Мы справимся

Последний экзамен прошел удачно и Гермиона почти не волновалась. Если, конечно, не считать дрожи во всем теле при мысли о жизни с Блэк. Она ещё не была уверена в своем решении, поэтому ничего не рассказала Джинни. Гермиона попыталась думать о завтрашнем объявлении результатов экзаменов, но мысли настойчиво возвращались к Блэк. Видеть ее каждое утро, каждый день, каждый вечер, каждую ночь? Нет, это немыслимо. Этого не может быть. Но что ещё делать? Теснить Уизли или быть пятым колесом с Гарри и Сириусом? С другой стороны, она может просто не попадаться на глаза Блэк и все время проводить в спальне или библиотеке. У Блэк же есть библиотека? Да какая к Мерлину разница, если у Блэк есть.... Блэк. Как она будет объяснять все это друзьям? Джинни поймет, в конце то концов она все это и устроила. Ну косвенно. Гарри и Рон? Возможно, возникнут проблемы, но скорее всего они тоже поймут. Она взрослая самостоятельная девушка. Она сама принимает решения, ведь так? Но если все это собрать воедино, то оправданий почему Гермиона не может жить у Блэк не остаётся. "Я не должна хотеть быть с ней. Это неправильно." "Почему?" "Потому что она мой профессор." "Уже нет." Гермиона раздражённо перевернулась на другой бок. За окном сияла луна, а рядом храпела Джинни. Ей определенно будет не хватать этого. — Мне будет не хватать твоего храпа, — тихо прошептала она, повторяя свои мысли. — Я могу записать его на диктофон, — на удивление Гермионы ответила девушка сонным голосом. Гермиона цокнула и Джинни засмеялась. Таким родным смехом. — Пообещай, что мы не потеряем связь. — Вообще-то я собираюсь быть крестной твоего ребенка и тамадой на вашей с Блэк свадьбе, — все ещё сонно ответила Джинни, поудобнее устраиваясь на кровати. Гермиона улыбнулась и позволила пленительной сети снов окутать себя.

***

— И, наконец, Гермиона Джин Грейнджер. Все экзамены сданы на высший бал, — как только МакГонагалл закончила речь, зал взорвался громкими аплодисментами и Гермиона покраснела. — А ты переживала, — толкнула ее локтем Джинни. — Ты молодец, Миона, — Гарри прервал поток своих аплодисментов и похлопал ее по плечу. — Да, Миона, ты умница, — подхватил Рон. Они все так искренне улыбались, так искренне за нее радовались, что ей хотелось расплакаться прямо здесь. — Гермиона, ты сейчас пропустишь свое награждение, — как всегда мечтательно сказала Луна и Гермиона поспешила к учительскому столу. Дамблдор улыбнулся и вручил ей кубок "За лучшие успехи в обучении". — Гермиона является не только удивительной ученицей, но и великолепной старостой. Давайте искупаем ее в овациях ещё раз! Аплодисменты возобновились и слезы всё-таки навернулись на глаза. Директор обнял девушку. Когда он отстранился, Гермиона благодарно ему улыбнулась и прошла за свой стол, молясь, чтобы все перестали на неё смотреть. Гермиона села на свое место и ещё раз кинула взгляд за учительский стол. Беллатрикс улыбалась ей, наверное, самой искренней улыбкой, на которую была способна. — А он без дырок? — Джинни уже внимательно изучала кубок. — Джинни, ты не будешь из него пить, — Гермиона разорвала зрительный контакт с Блэк и отобрала кубок. — Но мы выиграли чемпионат факультетов, на нашем курсе самая блистательная выпускница, а мы даже не отметим? — Гарри вопросительно посмотрел на Гермиону. — Оо, да ладно. Вы уже все накупили, не так ли? Гарри, Рон и Джинни хищно улыбнулись. — Если вас поймают, то я не стану вас прикрывать. — Ты же знаешь, что станешь, — покачал головой Невилл и Гермиона наигранно вздохнула. Весь день они готовились к выпускному балу, на который почему-то была приглашена вся школа. — Ставлю все деньги Джорджа и Фреда, что Гарри и Рон разбавят пунш огневиски, — Джинни делала Гермионе прическу. — Не угадала, сестрёнка. Сегодня только чистый самогон, — загадочно прошептал подходящий мимо Рон. — Я сделаю вид, что ничего не слышала, ай! — шпилька особенно больно впилась в голову и Гермиона поморщилась. — Ты там аккуратнее, а то ещё повредишь великий мозг, — Гермиона