Mamazun

Они расстались с Шан Цинхуа и вернулись к экипажу. На этот раз Шэнь Цинцю решил вести карету, больше не доверяя Лю Цингэ и его ужасному чувству направления. Шэнь Юань просидел внутри вместе с отцом до конца поездки. Лю Цингэ был ужасным рассказчиком, но, по крайней мере, он был не из тех, кто ворчит, поэтому Шэнь Юаня отпустили с коротким предупреждением никогда больше не уходить без родителей. Как и ожидалось от способного Лорда Пика Цинцзин, он смог выяснить дорогу, и они достигли резиденции семьи Лю в течение двух часов. Мастер и Госпожа Лю уже ждали их у ворот. Некоторые из дядь, теть и двоюродных братьев Лю Цингэ тоже были здесь, так как все они были взволнованы не только тем, что увидят двух уважаемых Лордов горы Цанцюн, но и, самое главное, очаровательного маленького ребенка. С тех пор как родился их внук, Мастер и Госпожа Лю не переставали хвастаться своим внуком, который, по их словам, был самым умным, самым красивым и самым милым малышом на свете. — Наконец-то, мы вас заждались! — воскликнул Мастер Лю, как только семья из трех человек вышла из кареты. Лю Цингэ почтительно поклонился. — Давно не виделись, отец, матушка. — А где А'Юань? “...” Приветствие Лю Цингэ было прервано его отцом, который нетерпеливо взял Шэнь Юаня из его рук и начал ворковать с малышом. Госпожа Лю немедленно отправилась к Шэнь Цинцю. — Ты, должно быть, устал с дороги, Цинцю. Заходи, выпей чаю, — предложила она и сердито посмотрела на сына. — Ты же альфа, Цингэ, как ты мог позволить своему супругу омеге управлять экипажем? И ты утверждаешь, что являешься повелителем пика воинов? Тц, мне стыдно называть тебя своим сыном! “...” Не прошло и минуты, как его уже отчитали собственные родители. Лю Цингэ с горечью выгрузил багаж. — Муж вел первую половину пути, но у него возникли некоторые проблемы с направлением. Свекровь, мы привезли кое-какие подарки для семьи, — сказал Шэнь Цинцю. — Хм, только у Цинцю есть здравый смысл. В следующий раз тебе не придется водить карету, ах, оставь это Цингэ, чтобы он был хоть в чем-то полезным. О, как поживает мой внучок? Госпожа Лю переключила свое внимание на Юаня. “...” Лю Цингэ чувствовал себя преданным, почему Цинцю сказал это, зная, что мать снова сожрет его!? Однако он простил его, поскольку он только что назвал Лю Цингэ ‘мужем’. Пока Цингэ разгружал коробки с подарками, а Шэнь Цинцю разговаривал с госпожой Лю, Мастер Лю уже танцевал с Шэнь Юанем на руках. Он поднял его в воздух и мягко качал, радуясь каждый раз, когда малыш фальшиво хихикал. Они вышли во двор, чтобы перекусить, после того как Госпожа Лю отчитала мужа за то, что он не дал ребенку перекусить. Мастер Лю все еще упрямо отказывался отпустить Шэнь Юаня и усадил его к себе на колени. В конце концов прошло полчаса, и Шэнь Юань начал чувствовать себя неуютно. Его старшие родственники по отцовской линии тоже начали собираться вокруг, все взволнованно щипали его за щечки, хихикали и трогали его. — А'Юань, посмотри на дедушку! Посмотри на дедушку! —Дедушка, — повторил Шэнь Юань с притворным энтузиазмом. —О, мой милый, очаровательный, драгоценный маленький внучек! — воскликнул он, буквально с выражением ( ≧▽≦ ). “...” Действительно, как можно быть таким взволнованным? Шэнь Юань не испытывал неприязни к детям, но никогда не был так весел с детьми своих кузенов. Мастер Лю был закаленным воином, но теперь он превратился в глупого, чрезмерно взбудораженного дедушку. Шэнь Цинцю позволил старшему нянчиться со своим ребенком, пока Лю Цингэ разговаривал со своими двоюродными братьями. Ранее он с гордостью сообщал им о том, насколько вырос Юань. Цинцю знал, что рано или поздно они снова начнут сражаться. Или драться — это не имело значения, когда в обоих случаях его муж снова избивал людей до полусмерти. Видимо, в этой семье вседа царила жажда битвы. Он выпил еще чаю и, вежливо улыбнувшись свекрови, сказал: — Чайные пирожные очень вкусные. Откуда они? Увидев блеск в глазах свекрови, он понял, что сделал неосторожное замечание. — Я рада, что ты спросил, Цинцю. Это семейный рецепт, передаваемый из поколения в поколение. Как партнер Цингэ, было бы неплохо, если бы ты тоже научился ему. — ...