Нью-Йорк

      Ближе к вечеру, после совместной прогулки по кварталу и местному парку, а также похода в супермаркет, они снова собрались в кухне. Ярко горел свет, и без того светлая кухня выглядела просторной и будто бы пустой. Главной задачей было приготовление ужина. Женщины уже давно решили, что они будут готовить, и купили все необходимые продукты. Сейчас они вдвоём орудовали на кухне. Петросян сидел за барной стойкой и что-то клацал в смартфоне, периодически поглядывая на Степаненко. -«Ты разогрела сковороду?» — нарезая листья каффирского лайма и корень лангана, поинтересовалась Елена. -«Да, мам. Сейчас выложу том ям», — открывая крыжку стеклянной баночки с пастой, сосредоточенно ответила Викторина. -«Нужно будет сразу добавить кокосовое молоко, лемонграсс и чуть-чуть подсолнечного масла». Вдруг Степаненко слегка вскинула руку и потрясла ей, тихо зашипев, — порезала палец. Евгений моментально поднял на бывшую жену испуганные чёрные глаза. Что вообще можно сейчас от неё ожидать? Она зажмурилась. Вдох. Выдох. -«Ты в порядке? Сильно порезалась?» — повернулась к ней Викторина. Мужчина молча наблюдал. Судя по её состоянию, ему к ней лучше не лезть. Женщина не готова сейчас к его чрезмерному вниманию, раз так резко отреагировала на его заботу днём. У неё снова повышенная тревожность, которую она пытается скрывать, как тогда, после того инцидента… В голову начали лезть картинки воспоминаний двадцатипятилетней давности. С ними произошло то, чего они так долго ждали. Но счастье продлилось недолго… Это их общая утрата. С которой она так и не смогла смириться. А он так и не смог ей помочь…       Елена быстро успокоилась, и женщины продолжили готовку. -«Доставай креветки», — наливая холодную воду в блестяще-серебристую кастрюлю, сказала Степаненко. Она потёрла виски́. Не думала она, что всё так получится, что её состояние ухудшится, а необходимых препаратов с собой нет. Вика не должна знать об этом, не нужно портить ей этот небольшой отпуск. Поставив кастрюлю на электрическую плиту, женщина взвесила на маленьких кухонных весах порции спагетти. Викторина тем временем уже чистила креветки.       Все замолчали. Звенящую тишину разбавляет мерное тиканье настенных часов и трещание овощей на сковородке. -«Думаю, нам стоит открыть бутылочку вина», — предложила девушка, раскладывая креветки на ту же сковороду. Елена слегка напряглась, а Петросян наоборот улыбнулся. Алкоголь всегда спасает ситуацию. Нужно разрядить эту обстановку. Им всем станет легче. -«Да, было бы неплохо», — согласился с дочерью Евгений, внутренне просто ликуя. Степаненко закатила глаза, сжала руки. Его присутствие здесь действует ей на нервы. Она уже сотню раз пожалела, что взяла его сюда с собой. Ей некомфортно находиться с ним в одном помещении постоянно. Мужчина не сводит с неё глаз. Ей хочется куда-нибудь скрыться, провалиться под землю. Елена тяжело вздохнула, помешивая овощи с креветками кухонной лопаточкой. -«Я, наверное, откажусь…» — она поджала губы. В последний раз, когда они пили с Петросяном, она наговорила много чего лишнего. Женщина отвернулась от плиты и встретилась с двумя почти одинаковыми парами непонимающих глаз. -«Мам, ты чего?! Нам же надо отпраздновать нашу встречу. Мы так давно не собирались вместе», — удивлённо, в надежде уговорить ее, протянула Викторина, насыпая длинные макароны в кипящую воду в кастрюле. Петросян сощурил глаза и отложил телефон. -«Я понимаю, просто я не хочу сейчас пить алкоголь…» — повернулась обратно к плите, чтобы не видеть его лицо. -«Мы же по чуть-чуть», — не унималась девушка, приобнимая Елену за плечи. Кого-то она сейчас напоминает… -«…Я выпью с вами один бокал», — твёрдо произнесла Степаненко и спиной почувствовала, как эти двое победно улыбнулись. Как же они всё-таки похожи.       