кинула в Рона горсть заколок и он загоготал. Гермиона хотела пойти на бал в чем-нибудь бесформенном, но Джинни настояла на лучшем наряде. "— На тебя будут смотреть все. Ты не можешь себе позволить выглядеть хуже, чем превосходно." Поэтому за 10 минут до начала торжества Джинни застегивала молнию на бежевом платье Гермионы. Воротник был обшит объемными цветами оттенка чайной розы. Рукава длинные, свободные, узко перетекающие в запястья. Талия была завышена, поэтому живот скрадывался. Нижняя же часть была длиной в пол, поэтому складывалось впечатление, что при ходьбе девушка плывет. Прическу Джинни сделала самую прекрасную и сложную, какую только Гермиона могла себе вообразить. По бокам были вплетены нежные цветы. Образ дополняла счастливая улыбка Гермионы. Её розовые щёчки идеально вписывались в общую картину. Джинни осмотрела свое творение и мечтательно вздохнула. — Если бы тебе были интересны парни, то они все были бы твои. — Спасибо, Джин, ты лучшая, — Гермиона поцеловала Джинни в щеку. — Хэй, аккуратно! Ты сейчас смажешь и мой и свой макияж! Гермиона хихикнула и снова посмотрела в зеркало. Они с Джинни выглядили безумно красивыми. Джинни была в красном платье, совершенно не скрывавшем фигуру девушки. Её огненные волосы кудрями легли на стройные плечи, но светлая помада скрадывала вульгарность наряда, поэтому Джинни выглядела....идеально. — Джинни, мы прекрасны, — просто заключила Гермиона и Джинни засмеялась. Раздался стук в дверь и девушки, взяв с собой сумки, вышли из комнаты. Гермиона, незаметно от Джинни, положила фотографию мамы в клатч и поспешила за девушкой. Их встретили Гарри, Рон и Невилл. — Гермиона, ты такая.....такая.... бежевая. — Рон, не сомневаюсь, это лучший комплимент в её жизни. — Я просто хотел сказать, что ты выглядишь идеально. Как и ты, Джинни. Вы обе. — Да, вы прекрасны, — подхватил Гарри и Джинни залилась краской. Гермиона посмотрела на неё взглядом "мы об этом ещё поговорим" и направилась к выходу. Официальная часть прошла, профессор Дамблдор высказал пожелания выпускникам и, кажется, до конца его речь дослушала только Гермиона. С большим трудом держа глаза открытыми, но дослушала. Затем выступила МакГонагалл и объявила о начале бала. Студенты воодушевленно танцевали. Великолепные платья и костюмы кружились по залу, завораживая своей непринужденостью. Гермиона сидела с друзьями около стола с едой (куда их притащил Рон) и разговаривала обо всем на свете. Она периодически окидывала зал взглядом, сама не зная кого ищет. Вернее, зная, но не признаваясь себе в этом. Наконец, она увидела её. Блэк стояла около стола с напитками и разговаривала с МакГонагалл. На ней было чёрное платье. Конечно, как она могла изменить своим традициям, но платье так непринужденно и одновременно вызывающе подчеркивало ее фигуру, что Гермиона не могла отвести взгляд. МакГонагалл заметила её первая и помахала ей рукой, Блэк повернулась и встретилась с ней глазами. У Гермионы дыхание перехватило. Блэк никогда не смотрела на нее "так". Она была приятно удивлена и, кажется, тоже задержала дыхание. Всего на миг, но этот миг замешательства, незаметный для остальных, но такой важный для них двоих, Гермиона сбережёт в сердце на всю жизнь. Блэк снова натянула маску вежливого безразличия и помахала рукой. Гермиона ответила и вернулась в разговор, однако не улавливая его сути. Бал шел и Блэк должна была подойти к Гермионе за ответом на вопрос о жилье, но ее не было видно в зале и Гермиона уже отчаялась. Ей не хотелось искать профессора. Не хотелось больше никуда бегать. Шум торжества давил и она приняла решение выйти на некоторое время. Побыть наедине с собой. Она вышла из шумного замка и подошла к озеру. Гермиона вдохнула полной грудью. Тишина была в разы приятней шума и она закрыла глаза, наслаждаясь чувством спокойствия. Солнце только скрылось за горизонтом, поэтому было ещё светло. Гермиона достала фотографию мамы и посмотрела на улыбающуюся женщину. Голубые глаза, кудрявые волосы, яркая улыбка. — Вот ты и