Тяжкие будни молодых и перспективных (энергетических) вампиров

- Мы можем поговорить? У Сонхуна был очень странный вид – глаза какие-то бешенные, волосы взъерошенные… Вообще он был будто весь на нервах, взвинченный. - Конечно, хён… - ответил Сону. – А…прямо сейчас? - Это…минут на пять. – голос Сонхуна стал тише, спокойнее. – Пойдем…куда-нибудь… - Пошли в гостиную. – Сону пожал плечами. Сонхун, наверное, хотел ему что-то сказать наедине, а у них сейчас утренние сборы в самом разгаре – одногруппники носятся по дому, потому что кому-то надо одеться, кому-то помыться, кому-то поесть… И никто не выспался, потому что легли вчера поздно. - В общем…Я хотел извиниться перед тобой. Ну, за «принцессу». - Ладно. Я тебя прощаю. – он улыбнулся. Не то чтобы он злился на Сонхуна до сих пор, куча времени прошла… - Что, правда? Так просто? - А ты готовился на коленях вымаливать прощение что ли?.. – тут он прищурился. – Или…погоди-ка…тебе что-то от меня нужно? - Нет. – Сонхун заморгал. – Просто мне…эээ…стыдно. И мне показалось, что ты меня игнорируешь, потому что обижен. - Тебе точно ничего не надо? Ну там…волосы уложить? - Волосы мне стилисты уложат. – Сонхун забавно скосил глаза наверх, а потом снова посмотрел на него, и взгляд у него стал…печальный. – Мне просто было не по себе от того, что я тебя обидел. - Ладно, окей, я не обижаюсь. Я же понимаю, что ты не хотел меня задеть, просто…не в настроении был, наверное? - Ага… - Сонхун вздохнул, потупился. Сону подошел поближе, обнял его. Сонхун как-то весь застыл ненадолго, а потом несмело обнял в ответ. - Ну все. Мир. – Сону его опустил, заглянул в глаза. - Пошли собираться. - Ага… - повторил Сонхун. Кажется, он сдерживался, чтобы не улыбаться – уголки его губ дергались вверх. Честно говоря, это было…очаровательно по-своему. Но странно. Его такая мелочь воодушевила? Правда странный он сегодня… Ники на кухне хлестал виноградный сок. - Нам ехать четыре часа. – Сону подошел, обнял его со спины. – А если мы будем останавливаться каждый раз, когда тебе приспичит по-маленькому, все пять. Ники отставил стакан, развернулся, ухватил его за талию и посадил на кухонный стол. Сону охнул. - Ты чего творишь? - Не знаю. – Ники устроился у него между бедер, уткнулся носом ему в шею. – Просто захотелось. - Мгм… Слушай… - Что? – у Ники был такой теплый голос, такой влюбленный…нет, любящий. И его мягкие волосы пахли чем-то...детским? Этот запах тоже казался теплым… И Сону было неловко просить о том, о чем он собирался попросить. Тем более они договорились не торопить друг друга… Но ведь у него были смягчающие обстоятельства в виде предстоящей спонсорской вечеринки. - У нас вечером в канун Рождества трансляция для Энджини. А потом… помнишь, нам обещали полдня выходного на следующий день? Мы ведь собирались отпраздновать… - Угу… - Ники…давай…давай…сделаем это. Ночью. В Рождество. Ники молчал. А Сону почему-то было страшно, что он откажется. - …Мы ведь…уже дали друг другу время…я готов. А ты? - Я…да. Давай. – Ники поднял голову с его плеча, заглянул в ему глаза, и взгляд у него был затягивающий, потемневший. Хотя Сону не чувствовал, что он возбужден… Ники подался к нему, поцеловал, черт, как же он целовался! Сону вообще было не с чем сравнивать, но губы у Ники потрясающие – мягкие, нежные, и при этом такие уверенные… - Ёлы-палы, молодежь! – возмущенный голос Джея их немного напугал. – Выходим через полчаса, вы не одетые, не пожравшие… Зато на тисканья время нашли! Еще и на общем столе! Ну-ка брысь! Они захихикали и сбежали к себе. Собираться. Ну, и немного потискать друг друга, пока никто не мешает. Если честно, поездка прошла как в тумане. Сону закемарил в автобусе, положив голову Ники на плечо, а потом еще успел поваляться перед концертом в номере, где их разместили, пока большая часть группы отправилась с менеджером на охоту за местной едой. А вот перед самим концертом он был бодрячком. Мысли о предстоящей спонсорской вечеринке отошли на второй план, хотя ночью он успел порефлексировать на эту тему вдоволь. Изначально именно из-за страха, что его рано или поздно могут испортить чужие люди, он собирался переспать с Ники как можно раньше. Но…ночью он пришел к выводу, что, пожалуй, дело не только в этом. Когда они впервые обсуждали свой первый раз, всерьез, без шуток и полунамеков, Ники сказал, что хочет