Через пару минут тальятелле с креветками и соусом том-ям были готовы. Горели только настенные светильники. Все сели за прямоугольный деревянный стол. Викторина принесла бутылку белого полусухого. Она сидела во главе стола. Мужчина и женщина — по обе стороны от нее, друг напротив друга. Петросян разлил вино по высоким и округлым сияющим бокалам. -«Папа, ты сегодня что-то немногословен. С мамой мы уже столько всего обсудили, — начала девушка, Евгений удивлённо посмотрел на неё, -Почему ты ничего не рассказываешь про свою семью?» — непринужденно продолжает Викторина, смотря на родителей по очереди. Степаненко напряглась: спина выпрямилась и стала ровной словно стержень. -«Ааэээ… Я не… Я не думал, что вам интересно об этом слушать…» — совсем смутился Петросян. Елена посмотрела ему в лицо. Он покраснел, вена на лбу — словно молния по небу. -«Почему же? Мне интересно, что происходит у тебя в жизни. Мы ведь одна семья», — спокойно жуя́ спагетти, пыталась вытянуть из отца хоть что-то девушка. Петросян от удивления вскинул брови вверх, поправил воротник на серой клетчатой рубашке. Он сидел с приоткрытым ртом и, смотря на женщину перед собой, не мог произнести ни слова. Степаненко нервно сделала глоток из бокала. -«Как там Ваган? С ним всё хорошо? Он уже подрос?» — после минутного молчания, Викторина поняла, что отец сам ничего сказать не может. -«… Да, всё хорошо. Уже большой», — неуверенно протянул Евгений. Елена молча смотрела к себе в тарелку, иногда отправляя вилку с овощами и креветками в рот. -«У тебя есть фото? А то я в Инстаграме ничего не нашла», — отпивая вино, посмотрела на Петросяна Вика. -«Да, конечно, сейчас…» — он полез в карман за телефоном. У Степаненко задрожали колени. Вдох. Выдох. Стало легче.       Он протягивает Викторине свой айфон. Она, улыбаясь, рассматривает фото. Елена вдруг ощутила себя здесь совсем лишней, заправила выпавшие пряди волос за ухо. Уже кусок в горло не лезет. А нет, легче не стало. Показалось. Она отложила вилку. Теперь некуда девать руки… -«Прелесть! Он уже такой большой!» — девушка листала фотографии, иногда увеличивая их и рассматривая подробней. Петросян засмущался, зарделся.       Но тут его взгляд упал на руки бывшей жены. Она тихонько потирала безымянный палец… Это её давняя привычка. Раньше там было обручальное кольцо. Степаненко всегда прокручивала его на пальце, когда нервничала. Мужчина посмотрел ей в глаза. Она на него не смотрела. -«Ну что всё обо мне да обо мне?» — решил сменить тему, -«Ты то как? Кстати я что-то давно не видел Лёшу…» — он сощурился, посмотрев на Викторину. Девушка вмиг потухла, плечи её упали вниз. Елена вытаращила на него глаза, пнула его ногой под столом. Петросян вопросительно посмотрел на женщину. Она, смотря ему в глаза, помотал головой, давая знак не продолжать разговор. Он наморщил лоб, всё ещё не понимая, что не так.       Повисла тишина. Викторина опустила глаза, закусила нижнюю губу, сделала глоток вина. Степаненко осторожно накрыла её руку своей. Евгений молча смотрел на них. Женщина зло взглянула на него, поджала губы. Вика, кажется, всхлипнула. -«Я же просила не говорить об этом… не напоминать!» — раздражённо прошипела женщина. Теперь до него дошло: брови снова поползли вверх. Он тяжело вздохнул, смотря на дочь. -«Пап, мы с А́лексом… решили развестись», — голос дрогнул, она смахнула слезинку рукой. Елена печально смотрела на Вику, переживая все чувства вместе