы выглядеть более грозными или это их собственное предпочтение. Мин Фань приготовил для них экипаж - это может занять больше времени, но для семьи с маленьким ребенком путешествовать так было намного безопаснее и удобнее. Шэнь Цинцю погрузил в карету некоторые детские вещи, также подарки для матриарха семьи Лю, а более важные вещи в свою сумку цянькунь. Лю Минъянь со слезами на глазах махала рукой, желая им счастливого пути, и обещала заглянуть после миссии. Лю Цингэ вел экипаж — поскольку он был единственным человеком, который предположительно знал направление, несмотря на то, что ему бросали вызов. Шэнь Цинцю заглянул в окно и поддразнил: — Я видел так много забывчивых людей, но очень немногие забывают дорогу в свой собственный дом. Уши Лю Цингэ на секунду покраснели, прежде чем он ответил: — Мой дом с тобой и А'Юанем. Шэнь Юань занялся плюшевым кроликом, подаренным Ци Цинци, чтобы не смотреть на взволнованное лицо Шэнь Цинцю. Он был слишком молод... нет, слишком стар для этого. Наблюдение за влюбленной парочкой, все время разбрасывающей собачий корм, никак не успокаивало его больное одинокое сердце, его бедную душу, которая умерла девственницей. К счастью, Шэнь Цинцю начал играть на флейте и читать истории Шэнь Юаню, чтобы скоротать время. Прошло полтора часа, прежде чем родители и ребенок поняли, что их экипаж поднимается по горной местности. Температура упала, и внезапно стало темно, сигнализируя о том, что они въехали в лес. Именно тогда Шэнь Юань точно понял, что Лю Цингэ, должно быть, заблудился, потому что он был уверен, что семья Лю не живет рядом с горами. — Цингэ, ты уверен, что мы на правильном пути? — спросил Шэнь Цинцю, поднимая ставень. Лю Цингэ нахмурился. — Я уверен, что это кратчайший путь. — Кратчайший путь?! Лю Цингэ, Минъянь сказала, что дом семьи Лю находится всего в четырех часах езды отсюда, и если это был короткий путь, то разве мы не должны были уже добраться до города? — Ну, я вижу впереди следы конной тропы, так что эта дорога определенно куда-то ведет, — возразил Лю Цингэ. Они остановили карету. Шэнь Цинцю вышел на улицу, чтобы взглянуть на карту. Шэнь Юань тайком вышел, чтобы просто осмотреться. Его глаза расширились от изумления. Деревья! Скалы! Бабочки! Наконец-то! Они, казалось, достигли горы Байлу, недалеко от владений дворца Хуаньхуа — следовательно, Лю Цингэ определенно заблудился. Тем не менее, Шэнь Юань был рад, так как гора была якобы полна множества волшебных существ и редких растений. Только выйдя наружу, он уже издалека увидел странно расположенные скалы, которые на самом деле были намеренно размещены как часть защитной стены дворца Хуаньхуа. Посмотрев налево, он увидел Клевер с Шестью листьями, а посмотрев направо, увидел порхающих Бабочек с Золотыми крыльями. Шэнь Цинцю и Лю Цингэ все еще спорили о направлении. Шэнь Юань решил, что может немного осмотреть окрестности, пока они закончат спор. Он пошел дальше, следуя за Бабочками с Золотыми Крыльями. Согласно роману, главный герой, очарованный прекрасным крылатым существом, последовал за ним только для того, чтобы встретить фею, которая подарила ему сундук, полный сокровищ (и, конечно, новую жену, не говоря уже о том, что сама фея тоже попала под чары Ло Бинхэ). Возможно, если Шэнь Юаню повезет, он также сможет увидеть поразительно красивую фею. Он продолжал идти и увидел большой валун с чем-то вроде блестящей чешуи на нем. Он моргнул. Было ли что-нибудь подобное в романе? Он медленно приблизился к нему. Он был тихим, без шума и запаха, так что, вероятно, это не было чем-то опасным. Шэнь Юань взобрался на валун, чтобы рассмотреть его поближе. Хмм. Под грудами сухих листьев лежало что-то мягкое, но в то же время липкое. Шэнь Юань стряхнул сухие листья. На него смотрело бледное лицо. "..." Земля слегка загрохотала, и валун внезапно сдвинулся, унося его прочь. — А-а-а-а!!!! - закричал Шэнь Юань. — А'Юань! — Юань! Два Пиковых Лорда наконец поняли, что их сына унесло какое-то странное существо, и, обнажив мечи, погнались за ним. — Мамаааа!!! Папаааа!!!! Бедный змей, который раньше был погребен под грудой листьев, тем временем недоумевал, почему человеческий ребенок продолжал держаться за него, даже когда он пытался убежать. Змей двинулся еще быстрее, но ребенок только крепче прижался к нему. Увидев, что за ним гонятся два культиватора, излучающие убийственные намерения, Чжучжи Лан пополз так быстро, как только мог.

