Орион Пакс: новое начало.

Стив оказался очень приятным милым парнем лет двадцати пяти. Тихий и исполнительный с такими же тёмными волосами как и у многих солдат на корабле, собранными в невысокий хвостик на затылке, и красными острыми очками на лбу, он был старшим помощником капитана «Немезиды», в чьи задачи входит руководство над всеми работами на корабле и слежка за состоянием судна во время плавания. Капитаном авианосца, по сути, является сам Мегатрон, но «Немезида» может выходить в плавание и без него, тогда старпом будет выполнять капитанские обязанности. Чуть скромный старший лейтенант легко шёл на диалог, кажется даже с удовольствием отвечая на любые вопросы Ориона на счёт порядков на корабле, каких-то мелочах об офицерах и экипаже. Помимо этого, Стив принёс тёмную шинель по размеру и фуражку-бескозырку, пообещав, что когда «Немезида» будет в порту ему выдадут полный комплект одежды, а может даже и с особенной расцветкой. Пояснил как работают цвета в десептиконском обмундировании старпом на примерах: все солдаты званием ниже высших офицерских чинов носят тёмную форму — старший лейтенант показал на группу матросов в одинаковой форме, но разных цветов: серого и тёмно-синего, — на флоте используют синий цвет, в авиации серебристо-серый, а сухопутные войска фиолетовый либо хаки в полевых условиях; старший офицерский состав же с определённого момента может начать носить форменное обмундирование, которое шьётся под них, включающее яркие вставки, отвороты рукавов, капюшоны (в случае Саундвейва), аксельбанты и всё, что душе угодно. У Нокаута и Брейкдауна тоже есть своя парадная и полевая форма, работники десептиконской медицинской службы могли выбирать цвет обмундирования раньше обычных солдат, поэтому ассистент личного медика первой ставки — лейтенант по званию — носил серо-синие цвета. Как и сказал вчера Саундвейв, Стив провёл Ориона в кают-компанию, где офицеры едят и собираются для обсуждения стратегий или планов. Офицеров на «Немезиде» могло быть при полном комплектовании экипажа две сотни без учёта медиков и первой ставки. Затемнённая кают-компания — все окна вдоль дальней стены был закрыты шторами, — обособленная от главного помещения столовой, это столовая поменьше, просто общая рассчитана на пятьсот человек, а кают-компания на две сотни. Много небольших столов со стульями-креслами для младших офицеров и два самых длинных стола практически в центре, за которыми сидят офицеры постарше. Эти же два стола объединялись в один в конце, но старпом объяснил, что эта часть может складываться, так что когда здесь проходят совещания, оба стола сдвигаются впритык друг к другу. Место стыка столов было для трёх человек: Саундвейва, Лорда Мегатрона и заместителя главнокомандующего, но почему-то сейчас там сидел Стив. По корабельной традиции капитан корабля всегда сидит во главе стола и занять его место никто не имеет право.       Завтракал Орион в компании медиков, сидевших обособленно от остальных офицеров. Позвавший его Нокаут представил архивариусу своим коллегам, даже угрюмый Брейкдаун не выглядел настолько хмурым сегодня, скорее отстранённым. Несмотря на лёгкую скованность и подозрительность корабельных врачей, многие были приветливы. Парни в большинстве своём не старше двадцати пяти выглядели уже чуть разнообразней прочих моряков и Орион насчитал среди них троих рыжих и с десяток блондинов, но одеты все были одинаково: ещё одна корабельная традиция — в столовую приходить по форме, без исключений. Наверное, сам Пакс выделялся среди них в своей то флотской робе и с шинелью на спинке стула, хотя пока что никто ему ничего не говорил по этому поводу. Поглядывая иногда на третьего-в-командовании в лёгкой тёмной рубашке и чёрным хвостиком внизу затылка с нескрываемым интересом, он наблюдал как тот снимает респиратор, оставаясь очках, ест быстро, но не торопясь, отточенным движением возвращает маску, забирает посуду, отдавая их дежурному по кухне и покидает кают-компанию ровным шагом, на ходу надевая китель, накидывая на голову капюшон. Жаль, что Орион сидел слишком далеко, чтобы рассмотреть лицо связиста. Доедая побыстрее, он поинтересовался у Нокаута, почему Мегатронус не пришёл на завтрак. Хирург лишь пожал плечами и качнул головой неопределённо.       Архивариус попрощался с медиками, узнал, куда отнести посуду и куда мог пойти бывший консул, и поспешил на взлётную полосу, после вчерашней небольшой экскурсии от Стива неплохо запомнив строение верхних палуб. Слегка ветреная погода, сгустившиеся тучи, обещавшие к вечеру разрозиться ливнем, но благодаря отсутствию тумана можно было видеть землю, к которой приближалась «Немезида» и через пару часов они должны будут встать на якорь. Обнаружившийся на необычайно широкой взлётной полосе Саундвейв стоял на краю носовой части, и только приблизившись к нему, кутаясь в шинель, Орион смог разглядеть птицу на руке связиста. Некрупный ворон с гладким оперением цеплялся за пальцы в перчатки из толстой кожи. Вставая сбоку от третьего-в-командовании десептиконов, Пакс с интересом глянул на ворона, слегка щурясь. — Это Лазербик? Почему-то я не сразу его узнал… — слабо улыбнулся он, сцепив рук за спиной и наклонив голову набок. Поёжившийся пернатый разведчик развернулся корпусом к архивариусу, подозрительно щурясь, и теперь он смог рассмотреть птицу