Надежда на ложь

—Дженнис Уилсон, девушка двадцати лет. Начинающая писательница, живущая в маленькой квартире, походившей на мастерскую. Ветренная и свободолюбивая по словам родственников, а по словам соседей «вечно таскалась одна с кучами бумаг и никого не замечала». Армин зачитывал то, что уже удалось узнать о новой жертве: получив отчёт от других работников с места, где нашли тело, и по немногим опросам за сегодня, собралось уже прилично информации. Арлерт клеил фото девушки, где она весело улыбалась, натянув на голову какую-то нелепую шапку, и пару заметок на потихоньку заполняющуюся доску. Следователи уже побывали в квартире жертвы. Это место и правда походило на мастерскую: маленькая кухонка, в которой почти не было еды и прочей утвари, придающей помещению жилой вид; и комната, в которой царил ужасный бардак – нечасто такой увидишь. Одежда разбросана, и всё чуть ли не до потолка завалено листами бумаги, смятыми в комок или же чудом уцелевшими. Наскоро осмотрев их стало ясно, что помимо заметок на, возможно, будущие книги, здесь имелись и зарисовки из её собственной жизни, поэтому большая часть была перевезена в участок. Парням предстояло немало потрудиться, перебирая и просматривая каждый листочек. — Нда-а-а-а, — протянул Жан, — Она хотя бы издавалась где-то? — Кажется да. Только какие-то детские книги, пару раз, — ответил Армин. — Столько работы и никакой награды. Я вижу, что здесь наберётся хоть один неплохой и серьёзный роман, жаль, что у неё ничего не вышло. — Это уже не наши заботы, — вздохнул Эрен. Следователь вновь увлёкся чтением либо написанного от руки, либо уже распечатанного материала. Много времени не потребовалось, чтоб понять, что написанное ручкой – это личные заметки Дженнис, а распечатанное – это её произведения; но осмотреть он должен был всё, нельзя игнорировать исключения. Девушка писала: « Если бояться остаться одной, то не смогла бы уехать из родного города, где у меня есть друзья и семья. Это было бы неплохим вариантом – ничего не менять; но в таком случае как же мне узнать мир за пределами тихого привычного уголка? Смотрю на новое место жительства, которое за неделю уже стало захламлено, и мне не хочется это убирать. Родителям бы не понравилось такое, устрой я подобный бардак у них в доме, и начали бы, как минимум, долгую муторную лекцию о том, как правильно жить. Может от этого я и сбежала? Теперь даже то, что я могу убрать, когда захочу, и разбросать, тоже когда захочу — хоть и мелочь, но показатель моей свободы. Мне никогда не нравился бардак в доме, но теперь я наслаждаюсь им». «Может и друзья вовсе не были моими друзьями? По-настоящему живой и открытой миру я чувствую себя именно здесь – в тихой маленькой комнате совершенно одна. Помню как, что бы я ни говорила им о своих желаниях, они часто игнорировали это. Конечно, ведь им было важно что-то приземлённое: работа, учёба, бытовые дела, разговоры ни о чём и шутки. Не виню их, у нас были совсем разные интересы и с ними тоже бывало весело; но теперь понимаю, что я всегда стремилась именно к этому месту, и здесь мне удастся встретить нужных людей. А пока...». — Кажется я что-то нашёл, — привлёк к себе внимание Армин, — Похоже здесь написано о каком-то парне, это может быть наш убийца. Вот послушайте: «Он так интересен для меня. Живи я как раньше, то избегала бы его. Сейчас же мне страсть как хочется уделять ему максимальное количество времени. Этот образ я могла бы использовать в своём романе; хоть пару абзацев, но точно посвятила бы ему. Ведёт себя словно обычный человек, но его холодность и нечто пугающее меня, доказывают, что его личность совсем другая. Думаю, он не пытается это скрыть, ведь такому как он не составит труда натянуть непроницаемую маску; а сейчас он словно специально немного открывается мне. Стоя перед тёмным туннелем, человек, которому это не интересно ушёл бы, другой же – из любопытства продвинулся вперёд, точно зная об опасности. Вот и я бросаюсь в эту тьму и, кажется, сейчас для меня нет ничего привлекательнее». И вот ещё: «Сижу рядом с ним и чувствую как напрягается тело. Он такой таинственный, что мне не хочется даже говорить о нём то, что смогло бы его описать. Боюсь, в противном случае, этот образ растает, а мне так не хочется его терять. Наиболее беззащитной я чувствую себя, когда лежу с ним в постели. Сколько бы ни