Понятно. Должно быть, их довольно трудно сделать? — сказал мужчина. — Оба моих ребенка, к сожалению, бездарны в кулинарии, но такой талантливый человек как ты, должен суметь это сделать! Пойдем за мной на кухню, я тебе покажу! "..." Он неохотно пошел на кухню, следуя за упрямой Мадам Лю. Тем временем Шэнь Юань все еще подвергался нападениям со стороны родственников Лю Цингэ, пытавшихся привлечь его внимание. Один за другим они показывали ему игрушки и закуски, чтобы завоевать его расположение. В конце концов Юань потерял терпение и решил прибегнуть к своей излюбленной тактике. -Мамааа~! Он заплакал так громко и жалобно, как только мог. Как и ожидалось, Мастер Лю запаниковал. Он сердито прогнал всех младших родственников. — Брысь, А'Юань плачет из-за вас! — А?! Это ты его первый начал дёргать! — Мы тоже хотим поиграть с А'Юанем! — Мы бежали с другого конца города, когда услышали, что А'Юань приедет! — Вы все слишком громкие! Госпожа Лю вышла из кухни и небрежно отняла Шэнь Юаня у мужа, прижав его лицо к своей пышной груди. Ах, преимущества быть женским персонажем Самолета Стреляющего в Небеса — независимо от того, суждено ли вам попасть в гарем Ло Бинхэ или нет, если вы красивый женский персонаж, у вас всегда будет светлая и эластичная кожа, шелковистые гладкие волосы и большая упругая грудь. — Не так уж часто Цингэ и Цинцю могут приехать, а вы поднимаете такой шум. Молодец, бабушка! Хотя...ты можешь перестать засовывать мое лицо между своих грудей? Он задыхается. Самолет, почему даже мать Лю Цингэ должна быть сладострастной женщиной, а? Неужели в твоей книге нет ни одного нормального человека? Мастер Лю тихонько всхлипнул, когда у него забрали внука. За обеденным столом Шэнь Юань крепко прижимался к Шэнь Цинцю, как детеныш коалы, чтобы его бедное "я" не переходило от одного родственника к другому. —Ты так цепляешься за свою маму, верно, малыш? — поддразнила мадам Лю. Шэнь Юань выдержит насмешки и унижение ради собственного здравомыслия. Здесь было около двадцати-тридцати человек, и он предпочел бы выглядеть прилипчивым маленьким ребенком, чем противостоять всем тридцати людям, пытающимся "заговорить с ним по-детски". К счастью, всем дальним родственникам пришлось попрощаться после ужина, хотя некоторые из них обещали навестить еще раз. Мадам Лю привела в порядок старую спальню Лю Цингэ и застелила кровать новым постельным бельем, чтобы ее сын и его супруг могли остаться на несколько дней. Готовясь ко сну, Шэнь Юань обнаружил, что кроватки, приготовленной Госпожой Лю, не было. Он моргнул. — Мама, где моя кровать? Шэнь Цинцю похлопал по большой кровати между собой и Лю Цингэ. — Вот. Ты спишь с нами, А'Юань. "..." Почему?! — Ты бродил снаружи всего пять минут и был похищен демоном. Это не гора Цанцюн, здесь охрана не такая сильная, так что ты будешь спать с нами, хорошо? — сказал Лю Цингэ и уложил сына. "..." Как ты можешь быть таким параноиком?! Кроватка все еще находится в этой же комнате! Более того, я должен спать между этими двумя голубками в течение следующих трех дней, которые мы проведем здесь?! Лю Цингэ небрежно клюнул губы своей пары и поцеловал сына на ночь, прежде чем задуть свечу. Шэнь Юань, взрослый мужчина в теле ребенка, застрял между двумя взрослыми. Ага. Путь Гордого Бессмертного Демона теперь является кусочком жизни аниме.