получше, только сейчас цепляясь взглядом за аппаратуру на спине и груди и… металл крыла? В последний раз, когда Орион видел Лазербика, тот был меньше да и, кажется, немного посветлее оперением. Он слегка нервно осматривал протез, заменявший ворону правое крыло. Сливающийся с цветом перьев металл имитировал их и целый сустав вплоть до места стыка с телом, а может и вовсе уходил под кожу. — Война, — коротко прокомментировал Саундвейв, одной рукой державший Лазербика и второй планшет, к которому была подключена маленькая камера на груди ворона. — Лорд Мегатрон будет через минуту, — моргнув пару раз, Орион спешно кивнул, успев позабыть, зачем он здесь. — Почему его не было на завтраке? — осторожно поинтересовался архивариус, но связист лишь молча повёл плечами и качнул головой, мол, я глава связи и разведки, а не нянька Мегатрона. Виновато отведя взгляд, Пакс ещё недолго рассматривал Лазербика, потом пейзаж моря и приближающейся суши и после развернулся лицом ко взлётной полосе, удивлённо окинув взглядом приближающегося к ним быстрым широким шагом Мегатронуса. Громадный в росте и телосложении, он лишь накинул на плечи шинель, под которой была белая в синюю полоску флотская водолазка. Лорд остановился слева от Саундвейва, оглядел его коротко, и повернулся корпусом к чуть подвисшему Ориону. — Я надеюсь, что тебе лучше, Орион, позавчера ты выглядел не важно, — спокойный и выдержанный низкий бас бывшего гладиатора сложно было бы перекрыть ветром, пока что ещё не разошедшимся достаточно и лишь предвещающим. — Мне то лучше, а ты бледный, — буркнул архивариус, осторожно рассматривая Мегатронуса, да тот только криво усмехнулся и закатил глаза, скрестив руки на груди. Саундвейв сделал два шага назад со своего места между ними и в ответ на взгляд Лорда качнул головой неопределённо, но Ориону показалось, что этого минимального жеста Мегатронусу вполне достаточно так он ещё и смог бы перевести его в устную речь. — Саундвейв передал, что ты не помнишь ничего после нашего выступления перед Советом, — усмешка с лица бывшего гладиатора пропала разом и сменилась серьёзным взглядом. Пакс удручённо кивнул пару раз, теребя пальцами рукав шинели. Мимика Мегатронуса не была раньше настолько выразительной разве нет? Пересекающие его лицо шрамы вроде и не слишком уродовали, но то, какой отпечаток они оставляли, напрягало архивариуса. — Да, и… я хотел извиниться за то, что тогда вылез вперёд. Может, если бы не я, то Совет бы принял твои идеи… — Орион сделал шаг навстречу другу, резко остановившись и втянув в голову плечи — Мегатронус оскалился какой-то смесью злости и отвращения, хмурясь. Он настолько зол?.. — Единственное, за что тебе стоит извиняться, так это за свою чёртову наивность, — с рычанием отозвался Лорд десептиконов, немного стушевавшись, когда на плечо легла рука Саундвейва, отпустившего Лазербика, и бывший гладиатор глубоко вздохнул, разом смерив пыл, но выражение лица практически не изменилось. — Совет был сборищем ублюдков-классистов с самого начала, а ты как не видел этого, так и не видишь. Конечно они выбрали тебя, потому что каким богачам у власти вообще захочется быть свергнутыми толпой грязных голодных рабов, которым не давали не то что права голоса, а даже права на имя? — голос выровнялся, да вот Мегатронус всё равно давил на каждое слово так, словно они имели физический вес и вдавливали в пол всё сильнее. — Я не… — Ты не видел и увидеть не попытался, — перебил Лорд с шипением сквозь сжатые зубы. — Тебе дали шанс сделать всё мирно и ты сразу же обрадовался, легко поддавшись на очевидную ложь, и оставил меня позади. Совет даже не подпускал тебя к власти после, несмотря на то, что назвал достойным звания Прайма. Декоративный Прайм получается, — грубая язвительная интонация заставила опустить взгляд в пол, до боли вцепившись в собственную кисть. — Война была неизбежна. Казни на местах, голод, неравенство, огромные криминальные группировки, подпольные бои, братские могилы вместо нормальных кладбищ — ты этого, конечно, не видел, в большей степени это задело юг, а не север. Это даже не верхушка айсберга. Черные рынки, подпольно продававшие внутренние органы умиравших сотнями ежедневно рабов, повсеместно отравленный в южных городах воздух, аварии и сокращения. Рабы, шедшие на гладиаторские арены лишь бы заработать и получить толики внимания и медицинской помощи, попадали в новое рабство. Для северян мы и выглядели как толпа террористов и нищих оборванцев, пришедших требовать непонятно чего от образованных цивилизованных людей. — И что было дальше?.. — сдавленно выплюнул Орион сквозь вставший в горле ком, рассматривая собственные ботинки. — Совет пал, Сентинел оказался трусом. Конечно жившие в сытости и спокойствии, о чем мы тогда могли только мечтать, вступили в ряды консульской армии и народного ополчения. Все, кто раньше жаловался на скучную жизнь, похватались за оружие чтобы защищать то, от чего пачками кончали жизнь самоубийством. Война всё ещё идёт, но автоботов осталось слишком мало, чтобы они могли оказать нам хоть какое-то сопротивление — правительственные войска перебиты почти полностью. Двадцать лет войны разрушили Кибертрон и многие покинули его. Большинство городов в разрухе, инфраструктура есть только внутри армии десептиконов, электростанции не работают. Сейчас мы направляемся