Mamazun

Ло Бинхэ, пошатываясь, медленно шел к бамбуковому дому. На тренировочном поле не было людей, и вокруг так же почти никого не было, что облегчило проникновение. Это был примерно тот час, когда все младшие ученики, скорее всего, находились в учебном зале, в то время как старшие ученики проводили уроки на гуцине или вэйци. Ло Бинхэ был очень хорошо знаком с расписаниями, Пик Цинцзин имел очень строгие графики и редко когда отклонялся от них. Впрочем, ему было все равно. Он был здесь не для того, чтобы посещать занятия. Он давно уже прошел этот этап. Как только он оправится от ран, он снова уничтожит это место. Император отправился разобраться с беспорядками в северном регионе, когда столкнулся с существом настолько сильным, что оно было сильнее любого другого врага, с которым он когда-либо сражался. В тот момент, когда они столкнулись клинками, мир внезапно потемнел, и прежде чем он осознал это, он оказался здесь, в совершенно другом мире. Он знал, что Пик Цинцзин и вся гора, которую он видит, не были теми же, что и его собственные. В конце концов, это место давно исчезло, сровнявшись с землей в его первоначальном мире, вместе со всей сектой, за исключением женщин, которые присоединились к его гарему. Вероятно, это была сила Синьмо, которая случайно отправила его в другое измерение, когда он был в той пещере. Шэнь Цинцю, вероятно, наблюдал за уроками гуциня. Ну, даже если его подлый учитель в доме, это не имеет значения. Ло Бинхэ может быть и ранен, но у него все еще достаточно сил, чтобы обезглавить мужчину одной быстрой атакой, пока Шэнь Цинцю будет застигнут врасплох. Может быть, сначала отрубит ему руки, потому что Ло Бинхэ питал враждебность к этим причиняющим боль рукам. — Это ты, Бинхэ? ...что теперь держат ребенка? Какого хрена? Ло Бинхэ моргнул, затем ущипнул себя за руку, чтобы убедиться, что он не спит и у него не галлюцинации. В воспоминаниях Ло Бинхэ, в те единственные разы, когда он входил в бамбуковый дом, его Учитель сидел за своим столом с недовольным хмурым видом, критикуя каждую работу, которую писали его ученики, как будто они были грязью. Ничто никогда не было приемлемым для Шэнь Цинцю, особенно если это было что-то сделанное Бинхэ. Однако, открыв дверь, он вместо этого был встречен видом своего старого Учителя, сидящего на своем любимом кресле с младенцем на руках. Более того, казалось, что рот ребенка прильнул к соску Учителя. Что, кстати, было заметно, потому что Шэнь Цинцю распустил свою мантию, и Ло Бинхэ был уверен, что Шэнь Цинцю, которого он знал, никогда не позволил бы, чтобы его видели таким. Единственный раз, когда он видел Шэнь Цинцю с его... обнаженными сосками, был тогда, когда он снял со своего старого учителя его красивую одежду и украшения в тюрьме. Учитель. Малыш. Обнажённые соски. Должно быть, это сон, но почему Ло Бинхэ до сих пор не проснулся? Он овладел всеми известными ему техниками управления сновидениями и галлюцинациями, в этом не было никакого смысла. То, что он не проснулся, означало, что это было реально, но как это могло быть реально?! Шэнь Цинцю нахмурился. — Что с тобой случилось? Как ты получил эти травмы? Откуда у тебя ребенок?! Почему ты ведешь себя так, будто кормишь