поддавалась страсти и возбуждению, я всегда напряжена и готова в любой момент бежать. Это чувствуется так ярко и мощно, что мне хочется приходить к нему снова и снова ради этих эмоций. Возможно это я играю сама с собой, придавая какое-то значение парню, который, на самом деле, обычен». Поможет в создании психологического портрета. — Чувствовала с кем связалась и всё равно продолжала общаться? Инстинкт самосохранения напрочь отказал, — возмутился Жан. — Он был ей интересен... Армин вглядывался в ровный почерк, в котором последняя буква слова всегда выделялась эмоциональным резким крючком. Парень держал в руках частичку жизни уже несуществующей девушки, и осознание этого накрыло его на пару секунд. При такой работе нельзя поддаваться чувствам, и Армин старался не показывать своих эмоций, но всё-таки считал, что они больше помогают ему, нежели мешают. Из-за размышлений Эрен не сразу почувствовал вибрацию звонившего телефона. — Алло? Ему ответил женский голос, срывающийся от нетерпения: — Приветики, Йегер. Давно не виделись, так почему бы тебе не приехать сейчас ко мне на работу? Тем более имеется важный повод. — Какой? — После вскрытия нашла маленький, но приятный сюрприз. В ваших интересах приехать поскорее, долго ждать не буду. Ханджи Зоэ неспешно протирала рабочее место антибактериальной салфеткой и собирала разбросанные бумажки. Недавно ей выделили кабинет побольше, так как у неё больше не было терпения находиться в той каморке. Хоть за это и пришлось немало побороться она всё-таки добилась своего и сейчас радостно поглядывала на статуэтку скелета человека с крыльями и длинным хвостом из полимерной глины. Женщина считала эту химеру своим талисманом, который несколько лет тоже ютился в том тесном месте, а теперь занял целую отведённую ему полку. Дверь за спиной Ханджи со скрипом открылась, и она улыбнулась, точно зная, кто к ней зашёл. Женщина поспешила к вошедшим, раскинув руки. От такого жеста Жан отступил назад вместе с Армином, оставив Эрена на растерзание. Парень быстро оказался в сильных объятиях женщины и застыл не в силах вздохнуть, будучи крепко зажатым. Он помнил о взбалмошном и слегка сумасшедше-одержимом характере женщины, но уже успел отвыкнуть. — Вы только посмотрите на него, давно приехал, а ко мне так и не зашёл! —Ханджи оглядела его со всех сторон, а Йегер подумал о том, что будто бы и не отсутствовал здесь пять лет – ничего не изменилось, — Хоть бы позвонил что ли. Парень не стал ей говорить, что не любитель посещать морги, а встретиться с женщиной в другом месте просто не было настроения: он бы не вынес её напора. — Может к делу? — вмешался Жан. В отличие от Эрена, он с Армином часто виделся с Ханджи и не только по работе. — Лишь бы сразу к делу, а спросить как дела? Где приличия, нормальный разговор? — она укоризненно взглянула на парней. Не прекращая причитать и эмоционально жестикулируя, Ханджи всё-таки провела их в другое помещение, надела перчатки и с благоговением достала из ящика прозрачный контейнер. — Какое интересное всё-таки дело вам досталось. — она сверкнула очками и открыла крышку, — Жертва ничем не отличается от остальных: похожие повреждения, тот же вид, но... Внутри желудка я кое-что нашла. Женщина взяла пинцетом небольшой клочок чёрных волос и поднесла поближе к лицам парней. — Мужские волосы, естественного чёрного цвета. — Так мы теперь сможем установить личность? — загорелся идеей Кирштайн. — Нет конечно, мы же не всесильны. Но теперь есть небольшой плюсик к вам в дело. —Она их ... съела?— Армин неуверенно взглянул на найденную улику. — Да. — Ханджи положила волосы в контейнер, — Единственное, что она смогла сделать для следствия. — Видимо у неё была драка с убийцей. Он и не заметил, как девушка, вероятно, подобрала волосы и съела, — всё это Арлерт предполагал чуть затаив дыхание. Он переживал тяжёлые эмоции сильнее остальных, особенно в таких случаях. Жан скривился, а Ханджи кивнула и улыбнулась: — Волосы в идеальном состоянии, недолго пробыли у неё. Она была догадливой и как смогла помогла. Эрен придвинул к себе контейнер и уставился на улику. «Такие идеально чёрные... Нечастый естественный цвет». — Итак. Чаю? У меня есть прекрасное печенье. Ханджи, уже давно работающему патологоанатому, это было вполне естественно, а вот парни немного застеснялись мёртвых тел, поэтому все переправились в её более-менее уютный кабинет. Чай оказался неплохим, хотя как отметил Эрен у Леви был намного лучше. — Как там прошли пять лет?