к материку, на котором прячутся самые опасные остатки автоботов и где спрятал древние артефакты Альфа Трион. Разберёмся с этим — сможем заняться восстановлением Кибертрона, — Мегатронус смягчился, но Ориону от этого было явно не легче. — Ты вчера спрашивал у Саунда, чем ты можешь помочь. Альфа Трион зашифровал координаты артефактов в архивах Айакона. — Мегатронус, — Пакс посмотрел сначала на свою кисть, на которой остались синяки от собственной неожиданно жёсткой хватки, а потом на внимательный прищур бывшего гладиатор. — Мне… Сложно переварить всё это, если честно. Да, я наивный болван, но война для меня — это слишком. Дай мне время, пожалуйста, — архивариус притих ненадолго, и Лорд десептиконов тишину не нарушил. — Вся эта двадцатилетняя война… Ваши цели и правда звучат правильно и благородно, я понимаю, что ты имел все причины делать то, что делал. Как бы я не был не согласен с методами, я всего лишь книжный червь из спокойного сытого города. Скорее всего это я до сих пор слеп и всё оно того стоило. Но даже если так, я хочу сделать всё, что могу, чтобы помочь вам, пусть и не понимаю многого. — Саундвейв поделится с тобой хроникой, — названный связист послушно кивнул, вставший за плечом своего лидера. Мегатронус глянул на того, помолчав недолго. — Ты же знаешь, что можешь сокращать моё имя? Его давно сократила толпа. — Да, но мне нравится длинный вариант, — слабо улыбнулся Орион, вернувшись через секунду к растерянно-задумчивому виду, постоял немного, развернулся, сделал два шага, повернул голову к главнокомандующему и третьему-в-командовании, — Я пойду, — и направился к спуску на нижнюю палубу.       Мегатрон проследил за удалившимся архивариусом и глянул на главу отдела связи, который смотрел в планшет недолго, а потом поднял взгляд на Лорда. — Не смотри так укоризненно! Я запаниковал, — бывший гладиатор упёр руки в боки, возмущённо фыркнув в оправдание такого короткого диалога, и помрачнел в мгновение. — Ты не представляешь, как я был зол на него в тот день, я возненавидел его даже больше, чем способен был раньше представить, ведь всё, чему я его научил, было зря — оказалось, что ему плевать на меня и на всех рабов, и так было с самого начала, — Мегатрон рычаще выдохнул, сжимая кулаки и зубы. Саундвейв не тот, кому нужны дополнительные пояснения о том, как плохо было всё. — Но нам нельзя терять шанс переманить Ориона на свою сторону. Он может быть слишком полезен, особенно в победе над остатками автоботов — их мораль и вера в победу посыпется через неделю после пропажи их главного морального идола, и земляне, так уверенно дававшие им убежище, тут же в них засомневаются. Мне нужно лишь…держать себя под контролем. В этот раз я на него хотя бы не кинулся, уже что-то. — Успех, — пожал плечами Саундвейв, заставив старого друга тихо прыснуть. Мегатрон развернулся и заглянул в планшет связиста, подчищавшего имя Ориона Пакса в официальной десептиконской хронике после начала войны на официальном уровне. Вряд ли это кто-то заметит, когда Оптимус получит звание Прайма практически ни на что не влияет. — Стив: передаст ноутбук Ориону. — Пусть так. Пока трогать его не будем, всё равно на подходах к Земле будем только через неделю. Направляй его ко мне, если он решится раньше, я пока постараюсь остыть, — его третий-в-командовании слабо кивнул — не так давно открытый материк Земля находился в одиннадцати тысячах километрах пути по морю от территориальных вод Кибертрона. С учётом того, что они будут пережидать шторм, в дороге они проведут ещё неделю. По размерам Земля не сравнится с материком Кибертрон да и Луна-1 — густонаселённый полуостров на севере и источник большого числа эмигрантов, которых на севере недолюбливают, а поэтому они едут через всю страну на юг — в полтора раза больше далёкой Земли, случайно открытой беженцами автоботами. Десептиконы в тайне от коренного населения разместили небольшую часть своих войск, неожиданно обнаружив там крупные залежи чистого энергона, о котором даже не догадываются живущие на материке люди. Саундвейв молча снял со своей руки перчатку и протянул её Мегатрону, привлекая его внимание. Растерянно усмехнувшись, Лорд надел перчатку из толстой кожи, которую связист использовал, подзывая Лазербика: птичьи когти — последняя по приятности ощущений вещь, сжавшая бы твою руку, пусть даже вороньи когти. В течении разговора пернатый разведчик отлетел к «острову», но сейчас уже какое-то время кружил над хозяином и лидером десептиконов. Отношения последнего с настолько преданной третьему-в-командовании птицей были очень даже неплохими ведь Лазербик доверял Лорду не меньше и тот был польщён этим фактом что давно, в начале войны, что сейчас. Подняв руку в перчатке вверх, Мегатрон слабо улыбнулся, когда приметивший знакомый предмет ворон, плавно спикировал и уселся на руку, крепко цепляясь за пальцы.       