***

На следующий день Шэнь Юань впервые смог посмотреть город. Шэнь Цинцю и Лю Цингэ больше не носили свои наряды Пиковых Лордов, а переоделись в обычную одежду. Она все еще не скрывала их царственной ауры, особенно с такой красивой внешностью. Мужчины и женщины падали в обморок, пока они шли по улице. Только присутствие малыша на руках Шэнь Цинцю и рука Лю Цингэ, обнимающая пару за плечи, удерживали людей от разговоров с ними, так как это были очевидные признаки того, что эти двое были парой на прогулке со своим любимым ребенком. Во время трех лет жизни на пике Цинцзин, ни разу не видев внешнего мира, Шэнь Юань был слишком взволнован всем происходящим, он просил зайти почти в каждую лавку. Шэнь Цинцю позволил ему попробовать немного закусок, в то время как Лю Цингэ покупал любые безделушки, которые привлекали внимание его сына. Они посетили дом дяди Лю Цингэ, который также был уважаемым культиватором. У четвертого дяди Лю была большая коллекция редких книг, поэтому, пока Шэнь Цинцю погрузился в библиотеку, его сыновья и дочь обожали малыша. — Дагэ, мы можем взять Юаня поиграть с нами? - спросил сын четвертого дяди. — Не слишком далеко и не слишком долго, — предупредил Лю Цингэ. Трое подростков весело по очереди катали Юаня на спине. Они показали ему большой дом и вывели на задний двор поиграть. — А во что нам играть с А'Юанем? Прятки? — А'Юань слишком маленький для этого, как насчет рыбалки? — Мы не можем уйти слишком далеко. Прятки — хорошая идея, давайте пойдем и поиграем только в этой области, чтобы Юань не потеряется. Вы, глупые юнцы, слишком часто смотрите на меня свысока, - подумал Шэнь Юань. Они согласились с предложением старшего кузена поиграть в прятки на заднем дворе. Дом дяди был таким же большим, как и главное поместье, так что найти хорошее укрытие не составило труда. Сначала подростки решили позволить Шэнь Юаню быть искателем и намеренно выбрали более легкие места, чтобы их можно было заметить. Излишне говорить, что они были удивлены, когда малыш смог найти их менее чем за пять минут. Подростки не знали, что нормальный трехлетний ребенок мог их не заметить, но взрослый в теле малыша мог бы увидеть и определить их местоположение по следам, оставленным на земле. Во втором раунде искателем стал троюродный брат. Шэнь Юань поспешил найти хорошее укрытие, отказавшись от предложения старшего кузена спрятаться вместе с ним. Извините, но ментально он был здесь самым старшим. Он пробрался в кладовку дяди, спрятавшись за большими мешками с рисом. Он ждал. И ждал. Какого черта эти дети так долго?! Это заняло у него меньше пяти минут - почему подростки не могут найти его? Только потому, что он стер свои следы? Тц, этим детям нужно больше уроков. Кто будет прятаться на улице в этот сезон, здесь только одно здание открыто, пошевелите мозгами! Именно тогда он заметил большую стопку сахарного тростника, аккуратно сложенную позади. Чувствуя скуку, Шэнь Юань поднял один сломанный кусок сахарного тростника и начал грызть его, высасывая сладкий сок. Хм. Вкус странный, но я уже давно его не ел. Может быть, это другой сорт? Подождите, нет. Дело было не в этом. Этот вкус...