— спросила Ханджи у него. По какой-то причине никто особо и не расспрашивал Йегера, как он получал повышение. Наверное считают, что ничего интересного не происходило – обычная рутина длиною в пять лет. Хотя отчасти это правда. — Ну мне даже выделили небольшую квартирку в полцены, а коллектив оказался вполне неплохим. Хоть городок не вровень с нашим, но преступности там было предостаточно. Поначалу я занимался кражами и прочим, а в какой-то момент угодил в дело по убийству. Так и получил повышение. — Говоришь так, будто прошёл год или два. Это всё, что ты можешь сказать о своём пятилетнем отсутствии? — женщина отхлебнула чаю, — Ты уезжал с некоторой мальчишеской наивность в глазах, а сейчас выглядишь совсем иначе. И всё-таки ты так спокойно и легко говоришь о прошедшем времени, будто съездил в детский лагерь? Жан поддержал её: — Подробностей! — Так а что говорить?— Йегер отмахивался, — Вдаваться в подробности дел нет смысла. Хотя, честно говоря, преступления легко раскрывались, но за пять лет я сумел показать себя с лучших сторон. Ханджи рассматривала кружку, будто сюжет с пчёлкой и ромашкой был ей важен. Она часто так делала – притворялась заинтересованной в какой-то ерунде перед тем как спросить или сказать что-то серьёзное. — А я слышала, что не вся работа была для тебя так легка. Эрен опустил взгляд. Ему не хотелось говорить об этом: нераскрытое дело являлось для него словно поражением в игре и, как тяжёлый груз, тащило вниз. —Да... Были и трудности. Под мою ответственность попало дело об убитом мужчине. Его жена, дети совсем ничего не могли сказать, настолько были ошарашены и испуганы. Они и не предполагали, что их размеренная жизнь вдруг так перевернётся сверху вниз. На его теле имелись побои, повреждения головы. Сколько я ни искал, ничего не мог найти, так что его убийца до сих пор неизвестен. Я мог бы и не получить это повышение, если бы имел хоть ещё один малейший просчёт, но мне повезло. — Ну а девушки? — вмешался Жан, — Ты же развлекался там как-то? По появившимся искоркам в глазах Ханджи стало понятно, что она не против этой темы; а Армин, хмыкнув, отвлёкся на печенье. — Нет. Я же работал. — У-у-у-у-у-у, — несчастно провыла женщина и чуть ли не показала большой палец вниз, — Скука смертная. Эрен решил не рассказывать, что партнёры и партнёрши у него тогда были, но отношений он не заводил. Даже Леви парень поначалу не считал кем-то серьёзным. — Это конечно здорово, что ты так много уделяешь времени работе, но кто-то должен оживить твоё чёрствое сердечко. Эту хмурую мордашку я больше не вынесу, — и Ханджи театрально схватилась за сердце. —Вообще-то, — Йегер поспешил её осчастливить, — У меня есть кое-кто... — О-го-го! — она заинтересованно уставилась на парня в ожидании его последующих слов. — Но я, вероятно, расскажу об этом как закончу с работой. Он не хотел лишних вопросов, когда друзья узнают о том, что с Леви он познакомился, расследуя дело, и что имя мужчины прописано в некоторых отчётах. От непрекращающихся расспросов его спас Жан, решивший, что Эрен говорит о милой Хистории: — Тогда надо поскорее покончить с этим делом. Леви до блеска протирал барную стойку перед окончанием своей смены, чтобы передать своему коллеге всё в идеальном состоянии. Хоть тот не делал того же самого в ответ, Аккерман не мог оставить всё в беспорядке. Он неспешно шёл до парковки, где в ожидании стоял его мотоцикл. Подойдя к нему, мужчина не сразу поехал домой, а набрал текст сообщения и отправил Эрену: «Во сколько ты завтра заканчиваешь? Может получится подвезти меня? Похоже у меня какие-то проблемы с транспортом. Необходим ремонт.» Сев на мотоцикл, мужчина открыл галерею и посмотрел на фотографию спящего парня в его постели, которую он тайком сделал, когда проснулся. Эрен безмятежно лежал на спине, а его лица касались ещё тусклые лучи начинающегося рассвета. Аккерман немного приблизил изображение и осторожно очертил пальцем контуры губ парня. Глаза Леви слегка прищурились, и он шумно выдохнул, закидывая голову назад и смотря в высокое тёмное небо без звёзд. Вскоре послышался звук уведомления. «Без проблем подвезу» Аккерман удовлетворённо улыбнулся и поехал домой, как обычно несколько превышая скорость.