Украдкой наблюдая за тем, как старый друг аккуратно трёт загривок птицы пальцами, Саундвейв не следил за происходящем на экране планшета уже минуту, дожидаясь ответа от коменданта базы, что должен быть готов к прибытию «Немезиды» через два часа. Довольная улыбка на бледном лице мешки под глазами не скрывала, а шрамы от прилетевшей в лицо шрапнели наоборот их выделяли. Ночевал связист в каюте Мегатрона, сам Мегатрон же уснул лишь ко второму часу ночи (хотя к половине первого они успели разобраться со всеми отчётами с баз Земли) и завтракать идти не захотел, несмотря на то, что в шесть утра был на ногах и ложиться досыпать явно не собирался. Саундвейв слишком хорошо знал своего Лорда, чтобы не видеть как тот прикрывается обыденностью и скрывает нервозности и копящуюся злость, не так уж и далеко он от момента, когда Мегатрон вспыхнет как спичка. — Никогда не понимал, почему он мне доверяет, он ведь у тебя такой гордый, — хмыкнул Лорд, когда нахохлившийся Лазербик клацнул клювом недалеко от пальцев второй руки. — Вроде и лезет кусаться, а не улетает. — Животные: преданные существа. Лазербик: предан Саундвейву и Мегатрону, — сухой и прямой ответ, впрочем такая точность в более личных делах означала доверие связиста, на что старый друг смог только немного удивлённо, но удовлетворённо фыркнуть и отвести взгляд. — Саунд, — негромко окликнул Мегатрон, и третий-в-командовании выключил экран планшета, наконец подняв голову к лидеру десептиконов и выпрямившись, внимательно следя за переменами на лице бывшего гладиатора, кривящего губы и упорно смотрящего в другую сторону. Лазербик не сидел ровно и крутился, пытаясь оттянуть край перчатки.— Я пойду за тёмным энергоном сегодня, — ему стыдно об этом говорить. «Стыд» довольно противоречивое слово в отношении Лорда Мегатрона. Тот заходил к Нокауту лично, чтобы вводить тёмный энергон, потому что именно медик хранил в сейфе своего кабинета его жидким и готовым к применению, в то время как пока что не переработанный гигантский кластер оставался в складском помещении. Стыдился ли Мегатрон говорить об этом именно Саундвейву, остававшемуся рядом с лидером во время передозов? Вряд ли бы Лорд хоть сколько нибудь постеснялся бы собственных намерений, без предупреждения заявившись к Нокауту и потребовав тёмный энергон. — Что сделал Юникрон? — конкретный вопрос без недосказанного «с тобой», заставивший главнокомандующего резко дёрнуться так, что Лазербик мгновенно вспорхнул, издав возмущённый возглас. Возможно, в ответе именно на него хранится причина. — Потом, — нервно мотнул головой лидер, и Саундвейву пришлось натянуто кивнуть. — Тогда терпи, — Мегатрон дёрнулся вновь, развернувшись всем корпусом к связисту, смотря со злой растерянностью, постепенно переходящей в отчаянную решительность, и сжимая руки в кулаки. — Иначе усугубишь. — Ты не понимаешь! — едва ли не прорычал бывший гладиатор, на шаг вперёд дёрнувшись к своему третьему-в-командовании, но тот даже не двинулся. — Я не просто так не хочу вкалывать… — Тогда объясни. Слишком прямо, наверное, судя по тому, как лидер отшатнулся, нервно метаясь взглядом из стороны в сторону, вцепился в свою руку и спешно направился прочь со взлётной полосы. Эмоции, а особенно собственные — не его сильная сторона. ***       Вокруг Земли было двенадцать сравнительно небольших островов и маленькие острова-архипелаги практически возле каждого из них, сама Земля имела лишь один такой остров, который жители материка посещали единожды, редко отплывая более чем на десяток километров от берега, а тяга посмотреть, есть ли что-то за пределами этих десяти километров, их пока что не посетила, так что десептиконы обосновали на Луне (удивительно созвучное название с кибертронскими Луной-1 и ушедшей под воду Луной-2) комфортную базу, используемую как перевалочный пункт, совершенно не беспокоясь о коренных жителях Земли. Протяжённостью с севера на юг в пятьсот километров, Луна практически не имела никакой растительности, неплодородную мёрзлую почву и имела холодный и неприятный климат, поэтому размахнуться особо было негде, а единственными генераторами, которые можно было здесь поставить, были гидроэлектрические и ветряные, поскольку погоду вокруг архипелага охарактеризовать как «тоска зелёная» можно чуть ли не всегда. Работавшие и жившие здесь десептиконы — исполнительные и успевшие привыкнуть к относительно-размеренной жизни ребята — предложили расквартировать на базе часть экипажа «Немезиды», но даже сам Мегатрон отказался тогда, приказав поставить авианосец на якорь в порту и расходиться по каютам всем, кто не должен находиться на посту в обязательном порядке. Орион, которому принесли ноутбук по приказу Саундвейва, закрылся в своей каюте, а сами связист и Лорд провели в кабинете коменданта базы весь оставшийся день и весь вечер до полуночи, выслушивая его доклад о происходящем на материке и о деятельности автоботов. Те притихли и за полторы недели высовывались единожды, ограбив одну из энергоновых шахт с жертвами в виде двух десятков погибших, выжившие же доложили о попытках автоботов выведать, где находится Оптимус Прайм. По сути, отстававшая от Кибертрона Земля едва ли не на пол тысячелетия по технологиям не могла предоставить им какие-то важные ресурсы помимо энергона, его большое количество могло бы сильно ускорить восстановление инфраструктуры, впрочем металла у самих кибертронцев осталось по-настоящему мало — слишком быстрый скачок в технологиях выжал запасы недр: пришедшие сорок пять с лишним лет назад на Кибертрон квинтессоны в кратчайшие сроки поделились с ними технологиям добычи электричества и строительства кораблей из стали в то время как кибертронцы всё ещё плавали на деревянных по рекам. За пятнадцать лет и последующие восемь после изгнания квинтессонов они выработали столько металла из всевозможных залежей собственного материка, сколько и не снилось, зато строить научились и авианосцы, и истребители. Правда помимо новых технологий квинтессоны принесли на Кибертрон и классовую систему, засевшую в их обществе настолько плотно, что дошло до гражданской войны.       