Тяжкие будни молодых и перспективных (энергетических) вампиров

Сону ломало, в голове была тяжелая вата, периодически его трясло от холода, бросало в жар, было больно открыть глаза. Иногда он проваливался в полусон, напоминающий бредовые кошмары из детства, потом выплывал в реальность, усиленно пытался сообразить, что происходит вокруг, слышал обрывки разговоров, и ему казалось, что в их общаге открылся филиал чистилища. Потому что голоса одногруппников были серыми, тусклыми, бестелесными. Кажется, приходил менеджер вместе с врачом. У Сону взяли экспресс-тест на ковид. Это все, что он запомнил. Когда он очнулся в следующий раз, сидящие рядом Ники и Чонвон попытались напичкать его таблетками. - Пожалуйста, хён, надо выпить все. – просил Чонвон. – Если ты не поправишься… Он не стал озвучивать, но Сону все понимал. Он подвел их. Это то, чего он боялся больше всего на свете. Что из-за своего слабого здоровья не сможет быть частью команды, не сможет выходить на сцену, не сможет…не сможет жить, как ему хочется, и при этом испортит жизнь другим. Сколько родители с ним в детстве набегались по больницам… - Сону-хён… - его обняли теплые руки, губы Ники знакомо прижались к макушке. – Не плачь, все хорошо, ты поправишься скоро. Я позабочусь о тебе. Через неделю будешь скакать на сцене. Вместе будем. - Хён, прости, что расстроил. – тихо сказал Чонвон. – Такое случается, ты не виноват. Любой может заболеть. - Просто время…неудачное… - прохрипел он. – Самое…неудачное время. Прос…тите. - У нас у всех взяли тесты. Через несколько часов будут результаты. Но я уверен, что обойдется. Сегодня мы должны были ехать на интервью для молодежного журнала, но менеджер договорился, что мы его дадим по Скайпу. Там всего пара вопросов, чисто для проформы, знаешь, чтобы красивых мотивационных цитат напихать в текст. Ничего страшного, если ты пропустишь. А фотосъемка через несколько дней, мы поставим тебя на ноги. - А…репетиции? – всхлипнул он. - Я договорился с Дубу-сонсэннимом и Сондыком-сонсэннимом, что ввиду обстоятельств мы пока потренируемся дома, сами. А ты отлежись, ладно? Тебе важнее набраться энергии перед концертами, чем отточить все до идеала. Чонвон ушел, оставив их с Ники вдвоем. - Не стоит со мной сидеть постоянно. – голос почти пропал. – И тебе лучше пока поспать у 02-лайна, у них свободная койка. - Черта с два. – отозвался Ники и лег рядом, подгребая его к себе под бок. – Буду следить, чтобы ты принимал лекарства и пил горячее. Я не заболею, я закаленный. Буду отлучаться только для интервью и тренировок. - А если это не простуда…а вирус? - Узнаем через пару часов. Только если ты заразный, я уже давно от тебя заразился. Мы целуемся каждый день. В следующий раз Сону проснулся ближе к вечеру. Ники рядом не было, но край кровати, куда он примостился до этого, кажется, сохранил тепло. Сону стало немного лучше. Совсем немного. Но он научился такое отслеживать. Уже не такие резкие перепады температуры, не такая невыносимая резь под веками. Почти можно терпеть. Было стыдно, что он так расклеился перед Чонвоном и Ники. Они его тонсены, им, наверняка, куда тяжелее психологически, потому что Чонвони взвалил на себя бремя лидерства в таком возрасте, а Ники вообще живет в чужой стране и не видел родных уже черт знает сколько. А он тут изображает умирающего лебедя, понимаешь. Возьми себя в руки, Ким Сону, ты не тряпка и не принцесса. Артисты живут и с худшими проблемами. У Ви-сонбэннима хроническое заболевание, но он отдает всего себя на сцене. У Наён-сонбэнним из Твайс застарелая травма колена, и ей иногда стоять тяжело, а она танцует на каблуках. У Селены Гомес-сонбэнним волчанка, а у Леди Гаги-сонбэнним вообще что-то страшное. А они все выступают. И он должен. В конце концов, за него на Айленде голосовали не только потому, что он «ходячее эгьё» и «симпатичная мордашка». По крайней мере, хотелось верить в это. В то, что он зацепил своих будущих поклонников своим характером, способностью не зацикливаться на неприятных, грустных и тяжелых моментах, способностью сохранять позитивный настрой. Вот и сейчас, он обязан поправиться – чтобы не подвести мемберов и Энджини. Так он мысленно мотивировал себя пару часов, а потом Ники вернулся из танцевального зала, помог ему принять лекарства и обрадовал хорошей новостью – тесты у всех оказались отрицательными. Это было самое важное сейчас. Выздороветь, отработать все концерты и премии. Встретиться с Энджини. И готовиться к камбэку. Все остальное – пыль под ногами. Все. Даже дурацкое мероприятие. Сделает, что нужно, отряхнется, пойдет дальше. А Ники его не бросит. Ники его любит. Есть не хотелось, но надо было. Так он быстрее пойдет на поправку. Ники сидел рядом и с каким-то маниакальным умилением наблюдал, как он хлебает сваренный Джеем куриный бульон. - Чего? – прохрипел он. Горло болело, но ему нужно было говорить, иначе голос пропадет совсем, и он не сможет петь вживую на ближайших выступлениях. - Почему ты пришел ко мне вечером? - Ты не ложился спать. Мне непривычно спать без тебя… - Надо было разбудить меня, а не ложиться рядом. – усмехнулся Ники. Сону смутился и принялся хлебать бульон с удвоенным энтузиазмом, пряча лицо за ободком чашки. Да, наверное, это глупо выглядело. Лег рядом со своей парой, будто…тьфу, опять дебильные ассоциации с лебедями. - Вообще-то это было романтично. – Ники смотрел так мягко, что это смущало еще больше. – Но давай ты больше не будешь идти на жертвы ради меня. - Ты бы не пошел наверх, завредничал, знаю я тебя. – буркнул он. – А тащить тебя на себе у меня бы сил не хватило. - Просто признайся, что ты в меня по уши влюблен. …Ох, хорошо, что он уже выпил весь бульон. Иначе бы он сейчас из носа пошел. Сону возмущенно закашлялся, плюхнулся на подушки, отвернулся к стене. Вот ведь борзый пацан. Ему еще вслух признания нужны! Щас. - Ладно, можешь не говорить, я и так это знаю. – Ники увалился рядом, обхватил его со спины, прижал к себе. «Хорошо, что ты знаешь» - подумал Сону. Ему было страшно произносить это. Вроде ничего такого, он часто говорит это в камеру, для Энджини, он говорит это своей семье и друзьям. Но почему-то ни разу не сказал Ники. Как будто если он это скажет… что же случится? Потеряет себя? Нет. Привяжет, отдаст последнее, станет зависимым? Тоже нет. Почему же так страшно?