с ней. -«У него другая женщина…» — Викторина зажмурилась, пытаясь успокоиться. Степаненко нежно притянула дочь к себе и медленно поглаживала её тёмные волосы. Девушка уткнулась носом в плечо, обняв её за шею. Петросян снял очки и устало потёр лицо. -«Извини, я… забыл», — всё, что смог выдавить. Женщина махнула на него рукой и отвернулась. Просто невыносимый человек. Раздражение нарастало. Она прикрыла глаза. Вдох. Выдох. -«Может ещё вина?» — в надежде разрядить обстановку предложил мужчина, протягивая руку к бутылке. Викторина вытерла слёзы, поправила кофту. -«Я, наверное, пойду спать. Что-то совсем устала» — задумчиво сказала девушка и встала из-за стола, -«Вы ведь не расстроитесь?» -«Нет, что ты. Всё в порядке. Извини ещё раз» — в тон ей проговорил Петросян. Она взяла свои тарелку и столовые приборы и молча унесла в посудомоечную машину. На выходе из кухни пожелала всем спокойной ночи.       Евгений вопросительно посмотрел на женщину. -«Душно тут. Я, пожалуй, тоже пойду. Времени уже много», — Степаненко иронично посмотрела на руку, где должны быть наручные часы. Их там естественно не было. Мужчина поджал губы, отставил бутылку. -«Ты доел? Я могу убрать?» -«Да, конечно. Давай помогу», — они встали из-за стола и начали уносить посуду. Елена всё сложила в посудомойку и протёрла стол. -«Как ты?» — резко схватил её за руку. -«Что?» — возмущённо смотря на это, спросила женщина. -«Как ты себя чувствуешь?» — серьёзно повторил вопрос. -«Всё хорошо. Просто замечательно!» — вспыхнула Елена, -«А как ты думаешь? Как я должна себя чувствовать в такой ситуации? Ты довёл её до слёз, хотя я тебя несколько раз предупредила, чтобы ты не упамянал Лёшу!» — стараясь говорить тише, женщина стояла близко к нему и тыкала ему в грудь пальцем, -«Ты можешь хоть иногда думать головой?» — она выдернула свою трясущуюся руку и вышла из кухни, выключив свет. Он остался стоять в темноте.       Мужчина потёр лоб. Пришлось на ощупь выбираться из тёмной кухни. В длинном коридоре первого этажа тоже было темно и тихо. Тут хорошая звукоизоляция… Он неспеша дошел до лестницы. Здесь уже виднелся еле-еле заметный свет. Петросян поднялся на второй этаж и направился в свою спальню. Нужно было ещё сходить в душ. Быстро найдя пижаму и приготовленное для него полотенце, он пошёл в ванную.       Дверь была не закрыта. Именно из этой щели жёлтой полоской на пол падал свет, который был виден ещё внизу. Он остановился у двери. Там кто-то был. Странное шуршание коврового покрытия. А потом он услышал знакомый ему не понаслышке звук. Он незамедлительно открыл дверь. Она сидела на коленях, склонившись над унитазом. Её била крупная дрожь. Женщина валилась от усталости. Её рвало. -«Господи, Лена! Почему ты мне не сказала?! Я же догадывался», — бросив своё полотенце, кинулся к ней. Не зная как помочь, он наклонился и собрал её волосы. Она не могла сказать ни слова. Сил не было совсем. Женщина оперлась руками на стульчак, чтобы не упасть. -«Что ж ты…» — он не успел договорить — новый рвотный позыв перебил. Евгений сморщил лоб, поджал губы. На её шее уже выступил холодный пот. Из-под длинных ресниц текли ручьи слёз. -«И давно у тебя это опять началось? Ты разговаривала с психотерапевтом? Из-за чего рецедив?» — твёрдо вопрошал Петросян, продолжая придерживать её волосы. Весь ужин уже был в унитазе. Ей, кажется, стало легче. Судорожные сокращения уходили на нет.       