Саундвейв в одиночестве — Мегатрон ушёл час назад в то время как у связиста ещё оставались вопросы к коменданту — неспешно направлялся к «Немезиде» под лёгким прохладным дождём. Тучи не рассеивались и ночь оставалась всё такой же тёмной, как обычно здесь, но дождь моросил едва-едва и слабый ветер почти незаметно бил по открытым участкам кожи, а облака приобретали светлый оттенок и всё же кое-где пропускали звёздный свет. Он не надевал капюшон, выходя с базы, потому распущенные в обыденное время волосы (третий-в-командовании даже в хвост их собирал не всегда, словно в этом был какой-то смысл, когда почти не покидаешь командный центр) успели промокнуть и налипнуть на неприкрытый очками лоб, хотя Саундвейв ничуть не воспринимал это как помеху. Наоборот было приятно наконец расслабиться и остыть, дав небольшой отдых мозгам. Недолго, правда. — Саундвейв: слушает, — нажав на кнопку приёма вызова на компактном наушнике-коммуникаторе, который предпочитал носить вместо телефона, если была возможность, так как планшет почти во всём заменял его и имел намного больше функций. — Мегатрон вломился в кабинет и потребовал тёмный энергон, сказав, что прибьёт на месте и меня, и Брейка, если откажем, — слегка дрожащий голос Нокаута был ответом, медик звучал встревоженно со скрытым облегчением. Возможно, для того миновала опасность, но даже теоретически быть на траектории горячий руки раздражённого Лорда огромный стресс. — Сколько он взял? — единственное, что конкретно сейчас беспокоило связиста, резко перешедшего на быстрый шаг по направлению к кораблю. — Двести миллилитров и пять шприцов на двадцать, — сдавленно отозвался Нокаут. — Жди сигнала.       Эти несколько дней у Мегатрона были какие-то причины не принимать даже малую дозу тёмного энергона, что было как-то связано с Юникроном тем, чем сам Мегатрон не мог просто так поделиться даже со старым другом, с чем не в состоянии смириться. Лишь было вопросом времени, когда Лорд сорвётся, Саундвейв предполагал, что случится это в кратчайшие сроки, ведь лидер обязательно захочет испытать ту мощь, которая клокотала в нём несколько дней назад, несмотря на противоречие своих же желаний — Мегатрон не любит и не видит смысла ограничивать их, если не презирает. Саундвейв предполагал, но всё равно не оказался готов, предпочтя никак не обращать внимания на непривычную главнокомандующему тяжкую замкнутость и напряжённую сдержанность во время разговора с комендантом базы, потому что Лорд выглядел относительно нормально и всё собрание говорил практически в своей привычной манере. «Практически» потому что Мегатрон эмоциональный человек сам себе на уме, чтобы хмыкнуть своим мыслям или положить руку на плечо подчинённому, а не сидеть с вытянутым лицом, сцепив пальцы в замок до побелевших костяшек.       Дверь не заперта. Плохо. Саундвейв зашёл тихо и так же тихо закрыл за собой дверь, не оборачиваясь на неё и внимательно наблюдая за лидером десептиконов. Мегатрон стоял, оперевшись на стол руками. Нераспакованные за исключением одного шприцы и полупустой пузырёк с яркой фиолетовой жидкостью, рядом — сорванные с левой руки бинты, в последнее время прикрывавшие следы от уколов от слишком внимательных глаз по настойчивой просьбе связиста. — Ты спрашивал, что сделал Юникрон, — лидер десептиконов повернул голову к своему третьему-в-командовании, вставшему по левую руку от Лорда. Взгляд у него был туманный, стеклянный, губы подрагивали в нервной усмешке, словно тело переполняет адреналин и Мегатрон уже не беспокоится о том, что не контролирует собственное лицо. — Оптимус как идиот попытался отгородить свою команду от Юникрона, вышел с его порождениями один на один, а когда пришедшая Прайму на подмогу компания не справилась, я вмешался. Предложил помощь, потому что мог почувствовать, где находится Юникрон — он под этим материком, понимаешь? Это огромная сеть тоннелей, — Мегатрон сделал широкий жест рукой, — по-настоящему огромная. Юникрон буквально обустроился там и ждал нас при параде. И если бы это были лишь существа, которых он наслал, то бой был бы лёгким, но он пытался управлять мной, — сбившись на рычание, он втянул воздух сквозь сжатые зубы и резко потянулся за шприцом, хмуро пощурившись на поймавшего его за кисть связиста. Тот лишь качнул головой, направив руку бывшего гладиатора к нераспакованному шприцу, потому что первый уже был использован два или три раза точно. Мегатрон с отсутствующим выражением вскрыл шприц, набрал все двадцать миллилитров тёмного энергона, без мешканья вогнав иглу под кожу, точно попав в вену, замер, прикусил губу, шумно сопя, и начал медленно вводить наркотик. После того как Лорд пожмурился, глаза его лихорадочно замемрцали ярким фиолетовым, а лицо приобрело расслабленное чуть хмурое выражение. — Он безостановочно лез в мысли, давил, хотел заставить убить Прайма. Юникрон встретил нас в одном из залов. Не знаю, сколько их там вообще, возможно он просто не собирался ждать пока мы дойдём до центра, — замолчав после осознания, что тянется рукой к голове, постепенно срыавясь на сдавленный хрип, Лорд уставился перед собой расфокусированным взгляд, скривился и всё же вцепился пальцами в волосы, озлобленный на то, что доза не помогла успокоиться на достаточно долгий срок. — Он влез в мою голову! Я едва с ума не сошёл, это было физически больно! Он давил, давил, и давил, и давил… И задавил в итоге. Я смотрел сквозь пелену и не чувствовал тела. Больно, но сила Юникрона переполняла меня, я словно полыхал ей. Ужасно… Но так великолепно, — прошептал бывший гладиатор с тихим смехом, завороженно трогая своё лицо словно чужое с полубезумным взглядом. — Я не мог разобраться в своих мыслях на этот счёт. Не знал, хочу ли снова испытать это. И знаешь, что? Хочу! Очень даже хочу.       