неправильный. Он уронил кусок сахарного тростника и упал. О нет. Это ощущение. Прошло три года, как он почти забыл об этом. Вкус плесени, вкус чего-то испорченного. Последнее, что он почувствовал перед смертью. Шэнь Юань услышал, как открылась дверь. Увидев его лежащим на земле, в комнату вбежала старшая кузина. — Юань! Он почувствовал, как его тело подняли и вернули в помещение. Его зрение расплывалось, но он каким-то образом увидел, как Лю Цингэ бросился к нему, и услышал крик Шэнь Цинцю. Шэнь Цинцю приложил ладонь к груди, и Юань почувствовал, как странная энергия пытается что-то вытеснить из него. Он резко дернулся, выблевав все содержимое желудка и на мгновение потерял сознание. Он снова проснулся от того, что ему что-то положили в рот. Он почувствовал запах матери. — Ш-ш-ш... все в порядке, А'Юань. Теперь ты в порядке. Ох. Я все еще жив. Я больше не умираю. Как глупо с моей стороны чуть не обречь себя на смерть из-за того же, что убило меня в прошлом. Проклятая испорченная еда. Теперь я жив, благодаря тому, что Шэнь Цинцю спас меня. Я жив, потому что Шэнь Цинцю — моя мать. А если бы его здесь не было? Цинцю слегка вздрогнул, когда Юань внезапно разрыдался. Он крепко обнял своего ребенка. — Ш-ш-ш, все в порядке, А'Юань. Тебе больно? — Ухх... — Шэнь Юань всхлипнул не потому, что ему было больно, а потому, что он чувствовал искренние тепло и заботу. Он бессознательно крепче прижался к Шэнь Цинцю. Четвертый дядя принес еще лекарства. — Вот, дай это А'Юаню, это успокоит его желудок. Шэнь Цинцю кивнул. — Спасибо, Четвертый дядя. Ваше лекарство действительно помогло спасти А'Юаня. — Айя, не говори об этом. Я чувствую себя виноватым за то, что ваш ребенок попал в такое затруднительное положение, пока находится в моем доме, — сказал Четвертый дядя. — Я заставлю детей извиниться. — Дети тут ни при чем. В чем же была причина? — спросил Лю Цингэ. — Некоторые сахарные тростинки хранились в сарае слишком долго и на них выросла плесень. Этот тип плесени содержит высокий уровень токсинов. Я обязательно выброшу все заплесневевшее сразу после этого, —пообещал дядя. — А'Юань, вероятно, не заметил этого, так как в кладовке довольно темно. Мы должны были учить его лучше, — сказал Лю Цингэ. — Он же маленький ребенок, откуда ему было знать? — вздохнул Четвертый дядя. — Тем не менее, благодаря обширным знаниям Четвертого дяди, мы смогли спасти его вовремя. Спасибо, дядя, — поблагодарил его Цинцю. — Не нужно. На самом деле, если вам нужна книга, вы можете скопировать любую из них и принести на гору Цанцюн. Считайте, что это мой способ извиниться, — предложил Четвертый дядя. Лю Цингэ настаивал на том, что подростков нельзя винить, но они плакали, капая соплями и слезами, когда извинялись перед ним, поэтому у него не было другого выбора, кроме как позволить Четвертому дяде сделать им выговор, чтобы они перестали чувствовать вину. Четвертый дядя наказал их, заставив копировать книги для Шэнь Цинцю. Трехдневное пребывание в резиденции Лю было продлено, хотя бы потому, что на третий день к Шэнь Юаню вернулась его нормальная энергия и он захотел вернуться на гору Цанцюн. Всю обратную дорогу он цеплялся за Шэнь Цинцю и сидел у него на коленях. — Мама,- сказал он. — Мм? Он уткнулся лицом в грудь Шэнь Цинцю. — Я так счастлив, что ты моя мама. Шэнь Цинцю был ошеломлен. Тем не менее, на его лице появилась улыбка, и он крепко обнял Шэнь Юаня. — Я так счастлив, что А'Юань — мой ребенок.