заняться с ним сексом, потому что любит. И правда в том, что мотивы Сону совпадали с мотивами Ники. От того, что все произойдет уже завтра вечером, Сону практически парил над землей. Как будто его тело наполнилось пузырьками шампанского – такое легкое и немного пряное ощущение. И пофиг, что у них не будет лепестков роз на простынях и романтично горящих свечей, а в других комнатах будут мемберы, которые все услышат. Чего они там не слышали, в конце концов? Все и так понимали, что у них это рано или поздно произойдет, поэтому Сону не собирался стесняться или сдерживаться. А Ники…Ники нервничал. Это было заметно. Он много молчал, еще больше чем обычно, и еще у него периодически валилось из рук все, что только можно – то смартфон, то бутылка с водой…Он даже головной микрофон не смог надеть сам, чуть не запутался в единственном проводке. Смешной. Если это не пройдет, Сону придется взять процесс в свои руки. Но ничего. Надо – возьмет. Почему-то коротенькое выступление вымотало мемберов – большинство из них выглядело выжатыми, когда они возвращались в гримерку после третьей предзаписи. Видимо, никто не выспался. Тем не менее, отработали они хорошо, значит, можно было возвращаться домой без сожалений. На обратном пути из Тэгу уже Ники уснул, привалившись к нему, а Сону это почему-то умилило до невозможности. Он прикрыл их сверху своим большим пуховиком, а еще они делили на двоих наушники, и Сону переключил плейлист на что-то тихое, легкое и романтичное. Спать пока не хотелось, лучше выспится, когда они приедут домой. Он посматривал из-под ресниц на одногруппников, и думал о том, что ему с этими людьми жить и работать еще много лет. Почему-то это догнало его только сейчас, до этого он не задумывался, как они, такие разные, и каждый со своими тараканами, смогут делить время и пространство, и какие испытания им придется пройти, чтобы сблизиться. Лиц сидящих перед ними Хисына и Чонвона он не видел, возможно, они уснули, но их накрепко сплетенные ладони лежали между сиденьями. И Сону понимал, что им, наверное, также страшно думать о предстоящем мероприятии, если не страшнее. С ним там хотя бы не будет Ники. Если что-то произойдет, если ему придется работать на этой вечеринке, Ники не увидит этого своими глазами, не услышит, не психанет, не заплачет. Потому что если бы Ники заплакал, у Сону разбилось бы сердце. А 02-лайн, кажется, сбились в стаю - конкретно сейчас они были похожи на трех больших взъерошенных дворняг, вымотанных жизнью и жмущихся друг к другу, чтобы согреться. И почему-то Сону было их жалко. Он не мог объяснить, откуда эта жалость взялась, но, кажется, пожив какое-то время в окружении большого количества людей, он стал больше сопереживать им, научился их чувствовать. Наверное, это была скользкая дорожка для его душевного равновесия, и ему не стоило бы зацикливаться на этом, ему следовало отгонять от себя эти мысли, чтобы жить спокойно. Но не получалось. Надо же. Здоровый эгоизм, ау, ты где? Как-то не вовремя ты решил покинуть одного вредного и сумасшедшего Ким Сону. Ники отказывался просыпаться и вылезать из машины. Сону пригрозил, что специально в целях перетаскивания его на себе, пойдет в тренажерку - качать бицепсы, как у Вонхо-сонбэннима. Ники, кажется, испугался, и все-таки послушался – выполз, заплелся в дом, рухнул в постель, не раздеваясь. - А раздевать я тебя буду? – ворчал Сону, пытаясь стащить с него хотя бы куртку. - Рики-тян, ну я же надорвусь ворочать твою тушку. Нет, все, решено. Завтра иду в качалку. Ники хапнул его обеими руками и завалил на себя. - Если станешь… - зевок. - …качком, я не смогу носить тебя на руках. А мне нравится… - Ах, вот почему ты вечно прикалываешься над моими щеками, да? Боишься, что я потолстею до такого состояния, что ты, альфа-самец, меня не поднимешь? - Во-первых, мышцы тяжелее жира. – серьезно сообщил засранец. – Во-вторых, твои щечки милые, и я постоянно об этом говорю. В-третьих, любить я тебя буду независимо от наличия щек или бицепсов. А таскать тебя на руках просто приятно… – тут его моська расплылась в сонной улыбке. – Тебе не надо качаться, я защитю тебя. Забавно, что он налажал с произношением в такой «пафосный» момент. Видимо, устал. Сону хихикнул, забил на попытки нормально его уложить и вместо этого сам улегся поудобнее. Завтра важный день. Надо выспаться.