Саундвейв молча наблюдал за Мегатроном. Ему нечего ответить. Те два раза, в которые связист заставал своего Лорда в состояния передоза, он приходил слишком поздно, чтобы лидер был способен на связную речь о своих мыслях. Он не был готов к этому откровению. Слишком много провалов за один день.       Третий-в-командовании медленно вздохнул, только заметив, насколько ему было тяжело дышать всё это время, и главнокомандующий вскинулся, дёрнувшись в сторону связиста, заслышав хрип, со взбаломошеным беспокойством во взгляде, но притормозил, когда Саундвейв выставил ладонь перед собой. С удивительной скоростью на лице Мегатрона промелькнула целая гамма эмоций, остановившись на паническом непонимании. — Саунд.? — Тише, — попросил тот, шагнув к старому другу, поднимая руки и кладя ладони на щёки Лорда. Мегатрон сглотнул. — Я понимаю. Но ты не должен жить этим. Ты лидер. Аддикция делает тебя слабым. Ты сильнее этого. Что будет, если об этом узнают солдаты?       Нервно сопя, бывший гладиатор осторожно положил руки поверх ладоней друга. Какие его запястья тонкие по сравнению с пальцами главнокомандующего и каким же хрупким иногда кажется ему Саундвейв. Он всё ещё помнит, как из-за дезинформации и засады самый верный и незаменимый солдат едва не лишился жизни и только оказавшийся поблизости Шоквейв и подоспевший Нокаут смогли вытащить и не дать зажатому в задымлённой кабине собственного истребителя главе связи и разведки с перебитым рёбрами и пробитыми их осколками лёгкими отправиться на тот свет. Мегатрон никогда не считал старого друга слабым. Почти одержавший над ним верх, победа над некогда консулом далась Мегатроносу с огромным трудом. Но тонкий и строгий связист создавал впечатление, словно может сломаться пополам в талии без серьёзного усилия. Увидев впервые своего будущего третьего-в-командовании без щитков брони, гладиатор едва ли смог бы сопоставить своего друга, иногда наставника и единожды соперника с тем худым вытянутым брюнетом с холодными фиолетовыми глазами. — Ты прав, я знаю, — отозвался Лорд с неожиданной усталостью. — Я боялся, что ты скажешь, что разочарован… — Мне стоило бы. Отрезвило бы, — сухое заявление со слегка раздражённым вздохом, заставившим Мегатрона поджать губы. — Не дай мне разочароваться. На тебя возложено слишком много, чтобы поддаваться удовольствию. Потом. Когда всё будет кончено, — Саундвейв собрался убрать руки, но главнокомандующий слабо сжал его кисти, не давя, мягко прося остаться. — Я не ухожу, — успокоил того связист, после качнув головой в сторону тёмного энергона и шприцов в немом вопросе. — Я собираюсь принять ещё, — наверняка лидер десептиконов пытался изобразить непреклонность в голосе, вот только получилось слабовато, его третий-в-командовании был образцом непреклонности намного большим сейчас, чем сам Лорд. Просто отказывать связист не станет. Он молча уйдёт. — Не потому что хочу почувствовать силу, не только поэтому. Меня выбешивает эта слабость. Я хочу восстановиться побыстрее. — Ты оправдываешься, — тихо фыркнул Саундвейв, так неожиданно обычно и легко, будто на публике не имитирует ходячий компьютер, распугивая неопытных в общении с ним солдат. Мегатрон не знал точно, по какой причине старый друг разговаривает так и не выпытывал объяснений, но из-за этого же очень ценил моменты, в которые Саундвейв позволяет видеть себя таким простым и человечным. — Я не уйду. Делай, что хочешь. Но сгореть я тебе не дам. ***       Орион устало потёр глаза, закрывая ноутбук, с которым сидел уже часа четыре, если не больше — во сколько он начал читать, архивариус благополучно не запомнил. Последние два с половиной дня он только и делал, что читал, прерываясь разве что на сон и еду, единожды выйдя на взлётную полосу, чтобы подышать немного. Ни Мегатронус, ни Саунд не трогали Пакса эти два дня, заглянувший же Стив оповестил о том, что они встали на якорь у берегов Земли, и звал посмотреть, но Орион вежливо отказался. Он умел читать по-настоящему быстро, но даже как для работника архива с не малым стажем работы с этой хронологией было непочатый край. Едва Орион дочитывал до конца о каком-то событии, то сразу натыкался взглядом на ещё как минимум три не менее значимых, происходивших в то же время. Не было никакого смысла читать всё это в хронологическом порядке, если события не пересекались между собой, так что архивариус просто в отдельном документе составлял для себя небольшую схему, чтобы ориентироваться в происходящем было полегче. На второй день чтения он запросил у Саундвейва побольше информации о первых этапах войны, так как, судя по всему, тот период был слишком суматошным и переполненным событиями — официальная хронология представляла собой как можно более точно составленный список из пары сотен пунктов, в сущности отражавших лишь полтора-два дня. Помимо этого, Орион попросил дополнительные сведения о преступлениях Верховного Совета. Настолько ли всё было плохо, что война была неизбежна? Саундвейв без комментариев прислал всё, о чём попросили, плюсом приложив ссылку на архив речей Мегатронуса, довоенных и военных.       