ребенка грудью?!! Ло Бинхэ хотелось выкрикнуть эти вопросы, но он был слишком потрясен, из-за чего остался неподвижным у двери. —А'Юань! — громко позвал Шэнь Цинцю. Из другой комнаты (эта комната всегда была здесь?) Появился мальчик и ахнул. Он побежал к Ло Бинхэ. — Бин-гэгэ!! Глаза Ло Бинхэ распахнулись, когда он посмотрел на мальчика. На вид ему было около семи или восьми лет, с таким же оттенком радужки и поразительным сходством с Шэнь Цинцю. Он был скромно одет в зеленые одежды без сложной вышивки, но ткань была сделана из тонкого высококачественного шелка. Его щеки были слегка пухлыми и гладкими, и по общим чертам Ло Бинхэ мог сказать, что ребенок вырастет таким же эстетически приятным, как Шэнь Цинцю. — А'Юань, скажи своему папе или кому-нибудь из близких, чтобы позвали сюда твоего Шишу Му, — попросил Шэнь Цинцю. Мальчик по имени Юань кивнул. — Хорошо, мама. Мама? Мама? Бинхэ все правильно расслышал? Неужели этот мальчик, который был так похож на Шэнь Цинцю, что любой мог бы сказать, что они родственники, назвал Шэнь Цинцю мамой?! Что же это за чертов параллельный мир, где пресловутый насильник, определение зла в словаре Ло Бинхэ, вдруг стал матерью?! А’Юань не забыл улыбнуться Ло Бинхэ, прежде чем выбежать. — Бин-гэгэ, подожди здесь, хорошо? Ло Бинхэ медленно кивнул. Бин-гэгэ, ха. Никто никогда не называл его таким милым прозвищем. Он подыграет и понаблюдает за этой... ситуацией некоторое время. Шэнь Цинцю нежно покачал ребенка и положил его в кроватку. Он поправил мантию и подошел к Ло Бинхэ. Ло Бинхэ вздрогнул и зашипел на него. — Стой спокойно, я посмотрю твои раны. Ло Бинхэ тяжело сглотнул, позволив своему бывшему учителю осмотреть раны и послать мягкую, успокаивающую ци, чтобы ускорить его исцеление. Он чуть не вздрогнул снова, когда Шэнь Цинцю осторожно отодвинул пряди волос, прилипшие к его лицу. — Где ты был и что делал, чтобы получить такие травмы? Ло Бинхэ не ответил. Он был слишком занят, глядя на человека, у которого было такое же лицо, такой же голос, но этот человек разительно отличался от учителя, которого он знал. Но в чем же разница? То, что они не были удивлены его появлением, означало, что существование Пика Цинцзин не было связано с тем, что Ло Бинхэ, возможно, мертв или никогда не приходил сюда. Скорее, это было потому, что Ло Бинхэ этого мира, казалось, имел хорошие отношения с Шэнь Цинцю. Его даже называли так ласково, как «Бин-гэгэ». Шэнь Цинцю изменился. Почему, Ло Бинхэ понятия не имел, но это должно быть как-то связано с тем, что у него внезапно появился младенец на руках, и этот ребенок называющий его мамой. Что же это за мир? Может быть, Ло Бинхэ был сумасшедшим, думая, что Шэнь Цинцю родил их, может быть, дети были усыновлены... нет, это было что-то еще более странное, зачем этому подонку усыновлять, когда он не состоялся, как взрослый человек? Но он кормил грудью, так что... Ло Бинхэ действительно не мог сделать никакого вывода. Ребенок А'Юань, вернулся. — Папа приведет сюда Шишу Му ! — объявил он. — Хорошо, А' Юань. Пожалуйста, принеси сюда миску с водой и чистую тряпку, — распорядился Шэнь Цинцю. — Мм! Шэнь Цинцю подогрел воду, которую принес мальчик, прежде чем промокнуть мокрую тряпку, чтобы