***

Шан Цинхуа наконец нашел грот, где находилось озеро Лушуй. Потребовалось много времени, чтобы просмотреть всю библиотеку, а также собственную плохую память, чтобы найти местоположение семян Цветка Росы Солнца и Луны. Не помогало и то, что Мобэй Цзюнь уже несколько дней валялся в его постели, оставляя там свой запах, вместо того чтобы как следует разобраться со своим гоном, как и положено каждому альфе. Шан Цинхуа чуть было не поддался искушению предложить себя своему Королю — будь проклят его нос, который чуял гон и вызывал в нем страсть к демону, но он решил обуздать собственное желание в пользу сохранения собственной жизни. Поскольку Мобэй Цзюнь предпочитал заворачиваться в простыни Шан Цинхуа и ворчать в одиночестве, вместо того чтобы найти милого и красивого демона для папапа, он, вероятно, предпочел безбрачие. Если так, то было бы глупо со стороны Шан Цинхуа предлагать себя, чтобы он не захотел также предложить свою голову. Ему потребовалось еще больше времени, чтобы добраться до этого места самостоятельно. Если бы только у него была такая же необычайно сильная память, как у одного из его поклонников черного пороха, Несравненного Огурца, возможно, он смог бы сэкономить половину времени, необходимого для поиска семян. Из всех его фанатов и антифанов Несравненный Огуречный Братан был поистине легендарным. Он платил VIP-доступ к роману Шан Цинхуа только для того, чтобы каждый раз оставлять достойный диссертации комментарий с подробным объяснением того, почему эта часть была ужасной. Шан Цинхуа не знал, был ли Несравненный Огуречный Братан просто парнем с действительно хорошей памятью или одержимым фанатом, который записывал каждую деталь, но если бы только Огуречный Братан был здесь с ним, конечно, его жизнь была бы более плавной. Нет, вместо этого ненужное дополнение пришло в виде Шэнь Юаня, ребенка, который никогда не должен был существовать — причина, по которой Шан Цинхуа был здесь, пытаясь спасти свою задницу после того, как его заставили взять на себя роль Шэнь Цинцю. На полпути Шан Цинхуа услышал странные звуки, доносившиеся из грота. Голос был похож на детский. ...Черт, всякий раз, когда в заколдованном месте раздавался детский голос, это никогда не было хорошим знаком. Ведь не будет же Т*шио внезапно выползать наружу, верно? Он сглотнул. Возьми себя в руки, Шан Цинхуа! — сказал он себе. Он шагнул ближе. Шан Цинхуа хотел бы просто уйти и вернуться домой в уютную постель, но мысль о том, что главный герой придет, чтобы изуродовать его тело, придала ему немного смелости. Конечно, Т*шио и вполовину не будет таким страшным, как почерневший Бингэ. Может быть, это даже не будет Т*шио, может быть, это будет просто слабый маленький гоблин, которого Шан Цинхуа мог бы растоптать. Он мог быть самым слабым среди своих боевых братьев, но он все еще был Пиковым Лордом! Хотя Шан Цинхуа приготовился к тысячам других возможностей, он определённо не ожидал увидеть,что любимый ребенок горы Цанцюн, Шэнь Юань, будет сидеть в одиночестве у озера. Шэнь Юань моргнул, глядя на Шан Цинхуа широко раскрытыми глазами. — Шишу Шан? — ...Какого хрена, — не удержался от проклятия Шан Цинхуа. Он ударил себя за то, что повторил свою предыдущую ошибку. Гнев Шэнь Цинцю и Лю Цингэ был так же страшен, как и почерневший главный герой. — Шичжи Юань? Что ты здесь делаешь?! Шэнь Юань указал на существо, высунувшее голову из озера. — Оно привело меня сюда. — ...Как?! — Шан Цинхуа почти лишился дара речи. Шэнь Цинцю не подпустил бы ни одного жука к своему ребенку, не говоря уже о демонической змее, которая выглядела так, как будто должна была находиться на попечении профессора Х*вира! Как, черт возьми, этот драгоценный, избалованный, чрезмерно защищенный малыш оказался здесь с мутантной демонической змеей? — Мы с мамой и папой собирались к бабушке. Я думаю, что мы заблудились из-за папы, — ответил он. — Я взобрался на скалу, пока мама не смотрел. Потом камень сдвинулся и он привел меня сюда. Змея, должно быть, была похоронена под землей. Ах, верно, Шан Цинхуа наконец