Она протёрла мокрый лоб рукой. Нажала на кнопку смыва, закрыла крышку. Он помог ей подняться на ноги. Она умылась холодной водой, прополоскала рот. Колени и руки тряслись. Он придерживал её за спину и локоть. -«Лена… ты говорила со своим психотерапевтом?» — осторожно повторил Петросян, смотря ей в глаза. -«Да», — коротко и тихо. -«Ну и?» -«Что «ну и»? Я устала и хочу спать», — отвернулась, сделала шаг вперёд. Ему пришлось пойти за ней — он всё ещё держал её. -«Ну и что он сказал?» — начал закипать. -«Неважно. Со мной всё нормально», — как отрезала. -«Я вижу! А ну-ка прекращай это… Я же помочь хочу». Они подошли к её спальне. Он открыл дверь, пропустил её вперёд. -«Мне не нужна твоя помощь. Я сама справлюсь. Всё. Иди», — она прошла в комнату к шкафу. Начала доставать ночную одежду, всем своим видом показывая, что разговор окончен. -«Лена, ты серьезно? Ты же знаешь, что я не отстану», — он скрестил руки на груди, наблюдая за тем, как она переодевается. Она не обращала на него внимания. Он усмехнулся. -«Лен… Я ведь переживаю за тебя. Мне важно, чтоб ты была здорова. Я навсегда запомнил те ужасные годы, когда ты мучилась с этим расстройством», — отчаянно произнес он, не отрывая от неё глаз. Она уже расстегнула рубашку. -«Лен…» -«Жень, ты не хочешь отвернуться?» — безэмоционально спросила, посмотрев на него. -«Нет», — чётко и по факту. Она закатила глаза, сняла брюки. -«Этого уже давно не было…» — вдруг начала женщина, -«Последние приступы были два года назад и… уже в этом апреле. Психотерапевт мне опять поставила тот же диагноз. -«Психогенная рвота?» -«Да, на нервной почве. Но я не думала, что тут всё так получится», — надевая атласный пижамный комплект тёмно-зелёного цвета, -«Я даже не взяла с собой ничего для этого». -«У тебя нет с собой антидепрессантов?» — он опять наморщил лоб, -«Здесь ведь их нигде не купить». -«Я надеюсь, и не придётся», — она исподлобья глянула на него, аккуратно складывая свою одежду. -«Так всё-таки из-за чего рецедив?» — сощурился. -«Я не хочу об этом говорить», — убрала сложенные вещи на полку в шкаф. -«Может, я смогу помочь?» — неуверенно протянул Петросян. -«Нет». -«Почему ты так резко реагируешь на мои предложения помощи?» — он приподнял голову, оперевшись плечом о закрытую деревянную дверь. Она начала разбирать кровать, убирать лишние подушки. -«Это из-за меня, да?» — до него постепенно начало доходить, -«Ты из-за развода нервничаешь», — уже не спрашивал, а утверждал. Степаненко молча посмотрела на него. -«Всё сходиться. Мы развелись два года назад, а в апреле я приезжал к тебе после твоего дня рождения». Она легла в кровать пока в полусидячее положение, что бы видеть его, скрестила руки в замок. -«Я не думал, что тебе настолько тяжело». -«Жень, прекрати. Ты сильно драматизируешь», — опустила глаза. Он подошёл и сел на край кровати. -«Извини, я не думал…» -«Да ты вообще редко думаешь». Мужчина проджал губы, почесал затылок. Они замолчали. -«Ну ты меня и напугала конечно!» — положил руку на одеяло, где была её нога. Она тихо рассмеялась, закрыла лицо руками. А ему вообще не до смеха. Он глянул на наручные часы. -«Уже половина первого. Пора спать», — он посмотрел на неё. Она поправила подушку и легла нормально. -«Хочешь я останусь с тобой?» — он серьёзно посмотрел ей в глаза. -«Нет, не нужно. Иди уже спать», — она потянулась за выключателем светильника. Он поднялся и пошёл к двери, потом развернулся и наклонился к ней. Молча поцеловал в лоб, как делал это раньше. -«Ууя…!» — он схватился за шею. -«Что случилось?!» — она распахнула глаза и отпрянула. -«Кажется, шею защемило», — он помял себе где-то там, сзади шеи. Вроде отпустило. Он выпрямился. -«Завтра мне массаж будешь должна. Спокойной ночи», — погрозил ей пальцем и вышел из комнаты. -«Еще чего!» — уже вслед сказала женщина и выключила свет.