***

Что бы ни случилось с Ло Бинхэ, Шэнь Юань должен был узнать. Независимо от того, что произошло в книге, Шэнь Цинцю теперь был его матерью, и он должен защитить его. Шэнь Цинцю, возможно, и не было там, когда Ло Бинхэ пропал, но нельзя было сказать наверняка, действительно ли Ло Бинхэ был похищен Мобэй Цзюнем в качестве невесты. Невозможно было сказать, есть ли у него еще какая-то обида на пик Цинцзин и гору Цанцюн. Ему нужно было выяснить, может ли главный герой прийти за ними. Для этого ему нужно было увидеть одного человека. — Мама, можно я пойду поиграю с шишу Шаном? — спросил Юань. Шэнь Цинцю взъерошил волосы сына. — Твой шишу сильно занят, Юань. Не тревожь его. — Почему бы не отпустить его? А'Юань действительно полюбил Шан Цинхуа после того, как тот спас его, — предположил Лю Цингэ. — Возможно, он больше не будет таким беспечным. Шэнь Юань должен был убедиться, что то, что он услышал в тот день было правдой. Если есть возможность, что он не единственный, кто переселился в этот странный мир, то он хотел объединиться с человеком из своего мира. Шан Цинхуа мог знать, почему мир отклонился от своего первоначального пути. Он также был свидетелем падения Ло Бинхэ в Бесконечную Бездну и, самое главное, он был предателем, вступившим в сговор с Мобэй Цзюнем. Он узнает правду. Конечно, даже отшельник должен знать такую знаменитую песню как "Despacito", это была одна из самых популярных песен в Интернете, и Шан Цинхуа не только использовал интернет-сленг, но и сделал так много отсылок на современный мир, поэтому он помутнел лицом и напел песню. Шан Цинхуа, похоже, отреагировал на это. Единственная проблема заключалась в том, что мама-медведица Шэнь Цинцю никуда не отпускал его без присмотра (вполне понятное решение, учитывая его возраст, а также инциденты, произошедшие всего пару дней назад). — Ты сможешь увидеть своего шишу Шана на следующей неделе, хорошо? — пообещал Шэнь Цинцю. На следующей неделе должна была состояться очередная встреча Пиковых Лордов, и Шан Цинхуа, учитывая его положение, должен был присутствовать на каждой встрече. Как и было обещано, на следующей неделе Шэнь Цинцю привел своего сына на пик Цюндин для встречи. Увидев Шан Цинхуа, Шэнь Юань тут же подбежал к нему и обнял его за ноги, заставив Повелителя пика Аньдин пискнуть. — Шишу Шан!! - просиял он. Мужчина съежился, почувствовав жгучую ревность других девяти Лордов. Любимый ребенок горы Цанцюн никогда еще не вел себя так возбужденно и не обнимал бедра кого-то, кроме своих собственных родителей. — Шишу, можно я приду к тебе поиграть? — Шэнь Юань мило прищурил глаза, в то время как его крошечные ножки осторожно наступали на ногу Шан Цинхуа. — ...Конечно, — кашлянул Цинхуа. Сейчас его собираются убить, поэтому он быстро вернул Шэнь Юаня Повелителю пика Цинцзин. Встреча закончилась наполовину обсуждением управления сектой и наполовину допросом Владыки пика Аньдин. Его распрашивали, как он смог приблизиться к Юаню. К концу встречи Шэнь Юань упрямо вцепился в бедра Шан Цинхуа, чем снова вызвал на беднягу яростные, завистливые взгляды своих боевых братьев и сестер. — Мы вернемся за тобой через полчаса, хорошо? — сказал Цинцю, неохотно позволяя Шэнь Юаню следовать за Шан Цинхуа к вершине Аньдин. Полчаса — слишком мало для детей, чтобы поиграть, но более чем достаточно для второго допроса. В тот момент, когда дверь личной комнаты Шан Цинхуа закрылась, Шэнь Юань сбросил свою детскую маску. Милое, невинное выражение лица превратилось в пристальный взгляд, похожий на взгляд Повелителя пика Цинцзин. Шан Цинхуа вздрогнул. Он уже приготовился к противостоянию...но, как и ожидалось, в действительности он не был готов! — Самолет? - намекнул Шэнь Юань. Шан Цинхуа ахнул. — Ты...