смыть запекшуюся грязь и кровь с лица Ло Бинхэ. Его прикосновение было нежным, совсем не похожим на сурового и холодного Учителя, которого помнит Ло Бинхэ. Ему захотелось дать себе пощечину. Он не должен поддаваться влиянию. Ни в одном мире подонок не может быть таким другим. Вскоре после этого вошли Лю Цингэ и Му Цинфан. Ло Бинхэ чуть не задохнулся, увидев, что предполагаемо мертвый Повелитель Пика Байчжань все еще жив и здоров, и, по-видимому, должен быть достаточно близок к Шэнь Цинцю, чтобы войти в бамбуковую хижину без предупреждения. Почему он жив? Ладно, даже если по какой-то причине он не убит в этом мире, у Лю Цингэ и Шэнь Цинцю были непростые отношения, так почему же он вообще здесь? После приветствия Шэнь Цинцю Му Цинфан сразу же приступил к лечению ран Ло Бинхэ. Ло Бинхэ отметил, что Лю Цингэ даже не поздоровался с Шэнь Цинцю, что, по его мнению, было нормально, но затем мужчина сразу же подошел к Лорду Пика Цинцзин, бросив короткий взгляд на Ло Бинхэ. — А’Сон спит? — спросил Лю Цингэ, и Ло Бинхэ насторожился, услышав, как Повелитель Пика Байчжань так фамильярно обращается к младенцу в кроватке, ребенку Шэнь Цинцю. Шэнь Цинцю кивнул. — Как прошел твой день? — Ничего особенного, я только что вернулся после тренировки с этими сопляками, когда ко мне пришел А'Юань. Я был удивлен, услышав, что Ло Бинхэ получил травму. Что случилось? — спросил Лю Цингэ, затем наклонился, чтобы приблизиться к Шэнь Цинцю. Глаза Ло Бинхэ расширились до размеров блюдца, когда Лю Цингэ внезапно прижался губами к щеке Шэнь Цинцю. И последний просто позволил ему. Что. Что. — Я не знаю. Он не говорит. Нет, Ло Бинхэ не мог говорить. Его мозг сейчас даже ничего не мог обработать! — Все еще в шоке и, может быть, немного растерян. Он получил легкое сотрясение мозга и кровопотерю. Я обработал его раны, с хорошим отдыхом его совершенствование должно помочь ему восстановиться к завтрашнему дню, — сказал Му Цинфан. — Позови еще раз, если я понадоблюсь. А'Юань подпрыгнул к Му Цинфану и улыбнулся. — Спасибо за лечение Бин-гэгэ, Шишу Му. Му Цинфан улыбнулся и нежно погладил Юаня по голове. — Не за что, А' Юань. Убедись, что твой гэгэ принимает лекарство и ест, хорошо? А'Юань улыбнулся. — Хорошо! Шэнь Цинцю встал. — Я приготовлю лекарство. Лю Цингэ попытался остановить его. — Ты устал. Позволь мне это сделать. Шэнь Цинцю покачал головой. — Я собираюсь приготовить легкий ужин для Бинхэ. Муженек, ты прекрасный человек, но на кухне просто катастрофа. Уши Лю Цингэ слегка порозовели, и он сдался. — Хорошо, тогда я присмотрю за А’Сон. Ло Бинхэ окаменел. Его глаза стали еще шире. Муж? “Муж”?! Черт возьми, ты и есть “папа”?!! Что это за мир?! Юань потянул Лю Цингэ за рукав. — Папа, можно я отведу Бин-гэгэ в мою комнату? — Твоя комната слишком мала для такого большого человека, как твой Бин-гэгэ, тем более с вещами Бинпапа там. Отведи своего гэгэ в его комнату. А'Юань кивнул и подошел, чтобы помочь Ло Бинхэ пройти в боковую комнату. Ло Бинхэ был благодарен за помощь, потому что он хорошо понимал, что едва может стоять, не говоря уже о том, чтобы идти самостоятельно, после того, как услышал обо всех ошеломляющих вещах. Лю Цингэ был жив и женат на Шэнь Цинцю. Его