Сборник с вашими парнями

Окна вновь закрыты толстыми шторами, не пропускающими ни единого лучика солнца. Дверь закрыта на замок, чтобы открыть её — придётся постараться. По комнате разбросаны листы бумаги, испачканные чернилами. На кровати можно увидеть комок одеяла, в которое зарылась ты. Долго находиться в таком положении уже надоело, поэтому, приподнявшись на локтях, ты приняла сидячее положение. Всё также, не выпуская из рук тёплое одеяло, ты сидела и абсолютно пустым взглядом смотрела куда-то сквозь. Волосы собраны в небрежный пучок, из которого вывалилась пара передних прядок. Одета ты в чёрную однотонную футболку на пару размеров больше, из-за этого создавалось впечатление, что ты прямо утопаешь в ней. После нескольких минут нахождения в прострации, ты решила всё-таки пойти в ванную, чтобы сделать самые банальные процедуры гигиены. Дни, из-за своей одинаковости, сливались в одну серую массу. Ничего запоминающегося не происходило, всё было похоже на один сплошной день сурка, который, казалось, никогда не прекратится. Из-за отсутствия общения, ты уже даже не помнила, какое сейчас число и день недели, да и зачем тебе эта информация. После окончания водных процедур, в плане на день было пустое место. Хотя, плана не было, потому что планов в принципе не было. Ты плыла по течению. Выполнять самые базовые действия, по типу употребления пищи, гигиены и сна, надо было. Хотя, иногда очень хотелось забить даже на это. Но, ведь, если не выполнять эти базовые действия, то что же тогда вообще делать? Это состояние, когда ты не ешь, не спишь и не ходишь в туалет, называется смерть. Правда ведь? Наступает абсолютная пустота. Абсолютная, потому что, если при жизни пустота может быть только внутри тебя, то при смерти пустота наступает и снаружи. Ты вновь вернулась в спальню. Чтобы немного отвлечься, ты пробовала писать. Нет, писательницей ты себя никогда не считала, хотя, парочку произведений ты издавала. Ты никогда не считала себя талантливой в этой сфере, просто писательство помогало справляться со скукой и пустотой. Писала ты что-то похожее на утопию, больше даже на ухронию. Будущее, где всё идеально. Каждый делает именно то, что приносит ему жизненные силы, то, что ему нравится. Увы, всё это лишь фантастика, ведь в настоящее время очень малое количество людей может делать то, что хочет, независимо от окружающего социума. Хотя, если бы всё было так, то и сплочёного, поддерживающего одну идею социума не было бы. Каждый был бы отдельной личностью, а не частью большой системы. Твои идеи отличались от привычного видения мира, ну, что поделаешь. Именно из-за того, что в социум ты не вписывалась, ты сейчас и находилась абсолютно одна, в пустой квартире. Таких, как ты, можно назвать белыми воронами, но людям свойственно называть вас психами. Действительно, если твои мысли непонятны и неформальны, значит ты сумасшедший. Но, кем бы тебя не считали, тебе было всё равно. Жизнь стала такой пустой вовсе не из-за давления общества, а из-за банального одиночества. С самого детства ты была одна. Взрослея, ты поняла, что надеяться на кого-то — плохая идея. Именно поэтому, всю жизнь ты всего добивалась сама. Ну, как сказать добивалась. Пыталась добиться. В социальной жизни твои умения не столь важны, сколько важно твоё умение нравиться людям. Если ты не нравишься человеку — он сделает так, чтобы тебе было как можно сложнее. Те же учителя, которые обожают этих отличников, которые подлизываться, задабривают и задаривают их подарками и при этом абсолютно ничего не знают. Вот такая вот ирония судьбы, ведь именно таким личностям помогают. Но, какой бы несправедливой жизнь не казалась, она делает именно так, как нужно. Однажды, ты встретила человека, который действительно понимал тебя. Но в связи с многими, не самыми приятными обстоятельствами, вы разделились, всё также отчаянно пытаясь вновь встретиться. Уже взяв в руку перо, твой взгляд скользнул по стене. Резко, перо выпало из рук, а ты лишь испуганно глядела в, казалось бы, пустоту. Галлюцинации. Вещь, которая легко может появиться в вашей жизни. Особенно, если в жизни вы повидали многое, и