ты даже знаешь, кто я? Шэнь Юань замер. Он упомянул имя автора только для того, чтобы узнать, читал ли этот человек роман, он не ожидал, что тот сам будет вонючим автором! — Ты и есть тот дерьмовый автор, да? Шан Цинхуа поперхнулся. — Ты...сколько тебе лет, чтобы так со мной разговаривать? — 23, считая мое время здесь, и знаешь ли ты, каково это быть взрослым в теле ребенка? Шэнь Юань застонал. — Не говоря уже о внезапном появлении АБО в этом мире. — Я не виноват, что тебя сюда послали! Кроме того, я никогда не писал эту книгу как омегаверсную! — Даже без омегаверса эта книга достаточно дрянная. Только ты бы поместил 613 жен с восемьюдесятью процентами грязного содержания в якобы фантастическом романе, — критиковал Юань. — Благодаря тебе даже моя бабушка стала женщиной с большой упругой грудью и несравненной красотой, как и любая другая женщина, которая прыгнула бы в постель Ло Бинхэ. Шан Цинхуа вытаращил глаза. Его сердце бешено колотилось. Он узнал эту манеру речи, длинную тираду, постоянные жалобы. — В таком смысле... Только не говори мне, что ты Несравненный Огурец? Шэнь Юань моргнул. — Я удивлен, что ты знаешь и помнишь меня. Шан Цинхуа почти хотел посмеяться над собственной судьбой. Какая шутка, его самый страстный анти-фанат был проклятием его существования. Он чувствовал себя так глупо, думая, что Несравненный Огуречный братан сможет помочь ему выжить, но оказалось, что Огуречный Братан был причиной того, что он жил каждый день, боясь, что главный герой придет за его жизнью. — Как я могу не знать? Ты мой самый страстный поклонник черного пороха. Ты продолжал критиковать меня, но приобрел ранний доступ к каждой главе. Держу пари, у тебя даже есть товары. — Если не считать чуши, первоначальный сюжет был неплохим, а волшебные существа и растения завораживают, — признался Шэнь Юань. — Ха! Значит, тебе нравится моя книга, — Шан Цинхуа ткнул в него пальцем. Он кое-что вспомнил. — Неудивительно, что ты отказался дать мне Семена Цветка Росы Солнца и Луны. Шэнь Юань кивнул. — Я помню, что твой персонаж был предателем. Конечно, я не мог дать что-то подобное предателю. Но ты не пытался убить меня, поэтому я подумал, что ты вроде хороший парень. — Брат, этот мир уже не тот, что мой в оригинальном романе, — сказал Шан Цинхуа. — Самое большое доказательство — твое существование. — Ни хрена себе, Шерлок. Как, черт возьми, Шэнь Цинцю и Лю Цингэ стали такими? Шан Цинхуа пожал плечами. — Никто не знает, кроме Му Цинфана и Юэ Цинъюаня. Кто-то предположил, что это было похоже на страстный, злой секс... Ему не нужно было слышать о том, как его создавали, он уже имел представление о том, что могло бы произойти, не говоря уже о существовании этого RPF. — А что насчет главного героя? Что с нами будет? А что насчет мамы... Шэнь Цинцю и Лю Цингэ? — Шэнь Цинцю определенно начал относиться к Ло Бинхэ по-другому с тех пор, как забеременел, я уверен в этом, — заверил его Шан Цинхуа. — Думаю, тебе не стоит беспокоиться о себе и о нем. — А как насчет слухов о том, что его похитили, чтобы сделать невестой Мобэй Цзюня? Неужели Мобэй Цзюнь действительно планирует это? Шан Цинхуа колебался. — Насчет этого… Пять минут спустя Повелитель пика Аньдин кланялся Шэнь Юаню, умоляя его не покидать их новообретенный союз. — Я ухожу. Подумай сам, как спастись, братан, потому что если Ло Бинхэ узнает, что это ты велел Мобэй Цзюню затащить его в Бесконечную Бездну, он обязательно схватит тебя за шею. —Брат, пожалуйста, не оставляй меня, брат! С помощью силы привлекательности ты можешь спасти меня... Я имею в виду, спасти мир! Какая сила привлекательности? Шэнь Юань хотел выбраться из этой передряги!