покойный шурин был жив, а его подлый учитель — его муж. У них даже было двое детей. Лю Цингэ был отцом этих двух детей, Шэнь Цинцю кормил ребенка грудью. Что, черт возьми, здесь произошло. Ло Бинхэ осмотрел боковую комнату, отметив, что она содержалась в чистоте и порядке, и что там хранилась аккуратно сложенная одежда. Шэнь Юань помог выбрать комплект спальных халатов и разложил свежие чистые простыни, пока Ло Бинхэ переодевался за ширмой. Этот Шэнь Цинцю был определенно далек от Шэнь Цинцю, которого он знал, потому что, черт возьми, почему он так хорошо относится к Бинхэ, дал ему комнату в своем доме, а теперь готовит еду и варит для него лекарство? А что насчет всех страданий Ло Бинхэ? Могли бы все его проблемы решиться, если бы Шэнь Цинцю переспал с Лю Цингэ?! Это невозможно! Потом был еще и этот ребенок. Как мог кто-то вроде Шэнь Цинцю вырастить такого милого и нежного ребенка, как этот мальчик? Ло Бинхэ не почувствовал ничего, кроме необъяснимого тепла, когда Шэнь Юань похлопал по матрасу и помог ему сесть. — Бин-гэгэ, тебе все еще больно? Ты хочешь, чтобы А'Юань попросил Мин-гэгэ набрать ванну? Ло Бинхэ чуть не поперхнулся. Сначала Шэнь Цинцю промыл его раны, а теперь этот ребенок предлагает заставить этого придурка Мин Фаня приготовить ванну для Бинхэ? Что это было за извращенное измерение, где с ним хорошо обращались все его обидчики? — ...Я в порядке, А'Юань. Шэнь Цинцю вошел после стука, неся поднос с миской отвара и лекарствами. Он поставил поднос и прижал холодную руку ко лбу Ло Бинхэ. — Никакой лихорадки. Ты можешь рассказать о том, что произошло? Обычно холодная рука его Учителя, рука, толкнувшая его в Бесконечную Бездну, чувствовалась здесь так... по-другому. Ло Бинхэ облизнул пересохшие губы. — Я заблудился в незнакомой пещере и вышел таким, — просто ответил он, не зная, что еще сказать. В конце концов, отчасти это было правдой. Шэнь Цинцю нахмурился. — Я полагаю, нам придется попросить Цингэ или шимэй Ци расследовать конфликт в северном царстве демонов. Ты все еще не в порядке. Сначала поешь и прими лекарство, Бинхэ. Ах, похоже, его двойник занимался тем же вопросом, что и он. Пещера, в которую они вошли вместе с Синьмо, должно быть, заставила их переместиться в измерения друг друга. — ...Ты сам это сделал, Учитель? — спросил Ло Бинхэ, уставившись в чашу. Его голос прозвучал немного хрипло. Учитель умеет готовить. Он даже не знал, что Учитель умеет готовить. — Не волнуйся, я добавил в лекарство побольше меда, — сказал Шэнь Цинцю. — Давай подождем, пока ты не придешь в себя, я вернусь к тебе позже. А'Юань, ты не против остаться здесь и присмотреть за своим Бин-гэгэ? А' Юань кивнул, и Шэнь Цинцю вышел. Ло Бинхэ начал задаваться вопросом, насколько близки их отношения, если Шэнь Цинцю доверил Ло Бинхэ своего ребенка. Стоит ли ему выудить из этого ребенка какую-то информацию, может быть, усыпить его и войти в его сон- — Бин-гэгэ! — позвал Юань и поднял ложку с отварным мясом, предварительно подув на него, чтобы остудить. — Скажи а-а-а~ Его зеленые глаза блестели, улыбка ослепляла, выражение лица излучало тепло. Ло Бинхэ растаял. Поиск информации может подождать. Может быть, он может остаться здесь еще ненадолго?