побывала на моем выпускном, — она прижала фотографию к себе, стараясь вспомнить теплые, успокаивающие объятия. Она подняла глаза к небу и поджала губы. — Мне тебя не хватает, мам. Гермиона смотрела на темнеющее небо и думала о бесчисленных закатах, проведенных вместе с мамой. Её глаза так светились, когда в них отражалось уходящее солнце. Она умела наслаждаться жизнью, умела видеть свет там, где его, казалось, нет. Гермиона снова посмотрела на фотографию и зажмурилась, пытаясь прогнать слезы. Нет, им не место здесь. Не сейчас. Сейчас есть только алое небо, женщина, улыбающаяся с фотографии и Гермиона. Ей хотелось сохранить этот вечер в груди. Поначалу она пыталась жить без неё. Пыталась стереть её образ из головы, закрыть совместные моменты в самую глубокую темницу, но затем она поняла, что делает себе только хуже. И она приняла, что мама рядом. Что она незримо присутствует на задворках сознания. Призрачно улыбается ей с облаков. Растворяется в шуме окружающих голосов. Она рядом и Гермиона чувствовла это. Девушка проводила с ней огромное количество времени во снах, пока их все не заменил отец. Гермиона отогнала мысли о нем. Нет, на этот вечер он не приглашен. В мыслях девушки нет места для него. Не сегодня. — Ты очень похожа на неё, — Гермиона открыла глаза, но на Беллатрикс не посмотрела. Пожалуй, она может разделить этот вечер ещё и с ней. После нескольких минут молчания Гермиона всё-таки сказала: — Вы когда-нибудь думали, что все воспоминания, который были освобождением, в один момент могут стать самой настоящей клеткой? — Она так и не посмотрела на женщину. Ей было достаточно, что она рядом. Что она разделяет с ней этот вечер и также наслаждается моментом. — От любой клетки есть ключ. Даже если его трудно достать. Гермиона промолчала. — От клетки воспоминаний зачастую ключ – это наше отношение к ним, — Гермиона посмотрела на женщину и улыбнулась. Она любила, когда ее понимают, — если хочешь, можем прокатиться. — Было бы здорово. Они в молчании дошли до причала и взяли одну лодку. Гермиона никогда не любила грести, но теперь это казалось таким родным занятием. Она разделяла работу с Блэк и это было так....правильно. Оказавшись на середине озера, Гермиона отложила весло и снова посмотрела на темное небо. — Жизнь так похожа на лодку и весло. Если нажать слишком сильно, то она тут же пойдет ко дну. Однако если не грести, никуда не попадешь, — не обращаясь ни к кому, сказала Гермиона. — Бесит, правда? — Гермиона улыбнулась и уголки губ Блэк тоже поднялись. — Вы пришли за ответом. — Да, — это не было вопросом, но Блэк ответила. — Могу я быть честной? — Конечно. — Я боюсь. Боюсь своих чувств к вам. Мне кажется, они больше, чем должны быть. Иногда мне кажется, что я сошла с ума, — удивительно, но в атмосфере полной расслабленности изливать душу намного легче, — мне нравится в вас все. От иронии до объятий. От вздернутой брови до улыбки. Я просто хотела сказать, что не уверена, что смогу сдерживать это все. Оно большое и я боюсь, что станет ещё больше, понимаете? — Я понимаю, — Гермиона встретилась с ней взглядом и ей захотелось больше никогда не прекращать смотреть в эти темные глаза. — Я не хочу делать поспешных выводов. Я не понимаю своих чувств и вряд-ли пойму ваши, но мы можем попробовать? Просто жить и смотреть куда это заведет нас, ведь так? — Думаю, да, — Гермиона улыбнулась и Беллатрикс приятнула ее в объятия. Девушка положила голову на плечо женщины и закрыла глаза. — Что мы будем делать, Белла? — Они переступили новую ступень отношений и, наверное, поэтому никто из них не удивился, когда Гермиона назвала Блэк по имени. — Ждать завтрашнего дня. — Но что, если завтра будет ещё хуже, чем сегодня? — Тогда мы подождем послезавтрашнего дня. — И так далее? — И так далее. Они помолчал ещё какое-то время. — Спасибо. Беллатрикс лишь крепче прижала к себе Гермиону. Не было нужды объяснять, все равно они не смогли бы собрать в слова чувства. Поэтому они просто смотрели на водную гладь и видели в ней свое будущее.