Орион для своего удобства начал составлять схему не с революции, а немного заранее, с прихода Квинтессонов, прослеживая следствия. Два века назад к берегам Кибертрона причалили огромные корабли из металла. Люди, спустившиеся с них, назвались жителями Квинтессы, достаточно далёкой отсюда, чтобы путь на лучших их кораблях занял десятки дней, но не достаточно крупной и богатой на ресурсы, чтобы обойти Кибертрон. Другое дело, что Квинтессоны были намного более развитыми существами, по сравнению с кибертронцами, впрочем своими знаниями решили поделиться и даже обучать. Щедрое предложение было наивно расценено как безвозмездное и первое время чужеземцы действительно ничего не требовали, потому что им не нужно было ничего говорить, чтобы забрать плату за свою помощь: кибертронцы учились строить из металла, получать энергию, создавать лекарства и лечить от некогда неизлечимых болезней в то время как Квинтессоны медленно превращали их в рабов, постепенно прибирая к рукам власть, вводя всё новые меры тирании, ограничения и правила, жестоко развлекаясь, несогласных оставляя на разговор с «шарктиконами», тогда являвшимися и квинтессонской армией, и кибертронской полицией. Из-за увеличения нагрузки на металлодобывающую промышленность шахтёров становилось всё больше и всё больше людей из-за налогов беднели, вынужденно оседая в трущобах, густонаселенные южные города Каон, Слотер-сити, Бластер-сити и другие оформлялись как крупные промышленный центры.       В 1890ом году были назначены Совет Тринадцати и верховный главнокомандующий — Прайм — Зета. Наёмник и воин, он не собирался становиться марионеткой в руках чужеземцев. Сентинел начал сбор секретных проектов Квинтессонов, втянув в это тогдашнего лидера Врекеров. В то время врекеры были небольшими группами, защищавшими небольшие поселения от бандитов. Планы квинтессонов включали в себя вывоз и продажу части населения в рабство, сдачу на опыты вторую. Едва всё это было обнародовано населению Кибертрона, поддержка народных масс оказалась в руках Прайма, и отпор Квинтессоном был дан, в 1892 году они покинули Кибертрон на своём корабле.       Кибертронцы использовали полученные знания и технологии на всю, развивая и дополняя их, но ушедшие с их земли квинтессоны оставили после себя классовую систему. С каждым годом всё больше росла пропасть между слоями общества. Вскоре у бедных семей стали отбирать детей якобы потому что ребёнка некому обеспечивать, но едва достигнув семи лет вместо учёбы они отправлялись на сверхтяжёлые работы без права голоса, имея только букву и номер в жалкой замене имени, и с тех пор ни одного поколения низших слоев населения из южных городов не прожило в семье и дня. Тела нищих после смерти сжигались, год за годом росла смертность — за несколько лет до начала войны в городах юга Кибертрона на среднестатистическом промышленном предприятии (заводе или шахте), в основном производившем предметы роскоши для элиты, умирало примерно по несколько десятков человек день. Экология южных городов ухудшилась настолько, что воздух выжигал жителям глаза и легкие, увеличивая число паталогий у каждого нового поколения и поднимая смертность населения до заоблачных высот. Многие умершие были достаточно молоды, и вскоре начал процветать черный рынок, на котором продавали органы погибших рабов, ведь никому не было дела до нищих безымянных рабов.       Росла смертность и среди средних классов, потому что мирная жизнь в чистых городах наскучивала, а информационная изоляция Севера от Юга и умелая пропаганда Верховного Совета не позволяли даже задуматься о том, что они живут великолепно по сравнению с рабами. Рос от того и уровень заинтересованности средних и высших слоев в жестоких развлечениях, апогеем чего стали полу-официальные гладиаторские бои, куда рабы шли лишь бы заработать и обратить на себя крохи внимания. Они убивали друг друга на потеху толпе, за что получали минимальное медицинское обслуживание и жилье под аренами, что для них уже было невиданной роскашью. Но были и случаи, когда организаторы боев подсовывали фальшивые контракты или вовсе не давали никаких согласий на подпись, предпочитая держать своих бойцов в рабстве и дальше.       Вместе со всем этим развивались и технологии — середина 19 века инесла им множество открытий. Оказалось, что вокруг Кибертрона находится очень много сравнительно небольших островов и архипелагов, богатых ресурсов, ставшими впоследствии колониями, на которых охотно селились и сами кибертронцы. Но все эти путешествия и привилегии колониальной империи могли позволить себе только высшие классы, никак не низшие, нагрузка на них всё возрастала. Пропасть между классами увеличивалась, а Кибертронская Империя росла благодаря разработке новых технологий — кибертронсие инженеры смогли поднять в воздух машины; создать оборудование, требовавшее минимального участия рабов на производстве; обеспечить связью и светом весь Север и большую часть Юга; погрузить корабли под воду и усовершенствовать те, что ходили над водой.       