***

Ло Бинхэ выдохнул, выпив целую миску холодной воды. Готовка Учителя… это было съедобно и определенно неплохо, но Ло Бинхэ не назвал бы её идеальной. Кроме того, сколько меда Шэнь Цинцю налил в лекарство? Ло Бинхэ чувствовал, что его может стошнить от того, насколько сладким было это лекарство. Шэнь Цинцю снова пришел прямо перед сном, чтобы передать немного духовной энергии Ло Бинхэ. Он притворился, что все еще смущен случившимся, — что не было неправдой, потому что он на самом деле был очень озадачен этим миром. Что же изменилось в этом мире, что то, как Шэнь Цинцю обращался с ним, было так далеко от его собственного старого учителя? Нет, тот факт, что Шэнь Цинцю был замужем за Лю Цингэ и имел от него двоих детей, все еще оставалось самой большой загадкой! Возможно, каким-то чудом Шэнь Цинцю был воспитан здесь не мудаком, но это все еще не объясняло, как и почему он смог иметь детей! У него не было выбора, он должен был узнать правду. Ребенок был более безопасным вариантом для проникновения, но Ло Бинхэ заколебался, вспомнив невинные глаза малыша. Нет, пожалуй, не ребенок. Что вообще может знать ребенок? В любом случае, он, вероятно, не помнит ничего из того, что было до того, как ему исполнилось три или четыре года. Итак, в ту ночь Ло Бинхэ вошел в медитативное состояние и проник в мир снов Шэнь Цинцю. Это было очень трудно, Шэнь Цинцю был очень осторожен и уже был культиватором высокого уровня, но Ло Бинхэ был повелителем демонов с большим опытом. В своем изначальном мире, он так и не смог “сломать” разум Шэнь Цинцю, пока не убил Юэ Цинъюаня, но сейчас все было по-другому. Этот Шэнь Цинцю находился в расслабленном состоянии и не был окружен врагами. Ло Бинхэ просто должен был действовать осторожно- .... ...Ему следовало быть более осторожным. Ло Бинхэ проснулся на следующее утро, с ужасом обнаружив, что у него стояк. Он хлопнул себя по лбу. Хорошо, что раны уже зажили. Блядь. Блядь. Как он мог испытывать эрекцию, наблюдая за Шэнь Цинцю? С другой стороны, как он мог не иметь эрекции, учитывая количество интимных моментов, свидетелем которых он был?! Сначала он увидел, как Лю Цингэ трахает его Учителя в Пещерах Духа, потом в постели, потом на полу, за деревом, в резиденции Лю Цингэ на Пике Байчжань, в семейном доме Лю Цингэ, в комнате гостиницы… было ли место, где они еще не сделали этого?! Как он мог ничего не чувствовать, когда наблюдал, как Шэнь Цинцю буквально надевает полупрозрачный дудоу, чтобы соблазнить своего мужа и довести его до оргазма? Хм, ну, помимо этого, Ло Бинхэ получил важную информацию, которая, наконец, объяснила некоторые особенности этого мира. В середине были некоторые части, которые были отрезаны, так как Шэнь Цинцю проснулся в полночь, но Ло Бинхэ смог прийти к собственным выводам, основываясь на том, что он видел. Шэнь Цинцю был омегой, и, судя по тому, что Ло Бинхэ узнал из лакомых кусочков, которые он видел и слышал, омеги-мужчины могли забеременеть от альфы. Мальчик, Юань, действительно был ребенком, родившимся из чрева Шэнь Цинцю, как и его сестра. Казалось, в этом мире к другому ему относились хорошо, потому что Шэнь Цинцю по какой-то причине не только сделал его своим личным слугой во время своей первой беременности, но и сделал его няней А'Юаня. Хотя первоначально Шэнь Цинцю планировал оставить Ло Бинхэ при себе только до тех пор, пока не родится