проклятые

Вторую форму Чайльда Сяо видел не раз и в самых разных ситуациях. Когда он сражался против кого-то, и когда сражался против Сяо. Великая мощь, скользящие сквозь тело молнии вперемешку с водой, острое лезвие, разрезающее плоть как масло. Идеальный солдат, награждённый силой. Несмотря на то, что эта сила часто действовала против адепта, она восхищала. То, насколько смертное тело было способно её контролировать. Просто великолепно. Возможно, если бы они не сражались, Сяо бы действительно восхищался стойкостью. Так, как когда увидел её впервые. Фиолетовый удар, чёрные одежды и маска, скрывающая разбитые дрожащие губы. Чайльд повышает ставки в тот день, поэтому Сяо повышает их тоже, надевая собственную маску. Гроза надвигается на Ли Юэ, ударяя молниями в горы и снося все ветром, а потом затихает. Кажется, у Тартальи нет проблем с Глазом. Якша никогда не чувствовал другой элементальной энергии от Глаза Порчи и кажется он вполне безопасен. Может просто кажется — Предвестник не дёргается, не падает бессильно от него. Скрывает только, иногда ударяя молнией ради шутки или используя в быту. Не так часто, как Глаз Бога, но достаточно, чтобы это не беспокоило. Сяо чувствует, что потом он поплатится за эту силу. Только не сейчас. То, что будет потом — совсем неважно, они оба живут настоящим, не задумываясь о будущем. Будущее для них размытое, неясное, совсем тёмное. Сейчас все хорошо — Тарталья задыхается от боли только когда переходит в стадию короля демонов. Это совсем другое, не связанное с Глазом Порчи, но поддерживающиеся новой силой. Эту версию Сяо видел только один раз, потому что после неё ему пришлось тащить Чайльда на руках в более удобное место для сна или какой-то попытки отдыха. Карма была чем-то другим. Таким же проклятьем, только не дающим ничего, кроме боли. Вечные голоса убитых, чья кровь навсегда впиталась в бледную кожу, и их же отчаяние, с которым приходилось мириться остаток вечности. Они готовы были порвать его только при использовании сил Якши, поглощая кусочек за кусочком. В этом они были похожи. Только Тарталья любил своё проклятье. И Сяо он любил так же. Как оружие — лук, с которого стрелял не очень хорошо, хотя никогда не промахивался. Бил им, переламывая кости. Сяо любил его странно, потому что карму хотел вытащить из своей груди и больше никогда не знать боли. Сяо любил Тарталью, как собственную смерть, сладкую и долгожданную. Он был недостоин её. И Чайльда был недостоин, даже несмотря на то, что Чайльд был Фатуи, попытавшимся разрушить Ли Юэ. Просить перестать пользоваться Глазом Порчи, как перестать быть Фатуи — бесполезно. Смертные неспособны быстро отказаться от своих плохих привычек, Сяо знает. Глаз Порчи — плохая привычка, к которой привыкаешь, понимая, что это твоя сила и ты можешь делать с ней что захочешь. Чайльд держит оба глаза под подушкой даже ночью, сжимая их пальцами до трещин. Да и Сяо, в общем-то, наплевать. Это его дело. Чайльд уже не маленький, сам может решить, что для него плохо, а что хорошо. Не то, чтобы адепту не было наплевать на состояние его потенциального противника и врага. Возможно, ему действительно (не) наплевать.