вспомнил, что во время последней встречи Шэнь Юань ныл о желании увидеть своих бабушку и дедушку. Это всегда поражало Шан Цинхуа, насколько красноречивым был этот ребенок, учитывая, что ему было всего три года. Вероятно, это связано с тем, что он был ребенком Лорда Пика ученых. В свои три все, что Шан Цинхуа мог сделать, это сказать "бла-бу-буп", как сопливый ребенок, которым он и являлся. И все же, каким бы умным ни был нормальный ребенок, он заплакал бы при виде уродливого полукровки-змеи. Этот ребенок был довольно спокоен — с другой стороны, его родители были не менее страшны, чем демоны. — Что ты делаешь, шишу Шан ? - спросил Шэнь Юань. — О...просто ищу кое-какие ингредиенты, — нервно сказал Шан Цинхуа. Глаза Шэнь Юаня метнулись вверх — по совпадению, они приземлились на то самое растение, которое хотел Шан Цинхуа. Шан Цинхуа на цыпочках пытался достать семена, но не мог дотянуться до них. Шэнь Юань посмотрел на него. — Хочешь, я тебе помогу? Шан Цинхуа моргнул. — А ты можешь? Шэнь Юань кивнул. — Если ты понесешь меня, я соберу для тебя семена. Замечательно! Шэнь Цинцю и Лю Цингэ определенно убили бы его за то, что он заставил их ребенка делать эту работу, но их не было рядом, поэтому Шан Цинхуа радостно поднял ребенка и поставил его туда, где были семена. Шэнь Юань сорвал несколько стручков, оставив остальные там. Шан Цинхуа снова опустил его на землю и улыбнулся. — А теперь будь умницей и отдай их своему шишу... — Нет. Шан Цинхуа поперхнулся. — Почему?! — Расскажи мне, что это такое и что ты собираешься с ними делать, — потребовал Шэнь Юань. Шан Цинхуа чуть не разинул рот. — Э-э...это просто обычные лекарственные травы! — Тогда почему ты здесь один вместо того, чтобы послать учеников или прийти с кем-то еще? Шан Цинхуа снова поперхнулся. Неужели это действительно трехлетний ребенок?! Неужели ум и хитрость Шэнь Цинцю слишком сильно передались ему? — Шичжи Юань, они очень нужны твоему шишу. Отдай их мне, пожалуйста. В то же время человек-змея скользнул ближе к ним. Веки Шэнь Юаня затрепетали, и он сделал шаг ближе к месту, где сиял солнечный свет. — Похоже, даже змеиный демон хочет получить семена и питается росой цветка, упавшей в озеро. Это должно быть особые семена. — Ты прав, это для самосовершенствования, так что отдай их мне, ладно? — снова попросил Шан Цинхуа. — Я отдам их после того, как покажу маме. Мама узнает их, когда увидит. Шан Цинхуа побледнел. Дерьмо. Что он должен был делать? — Шичжи Юань...пожалуйста. Я заплачу тебе, я куплю тебе все сладости и игрушки, которые ты захочешь, хорошо? Просто отдай семена мне и не говори об этом ни маме, ни папе. — ...Думаю, что нет. Шан Цинхуа подумал, не будет ли для него позором встать на колени перед ребенком. Как мог он, культиватор средней стадии формирования ядра, подвергнуться издевательствам со стороны малыша? Этот ребенок, должно быть, унаследовал садистские наклонности Шэнь Цинцю. Будет катастрофа, если он вырастет альфой, как его отец — у него были бы мозги и сила, чтобы уничтожить Шан Цинхуа. Он и так уже очень походил на ужасную личность своей матери. Даже будучи малышом, он доставлял Шан Цинхуа немало хлопот! Ребенок вдруг рассмеялся. — Шишу Шан, ты что, идиот? Шан Цинхуа замер. Этот мальчишка...неужели этот трехлетний ребенок только что назвал его, человека на несколько десятков лет старше, идиотом? — Я слабый маленький ребенок, и мои родители только что видели, как меня забрал змееподобный демон. Никто ничего не заподозрит, если ты убьешь меня и бросишь тело в озеро. Вы могли бы обвинить в этом демона. Вы могли бы также угрожать мне. Почему ты меня так умоляешь? — ...