ваше воображение хорошо развито. Хоть ты и часто их видела, всё равно, ужас, который они у тебя вызывали, не исчезал. Наверно, это потому, что всё это твоё сознание, которое знает о тебе всё, а значит, оно может выбрать любой твой страх и показать его во всей красе. Ужас от таких галлюцинаций постепенно переходит в истерику. И сейчас не было исключением. Горячие слёзы потекли по щекам, оставляя мокрые дорожки. Грудь спёрло от надрывистого дыхания, сердцебиение участилось. Ты старалась дышать, дышать плавно и грубоко. Но, увы, для того, чтобы прийти в норму, нужно время. Перед глазами пронеслись болезненные воспоминания, пробуждающие ту боль, которую ты испытывала когда-то. Знаете, есть что-то типо поговорки «Клин клином». Так вот, именно она описывает твой способ избавления от душевной боли. «Если тебе больно в душе, то, чтобы заглушить эту боль, сделай себе больно на телесном уровне.» Устав терпеть, ты резко встала, быстрым шагом проследовав в сторону ванной комнаты. Войдя в помещение и потянувшись к одному ящику, ты достала оттуда какой-то металлический предмет. Лезвие. Нет, ты не собиралась убивать себя. Как бы ты этого не хотела — ты бы не смогла этого сделать. Всё это было лишь для заглушения боли. Раз. Лезвие легонько проскальзывает по коже, оставляя небольшой порез, из которого выступила пара капель крови. Два. Ты нажала немного сильнее, из-за чего вогнала лезвие глубже, чем в прошлый раз. Кровь небольшой струйкой стекала по руке. Три. Глубокий порез, который должен помочь с глубокой раной на душе. Но, этого всё ещё недостаточно. В это время, в спальне тихо отворилось окно, впуская внутрь ветряные потоки, которые всё это время пытались проникнуть сюда. Шторы заколыхались, а сквозняк тем временем уже проник в ванную комнату, наполняя её свежим воздухом, прямо пропахнувшим свободой. Ты уже собиралась сделать четвёртый порез, который, как ты думала, точно должен помочь тебе, как вдруг, твоей руки что-то коснулось, тело покрылось мурашками. Заметив за собой голубое, можно даже сказать бирюзовое, и такое знакомое свечение, ты обернулась. На твоём лице застыло удивление. Выронив от неожиданности лезвие, которое упало в раковину, оставляя красные пятна на белоснежной плитке, единственное, что ты смогла вымолвить, это тихое: — В-венти..? Перед тобой стоял невысокий паренёк, на его голове покоился неизменный берет, под которым аккуратно распологались две тёмные косички. Недолго думая, он раскрыл свои руки и мигом захватил тебя в свои объятия, окутывая своим теплом. — Как же я скучал. — тихо прошептал архонт. — После того, как я почувствовал, что тебе больно, я со всех ног мчался к тебе. Пожалуйста, оставь это здесь, и пошли со мной. С болью можно справляться по-другому. Нет, не можно, нужно. Я запрещаю тебе калечить себя. — взволнованно хриплым голосом прошептал Венти, хватая за руку и ведя куда-то. Ты почувствовала, как тело окутывает такая знакомая и спокойная аура, такая родная и привычная. Миг, и вы уже стоите на холме, рядом с большим деревом. Небо над вами усыпано звёздами, которые сверкали и блестели. — Это же.. — оборвалась ты на полуслове. — Да, это то самое место. — взглянув на тебя, Барбатос нежно улыбнулся. Но через секунду его взгляд стал серьезным. — Дай сюда, пожалуйста, свои руки. Ты послушно протянула ему свои руки. Взяв сначала одну, а затем и другую, архонт, использовав свою силу, заживил порезы. На руке остался лишь один маленький шрам, от того самого глубокого пореза. — Так-то лучше. — облегчённо вздохнул Венти. — Знала бы ты, как сильно заставила меня волноваться. Мне жаль, что я не смог прийти раньше. Если бы ты не скрывалась, найти тебя было бы проще. Но, главное, что ты сейчас цела. Через секунду, ты вновь была укрыта в пылких и очень волнительный объятиях твоего, как ты сейчас поняла, самого родного человека. Жаль, конечно, что ты поняла это не сразу. Но, лучше поздно, чем никогда. — Прости и.. — тихонько шепнула ты, немного запнувшись. — Спасибо. Времени у вас было много, поэтому вы так и стояли на высоком холме прямо под большим дубом, обнимаясь и наслаждаясь обществом друг друга.