Юань, А' Юань привязался к нему, и поэтому сам Повелитель Пика Цинцзин в конце концов принял Ло Бинхэ в свою стаю. Он даже был готов принять Ло Бинхэ, несмотря на его демоническую кровь, благодаря Юаню. Таким образом, Ло Бинхэ пришел к выводу, что мальчик, А' Юань, должен был быть самым большим ключевым отличием в этом мире, и да, если бы только Шэнь Цинцю переспал, многое могло бы измениться. Во всяком случае, казалось, что Шэнь Цинцю сильно смягчился благодаря материнству, возможно, потому, что сам получил настоящую любовь. Ло Бинхэ умылся и окунулся в холодную реку, чтобы успокоить третью ногу. Направляясь на кухню в поисках чего-нибудь съестного, он увидел Шэнь Цинцю перед плитой, помешивающего что-то похожее на суп в кастрюле. Рядом с ним на цыпочках ходил А'Юань, старательно передавая ему нарезанные овощи. — А' Юань, ты хорошо режешь овощи, — похвалил его Шэнь Цинцю. Глаза Юаня загорелись. — В самом деле? Шэнь Цинцю кивнул. — Гораздо лучше, чем твой папа. — ...не так уж хорошо, — пробормотал Юань. Шэнь Цинцю усмехнулся и ущипнул сына за щеку. — Не говори так о своем папе, он сейчас исправляется. А'Юань, ты можешь проверить, хорошо ли приготовлена лапша? Будь осторожен с крышкой и паром. Юань поднял крышку кухонной тряпкой и уставился на содержимое кастрюли. — ... Мама, мне кажется, ты слишком долго варил лапшу. -...- Шэнь Цинцю кашлянул. — Ты знаешь, что делать. — Взять что-нибудь из столовой? — В любом случае, вся лапша одинакова. А теперь иди. Ло Бинхэ откашлялся. — Учитель. Шэнь Цинцю обернулся и, казалось, удивился, увидев, что Ло Бинхэ уже проснулся. Ло Бинхэ еще больше удивился, увидев своего бывшего учителя с ковшом в руке. — Бинхэ, ты уже встал. Ты чувствуешь себя лучше сегодня? Ло Бинхэ кивнул. — Благодаря Учителю. Пожалуйста, пусть этот ученик приготовит лапшу. — Но- — Этот ученик хотел бы поблагодарить Учителя за его заботу, — настаивал Ло Бинхэ. — ...Если ты настаиваешь, — сказал Шэнь Цинцю. Он позволил Ло Бинхэ начать с теста, а сам пошел искать маленькую миску, чтобы наполнить ее маленькими кусочками костей и мяса. Он протянул его Шэнь Юаню. — Вот, покорми Бинпапа. Ло Бинхэ чуть не просыпал муку. Бинпап? Он, должно быть, пропустил эту деталь между бесчисленными папапа, но кто или что было Бинпапом?! — Бинпап! — позвал Юань. Ло Бинхэ получил ответ на свой вопрос, когда появился маленький пушистый щенок черной луны. — Аррфф! — А'Юань, не пускай Бинпапа на кухню, — сказал Шэнь Цинцю. — Пошли, Бинпап! — Юань вышел из кухни с миской в руках, черный щенок преданно трусил за ним. Шэнь Цинцю поставил миску и вышел, услышав снаружи голос Мин Фаня. Ло Бинхэ продолжал раскатывать тесто, погруженный в свои мысли. Все это было реально. Все это было реально. Учитель делал то и это, он был беременен, его живот распух после того, как он был наполнен семенем Лю Цингэ, он родил детей, вырастил такого милого мальчика, живя счастливой семейной жизнью, жизнью, которую мог бы иметь Ло Бинхэ, но этого у него не произошло. Это было поистине ошеломляюще. Ло Бинхэ даже не знал, что чувствовать. У его двойника был такой славный Учитель. Это было несправедливо. Вместо того, чтобы подвергаться издевательствам, его двойник получил возможность нянчиться с таким очаровательным ребенком и есть стряпню Учителя. Это было так несправедливо. Все это только потому, что в этом мире его Учитель был... был… Образ Шэнь