Шичжи, твой шишу не злой человек, ясно? — Как я могу поступить так со своим шичжи или с любым другим ребенком? — сокрушался Шан Цинхуа. Может, он и не был самым чистым безгрешным человеком на свете, но все же существовала черта, которую он не переступал. В глазах Шэнь Юаня мелькнуло легкое сомнение. Тем не менее он отдал половину семян Шан Цинхуа. — Шичжи, а как насчет второй половины?... — медленно спросил Шан Цинхуа. Шэнь Юань положил их на землю перед змееподобным демоном. — Я отдаю их этому парню. Шан Цинхуа удивился в сотый раз. — Почему?! — Должно быть, он тоже хотел получить эти семена, но не мог подойти из-за солнечного света. Я заметил, что он избегает его, — сказал Шэнь Юань. — Ты же знаешь, что он демон, — сказал Шан Цинхуа. — Ты уверен ? Шан Цинхуа мог поклясться, что заметил легкое веселье в глазах ребенка. — Он не был груб со мной. Мы были здесь около одной палочки благовония и он не пытался съесть меня. Демоны не обязательно злые, не так ли? Шан Цинхуа замолчал. Он был совершенно ошеломлен. Неужели это действительно ребенок? Должен ли он привести этого ребенка к мечу Хон Цзин в следующий раз, чтобы проверить его на вселения? Не может быть, чтобы ребенок был таким умным. — Пойдем поищем маму и папу, — сказал Шэнь Юань. Шан Цинхуа кивнул. Так как шаги Шэнь Юаня были крошечными и медленными, он нес маленького мальчика на руках, направляясь наружу. — Знаешь, ты слишком хорошо говоришь для трехлетнего ребенка. Чему тебя учил шисюн Шэнь? — вздохнул Шан Цинхуа. — Моя мама очень умная, — радостно прощебетал Шэнь Юань. Под умным ты подразумеваешь хитрого?Потому что ты такой же, маленький сопляк. — Умный — это еще мягко сказано, — произнес Шан Цинхуа. — Не могу поверить, что разговариваю с трехлетним ребенком. Чем он тебя кормил, хлебом памяти Д*раэмона? Шэнь Юань моргнул. — Хм? Шан Цинхуа слегка ущипнул его за щеки. — Просто говорю, что ты с легкостью говоришь для своей выгоды. Нет ничего плохого в том, чтобы еще немного побыть ребенком, шичжи Юань. "..." — А теперь давай вернемся к нашей истории, хорошо? Я не хочу, чтобы твои родители заживо содрали с меня кожу. Давай просто скажем, что я нашел тебя здесь, в лесу, когда искал вещи. — Ты подозрителен. Почему ты что-то скрываешь от мамы и папы? Шан Цинхуа нервно рассмеялся. — Ах, ты поймешь, когда вырастешь, шичжи Юань! — ...Хм. Шан Цинхуа вздохнул. — Я просто хочу жить...это слишком много, чтобы просить ах...FML. "..." Шэнь Юань нахмурился. Он странно посмотрел на Шан Цинхуа. — Что ты сказал? Шан Цинхуа нервно рассмеялся. — Ах, ничего, шичжи Юань. Шэнь Юань больше не задавал ему вопросов. Вместо этого он начал напевать песню. Шан Цинхуа замер, узнав песню. Мальчик напевал песню "Despacito". Как кто-то мог знать эту песню? Цинхуа посмотрел на Юаня, его глаза были готовы выскочить из орбит от шока. — Шичжи Юань, ты… Прежде чем он успел сказать что-то еще, они почти достигли конца грота и услышали голоса, зовущие Шэнь Юаня. — Мама! Папа! — радостно позвал Шэнь Юань. Шэнь Цинцю и Лю Цингэ были удивлены, увидев Шан Цинхуа, но больше они обрадовались, увидев своего сына в безопасности. Шан Цинхуа поставил Шэнь Юаня на землю, и малыш радостно бросился в объятия матери. Шэнь Цинцю тут же крепко обнял сына. — Ты в порядке. Шэнь Юань кивнул. — Меня нашел шишу Шан. Лю Цингэ спросил: — Что ты здесь делал? — О, я как раз искал редкие артефакты, когда услышал детский голос, — ответил Шан Цинхуа. — Его оставили одного в гроте, но он в порядке. — Демон? — спросил Шэнь Цинцю, все еще проверяя сына на наличие травм. — Это был большой дождевой червь, он испугался, когда я дотронулся до него, и убежал, — сказал Шэнь Юань, и Шан Цинхуа был поражен тем, как этот ребенок мог легко лгать. Лю Цингэ кивнул. — Мы в долгу перед тобой, Шан Цинхуа. Если ты передо мной в долгу, прояви уважение и зови меня шисюном, — мрачно подумал Шан Цинхуа. Ну, Лю Цингэ и Шэнь Цинцю злились на него за то, что он научил их ребенка ругательству, так что он предполагал, что их нейтральный взгляд на него уже был в их хорошей истории. Впрочем, это было неважно. Более важным здесь было...как, черт возьми, маленький мальчик в этом мире узнал о чем-то вроде песни, которая существовала только в мире Шан Цинхуа? Может быть, он тоже из его мира? — Если так... Какое же несчастье, что у него есть этот дьявольский маленький ребенок в качестве возможного товарища, а не кто-то полезный, как Несравненный Огуреречный Братан, — вздохнул Цинхуа.