Просуществовала эта империя до 1980ого: всё схлопнулось в один момент, когда эпидемия чумы Ржавчины стремительным ураганом пронеслась по колониям, угрожая перекинуться на Кибертрон. Пришлось срочно выводить или попросту бросать войска в заражённых колониях и отгораживаться от внешнего мира. Жизнь средних и высших классов не особо поменялась и многие даже не осознали перемены, потому что всё легко решилось за счет рабов — следующие двадцать три года стали настоящим адом для них, ведь за их счет решались все вопросы нехватки продовольствия, рабочей силы, ресурсов для предметов роскоши. Криминал и самоубийства били рекорд каждого предыдущего года, а Совет отгораживался своим богатством от бедственности ситуации и не желал обращать внимание на выступления рабов, в один момент перестав выходить на контакт даже со средними и высшими слоями Кибертрона. В десептиконских хрониках период с 1980ого по 2003ий назывался Эрой Ржавчины, хотя Орион впервые встречал этот термин, потому что на Севере было принято звать всё, что было после изгнания квинтессонов Золотой Эрой.       Да, — думал Орион, — вряд ли бы они избежали революции и гражданской войны, откладывая ноутбук на стол. Он отлично помнил, как работать с хронологией и большими объёмами данных, но было странное ощущение, что за прошедшие двадцать лет ему ни разу не пришлось этим заниматься и он потерял хватку, отчего сейчас и страдал. Вспомнилось о смерти Сентинела, Прайма с 1995ого года. Коммандер Старскрим, глава воздушных сил Кибертрона, коренной воссианец и лучший пилот Империи, охранявший в тот день Прайма, сдал его десептиконам. Они были в казино, когда бунтовщики пришли с очень даже чёткой целью. Собиравшийся защищать Сентинела Старскрим, с отвращением сдал Прайма десептиконам, когда вместо боя тот попытался трусливо откупиться, а потом сбежать, после чего коммандер перешёл на сторону восставших, переманив следом за собой большую часть воздушных сил Кибертрона. Орион всегда считал Сентинела благородным человеком, твёрдым и справедливым реалистом. Он едва ли мог представить Прайма трусом, но записи с камер казино «Алтихекс» уверяли в обратном. Архивариус накинул на плечи шинель и поднял её ворот, выходя из своей каюты и сомневаясь в каждой своей мысли теперь. Хотелось, наконец, проветриться, дать отдых глазам, отоспаться часов десять и вернуться с новыми силами к чтению.       Он резко остановился на месте как вкопанный — взвыла сирена.       Что происходит? Страх прошёлся по спине волной мурашек, и Орион проклял себя пару раз прежде чем направиться дальше по коридору вместо того, чтобы вернуться обратно в свою каюту и ждать новостей. Иногда он ненавидел собственное любопытство, но поделать с этим ничего не мог. Архивариус поднялся на верхнюю палубу, притих, слушая, прошёл вперёд, заглянул в соседний коридор и снова замер, теперь и вовсе не в силах пошевелиться. Куда ведёт этот коридор? На взлётную полосу. На его глазах невысокая крепкая девушка с тёмными волосами, прорычав в лицо прижатому ею к полу солдату в лицо «где Оптимус?», не получила ответа и занесла клинок над его головой, совершенно игнорируя, как парень закрывает лицо руками в ужасе. Орион был слишком потрясён, чтобы остановить воительницу. Он видел дорогу из трупов в обозримой части коридора и не мог сдвинуться с места, молча наблюдая, как солдату вскрывают горло и ещё пару секунд парень тихо булькает перед тем как замолкнуть. Поднимаясь, девушка, наконец, замечает архивариуса, которого сковало от липкого ужаса, и только тогда у него появляются силы сделать шаг назад. Она уже открывает рот, чтобы что-то сказать, окликнуть его с этой радостной надеждой во взгляде, смешанной с непониманием, но не говорит ничего, потому что звук выстрела не даёт воительнице начать. Саундвейв молча опускает руку с пистолетом, подходит и бьёт рукоятью по голове упавшей на колени девушке, шепчущей одними губами — Орион с перепугу не может разобрать что именно. Воительница падает на пол и он видит, что пуля вошла в спину немного ниже лопаток. Он и не заметил, как Саундвейв появился в противоположном конце коридора. — В-всё в порядке, в порядке… — бормочет он больше для себя, прослушав вопрос связиста и решив, что вопрос был про его состояние. — Я только и-испугался сильно, ничего страшного, — на внимательный взгляд третьего-в-командовании десептиконов архивариус вымученно улыбнулся. — Автобот Арси, диверсант, — Пакс не спрашивал, но его и правда беспокоило, автобот ли эта девушка. Он слабо кивнул. — Солдаты: будут похоронены сегодня вечером. — Они всегда стараются утащить за собой побольше народу?.. — прикусил губу Орион, грустно осматривая мёртвых парней. Ему было искренне их жаль. Фразу «это война, здесь умирают» архивариус не мог воспринимать нормально, он не мог воспринимать смерть как что-то само собой разумеющееся. — Положительно, — Саундвейв кинув пистолет на пол — у самого связиста не было кобуры и, похоже, он поднял оружие с одного из трупов. Орион почувствовал новую волну мурашек и накатившую на глаза пелену, предвещавшую слезы. — Приказ Лорда Мегатрона: возвращайся в каюту.