Цинцю, лежащего под Лю Цингэ, с обнаженной, раскрасневшейся и потной кожей, с распущенными и липкими волосами, вновь возник в мыслях Ло Бинхэ, и по его лицу пополз жар. — А’Ло! — Голос Нин Инъин вывел его из транса. Нин Инъин стояла рядом с ним с пустым подносом в руке. Она ахнула. — А’Ло, у тебя кровь из носа идет! Ты все еще нездоров? Он быстро прикрыл нос салфеткой. — Это из-за жары. — Но ты же просто лепишь тесто, а не стоишь перед печкой... Тебя все еще лихорадит? Может, позвать Учителя и Шишу Му? — Я в порядке, Инъин. Она посмотрела на него с ужасом. — Инъин? Что? Зови меня Шицзе Нин, А’Ло! Почему ты вдруг меня так называл?! -....- — Ты определенно все еще болен, А’Ло! Шицзе закончит все остальное, так что давай, отдохни! Ло Бинхэ вошел внутрь и увидел, что Лю Цингэ прижимает Шэнь Цинцю к стене. — Сегодня утром ты уже насытился, руки прочь! Мне нужно приготовить лекарство! — Шэнь Цинцю хмыкнул, но его жалобы были поглощены глубоким поцелуем. Ло Бинхэ: -....- Вместо этого он повернулся и вышел на веранду. В ожидании завтрака А'Юань играл с Бинпапом. Сердце Ло Бинхэ потеплело, когда он увидел невинную улыбку и услышал веселый смех. Юань заметил его присутствие, и лицо его просветлело. — Бин-гэгэ! Лапша готова? — Ин... Шицзе Нин хотела доготовить. Ты голоден, А' Юань? — спросил Ло Бинхэ. Юань просиял. — Лапша Бин-гэгэ самая лучшая! Я не могу дождаться, чтобы съесть её! — Он помолчал, потом прижал палец к губам. — Но держи это в секрете от мамы, хорошо? Если бы он мог, он бы готовил для этого малыша лапшу всю оставшуюся жизнь. Как мог кто-то из плоти и крови Шэнь Цинцю и Лю Цингэ оказаться таким милым? С таким милым ребенком неудивительно, что даже такой человек, как Шэнь Цинцю, смягчился. Или именно из-за того, как Шэнь Цинцю воспитывал его, этот ребенок был таким очаровательным? Он вдруг издалека заметил, как появилась Лю Минъянь с красиво завернутым свертком в руках. Он улыбнулся ей, но вместо приветствия она лишь бросила на него холодный взгляд. Ло Бинхэ: -...- Каким-то образом то, что он нравился своему Учителю, в свою очередь, делало его менее любимым своими предполагаемыми женами. — Тетя Минъянь! — радостно воскликнул Юань, и резкий взгляд Лю Минъянь мгновенно превратился в сладкую улыбку. — А'Юань, доброе утро, — сказала она и погладила его по голове. — А Нин-цзецзе здесь? — Нин-цзецзе на кухне. Тетя Минъянь, у тебя есть что-нибудь для Нин-цзецзе? — спросил Шэнь Юань. Лю Минъянь кивнула. — У меня есть для нее несколько книг. Не волнуйся, я так же привезла кое-какие подарки для А'Юаня. Несколько сестер также прислали новую одежду за бесценок. — Я могу передать их Нин-цзецзе, — предложил Шэнь Юань. — А... это... э-э... важные книги, и я так же хотела с ней поболтать. Все в порядке, А' Юань! - быстро сказала Лю Минъянь. Лю Цингэ вышел на веранду, чтобы позвать их завтракать. — А' Юань, садись есть, еда готова. Ло Бинхэ, ты тоже иди и выпей свое лекарство. И Минъянь- Лю Минъянь покачала головой. — Я уже поела, брат. А'Юань, иди позавтракай сначала. А'Юань схватил Ло Бинхэ за руку и потащил за собой. — Пошли, Бин-гэгэ! Ло Бинхэ последовал за ребенком внутрь. Он услышал снаружи громкий крик Нин Инъин. — О боже, это что, новая серия с тройничком?! Ло Бинхэ чуть не споткнулся на пороге. Он был рад, что А'Юань слишком молод, чтобы понять это слово, но… что в мире читали Нин Инъин и Лю Минъянь?!