проклятые

Чайльд пытается заснуть на диване в гостиной уже пару минут. В чайнике слишком хорошо — тихо, только трещат брёвна в камине напротив. Он то закрывает глаз, то открывает, моргает и двигает ногами. Сидеть тяжело, хотя лежать не лучше. Все тело агрессивно болит, с перевязанной закреплённой рукой лечь вообще будет тяжело. Она сломана в трёх местах, скреплённая бандажом и огромным количеством бинтом. Второго глаза нет. Просто нет и все — вырван и раздавлен, на его месте дыра — пустая, некрасивая. Больно. Фантомное ощущение второго глаза присутствует, заставляя грустно вздыхать. Тарталья мог умереть. Не умер, потому что появилась Люмин и спасла, как в тот раз — слабого, разбитого. Едва стоящего на ногах, с дырой в башке место глаза и переломанными конечностями. Может, не умер, потому что Бездна не позволила. Вернула бы ему ещё глаз, что ли. А то неинтересно получается. Он откидывается на спинку, вытягивая ноги и вздыхает. Опять. — Ты цел. Я рад, — Сяо появляется резко, впуская вместе с собой лёгкий порыв воздуха, который трепещет пламя. На его лице святая пустота, целое огромное ни-че-го. Как обычно. — Привет, красавчик, — Чайльд позволяет адепту присесть рядом, прямо на самый край дивана, будто боясь сместить Тарталью. — У меня отличная новость. Теперь ты не сможешь понять, что я делаю — моргаю или подмигиваю. И подмигнул. Одним глазом. — Ты подмигнул мне? — фыркнул в ответ Якша, складывая руки на груди. — А может просто моргнул. Предвестник бы пожал плечами, да рука была не способна нормально двигаться. Поэтому пришлось лишь качнуть головой, чтобы получше продемонстрировать Сяо его обновку — красную повязку, больше похожую на оторванный от плотных штор кусок ткани. — Что случилось? — в голосе сквозит заинтересованность, хотя Сяо явно хочет её скрыть. Не получается. — Скарамучча случился, — раздраженно выплёвывает Тарталья. Из-за него он теперь должен сидеть здесь, без глаза и с болящими конечностями. И уж точно не может вернуться в Снежную, потому что это был полный провал. Никакая Синьора ему теперь со своим секретным планом не поможет — Синьора мертва. Чайльд чуть не разделил её участь. Погибнуть от клона Электро Архонта. — Царица отправила меня вернуть гнозис Сёгун. Повезло, что он только вырвал мне глаз. — И сломал руку. Только по одному голосу Аякс понимает, что Сяо мысленно уже разрывает Скарамуччу на маленькие кусочки, собираясь сбросить на куклу божественное наказание за глупого рыжего смертного, которого он так любит. — Говоришь так, как будто ты никогда не ломал мне руку, — Тарталья смеётся, откидываясь назад. — Рядом с тобой я точно не смогу уснуть. — Ты собрался спать тут? — на диване конечно было множество подушек, принесённых специально для него, но он был чертовски мал для огромного Чайльда. И тут продувало, совсем чуть-чуть. Просто Аяксу своя личная комната не требовалась, даже если он иногда просил помощи у Люмин или вступал к ней в отряд. Предвестник исчезал так же быстро, как и появлялся. — Типа того, — неопределённо качнул головой, моргая. С одним глазом было неудобно и непривычно, но Аякс старался привыкнуть и свыкнуться с мыслью, что это очередное его задание, его квест. Научиться сражаться с одним глазом, чтобы не потерять ещё и второй. — Вставай, поспишь у меня, — Сяо тянет его на себя за здоровую руку, оценивая количество гематом на ней и на лице, вместе с царапинами. Желтые глаза долго держатся на том месте, где должен быть второй глаз. И уходят куда-то на стопки книг. Тарталья знает, о чем адепт думает. «Я не успел».